Шериф для мертвецов

Глава 12 В гости к демонам

Увидев эту сцену со стороны, неискушенный наблюдатель подумал бы, вероятно, что его каким-то образом угораздило попасть в американский фантастический фильм. Причем — в стереоскопический, поскольку картинка была трехмерной и имела объемное звуковое сопровождение.

В принципе, центральные персонажи мизансцены вид имели вполне обычный. Длинноволосый парень в возрасте под тридцать и десятилетняя девочка в черном платье. Фантастичность происходящему придавал третий участник разговора, посмотрев на которого не всякий сумел бы без запинки выговорить слово "электрокардиография".

Шарообразное тело, покрытое густой черной шерстью. Короткие ножки в деревянных ботинках и устрашающие руки-лапы с длинными розовыми пальцами, увенчанными черными когтями. Дормидонту б еще желтые или красные глаза, да острые зубы — и был бы он самым настоящим монстром. Но нет — большие круглые глаза с длинными ресницами делали его похожим как раз на персонажа доброй детской сказки. А зубы домовой имел вполне обычные, человеческие. И показывал он их крайне редко.

— Ой, беда, беда, огорчение! — запричитал сидевший на подоконнике Дормидонт, выслушав подробный рассказ Киреева о случившемся.

— Да успокойся ты! — Олеся бросила на мохнатого сердитый взгляд. — Могло и хуже быть.

— Это уж точно, — невесело усмехнулся Егор. — Гораздо хуже могло получиться. Так, что я не беседовал бы с вами сейчас, а валялся под столом хладным покойником. Ну да ладно. Вы меня выручили, так что давайте теперь решать, как нам дальше быть.

— Я так поняла, Ян хочет поднять Северное кладбище, — задумчиво произнесла Олеся. — Идеальным вариантом будет прямо сейчас отправиться туда и встретить его, чтобы все предотвратить.

— Так ведь не факт, что именно Северное, — Егор убрал подальше с глаз недопитую бутылку водки. — Да, он упомянул, что в Ростове трупов — воз и маленькая тележка. А такую статистику как раз Северный погост и делает. Но Ян же не сказал, что первым делом отправится именно туда. А предположения — они предположения и есть. Да и потом, что мы трое… хотя, нет, двое, Дормидонт не в счет — можем ему противопоставить.

— Ну, не знаю, — пожала плечами упырица. — Я могла бы наброситься на него сзади и прокусить шею.

— Его не нужно убивать, — покачал головой Егор. — Его нужно остановить и образумить. Это во-первых. А во-вторых — Ян ведь действует не один. У него в подчинении колдун-мертвец. И вот этот факт, — Егор помолчал немного, — напрягает меня сильнее всего остального.

— Я, пожалуй, мог бы все-таки пригодиться, — подал голос Дормидонт.

— Это как же? — насмешливо взглянула на него Олеся. — Пробраться к Яну домой и, пока он будет спать, волосы ему в косички заплести? Чтоб он утром, посмотрев в зеркало, от удивления умер?

— Олеся, — укоризненно произнес Егор, — давай выслушаем его. У нас критическое положение, все варианты следует рассматривать.

— Вот-вот, — Дормидонт поднял вверх длинный, похожий на птичий, указательный палец. — Даже советы домовых. Тем более, что о домовых-то речь и пойдет.

— Хочешь поведать нам подробности своей биографии? — язвительно хмыкнула Олеся. Егор направил на нее неодобрительный взгляд. Девчонка делано сникла.

— В общем, так, — прокашлявшись, начал Дормидонт. — У Яна ведь тоже есть домовой. Проклом зовут, я с ним знаком немного. Ян его совсем зашугал. Так вот, может, мне связаться с Проклом, да и разузнать, чего там, да как? С хозяином он не в ладах, так что, думаю, вопрос профессиональной этики отпадает сам собой…

— Хорошая идея, — кивнул Егор. — А как ты с ним свяжешься. У вас какие-то свои каналы есть?

— Да через Интернет же! Только у Прокла модем старой модели, да он и такой у Яна еле-еле выпросил. Не исключены обрывы связи. Но я со своей стороны сделаю, что смогу. Аппаратура хорошая — тебе спасибо, Егор.

В гнездившейся где-то в недрах особняка каморке домового стоял один из прежних компьютеров Киреева — некромант подарил его Дормидонту после того, как обзавелся двумя современными агрегатами и установил домашнюю сеть.

— Не думаю, что этого достаточно, — с сомнением произнесла Олеся. — Можно хоть всю подноготную Яна выяснить, но что это даст, если мы не будем действовать?

— А мы будем действовать, — сказал Егор. — И уже очень скоро.

— Но как? — бессильно развела руками упырица. — Он же все выходы наглухо замуровал. Через такой барьер ни тебе, ни мне не пройти.

— Думаю, не все, — хитровато улыбнулся Киреев. — Ян не знает про ход из дома в магазин. Очень надеюсь, что у него не возникло мысли запечатывать и дверь лавки тоже. К чему бы?

— Хозяин мудр и прозорлив! — восторженно воскликнул Дормидонт. От переизбытка чувств домовой даже подпрыгнул на месте.

— Плохой из Яна получился бы диктатор, — подытожила Олеся. — Твой друг, видимо, считает, что он единственный в этом мире способен строить планы на будущее и принимать решения. А кто так думает — многого не добьется.

— Верно, — согласился некромант. — А друг ли он мне — это тоже теперь только предстоит выяснить.

— Так куда мы отправимся, если с дверью все в порядке? — спросила упырица. — Без посторонней помощи нам, все-таки, не обойтись.

— В "Крылья ужаса", — улыбнулся Егор. — Те, кто там собирается, под действие Янова проклятия не подпадают.

— Ого-го, — облизнув губы, произнесла девочка. — Серьезную же ты затеял игру.

— Не я ее затеял, — пожал плечами Киреев. — Это всего лишь мой ответный ход.

"А здорово, что я поспал хоть немного вечером, — подумалось ему. — Ночь, похоже, предстоит весьма оживленная".

Через пять минут Дормидонт отправился к себе, налаживать связь с коллегой Проклом, а некромант с упырицей пошли через холл в помещение магазина — по пути Егор надел свою "косуху". Как и предполагал Киреев, дверь "Погребка" не была заблокирована снаружи.

— Свобода! — пафосно произнес некромант, с наслаждением вдохнув бесподобный воздух летней ростовской ночи. — Айда по клубам? — повернулся он к своей невысокой спутнице.

— Как мы туда попадем? — вслед за Егором Олеся вышла из лавки.

— Да на такси, — сказал Киреев, запирая дверь.

— А проклятие не сработает? — она, несомненно, беспокоилась о жизни Егора чуть в большей степени, чем даже он сам.

— Не должно. Хотя, ты молодец, что вспомнила. Надо сперва подумать.

Действительно, опрометчивые поступки могли сейчас быть чреваты для Киреева фатальными последствиями. По большому счету, до истечения срока проклятия — который, кстати, был не вполне ясен — Егору следовало тщательно взвешивать каждый свой шаг в общении с окружающим миром.

— Если рассуждать логически, — произнес Киреев, стоя на забетонированной площадке перед магазином, — не должно случиться ничего страшного, если я просто остановлю такси. Ян ведь очень четко обрисовал границы действия проклятия. Отказ в помощи и наказание за просьбу будут только в случае, если речь пойдет о замыслах Грушницкого. Но я же не собираюсь каждому встречному таксисту рассказывать о том, что пытаюсь сорвать планы мятежного некроманта. В этом случае меня и за сто баксов никто не повезет, а если и повезут, то сразу в Ковалевку, — хохотнул Егор. — А простая поездка до нужного мне места не в счет. Как думаешь, верно я рассуждаю? — Киреев взглянул на Олесю.

— Скорее всего, да, — кивнула девочка. — Если рамки наговора такие узкие, ты многое можешь делать. Главное — не забывай, что в разговорах с людьми и магами нельзя про Яна упоминать.

— Не забуду. Да, вот еще что — тебе, наверное, лучше следом за мной лететь. Ночью мы вместе странновато будем на улице смотреться.

— Как скажешь, — Олеся подпрыгнула, чтоб перекинуться в летучую мышь.

Ночной клуб "Крылья ужаса" был расположен не столь уж далеко от дома Киреева, но в эту ночь некроманту была дорога буквально каждая секунда. Выйдя на Большую Садовую, Егор затормозил первую же проезжавшую мимо машину и, не торгуясь, согласился на условия водителя. Тот даже сам удивился — сумма, которую он назвал, была явно не соразмерна расстоянию.

"А ты, дружок, с Кубани, наверное, — подумал Киреев, садясь в авто. — Знаю я вас".

Заведение, в которое он направлялся, находилось близ перекрестка улиц Соколова и Пушкинской. Пластиковая дверь в невысоком сером здании, примостившемся аккурат между двумя бизнес-центрами, не вызывала у проходящих мимо людей абсолютно никакого желания в нее войти. Табличка, висевшая рядом на стене, сообщала, что за дверью расположен филиал Берлинского института исследований общественного мнения, попасть в который можно, только имея при себе пропуск. Тех немногих любопытных личностей, что пытались, все же, игнорируя предупреждение, попасть внутрь, выпроваживал охранник, столь же вежливый, сколь и внешне внушительный. Проникновение посторонних в это здание было полностью исключено.

Причиной же такой осторожности был тот факт, что за непритязательным фасадом скрывалось шикарное увеселительное заведение, предназначенное для самой грозной прослойки жителей Темной стороны. В "Крыльях ужаса" традиционно собирались вампиры, оборотни, циклопы и представители еще более сумрачных рас. В том числе, разумеется, демоны — одному из них, собственно говоря, и принадлежал клуб.

Только здесь в своей нынешней ситуации мог найти поддержку Егор Киреев.

Но обратиться за помощью к монстрам было мало. Следовало еще убедить их оказать помощь. В том, что это будет легко, некромант здорово сомневался.

— Сдачи не нужно, — сказал Егор, протягивая шоферу пятьсот рублей вместо запрошенных трехсот. Сотенных купюр просто не нашлось в карманах. Хозяин машины сразу начал смотреть на пассажира с гораздо большим уважением, чем прежде. "Точно, с Кубани", — внутренне усмехнулся Егор.

— Итак, я приехал в гости к демонам, — пробормотал некромант, стоя напротив двери "Крыльев ужаса", которая была на самом деле не пластиковой, а каменной и напоминала вход в древнюю гробницу. — Вот уж не думал, что мне когда-нибудь придется навещать это место по делу, а не развлечения ради.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — раздался рядом милый детский голосок.

— Ага, — вздохнул Киреев. — В том числе и предательство лучших друзей. — Пойдем.

Охранник, который посетителю, не обладающему магическим зрением, показался бы просто физиологическим близнецом Николая Валуева, являлся на деле циклопом. Киреев и Олеся его истинную сущность прекрасно видели.

Егор несколько раз бывал в "Крыльях ужаса" прежде. Но это место он никак не мог причислить к разряду своих любимых. Не то что бы здесь не жаловали представителей человеческой расы — просто в окружении клыкастых и рогатых завсегдатаев те невольно начинали чувствовать себя не в своей тарелке. Да и сложно это — сохранять спокойствие, когда ты точно знаешь, что налито в бокалы у компании, расслабляющейся за соседним столом…

Печать Тьмы, лежавшая на Егоре, автоматически давала ему право входа в подобные заведения. Ну а об Олесе и говорить нечего. Поэтому здоровенный охранник удостоил новых гостей лишь нескольких секунд внимания, после чего вернулся к своему занятию — заключалось оно в чтении свежей книги из серии "Тайный Город". Взгляд единственного глаза секьюрити заскользил по строчкам, а Егор и Олеся пошли по узкому коридору в главный зал "Крыльев ужаса", со стороны которого доносилась ритмичная танцевальная музыка.

Как только они вошли туда, стало ясно — сегодня здесь вампирская вечеринка. Иссиня-бледные мужчины в черных костюмах и дамы в изысканных вечерних платьях — тоже черных, разумеется — составляли большинство пришедших нынешней ночью в клуб. Да и бодрая композиция, под которую лихо отплясывали на танцполе несколько кровососов, была не чем иным, как главной музыкальной темой из киносериала "Блэйд". В фильмах под нее вампиров обычно истребляли. Такая вот своеобразная ирония…

"Должно быть, суммарный возраст собравшихся сегодня тут вампиров зашкаливает за десять тысяч лет", — подумал Егор. Олеся с любопытством озиралась по сторонам — прежде упырица только слышала об этом месте, но никогда не бывала здесь лично. Она вообще предпочитала ночным тусовкам, которые иногда посещал Егор, тихую и размеренную жизнь в его доме. Да и непросто было бы ей вести эту самую клубную жизнь, учитывая то, как она выглядела, и то, что Егор считал необходимым скрывать от окружающих ее существование. Днем они иногда обедали вместе в кафе — в светлое время суток их еще могли принять за отца и дочь. Но быть застуканным ночью в злачном месте в обществе маленькой девочки — с учетом нравов современного общества, такое могло принести Егору неприятности покруче, нежели то, что происходило сейчас.

Поэтому все здесь было для маленькой упырицы новым, необычным и до безумия интересным…

Убранство главного, самого просторного зала "Крыльев ужаса" тяготело к эклектике. Но работавшие над ним дизайнеры все же смогли придать композиции единообразный вид. Разница в оформлении становилась заметной при более пристальном взгляде на отдельные уголки клуба. А со стороны входной двери помещение казалось довольно-таки цельным в плане стилистики.

В той его части, где куролесили веселые вампиры, было много красного и черного: классический вампирский стиль, удовлетворявший эстетическим запросам представителей практически любого клана. Кроме, разве что, Самэди, но этих страхолюдных созданий в Ростове отродясь не видали.

"Вампирский уголок" (это слово, впрочем, было не вполне подходящим, ибо зона, где отдыхали кровососы, располагалась недалеко от центра зала), был стилизован под аристократическую гостиную эпохи позднего Средневековья. Высокие, обтянутые черным бархатом стулья из темного дерева, литые или кованые ножки столов и спинки диванов, на стенах — холсты и гравюры, изображающие, разумеется, сцены из вампирской жизни — веселые и трагические.

Под потолком над приютившими вампирскую братию столами висели сизые клочья декоративной паутины. Но впрочем, нет, она наверняка была настоящей, сплетенной разумными пауками. Обстановка, приближенная к атмосфере, царившей некогда в мрачных замках населяющих древние сказания князей-кровопийц, ублаготворяла вампиров, так же как алая жидкость, что плескалась у них в бокалах. Но если кровь являлась их телесной пищей, то удовольствие от созерцания предметов старины и мистической атрибутики — духовной. Хотя, конечно, слово "мистика" в ходу только у людей. Вампиры же, сами являющиеся частью того, что оно обозначает, прекрасно знают подлинную цену каждому лунному отблеску на боку серебряной чаши. К слову сказать, вопреки общеизвестному мифу, серебра они нисколько не боятся. Ведь само название этого благородного металла восходит к ассирийскому слову "сарпу", которое переводится как "серп", но очень часто обозначает Луну…

Чуть поодаль был расположен отдел для троллей, циклопов, горгулий и прочих камнекожих созданий. В нем царил почти абсолютный минимализм — каменные столы и сидения, слегка украшенные атрибутами повседневной жизни представителей этих рас: например, болотные кочки для троллей, или готические барельефы для горгулий.

Тролли, как и большинство обитателей Темной стороны, делятся на множество разновидностей. Встречаются среди них как враждебные человеку, так и нейтралы. Большие, надо сказать, оригиналы. Несколько лет назад один из живущих в Европе троллей начал музыкальную карьеру, даже не пытаясь скрывать свой истинный облик. Организаторы концертов и публика искренне полагали, что жутковатая внешность артиста — не более чем результат стараний профессиональных гримеров. Они лишь убедились в этом, когда Мортиис начал выступать без крючковатого носа, бородавок и оттопыренных заостренных ушей. Тогда как на самом деле его приструнили свои же — дескать, так и до демаскировки недалеко. После этого музыкант стал пользоваться во время концертов мороком.

В отделе для камнекожих не было сейчас ни циклопов, ни троллей. Лишь одинокая горгулья сидела там, выделяясь серой глыбой на фоне темноты, скрывавшей самые дальние уголки зала, где был расположен чил-аут. На столе перед монстром стоял высокий стакан с чем-то красным — вероятнее всего, мясным коктейлем.

Егор смотрел в ту сторону с не меньшим удивлением, чем Олеся. Но если упырица видела живую горгулью впервые в жизни, то Киреев — впервые встретил ее в родном городе. Прежде на его памяти каменные летуны в Ростове не появлялись.

Слева от входа раскинулась зона, оформленная во вкусе демонов. Изящные столики из красного дерева, стильные кожаные диваны, много черного цвета и серебра. Этот угол тоже был сегодня заполнен довольно густо — там сидело около двадцати существ весьма причудливого вида, а также несколько демонов, предпочетших сохранить маскировочный человеческий облик. Должно быть, их истинный был столь ужасающ, что мог напугать даже пировавших по соседству вампиров.

— Пойдем, — взяв Олесю за руку, Егор двинулся к барной стойке, что маячила прямо по курсу — нужно было лишь миновать танцпол. Несколько любопытных взглядов устремились к парочке из толпы вампиров. Кровососы, несомненно, почувствовали в девочке свою близкую родственницу, и кое-кто из них начал гадать — а что может связывать ее с человеческим магом?

За стойкой бара в "Крыльях ужаса" хозяйничал самый настоящий черт. Уж кого-кого, а представителей данной расы в Ростове, в отличие от горгулий, было полным-полно. Черти являлись одним из немногих спорных вопросов во внутренней жизни Темной стороны.

Черт — самый загадочный среди всех "мифологических" персонажей. Необходимо заметить, что в народных поверьях он — самостоятельный герой, не имеющий отношения к дьяволам или Сатане — образами, пришедшими в славянскую культуру лишь после принятия христианства. Можно сказать, что черти — персонажи сугубо славянские. Общественное представление об этих существах некоторым образом видоизменилось под воздействием все того же христианства. Но основные характерные особенности перетекли в фольклор прямиком из объективной действительности.

В народной культуре черта представляют по-разному. Чаще всего это человек с хвостом и конскими копытами, которые он тщательно прячет. Иногда этот образ дополняется железными зубами или полыхающим изо рта огнем. На голове у фольклорного черта всегда красуется шляпа, скрывающая от посторонних взглядов рожки. Одет он в черный кафтан или в солдатский мундир. Черт может превратиться в любого человека, зверя или предмет. Он способен принять вид знакомого или родственника, любит оборачиваться кошкой или собакой, а также свиньей, бараном, вороном или филином, причем зверь или птица всегда будет иметь черный цвет. Но не всегда облик, принятый чертом, имеет конкретную физическую форму. Одно из самых любимых его воплощений — вихрь. В виде вихрей черти летают, танцуют, женятся. Чтобы увидеть в мчащемся вихре черта, нужно, нагнувшись, посмотреть на него между ног, или, плюнув три раза на землю, сказать: "Черт, черт, покажи хвост!". Тогда в вихре можно будет разглядеть темную фигуру с рогами, хвостом и копытами. Считалось также, что если бросить в вихрь освященный нож, то он упадет на землю окровавленным, ранив черта. Человек, попавший в вихрь, может тяжело заболеть и умереть, поэтому при встрече с вихрем ему показывали кукиш, читали молитвы и произносили отгонные присловья типа "А чур тебя!".

Чем же отличен черт от прочих героев восточно-славянских мифов? Во-первых, он всегда делает только зло, он в принципе не оказывает помощи человеку по доброй воле. Например, леший может завести путника в чащу, но он же и поможет набрать ягод, найти дорогу домой. Водяной, несмотря на все его коварство, способен иногда пригнать солидный улов в сети рыболовов, или помочь мукомолу следить за мельницей. Даже злобный банник, если его вежливо попросить, разрешит человеку переночевать в бане и защитит от других банников. У черта же одна задача — как можно быстрее погубить человека, довести до смерти и завладеть его душой. Чтобы достичь этой цели, он способен на любую хитрость, на любой обман. Черта принято считать олицетворением абсолютного зла.

Вот как раз такое отношение чертей к людям и сделало эту расу предметом острой дискуссии, длившейся уже на протяжении нескольких тысячелетий. Такая модель поведения автоматически заносила рогатых в разряд Черных Сущностей, но сами черти даже слышать не хотели о том, чтоб быть изгнанными за пределы Тьмы. Однако, в конце концов они поняли, что стандартная для них практика сильно дискредитирует Темную сторону в целом и ставит под удар с большим трудом достигнутые договоренности со Светом. Тысячу лет назад на Темной стороне было принято внутреннее соглашение, обязавшее чертей не строить козни против максимально возможного количества людей, как они делали раньше. Теперь целью губителей душ стали те, кто сам целенаправленно искал контакта с ними — то есть, в первую очередь, Черные маги и дьяволопоклонники. Постепенно у чертей вошла в обиход также охота за душами человеческих злодеев — маньяков, разбойников, педофилов и прочих гнусных личностей.

Но дурная репутация, сформировавшаяся за много тысяч лет до заключения договора, не спешила покидать чертей. Многие по сей день относились к ним с крайней степенью осторожности — примерно так же, как в современном российском обществе принято относиться к цыганам или кавказцам. "Поверил черту — сам виноват", — такая поговорка до сих пор была в ходу, хотя в большинстве ситуаций верить чертям уже давно было можно.

Черта, что работал барменом в "Крыльях ужаса", звали Горри. Был он, разумеется, черным (хоть это, в общем-то, не единственный цвет, который может иметь чертова кожа, а лишь наиболее распространенный) и рогатым. В клубе, где не было лишних глаз, черт не испытывал потребности в маскировке.

На Горри не было ни кафтана, ни мундира, ни шляпы. Только кожаные штаны с дырочкой для хвоста, и несколько золотых браслетов на руках (среди Темных черти были немногими, кто по-настоящему любил золото). В левом ухе бармена висела на цепочке причудливая серьга — крупная голубая жемчужина, на которую при помощи позолоты была нанесена географическая карта Земли.

— Привет, — сказал Егор, опершись локтями на стойку. — Смотрю, жарко у вас сегодня.

Возле самого бара посетителей не было — все кучковались в своих компаниях по залу.

— Какие люди! — Горри протянул черную, как смоль, руку. — Да, жарковато. Как в Аду просто! Вампиры отмечают день рождения Альмаксиса. Двести пятьдесят ему стукнуло. Дочка твоя? — черт кивнул на Олесю, которая уже успела взгромоздиться на высокий барный стул.

— Шутишь? — усмехнулся Егор. Некромант прекрасно знал, что рогатый способен сразу почувствовать, с кем имеет дело.

— Шучу, — подтвердил Горри. — Привет, малышка, — помахал он Олесе. Та мило улыбнулась в ответ.

Из кухни вышла и направилась к столам демонов официантка-суккуб, несшая два серебряных подноса, уставленных изысканной снедью. При взгляде на роскошное тело девушки, затянутое в эффектный костюм из черного латекса, Олеся грустно вздохнула. Ей, заключенной в теле ребенка, никогда не стать обольстительной женщиной. Никогда не познать таинства настоящей любви…

— Так ты, стало быть, подружку решил вывести в свет? — полюбопытствовал черт. — Или, точнее уж — вывести в Тьму, — бармен сверкнул белоснежными зубами — на одном из них маг заметил золотую фиксу в виде перевернутой пентаграммы.

— Нет, Горри, — покачал головой Егор. — Меня привело сюда другое дело. Я желаю видеть Мальгедорна.

Повисла пауза. Несколько секунд черт внимательно смотрел на Киреева.

— Не многого ли ты желаешь? — спросил он, наконец.

— Нет, — Егор забарабанил пальцами по стойке. — Это действительно очень важно. То, с чем я пришел, грозит срывом покровов.

— А подробнее можно? — осведомился бармен. — Я не рискнул бы беспокоить босса, не будучи уверенным, что дело и впрямь горячее.

— Оно, прямо скажем, раскаленное, — заверил его Киреев. — Суть заключается в следующем: один мой знакомый некромант решил наплевать на все законы и договоренности и, возможно, прямо сейчас поднимает какое-то из ростовских кладбищ, чтоб захватить в этом городе власть.

— Ого-го! — черт почесал в затылке. — И правда, происшествие не из приятных. Можно сказать, чрезвычайное. Слушай, а почему ты сюда пришел? Штаб Ковена, вроде бы, работает круглосуточно.

— Охотно разъясню, — невесело усмехнулся Егор. — Меня наградили проклятием "Истинного Горя". Если я расскажу о том, что знаю, какому-нибудь человеку или магу, мне кирпич на голову упадет. Или самолет. Если дело будет происходить в чистом поле.

— Я знаю, что такое "Истинное Горе", — кивнул рогатый бармен. — Погоди-ка… В городе ведь всего два серьезных некроманта, и одного из них я вижу перед собой. Стало быть, речь идет о…

— О Яне, — закончил вместо него Егор. — О Яне Грушницком. Это сделал именно он.

— Ну надо же, а? — черт выглядел ошарашенным. — Никогда б не подумал, что Ян на такое способен.

— Вот-вот, и я до поры не думал, — кивнул Киреев. — А стоило бы, наверное. Ну так что, Горри, можно мне к Мальгедорну?

— Да, — черт достал из кармана своих кожаных брюк мобильный телефон. — Только вот что, Егор, — сказал он перед тем, как набрать номер хозяина клуба. — Замолви за меня словечко перед шефом. Пусть разрешит тебе взять меня с собой на дело. Мне, знаешь ли, чертовски надоело торчать ночами за этой стойкой, как черт знает кто!

— Он согласен тебя принять, — сказал Горри через три минуты, коротко переговорив по телефону. — Но только тебя одного, — черт бросил быстрый взгляд на Олесю.

— Без проблем, — отреагировала та. — Я посижу здесь. Выпью чего-нибудь, музыку послушаю. Егор, оставишь мне денег? Своих-то у меня никогда не было.

— Конечно, — некромант вытащил из кармана несколько фиолетовых купюр и протянул их девочке. — Только поосторожнее тут, ладно? В клубе, вроде, и свои все, но, как недавно выяснилось, даже среди своих не всем можно доверять.

— Я пригляжу за ней, — пообещал Горри. — Мне доверять можно.

Егор хотел было пошутить по поводу общеизвестной ситуации с доверием к рогатым, но удержался от этого. В конце концов, в своем, Темном кругу, черт действительно был более надежным товарищем, чем иной человек.

— Идем, — Горри вышел из-за стойки и направился к двери, расположенной справа от нее. Набрав код, он отворил дверь, пропуская Егора. — Все время прямо. В конце коридора будет лифт. Спустишься на нем вниз и потом опять все время прямо. Это, в сущности, главное — никуда не сворачивать.

— Понятно, — Егор не стал уточнять, что ждет его в случае, если он проигнорирует это предупреждение. — А на какой этаж спускаться?

— Там всего одна кнопка, — усмехнулся Горри. — Не перепутаешь.

— Удачи, Егор, — сказала Олеся, взволнованно глядя ему вслед.

— Спасибо, — Киреев отсалютовал и шагнул в слабо освещенный длинный коридор. В спину ему устремились несколько десятков заинтересованных взглядов — вампирских и демонических. У гостей клуба имелись довольно веские причины для любопытства — люди крайне редко входили в эту дверь иначе, как в кандалах. И очень мало кто из побывавших за ней вновь появлялся потом снаружи…