С демоном по договору. Книга первая (СИ)

Глава 14

Сквозь утреннюю дрёму я чувствовала тёплые прикосновения к бёдрам и животу, и моё сознание, пребывая между сном и явью, рождало возбуждающие образы с Грэмом в главной роли.

Сладко застонав, я слегка развела ноги. Тепло послушно переместилось туда, где копилось напряжение. Я почувствовала поцелуи на груди и, разлепив глаза, обнаружила виновника творящегося безобразия.

Моя ночная сорочка оказалась высоко задрана, бельё отсутствовало, а Грэм, откинув одеяло, с упоением ласкал меня сверху и снизу.

— Эй! А как же воздержание? — неубедительно возмутилась я.

— Оно закончено, — сообщил Грэм, не отрываясь от своего занятия.

Кончик его языка несколько раз проделал путь вокруг моего правого соска. Пальцы тоже были заняты делом.

— Правда? — проглотив томный вздох, переспросила я.

— Шутить было бы слишком жестоко, — фыркнул он. — Отметим твои успехи в обучении магии?

— Ещё спрашиваешь!

По его ласкам я не просто соскучилась. Изголодалась! Не удивительно, что принимала их с ещё большей откровенностью, чем раньше. Тело откликалось на каждый поцелуй, на каждое касание. Я извивалась, тянулась за пальцами Грэма, бесстыдно стонала и, разгорячённая, перехватила инициативу, чтобы самой осыпать поцелуями его лицо, торс, живот и подобраться к тому, что находилось ниже.

Роли поменялись. Теперь уже Грэм находился в моей власти, а я с энтузиазмом исследовала самую интимную часть его тела, компенсируя отсутствие практики желанием доставить удовольствие и совершить маленькую месть за все те разы, когда меня мучил он. Голову заполнял сладкий дурман, в теле рождались требовательные спазмы от одной возможности водить языком и губами по твёрдому органу.

Это было увлекательно, приятно и очень, очень горячо.

Когда затеянная игра стала нестерпимой для нас обоих, Грэм снова принялся верховодить. Я оказалась лежащей на животе, с подложенной под него подушкой, а эрзар медленно заполнял меня, отчего тело привычно покрылось томными мурашками.

Несмотря на жаркую прелюдию, Грэм двигался нарочито-неспешно, и выдержать это было сложнее, чем жёсткий напор. Я дёрнулась в попытке насадиться сильнее, но провокация не удалась. Тяжёлая ладонь легла на мою поясницу, пресекая своеволие, и всё, что мне оставалось — это протестующе и томно стонать. Ускорься Грэм хоть немного, я бы кончила быстро, но сейчас напряжение не спешило достичь пика. Прикусив губу, я сжала в кулаке край одеяла и покорилась тем правилам, которые задавал мужчина.

Заслонки с окон в спальне были убраны. Яркие лучи восходящего светила озаряли бескрайний мегаполис, нашу комнату и слитые воедино тела, а от пальцев эразара по моей коже растекается знакомое магическое тепло. Сегодня я могла не только почувствовать, но и принять его, откликнуться, отдаться Грэму всем своим существом и утонуть в этой близости.

Ещё никогда я не ощущала её так всепоглощающе полно, особенно под конец, когда эрзар дал-таки волю страсти. Я вскрикнула, с минуту жадно впитывала всплески пронзительного удовольствия, которое порождали его сильные толчки, и выгнулась в скрутившем тело оргазме.

Несколькими минутами позже, лёжа в объятиях Грэма, я чувствовала прилив необыкновенной, светлой радости. Мне казалось, что тепло, которым он делился со мной во время соития, собралось где-то в области сердца и готово согревать меня даже в космическом вакууме. Потом я поняла, что дело вовсе не в магии. Тепло рождалось во мне самой.

Мысли вернулись ко вчерашнему дню. Сомнениям, которые меня так и не оставили. Я решила, наконец, как должна поступить.

— Грэм, мне надо кое-что тебе сказать. Вчера я встречалась с Роумом.

— Ммм... — он издал звук, совместивший в себе страдание, осуждение и разочарование.

— Это очень плохо? Ты сердишься на меня?

— Сержусь, — подтвердил он и после зловещей паузы уточнил: — Потому что надеялся услышать совсем другое.

— Что? — растерялась я.

— Хотя бы то, что ты шептала в прошлый раз.

Секундное замешательство сменилось возмущением.

— Ты слышал?! Как?

— По-моему, ты говорила достаточно громко.

— Неправда! Это магия, да? Ты подслушивал!

В порыве праведного гнева я схватила подушку и ударила ею Грэма. Он расхохотался:

— Ты же говорила со мной! Никакое это не подслушивание.

Своё несогласие я подтвердила ещё одним ударом, за которым прятала нахлынувшее смущение. Щёки горели и хотелось залезть с головой под одеяло. Сейчас я точно знала, что влюбилась, но признаваться в этом мужчине, чувства которого оставались тайной, было ужасно стыдно.

Третьей атаки эрзар не потерпел и молниеносным движением обезоружил меня. Я моментально оказалась уложена на обе лопатки, а Грэм, навалившись сверху, прижимал мои запястья к кровати.

— Так чего хотел твой приятель? — как ни в чём не бывало осведомился он.

— Предлагал помощь.

Вести серьёзный разговор в таком положении было решительно невозможно, однако Грэм продолжил допрос:

— Почему он решил, что ты в ней нуждаешься?

— Роум уверен, что Торны проиграют в дашар'гоэне. Видимо, услышал какие-то домыслы от "Свободных людей".

— Интересно...

— Они ведь не правы?

— Не знаю.

— Грэм! — вот теперь на меня накатил страх. Впервые я допустила мысль о том, что Роум мог оказаться прав.

— Ни один эрзар не владеет даром предвидения, — посерьёзнел Грэм. — Разве что предчувствует некоторые события за несколько минут до их наступления. Иногда эту способность перенимают спутники. Прости, но твой Роум не тянет на пророка. Однако только дурак припишет себе победу до начала схватки. С другой стороны, думать о поражении — верный способ его потерпеть. Я не знаю, как закончится дашар'гоэн, но сделаю всё, чтобы Торны и в этот раз вышли из него победителями.

— Хорошо, — произнесла я, глядя в его глаза. — Даже не думай погибнуть или... стать таш'гон. И хватит называть Роума "моим"! Наша дружба закончена, что бы он ни думал.

— Рад слышать. Но ещё сильнее меня порадует повторение другого твоего признания.

— Нет уж! Считай, что его не было. В прошлый раз ты действовал нечестно!

— Зато сегодня спрашиваю прямо.

— Нет!

— А если так?

Некоторое время мы провели в шуточной борьбе, закономерным итогом которой стала моя капитуляция.

И хотя добиться нового признания Грэму не удалось (моё упрямство пересилило), во второй заход он вымотал меня так, что на работу я приползла на полусогнутых ногах и больше думала о своём несносном партнёре, чем о скорой встрече с Виниамилой Торн.

Мои тревоги оказались напрасны. Неловкость в обществе знаменитой эркарки я испытывала недолго.

На встречу со мной она явилась, излучая рабочий энтузиазм, в сопровождении свиты помощников, ловивших каждое её слово и готовых исполнить любую команду.

В ней не было ни толики подобострастия, только азарт человека (или эрзара), получившего возможность решить увлекательную задачу.

— Изумительно! — воскликнула она, стоило нам обменяться приветствиями. — Нели, вы рождены, чтобы блистать на подиуме. У меня есть шанс переманить вас в свою команду?

— Боюсь, это не для меня, — ошарашено призналась я.

— Вы ведь биолог, да? Аланстар рассказывал о вас только хорошее.

— Он говорил обо мне?

— Признаюсь, что сама не удержалась от вопросов. Сейчас многих интересует девушка, которую Петергрэм Торн выбрал в спутницы. Я не стала исключением. Простите моё женское любопытство. Грядущее собрание семей будет для вас поводом показать себя.

— Не скажу, что жажду внимания.

— Тогда придётся его принять, ведь оно вас не обойдёт. Но не беспокойтесь. Я помогу. Мы создадим шедевр!

Реальная Виниамила была ещё прекраснее, чем образ из журналов и телепередач. Когда она говорила, то вдохновенно жестикулировала, и её изящные руки порхали, словно встревоженные птицы. Мне нравилось в ней всё: голос, манеры, мимика. Они были так заразительны, что несколько раз я ловила себя на подражании ей.

Тем приятнее было, что в восхищениях Виниамилы, доставшихся мне, не чувствовалось ни тени фальши. Точно так же, на равных, она обсудила со мной идеи для будущего наряда, затем велела помощникам снять мерки и назначила новую встречу на следующий день.

Это было только начало.

Подготовка к выходу в свет обернулась целой лавиной разнообразных дел. Виниамила занималась платьем, попутно знакомя меня с тонкостями принятого на собраниях эрзаров этикета. Грэм напирал на разговорный эрзарский. Кроме того, уроков по магии никто не отменял.

Мой рабочий график снова нарушился. Хорошо хоть жизнь в Ледяном пике позволяла выбираться в лабораторию в любое время суток, чтобы контролировать ход экспериментов. С Беатрисией я тоже почти не пересекалась, да и она сама отнеслась к суете вокруг собрания семей с очевидной отстранённостью. Всегда готовая помочь, в этот раз Трис рассеянно покивала в ответ на мои откровения и заверила, что я в надёжных руках. После разговора с ней у меня мелькнуло подозрение, что она ревнует к Виниамиле, но думать так всерьёз было странно.

Помимо языковой практики, Грэм знакомил меня со списком гостей, рассказывая о приглашённых эрзарах и спутниках и останавливаясь порой на самых неожиданных деталях.

Так, показав фотографию красивой светловолосой женщины, он небрежно сообщил:

— Лидия Фэо. Официальная супруга владыки Фэо, моя бывшая спутница.

Конечно, я знала Лидию. Единственная на данный момент человеческая женщина, заключившая брачный союз с эрзарским владыкой, мелькала на сцене общественного внимания реже, чем Виниамила Торн, однако тоже умела напомнить о себе.

Возраст Лидии приближался к семидесяти, выглядела она на тридцать и, учитывая связь с владыкой, могла блистать ещё не одно десятилетие.

— Спасибо, что предупредил, — пробормотала я, рассматривая фотографию новым взглядом и со смешанными чувствами отмечая внешнее сходство Лидии с собой. Или оно мне чудилось?

Яркая и вызывающая, Лидия слыла настоящей светской львицей. В этом мы точно не были похоже, но если убрать макияж...

— Я читала кое-что о Лидии. Она никогда не заключала Договор. То есть так было написано.

— Хорошее уточнение. Владыка Фэо не хотел официальной огласки. Я был с ним солидарен. Лидия начала новую жизнь после нашего расставания. Ты не найдёшь сведений о ней даже в архивах "Наднебесья".

— Значит, она работала здесь? Кем?

— Моим секретарём. Сидела на месте Беатрисии.

— Ты сразу положил на неё глаз, как и на меня?

— Кажется, я слышу нотки ревности?

Я немедленно захлопнула рот. А ведь и правда завелась. Откуда только взялось это чувство? Неужели из-за нашего с Лидией сходства?

— Ты ошибаешься, — покраснев, соврала я.

Грэм позволил мне сохранить лицо и не стал развивать щекотливую тему, продолжив говорить о другом:

— Помимо привычки давать непрошеные советы, у Лидии на меня зуб, так что готовься услышать неприятные откровения.

— Им стоит верить?

— Решать тебе. Лгать в открытую она не будет, зато краски постарается сгустить.

— Может быть, она вообще не заинтересуется мной?

— О нет! Уверен, что Лидия жаждет познакомиться и шанса не упустит.

— Твоё прошлое следит за твоим настоящим?

— Да, и делает это с самой удобной позиции. Жена владыки обладает особыми привилегиями.

— Значит, постараюсь не сплоховать, — бодро пообещала я. — Ещё посмотрим, кто кому устроит смотрины.

Увы, я переоценила свои силы: предупреждений Грэма и моего боевого настроя не хватило, чтобы дать достойный отпор Лидии Фэо.

Впрочем, другие факты касательно грядущего вечера, которые Грэм благополучно утаил, оказались куда страшнее встречи с его бывшей спутницей.

Шедевр в исполнении Виниамилы Торн был готов накануне званого вечера.

Платье цвета тёмный ультрамарин оставляло обнажёнными руки и плечи, идеально облегало грудь и талию и ниспадало до пола. Подол был украшен изящной драпировкой и имел короткий волнистый шлейф.

Грэм мой наряд оценил, наградив Виниамилу одобрительным кивком. На большее, правда, не расщедрился. Я же не посчитала нужным скрывать восторг и горячо поблагодарила эрзарку. Не удержавшись, показала платье родителям по видеосвязи, шокировав уже маму. Знакомством с Виниамилой я перед ней не хвасталась, так что сюрприз вышел феерическим.

Не буду скромничать, я чувствовала себя собравшейся на бал принцессой и мне нравилось быть ею. Грэм, в свою очередь, представлялся даже не принцем, а самим королём, особенно когда оделся в длинный чёрный фрак, расшитый спереди эрзарскими узорами, символизировавшими принадлежность к семье Торн. Очень сдержанными и выделявшимися ровно настолько, чтобы соблюсти традицию носить их на собраниях семей.

В качестве аксессуара я хотела использовать волшебную брошку-бабочку, но перед самым выходом Грэм преподнес новый подарок: комплект украшений из полуночных камней — ещё одной диковинки мира демонов — на тончайших платиновых цепочках. Каждый камень имел круглую форму, снаружи был прозрачным, но ближе к центру в нём сгущался мрак, превращавшийся в абсолютную черноту. На некоторых людей полуночные камни оказывали гипнотический эффект, однако спутники, как и эрзары, были ему неподвластны.

На баснословно дорогие украшения я уставилась со страхом:

— Нет, Грэм, это слишком...

— Прошу, давай опустим ту часть сцены, в которой ты отказываешь их принять, — тяжело вздохнул эрзар. — Они сделаны специально для тебя. Никому другому я их всё равно не отдам.

Аргумент был непробиваемым, и спор закончился, не начавшись. Серьги, браслет и ожерелье оказались на мне. Я недоверчиво потрогала камни.

— Красивые.

— Они лишь подчёркивают твою красоту, как и платье. Хотя лучше всего ты смотришься без одежды. Но это знание принадлежит мне одному.

Он оставил поцелуй на моём плече. По спине скатилась волна знакомых мурашек. Теперь я хотела Грэма даже в самых неподходящих ситуациях. Без особой надежды на успех шепнула:

— Если останемся дома, обещаю раздеться немедленно.

— Твоё предложение невероятно заманчиво. Жаль, что не в моей власти его принять. Пойти на приём наша с тобой обязанность. Долг перед семьёй.

— Против него я бессильна.

— Тебе неловко сейчас. Это пройдёт. Я буду рядом.

Отвлечься от волнений по поводу первого выхода свет и того, что я несу на себе целое состояние, удалось совсем скоро. Когда мы сели во флаер, Грэм выдал такое, отчего мысли о полуночных камнях и чужом внимании мигом вылетели из головы.

— Ты должна знать ещё кое-что по поводу сегодняшнего вечера. На нём будет объявлен дашар'гоэн.

— Что? — ахнула я. Грэм сообщил новость так спокойно, будто речь шла о событии заурядном, даже скучном. — Почему ты не сказал раньше?

— Я говорю сейчас, будучи уверенным в своих словах. Не имело смысла нагнетать обстановку. Тот тип, Роум, и так постарался.

— Ты думал, я буду паниковать, услышав о дашар'гоэне? Скрывал бы тогда до последнего!

— Неправильно оставлять тебя в неведении, когда все вокруг будут в курсе. И нет, я не думаю, что ты начнёшь вести себя неадекватно, но и расслабиться станет сложнее.

— Ещё бы! Не каждый день начинается война.

Я нервно потеребила сумочку. Грэм, вздохнув, сам накрыл мою руку своей. Знакомое тепло стекало с его пальцев, даря успокоение и поддержку.

— Рано или поздно это должно было случиться. Не бойся, Нели. Ни ты, ни я сегодня не пострадаем. А после жизнь продолжится. Верю, что к концу дашар'гоэна мы подойдём вместе. Однажды он станет страницей нашей истории.

Я слабо улыбнулась в ответ, с языка само сорвалось признание:

— Люблю тебя, потому и боюсь.

— Победить меня очень непросто, как и всю семью Торн.

— Знаю.

Поддавшись желанию, я всё-таки прижалась к нему теснее и, глядя на яркие краски заката, позволила себе отгородиться от будущего теплом настоящего.

Позднее я не раз вспоминала те минуты. Как же мало я знала тогда...