Светоч

Ты говорил мне:

«У НАС в Париже…… У ВАС в России…»

Твой взгляд был карий — две спелых вишни,

Мой тёмно-синий.

И ты впивался в меня глазами,

сжимая руку,

Цедил сквозь зубы: «Предашь ведь, знаю…

Предашь ведь, сссука…»

А после долго и безутешно

рыдал в подушку.

Я улыбалась, о чём-то нежно

Шепча на ушко.

Но ты не верил, о, мой Художник,

И хмурил брови.

Твердя, что в Риме таких безбожниц

Рисуют кровью…

Срывал одежды одним движеньем

И нёс нагую

Меня к спартанской своей постели,

И поцелуи

Ложились лёгким горячим слоем

На грудь и плечи.

Мерцали звёзды…

В России полночь, в Париже вечер…

О, этот вечер! Безумный вечер…

Волшебно-пьяный…

Нет, не увечья —

Мы наносили друг другу раны.

Так осторожно —

Как только может быть осторожен

Клинок горячий,

легко и плавно входящий в ножны…

И ты входил в меня бесконечно,

продляя пытку…

До немоты и потери речи.

До слёз…… до крика…

И тут же в свете ночного пламени

и прозрений

Спешил к мольберту

Мой падший ангел, мой добрый гений…

А я лежала, шепча сквозь дрёму

В твоей постели,

«У нас в России сейчас сугробы —

Поют метели…»

Ты поцелуем сбивал с дыхания:

«Тише… тише…

Мы не в России с тобой, родная…

И не в Париже…»

Мы где-то между землёй и небом…

Да…… где-то между…

Как в первый день свой Адам и Ева —

Чисты, безгрешны…