Освобождение Донбасса

Глава вторая Наступление войск Юго-Западного фронта в феврале 1943 г.

Основная роль в наступательной Донбасской операции отводилась Юго-Западному фронту — командующий генерал армии Н. Ф. Ватутин, член Военного совета генерал-лейтенант А. С. Желтов, начальник штаба генерал-лейтенант С. П. Иванов. В ходе январского наступления войска фронта нанесли врагу серьезное поражение и к концу января вышли на рубеж1 Покровское (иск.), Лисичанск и далее по Северному Донцу. Они нависали с севера над донбасской группировкой врага и создавали угрозу глубокого охвата ее левого фланга. К началу операции в состав фронта входили 6-я, 1-я гвардейская, 3-я гвардейская, 5-я танковая, 17-я воздушная армии и подвижная группа фронта (четыре танковых корпуса, две отдельные танковые бригады и три стрелковые дивизии) — всего 29 стрелковых дивизий, две стрелковые, одна лыжно-стрелковая и три танковые бригады, девять танковых, механизированный и кавалерийский корпуса и один танковый полк.

Исходя из общего замысла операции командующий фронтом решил главный удар нанести на правом крыле соединениями 6-й, 1-й гвардейской армий и фронтовой подвижной группой из района Старобельска в общем направлении на Мариуполь, в тыл группе армий «Дон» с целью отрезать ей пути отхода на запад. Войска левого крыла фронта — 3-я гвардейская и 5-я танковая армии — наступали на ворошиловградском направлении.

Все силы фронта были развернуты в один оперативный эшелон. В резерве командующего находились 1-й гвардейский и 25-й танковые корпуса.

Перед войсками Юго-Западного фронта оборонялись соединения 1-й танковой армии и оперативной группы «Холлидт» — всего до четырнадцати дивизий, в том числе семь танковых[22].

Бои за Донбасс начались 29 января действиями 6-й армии. На второй день перешли в наступление все войска фронта. Сражение развернулось на огромном пространстве и приняло сразу ожесточенный характер. Наибольшего успеха с самого начала достигла 6-я армия, которой командовал генерал-лейтенант Ф. М. Харитонов. Она наступала в полосе 60 км, имела четыре дивизии и одну стрелковую бригаду, усиленные танковой бригадой, танковым полком и тремя артиллерийскими полками. Ей была поставлена задача сломить сопротивление противника, обеспечить ввод в бой танковых частей фронтовой подвижной группы и стремительно наступать на запад. Главный удар армия наносила на своем правом фланге на участке шириной 20 км в районе Покровское в общем направлении на Балаклею. На седьмой день наступления она должна была, продвинувшись на 110 км, выйти на рубеж Моспаново (50 км юго-восточнее Харькова), Балаклея, Петровское (30 км южнее Балаклеи). Перед ней оборонялись части у20-й пехотной, 27-й танковой, 298-й пехотной дивизий, 193-й и 393-й штурмовые батальоны. После неудачных попыток остановить наши войска, противник, ведя сдергивающие арьергардные бои, начал отходить на запад.)

Правее 6-й армии наступала 3-я танковая армия Воронежского фронта. Она наносила удар в общем направлении на Харьков. Тесно взаимодействуя с ней, войска 6-й армии успешно продвигались вперед. Подойдя своим правым флангом (350-я дивизия) к Купянску, они в течение 2 и 3 февраля сломили сопротивление противника и освободили город.

На левом фланге части 267-й стрелковой дивизии и 106-й стрелковой бригады подходили к Изюму. Не прекращая наступления, они готовились к штурму города. Командиры и политработники разъясняли личному составу боевую задачу, подтягивали отставшие подразделения, следили за тем, чтобы бойцы своевременно были обеспечены боеприпасами и т. д. Политработники еще раз проверили расстановку партийных и комсомольских сил, учитывая необходимость укрепления коммунистами и комсомольцами специальных подразделений в первую очередь. С этой целью, например, в 844-м стрелковом полку 267-й стрелковой дивизии за счет некоторого сокращения количества коммунистов и комсомольцев в стрелковых подразделениях пополнялись подразделения пулеметные и противотанковых ружей.

Наступление началось одновременно с трех сторон, так как значительная часть города находилась в излучине реки Северный Донец. При этом основные усилия сосредоточивались на флангах изюмской группировки противника. Обходя город с севера и юга, советские воины стремительным ударом ворвались в Изюм и к 5 февраля полностью очистили его от гитлеровских оккупантов.

В боях за город активное участие принимали бойцы партизанского отряда, которым командовал Н. П. Ворбицкий.

Успешно действовали войска и на центральном участке наступления армии. Части 172-й стрелковой дивизии, продолжая теснить врага, 5 февраля освободили Балаклею.

Таким образом, соединения армии, выйдя на рубеж Балаклея, Петровское, выполнили поставленную перед ними задачу.

Командующий Юго-Западным фронтом, учитывая тот факт, что правый сосед — 3-я танковая армия Воронежского фронта — вышел в район юго-восточнее Харькова, приказал войскам 6-й армии ускорить темп своего продвижения и обеспечить с юга наступление 3-й танковой армии на Харьков. Генерал Ф. М. Харитонов поставил своим войскам новую задачу — перехватить железную дорогу Харьков — Лозовая и тем самым не допустить подхода резервов противника к Харькову с юга. В связи с этим основные усилия армии переносились с правого фланга в центр.

Соединениям армии предстояло выполнить важную боевую задачу, которая требовала от воинов нового напряжения сил. В этих условиях огромную роль приобретала работа командиров, политработников, партийных и комсомольских организаций с личным составом.

Основное внимание в партийно-политической работе уделялось ежедневному доведению до солдат и командиров сообщений Советского Информбюро об успехах Красной Армии на фронтах Отечественной войны, широкому разъяснению значения успехов 6-й армии для достижения окончательной победы над врагом в Донбассе. При этом политработники принимали все меры к тому, чтобы сообщения Совинформбюро доводились до личного состава подразделений своевременно. С этой целью во многих частях и соединениях были установлены дежурства политработников у радиоприемников. После приема сообщения Совинформбюро они размножали его на пишущих машинках, а иногда и типографским способом и быстро рассылали в подразделения. Здесь по этим материалам проводились индивидуальные и групповые беседы.

Почти во всех частях были проведены собрания партийных и комсомольских организаций с обсуждением результатов прошедших боев. Так, в 844-м стрелковом полку 267-й стрелковой дивизии такие партийные собрания были посвящены итогам боев за город Изюм; в 106-й стрелковой бригаде обсуждались итоги шестидневных боев в Донбасской наступательной операции. По этим же вопросам проводились беседы и собрания со всеми бойцами и командирами подразделений. Советские воины делились своим боевым опытом, рассказывали об отличившихся в прошедших боях, заверяли командование, что приложат все силы, чтобы выполнить приказ Родины об освобождении Донбасса.

Свое стремление неустанно бить врага, готовность не жалея сил и своей жизни драться за освобождение родной земли бойцы и командиры выражали также вступлением в ряды Коммунистической партии и комсомола. В 106-й стрелковой бригаде за два дня было подано 25 заявлений отличившихся в боях с просьбой принять их в ряды ленинской партии. Парторганизациями 267-й стрелковой дивизии за пять последних дней было принято в члены и кандидаты партии 23 человека. Ряды коммунистов 350-й стрелковой дивизии за три дня увеличились на 31 человека, а комсомольцев — на 23 человека[23].

Во второй половине 7 февраля дивизии 6-й армии возобновили наступление. Противник, прикрываясь арьергардными частями перед войсками правого фланга армии, отходил в общем направлении на Харьков. В районе крупного села Андреевка (20 км юго-восточнее Змиева), превращенного в сильный опорный пункт, враг пытался задержать наше наступление. Он бросил в контратаку пехоту, поддержанную танками. Однако гитлеровцам не удалось осуществить своих намерений. К исходу 8 февраля 106-я стрелковая бригада, действовавшая в центре, выбила противника из нескольких укрепленных населенных пунктов в непосредственной близости от железной дороги, а затем и перехватила ее, прочно закрепившись. В этом бою отличился командир расчета станкового пулемета старшина Пасиченко. Подпуская пехоту противника на 100–150 метров, он внезапно открывал по ней ураганный огонь. Столь же смело и решительно действовал и бронебойщик младший сержант Котельников. Из противотанкового ружья он подбил три бронемашины. А когда вражеская пехота контратаковала наши боевые порядки, бронебойщик вместе со своим подразделением бросился врукопашную и лично уничтожил пять гитлеровцев. Группа разведчиков, которой командовал старший сержант Малахов, уничтожила 20 фашистов и захватила два знамени — одно полковое, другое батальонное[24].

Сильное сопротивление противник оказывал на правом фланге армии, где наши части наступали в направлении Змиева вдоль железной дороги Харьков — Балаклея. Здесь он цеплялся за каждую высоту, за каждый населенный пункт, пытаясь задержать продвижение советских войск. На правом берегу Северного Донца в районе Змиева враг спешно готовил оборонительный рубеж. Туда же, к Змиеву, пыталась прорваться группировка противника, окруженная в ходе наступления соединениями 6-й армии в районе 5–7 км восточнее Балаклеи. В этом районе попали в окружение части 320-й пехотной дивизии, хорошо укомплектованной личным составом и вооружением и состоявшей в основном из эсэсовцев[25]. Командующий армией приказал 6-й и 350-й стрелковым дивизиям 15-го стрелкового корпуса ускорить ликвидацию окруженного противника, а учебному батальону 172-й стрелковой дивизии остановить и уничтожить прорвавшихся в район Балаклеи гитлеровцев. Вечером 10 февраля в учебный батальон прибыл заместитель командира 15-го стрелкового корпуса по политчасти полковник И. Н. Ростовцев. Он подробно разъяснил бойцам и командирам всю важность полученного ими боевого задания. Вскоре началась атака с целью уничтожения прорвавшегося противника. На одном из участков недалеко от села Борщевое (5 км северо-восточнее Балаклеи), где противник пытался выйти из-под удара наших войск, вместе с небольшой группой бойцов и командиров в атаку пошел и полковник Ростовцев. Наши подразделения в решительной схватке частично уничтожили в этом районе гитлеровцев, а частично взяли в плен. Но спустя несколько часов в тыл батальона прорвалась из окружения в районе Балаклеи большая группа фашистов. Вражеские автоматчики, поддержанные сильным огнем пулеметов и минометов, стремились окружить и уничтожить советских воинов. Снова завязался кровопролитный бой. Обе стороны несли значительные потери. Ранен был в руку и полковник Ростовцев. Но он продолжал сражаться в первых рядах отважных воинов, вдохновляя их личным примером стойкости и мужества. И лишь смертельная рана вывела его из боевого строя. Советские воины с еще большей решительностью продолжали наносить удары по врагу. Они беспощадно уничтожали фашистских захватчиков, не дав возможности ни одному из них пробиться к Змиеву. Гитлеровцы жестоко поплатились за свою попытку вырваться из окружения. Свыше 2000 трупов, более 200 автомашин и много боевой техники они оставили на поле боя в районе села Борщевое. Всего же окруженные части 320-й пехотной дивизии потеряли в районе восточнее и юго-восточнее Балаклеи более 4000 солдат и офицеров[26].

Тяжелые бои развернулись в полосе наступления 1-й гвардейской армии, которой командовал генерал В. И. Кузнецов. Она действовала левее 6-й армии в полосе 130 км. В ее состав входили семь стрелковых дивизий, усиленных пятью артиллерийскими полками, двумя дивизионами РС и батареей отдельного зенитного артиллерийского дивизиона. Армия имела оперативное построение в один эшелон. Ей была поставлена задача: прорвать вражескую оборону, обеспечить вместе с войсками 6-й армии ввод в прорыв частей фронтовой подвижной группы и, наступая на юго-запад, охватывать противника с севера. К исходу восьмого дня операции армия должна была при среднесуточном темпе продвижения до 16 км выйти на рубеж Петровская, Барвенково, Красноармейский Рудник (20 км севернее Красноармейское). Главный удар наносился на правом фланге силами 4-го гвардейского стрелкового корпуса на участке шириной 25 км в общем направлении Красный Лиман, Барвенково[27].

Наступление началось утром 30 января. Противник, действовавший перед 1-й гвардейской армией, в течение почти всего января отступал, а с 25–26 января приостановил отход. Подтянув резервы, он усилил свое сопротивление и одновременно спешно готовил оборонительный рубеж по правому берегу Северного Донца. Здесь строились дзоты, устанавливались проволочные заграждения, минные поля. Перед 4-м гвардейским стрелковым корпусом было сосредоточено до 100 танков. Вражеская авиация непрерывно бомбила боевые порядки наших войск и их коммуникаций[28]. Однако ничто не могло остановить советских воинов. Вслед за стрелковыми дивизиями в сражение вступили соединения фронтовой подвижной группы. Взаимодействуя с ними, 4-й гвардейский стрелковый корпус успешно продвигался вперед и освободил много населенных пунктов, в том числе город и железнодорожную станцию Кременная (10 км северо-западнее Рубежное). Части 19-й танковой дивизии противника дважды переходили в контратаку, пытаясь снова захватить Кременную. Однако 195-я стрелковая дивизия вместе с частями 10-го танкового корпуса подвижной группы фронта сорвали эти попытки и вынудили врага отступить. На левом фланге армии 6-й гвардейский стрелковый корпус захватил переправы через Северный Донец и создал плацдарм на его правом берегу.

Действуя в центре наступления 1-й гвардейской армии, части 41-й гвардейской стрелковой дивизии во взаимодействии с частями 18-го танкового корпуса подвижной группы овладели несколькими населенными пунктами и вышли к Северному Донцу. Вскоре они завязали бои на северной окраине Лисичанска. С юга к городу подходила 78-я стрелковая дивизия, которая также к этому времени форсировала Северный Донец и захватила плацдарм на противоположном берегу реки. Таким образом, войска 1-й гвардейской армии, преодолев Северный Донец на широком фронте, вступили на донецкую землю.

На рубеже Лисичанск, Крымская (28 км юго-восточнее Лисичанска) враг оказывал особенно яростное сопротивление. Два полка пехоты с танками он бросил в контратаку, пытаясь выбить части 6-го гвардейского стрелкового корпуса с правого берега Северного Донца. Наши воины отразили контратаку и к исходу 1 февраля овладели сильно укрепленным опорным пунктом Крымская. Здесь было уничтожено до 300 солдат и офицеров противника, 7 танков и бронемашин[29]. Но враг подтянул сюда дополнительно около 40 танков из 7-й танковой дивизии, до полка пехоты 335-й дивизии. На этом участке фронта завязались тяжелые, изнурительные бои.

Отважно, мужественно сражались гвардейцы. В течение первого же дня наступления 110-й гвардейский стрелковый полк 38-й гвардейской стрелковой дивизии отразил несколько контратак превосходящих сил противника. При этом особенно отличились пулеметчики из 2-го стрелкового батальона А. А. Кудряшов и А. А. Гончаров. Пропустив мимо себя танки, они встретили вражескую пехоту ураганным пулеметным огнем и вынудили ее откатиться назад. Несколько десятков гитлеровских солдат осталось на поле боя убитыми.

Большое хладнокровие и выдержку проявил наводчик 5-й батареи 88-го гаубичного артиллерийского полка гвардии рядовой С. И. Панкратов. На его орудие двигался вражеский танк. Панкратов подпустил его поближе и внезапно открыл огонь. После первого же выстрела танк загорелся.

Яркий пример мужества продемонстрировал в этот день заместитель командира 5-й роты по политчасти из 110-го гвардейского стрелкового полка младший лейтенант Игнатьев. На участке его роты противник несколько раз переходил в контратаки. При отражении одной из них Игнатьев был ранен. Однако поле боя не покинул. Вскоре враг перешел снова в контратаку, на этот раз еще большими силами. Замполит, превозмогая невыносимую боль, поднялся во весь рост и крикнул: «Гвардейцы, за мной, вперед!» Вдохновленные примером коммуниста, бойцы роты ринулись на врага. Не выдержав стремительного натиска советских воинов, гитлеровцы отступили. В этой схватке младший лейтенант Игнатьев был вторично тяжело ранен[30].

Упорные бои разгорелись в районе Славянска. Части 195-й стрелковой дивизии, заняв в течение 2 февраля несколько населенных пунктов, продолжали двигаться вперед. Враг, не считаясь с потерями, предпринимал одну контратаку за другой. Но советские воины упорно ломали его сопротивление, проявляя при этом образцы смелости и отваги. Так, рядовой 564-го стрелкового полка Н. У. Маевский, будучи раненным, отказался идти в медпункт. Сразу же после перевязки он вернулся в строй, заявив: «Лечиться будем после, а сейчас нужно уничтожать фашистов»[31].

В районе села Николаевка (10 км восточнее Славянска) 10 гитлеровских танков атаковали артиллерийский дивизион капитана А. М. Огоняна. По приказанию командира артиллеристы открыли огонь по танкам только тогда, когда они подошли на дистанцию 200–300 метров. Гитлеровцы, потеряв четыре боевые машины, вынуждены были повернуть назад[32].

2 февраля воины 195-й стрелковой дивизии ворвались на северо-восточную окраину Славянска. Вскоре сюда подошли и части 57-й гвардейской стрелковой дивизии. Противник придавал исключительно большое значение удержанию Славянска — важного узла железных и шоссейных дорог в Донбассе. В период с 4 по 6 февраля он подтянул туда несколько полицейских батальонов, перебросил из района 30 км северо-восточнее Дебальцево части 7-й танковой дивизии, а с 6 февраля стал подтягивать в район Артемовска, Константиновки части 11-й танковой дивизии с нижнего течения Северного Донца и 3-й танковой дивизии из-под Ростова. Сосредоточив в этих важных районах Донбасса крупные силы, он приостановил дальнейшее наступление наших войск на рубеж Лисичанск, Дружковка (10 км южнее Краматорска), Красноармейское.

А в это время на правом фланге армии 35-я гвардейская стрелковая дивизия, взаимодействуя с левофланговыми соединениями 6-й армии, быстро продвигалась вперед. Она обошла сильно укрепленный район Славянска с севера и перерезала шоссейную дорогу, идущую от Изюма на Славянск. Развивая успех, части дивизии подходили к Барвенково. В 22 часа 5 февраля они завязали уличные бои, а утром 6 февраля освободили город[33]. В этот же день в центре наступления армии был взят второй сильно укрепленный пункт в обороне противника— Лисичанск. Части 41-й гвардейской стрелковой дивизии, освободив этот город и железнодорожную станцию, продолжали наступать в направлении к Славянску.

7 февраля командующий Юго-Западным фронтом в специальной директиве отметил успешные действия соединений 4-го гвардейского стрелкового корпуса и объявил личному составу благодарность. Одновременно он приказал войскам 1-й гвардейской армии решительными действиями сломить сопротивление противника и во взаимодействии с подвижной группой фронта занять Славянск, Константиновку, Артемовск. В дальнейшем войскам ставилась задача овладеть районами Лозовая, Красноармейское и выйти на рубеж р. Орелька (25 км северо-западнее Лозовой), Славянка, Ново-Троицкое (15 км юго-западнее Красноармейское). Частью сил армия должна была содействовать войскам 3-й гвардейской армии в освобождении Ворошиловграда[34].

Выполняя эту задачу, соединения 1-й гвардейской армии в течение двух дней (8 и 9 февраля) имели незначительное продвижение. Противник, усиленный вновь подошедшими частями, оказывал упорное сопротивление. На славянском и артемовском направлениях он неоднократно переходил в контратаки иногда силой до двух полков пехоты при поддержке танков, артиллерии и авиации. В районе Славянска гитлеровцы напрягали Все силы, чтобы выбить с северо-восточной окраины города части 195-й стрелковой дивизии. Одновременно из Горловки в Артемовск и Константиновку враг перебрасывал большое количество танков. Сюда же подтягивались и пехотные части. Шла разгрузка прибывших воинских эшелонов в районах между Барвенково и Лозовой, а также в Красноармейское. Наступавшая на правом фланге армии 35-я гвардейская стрелковая дивизия, взаимодействуя с соседними частями 6-й армии, успешно продвигалась вперед и приближалась к городу и крупному железнодорожному узлу Лозовая. Ее передовой отряд под командованием капитана В. Евлашева взорвал железнодорожные линии, идущие из Лозовой на Славянск, Павлоград, Красноград и Харьков. В результате этого были отрезаны все пути отхода противнику по железной дороге. 10 февраля части 35-й гвардейской стрелковой дивизии ворвались на северную окраину города, а на другой день после упорных уличных боев очистили его от гитлеровцев. Потеряв более 300 солдат и офицеров, враг поспешно отступил.

12 февраля командующий фронтом, оценивая данные о передвижении противника из района Ростова и нижнего течения Северного Донца на запад как намерение немецко-фашистского командования вывести свои войска из Донбасса за Днепр, решил форсировать наступление. Этого, по существу, требовала от него и Ставка Верховного Главнокомандования. В ее директиве от 11 февраля 1943 г. было сказано, что общая задача фронта на ближайшее время — не допускать отхода противника в сторону Днепропетровска и Запорожья и принять все меры к тому, чтобы зажать его донецкую группировку в Крыму, закрыть проходы через Перекоп и Сиваш и изолировать таким образом ее от остальных немецко-фашистских войск на Украине[35]. Исходя из всего этого, командующий фронтом приказал 6-й армии продолжать наступление в общем направлении на Красноград и Перещепино и к исходу 17 февраля выйти на линию Карловка (20 км северо-западнее Краснограда), Ново-Московск.

Войскам 1-й гвардейской армии была поставлена задача наступать главными силами в общем направлении на Синельниково и к 18 февраля выйти на рубеж Новомосковск, Павлоград. В дальнейшем войска должны быть готовы развивать удар на Запорожье. Одновременно с этим армии приказывалось частью сил овладеть Славянском и далее наступать на Артемовск. На левом фланге армии по указанию командующего фронтом была произведена незначительная перегруппировка сил. Здесь участок в районе Крымской был передан 3-й гвардейской армии. Соединения же 6-го гвардейского стрелкового корпуса получили задачу нанести главный удар на юго-запад в направлении Артемовска.

Бои в полосе наступления 1-й гвардейской армии принимали все более ожесточенный и затяжной характер. В район Славянска противник дополнительно перебросил из района Краматорска до полка пехоты с 30 танками и при поддержке авиации 13 февраля перешел в яростную контратаку. Он нанес удар по частям подошедшей Сюда 41-й гвардейской стрелковой дивизии. Ее полки проявили большое упорство в бою и сдержали этот удар. Наиболее трудно было в это время на участке 29-го гвардейского стрелкового полка, куда враг направил большую часть своих танков и пехоты. Имея превосходство в силах, он пытался здесь окружить и уничтожить наши подразделения. Завязался кровопролитный бой. Обе стороны несли большие потери. Советские воины, несмотря на то что их становилось все меньше и меньше, сражались самоотверженно. Когда одна из стрелковых рот под воздействием сильного минометного и пулеметного огня противника залегла, вперед вырвался сержант Пастухов и крикнул: «За мной, товарищи!»[36]. Бойцы дружно поднялись и устремились за сержантом. В рукопашной схватке они вынудили врага отступить.

Наступление на левом фланге армии — в направлении Артемовска — развития не получило. Противник сильно укрепился на занимаемых им позициях, и части 6-го гвардейского стрелкового корпуса не смогли сломить его сопротивления.

В итоге пятнадцатидневного наступления войска 1-й гвардейской армии растянулись с запада на восток по линии Лозовая, Барвенково, Славянск, Крымская фронтом на запад, юго-запад и юг. На всем этом огромном участке действовало всего десять стрелковых дивизий[37], к тому же ослабленного состава. По количеству людей каждая из этих дивизий равнялась одному полностью укомплектованному стрелковому полку. Не хватало в армии и артиллерии. Всего стрелковые соединения имели 417 орудий. А между тем противник подтянул в районы Славянска, Константиновки, Артемовска значительные силы. В такой обстановке армии трудно было выполнить поставленные перед ней задачи. Поэтому командарм решил сосредоточить большую часть сил на ее правом фланге, где наступление развивалось более успешно. С этой целью была произведена частичная перегруппировка войск. В течение 15 и 16 февраля форсированным маршем в обход Славянска с севера 41-я гвардейская и 244-я стрелковые дивизии направлялись в районы Барвенково и Лозовая. Они должны были развить успех 35-й гвардейской стрелковой дивизии, наступавшей в направлении Павлограда. Тогда же началась подготовка к штурму Славянска. Дополнительно в этот район перебрасывалась 38-я гвардейская стрелковая дивизия, которой предстояло вместе с действовавшими там 195-й, 57-й гвардейской стрелковыми дивизиями и танковыми частями подвижной группы фронта выбить противника из города.

Одновременно с 1-й гвардейской армией 30 января начала боевые действия подвижная группа фронта под командованием генерала М. М. Попова. В нее входили 4-й гвардейский, 3, 10 и 18-й танковые корпуса, 57-я и 38-я гвардейские и 52-я стрелковые дивизии. Группе была поставлена задача нанести стремительный удар из района Старобельска в общем направлении на Красноармейское, Волноваха, Мариуполь и перерезать пути отхода противника из Донбасса. Танкистам предстояло пройти большой (до 300 км) и очень трудный путь, решительными действиями разобщить группировку противника, окружить и уничтожить по частям немецко-фашистские войска в Краматорске, Красноармейское, Константиновке и тем самым способствовать быстрейшему продвижению войск Юго-Западного фронта. И все это необходимо было выполнить в условиях снежной зимы, бездорожья, в короткие сроки (7–8 суток). А танков во всей группе было всего 180. До этого танковые корпуса вели длительные наступательные бои, в ходе которых понесли большие потери. Они прошли сотни километров. Причем в пути движения детального осмотра материальной части не производилось, так как ремонтных летучек не хватало. Базы снабжения остались далеко позади, и поэтому горючего и боеприпасов было мало — в среднем танки имели одну заправку горючего и до двух комплектов боеприпасов. Все это крайне усложняло условия действий танковых соединений.

Подвижная группа фронта вводилась в сражение в стыке 6-й и 1-й гвардейской армий. На ее правом фланге действовал 3-й танковый корпус генерал-майора М. Д. Синенко. Он получил задачу войти в прорыв в полосе наступления 6-й армии и к исходу 4 февраля частью сил во взаимодействии с 57-й гвардейской стрелковой дивизией овладеть Славянском, а затем, развивая удар на юг, во взаимодействии с 4-м гвардейским танковым корпусом генерала П. П. Полубоярова занять Краматорск. Выполняя поставленную задачу, корпус, усиленный истребительным противотанковым артиллерийским полком, отдельным гвардейским минометным дивизионом и одним артиллерийским полком, с боями продвигался вперед. Утром 4 февраля одной своей бригадой вместе с 57-й гвардейской стрелковой дивизией он завязал бои за северную окраину Славянска, а основными силами, развивая успех наступления на юг, подходил с севера к Краматорску.

В это же время 4-й гвардейский танковый корпус своей 14-й гвардейской танковой бригадой (остальные бригады, понесшие в предыдущих боях серьезные потери, еще не получили новых танков) наступал из района Ямполь (20 км северо-восточнее Славянска) на Краматорск с востока. При этом гвардейцы отбили несколько сильных контратак противника, в ходе которых уничтожили семь его средних танков. Свой боевой марш бригада совершила в ночь на 4 февраля в условиях бездорожья и больших снежных заносов. Утром 4 февраля она ворвалась на восточную окраину Краматорска. Противник, не выдержав одновременного удара 4-го гвардейского и 3-го танковых корпусов, 5 февраля оставил город.

Большую помощь нашим наземным войскам оказали в этом бою советские летчики. 5 февраля в районе Краматорска восемь истребителей Як-1 встретили четыре Хе-111, три Ю-88 под прикрытием четырех Ме-109. Пара советских истребителей стремительно атаковала сверху и сзади «юнкерсов». В первой же атаке старший лейтенант К. Я. Лебедев сбил один «юнкере». Вторая пара наших истребителей, где ведущим был младший лейтенант Н. С. Путько, атаковала четыре Ме-109. С первых же минут боя ведущий поджег один «мессершмитт», а остальные три, не выдержав смелых и дерзких действий наших летчиков, бросили свои бомбардировщики и скрылись. В это же время третья пара в составе старшего лейтенанта А. И. Тимошенко и старшины К. П. Шкурина ринулась на четырех «хейнкелей» и с первой атаки уничтожила два самолета. Остальные пытались уйти, но были атакованы майором К. Г. Обшаровым и сержантом Ф. С. Бессоновым и сбиты.

В другом воздушном бою два истребителя Ла-5, ведомых лейтенантом Кильдышевым и старшим сержантом Сытовым, подбили на высоте 2000 м вражеский бомбардировщик, который пытался уйти от преследования. На самолете лейтенанта Кильдышева кончились боеприпасы. Но советский летчик продолжал преследовать врага. Таранным ударом он сбил фашистского стервятника, а затем благополучно довел свой самолет до аэродрома и совершил посадку[38].

10-й танковый корпус генерала В. Г. Буркова, усиленный истребительным противотанковым артиллерийским полком, отдельным гвардейским минометным дивизионом и артиллерийским полком, получил задачу: войти в прорыв в полосе 1-й гвардейской армии и, развивая успех стрелковых соединений, в первый день наступления занять переправы через Северный Донец, во второй день — овладеть Артемовском, затем занять Макеевку и подойти с севера к Сталино и в пятый день — быть в районе Волноваха[39]. Следовательно, средний темп продвижения для корпуса был установлен 45 км в сутки. А между тем дороги, по которым он двигался до Северного Донца (около 70 км), находились в плохом состоянии. На ряде участков движение совершалось по целине за танками, расчищавшими путь угольниками. Поэтому корпус шел крайне медленно. К исходу 1 февраля его бригады вместе с 52-й стрелковой дивизией форсировали Северный Донец. Они отбили многочисленные контратаки противника и наступали на юг в общем направлении на Артемовск.

Нелегко приходилось и 18-му танковому корпусу генерала Б. С. Бахарова, который имел задачу форсировать Северный Донец в полосе наступления 1-й гвардейской армии и решительным ударом овладеть городом и станцией Лисичанск. В дальнейшем корпусу предстояло продвигаться на юго-запад. Преодолевая сопротивление противника, танкисты в тесном взаимодействии с частями 41-й гвардейской стрелковой дивизии освободили Лисичанск и много других населенных пунктов. Но дальше в направлении Артемовска продвинуться не смогли. На рубеже 10 км южнее Лисичанска, Дружковка, Красноармейское гитлеровцы организовали фронтом на север прочную оборону. Опираясь на нее, части 27, 3 и 7-й танковых дивизий оказывали нашим войскам сильное сопротивление. Враг бросал в атаку по 50–60 танков, поддержанных ударами бомбардировочной авиации, стремился во что бы то ни стало задержать дальнейшее продвижение на юг соединений 1-й гвардейской армии и танков фронтовой подвижной группы.

7 февраля генерал М. М. Попов доложил командующему фронтом, что перед группой действует 160–180 вражеских танков, мотополки четырех танковых дивизий, тогда как в группе оставалось 140 танков, действовавших на фронте шириной 70 км. Командующий группой просил дать ему время, чтобы произвести необходимую перегруппировку сил и возобновить операцию 10 февраля.

Однако командующий фронтом потребовал от генерала М. М. Попова ускорить продвижение группы. Он приказал силами 3-го и 4-го гвардейского танковых корпусов к утру 8 февраля разгромить противника в районах Славянска и Константиновки и вместе с частями 1-й гвардейской армии овладеть этими пунктами. К исходу 8 февраля требовалось освободить Красноармейское и в дальнейшем наступать на юг, обойдя Сталино с запада. Командующий предупредил, что с занятием Красноармейское и Сталино перехватываются все железнодорожные коммуникации противника и достигается его оперативное окружение[40]. Части 18-го и 10-го танковых корпусов должны были, наступая на юг, к утру 9 февраля сломить сопротивление противника и занять г. Артемовск.

Противник, несмотря на понесенные потери, не прекращал попытки снова захватить Краматорск. 8 февраля до двух его пехотных полков, поддержанных танками и бомбардировочной авиацией, контратаковали наши части в Краматорске с юга. Артиллерия 4-го гвардейского танкового корпуса своим мощным огнем отразила атаку врага. Но вскоре гитлеровцы нанесли удар одновременно с двух сторон — с севера и востока. Под натиском превосходящих сил наши войска отошли в южную часть города. Но в это время к Краматорску подошла еще одна танковая бригада 4-го гвардейского танкового корпуса, получившая новую партию танков. Дружным и решительным ударом советские танкисты отбросили противника. Попытка гитлеровцев окружить и уничтожить наши части в Краматорске была сорвана.

10 февраля 4-й гвардейский танковый корпус получил приказ передать оборону Краматорска 3-му танковому корпусу, а самому форсированным маршем к утру 11 февраля занять Красноармейское — крупный узел железных и шоссейных дорог в Донбассе.

В ночь на 11 февраля танковый корпус вместе с 9-й отдельной гвардейской танковой бригадой, прибывшей на усиление подвижной группы фронта, и 7-й лыжно-стрелковой бригадой выступили по маршруту Краматорск, Красноармейский Рудник, Красноармейское. В качестве передового отряда двигалась 14-я гвардейская танковая бригада корпуса. Уничтожая мелкие группы противника, она в 4.00 11 февраля подошла к Гришино (5 км северо-западнее Красноармейское) и овладела им. Развивая достигнутый успех, основные силы корпуса в 9 часов утра ворвались в Красноармейское и после короткого боя освободили город. В боях за Гришино и Красноармейское советские воины уничтожили до 2000 солдат и офицеров и захватили свыше 500 человек пленных, 600 автомашин, 13 танков, 3 эшелона с автотранспортом и несколько складов с продовольствием, военным снаряжением и имуществом[41].

В течение всего дня наши части в Красноармейское подвергались интенсивному воздействию противника с воздуха. А с утра 12 февраля гитлеровцы крупными силами перешли в контратаку одновременно с юга и востока. Завязались напряженные кровопролитные бои, в ходе которых врагу удалось ворваться на окраины города. Танкисты, заняв оборону, сражались самоотверженно. Но их положение все более ухудшалось. Фашисты, наступая с северо-запада, снова захватили Гришино. Теперь они наседали с трех сторон. В результате этого коммуникации частей 4-го гвардейского танкового корпуса оказались перерезанными. Подвоз боеприпасов и горючего был прекращен. Гарнизон советских танкистов оказался в тяжелых условиях. Особенно критическое положение создалось 14 февраля, когда боеприпасы у них были уже на исходе. Но, несмотря на это, воины стойко сражались с врагом и наносили ему значительные потери. Командир взвода противотанковых орудий гвардии лейтенант В. И. Клещевников искусно применил тактику кочующих орудий, в результате чего они оказались неуязвимы. Непрерывно меняя огневые позиции, артиллеристы наносили внезапные удары по врагу. Только одно орудие, из которого вел огонь лично лейтенант (весь расчет орудия вышел из строя), уничтожило три вражеских танка, четыре автомашины и до 100 гитлеровцев[42].

А экипаж танка гвардии лейтенанта М. Я. Марьяшина, отбивая атаки гитлеровцев, уничтожил два их танка и гусеницами раздавил орудие вместе с расчетом.

Вскоре на помощь танкистам с севера в Красноармейское вошла 7-я отдельная лыжно-стрелковая бригада. Это несколько улучшило обстановку. 15 февраля наши части потеснили гитлеровцев. Создались условия для подвоза боеприпасов, горючего и смазочных материалов, которые доставлялись ночью. Но фашисты снова бросились в атаку с северо-запада и северо-востока. Наши воины мужественно сдерживали натиск превосходящих сил врага.

Командующий подвижной группой предвидел, что 4-му гвардейскому танковому корпусу, имевшему вместе с 9-й отдельной гвардейской танковой бригадой на 10 февраля всего 37 танков[43], трудно будет преодолеть день ото дня усиливавшееся сопротивление противника. Поэтому он заранее приказал 10-му танковому корпусу, наступавшему на Артемовск, передать свой участок 18-му танковому корпусу, а самому сосредоточиться в районе Маяки (10 км севернее Славянска) и оттуда, продвигаясь на юг, овладеть Красноармейским Рудником, а затем соединиться с 4-м гвардейским танковым корпусом[44]. В это время подвижная группа постепенно пополнялась новой материальной частью. К И февраля в ее состав прибыла 11-я отдельная танковая бригада[45].

В ночь на 12 февраля 10-й танковый корпус вместе с 11-й отдельной танковой бригадой, вошедшей в оперативное подчинение командира корпуса, приступили к выполнению боевой задачи. Действовавшие с корпусом 407-й истребительно-противотанковый артиллерийский и 606-й зенитный артиллерийский полки остались пока в районе Маяки до получения горючего. Танкисты двигались медленно, 2–3 км в час, так как колесный транспорт то и дело застревал в глубоком снегу. В районе Черкасской (10 км западнее Славянска) 12 февраля во второй половине дня до 30 вражеских танков с многочисленной пехотой на бронетранспортерах внезапно атаковали 11-ю отдельную танковую бригаду. Имея всего 11 танков, она не сдержала натиска врага. Ему удалось ворваться в восточную часть населенного пункта и закрепиться там. Всю ночь танкисты ожесточенно бились с гитлеровцами, проявляя при этом высокое боевое мастерство и отвагу. На рассвете заместитель командира роты по политчасти старший лейтенант С. В. Романовский умело выбрал огневую позицию и тщательно замаскировал свой танк. В это время к Черкасской подходило 15 вражеских танков. Подпустив их на близкое расстояние, Романовский открыл огонь и четырьмя бронебойными снарядами уничтожил впереди двигавшийся танк. Прогремели еще три выстрела — и вторая бронированная машина замерла на месте. Фашисты обнаружили танк Романовского и пытались обойти его. В это время старший лейтенант уничтожил еще три танка[46].

О героизме старшего лейтенанта Романовского быстро узнал весь личный состав бригады. Боевые товарищи поздравляли его с победой и следовали в бою примеру коммуниста. Во время отражения очередной атаки противника экипаж лейтенанта И. Я. Тимченко (механик-водитель младший сержант И. Д. Никрашевич) на своей тридцатьчетверке таранил фашистский танк. В это же время танк командира роты капитана И. М. Кобец, вырвавшись вперед, уничтожил еще одну бронированную машину и до взвода автоматчиков. Гитлеровцы открыли по советскому танку ураганный артиллерийский огонь и подбили его. Тогда капитан Кобец с пистолетом и гранатой в руках бросился врукопашную. Он уничтожил еще несколько солдат. Но вскоре вражеская пуля сразила его. Она пробила партийный билет и пламенное сердце советского воина.

Отважно действовал в этом бою и командир танкового батальона коммунист капитан Л. М. Невдачин. Его танк всякий раз появлялся там, где было особенно трудно. Он первым ворвался на окраину села Черкасское и уничтожил два орудия противника, которые своим огнем сильно мешали советским танкистам[47]. Враг, не добившись успеха, отступил. К Ю часам утра 13 февраля село было очищено от гитлеровцев.

При подходе к району Красноармейского Рудника с северо-востока танкисты 183-й бригады 10-го танкового корпуса узнали от местных партизан, что сюда с севера движется колонна пехоты противника с танками и артиллерией и что часть ее сил уже находится в 1–1,5 км. Бригада с ходу вступила в бой с гитлеровцами, овладела рядом населенных пунктов и прочно удерживала их. С утра 15 февраля враг перешел в контратаку. Наши части стойко отражали его натиск. При этом большую помощь им оказывали партизаны. Они вместе с танкистами вступили в бой. Это имело для бригады большое значение, так как нашей пехоты с нею не было. К утру 16 февраля в район Красноармейского Рудника подошли основные силы 10-го танкового корпуса. В этот же день начались совместные его действия с 4-м гвардейским танковым корпусом по отражению контратак противника в районе Красноармейское.

18-й танковый корпус после неудачных попыток прорвать вражескую оборону на артемовском направлении получил приказ командующего группой передать в ночь на 14 февраля свой участок частям 52-й стрелковой дивизии и форсированным маршем выйти в район Красноармейское. Перед танкистами стояла задача к исходу 19 февраля сосредоточиться в районе 20 км северо-западнее Красноармейское и быть готовым ударом с тыла во взаимодействии с 10-м танковым корпусом уничтожить противника в районе Гришино[48].

Сюда же, в район Красноармейское, перебрасывался и 3-й танковый корпус. Ему было приказано сдать район Краматорска стрелковым соединениям, а самому к 20 февраля сосредоточиться в районе Удачная (20 км юго-западнее Красноармейское). Продолжали движение на юг, на Красноармейское 5-я и 10-я лыжно-стрелковые бригады, прибывавшие в распоряжение командующего подвижной группой[49].

В эти же дни и противник стягивал в район Красноармейское свои силы. Сюда подходили части 6, 7, 11-й танковых дивизий, 76-й пехотной дивизии и моторизованной дивизии СС «Викинг». Эта группировка имела своей целью остановить дальнейшее продвижение на юг в сторону Сталино наших танковых соединений и нанести им ответный удар[50].

В 11 часов 18 февраля после сильной артиллерийской подготовки противник перешел в наступление на северную и северо-восточную окраины Красноармейское. Используя свое огромное превосходство, он прорвал оборону 4-го гвардейского танкового корпуса и вышел в центр города. Упорный и напряженный бой длился около 8 часов. Танкисты-гвардейцы мужественно сражались с наседавшим на них врагом. 12-я гвардейская танковая бригада, имея незначительное количество танков и личного состава, продолжала упорно удерживать западную часть города[51].

— Она дралась из последних сил, — вспоминает один из участников этих боев бывший заместитель командира 4-го гвардейского танкового корпуса по политической части генерал В. Г. Гуляев. — На огневых позициях стояло несколько трофейных пушек. Связисты, писаря, повара — словом, все, кто мог владеть оружием, держали оборону. Тут же был и командир бригады Федор Михайлович Лихачев. Щеки у него ввалились, веки припухли от бессонницы. Но держался он молодцом.

— Нам бы хоть роту тридцатьчетверок, — мечтательно произнес командир бригады.

Я развел руками:

— Где же ее взять? В корпусе, сам знаешь, никаких резервов не осталось. Так что, Федор Михайлович, надейся только на то, что имеешь[52].

Для восстановления положения командиры 4-го гвардейского и 10-го танковых корпусов создали группу, которой руководил командир 183-й танковой бригады, полковник Г. Я. Андрющенко. В нее вошли части 12-й гвардейской, 183, 11, 9-й танковых бригад, 14-я мотострелковая бригада, 7-я отдельная лыжно-стрелковая бригада. Эта группа получила задачу выбить противника из Красноармейское и организовать там круговую оборону. Утром 19 февраля наши части перешли в атаку и пробились к центру города. Очистив затем от гитлеровцев Красноармейское, они перешли к обороне.

Втянувшись в ожесточенные бои за Красноармейское, фронтовая подвижная группа не имела возможности развить свое наступление дальше на юг, на Волноваху.

В соответствии с директивой командующего Юго-Западным фронтом от 12 февраля войска 6-й армии должны были наступать в общем направлении на Красноград и на Перещепино.

По решению командующего армией главный удар наносился на правом фланге силами 15-го стрелкового корпуса (350, 172, 6-я стрелковые дивизии), поддержанного 115-й танковой бригадой, 212-м танковым полком, двумя полками противотанковой артиллерии. Части корпуса получили приказ наступать в направлении Краснограда и к исходу 18 февраля выйти на рубеж р. Орчик (20 км западнее Краснограда).

Левее наступала 106-я стрелковая бригада с задачей к тому же времени выйти на рубеж 40 км юго-западнее Краснограда. 267-я стрелковая дивизия обеспечивала левый фланг армии и наступала в направлении Перещепино[53].

Утром 14 февраля 350-я стрелковая дивизия отразила контратаки врага и выбила его из нескольких крупных населенных пунктов. Развивая успех, она 16 февраля ворвалась в Змиев и освободила его. Успешно наступали 172-я и 6-я стрелковые дивизии. К исходу 19 февраля части Корпуса вышли в район 10–15 км восточнее и юго-восточнее Краснограда.

В этом бою отличились многие бойцы и командиры. Расчеты противотанковых орудий и противотанковых ружей подпускали вражеские танки на близкое расстояние и в упор расстреливали их. Самоотверженно действовали и наши минометчики, особенно из батареи старшего лейтенанта И. С. Смирнова 6-й стрелковой дивизии. В момент, когда танки противника прорывались через боевые порядки подразделений, минометчики массированным огнем отсекали от них пехоту, а затем уничтожали ее. Несмотря на приближение вражеских танков, ни один боец не отходил от минометов. Два расчета погибли под гусеницами, но до последней минуты продолжали вести огонь. Командир минометного взвода комсомолец лейтенант Н. А. Шепелин непрерывно вел огонь по врагу, а когда кончились боеприпасы, бойцы взвода ринулись в штыковую атаку[54].

Рядом с минометчиками инициативно действовали пулеметчики из 106-й стрелковой бригады. Когда наши подразделения отбили контратаку и сами стали быстро продвигаться вперед, огонь врага усилился. На одном участке наше подразделение, понеся потери, залегло. Поддерживающий его станковый пулемет замолчал. Погиб пулеметчик отважный боец М. Т. Кошелев. Его заменил подносчик патронов коммунист А. П. Голомазов. Он подполз к пулемету, быстро устранил неисправность, а потом открыл огонь по врагу. Это сразу изменило обстановку. Бойцы быстро поднялись и устремились вперед[55].

На левом фланге армии 267-я стрелковая дивизия овладела крупным районным центром и железнодорожной станцией Перещепино. Развивая свой успех, она к утру 20 февраля вышла в район северо-западнее Новомосковска. Сюда же с боями приближались части 4-го гвардейского стрелкового корпуса, переданного к этому времени в состав 6-й армии из соседней, 1-й гвардейской армии. Одновременно 25-й танковый корпус, также вошедший из резерва фронта в подчинение командующего 6-й армией, вместе с 41-й гвардейской стрелковой дивизией завязали бои за Синельниково.

В это время части 35-й гвардейской стрелковой дивизии ворвались в Павлоград. С помощью боевых групп местных подпольщиков они 17 февраля очистили город от гитлеровцев.

В этот же день соединения 1-й гвардейской армии после решительного штурма освободили Славянск. Десять суток шли ожесточенные бои за город. Одним из первых в Славянск ворвалось подразделение гвардии старшего лейтенанта Я. Ф. Антонова. Овладев кирпичным заводом, расположенным на северной окраине города, оно завязало там тяжелые бои со значительно превосходящими силами противника. Три дня бойцы Антонова удерживали завод. Гитлеровцы по нескольку раз в день бросались в контратаку, пытаясь уничтожить небольшую группу советских воинов. Но они мужественно отражали натиск врага. На четвертый день к ним пробилось еще несколько мелких подразделений. Сначала наши воины на северной окраине заняли 20 домов, затем еще 50. Фашисты оказывали упорное сопротивление. Отдельные дома по нескольку раз переходили из рук в руки. В этих боях мужество и отвагу показали минеры отдельного саперного батальона 195-й стрелковой дивизии. Красноармейцы М. И. Ларин и С. А. Герасименко буквально под огнем контратакующих танков, в непосредственной близости от них, минировали дороги. Только в течение одного дня на этих минах подорвалось три вражеских танка. Отважные саперы проникали в тыл врага и устанавливали мины на путях движения вражеских танков, бронемашин, автоколонн. После одного из таких выходов в тыл 4 танка противника подорвались на минах, которые установили М. К. Кругликов и А. А. Верходанов[56].

17 февраля пехота и танки противника нанесли сильный контрудар. Часть наших подразделений, понеся большие потери, вынуждена была отступить. Вражеские танки прорвались в район села Семеновка Мостовая, находящегося в 2–3 километрах восточнее Славянска, где располагались огневые позиции 212-го гаубичного артиллерийского полка 9-й артиллерийской дивизии. Этот полк поддерживал своим огнем 195-ю стрелковую дивизию в ее боях за Славянск. Фашистские танки прошли через боевые порядки наших подразделений и нанесли удар по позициям артиллерийского полка. Дружным и метким огнем ответили артиллеристы на внезапную атаку врага. И сразу же застыли на месте три вражеских танка. Однако гитлеровцы продолжали рваться вперед. Несколько их танков уже появились на огневых позициях. Командир орудия Воронков, стреляя в упор, подбил идущий на него танк. Но соседнее орудие коммуниста Коровкина было раздавлено. Тогда Коровкин воспользовался противотанковым ружьем тяжело раненного красноармейца и меткими выстрелами поджег вражескую машину. Одна схватка следовала за другой. Гитлеровцы, не выдержав ударов наших воинов, вынуждены были в конце концов отступить. Более 800 трупов вражеских солдат и офицеров осталось на поле боя[57].

17 февраля командующий 1-й гвардейской армией получил директиву фронта, в которой предлагалось частью сил 57-й гвардейской стрелковой дивизии прочно закрепиться в Славянске, а главными силами этой дивизии с утра 18 февраля перейти в наступление на юг, в направлении Константиновка, Артемовск. 6-й гвардейский стрелковый корпус в составе 58-й, 44-й гвардейских и 195-й стрелковых дивизий со средствами усиления должен был сдать свой участок частям, оборонявшимся на левом фланге армии, а затем форсированным маршем в западном направлении по маршруту Славянск, Барвенково, Лозовая к 1 марта выйти в район Петриковка (40 км западнее Ново-Московска)[58].

Преодолевая огромные трудности зимнего марша и передвигаясь только ночью, части 6-го гвардейского стрелкового корпуса настойчиво выполняли поставленную перед ними задачу.

Одновременно с войсками 1-й гвардейской армии и подвижной группой фронта перешла в наступление на ворошиловградском направлении 3-я гвардейская армия под командованием генерала Д. Д. Лелюшенко. Она наступала в полосе 100 км и в своем составе имела десять стрелковых дивизий, одну стрелковую бригаду, три танковых, один механизированный и один кавалерийский корпуса. Планом армейской операции предусматривалось нанести главный удар на правом фланге на участке шириной 20 км в общем направлении на Сталино с задачей к исходу девятого дня наступления выйти на рубеж Красноармейский Рудник, Красноармейское, Елизаветовка (35 км западнее Сталино) и во взаимодействии с войсками 1-й гвардейской армии окружить и уничтожить противника в центре Донбасса. В состав ударной группировки входили пять стрелковых дивизий, танковые и механизированный корпуса, усиленные семью артиллерийскими полками РГК, четырьмя зенитными артиллерийскими полками, двумя минометными полками, шестью дивизионами РС и двумя батальонами ПТР. Стрелковым соединениям предстояло прорвать оборону противника и в середине первого дня наступления обеспечить ввод в сражение подвижных войск. Двумя левофланговыми стрелковыми дивизиями, усиленными тремя артиллерийскими полками, дивизионом РС и батальоном ПТР командарм решил прочно удерживать левый берег Северного Донца и плацдармы на правом берегу реки и быть готовым во взаимодействии с частями 5-й танковой армии уничтожить группировку противника в районе Каменска[59]. В резерве армии находились одна стрелковая дивизия и одна стрелковая бригада.

Перед фронтом армии действовали части 302, 335 и 304-й пехотных, 6-й, 7-й танковых дивизий и танковой дивизии СС «Райх», а также несколько отдельных полков и маршевых батальонов. В общей сложности противник имел до 4–5 пехотных дивизий и до 150 танков[60]. К началу нашего наступления оборона гитлеровцев состояла из отдельных опорных пунктов и узлов сопротивления, созданных преимущественно на дорогах, высотах и в населенных пунктах. В промежутках между опорными пунктами были построены дзоты полевого типа, благодаря которым противник создавал сплошную завесу огня пехотного оружия.

3-й гвардейской армии предстояло преодолеть огромные трудности. Ее войска уже два месяца вели наступательные бои и в результате понесенных потерь были основательно ослаблены. Местность, на которой предстояло действовать нашим танкам, являлась пересеченной и способствовала врагу в организации им засад. Река Северный Донец представляла собой естественное противотанковое препятствие.

Командиры и политорганы, партийные и комсомольские организации направляли все свои усилия на то, чтобы подготовить войска к успешному выполнению боевой задачи. Советские воины, несмотря на огромную физическую усталость, были полны решимости преодолеть все трудности предстоящих боев и освободить от врага родной Донбасс, и в первую очередь один из самых крупных его промышленных и культурных центров — город Ворошиловград.

В 8 часов утра 30 января войска армии после короткой артиллерийской подготовки перешли в наступление. Противник непрерывными контратаками пехоты при поддержке танков и авиации оказывал сопротивление. За первые четыре часа боя стрелковые соединения несколько продвинулись вперед. Однако прорвать вражескую оборону они не смогли. Командующий армией вынужден был ввести в бой 2-й гвардейский и 2-й танковые корпуса.

Части 2-го гвардейского танкового корпуса, которым командовал генерал В. М. Баданов, действовали на * правом фланге армии совместно с 59-й гвардейской стрелковой дивизией. Они получили задачу наступать в направлении Дебальцево.

Танкисты, форсировав Северный Донец, завязали упорные бои с вражескими танками и пехотой на высотах в 10 км к западу от реки. Авиация противника группами по 10–20 самолетов беспрерывно бомбила боевые порядки наших частей. 2-й гвардейский танковый корпус совместно со стрелковыми частями с боями подошел к населенному пункту Ново-Светловка (15 км юго-восточнее Ворошиловграда) и дальше продвинуться не смог.

2-й танковый корпус под командованием генерала А. Ф. Попова, наступая в направлении Макеевки, под прикрытием авиации форсировал Северный Донец и в течение трех дней продвинулся на 30–35 км, перерезал шоссейную дорогу, по которой противник пытался отвести свои войска на северо-запад к Ворошиловграду.

С подходом соединений 14-го гвардейского стрелкового корпуса (14, 50 и 61-я гвардейские стрелковые дивизии) танкисты передали им свой боевой участок, а сами получили приказ совместно с 279-й стрелковой дивизией наступать на южную и юго-западную окраины Ворошиловграда.

К 4 февраля войска 3-й гвардейской армии вышли на подступы к Ворошиловграду. Решив во что бы то ни стало удержать город, враг прикрыл его тремя оборонительными рубежами. Первый из них проходил с севера на юг в 20–30 км восточнее и юго-восточнее Ворошиловграда, второй — примерно на удалении 10–15 км от первого по р. Луганчик (приток Северного Донца) и третий — на окраинах города. Немецко-фашистское командование считало, что подступы к городу надежно оборудованы и прикрыты войсками и что с помощью непрерывно подбрасываемых из глубины резервов ему удастся не только остановить наступление советских войск, но и отбросить их за Северный Донец.

Войскам 3-й гвардейской армии предстояло освободить от врага большой старинный украинский город, один из основных промышленных центров Донбасса, награжденный после гражданской войны (в 1924 г.) орденом Красного Знамени и имеющий богатые революционные традиции. Командующий армией решил силами трех стрелковых дивизий и двух танковых корпусов нанести охватывающий концентрический удар в районе Ворошиловграда, окружить и уничтожить противника и освободить город. С этой целью 59-й гвардейской стрелковой дивизии было приказано наступать на восточную окраину города, увязав свои действия с соседней 58-й гвардейской стрелковой дивизией 1-й гвардейской армии, наступавшей на город с севера; 243-я стрелковая дивизия наносила удар с юго-востока, а 279-я — с юга. Вместе с этими соединениями наступали 2-й гвардейский и 2-й танковые корпуса. Части 14, 61 и 50-й гвардейских стрелковых дивизий обеспечивали действия этих сил с юго-запада. Войска, находившиеся в центре боевого порядка армии (1-й гвардейский механизированный корпус и 266-я стрелковая дивизия), получили задачу развивать наступление на юг, а войска левого фланга армии (60-я гвардейская и 203-я стрелковые дивизии) должны были во взаимодействии с войсками 5-й танковой армии овладеть Каменском и потом наступать на юго-запад.

В ночь на 5 февраля с целью достижения внезапности наши соединения без артиллерийской подготовки возобновили наступление. Части 279-й стрелковой дивизии неожиданно для противника прорвали его оборону и, широко применяя маневр, в первой половине 6 февраля завязали бои в 500–700 м от южной окраины города. К вечеру туда подошли передовые подразделения 2-го танкового корпуса. Однако части 59-й гвардейской, 243-й стрелковых дивизий и 2-го танкового корпуса не смогли поддержать успех 279-й стрелковой дивизии, так как они встретили упорное сопротивление на рубеже р. Луганчик и продолжали вести там напряженные бои. В ночь на 8 февраля до 60 танков и бронетранспортеров и до батальона вражеской пехоты снова захватили ряд населенных пунктов и окончательно перерезали коммуникации частей, действовавших под Ворошиловградом.

Три дня в отрыве от основных сил армии вела бои 279-я стрелковая дивизия. Чтобы оказать ей помощь, командующий ввел в сражение 8-й кавалерийский корпус, придав ему батарею истребительно-противотанкового полка, артиллерийский полк ПВО и отдельный гвардейский минометный дивизион. Ему была поставлена задача во взаимодействии со стрелковыми и танковыми соединениями овладеть Ворошиловградом. В дальнейшем корпус должен был действовать по тылам противника в направлении Дебальцево.

К 10 февраля, после шестидневных напряженных боев на втором оборонительном рубеже противника, подошла к городу 59-я гвардейская стрелковая дивизия. Она вела бои на северо-восточной окраине Ворошиловграда. В это же время к городу вышли части 8-го кавалерийского корпуса. В течение дня они вместе с 279-й стрелковой дивизией предприняли несколько атак на южной и юго-западной окраинах Ворошиловграда. Но все попытки их овладеть городом оказались безуспешными. Враг упорно сопротивлялся, неоднократно переходил в решительные контратаки. В этих условиях командарм приказал 8-му кавалерийскому корпусу наступать в юго-западном направлении и к исходу 12 февраля овладеть городом Дебальцево, соединиться с войсками 1-й гвардейской армии и перерезать важнейшие коммуникации немецко-фашистских войск в Донбассе.

12 февраля командующий фронтом приказал войскам 3-й гвардейской армии продолжать наступление в общем направлении на Сталино. Противник оказывал нашим частям упорное сопротивление и стремился во что бы то ни стало не допустить их в центр Донбасса. Особенно большое значение враг придавал удержанию Ворошиловграда. Поэтому наиболее ожесточенные бои разгорелись в этом районе.

Части 60-й гвардейской стрелковой дивизии, сменив 58-ю гвардейскую стрелковую дивизию 1-й гвардейской армии, наступали севернее города, отрезая пути отхода противнику из Ворошиловграда на запад. Войска 18-го стрелкового корпуса (279, 243 и 59-я гвардейская дивизии) усиленно готовились к штурму города. В частях создавались штурмовые группы, подтягивались артиллерия и минометы, значительное число которых выдвигалось непосредственно в боевые порядки, напряженно работали саперы, готовя проходы в минных полях. Атака началась на рассвете 14 февраля после короткой артподготовки. С востока на город пошла в наступление 59-я гвардейская стрелковая дивизия. Решительными действиями она сломила оборону противника на своем участке и на его плечах ворвалась в город. В это же время 279-я стрелковая дивизия с подразделениями 2-го гвардейского танкового корпуса атаковали врага с юга и юго-запада. Основные силы 243-й стрелковой дивизии вели бой за овладение опорными пунктами, непосредственно примыкавшими к юго-западной окраине Ворошиловграда. В результате согласованных и решительных действий наши войска добились успеха и к исходу дня полностью очистили город от противника. При этом особенно активно действовали части 279-й стрелковой дивизии. Стрелковый батальон этой дивизии, возглавляемый лейтенантом В. А. Поносовым, первым пробился на центральную площадь города и вынудил противника отступить к северо-западной окраине. Командир 1005-го стрелкового полка подполковник Н. А. Русаков вместе с бойцами укрепил на постаменте разрушенного гитлеровцами памятника В. И. Ленину красный флаг. Через несколько дней после освобождения Ворошиловграда областной комитет КП (б) У и исполком областного Совета депутатов трудящихся вынесли постановление: «Просить Президиум Верховного Совета Союза ССР присвоить 279-й стрелковой дивизии наименование Ворошиловградской»[61].

Таким образом, успех в боях за освобождение Ворошиловграда был обусловлен умелыми и самоотверженными действиями бойцов и командиров, хорошим управлением, тщательной подготовкой и взаимодействием всех родов войск.

Город Ворошиловград, переживший почти 8-месячную оккупацию, праздновал свое освобождение. Его улицы сразу же после окончания боев необычайно оживились. Советские люди вышли из подвалов и убежищ. Их лица светились огромной радостью. Они отмечали приход Красной Армии как самый большой праздник в своей жизни. Каждый стремился поближе подойти к советским воинам, послушать правду о победах Красной Армии. Целыми группами люди собирались у витрин, где были расклеены сообщения Советского Информбюро и приказы Советского Верховного Главнокомандования. Здесь же происходили задушевные беседы с бойцами и командирами.

Жители города много рассказывали о чудовищных преступлениях гитлеровцев. За время своего хозяйничания они причинили Ворошиловграду огромные разрушения. Его крупнейший в стране завод имени Октябрьской революции, оборонный завод и многие другие промышленные предприятия были или взорваны или сожжены. Они подорвали многоэтажные здания на улицах Карла Маркса, Ленина, Пушкина и др., превратив в развалины целые районы. В результате этого тысячи людей остались без жилья. Фашистские варвары уничтожили памятники революционного города, его культурные учреждения.

За это время население Ворошиловграда пережило много горя, страданий и лишений. Однажды оккупанты собрали на местном стадионе три тысячи человек и оттуда погнали их к Острой Могиле[62]. Там фашистские изверги сначала учинили над нашими людьми издевательства, а потом отделили всех взрослых в отдельную группу и расстреляли из пулемета. Аресты и кровавый террор не прекращались ни на один день.

Советские люди благодарили Красную Армию за спасение от гитлеровских варваров и обещали советским воинам помогать им всеми силами и средствами, чтобы быстрее очистить родную землю от ненавистного врага.

Пытаясь скрыть поражения немецко-фашистских войск в Донбассе, гитлеровцы пустились сочинять лживые басни о своих мнимых успехах в борьбе с Красной Армией. Одну из таких басен передало ведомство Геббельса. «В районе Ворошиловграда, — сообщало оно, — полностью завершено начатое накануне окружение советской группировки. Германские танковые силы, замкнувшие кольцо, начали ее уничтожение»[63]. И это передавалось как раз в то время, когда наши войска, овладев Ворошиловградом, продолжали преследовать противника, отодвигая фронт все дальше и дальше от города. В действительности немецко-фашистское командование было озабочено не тем, чтобы окружить в Ворошиловграде советские войска, а тем, чтобы суметь укрепиться на вновь подготовленных позициях и остановить дальнейшее продвижение Красной Армии.

После освобождения Ворошиловграда 18-й стрелковый корпус в течение 15–16 февраля отразил ряд сильных вражеских контратак и, продолжая продвигаться вперед, овладел несколькими важными опорными пунктами. Южнее его наступали части 14-го гвардейского стрелкового корпуса. Оборонявшиеся перед ним 304-я и 302-я пехотные дивизии гитлеровцев и вновь прибывшая сюда с другого участка фронта 17-я танковая дивизия оказывали упорное сопротивление, стремясь остановить наступление наших войск. На левом фланге армии враг не выдержал натиска наших соединений и стал отходить в юго-западном направлении. Части 266-й, 203-й стрелковых дивизий и 23-го танкового корпуса перешли к преследованию. В период с 14 по 16 февраля они продвинулись более чем на 100 км, освободили многие населенные пункты, в том числе Краснодон, и подошли к району Ровеньки (35 км юго-западнее Краснодона). Здесь по приказу командующего фронтом 23-й танковый корпус, 266-я и 203-я стрелковые дивизии перешли в состав 5-й танковой армии.

А в это время 7-й гвардейский кавалерийский корпус[64] вел тяжелые бои в районе Дебальцево. Немецко-фашистское командование 16 февраля подтянуло в этот район крупные силы пехоты и до 50 танков. С утра 17 февраля противник перешел в наступление.

Командир корпуса генерал М. Д. Борисов решил занять круговую оборону. В штаб армии он доносил: «Корпус, ведя круглосуточные бои, подвергается непрерывным атакам… Положение серьезное… Будем драться до последнего»[65]. Командующий армией принимал ряд мер к тому, чтобы оказать помощь частям корпуса. Однако из-за недостатка сил пробиться к ним не удалось. Поэтому командующий армией вечером 18 февраля передал по радио приказ конникам о выходе из окружения. Им была поставлена задача прорваться на восток и соединиться с частями армии. В течение нескольких дней соединения корпуса пробивались к своим войскам. В ночь на 24 февраля они вышли в район их расположения.

За период с 11 по 23 февраля кавалерийский корпус с боями прошел 160 км и уничтожил до 10 тыс. гитлеровцев. Действуя в тылу врага, корпус оказал непосредственное влияние на исход борьбы за Ворошиловград. Советские конники наводили на гитлеровцев страх и панику, дезорганизовали управление войсками, а также подвоз резервов, боеприпасов, горючего и т. д. Они разрушили несколько участков железнодорожных линий в районе Дебальцево, взорвали три железнодорожных моста, уничтожили до двух десятков эшелонов с танками, артиллерией, самолетами, горючим и боеприпасами.

В течение последующих нескольких дней войска 3-й гвардейской армии продолжали вести наступательные действия. Но у них не было необходимых сил, чтобы сломить возросшее сопротивление врага. Части армии стали закрепляться на достигнутом рубеже.

В результате наступления 3-я гвардейская армия с боями прошла около 100 км и освободила на территории Донбасса более 200 населенных пунктов и крупный промышленный центр Ворошиловград. Ее наступательная операция в феврале осуществлялась в сложных условиях. Войска армии на протяжении последних трех месяцев непрерывно вели упорные бои, в результате чего были значительно ослаблены; из-за недостатка транспорта и растяжки коммуникаций части и соединения зачастую испытывали острый недостаток боеприпасов, горючего и других видов довольствия; операция осуществлялась на резко пересеченной местности, с большим количеством населенных пунктов, которые противник, как правило, превращал в опорные пункты и узлы сопротивления; командованию приходилось проводить частые перегруппировки войск; танковые корпуса ощущали недостаток в материальной части.

Преодолевая все эти трудности, воины 3-й гвардейской армии самоотверженно сражались с фашистскими захватчиками. Около 3 тыс. человек, особо отличившихся в боях в период февральского наступления, было награждено орденами и медалями Советского Союза[66].

5-я танковая армия генерала И. Т. Шлемина, в состав которой входили три стрелковые дивизии, с 18 января по 8 февраля занимала оборону по левому берегу Северного Донца и готовилась к дальнейшему наступлению по освобождению Донбасса.

Перед ее фронтом оборонялись части 304-й, 306-й пехотных и 22-й танковой дивизий, а также несколько маршевых и саперных батальонов. Всего здесь находилось до 20 пехотных батальонов, 20–23 артиллерийских и до 18 минометных батарей, 40–50 орудий противотанковой обороны, 40–45 танков и до 30 бронемашин[67].

9 февраля на Отдельных участках фронта противник стал отходить в западном направлении, прикрываясь арьергардными боями.

Командующий армией решил одновременными действиями энергично преследовать врага, выходить на его тылы, не давать ему возможности закрепляться на тактически выгодных рубежах[68].

К исходу 12 февраля 321-я стрелковая дивизия, действовавшая в центре армии, подошла к железнодорожной станции Лихая (20 км южнее Каменска). Фашисты встретили наши войска сильным артиллерийским, минометным и ружейно-пулеметным огнем. Полки дивизии, двигавшиеся до того в колоннах, вынуждены были развернуться для наступления. Поддержанные огнем нашей артиллерии, они решительно атаковали противника, сбили его с заранее подготовленных позиций и в ночь на 13 февраля освободили железнодорожный узел Лихая[69].

В это же время части 47-й гвардейской стрелковой дивизии прорвались в район Красный Сулин. Враг, укрепившись здесь на многочисленных высотах, оказал сильное огневое сопротивление. 140-й гвардейский стрелковый полк обошел эти высоты с севера и к утру 14 февраля подошел к Красному Сулину с севера и северо-запада. Ошеломленный внезапностью удара, противник поспешно стал отступать. К 11 часам дня город полностью был очищен от немецко-фашистских оккупантов. Продолжая двигаться вперед, 47-я гвардейская стрелковая дивизия к 16 февраля вышла в район Астахово (30 км западнее Красного Сулина). Здесь она свернулась в одну колонну и, выдвинув в авангард 137-й стрелковый полк, продолжала преследовать отходящего противника.

На правом фланге армии вела бои 333-я стрелковая дивизия. Во взаимодействии с левофланговыми частями 3-й гвардейской армии она в ночь на 13 февраля овладела Каменском. При этом были захвачены большие трофеи: 46 танков, 230 грузовых автомашин, 21 паровоз, 150 железнодорожных вагонов, склады с боеприпасами, инженерным имуществом и военным снаряжением[70]. С 13 февраля части дивизии продвигались в общем направлении на Свердловск и в ночь на 16 февраля ворвались на восточную окраину этого украинского города. К утру следующего дня Свердловск был полностью освобожден.

Неотступно преследуя отходящего противника, 333-я стрелковая дивизия в тот же день совместно с 203-й стрелковой дивизией освободила г. Ровеньки. А незадолго перед этим, 9 февраля, фашистские палачи учинили расправу над советскими гражданами, находившимися в камерах Ровеньковской жандармерии. Недалеко от города, в городском парке, предварительно была вырыта глубокая яма. Сюда гитлеровцы и привезли свои жертвы, поставили их на край ямы и расстреляли. Среди убитых были молодогвардейцы Олег Кошевой, Люба Шевцова, Виктор Субботин, Дмитрий Огурцов, Семен Остапенко[71].

Продолжая наступление, войска армии 17 февраля стали выходить к Миусу. Части 47-й гвардейской стрелковой дивизии к исходу 18 февраля форсировали реку, но развить успеха не смогли. Здесь, по правому берегу Миуса, еще с 1942 г. имелся хорошо подготовленный оборонительный рубеж. Немецко-фашистское командование отвело свои войска на эти позиции и решило их удержать во что бы то ни стало. Враг успел подтянуть сюда крупные силы. Неоднократные попытки наших частей прорвать оборону противника оказались безуспешными. Обессиленные длительными наступательными боями, части 5-й танковой армии перешли к обороне по левому берегу Миуса.

За 12 суток наступления войска армии прошли от Северного Донца до Миуса 150 км, освободив при этом сотни населенных пунктов в восточной части Донбасса. В среднем они продвигались по 12 км в сутки. Такой темп при преследовании отходящего противника потребовал от советских воинов большого напряжения физических и моральных сил.

В итоге двухнедельных наступательных боев войска Юго-Западного фронта продвинулись на правом крыле фронта из района Старобельска на запад почти на 300 км и на левом крыле от Северного Донца до Миуса — на 120–150 км. К исходу 18 февраля 6-я, 1-я гвардейская армии и фронтовая подвижная группа своими передовыми частями вышли на рубеж Змиев, Красноград, Ново-Московск, Синельниково, Красноармейское, Краматорск, Славянск, а 3-я гвардейская и 5-я танковая армии — на линию Родаково, Дьяково (10 км северо-восточнее Куйбышево).

В тяжелых боях войска фронта разгромили 7, 27, 6, 22-ю танковые, 382-ю пехотную, 7-ю и 8-ю авиаполевые дивизии врага[72].

Войска Воронежского фронта к этому времени освободили Курск, Харьков и продолжали наступать на запад. Главные усилия этого фронта сосредоточивались на левом крыле. Действовавшие здесь соединения продвигались одновременно с 6-й армией Юго-Западного фронта в общем направлении на Полтаву.

В ходе наступления соединения правого крыла Юго-Западного фронта глубоко продвинулись в тыл донбасской группировки противника и создали явную угрозу завершения ее окружения.

Немецко-фашистское командование, стремясь задержать дальнейшее продвижение войск 1-й гвардейской армии и подвижной группы, организовало прочную оборону на рубеже Лисичанск, Красноармейское, использовав для этого дивизии, переброшенные с нижнего течения Дона и из Франции.

Сопротивление немецко-фашистских полчищ с каждым днем нарастало.