Особый приказ

Глава 13

К Медвежьей башне они пошли не сразу. Потап показал охотникам поляну, на которой поганые разделились. Лютый и Богдан очень быстро нашли след колдунов и повели по нему Изяслава, Петра и десяток солдат. Другой десяток остался стеречь пленных и коней. Им следовало ждать два дня и отправиться назад, если охотники к этому времени не вернутся. Все могло решиться за несколько часов, а могло растянуться на сутки, и поэтому Изяслав еще до выхода к башне отправил в город гонца с кратким докладом. В то, что колдуны действительно бегут к Медвежьей башне, он не верил. Они должны были понимать, что погоня настигнет порченого и его спутников, и никакое чудовище этому не помешает.

Не прошло и получаса, как охотники вышли к речке. След обрывался у самого берега. Изяслав всмотрелся в другой берег, до которого было не больше четырех саженей. Глянул на воду, сквозь которую виднелось дно. Пожалуй, речку можно легко перейти вброд. Напрашивалась мысль, что поганые переправились на другой берег. Но если им требовалось запутать собак, то почему они не прошли по ручью? На пути охотников встретилось два ручейка, и оба раза Буян даже не замедлял шаг. Зачем они резко повернули к реке, если до этого шли вдоль нее?

Изяслав задумался. Во всем этом скрывался какой-то подвох: враг упустил слишком удобные возможности и зачем-то полез в воду здесь. Петр подошел, оставаясь чуть позади.

— Пахнет колдовством, — сказал он без вступлений. — Я чувствую. Но не понимаю, что именно.

— Странно они пошли, да? — ответил Изяслав.

Он спустился к воде. Лютый сидел у самой кромки воды, будто надеялся высмотреть след на воде.

— Изяслав Всеволодыч, — негромко сказал он и вытянул палец к противоположному берегу. — Посмотрите вон туда, пожалуйста.

Изяслав присмотрелся. Или ему показалось, или в ветвях ивы проступило что-то белесое.

— Значится, там кругом кусты, — медленно пояснял Лютый. — Не каждый лесовик из воды вылезет так, чтобы их не помять. А они целые. Значится, никто через кусты не шел. А идти мог только туда, к иве. А там белое видите?

— Вижу.

— А там драконова ива. Мимо нее спокойно не пройдешь. Значится, реку они и не переходили.

— Или заговорили иву, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Изяслав. — Или что-то еще. Петр, можешь определить, что с ивой?

Тот кивнул и замер, рассматривая берег. Прошло полминуты, прежде чем он снова посмотрел на Изяслава.

— Следа на иве нет, — сказал он и заговорил чуть медленнее. — У меня создается ощущение, что следы колдовства не идут дальше середины реки.

— Значит, они не переправлялись, а пошли по реке, — Изяслав недоверчиво посмотрел на противоположный берег, будто искал там хоть какую-то зацепку. — Что же они тогда не прошли по ручью?

— Загадка, — хмуро заметил Петр. — Не исключаю, что у них есть какие-то серьезные средства…

— …Но мы это проверить не можем. А выход на берег — можем. Не шли же они вброд больше версты.

Изяслав развернулся к отряду.

— Слушай мою команду! Разделиться на три группы. Богдашка и двое воинов, идете вверх по течению. Лютый и еще двое — вниз. Ищете следы выхода людей на берег. Остальные ждут здесь, чтобы в случае опасности прийти на помощь. Каждая тройка уходит не дальше, чем на версту.

Когда прошел час, а на берегах реки так и не нашлось следов, Изяслав приказал двигаться к Медвежьей башне. В то, что там удастся перехватить колдунов, он не верил с самого начала. Не верил и сейчас, но проверить это место он был обязан. Тем более, что Зорян почему-то упомянул именно башню, а не что-то еще.

Люди шли цепочкой, почти не переговариваясь. Вообще говоря, этот путь Изяславу не нравился. Было в чаще что-то такое, что заставляло по-птичьи вертеть головой и тщательно смотреть по сторонам. Один раз Изяславу показалось, что из-за дерева выглянула и тут же спряталась смутная полупрозрачная тень. За деревом, разумеется, ничего не оказалось, и, как он ни присматривался, больше такого не повторялось.

Пораскинув мозгами, Изяслав решил, что следов на берегу и в самом деле не было. В какую-то непонятную колдовскую хитрость он верил. В глупость людей, которые смогли пройти мимо пограничников, он поверить не мог. По пути они перекинулись парой фраз с Петром. Священник думал примерно так же.

— Твари, но не дураки, — подытожил Петр, и за всю дорогу к этой теме не возвращались.

…У Медвежьей башни они оказались еще до наступления сумерек. Когда-то, вечность назад, здесь стоял поселок волшебников. Время разрушило дома, лес подобрался к селению, и башня осталась единственным напоминанием о людях. Ветхое каменное строение напоминало гнилой зуб. Низенький холм, на котором стояли руины, только усиливал это сходство.

Тишина, осязаемая и тяжелая, давила со всех сторон. Изяслав не мог описать словами, что его настораживало. С ним уже случалось такое: он не видел опасности, но чувствовал ее поблизости. Изяслав покосился на Петра. Тот стоял рядом с мрачной физиономией. Так или иначе, нужно действовать. Башню нельзя оставить неосмотренной. Но и соваться к ней, очертя голову, тоже нельзя.

И все же, почему Зорян назначил встречу именно у Медвежьей башни? Знал ли он о ней что-то или просто назвал первое пришедшее в голову место? Изяслав посмотрел внимательнее и, наконец, зацепился взглядом за то, что скользило по поверхности его сознания. Рябина. Дерево росло между башней и лесом, прямо посреди пустого пространства, и со стороны башни оно выглядело не лучшим образом. Он заметил краем глаза сухую ветку, когда обходил башню, а теперь нашел ее, прикрытую листвой.

— На рябине ветка обсохла, — негромко сказал Изяслав Петру.

— Но пес молчит. И это странно, — ответил тот.

— Он бы почуял.

Надо было решаться. Изяслав покосился на солдат, внимательно смотревших по сторонам.

— Внимание! — скомандовал он. — Ты, ты и ты — обходите башню справа. Вы трое — слева. Остальные идут с нами к башне. Начали.

Когда первый солдат показался из-за деревьев, ничего не произошло. Не прогремели выстрелы, не выбежала орда нечисти, не полыхнул волшебный огонь. Цепочка людей двигалась в такой же тишине, какая стояла часы до этого. На полпути Изяслав осмотрел рябину. Кроме сухой ветки, он увидел рядом с ней увядшие листья. Все это выглядело так, будто о дерево давно потерлась тварь. Детали сложились в картину. Вот почему пес молчит. Чудовища здесь уже нет. Скорее всего, оно прошло мимо башни, зацепило дерево и ушло дальше.

Вокруг продолжала стоять мрачная тишина. Убедившись, что вокруг башни чисто, Изяслав пнул ветхую дверь и первым вошел в полумрак. Лучи, проникавшие сквозь узкие окна, выхватили нетронутые хлопья пыли. Петр зажег волшебный огонь. Яркий свет залил большую комнату. Точно, никто сюда и не заглядывал. Пыль ровным слоем лежала на полу, прогнивших деревяшках и ржавых прутьях.

— Пусто, — сказал Изяслав. — Идем наверх.

Он с опаской попробовал ногой винтовую лестницу. Убедился, что она его выдержит. Поднялся наверх и тут же ощутил, как между лопаток будто провели мокрым полотенцем. Тело действовало само: он вскинул небольшой щит, поднял саблю, и только после этого понял разумом, что опасности нет.

Скелет лежал прямо посреди второго этажа. Широкие крылья раскинулись на пару саженей. Две пары лап и хвост вывернулись под невообразимым углом. Судя по всему, дракон перед смертью бился в конвульсиях. Изяслав увидел следы в полу, которые могли оставить только крепкие когти.

— Вот оно что… — прошептал сзади Лютый.

— Вот откуда здесь разбитая стена, — произнес Петр.

— Да, — Изяслав подошел к голове ящера. — Он проломал стену, влез внутрь, тут его и убили. А потом наши ушли, иначе бы тут были тела.

Изяслав вспомнил еле уловимую зыбкую тень. После такой находки он был уже не уверен, что она ему примерещилась. Сколько тут лежит дракон? Самое меньшее век: если бы его убили позже, то остались бы записи. Скорее всего, все сто пятьдесят лет, с самого Прорыва. Может, дух чудовища так и не вернулся в Нижний мир? Изяслав посмотрел на кости. Скелет лежал совершенно неподвижно, но это еще ни о чем не говорило. С нечистью и нежитью бывает всякое.

— Ты тень видел? — Изяслав повернулся к священнику.

— Видел, — кивнул Петр. — Но это не призрак. Всего лишь иллюзия, я уверен.

— Это хорошо. Что скажешь про скелет?

— На вид просто скелет, но мне потребуется самое меньшее четверть часа, чтобы сказать совершенно точно.

— Она у тебя будет, — кивнул Изяслав. — Все равно надо еще осмотреть окрестности. Хочу понять, был ли тут Зорян.

Перед тем, как спуститься вниз и начать командовать, Изяслав еще раз посмотрел на скелет. Он видел драконов. Два раза он сражался с драконом. Он хорошо представлял себе, что такое дракон. Стремительный клубок мышц, покрытый крепкой чешуей, острые клыки и когти, колдовская сила и чужой разум, который управляет чудовищем. Убить такую тварь — настоящий подвиг. Без надежной, хорошо подготовленной группы даже и пытаться нечего.

— Никого здесь не было, — сказал Изяслав. — Это уже точно.

Хотя Петр, проверив башню, заверил, что все чисто, Изяслав решил подстраховаться. От здания их отделяло не меньше половины версты.

— Но зачем-то этот Зорян назвал именно башню. Пленный говорит, что Зорян не местный. Значит, он откуда-то знал о башне и на что-то рассчитывал.

— Но на что тогда? Вот пришли мы. Ничего не случилось. Уже луны в небе, — Изяслав помолчал. — Вообще, мог и знать, если у него есть карта. А она у него есть, или я чего-то не понимаю. Знать бы, куда он идет.

— Тогда все было бы просто.

— Тогда все было бы просто, — повторил Изяслав.

Недалеко за их спинами потрескивал костер и переговаривались солдаты. «Вот уж кто набрался впечатлений», — подумал Изяслав. Петр не поленился, когда люди закончили искать следы чужого привала и начали ставить лагерь, священник по одному, по двое водил их смотреть на убитого дракона. Рядом с этими парнями, самому старшему из которых было девятнадцать лет, Изяслав сейчас чувствовал себя глубоким стариком. Умудренным, знающим, все видевшим.

И все же они потащили этих сопляков в самую глухомань. Просто потому, что кто-то должен стоять на часах, следить за конями и делать все, чтобы охотники занимались только охотой на нечисть. Гудение вокруг костра не прекращалось.

— Не скоро они уснут, — хмыкнул Изяслав.

Петр молча кивнул, не говоря ни слова. Наступила темнота, и башня стала совсем неотличима от гнилого зуба. Оттуда не доносилось ни звука. Изяслав снова задумался — куда мог идти Зорян? Они с Петром просидели в молчании несколько минут, когда солдаты запели старую песню пограничников.

Протяжная, заунывная песня ввинчивалась в уши. Изяслав и Петр сидели у костра на чистом пятачке земли посреди бескрайнего леса, и они слышали песню, такую же печальную и монотонную, как весь их путь. Это была песня людей, не только знавших свою судьбу чуть ли не с рождения, но и принявших ее.

— Куда он мог пойти? — Изяслав поднял взгляд к небу.

— Мог на северо-запад. Там много деревень порченых и места глухие. В то, что он ушел вглубь страны, верится с трудом.

— Тогда бы он не наследил так сильно, — хмыкнул Изяслав. — Искать его по лесам — дело гиблое, воевода нам не даст столько солдат, и Умов тоже не справится. Слишком сложная задача. Придется долго допрашивать обоих и добиваться ответа. Еще бы знать, что Умов навоевал.

— Возможно, что у его добычи будут ответы, — спокойно сказал Петр. — Но пока да, нам остается вернуться и тщательно допросить обоих. Зорян не мог не обмолвиться хотя бы одним словом о своей настоящей цели.

— Не мог, — согласился Изяслав. — От этого похода к башне есть одна польза. Мы не нашли здесь никаких следов. Значит, пока их тут не было. Если бы тут не лежал скелет, я бы счел, что Зорян назвал первое попавшееся место. Но может быть и другое.

— Вряд ли, конечно, он знает про скелет, — Петр задумался. — Но такое можно допустить.

— Допустить можно многое, — отрезал Изяслав. — Но если бы я хотел, чтобы меня не искали, то пустил бы как раз такой ложный след. К тому же, мы просто не имеем права оставить без внимания такую находку. У тебя остался «гвоздь». Его надо незаметно оставить в башне. Хоть он и единственный, но надо.

Они вернулись в башню утром перед уходом. Пока они шли, Изяслав успел еще раз обдумать свое решение. На свежую голову он снова пришел к тому же выводу. «Гвоздь» надо оставить здесь. Конечно, они рисковали. Конечно, драконопоклонники могли вообще никогда сюда не вернуться и тогда они впустую потратят не самую дешевую вещь. Но выходило так, что Медвежья башня — единственное известное им место, в котором есть смысл ждать Зоряна и его людей. С драконопоклонников сталось бы дать охотникам осмотреть башню, а потом уже прийти самим. Не все догадываются искать там, где уже смотрели.

Петр очень медленно прошелся по большой комнате, разыскивая подходящее место. В его руках подрагивал желтоватый стержень с острым концом. Наконец, Петр определился и с силой вогнал стержень в стену рядом с лестницей. Он вошел в узкую щель между кирпичами так, будто еще при постройке для него оставили там место. Петр без видимых усилий отломил кусок стержня, не вошедший в стену, и положил его в сумку.

Все. «Гвоздь» встал на нужное место. В свое время они не пожалели денег на это чудо, способное вонзиться во что угодно, работать несколько месяцев и послать сигнал за тридевять земель. Как только рядом с «гвоздем» пройдет колдун, кусок, оставшийся у Петра, тут же задрожит и станет из золотого ярко-красным.

— Пойдем, — сказал Изяслав. — Он через четверть часа начнет работать.

Понять, что здесь стоит «гвоздь», драконопоклонники смогут только в том случае, если найдут сам стержень. Даже пробник сможет что-то увидеть только когда прибор уже даст сигнал.

Назад они ехали быстро. И Петр, и Изяслав понимали, что они выжали все, что могли, и поэтому не задерживались. Оба хотели узнать, что удалось найти Умову. И они узнали, едва лишь Лютый с Богданом встали на часах у дверей покоев мага. При Изяславе и Петре Умов с величайшими предосторожностями достал из мешка яйцо дракона.

Сейчас оно лежало на столе, окруженное защитным контуром. На ярком свету яйцо выглядело еще более пугающим, чем в предрассветных сумерках. Еле заметные прожилки покрывали его по всей поверхности. Яйцо казалось шершавым и теплым на ощупь. От него веяло чем-то чуждым и жутковатым.

— Тип два, — сказал Умов, не сводя взгляда с яйца. — Уверен в этом.

— Значит, само не проклюнется, — Изяслав побарабанил пальцами по столу, — Уже хорошо.

— Но оно жизнеспособно, — продолжил Умов.

— Ты уже сказал: «тип два». Допрашивал колдуна?

— Так точно.

— И как?

— Он утверждает, что вез яйцо, чтобы продать его высокопоставленному магу, — нехотя сказал Умов. — Разумеется, врет, потому что о других группах он не упомянул ни разу. Утверждает, что знать не знает ни о какой другой группе. Утверждает, что из Вольных городов. Откуда взял яйцо, придумывает на ходу. На боль реагирует слабо. Я проверил первого пленного и тайно показал ему колдуна. Он его опознал и подтвердил, что это колдун из Вольных городов. Еще двое пленных, захваченных вместе с колдуном, говорят то же самое.

— Они из Танны? — уточнил Петр.

— Нет. Из Дореи.

Умов хорошо представлял себе, что такое Вольные города. Уже полтора века там нет ни царской власти, ни корпуса магов. Через эти города, расположенные в низовьях Имии, проходит несколько торговых путей. Там, за тысячу верст отсюда, где Степь сходится с морем, верлы продают купцам захваченных в набегах рабов. Там от набегов откупаются не только золотом, но и людьми. Для Умова слово «вольные» применительно к этим городам могло быть только насмешкой.

Но как бы они ни относился к этим местам, следовало признать: там может встретиться все, что угодно. Даже драконье яйцо или сильный колдун. В Вольных городах демонопоклонники прятались не так тщательно: их некому было отлавливать.

— Кстати, как он сам себя называет? — спросил Изяслав.

— Волхвом, — сказал Умов. — Что тоже подтверждает его слова о Вольных городах. Еще Зимородком.

— Очень хорошо, — Изяслав побарабанил пальцами по столу, разглядывая яйцо. — У нас шестеро пленных, из них один колдун. Зачем они идут на наш берег — неизвестно. Куда они идут — мы знаем. Что говорил колдун про место встречи?

— Он сознался, — ответил Умов. — С его слов, на условленном месте в то самое время, которое назвал первый пленник, их должен был ждать заказчик.

— Очень хорошо, — повторил Изяслав.

Они, не сговариваясь, рассматривали яйцо дракона. Даже Умов, дольше других изучавший эту вещь, не отводил от нее взгляда. От яйца можно было ожидать чего угодно. Тип два означал только то, что оно не в состоянии самостоятельно вызреть, но внутри него еще теплилась жизнь и колдовская сила. Иван знал много способов распорядиться такой силой: от управления низшими демонами до пробоя границы между мирами. Умов мог поклясться, что ощущает исходящее от яйца тепло. Оно лежало на столе, как пригвожденная гадина; безопасное, но по-прежнему омерзительное.

— Я не верю, что этот колдун, Зимородок, должен был только передать яйцо Зоряну, — сказал Петр после недолгой паузы. — Если он знал, что несет с собой, то должен был хотя бы хотеть получить часть его силы. Это азбука.

— Колдуны не брезгуют ничем, это верно, — согласился Умов. — По меньшей мере, такое можно продавать за золото по весу. И то есть риск продешевить.

— На кого он работает? — резко спросил Изяслав.

Умов и Петр оторвали взгляд от яйца.

— На кого он работает? — Изяслав повторил вопрос. — Вы оба думаете не совсем о том, о чем стоило бы. Как хорошо знает Зимородок Зоряна, договорились ли они о чем-то — все это интересно, но не так важно. Важно то, что на нашем берегу перехвачено драконье яйцо второго типа. Взятый нами пленный показал, что к их лагерю ночью приходил демон и вел себя смирно. Потом этого демона мы убили во время погони. Я не исключаю, что у Зоряна есть второе яйцо дракона. Но даже если и нет — три группы поганых согласовывают свои действия и несут предмет, который стоит дороже своего веса в золоте. Это не контрабандисты, это не культисты. Это нечто куда более опасное.

В покоях мага повисла тишина.

— Именно поэтому главный вопрос другой: кто нанял этих людей? Выбивать это надо прямо сейчас. Иван! Ты возьмешь куски кожи, которые мы срезали с тела твари, и разберешься — чем ее могли подчинять. За сегодняшний вечер ты должен дать ответ — могло ли там быть яйцо дракона и если да, могло, то что можно делать с помощью двух яиц? Все идеи запиши. Мы пока будем выбивать ответы.

В тишине раздавалось только мерное постукивание счетов. Час с небольшим он замерял следы магии, оставшиеся на кусочках кожи демона. Сейчас закончив измерения, он решал привычную задачу: рассчитать и определить, когда тварь была вызвана и чем была подчинена. Работа шла небыстро. Умов хорошо знал, что он делает, но не мог позволить себе ошибиться. Успокоился он только после того, как дважды проверил свои вычисления и не нашел ошибок. То, что у него получилось, сильно напоминало сигнатуры драконьего яйца и совсем не походило на стандартные рутенийские способы связывания демонов.

Умов счел, что это и хорошо, и плохо. С одной стороны, яйцо дракона — редкость. Какие же силы стоят за людьми, которые перешли Имию? С кем придется драться? Он все еще не знал ответа, но догадывался, что Зорян окажется крайне серьезным противником. С другой стороны, если он подчинял демона с помощью яйца, а не своими силами, он не настолько могущественный колдун. В том, что у группы Зоряна есть другое драконье яйцо, Умов почти не сомневался. Пленные говорили о свертке подходящего размера.

Очень медленно он поднялся и налил себе холодной воды. После долгих подсчетов Умов всегда чувствовал противную, липкую усталость. Сейчас к ней примешивался слабый запах опасности. С ним уже случалось такое раньше — непередаваемое словами чувство угрозы, боли, ранения, смерти. От результата его работы пахло всем этим, вместе взятым. Где искать этого Зоряна, как его искать? Ответов пока не было. Иван допил воду и потер лоб. Надо было идти, показывать выкладки и получать новую задачу. после воды и нескольких минут покоя он почувствовал себя гораздо лучше. Ему хотелось поскорее отчитаться, но он вышел из покоев только после того, как спрятал в сундуке яйцо дракона и еще раз осмотрел комнату.