С демоном по договору. Книга вторая (СИ)

Глава 3

Моё новое тело не было избаловано вниманием и ласками. Долгое время мне не нравился секс, потом я немного втянулась, но особого удовольствия не получала. Вадим в постели не блистал и не любил лишнюю возню. Обычно, когда мы были вместе, я довольствовалась слабыми откликами своего тела, которое считала слишком холодным для достижения мифического оргазма. Вадим это с готовностью подтверждал, но сбегать от меня не спешил. Если и изменял, то по-тихому.

Его устраивала наша связь. Я к ней тоже привыкла. Порой, во время просмотра порно или чтения откровенных сцен, испытывала прилив возбуждения, и тогда наша следующая близость становилась чуть более жаркой, но окончательного выхода скопившееся напряжение не получало.

Сегодня всё было иначе. Я помнила, что чувствовала Нели, когда занималась сексом с Грэмом, а сама возможность быть вместе с любимым мужчиной наполняла происходящее новым, особенным смыслом.

Я хотела почувствовать его в себе, стать с ним одним целым и достичь если не экстаза, то максимального обоюдного сближения. Насытиться им после долгой разлуки. Отогреться от скопившегося холода. Отдать столько себя, сколько смогу.

Он раздевал меня, и от прикосновений знакомых рук и губ кожа покрывалась мурашками. Когда его рубашка упала на пол, я сама осыпала плечи эрзара поцелуями.

Только что мы стояли у окна — и вот уже оказались в спальне.

Я действовала всё решительнее и смелее. Устремилась к Грэму каждой своей клеткой, отбросив стеснение и сомнения, и как-то само получилось, что в постели оказалась сверху, а Грэм не стал перехватывать инициативу, предоставив мне полную свободу действий.

Моей же выдержки хватило ненадолго. Фантазии, посетившие меня ещё в кабинете начальника службы безопасности, вкупе с радостным возбуждением и обоюдными ласками породили настойчивое жжение между ног, заставили тело истекать влагой. Я сама не ожидала, что могу так завестись. Единственным способом хоть как-то унять мучительный огонь внутри было оседлать стоявший колом мужской орган, и я сделала это, испытав короткое удовлетворение и новый всплеск желания.

Следуя ему, я сразу же задала жёсткий и быстрый темп, не рассчитывая на разрядку, но стараясь прочувствовать мужчину так остро, как только было способно моё тело.

Когда я, чуть приподнявшись, резко насаживалась обратно, дыхание перехватывало, а пальцы Грэма сильнее впивались в мои бёдра. Он тоже с трудом контролировал себя, и мне нравилось ощущать это.

Мои внутренности пульсировали в такт нашим движениям. Несколько раз я наклонялась, чтобы поймать мужские губы, и тогда его руки, умелые и властные, оказывались у меня на груди. От настойчивых ласк я заводилась ещё сильнее и уносилась всё дальше, не жалея ни его, ни себя.

Казалось, охватившему нас безумию не будет конца, но Грэм сдался первым. Я чувствовала, как напряглось тело эрзара, слышала полустон-полурык, вырвавшийся из его горла, и упала на него, дрожащая, взбудораженная, счастливая.

— Ты всё-таки изменял мне, — прошептала я. — Со мной. Очень плохо, что я этому рада?

— Поговорим о моральной стороне вопроса? — уточнил Грэм после небольшой паузы.

Его сердце билось громко и часто, и я улыбнулась, подумав о том, что стучит оно после устроенной мною скачки. Здесь и сейчас Петергрэм Торн был со мной, не с Нели.

— Наверное, не стоит. Ты нужен мне.

— Я тоже не справился с искушением. Так что виноваты мы оба. Если тут вообще уместно говорить о вине.

— Значит, я по-прежнему привлекаю тебя как женщина?

Эрзар издал страдальческий стон.

— Думал, мы уже решили этот вопрос. Откуда столько недоверия?

Одним стремительным движением он исполнил знакомый трюк: завалил меня на спину, оказавшись сверху. Заглянул в глаза и серьёзно спросил:

— Что с тобой случилось?

— В этот раз я начала интимную жизнь не слишком удачно.

Грэм нахмурился, и я поспешила объяснить:

— Нет, не против своей воли, просто не с тем человеком.

— Из-за которого ты чуть не погибла?

— Да. Правда, кое в чём он был прав. Это тело другое. Не такое чувственное, как у Нели...

Продолжить не вышло, потому что Грэм сполз чуть ниже и принялся играть языком с моими сосками, оборвав трагические откровения.

Я засмеялась. Было щекотно и ужасно приятно, когда дразнящие прикосновения сменили сначала лёгкие покусывания, потом — поцелуи, а после всё повторилось.

Однако этим коварный эрзар не ограничился. Затеянная им игра стала ещё более откровенной, когда его рука оказалась у меня между ног. Я вздрогнула и издала удивлённый возглас. Оказывается, моё тело по-прежнему было раздразнено до предела и готово отзываться на действия Грэма чередой пронзительных ощущений. Вскоре они стали почти мучительными, но инстинктивную попытку уйти от них эрзар пресёк без всякого сочувствия, не позволяя мне ни сесть, ни перевернуться.

Я хотела объяснить, что его усилия не возымеют желаемого результата, что довести меня до оргазма не получится, однако эти признания так и остались не озвученными, потому что я была не в силах отказаться от его ласк, даже если они грозили превратиться в пытку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Следующие минуты я провела в сладком дурмане, ёрзая и вскрикивая, и не успела осознать тот момент, когда пульсация внизу живота стала особенно сильной и сменилась внезапным взрывом, едва не разорвавшим меня на сотню ошмётков. Впившись пальцами в плечи Грэма, я выгнулась дугой с громким:

— Ах!

— Ага! — возликовал Грэм. — Ты была так убедительна, что я чуть не поверил. Но меня не проведёшь!

— Ты волшебник, — заключила я, чувствуя, как напряжение сменяет приятная расслабленность.

— Конечно, волшебник, — согласился он.

Короткий пас — и в его руке возник букет звёздных искр, который через несколько мгновений рассыпался радужной пыльцой. Иллюзия была эффектной и совершенной. Я даже зажмурилась, когда мне в лицо устремилось разноцветное облако. Рассмеялась.

— Помню я эти цветы! Твой подарок был очень красивым, хоть я и пыталась его вернуть. Ты ведь знаешь, что пыталась?

— Конечно. Но я сделал всё, чтобы у тебя не вышло, так что мы квиты.

— Понятия не имею, как меня угораздило в тебя влюбиться. Ты всегда делаешь то, что хочешь, и только потом интересуешься моим мнением. Вечного дара это тоже касается.

— Расскажи о своей новой жизни.

Он устроился рядом, приподнявшись на локте и глядя на меня.

Собраться с мыслями было сложно. Сейчас мне вообще не хотелось окунаться в грустные воспоминания.

Я думала, что не буду говорить много. Начала с детства, быстро добралась до гибели родителей, но чем дальше, тем больше откровений просилось на язык.

Боль непостижимой утраты. Жизнь с тёткой. Детский дом. Вадим. Наши отношения. Стремительное взросление. Работа у папиного друга и та, на которую устроилась после.

Я всё говорила и говорила, перескакивала то на одно, то на другое.

Петергрэм слушал меня, не перебивая и не отвлекаясь, подбадривая кивками и короткими репликами.

Видя его участие, я продолжала свой рассказ, не стесняясь даже неприглядных деталей.

И лишь одно признание оставила под конец.

— Вот так. Я не жила на тёплых островах, не заканчивала университет и не работала в крутой компании. Может показаться, что моя жизнь была тем ещё дерьмом, но и в ней нашлось место волшебству. На протяжении многих лет меня посещал один и тот же сон. В нём я шла к далёкой горе, которая постепенно превратилась в небоскрёб. Ледяной пик. Теперь я понимаю, что это был он. И знаешь, кто был моим спутником в том сне? Аланстар! Он оказывался рядом всегда. Мы путешествовали вместе. Я называла его "мой принц". Забавно. Он ведь и правда принц. Сын короля. Странно, что всё это время я видела его, а не тебя.

— На самом деле ничего удивительного, — сказал Грэм. — Во сне ты прикасалась к скрытым воспоминаниям о прежней жизни. Алан был с тобой в последние минуты перед гибелью. Его образ стал якорем, который связывал тебя с прошлым. Если бы не он, остался бы Ледяной пик или нашлось что-то другое.

Тон эрзара едва заметно изменился. Ему было непросто говорить о скорой смерти сына, и я чуть не напомнила, что Алан пока жив, что нельзя дать трагедии повториться, но усилием воли остановила себя. Время переубедить Грэма и доказать свою правоту ещё оставалось. Лучшим решением было ступать по этой дороге осторожно и самой разобраться в магических парадоксах.

— Но целиком мои воспоминания могли вернуться только после воздействия эрзарской магии, да? — уточнила я, имея в виду медальон Брана.

— Не обязательно. Однажды ты бы сама добралась до той горы. В первый раз память восстанавливается достаточно легко.

— В первый раз?!

Только сейчас до меня в полной мере дошёл смысл названия "Вечный дар". Ключевым словом здесь было "вечный". Бессмертие из легенды об эрзарских владыках существовало, просто не в том виде, в каком его представляли непосвящённые.

Я даже села.

— Хочешь сказать, это будет повторяться? Очередное рождение, жизнь в неведении, образы из прошлого, встреча с тобой. А что случится, если ты... когда ты...

Новая мысль поразила меня ещё сильнее откровения о Вечном даре. Рано или поздно свой земной путь заканчивали даже эрзарские владыки.

— Когда я умру? — спокойно спросил Грэм.

— Да!

— Как и ты, я отправлюсь в путешествие по следующим жизням. То, что называют Вечным даром, существовало с начала нашей истории, а не пришло вместе со спутниками. Ингоэ'лиит ир маэн. Дословный перевод "вечное странствие". Этой способностью обладают все владыки. В новом рождении они могут вспомнить то, что было с ними раньше. Или остаться в неведении. Чем больше жизней проходит, тем сложнее очередное пробуждение, но время от времени оно случается.

— Значит, владыка может родиться не владыкой? Даже человеком?

— Ответы на твои вопросы — да и нет. Есть несколько законов, которые, как мы знаем, ни разу не нарушались. Владыка никогда не возвращает себе свой ранг. Родившись сильнейшим единожды, в следующих воплощениях он в лучшем случае оказывается высшим. Кроме того, мы накрепко привязаны к своей расе. Нет ни одного свидетельства о том, чтобы владыка оказался в теле человека или аури.

— Аури?

— Так зовутся жители шестого мира в нашем кластере. Кластер это...

— Я знаю. Ты рассказал. Не очень подробно, но кое-какие представления я имею.

— Когда?

— В день нашей с Нели первой встречи. Ты пригласишь её посмотреть на мир, который мог стать вашим.

Грэм кивнул, принимая информацию к сведению. Интересно, устроил бы он для Нели прогулку, не предупреди я его?

— А принадлежность к семье? Она тоже не меняется? — вернулась я к разговору о Вечном даре.

— Хороший вопрос. Бывший владыка может родиться в другом клане. Правда, на этот случай в наших законах предусмотрена возможность вернуться в старую семью. Явление прежнего владыки считается удачей для клана. Обычно он пользуется уважением, даже если родился в младшем ранге.

— То есть бывают исключения?

— Не все владыки оставляют о себе добрую память. И не каждый хочет возвращаться к делам семьи в новой роли, особенно после нескольких прожитых жизней.

Всё услышанное определённо требовалось осознать. Я откинулась на подушки. Голова шла кругом.

— Но как же ваши близкие? Почему ты не передал свой дар Анне? Вы ведь любили друг друга.

— У меня бы не вышло. Обмен энергией, который происходит между эрзарами, не добавляет другой стороне ни сил, ни способностей. Если у владыки интимная связь с младшим эрзаром, тот не станет старшим. То же касается ингоэ'лиит ир маэн. Нет способа передать его тому, кто уже несёт в себе кровь нашего мира. В странствие по векам владыки не могли забрать никого из любимых, поэтому до прихода в мир людей ингоэ'лиит ир маэн считался и благословением, и проклятием. Другое дело спутники. Один раз в жизни вместе с магической энергией мы оказались способны вложить в них Вечный дар. Кого-то такая возможность заинтересовала, кто-то счёл её насмешкой судьбы, а то и кощунством. Споры не утихают до сих пор.

— А ты? Ты долго берёг свой дар. У тебя ведь были спутницы до меня. Например, Лидия.

— Вот уж кто жаждал прикоснуться к вечности! — Грэм рассмеялся. — Причём она знала, как всё происходит. Знала о перерождениях и возможных трудностях, но они её не пугали. Под конец наших отношений она дошла чуть ли не до шантажа. Совсем сдвинулась на идее заполучить бессмертие. Даже после расставания мне пришлось приглядывать за ней. Кто знал, что придёт ей в голову?

— Например, свадьба с другим владыкой?

— Орингарн Фэо меня удивил. Он был в курсе её главного интереса и всё равно женился, преподнеся ей Вечный дар. Сказал, что хочет забрать с собой именно Лидию, и пожелал мне встретить ту, которая так же глубоко тронет моё сердце.

— Ты был с Лидией десять лет. Как и с другими спутницами. Почему я... почему Нели? После месяца знакомства!

С минуту Петергрэм молчал. Я не торопила его. Он протянул руку и стал перебирать пальцами мои стриженые волосы. Это было мило.

— У меня нет ответа на твой вопрос, — сказал он наконец. — Нельзя препарировать любовь в поисках причины, её породившей. О Нели я могу сказать много восхищённых слов, но ни одно из них не опишет того, что я почувствовал, когда клинок Мириабелы Йар завис у её горла.

— Понятно теперь, с кем она играла. С владыкой Торном и его спутницей, — я зябко дёрнула плечами. Вроде бы, уже умирала, а вспоминать всё равно было жутковато. Бедная Трис! Её не ждало перерождение. — Получается, Мириабеле удалось-таки определить мою судьбу. Она подтолкнула тебя к решению передать мне Вечный дар.

— Ты бы всё равно его получила.

— Причём независимо от своего желания, — уточнила я, хотя подарок Грэма уже служил на благо. Он дал мне надежду предотвратить беду. — Что ждёт нас дальше?

— Мы будем проживать одну жизнь за другой. Иногда просыпаясь, иногда так и не вспомнив о былом, но нить, что протянута между нами, не порвётся. Она будет существовать всегда и притягивать нас друг к другу. Я узнаю тебя, когда увижу. Ты узнаешь меня. Мы сами решим, какими будут наши отношения. Останемся мы вместе или только посидим рядом, чтобы разойтись до следующей встречи.

— Звучит романтично. А что если нас раскидает по разным мирам? В этот-то раз я родилась не здесь.

— Следствие парадокса. Твоё место тут занимала Нели. В другой раз должно быть иначе.

— Мне кажется или я слышу сомнение?

— У эрзаров было всего триста лет, чтобы изучить воздействие Вечного дара на людей.

— То есть пока твой рассказ — красивая теория?! Может быть, с нами случится что-то другое лет через тысячу?

— Этого нельзя исключать, — признался Грэм.

— О, Боже! Ты в своём репертуаре! Обязательно чего-нибудь не договариваешь или оставляешь напоследок, — простонала я, демонстративно поворачиваясь к нему спиной.

Правда, не отодвинулась, когда он меня обнял, а сильнее вжалась в мужскую грудь.

— Прости, — шепнул он мне на ухо. — За то, что не объяснил и не попросил разрешения.

— Твоя совесть проснулась слишком поздно, — сонно пробурчала я и погладила его по руке. — Нели... она бы согласилась.

— А что насчёт Евы?

— Я по-прежнему тебя люблю, но сейчас мне немного не по себе.

В его объятиях было так тепло, что хотелось зажмуриться и заурчать по-кошачьи. Простить недоговорки, как бы сильно они ни бесили, порадоваться возможности снова быть вместе. Нет, я всё-таки знала ответ.

— Да. Я тоже говорю да. Но больше не скрывай от меня правду, какой бы она ни была. Когда в следующий раз коснёмся серьёзной темы, вспомни, что перед тобой взрослая девочка, которая проживает вторую жизнь.

Он не ответил. Хотелось надеяться, что его молчание было знаком согласия.

Я проспала больше шестнадцати часов, не заметив ухода Петергрэма.

Закончился день, настала ночь. Во второй её половине я несколько раз открывала глаза и снова проваливалась в сон. Ближе к утру организм насытился им до отвала.

Раскинувшись на широкой постели, я смотрела в потолок и думала о девушке, которая спала с владыкой Торном восемью этажами выше.

Никак не удавалось понять, ощущаю я ту Нели частью себя или другим человеком. Возникла некая двойственность сознания. С одной стороны, воспоминания о прошлом были моими, а не чужими. Они меняли меня, делали не совсем той, которой я была ещё вчера.

Вечный дар эрзаров доказывал существование души. Или чего-то другого, нематериального, связывавшего разные жизни. Сейчас эта неведомая субстанция была у нас с Нели одной на двоих.

С другой стороны, Нели существовала отдельно от меня. Жила, мыслила, чувствовала. Нам предстояло встретиться. Уже сейчас она казалась независимой личностью.

Как тут не поехать крышей?

Не найдя ответа на этот вопрос и слегка опасаясь за своё душевное равновесие, я занялась более приземлёнными делами. Сходила в душ, впечатлившись размером и обустройством ванной комнаты. Оделась в захваченный из дома спортивный костюм.

На кухонном столе обнаружила записку от Брана. Пока я спала, он успел побывать здесь и взял на себя смелость (дословная цитата) принести продукты. Кроме того, мой телохранитель напоминал, что готовые блюда можно заказывать у поваров "Наднебесья".

Его усилиями холодильник оказался полон разнообразной еды. В животе заурчало: мой организм настойчиво требовал завтрака. А ещё чертовски хотелось кофе.

Я не стала себе отказывать. Извлекла из сумки заветную банку, напиток заварила в ёмкости для карфы.

Некоторое время потратила на знакомство с кухонной техникой. Даже если в моём родном мире — чтобы не рехнуться, решила и дальше называть его так, — имелись аналоги здешних приборов, я с ними дела не имела. Справилась только благодаря воспоминаниям Нели.

Из многообразия продуктов выбрала те, которые не требовали долгой готовки. Специальные заказы тоже отложила на будущее. Ограничилась яичницей, тостами и дегустацией нескольких видов сыра, по достоинству оценив все. Жизнь в Ледяном пике изобиловала роскошью.

За окном тем временем начало светать.

Я долго, не отрываясь, смотрела на то, как окрашиваются в утренние цвета бескрайнее небо и великолепный город. Наслаждалась красотой момента и не могла уйти от ощущения, что вижу волшебный сон.

Вот сейчас проснусь в знакомой комнате под храп Вадима, заставлю себя подняться, соберусь на работу. Новый день вольётся в череду других, таких же однообразных. Правда, однажды я исполню свои планы и избавлюсь от опостылевших отношений, но сны так и останутся снами. Я не доберусь до вершины ледяной горы, не увижу принца, не встречусь с королём. Ещё миг — и прекрасная иллюзия рассеется.

Пришлось как следует тряхнуть головой и даже ущипнуть себя. Нет, всё происходящее было реальным. Очень странным, с трудом осознаваемым, но реальным.

К тому же, впереди меня ждали большие дела. Выяснить тайные причины дашар'гоэна. Помочь Грэму разобраться со "Свободными людьми". Разузнать о магических парадоксах. Спасти Алана и Нели.

Впору надевать супергеройский плащ!

Петергрэм пришёл, когда я, удобно расположившись на диване с сигаретой и кофе, переключала телевизионные каналы. По всем новостным обсуждался дашар'гоэн, но я заглянула и на развлекательные, по частичкам восполняя информацию о мире, в который вернулась.

— Как освоилась? — поинтересовался эрзар, неодобрительно покосившись на сигарету.

— Отлично, — улыбнулась я. — Сервис на высшем уровне. Будет слишком большой наглостью попросить выход в М-Сеть? Мне нужно подготовиться, чтобы чувствовать себя увереннее.

— Выдам тебе компьютер, но без возможности пользоваться почтой и другой связью, — пообещал Грэм.

— Не доверяешь? — прищурилась я.

— Думаю, что ты пока недостаточно трезво оцениваешь ситуацию.

— Так помоги мне разобраться.

— На сегодня у нас по плану другой разговор, верно?

— О войне, — кивнула я. — Хочешь кофе?

— Предпочитаю карфу.

— Значит, придётся заваривать самому. Не уверена, что у меня хорошо получится.

— Без проблем, — легко согласился Грэм, направляясь на кухню. — Ну ты и надымила!

По комнате пронёсся ветерок, моментально уничтоживший запах дыма. Удобно быть магом, ничего не скажешь.

— Знаю, что среди местных женщин это крайне дурной тон. Осуждаешь?

— Изображать восторг не буду, но и отнимать твою заначку не стану.

— Вот спасибо!

Когда он вернулся с чашкой, я демонстративно закурила ещё одну сигарету, хоть и не особо хотела.

— Готова слушать, вся во внимании.

— Мне придётся начать издалека. Что ты успела узнать от меня о связи шести миров кластера?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты рассказал, что эрзары выбирали между двумя мирами для переселения. Что своя магическая энергия существует в каждом мире, просто люди не могут пользоваться той, которая есть в нашем. Ты назвал её кровью мира, а обмен энергией между людьми и эрзарами сравнивал с переливанием.

— Понятно. Для полноты картины проще нарисовать схему.

Грэм сходил в соседнюю комнату, принёс ручку и лист бумаги, на котором поставил шесть жирных точек, а затем соединил их, изобразив шестиугольник с равными сторонами.

— Мир эрзаров.

Он обвёл кружком одну из точек и поставил рядом цифру "один".

— Здесь мы сейчас находимся.

Цифра "два" досталась точке слева от первой.

— Вот тут мы были или будем с Нели.

Мир, не вышедший из Средневековья и обозначенный номером "три", располагался справа от родины демонов.

— С тем местом вы тоже могли установить стабильную связь, — повторила я то, что слышала от него в прошлый раз.

— Верно. А вот тут началась твоя новая жизнь.

Мир, где родилась Ева Зотова, получил номер "четыре" и оказался расположен рядом с миром "два". Далеко моя душа не забрела. Цифра "пять" была связана прямой линией с тройкой. Она символизировала мир, в котором, по словам Грэма, цивилизация погибла, толком не зародившись. Шестёрка располагалась на противоположном от первого мира углу.

— Кажется, ты говорил, что эти... аури тоже владеют магией?

— Да. Возможно, есть определённый смысл в том, что мы и они находимся на разных полюсах кластера. Но это только теория, без доказательств.

— Что ж, познавательно, — я смотрела на рисунок.

— Гадаешь, к чему я веду свой рассказ?

— Что-то за этим точно стоит, причём связано оно с дашар'гоэном и враждой Торнов и Йар. Мне не терпится узнать подробности.

— Они тебе не понравятся.

Похоже, в моей реакции он не сомневался.

— Что бы ты ни сказал, я буду помогать клану Торн. Сама же видела.

— Переливание крови мира, о котором я упоминал, уже идет.

— Ну да, между эрзарами и людьми. Для поддержания больших порталов. Так вы не теряете связь с домом.

Петергрэм покачал головой и выдал шокирующее откровение:

— Порталы могут существовать без участия людей. Они стабилизированы с помощью кристаллов Накха. Истинные причины нашего обмена энергией глубже и важнее. Придя в этот мир, эрзары обрели здесь новый дом и надежду восстановить свой. Энергия, которую мы получаем от спутников, передаётся в наш мир. Мы лечим его. Постепенно, капля за каплей вливаем новую кровь, которая смешивается с кровью нашего мира. За триста лет нам удалось сгладить самые серьёзные последствия катаклизма, но на окончательное восстановление уйдёт не меньше тысячелетия.

— Боже мой... — ахнула я. — И вы это скрывали?

— Решение было принято владыками всех кланов. Мы не хотели выдавать истинную ценность, которую представляет для нас спутничество. Легенда о порталах удачно объясняет важность этой связи. Мы не знали, как отреагируют на правду люди. Вдруг решат, что мы крадём энергию вашего мира или что-то в этом роде. Или потребуют за такой ценный ресурс больше, чем мы можем дать. Мы бы всё равно получили желаемое, но не хотели принуждать вас, тем более сейчас, после столетий совместного развития, когда наши культуры соединились, а между людьми и эрзарами установилось множество личных связей. Кроме того, возрождение нашего мира очень деликатный, можно сказать священный для нас процесс. Многие просто не хотят посвящать в него людей.

— Но вы же и правда крадёте здешнюю магию!

— Нет. Мы не делаем ничего, что навредило бы этому миру. Донор не умирает во время переливания, если оно является медицинской процедурой. Мы забираем крошечную часть всей существующей энергии. Очень осторожно, заменяя своей. Какая разница, куда мы её направляем? Условия нашего обмена прописаны в Договоре. Спутники тоже получают выгоду — магическую силу, здоровье, долгую жизнь.

Звучало гладко, как на бумаге, которую подписывала Нели.

Проверить правдивость этих слов я бы всё равно не смогла. Оставалось только поверить и принять, что за отношениями эрзаров и спутников стоит ложь. Не важно, насколько фатальная. Демоны три столетия скрывали от людей свои истинные планы.

А я ещё возмущалась недоговоркам Петергрэма! Недоверие и любовь к секретам, похоже, были у них в крови.

— Рассказывай дальше, — вздохнула я. — До причин вражды кланов мы ведь пока не добрались.

— На самом деле я подвёл тебя прямо к ним. Наш мир исцеляется, но слишком медленно. Никто из эрзаров, живущих сейчас, не дождётся возвращения туда. Только странники-владыки оценят плоды нынешних трудов. Год назад Рейнкертис Йар предложил новый план. Машину на основе кристаллов Накха, которая вытянет достаточно энергии, чтобы совершить прорыв в восстановлении нашего мира. Вот только для того, чтобы она заработала, потребуется почти девять тысяч человеческих жертв. Энергию из них извлекут очень быстро, опустошат каждую клетку, что неизбежно приведёт к гибели. Клан Йар считает возможным похитить нужное количество людей, чтобы осуществить задуманное. Клан Торн выступил против. Увы, нам не удалось разрешить этот конфликт до начала дашар'гоэна.

— Подожди, — у меня еле язык повернулся, чтобы озвучить свою мысль. — Выходит, союзники Йар согласны с ними?

Я вскочила на ноги, быстро прошла от дивана до стены и обратно, не зная, как иначе выплеснуть свои эмоции.

— Значит, для половины эрзарских кланов приемлемо принесение человеческих жертв? Для половины тех, с кем люди делят свой дом?! Кто берёт нас в спутники, занимается с нами сексом, женится. Взаимная выгода? Совместное развитие? Интересно, что было бы, существуй такая машина с самого начала. Хотя нет, не интересно. Всё и так ясно. Да пошли вы!

— Ты не справедлива, — возразил Грэм. Он не рассердился. Видимо, чего-то подобного ожидал. — Да, когда порталы открылись, эрзары в первую очередь думали о своём спасении. Люди были для нас теми, кого предстоит поработить, если не получится жить в мире. Нас тоже приняли не с распростёртыми объятиями и уничтожили бы, имей такую возможность. Мы долго учились жить вместе. Сейчас в эрзарских кланах назрел кризис, но даже противники Торнов не единодушны в своих рядах. Далеко не все готовы приносить жертвы, но идут за Йар, потому что того требуют семья и традиции.

— А как насчёт единодушия в твоём собственном клане? Сколько Торнов в тайне согласны с Йар? Пусть их немного, но они наверняка есть.

— Ева, я могу поклясться тебе, что расклад не так ужасен, как ты представляешь. Ярых сторонников Йар гораздо меньше, чем сомневающихся. И обе группы составляют от силы треть всех эрзаров. Кое-кто из союзников Йар противостоял Торнам во всех дашар'гоэнах, поэтому делает это сейчас. Некоторые считают, что Торны не по тому пути, и выбрали худую альтернативу.

— Ты о проектах Аланстара? — мне вспомнились слова Рейнкертиса, сказанные во время встречи с Нели на "блюдце".

— Старшему поколению кажется, что он уводит эрзаров всё дальше от их родины и традиций. Ты права, мнение нашего общества неоднородно. Йар поселили в нём сомнения. Именно поэтому наша задача не ограничивается победой в последней битве. Мы должны доказать, что идея Йар в корне не верна. Как с моральной точки зрения, так и в плане её воплощения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что ты имеешь в виду?

— Йар всегда опережали другие кланы в изучении магической энергии, но мы надеемся доказать, что они ошиблись. Что в их изобретении есть изъяны, которые не позволят достичь результата. Алан пытается вычислить, по какому пути шли Йар, когда конструировали свою машину. Правда, информации пока мало. Никто, кроме Йар, не знает, где находится эта штуковина и как далеко зашло её строительство.

— Давай я без всякого анализа назову главный изъян. Девять тысяч человеческих жизней!

Откровенно говоря, особой чувствительностью и сопереживанием я в новой жизни не отличалась, но тут меня пробрало. Наверное, это Нели ужасалась вместе со мной. Девушка, которая видела в эрзарах добрых соседей и согласилась быть спутницей.

Я снова плюхнулась на диван. Грэм подсел ближе и обнял меня за плечи.

— Ева, клянусь, мы не дадим этому случиться.

— Я помогу.

— Что ты знаешь о связи Йар со "Свободными людьми"?

— Пока только то, что она есть. Ты не раскрывал Нели подробностей. Сказал, что Ева, то есть я, внедрилась в их группировку в качестве двойного агента.

— Безумие! — теперь уже Грэм возмущённо взмахнул руками. — Не понимаю, как я мог пойти на такое? Это слишком большой риск! Если такая связь существует, то "Свободные люди" становятся опасны, а они и раньше не отличались адекватностью.

— У меня получится. Я выясню всё, что смогу, и после буду под твоей охраной. Разве мои воспоминания не считаются гарантией безопасности?

— Расскажи всё по порядку, — вздохнул эрзар.

— Я... Нели... увидела Еву на девятнадцатый день дашар'гоэна. Ты нанял её на место Беатрисии. От тебя я узнала, что она пришла в "Наднебесье" по Договору и станет спутницей Линардариаса.

— Да, я уже думал поделиться с ним нашей историей, — кивнул Грэм.

— Правда? Ты настолько ему доверяешь?

— Об этом потом. Что было дальше?

— Ева... — мой рассказ отдавал чем-то маразматическим, — мне не понравилась. Кажется, я сразу начала ревновать её к тебе. До такой степени, что заговорила с Линардариасом о его выборе. Сейчас, вспоминая наш разговор, понимаю, что он был в курсе, кто она такая. От Мирты я узнала, что Ева жила далеко от столицы, воспитывалась в приюте, а в "Наднебесье" попала по региональной программе владыки. Потом так вышло, что я захотела поговорить с Евой наедине и пошла к ней домой. Тогда-то и увидела её с Роумом.

— С Роумом?

— Представь моё удивление! В тот вечер ты и рассказал мне о работе Евы на семью Торн. О том, что она внедрилась к "Свободным людям", потому что их глава имеет тесные связи с Йар. Пока это всё, что я знаю, но мы точно выясним больше.

— Что ж, нам нужен план, — решил Грэм. — Мы начнём действовать, только продумав каждую мелочь.

— Как скажешь, — легко согласилась я.

По части подготовки к секретным операциям он точно был опытнее меня, а после откровений, услышанных сегодня, важность моей миссии возрастала в девять тысяч раз.