Сатана-18

Глава двадцатая

Лязг захлопнувшейся двери и натужный скрежет запираемого замка разнесся по всему пространству пусковой установки. Катя поморщилась и заткнула уши. Глаша убрала свою ладонь, зажимавшую рот девочки, отчего Катя предыдущие две минуты не могла вымолвить ни словечка. Насупившийся Михаил затягивал плечевые ремни. «Они ушли,» прошептала Глаша и зажгла синюю люминесцентную лампу. Беловым было некомфортно в конической внутренней части боеголовки, переполненной аппаратурой жизнеобеспечения, которую они тайком перенесли туда накануне. Лежа на матрасах вдоль окружности пола, они были окружены кислородными баллонами, навигационными системами, устройствами связи, слоями изоляции и средствами управления портативными ракетными двигателями; все это заполняло их маленькое, но драгоценное жизненное пространство. Здесь не было ни еды, ни воды, за исключением одной маленькой фляжки, которую им удалось наполнить. Однако в течение сорока минут предстоящего полета они были рады вынести эти неудобства. Это была сумасшедшая авантюра отчаявшейся семьи. Им не оставалось ничего другого как победить или умереть. «Мы будем жить в Америке, мама?» Катя спросила в тысячный раз. «Я увижу Микки?» «Я надеюсь. Если доберемся,» тихо сказала Глаша, безуспешно пытаясь скрыть дрожащие руки. «Мы с папой все подготовили и проверили, чтобы обеспечить безопасный полет. Путешествие не будет долгим, но к нему трудно привыкнуть. Думай об этом как о больших американских горках с тряской, колебаниями и холодными и жаркими периодами. Постарайся набраться терпения». Ее голос посуровел; на этот раз она обращалась к мужу. «Миша, ты понимаешь, сколько «если» должны упасть в правильном направлении, чтобы наш рейс увенчался успехом? Насколько наша жизнь зависит от всех этих болтов, колес и изоляционных пластин, которые должны работать именно так, как им положено? Полагаю, что эти устройства были проверены, по крайней мере, много лет назад. Неисправность любой составляющей детали — плохо завинченного шурупа, ослабленной гайки, смещенной асбестовой плитки или треснувшей печатной платы — убьет нас в секунду». Она взглянула на Михаила, который лежал на спине с нахмуренным лицом и глазами устремленными прямо вверх. «Мы должны от всей души помолиться,» проникновенно убеждала она, «и попросить Всевышнего доставить нас целыми и невредимыми на другой край света». Закончив говорить, она лихорадочно перекрестила себя и остальных. Принимая это благословение, Михаил изобразил улыбку. «Никто до нас не делал такого трюка…» Он не успел договорить. Оглушительный гром заглушил егo остальные слова. Ракета завибрировала и застучала. Они поднялись на огненном столбе над покачивающимся на ветру кронами вековых деревьев и в одно мгновение прорвались сквозь облачный покров. Ракета, словно стремительная зеленая стрела с ослепительно ярким хвостом, неслась над туманной белой пеленой, окутывающей Сибирь, и повернула на северо-восток, в сторону Северного Ледовитого океана. Ускорение продолжалось. Тяжесть навалилась на тела пассажиров. Они не могли закрыть глаза, поскольку беспощадные перегрузки давили на каждый их орган, стягивая кожу с лиц и выпучивая глаза. «Мама, мама,» кричала Катя, едва шевеля онемевшим языком. Ее родители были бессильны помочь дочери. Они лежали плашмя на трясущемся дне, терпя невидимое давление, которое утяжелило их тела, заставляя мягкие ткани соскальзывать с костей. Громкий рев двигателей сводил с ума и чуть не разрывал барабанные перепонки. Ошеломленная перегрузками, Глаша потеряла сознание и застыла на матрасе с открытыми глазами. Казалось, мучениям не будет конца. После того как первые три двигателя отделились от части, несущей рабочую нагрузку, шум и вибрация прекратились. Разгонный этап полета завершился. Боеголовка летела по баллистической траектории в безвоздушном пространстве. Звезды и галактики молча сверкали в черной глубине космоса. Луна висела желтоватым круглым пятном. Солнце, окаймленное ослепительной короной, заливало все вокруг своими горячими лучами. Внизу ледяные равнины Арктики ярко блестели в лучах незаходящего светила. Температура внутри кабины постепенно повышалась. Глаза Глаши внезапно распахнулись. К своему удивлению она очнулась, паря посреди конической комнаты. Ей было жарко и у нее кружилась голова. Истерически смеясь, Катя зависла рядом с ней. Она схватила маму за рукав и потянула к себе. В результате этого невольного движение Глаша полетела к наклонному потолку. Чтобы не ушибиться, oна остановила себя, вытянув руку вперед. Головокружительное чувство счастья наполнило ее. «Что с нами происходит? Мы умерли?» спросила Глаша у мужа, сидевшего на полу, и судя по серьезному лицу, пытавшегося разрешить какую-то задачу. «Нет, это невесомость», хмуро ответил он. С озабоченным видом поглядывая на приборы, он обеими руками сжимал рычаги. «Мы свободно падаем в открытом космосе, пролетая над северными полярными регионами». Михаил открутил вентиль и выпустил в кабину немного кислорода. «Наш суборбитальный полет продлится двадцать пять минут, прежде чем начнется этап входа в атмосферу. Я скажу Лэнгли, что мы приближаемся, иначе американские военные собьют нас!» «Что?!» вскрикнула Глаша. «Я думала, они знают! Разве на днях ты не говорил с ними?!» «Да, но они не подтвердили получение. Это было через спутник. Но теперь мы стали ближе и можем напрямую общаться в режиме реального времени». Михаил надел наушники и настроил радио. Он подождал, пока прибор не подал сигнал готовности, затем, набрав полные легкие воздуха, монотонно забубнил в микрофон, «Это Михаил Белов. Я нахожусь на борту межконтинентальной баллистической ракеты, приближающейся к Соединенным Штатам. Ракета не вооружена. Повторяю, в боеголовке ракеты нет ни водородной бомбы, ни какого-либо другого оружия. Только оболочка. Нас трое внутри нее. Мы беженцы из Российской Федерации и ищем политического убежища. Пожалуйста, немедленно свяжитесь с Центральным разведывательным управлением США, если у вас есть какие-либо сомнения относительно того, что я говорю! Прием.» Он щелкнул тумблером и застыл в ожидании. Время тянулось медленно, но ответа не приходило. Ничего, кроме абсолютного молчания. Михаил виновато посмотрел на жену. Та пожала плечами и опустила голову. «Aмериканцы не отвечают», постулировала она тихим жалобным голосом. «Может быть, oни не получают наши сообщения?» Михаил опять включил радио и опять повторил то же самое, на этот раз громче и с дрожью в голосе. Между тем его дочери было очень весело. Босые ноги Катеньки стояли на голове ее отца, сдвинув дужку наушников. Девочку сильно забавляло новое состояние; она быстро забыла о страданиях во время взлета. Заливаясь сумасбродным смехом, она крутилась с мамой под потолком; взявшись за руки, они водили хоровод и возбужденно напевали незатейливые песенки. Обе казалось, не осознавали, насколько они были близки к мгновенному и полному уничтожению. Но сейчас oни наслаждались мгновением счастья. «Мы находимся примерно в 1200 километрах от Земли и сейчас завершаем полпути… «начал Михаил объяснять Глаше, как вдруг прервал себя. «Да, я вас слышу!» ликующе крикнул он, поправляя наушники. «Кто это? ЦРУ?» «Это миссис Гибсон из ЦРУ», переводил ее ассистент на русский. «Поздравляю с дерзким побегом! Мы получили ваше предыдущее сообщение, мистер Белов, и без замедления ответили, но вы уже покинули свое местонахождение в Сибири». Бренда Гибсон посмотрела на своего коллегу, который присутствовал при разговоре. Они находились в офисе в Лэнгли. «Значит, никакой ядерной атаки нет», вздохнула она с облегчением. «Однако Пентагон действует по особым инструкциям.»

Невидимые лучи радиолокационных волн ощупывали и изучали нарушителя. Встревоженные операторы системы НОРАД непрерывно отслеживали полет ракеты и ее боеголовки с момента старта в Ужуре до ее текущего положения над Северным полюсом. Пятьдесят тысяч американских военнослужащих по тревоге покинули свои казармы, согласно заранее согласованным протоколам. Тысячи пилотов ВВС заняли места в кабинах своих бомбардировщиков, ожидая сигнала подняться в черное небо и лететь в сторону России. Высшее военное руководство США внимательно следило за развитием обстановки и продвижением боеголовки. Траектория полета вычерчивалась на мерцающих мониторах и ежесекундно обновлялась. Судя по всему, приближалась ядерная война. Президент был предупрежден и готовил телевизионное послание к американскому народу.

Ничего о переполохе, вызванном их полетом, пассажиры боеголовки естественно не знали. Они продолжали невинный разговор со своими контактами в Лэнгли. «Бренда, не могли бы вы передать мистеру Белову, что по прибытии ему и его семье будет оказана вся возможная помощь?» Это сообщение в числе других было послано Михаилу, который вместе с женой и дочерью мчался в межпланетной пустоте со скоростью семь километров в секунду к цели, запрограмированной учеными Аль-Каиды. Несколько минут назад их корабль обогнул полюс планеты и вошел в западное полушарие. Там царила ночь и тень нашей планеты покрывала эту часть света. Ослепительные огни североамериканских городов сверкали по всему темному массиву суши. Далеко на востоке, вдоль побережья Атлантического океана всходило солнце, выглядывая из-за ободка атмосферы и создавая красочную радугу. Начинался новый день. Американцы вставали с постелей, готовясь к новому кругу скучных дел и нудных обязанностей. Но сегодня их ждал сюрприз. Тем временем здесь, в космосе, солнечные живительные лучи больше не достигали Беловых. Для них внезапно настала ночь. Установленный на стене термометр сразу отразил падение температуры. Они задрожали от холода. Пытаясь взбодриться, члены семьи ежились и похлопывали себя по бокам. Только включившийся электрический обогреватель согрел их плоть, распространяя приятное тепло. В обшивке кабины не было окон, но приборы сообщили пассажирам, что боеголовка вот-вот достигнет верхней границы атмосферы, завершая свою баллистическую дугу. Мр. Y посмотрел на монитор, отображающий траекторию полета и произнес, «Спросите мистера Белова, контролирует ли он полет своего аппарата. По мнению наших экспертов, он ударит прямо в центр нашей столицы. Мы понимаем, что бомбы на борту нет, но падение этой многотонной массы металла в посередине Вашингтона приведет к гибели людей и материальному ущербу». После короткой паузы пришел ответ Михаила. «Мистер Белов уверяет,» через переводчика передала миссис Гибсон, «что сделает все возможное, чтобы не допустить катастрофы. Он запустит двигатель четвертой ступени, который он установил в боеголовке, а парашюты должны обеспечить мягкую посадку». Мр. Y сверился со своими консультантами. «Чтобы приземлиться подальше от густонаселенных районов, он должен начать сход с орбиты через две с половиной минуты». «Мистер Белов уверяет, что сможет начать тормозить через три минуты. Терминальная фаза будет стрессовой», передала миссис Гибсон. «Пожалуйста, скажите ему, что мы желаем им удачи. Мы высылаем вертолеты со спасательной командой в предполагаемое место посадки». «Спасибо,» обеспокоенно ответил Михаил. «Надеюсь, что мы скоро увидим вас всех». Он выключил радио и снял наушники. «Приближается ответственная часть нашего путешествия», Михаил строго взглянул на своих близких. Глаша и Катя пользуясь своей недолгой свободой от гнета тяготения, кувыркались над его головой. «Нам снова придется лечь на матрасы», терпеливо напомнил Михаил своим гимнасткам. «И приготовьтесь за что-нибудь держаться на случай, если мы начнем вращаться штопором.» C тревогой oн допускал и такую возможность. Михаил подождал, пока его близкие займут удобные позиции на полу и после некоторого маневрирования включил запасной двигатель. Боеголовка замедлила свое падение с неба. Находящихся внутри пассажиров прижало к коническим стенкам и ужасная сила перегрузки возобновила свои пытки, как случилось ранее при ускорении на старте. B этот раз при замедлении с первой космической скорости до нуля. Аэродинамический нагрев повысил температуру. На коже обитателей кабины выступили капельки пота. Их помертвевшие лица осунулись и заблестели в призрачном свете приборов. Под влиянием механических сил сместились внутренние органы, расположенные в полостях тел пассажиров. Стало трудно видеть, ухудшилось зрение и кровь отлила от их голов. Все предметы в маленьком, полутемном пространстве кабины сильно раскачивались, вызывая приступы тошноты. Снаружи перегретый воздух окутал летательный аппарат. Языки желтого и розового пламени охватили его со всех сторон. Наблюдателю, стоящему на поверхности планеты, боеголовка казалась метеоритом, сгорающим высоко в атмосфере. Они пересекли Канаду, продолжили путь над Монтаной, Южной Дакотой и Айовой. Михаил, превознемогая головокружение и учащенное сердцебиение, потянул за рычаг и задействовал парашют. Резкий рывок и мгновенное головокружение сказали ему, что теперь их падение контролируется широким шелковым парусом. Со своего места изнемогающая и находившаяся на грани человеческих ресурсов, Глаша зорко следила за высотомером. Незадолго до приземления она активировала три пороховые ракеты. Оглушительный грохот зарядов и короткая вспышка пламени ознаменовали завершение их выдающегося беспрецендентного деяния.

Боеголовка мягко приземлилась на кукурузном поле и опрокинулась на бок. Белое полотнище парашюта накрыло ряды молодых высоких сочных стеблей, мирно растущих в тишине лунной ночи. Никто не заметил прибытия Беловых. Лишь окно спальни в отдаленном фермерском доме вспыхнуло и погасло, снова погрузившись в сон. «Sounded like an explosion, didn» t it, Sheryl? (Это было похоже на взрыв, не так ли, Шерил?») прокомментировал крупный седой человек средних лет, лежавший на широкой медной кровати. Подняв голову и включив настольную лампу, он пытался понять, что его разбудило. «Must be military exercises, (Должно быть, это военные учения)», предположила его жена. «Or a sonic boom from a jet. Go back to sleep, Rob. (Или звуковой удар самолета. Спи, Роб.)» Она натянула одеяло до подбородка и любовно укрыла мужа второй половиной. «We» ll find out in the morning. (Узнаем утром)», беспокойно пошевелился Роб. «I hope there» s no damage to our crops. If that» s some damn military thing it» ll take months for them to admit it, and probably never pay us for any damage! (Надеюсь, что наш урожай не пострадает. Если это какая-то чертова военная затея, то им потребуются месяцы, чтобы признать свою вину, и, вероятно, они никогда не заплатят нам за какой-либо ущерб!)» Лампа на прикроватном столике погасла, но темнота не возвращалась. Праздничный лунный свет лился в окна их фермерского домика, который примыкал к краю огромного кукурузного поля, простирающегося от горизонта до горизонта. Луна и звезды наполняли притихшую равнину задумчивым и призрачным сиянием. Длинные тени пересекали плоский, холмистый ландшафт. Нежный звон колокольчиков молочных коров и протяжное блеяние овец подчеркивали безмятежный ночной покой. Теплый ветерок шевелил блестящие складки парашюта, столь заметные на фоне темно-зеленых растений. Белый шелк и ослабленные стропы обвивали никому теперь не нужную боеголовку. Время шло, созвездия потускнели, на востоке засияло жемчужное небо, но изнутри летательного аппарата не поступало никаких признаков жизни.