Уже не новичок

Глава 7

Спускался по лестнице я так, словно поднимался на эшафот. У подножия остановился, сунул руку в карман брюк и достал пузырёк с энерджайзерами.

Ужин, которым меня угостили в замке, давно растворился. Я ещё удивился, как живот не разболелся от переедания, после недельной голодовки — но ничего такого не было. Чувствовал я себя так, словно и не ел вовсе.

Так что капсулы с солнечными зайчиками пришлись в масть.

Я закинулся сразу двумя.

А потом выпрямился, поднял повыше подбородок и пошел к двери, за которой меня дожидалась психованная зажигалка.

Зебрина была в тех же шортах и майке. Сунув руки в карманы, она подпирала стенку с изяществом уличного мальчишки. Глаза устремлены в одну точку, челюсти ритмично что-то пережевывают.

Надеюсь, это не один из моих сотрудников. Очень надеюсь.

При моём приближении — а я старался ступать очень тихо — она встрепенулась, выпрямилась и повернулась в мою сторону.

Да. Вот сейчас я это вижу...

И нечеловечески острые скулы, и длинные, поднятые к вискам глаза с огненно-красными зрачками.

В лице её было что-то, что наталкивало на мысль, что девочка выросла в аэродинамической трубе — то же самое я подумал, впервые увидев её отца, дона Коломбо.

Голые руки по-подростковому тонкие, но увиты плотными, прилегающими к костям, мускулами. Тело спортивное, поджарое — как у хороших бегунов на длинные дистанции или очень породистых гепардов.

Передо мной несомненно был хищник. Причём, самого высокого уровня. Прочно обосновавшийся на вершине пищевой цепочки.

И теперь этот хищник зачем-то пришел в мой клуб...

"Зебрина берёт всё, что хочет" — вспомнил я слова доброго консильери.

— Что делаешь ты здесь, злая девочка?

Ирония — плохой способ не злить дракона. Но я ничего не мог с собой поделать. Я был зол.

Ещё вчера я думал, что устроить конкурс красоты для сотен тысяч незнакомых и диковинных существ — это самое трудное, что я делал в жизни.

Но нашествие диких баб меня добило.

Девчонки с их несвоевременным желанием устраивать сюрпризы и швыряться пудреницами. Анжела с её поистине нечеловеческим эгоизмом.

Зебрина.

Честно говоря, я просто не знал, как относиться к подростку, снабженному крыльями и встроенным огнемётом.

Я что хочу сказать: подростки и так опасны. Они непредсказуемы, не поддаются контролю, не приемлют элементарной логики...

Ими управляют гормоны и желания.

И не подумайте, что я против — каждый имеет право оторваться по полной — прежде, чем начнёт скучную и упорядоченную взрослую жизнь.

Но если пубертатный период затягивается НА ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ... Думаю, перед таким скромно потупится и отойдёт в сторонку любой ядерный апокалипсис.

— Я... Пришла извиниться.

Ого. Это что-то новенькое.

— Хотелось бы больше подробностей.

— Я не должна была пытаться тебя съесть.

— О, какое облегчение. Я просто счастлив. Подожди... Когда ты говорила, что съела других женихов...

Девочка скромно потупилась и принялась ковырять носком кроссовки пол. Полетела каменная крошка.

— Ну...

— Ясно, — я вновь сдавил пальцами переносицу. — Ладно, к чёрту подробности. Я всё-таки надеюсь хоть иногда высыпаться.

— А ещё я не должна была закатывать при тебе скандал.

Я кивнул. А затем спросил:

— Это тебя мама прислала?

— Нет.

— Правда?

— Э... Частично.

— Ладно, этого хватит. Я принимаю твои извинения. И если у тебя всё... — я потянулся, чтобы вежливо распахнуть перед Зебриной дверь, ведущую на улицу.

— Нет, это не всё.

Я сделал глубокий вздох. Спокойно, Макс, спокойно. Не время сейчас демонстрировать свой искромётный темперамент.

— Говори.

— Я хочу остаться с тобой.

Не разорался я лишь потому, что слишком хорошо помнил языки пламени. Если эту милую девочку вывести из себя, от моего клуба не останется даже угольков — вот о чём нужно думать. А ещё о людях.

НИКТО не заслуживает того, чтобы его зажарил и съел взбесившийся дракон.

— Зебрина... — я взял её под локоток и отвёл от двери. — Давай пойдём в бар. Я закажу тебе лимонаду и ты расскажешь мне всё, что тебя тревожит, лады?

— Как будущему любовнику? — с готовностью спросила она.

Я на секунду замер, но тут же овладел собой. Эй! Да мне это удаётся всё лучше и лучше.

Растёшь на глазах, Макс.

Главное, потолок не пробей.

— Скорее, как старшему брату, — сделал я осторожную поправку.

— У меня никогда не было ни сестёр, ни братьев.

— Можешь рассчитывать на меня.

— Но я не хочу...

— Зебрина, — моя хвалёная выдержка трещала, как туго накачанный футбольный мяч. — Если ты хочешь, чтобы я стал твоим другом, постарайся поменьше употреблять выражение "я хочу" и "я не хочу". Любые отношения — это командная игра.

— Но папочка с мамочкой ВСЕГДА выполняют мои желания.

Мы как раз подошли к барной стойке, и я усадил девчонку на высокий табурет. Хотел отвести за столик и предложить стакан тёплого молока, но в последний момент передумал: пускай попробует вести себя, как взрослая.

— И все другие люди — тоже, — упрямо продолжила девчонка. — Стоит мне чего-то захотеть...

— А тебе не приходило в голову, что таким образом другие люди защищают свои жизни? — прорычал я. — Никому, знаешь ли, не хочется столкнуться с разъярённым драконом с огнемётом в пасти.

— О.

— Подумай об этом.

Я начал подозревать, что дело не столько в проклятье, сколько в безграничной слепой любви старших драконов к своему чаду... Я и в своём мире навидался таких залюбленных мальчиков и девочек, которым вседозволенность настолько бьёт в голову, что они теряют всякий человеческий облик.

— А теперь давай начнём всё сначала, — предложил я, устроившись рядом и сделав знак бармену, чтобы тот дал мне целую бутылку текилы. Видит Бог: мне понадобится вся моральная поддержка, которую я смогу раздобыть. — Ты расскажешь мне, почему хочешь уйти от родителей, которые тебя любят. И пожалуйста, хотя бы на время, выключи капризного подростка и включи нормальную взрослую девушку. Я знаю, ты это умеешь.

— Но на мне же проклятье! — она распахнула свои красивые радужные глазки и сложила губки бантиком. — Я не могу выключать это по желанию.

Манипулируем, да? Так вот, девочка: ты всё ещё учишься в школе, где я ПРЕПОДАВАЛ.

Пожила бы годик-другой с моей бабушкой, все проклятья развеялись бы, как белых яблонь дым.

— А ты сделай над собой усилие.

— Но я не могу... — из ноздри вырвалась тонкая струйка дыма.

— Скажу по-другому, — я устало прикрыл глаза и помассировал веки. — Или ты держишь себя в руках и разговариваешь, как нормальный человек, или я зову своего зама по безопасности, мы связываем тебя, и по самую макушку накачиваем противопожарной пеной.

Она моргнула. Раз, другой...

Нет, я понимаю, на какой иду риск. Провоцировать девчонку, с которой не смог справиться родной отец... И ведь здесь нет мамочки-драконицы, способной догнать и урезонить разбушевавшуюся дочурку.

— Со мной так никто не разговаривает, — наконец выдавила Зебрина.

Лицо её шло красными пятнами, глаза то и дело меняли цвет. Но ни дыма, ни струек огня больше не было — за что я её немножко зауважал.

— Потому что боятся, — пояснил я. — А теперь подумай, что лучше: страх, или уважение?

— Моего отца все уважают.

— А ты видела хоть раз, чтобы он терял контроль настолько, что начинал плеваться огнём?

— Значит, он добивается уважения совсем другим способом?

— В самую точку.

— И каким же?

— А ты понаблюдай за тем, как он ведёт дела. И сделай выводы.

— Тебя тоже в Сан-Инферно уважают. Может, я лучше понаблюдаю за тобой?

Ну вот, мы и вернулись к тому, с чего начали.

— Во-первых, это не правда. Я — новичок. Мне просто повезло встретить замечательных людей и подружиться с ними.

Я сделал многозначительную паузу в надежде, что Зебрина уловит намёк.

— А в "Крылатом Вестнике" пишут совсем другое, — капризно надула губки Зебрина.

— И... Что же там пишут?

Нет, тщеславие никогда не было моей фишкой. Но и в газетах обо мне раньше не писали!

— Пишут, что ты отличный бизнесмен и талантливый руководитель, которому за один вечер удалось в пять раз поднять выручку не слишком прибыльного клуба и наподдать под зад его бывшему хозяину. Вот я и подумала...

— Стоп, — удовольствие от известности испарилось, словно капля пота со лба кузнеца, упав на раскалённую наковальню. — Для начала, никем я не руководил. Они САМИ решили мне помочь. По собственному желанию.

— Но почему? — похоже, Зебрина удивилась совершенно искренне. — Ведь если их никто не заставлял, они вовсе не должны были этого делать. Вот мой папа...

— Понимаешь, дон Коломбо ведёт бизнес такого рода, где нет места друзьям. Он отдаёт приказы — ему подчиняются. И за это получают очень хорошую зарплату. А также возможность иметь самую лучшую "крышу" в мире.

— Кажется, я поняла... — она забавно сложила бровки домиком и стала похожа на симпатичную куклу. — Папа и его люди сотрудничают на взаимовыгодных условиях. То есть, от сделки каждый получает что-то своё.

— Суть ты уловила.

— Но я всё равно не понимаю, как это работает в твоём случае.

Неожиданно мне стало жалко девчонку.

— А ведь у тебя никогда не было друзей, верно? — спросил я, наливая себе первый шот.

— Нет, не было. А можно мне тоже текилы?

— Совершенно исключено. Но почему у тебя не было друзей? А, понял. Можешь не отвечать. Ты — единственный молодой дракончик в своём поколении, верно?

— Да, это тоже. Но просто... в общем... В детстве, на моём дне рождения, был один случай...

— Всё, можешь не продолжать.

К горлу неожиданно подкатила тошнота. Я представил: к маленькой Зебрине на праздник приходят другие дети. Всё, как положено: подарки, клоуны, карусель. А потом родители отвернулись на одну минутку. А когда повернулись обратно...

Гора подарков весело пылает, клоун бегает с подпалённым задом, дети рыдают, потому что расплавились все игрушки.

— Меня хотели похитить, — с укоризной пояснила Зебрина. — Папочка успел перехватить похитителей в последний момент. И с тех пор меня окружили глухой стеной.

Сверхопека. Это мне понятно. Когда твоему единственному чаду удаётся чудом избежать опасности, поневоле захочется посадить его в круглый запаянный аквариум. Или отправить на орбиту, в абсолютно стерильной капсуле.

А ведь она очень одинока, — подумал я. — Ни друзей, ни просто сверстников, с которыми можно иногда поиграть. Ей негде было набивать шишки. Негде наработать элементарные навыки общения.

Проблема не в том, что её заколдовали. Самое настоящее проклятье — это одиночество. И не в меру заботливые родители.

А когда они являются самыми могущественными существами в мире...

Интересно: а ИМ кто об этом скажет?

— Ладно, оставим прошлое, — я опрокинул третий шот текилы. Будем считать это завтраком. — Давай поговорим о настоящем.

— Тогда можно мне тоже текилы?

— Ответ всё тот же: нет.

— Вина? Шампанского?

— Нет и... нет.

— Хотя бы пива?

— А здесь подают пиво?..

Юпитер, наш бессменный бармен, фыркнул и закатил глаза.

Какая простая, но гениальная мысль! Почему я не додумался до неё сам?. Больше недели я страшно мучаюсь, литрами поглощая крепчайший алкоголь, а спросить пива мне и в голову не пришло.

Кретин. Видимо, мозги совсем засохли. От интенсивных занятий постельной гимнастикой.

К тому времени, как я закончил мысленно крыть себя на все корки, бармен уже ставил на стол высокую запотевшую кружку, в которой пенился золотистый напиток. Мои ноздри ощутили чарующий аромат хмеля...

— Куда! — пришлось огреть Зебрину по загребущим лапкам. — Это моё.

Подвинув кружку к себе, я не отрывался, пока не выпил половину.

— О-о-о... Хотя бы за эту гениальную идею я готов простить тебе половину выходок, прошлых и будущих, — пообещал я девчонке.

— И тоже разрешить выпить пива?

— ИСКЛЮЧЕНО.

— Но почему?.. Папочка вот тоже пьёт вино. А мне не разрешает.

— Попробую объяснить, — я допил пиво и сделал знак налить ещё. Некоторые, самые продвинутые жители моего измерения считают, что пиво — это жидкий хлеб. Как они, чёрт побери, правы! — Я не знаю, как работает твой аппарат, изрыгающий огонь.

— О, всё просто! Это магия.

— Ответ конкретный, но совершенно бесполезный — в данных обстоятельствах... — я поймал вторую кружку пива, и теперь принялся отхлёбывать маленькими глоточками. Вкус... Такое чувство, что это было ПЕРВОРОДНОЕ пиво. Мама и папа всех пив. Лучше объяснить не могу — это надо пробовать. — Так вот... — я попытался собраться с мыслями. — Алкоголь содержит горючие вещества, верно? — Зебрина кивнула. — Чем крепче алкоголь, тем легче он воспламеняется. А ты — ходячая зажигалка и без всякого горючего. Понимаешь, о чём я?

— Ты боишься, что я начну дышать огнём ещё активнее, — скривилась Зебрина.

— Скорее, что "под парами" ты утратишь последний контроль, и от моего клуба останутся одни головёшки.

— Я же извинилась! — обиделась девочка.

— Расскажи это моим бровям.

— Да ладно, отрастут твои брови.

— Спасибо. Ты меня очень обнадёжила.

Пару минут мы смотрели друг на друга исподлобья. Напряжение нарастало. Я про себя гадал: насколько далеко можно зайти прежде, чем она взорвётся?..

А потом подумал: а ведь я веду себя не лучше!

Капризничаю, жалуюсь на свои проблемы...

— Извини, Зебрина, — я отставил недопитую кружку. — Так что там у тебя? Почему ты не хочешь больше жить в замке?

— Потому что хочу жить с тобой.

Отлично. Простой и ясный ответ. Но опять же: абсолютно бесполезный.

Я закрыл глаза и посчитал до десяти.

— ПОЧЕМУ ты хочешь остаться со мной?

— Ты красивый. Взрослый, сам себе хозяин. И можешь делать всё, что захочешь.

Я помотал головой.

— Знаешь, если тебе именно так представляется взрослая жизнь, то ты ошибаешься. Это ДОМА ты могла делать всё, что захочешь, — Зебрина скорчила недовольную гримаску. — А ЗДЕСЬ, чтобы выжить, надо работать. Честно говоря, я пашу, как проклятый.

— Вот и замечательно. Я останусь с тобой и тоже буду пахать, как проклятая.

Почему-то мои слова её только раззадорили.

— А что ты умеешь?

— Всё.

Интересно: кого мне это напоминает?..

— Мыть посуду? — я сразу начал с главной заманухи.

— Фу.

Ах, так...

— Открывать двери?

Я представил, как девочка сжигает на месте любого, кто попробует пробраться в "Чистилище" без билета... Нет. Такое отлично подошло бы на каком-нибудь секретном объекте.

— Нет, спасибо.

— Ну, саламандры-огнеглотатели у нас уже есть... — задумчиво сказал я. — Так что...

— Да что ты так зациклился на огне?

— Не знаю, наверное, никогда раньше не видел, как бронзовые канделябры плавятся в один миг.

— Это ещё что, — отмахнулась она. — У бронзы на самом деле очень низкая температура плавления. Видел бы ты, как я управляюсь со стальными банковскими сейфами...

— Вот ты меня сейчас троллишь, да?

— И как ты догадался?

Блин. Зачем я вообще всё это затеял? Я ведь НЕ СОБИРАЮСЬ брать на работу молодую дракошу!

— Макс! Вот это да! А мы и не знали, что ты вернулся... — к барной стойке подплыла Ариэль и с размаху плюхнулась мне на колени.

Я с трудом удержался на высоком табурете: не самое удобное место для двоих, если вы понимаете, о чём я...

Поцелуй помог сохранить равновесие.

Единственное, что его омрачало — засевшая на краю сознания мысль, что Зебрине это может не понравиться.

Но я быстро об этом забыл.

Ариэль была одета для сцены — то есть, почти раздета. Пара блёсток там, поясок из бусин тут... Ей этот наряд чрезвычайно шел, и на ощупь было очень приятно. У неё такая мягкая кожа...

— Ух ты! Да у тебя тут гарем!

Я всё-таки чуть не свалился на пол — настолько неожиданным оказалось замечание Зебрины.

— А кто это милое дитя? — оторвавшись от моих губ, спросила Ариэль.

МИЛОЕ?.. Она назвала Зебрину милой?

— Я — Зебрина Коломбо, — девочка протянула руку. В её глазах читался откровенный вызов.

— А я — Ариэль, очень приятно, — и моя девушка бестрепетно пожала руку драконицы. — Ого, какая у тебя крепкая хватка! Знаешь, с такой силой тебе раз плюнуть удержаться на пилоне.

Я закрыл глаза. Вот сейчас нам обоим прилетит...

— А что такое пилон?

— О, это вон та штука на сцене, видишь?

Несколько танцовщиц как раз приступили к репетиции вечернего выступления. Зрелище было, я вам скажу, очень отвлекающее.

— Это он и есть? — глаза Зебрины предательски сузились. Я приготовился к взрыву.

— Красивый, правда? — ослепительно улыбнулась Ариэль. — Хочешь посмотреть поближе?..

— Хочу.

Мне очень, очень не понравился решительный тон Зебрины.

— Тогда идём! — и моя девушка схватила драконицу за руку и стащила с высокого табурета. — Ух ты! У тебя отличная фигура!.. — ага. Для ручки от швабры — просто блеск.

— Правда?

— Ну конечно! Подобрать правильный лифчик, блестящие стринги — и ты будешь королевой сцены! Все мужики будут у твоих ног. А денег в стринги столько насуют — доставать замучаешься.

— Хочу! Хочу!..

И я остался в одиночестве. Убегая, новые подружки обо мне даже не вспомнили.

Повернувшись к стойке, я дал бармену знак налить ещё пива.

Отличный результат для одного утра, Макс. Во-первых, у тебя в клубе будет работать малолетняя драконица. Интересно, она может считаться совершеннолетней, прожив две тысячи лет?..

Во-вторых, как ты объяснишь дону Коломбо, что его дочурка подалась в стриптизёрши?

А в третьих...

Я хотел поздравить себя с тем, что нашел отличный вид пищи — жидкий хлеб. Но конечно же, меня прервали.

— Занят, Оторва? — вероятно, хозяева стриптизклубов не спят в принципе. И зачем мне пентхаус? Поселюсь здесь, за стойкой. Поближе к пиву...

— Как раз освободился, а что?

— К тебе пришли.

— ОПЯТЬ? Кто на этот раз?

— Налоговая.

Я усмехнулся.

— Ну и зачем такое похоронное лицо? Просто сходи к Розарио и скажи выдать им денег. Делов-то.

— Видишь ли, Оторва... — Лолита сделала глубокий вдох. — А денег у нас больше нет.