Последние поручения

Глава десятая

Бриджит сидела за столом с бокалом белого вина в руке, изо всех сил стараясь не выглядеть так, будто ее продинамили на свидании. Ситуация была совсем иной. Она должна была встретиться с подругой, и эта подруга хотя и опаздывала, но отправила уже четырнадцать текстовых сообщений с заверениями, что она вот-вот подойдет. Большой бокал вина в руке Бриджит почти опустел, и она уже начала поглядывать на тот, что стоял на противоположной стороне стола, заказанный в ожидании прибытия подруги. Второй бокал был нужен еще и как способ отшивать гнусных мужиков, которые, казалось, кишели в подобных винных барах. Вот что делает с ней эта работа — заставляет цинично относиться к человечеству. Коренастый парень, расположившийся у стойки, снял на входе обручальное кольцо. Женщина за угловым столиком сначала отправила сообщение с одного телефона, а затем оставила кавалера, чтобы ответить на звонок с другого. У парня с конским хвостом, сидевшего у входа, хм… был конский хвост. Бриджит считала конские хвосты ужасно неприятными — честно говоря, даже у коней.

День получился ужасно долгим, она устала и была не в том настроении, чтобы с кем-то встречаться, но обещание есть обещание. У нее и так не очень много подруг, чтобы позволить себе терять лучшую. Однако еще три минуты — и она выпьет второй бокал сама!

Внимание Бриджит привлек автомобильный гудок. Нора Стокс, адвокат высшей категории и мать неуправляемой силы природы, воплотившейся в ее ребенке, переходила через дорогу. Она рылась в сумочке, одновременно пытаясь неубедительным жестом извиниться перед водителем, который только что нажал на тормоза, чуть не отправив ее в столь необходимый отдых в больнице. Сдув белокурые пряди с лица, она заметила за окном Бриджит, после чего умудрилась втиснуть «привет», «прости» и «ой» в одну и ту же улыбку. Нора была слишком деятельным человеком, чтобы ее лицо отражало лишь одно выражение за раз. Она ворвалась в дверь и миновала бар, чтобы подхватить наконец бокал вина и заключить Бриджит в объятия.

— Прости, прости, прости, прости. Прости!

— Все в порядке, — заверила ее Бриджит.

— Нет, не в порядке. Ты была так добра, что согласилась посидеть со мной, а я заставила тебя ждать среди всех этих жутких типов.

Она произнесла это слишком громко, и Бриджит почти физически ощутила, как впились в них глаза упомянутых «жутких типов», пока они рассаживались по местам. Правда, Нору это нисколько не смутило. Она была слишком занята опрокидыванием в себя большого бокала белого вина, чтобы заметить чье-либо неодобрение.

Бриджит познакомилась с Норой около двух лет назад, когда та, будучи адвокатом Пола, оказалась втянута в дело «Рапунцель». Бриджит до сих пор чувствовала за это вину, поскольку их действия привели к тому, что Нору — в то время очень глубоко беременную — навестил бандит, попытавшийся запугать ее, чтобы она выдала местонахождение Пола и Бриджит. Однако дело завершилось тем, что Нора Стокс сначала прыснула в лицо вышеуказанному подонку из газового баллончика, а затем ударила его электрошокером, и этот факт сделал ее чем-то вроде легенды в затхлом мире ирландской юриспруденции, где в основном доминируют мужчины.

С тех пор они с Бриджит сдружились — можно сказать, стихийным образом. После дела «Рапунцель» Нора решила работать самостоятельно, и в тот момент, когда Бриджит, Пол и Банни основывали «Сыскное агентство МКМ», Нора оказалась естественным выбором для роли их адвоката. С тех пор они несколько раз подкидывали друг другу клиентов, а когда пришло время искать для «Агентства МКМ» новый офис, Нора посоветовала им хорошее место недалеко от ее дома — возле собора Христа[28]. Две женщины сблизились из-за трудностей, связанных с самостоятельным ведением бизнеса. Ведь изначально Бриджит не думала, что будет исполнять роль начальника в деловом партнерстве, однако довольно скоро выяснилось, что она единственный дееспособный взрослый в «Агентстве МКМ», и этот факт возмущал ее до сих пор. Наверное, здорово быть беспечным; Бриджит всегда втайне завидовала людям, которым удавалось пробиваться в жизни исключительно благодаря удаче и доброте других людей. Однако будет справедливым сказать, что Нора, в отличие от Бриджит, работала практически одна — не считая некомпетентного помощника, которого она увольняла по три раза за неделю, что позволяло считать ее одновременно и начальником, и беспечным человеком. А еще она являлась мамой двухлетнего ребенка и с момента родов спала не дольше пяти часов за раз. Короче говоря, обе оказались в том положении, которое сплачивает коллег-женщин, даже несмотря на то, что они не работали вместе.

Нора допила вино и села.

— Господи, как мне этого не хватало!

Она подняла бокал и громко свистнула, привлекая внимание худощавой брюнетки с кислым лицом, стоявшей за барной стойкой.

Брюнетка пристально посмотрела на Нору. Та постучала ногтем по стеклу.

— Еще пару таких штуковин, бармен. Будьте так добры.

Она повернулась к Бриджит прежде, чем барменша успела ответить, что здесь не предусмотрено обслуживание столиков.

— Короче, да — прости, прости, прости. Его величество накакал мне в сумку.

— Это что — фигура речи?

— Нет. Я только села в такси и подумала: «Господи, какие серьезные у таксиста проблемы с потливостью», как вдруг сунула руку в сумку за телефоном и поняла, что ребенок нашел еще одно место для нового хобби — произвольной дефекации.

— О.

— Вот именно.

Засерей, о котором шла речь, был Дэн — двухлетний сын Норы. У людей находилось множество эвфемизмов для описания его поведения: «Он не подарок», «немного буйный», «сверхэмоциональный»… Однако реальность…

— Клянусь, он одержим дьяволом!

— Ну ты же не всерьез?

— Черта с два! Он дьявол! Я рассказывала тебе, что случилось утром?

Бриджит покачала головой.

— В общем, мне позвонила воспитательница. Его выгнали из детской группы!

— Что?

— Его выгнали!

— Из-за того, что он кусается?

— Удивительно, но нет. Из-за швыряния какашками.

Бриджит поморщилась:

— Он начал кидаться какашками?

— Нет, но подучил этому других детей. Одну мамочку даже госпитализировали. Ее родной ребенок попал ей какашкой прямо в глаз. Пришлось промывать и всякое такое.

Бриджит рассмеялась, затем зажала рот рукой.

— Что ж, это говорит о хороших лидерских качествах.

— Заткнись. Это не смешно.

— Прости, — ответила Бриджит, — но правда смешно. Ну, может… слегка забавно.

В этот момент брюнетка-барменша подошла к ним с двумя большими бокалами вина и лицом, которое, казалось, было совершенно потрясено тем, что делало ее тело.

— Просто чтобы вы знали на будущее…

Нора прервала ее, протянув банкноту в двадцать евро.

— Сдачу оставьте себе.

Брюнетка расцвела, ощутив внезапно радость жизни.

— Можно задать вам один вопрос? — сказала Нора. — Что бы вы почувствовали, если бы вам в глаз попала детская какашка?

Барменша пожала плечами и сунула двадцатку в карман.

— Случалось и похуже. У парней порой бывают очень странные увлечения.

Она повернулась и пошла обратно к бару.

Нора проводила ее взглядом:

— «Случалось и похуже» — вот и все, что нужно знать о современных свиданиях.

Нора сделала большой глоток и вздохнула.

— Кстати, о свиданиях и неуправляемых детях: как прошло с Полом?

Настала очередь Бриджит обильно отпить вина. Должно быть, со стороны они смахивали на пару алкоголичек, которых только-только вытащили с необитаемого острова.

Бриджит вытерла рот и глубоко вздохнула.

— Я его уволила.

— Да ну, на хуй!

Бриджит кивнула:

— Серьезно.

Нора подняла руку, чтобы дать подруге «пять».

Бриджит смутилась:

— Не думаю, что сейчас подходящий для этого повод.

— Да хрена с два! «Прямо тут», как в песне Бейонсе. Давай «пять», подруга, или я начну петь.

Бриджит неохотно подняла руку, чтобы получить энергичный хлопок по ладони.

— Как он на это отреагировал?

— Ну, не то чтобы я этого сильно хотела… В смысле, я хотела, чтобы он всерьез относился к работе, а не превращал ее в бесконечную вендетту.

— Все, что ни делается, к лучшему.

— Я чувствую себя ужасно.

— Знаешь, что тебе нужно? — Бриджит слишком хорошо понимала, что, по мнению Норы, ей нужно, но подругу все равно было уже не остановить. — Член! Немного бессмысленного, животного, потного шпили-вили!

— Спасибо, доктор Фрейд.

— Давно у тебя было в последний раз?

— Ты и так знаешь.

— Слишком давно.

— Ты умеешь быть красноречивой.

— Так, стоп! — сказала Нора. — Если прошло так много времени, я не уверена, что там еще что-то работает.

— Я так понимаю, твои отношения с Доннахой не улучшились?

Нора скорчила гримасу. У нее с детективом Доннахой Уилсоном то был, то не был роман (в основном не был), начавшийся с того дня, когда они познакомились. Уилсону поручили охранять Нору после инцидента с отморозком. Дело закончилось тем, что неожиданно для себя он принял у нее роды на кухонном полу.

— Короче говоря, есть две вещи, из-за которых все идет не так. Во-первых, он на восемь лет меня младше, а я и так провожу достаточно времени в роли мамочки.

— Не такая уж большая разница, — пожала плечами Бриджит.

— А во-вторых, я вот что тебе скажу, — продолжила Нора, — никогда не пытайся встречаться с мужчиной, который вытащил из тебя маленького человечка. Всякий раз, когда речь заходит о моей щелочке, он зачем-то начинает извиняться и делается такого забавного цвета! Говорю тебе: как только они вытаскивают оттуда ребенка, им становится очень трудно видеть в этом туннель любви. Теперь он для них как туннель под Ла-Маншем, по которому бегут крошечные беженцы в подгузниках!

— Наверное, пора сменить тему.

Нора посмотрела в глаза подруге:

— Кто ты такая и что ты сделала с Бриджит Конрой?

— Слушай, моя-то ситуация совсем другая, не так ли?

— Да ладно? Та ситуация, в которой ты больше нянька, чем деловой партнер?

— Пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь другом. Кто сегодня сидит с твоим Дэном-крутышом?

— В службе нянь сказали, я цитирую: «Сегодня нет никого в наличии». Они говорят так почти две недели, заметь. «Никого в наличии», мать их за ногу! Нас просто внесли в черный список. Один малюсенький скандальчик — и все дружно посливались. Я даже предлагала заплатить вдвое больше. Это как та сцена в «Красотке», где с Джулии Робертс в модных магазинах отказываются брать деньги только из-за того, что она похожа на проститутку. Но Дэн, знаешь ли, малыш. Он не похож на бабу с сиськами, а всего лишь имеет тревожную тенденцию к физическим и психологическим пыткам. Окей, метафора так себе, но… Блин, о чем я хотела сказать? Ах, да! Короче, я выбрала вариант с ядерным ударом: на пару дней приехала моя мать.

— Ух ты! Но ты сказала, что когда она приезжала в прошлый раз…

— Я помню, что сказала. Не надо меня цитировать. Она может быть назойливой, пусть ей нравится осуждать, но посмотрим, как она сумеет справиться с ребенком-демоном хотя бы в течение одного вечера. Господи, я не это имела в виду… — Нора перекрестилась и сделала глоток вина. — Я ужасная мать.

Бриджит решительно покачала головой:

— Чушь собачья! И вообще, ты как чертова Чудо-женщина. Просто у Дэна сейчас трудный возраст, только и всего.

— Может, позвонить домой? Да, я говорила, что не собираюсь, но, может, стоит проверить? Надо ли их проверить? — Нора принялась рыться в сумочке. — Я всего лишь…

Бриджит протянула руку и вырвала у Норы сумочку.

— Расслабься. С Дэном все будет в полном порядке.

— На самом деле я больше волнуюсь о маме.

— Ну серьезно, успокойся. Что самое плохое может произойти?

Нора пристально посмотрела на Бриджит.

— Ты шутишь, да?

— Я хотела сказать…

— Знаешь, по чему я скучаю больше всего?

— По сексу?

— По тишине! Ты даже не представляешь, как редко в моем доме бывает тихо. А знаешь, что пугает меня больше всего?

Бриджит покачала головой.

— Тишина! Пока он шумит, я хотя бы знаю, где он и чем занимается. А вот когда замолкает, я по-настоящему пугаюсь. На прошлой неделе я лежала на диване и стала незаметно задремывать, а потом услышала ее — тишину! И знаешь, где он оказался? В ванной комнате — он спускал моего кролика в унитаз.

— О господи! Бедный… Погоди, ты про того милого кролика с пушистыми ушками?

Нора медленно кивнула.

— И как ты ему это объяснила?

— Да ладно кролик! Ты не представляешь, как было трудно объясняться с дежурным сантехником.

Бриджит взвыла от смеха.

— Это не смешно! — воскликнула Нора, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться самой.

— Это охренительно смешно, — ответила Бриджит, вытирая слезы.

— Заткнись, сучка.

Бриджит подняла бокал и чокнулась им с бокалом Норы.

— За самостоятельность.

— За самостоятельность, — ответила Нора, но пить не стала. Она пристально смотрела куда-то за плечо Бриджит. — Не оборачивайся. У тебя появился поклонник.

Бриджит попыталась оглянуться.

— Я сказала: не оборачивайся!

— Как же я тогда увижу? — спросила Бриджит, раздраженно вздохнув.

— Просто… подожди. — Нора покрутила остатки вина в бокале, глядя за плечо Бриджит прищуренными глазами. — Ты знаешь кого-нибудь ростом в метр девяносто, в кожаной куртке, с длинными черными волосами и пушистой бородой? Звучит по-хипстерски, но ему идет. Он похож на дикого зверя, только с умными глазами. Типа, вначале изнасилует, а потом почитает стихи.

— Понятно, — ответила Бриджит. — Ты все это выдумала.

— Да нет же! Если бы он так глядел на меня, то я бы уже терлась о его ногу. Но его интересуешь только ты.

— Очевидно, его интересует моя спина.

Нора поджала губы:

— Посмотрим.

Все посетители бара повернулись в их сторону после удивительно громкого, залихватского свиста Норы. Бриджит почувствовала, что пунцовеет.

— Господи, ты сумасшедшая сука!

Нора указала на подругу:

— Она одинокая, если тебе это интересно.

Бриджит обхватила лицо руками и посмотрела на столешницу с таким напряжением, какое бывает только в смертельных поединках.

— Я тебя точно убью на фиг, — прошептала она взволнованно.

Нора огляделась с совершенно безмятежным видом:

— Все в порядке, ребятки. Я просто подтолкнула события. У меня строгое расписание — нужно быть дома к полуночи. Эй, я не тебе свистела, конский хвост, отвернись обратно!

Бриджит почувствовала, что кто-то остановился возле их столика, но ей было слишком стыдно поднять глаза.

— Привет! Я Нора, слегка чокнутая подруга.

— Привет. Я Энтони.

— Очень приятно, Энтони. А это Бриджит.

Нора получила под столом пинок.

— Ай! — воскликнула она, глядя на Бриджит. — Больно же! Бриджит очень щепетильна — это одно из многочисленных ее прекрасных качеств. К тому же обычно у нее не настолько красное лицо. Просто она немного загорела.

— Не слушайте ее, — ответила Бриджит, впервые взглянув на подошедшего. Она была вынуждена признать, что он оказался именно таким, каким описала его Нора. А еще он обладал пронзительными голубыми глазами и чертовски обаятельной смущенной улыбкой. — У нее не было нормального ночного сна уже около двух лет.

— За это время у меня много чего не было нормального, но мы тут не меня обсуждаем.

Сумка Норы заиграла мелодию из фильма «Челюсти».

— Господи! — Она сунула руку в сумку, выуживая телефон. — Привет, мам, все в порядке? — Она немного послушала. — Нет, никаких проблем. А в чем дело? — Нора бросила взгляд на Бриджит. — Он загнал кошку на шкаф? Понятно… самое главное, мам, у нас никогда не было кошки. Погоди секунду, я выйду на улицу, чтобы лучше слышать. — Нора прикрыла телефон рукой и встала. — Извините, похоже, у нас захват заложника. Кстати говоря, — Нора кивнула Энтони, — садись сюда и будь очарователен.

Она направилась к двери.

Энтони застенчиво улыбнулся.

— Она — это нечто.

— Можешь сказать ей напрямую. И тебе вовсе не нужно…

Бриджит посмотрела на покинутый стул.

— Что ж, может, я и в самом деле присяду, если ты не против?

— Ага. Конечно. Хорошо. В смысле… Господи, мы начинаем разговаривать как в фильмах с Хью Грантом. Просто сядь.

Энтони кивнул и сел, одарив Бриджит восхитительно робкой улыбкой. Затем он поерзал:

— Как-то неловко…

— Ты только сейчас заметил?

— Ну, я имею в виду помимо прочего.

— А как тебе тот факт, что все в этом баре теперь таращатся на нас?

— И это тоже, конечно.

— Ну, все, кроме моей подруги, которую сейчас, наверное, разорвет на куски, судя по той пантомиме, которую я вижу за окном. Похоже, она инструктирует женщину за шестьдесят о том, как снять кошку со шкафа шваброй.

— Ага. Слушай, а ты не могла бы секунду помолчать?

Бриджит откинулась на спинку стула:

— Смотрю, ты новичок в этом деле? Потому что я почти уверена, что так флиртовать не принято.

Он снова нервно поерзал:

— Извини, просто… я вроде как шел за тобой сюда.

Бриджит пристально посмотрела на него:

— Ясно. Продолжаем странный флирт. Теперь я отчасти рада, что на нас смотрят.

— Нет. Видишь ли, я Энто. Энтони Келлехер.

Бриджит сунула руку в сумочку:

— У меня есть газовый баллончик.

Энто поднял руки:

— Расслабься, я пришел с миром, обещаю.

— О да, ты и твои братья ужасно миролюбивы — это доказывает офис, измазанный желтой краской.

— Это была не моя идея, клянусь. Да и вообще, ни одна из тех идей не была моей. И я совершенно уверен, что ты тут тоже ни при чем.

— Давай не будем забывать, кто и как все это начал — вы, бесчестная кучка подонков.

Энто кивнул:

— Даже не спорю. Но, как бы то ни было, это был не я. И если честно, я с тобой полностью согласен. То, как они обошлись с твоим другом, было ужасно, и, поверь, если бы я знал, то все бы сделал, лишь бы это предотвратить. Я о том, что накачать человека наркотиками и сделать все эти снимки — абсолютно отвратительный поступок. Я пришел прежде всего для того, чтобы извиниться, и если ты дашь мне две минутки и уберешь руку с того, что, я совершенно уверен, является дезодорантом, то я скоро уйду.

Бриджит даже не посмотрела вниз:

— Дезодорант, ага. А еще у меня имеется зажигалка. Ты выглядишь довольно легковоспламеняющимся, большой волосатый тупица. Зачем ты меня преследовал?

— Я не имел в виду… Слушай, я не мог зайти в ваш офис по очевидным причинам, а по телефону это прозвучало бы как очередная хитрость в этой бесконечной циклической войне. Просто дай мне шестьдесят секунд. А потом не стесняйся поджигать, если не передумаешь.

— Не надейся, что я этого не сделаю.

— Даже не сомневаюсь. Можно я опущу руки?

Бриджит кивнула, после чего оглядела бар. Все до одной пары глаз были прикованы к ним.

— Может, хватит пялиться? Это частный разговор.

На долю секунды присутствующие отвели глаза, затем снова уставились на них. Что бы тут ни происходило, у этого события был явный шанс войти в историю.

— Ну ладно, — сказал Энто. — Позволь еще раз повторить: я искренне прошу прощения.

— За что конкретно?

— За всё. И за эту детскую войнушку. Мы оба знаем, с чего все началось, но если мои братья и твой парень…

— Он не мой парень.

Бриджит почувствовала, что снова краснеет. С какой стати она вообще об этом сказала?

— Понятно. Тем не менее данная ситуация разрушает наш бизнес и, я подозреваю, ваш тоже. Я просто хотел подойти к тебе и попробовать поговорить как два взрослых человека. Было бы неплохо заключить что-то вроде перемирия, чтобы я мог спускать воду в унитазе в нашем офисе, не проверяя его на наличие взрывоопасных предметов.

Возвратившись в бар, Нора прошла мимо Энтони, направлявшегося к выходу. Она поспешила к столу и села.

— Ну и что тут произошло?

— Это Энтони Келлехер.

— И?

Бриджит посмотрела на Нору долгим взглядом:

— О, блин, точно! Прости мозги мамочки. Это же противник в вашей маленькой войне. Ты сказала ему, чтобы он отвалил?

— Типа того.

— Типа того? А почему я чую здесь дух «Ромео и Джульетты»?

— Не будь идиоткой. Я угрожала его сжечь.

— Мужчины тянутся к бешеным женщинам. Это факт!

— Короче, — сказала Бриджит, поднимая листок бумаги с написанными цифрами, — он дал мне номер своего телефона.

— Для ужина с танцами?

— Скорее, для переговоров о перемирии с ним и его братьями.

— Черт возьми! — ответила Нора, хватая свой пустой бокал. — Первое свидание — и уже знакомство с семьей. Это же серьезно! — Она подняла бокал над головой. — Гарсон, повторите то же самое еще разок. Мы будем праздновать!