Светоч

Первые несколько лет без тебя…

Одна…

Видимость жизни. Я брежу всё так же красным.

Вот потолок надо мною…

А вот стена —

чистое поле для вымысла и абстракций.

Помнишь, ты как-то на скатерти выжег глаз? —

глаз Минотавра — горящим, простым окурком…

Знаешь, мне кажется, кто-то войдёт сейчас,

но как всегда

без ключа… без звонка… без стука…

Бог милосерден —

он вылечит болью боль…

Врач увеличит безжалостно силу тока,

я позабуду на время о нас с тобой

в жутких конвульсиях

(пытка электрошоком)

Кто-то додумался душу лечить огнём…

Снова и снова мне снится в ночных кошмарах

чёрный, огромный,

чудовищный скорпион

медленно-медленно к сердцу подносит жало.

Где же ты, где же ты, мой аргентинский нож?

Помнишь, как в юности,

метила между пальцев?

Точных бросков нескончаемый, острый дождь.

Странные игры вне логики и абстракций…

Я промахнулась —

и брызнула с пальцев кровь…

Юность ушла.

С той поры пролетели годы.

Щупальца… щупальца… щупальца проводов

душу сжигают присосками электродов.

Странно очнуться и знать, что в Париже ночь.

Город не спит, он живёт по своим законам.

Но просыпаюсь:

в руке аргентинский нож,

лишь не припомню, убила ли я скорпиона?

Как мне хотелось увидеть твоё лицо!

Слышишь, любимый,

я бредила каждый вечер:

«…дайте мне… дайте мне… дайте мне Пикассо…»

Ведь от любви не лечат…… пойми…… не лечат!

Врач-атеист посоветовал «Отче наш…»

Странный он, правда?

Конечно, он очень странный…

Я бы молилась, поверь мне, когда б не кашель,

Но простудилась в приюте «Святая Анна»…

Холодно…… холодно… холодно…

А рентген!

Знаешь ли ты, что на снимке душа крылата?

Это не бронхи с ветвящейся сетью вен,

это не лёгкие…

Милый… постой… Куда ты?

Не уходи!

Пусть ты даже всего лишь сон…

Не покидай меня, слышишь… Зачем так рано?

Хочешь, пиши с меня лики твоих икон,

Хочешь, распни меня в свете оконной рамы.

Нежный мой… нежный мой… ласковый, страшный зверь…

бык андалузский — глаза твои, как рубины…

выбей рогами,

пожалуйста, выбей дверь…

я не могу……… не хочу никакой корриды!

Век скотобоен…

и снова электрошок…

Как милосердны…… о, как милосердны, люди…

— Ну, успокойтесь, безумная…… всё хорошо…

Да, хорошо —

тем, что хуже уже не будет…