Оренбург

Ю. С. Зобов Оренбург в Отечественной войне 1812 года

В связи с войной против Франции (1805—1807) в 1806 году по приказу военного министра из Оренбурга были направлены два казачьих полка в действующую против Наполеона армию. Вместе с башкирскими и калмыцким полками они в мае 1807 года влились в армию генерала Бенигсена в Пруссии, а затем вошли в казачий корпус атамана Платова и вели бои в районе Тильзита против войск маршалов Мюрата и Массена.

Весть о заключении в июне 1807 года Тильзитского мира и об окончании войны жители Оренбурга встретили с великой радостью. «Пушечный гром, — сообщал военный губернатор Г. С. Волконский, — возвестил сию радость Оренбургу...— Ввечеру дан мною пир, и город был иллюминирован»[80].

Однако оренбургские казаки домой не вернулись, а в составе Молдавской (Дунайской) армии участвовали в войне против Турции, потом влились в резервную армию генерала Тормасова.

В конце июля 1812 года до Оренбурга донеслась тревожная весть о вторжении неприятеля в пределы России и начале Отечественной войны. Правитель края военный губернатор Г. С. Волконский немедленно распорядился разослать гонцов во все концы обширного края с приказом о неотложной подготовке к выступлению против врага. В Оренбурге, других городах, крепостях и селениях народу, собравшемуся в церкви или на площади, зачитывали царский манифест от 6 июля, извещавший о начале войны. Манифест был переведен на татарский язык и обнародован среди мусульманского населения губернии. Казакам предписывалось «быть готовыми на отражение и поражение врага», спешно приготовиться к выступлению в поход — иметь неизнуренную лошадь, пику, саблю, ружье и пистолет.

В оренбургской казачьей станице (Форштадте), как и всюду в станицах, наблюдалось тревожное оживление, казаки готовились к защите Родины. В конце июля сформировалось три пятисотенных полка и «непременный» тысячный полк.

Покидая родные станицы, казаки зашивали горсть родной земли в сумочку (ладанку), чтобы на своей груди носить ее до возвращения или до смерти на поле брани[81], кому как выпадет.

пелось в одной из народных песен, сложенных в нашем крае[82].

Всего из Оренбургского края в действующую армию были направлены 31 полк иррегулярных (казачьих) войск — 19 башкирских, по пять оренбургских и уральских полков и два мишарских[83].

Оренбуржцы участвовали во многих боевых операциях Отечественной войны. В славном Бородинском сражении храбро бился Оренбургский драгунский полк, в довоенное время постоянно находившийся в Оренбурге. Вместе с Сумским, Мариупольским и Курляндским полками он действовал в составе кавалерийской бригады генерала И. С. Дорохова. На рассвете 26 августа оренбургские драгуны действовали на левом фланге батареи генерала Н. Н. Раевского. В 9 часов утра, когда французы в четвертый раз атаковали Багратионовы флеши, Кутузов направил бригаду Дорохова на помощь багратионовцам. Натиск противника был отбит. Девять офицеров Оренбургского полка за это сражение получили знак отличия «За храбрость и неустрашимость», и среди них офицер Дятков, ходивший в атаку, несмотря на ранение. Отважно действовал полк и в период контрнаступления.

Полководец М. И. Кутузов в письмах в Оренбург своему другу губернатору Г. С. Волконскому не раз сообщал об успехах в войне с французами, о заслугах российского воинства, в том числе казачьих и башкирских полков. В письме в Оренбург от 31 октября 1812 года он писал о том, «с какой храбростью наши воины, в том числе казаки и некоторые башкирские полки, поражают их» (войска неприятеля)[84]. Кутузов сообщал о победах под Вязьмой, Дорогобужем, приводил данные о трофеях, потерях противника убитыми, ранеными, взятыми в плен, о позорном бегстве, усиливавшемся голоде среди неприятеля.

Из 31 полка в заграничном походе от Оренбургского края участвовало 26 конно-казачьих полков. Оренбургский атаманский полк успешно действовал в блокаде и взятии сильной крепости Данциг. Пять урядников полка были произведены в офицеры, а 14 рядовых казаков награждены военными наградами. Полк некоторое время находился в составе гарнизона Данцига, а во второй половине 1814 года отправился домой.

Третий оренбургский казачий полк участвовал в битве под Лейпцигом, в сражениях при Веймаре, Франкфурте-на-Майне, во взятии Берлина и Парижа. По возвращении в пределы России командование использовало эти полки для охраны западных границ от Гродно до Бреста, и домой они возвратились лишь в 1821 году.

Наш край оказал большую помощь армии и материальными ресурсами. На Меновых дворах Оренбурга и Троицка были закуплены для фронта десятки тысяч казахских и башкирских лошадей.

Немаловажное значение для снабжения армии имела и другая товарная продукция, поступавшая в Россию через Оренбургский рынок. В 1811 году здесь было принято заграничных товаров на сумму 3,2 миллиона рублей и отпущено за границу на 1,8 миллиона рублей.

Проводились сборы пожертвований. Мещане и купцы Оренбурга и Бузулука пожертвовали 1875 рублей на снабжение лошадьми и упряжью Костромского пехотного полка. В пользу воинов, «положивших живот свой за отечество, раненых и всех тех, кои потерпели бедствие от неприятеля», жители Оренбурга внесли 7240 рублей, Уфы — 565, Челябинска — 990, Стерлитамака — 49. Бирска — 165, крепости Верхнеозерной — 40, а всего с уездами 10 613 рублей[85].

С крепостных крестьян края помещики собирали в счет пожертвований на войну по одному рублю с души, что составило около шестидесяти тысяч рублей. Местное же дворянство, имея огромные доходы с имений, внесло лишь мизерную сумму — 3493 рубля. Иными словами, не господствующее сословие дворян, а трудовой народ вынес основное бремя войны.

Оренбургский край правительство использовало как место ссылки военнопленных наполеоновской армии. Их направляли сюда большими партиями и размещали по городам и крепостям пограничной линии. Во второй половине 1812 года прибыло более полутора тысяч человек. Местным властям предписывалось «присматривать за поступками... военнопленных французов». Отдельные военнопленные пытались бежать в казахскую степь и Бухару, другие впоследствии вернулись на родину, но определенная часть их была зачислена в Оренбургское казачье войско. К концу XIX века среди оренбургских казаков насчитывалось 48 французских фамилий потомков пленных французов.

Память о войне 1812 года хранят и некоторые географические назавания на карте современных Оренбургской и Челябинской областей — селения Бородинское, Тарутино. Кульм, Бриенн, Лейпцигский, Берлин, Париж, Фершампенуаз и другие.