Сидя в лимузине, я меланхолично смотрел на город. В общем и целом, Сан-Инферно легко отделался. Пара проплешин в дорожном покрытии, несколько сгоревших беседок — Лука Брази заверил, что жители своевременно были эвакуированы и никто не пострадал.
Оказывается, противодраконьи учения входят в подготовку любого новичка, а ещё регулярно проводятся городскими властями, на общественных началах. Так что каждый житель прекрасно знает, как себя вести, если Зебрине вдруг приспичит порезвиться.
К тому же, все пострадавшие получают немаленькую компенсацию от её папочки. И могут начать новую жизнь — в буквальном смысле. Новый дом, новый бизнес...
Дон Коломбо здраво рассудил: лучше переплатить, чем в одну прекрасную ночь получить у своих ворот отлично организованную толпу с вилами и огнетушителями.
Вернувшись мыслями к Зебрине — так язык всё время трогает десну, из которой вырвали зуб, — я испустил тяжкий вздох.
Если отправляясь на обед к чете Коломбо, я сидел в аллигаторах только по шею, то возвращаясь домой чувствовал, как зловещие тени резвятся прямо у меня над головой. И бросятся на добычу в любой момент.
Стоит мне сделать хоть один, самый крошечный, неверный шаг...
Хотя один положительный момент всё-таки есть: наёмный убийца, которого нанял Эрос Аполлон, по сравнению с задачей, возложенной на мои хрупкие плечи папой Коломбо, кажется мелкой, совершенно незначительной помехой.
А если подумать, то в этом можно отыскать и плюс побольше: если убийца достанет меня раньше, проблему Зебрины придётся решать уже не мне...
На этой мысли я широко улыбнулся. Но тут же огорчился — тому, что мысль о собственной смерти меня вдохновляет. А затем снова улыбнулся: то, что меня это огорчает, означает, что для меня ещё не всё потеряно.
Вот когда я начну подумывать о том, чтобы вступить в гильдию самоубийц... Оказывается, в Сан-Инферно есть и такая. Членские взносы там непомерно высоки. Но зато платить приходится всего один раз.
И я испустил ещё один тяжкий вздох.
— Да не переживай ты так, сынок, — Лука Брази затормозил перед входом в клуб. — Ты же парень талантливый. Обязательно придумаешь, как привязать к себе девчонку. Будет бегать за тобой, как ручной крокодильчик...
— Да не в этом дело, Лука! — это был крик души. Вероятно, добрый консильери и правда хотел меня приободрить — на свой лад, конечно. — Я в принципе не хочу никаких отношений с драконицей.
— Но почему? — искренне удивился толстяк. А ведь не далее, как вчера вечером он САМ предостерегал меня против Зебрины! — Ты подумай: если она тебя полюбит, проклятье потеряет силу. И всё будет в шоколаде! Да город тебе памятник поставит. Гильдии, ради такого дела, скинутся на статую из чистого золота.
— Памятник — это хорошо, — пробормотал я. — Город должен помнить своих героев... Только вот меня смущает одна ма-а-аленькая, просто крошечная деталь: памятники традиционно ставят посмертно. Понимаешь, о чём я?
Консильери слегка качнул головой.
— Тут ты прав, сынок. Уж когда прав — тогда прав. Ничего не попишешь. Хотя... — лицо его просветлело. — Ты можешь заказать противопожарный амулет! Да хоть у того же Карбункула. Магия огненных стихий ему хорошо удаётся. А лучше... Лучше попроси донну Карлотту. Она в этом деле первая.
— Ага, — усмехнулся я. — На правах будущего зятя: дайте мне амулет против вашей дочери...
На этой жизнеутверждающей ноте мы расстались, и я потащился по раскалённым ступеням в клуб.
Утро. Нужно поспать. Забыть про выпивку, энерджайзеры, может быть, даже про девочек... и просто выспаться.
Ну, про девочек, это я перегнул. Ещё никому не мешали хорошенько выспаться милые, ласковые, и приятные во всех отноше...
Мимо пронеслась на крейсерской скорости босоножка, и воткнулась каблуком в косяк прямо рядом с моей головой. Два сантиметра в сторону — и пришлось бы заказывать стильную шелковую повязку на глаз.
— Оторва! Не мельтеши на линии огня!
Я отработанным движением присел. Теперь меня защищала стойка бара, а она была сработана из прочного камня, который мог выдержать натиск боевой обуви. С большой долей вероятности. Если её не будут метать из катапульты...
— Что случилось? — спросил я, когда Лолита плавным перекатом очутилась рядом со мной. В одной руке — большое металлическое блюдо, которое она держала на манер щита, в другой — огромная щетка для волос. — "Зарницу" затеяли?
Я даже немного обиделся. Казалось: с моим уходом жизнь в клубе должна замереть. Персонал с трепетом и нетерпением ожидает вестей о дальнейшей судьбе босса, никто не может работать: девочки гроздьями падают с шеста, у поваров ножи валятся из рук...
Но оказалось, как только я вышел за порог, жизнь покатилась своим чередом. Вот, затеяли небольшую локальную войнушку...
— Ариэль сцепилась с Анжелой.
А я был недалёк от истины...
— Подробности, пожалуйста.
— Да нечего рассказывать, — мы с Лолитой, сидели как два товарища в окопе. Над головой летают смертоносные ударные босоножки, а мы тихонько передаём друг другу последнюю бутылку текилы, нам тепло и хорошо перед смертью. — Когда ты ушел, девочки решили подготовить к твоему возвращению сюрприз.
— Ага. Только сюрприза мне и не хватало. Для полного счастья.
— Ну да! — восхитилась Лолита моей понятливости. — И они пошли освобождать пентхаус...
— Стоп, — мимо просвистел тактический бронелифчик — бретельки так и резали воздух с визгом бензопилы, — и я продолжил: — В пентхаусе проживал Эрос Аполлон...
— Да, но теперь он съехал, а освободившаяся жилплощадь по праву считается твоей... Ведь ты теперь босс, Оторва. И должен жить наверху.
— А это отличная новость!
Первая хорошая новость за сегодняшнее утро.
— Есть одна проблемка. В пентхаусе, вместе с Аполлоном, проживала и Анжела.
— Ага, — я проследил за очередным боевым предметом дамского гардероба. Кажется, это была подвязка. — Теперь многое становится понятным. Ариэль попыталась её выселить, и Анжела воспротивилась.
— Что-то вроде того, — невесело заметила Лолита. — Просто в какой-то момент к Ариэль присоединились остальные девочки. Ну знаешь, Анжелу здесь не особенно-то любили... Сучка заносчивая, — это она пробормотала как бы себе под нос, но ключевое слово тут "как бы".
— Значит, война охватила весь клуб, — подытожил я.
Издалека, от района сцены, временами доносилось молодецкое девичье уханье.
— Ну да. В конце концов, им удалось выкурить Анжелу из пентхауса, и она забаррикадировалась в гримёрке. Обстреливает оттуда девчонок, чем под руку попадётся, а те, само собой, не остаются в долгу...
— А каким образом они её выкурили?
Это был далеко не праздный интерес. Я ни разу не поднимался на этаж босса, но знаю: туда ведёт отдельная лестница, а двери толщиной с мою руку. Выше локтя.
— Скажем так, — Лолита прикрылась своим импровизированным щитом, и по нему забарабанили тюбики от помады. А потом между нами, с устрашающей скоростью, пролетела кисточка для бровей и воткнулась в пол. — Им помог один не в меру проказливый кошекрыл...
— Ясно-понятно, — кивнул я. — И... Спасибо большое. Только войны внутри коллектива мне и не хватало. Отлично. Просто здорово.
— Прости, Оторва, — смутилась Лолита. — Я не спросила, как прошел обед. И кстати: куда подевались твои брови? Если ты решил от них избавится, то зря. С бровями тебе лучше.
— О, так вы не в курсе? — я обрадовался, что могу шокировать хоть кого-то свежими, с пылу-с-жару, новостями. — Зебрина оказалась драконом — о чём вы меня не предупредили. И именно из-за неё улицы города считаются опасными в дневное время — о чём меня тоже забыли предупредить... А как я это узнал? Очень просто: ЛИШИВШИСЬ БРОВЕЙ! Милая дочурка дона Коломбо подпалила столовую в замке. Но не остановилась на достигнутом, и отправилась резвиться над городом. А вы сидите тут, и ничего не видите...
— Я пыталась сохранить твоё имущество, — обиженно буркнула Лолита. — И твоих подружек. Но если ты настаиваешь, я просто пойду и поотрываю бошки всем, кто попадётся на пути. Такое прекращение военных действий тебя устроит?
И она начала подниматься. Тут же в лоб Лолите прилетело ручное зеркальце, Медуза совершенно неподобающе взвизгнула и прикрыла глаза.
Мне стало стыдно.
— Сядь, не мельтеши. Нам не нужны лишние жертвы, — я дёрнул её за подол кольчуги — для этого мне самому пришлось встать в полный рост... И тут же мне в лицо прилетела пудреница.
Я зашелся в приступе кашля. Мелкие частицы проникли в нос, в горло, запорошили глаза, выпачкали пиджак и рубашку...
— Оторва! Ты в порядке?
Лола так сильно тряханула меня за плечи, что большая часть пудры взлетела в воздух мутным облачком.
— Да, спасибо. Поставь меня, пожалуйста, на пол, — и как только требуемое было исполнено, я свирепо обозрел окрестности. — Дай мне свой щит, — не глядя, я протянул руку.
— Ты что затеял, Оторва?
— Из-за меня эта война началась. Я её и закончу.
— Я должна тебя прикрывать, — Лолита всё ещё не расставалась со своим щитом.
— Нет смысла погибать нам обоим, — торжественно и трагически сказал я. — Давай сюда тазик.
Лолита послушалась.
Прикрывая голову блюдом, я пошел в атаку.
Несколько раз меня валили с ног. Не знаю, что это была за тактика. Девчонки просто бросались на меня, обхватывали руками и ногами, и мы падали...
Знаете, в других обстоятельствах мне бы такая игра даже понравилась. Раскрасневшиеся полуголые девицы из кордебалета были не самыми неприятными соперницами. Да и прижимались они ко мне очень возбуждающе... А как мило краснели, когда понимали, что повалили на пол босса!..
Но так или иначе, я добрался до двери в гримёрку.
Она была заперта изнутри. И оттуда не доносилось ни звука... Стойте! А с кем же тогда сражаются девчонки?
Тайна сие великая есть...
А может, и не тайна вовсе.
После конкурса красоты, после ухода злого и страшного серого волка, всем нам требовалась разрядка.
Вот они и затеяли эту войнушку! Не самый плохой способ расслабиться — кстати. Мои соотечественники регулярно играют в какие-нибудь командные стрелялки — тоже спускают пар.
Но рядом с дверью в гримёрку никого не было. Даже кота.
Я осторожно постучал.
— Убирайтесь к чёрту! — прозвучало глухо, но весьма отчётливо.
— Анжела! Это я.
— А мне по барабану.
-А мне — нет. Потому что с некоторых пор я — босс этого заведения. И я пришел с тобой поговорить. Анжела?..
— Да, слышу. Сейчас открою.
После нескольких тягостных минут с внутренней стороны загрохотало. Потом послышались такие звуки, словно что-то очень тяжелое волокут по полу. Потом — звон нескольких цепочек, и наконец — скрежет замка.
— Заходи.
Я осторожно толкнул створку двери кромкой блюда, которое до сих пор держал в руках. Ничего не произошло.
Тогда я высунул в проход одну ногу... руку... голову... Поймите меня правильно: получить ещё раз пуховкой по морде мне вовсе не улыбалось.
И наконец, выпрямившись в полный рост, я смог оценить открывшееся зрелище... и тут же уронил на пол челюсть.
— Анжела... — прохрипел я.
Она была, что называется, во всеоружии. Длинное облегающее платье с таким низким декольте и с таким высоким разрезом, что они практически сливались. Волосы взбиты в высокую причёску, на лице — боевой тактический макияж. Ударная волна парфюма бьёт наповал.
— Максик! — на меня налетел золотисто-оранжевый вихрь, и влепил такой ГЛУБОКИЙ поцелуй, что я почувствовал, как облизывают мои гланды. — Тебя-то я и ждала, — проворковала Анжела, обвиваясь вокруг меня всем своим гибким и фигуристым телом.
— Чё?... — кажись, это теперь самый часто задаваемый мною вопрос.
— Ну, ты же теперь босс, — её глаза были близко-близко, и в них плескалась чистая, ничем не прикрытая похоть. — А мы с тобой — два сапога пара. Ты и я! Мы из одного измерения, у нас много общего. Объединимся, и как следует зажжем это местечко!
Анжела прижималась ко мне так тесно, что её сердце билось о мою грудную клетку. И если бы это случилось неделю назад, я бы от счастья пробил башкой все небеса, включая седьмое, восьмое и даже девятое.
Но я благодарен богам за то, что прожил эту насыщенную событиями неделю так, как прожил.
Потому что именно ОПЫТ позволил мне взять себя в руки, а потом снять руки Анжелы со своей шеи и аккуратно поставить её на ноги — на свои собственные, и подальше от себя.
— Почему ты не признала того, что мы оба земляне, раньше? — спросил я. — А, я кажется знаю ответ: потому что я не был боссом. Я был новичком, простым посудомойщиком. А тебе подавай самое лучшее, не так ли?
— Ты ничего обо мне не знаешь! — а вот это уже окрысилась Лена Бублик, девчонка из Мытищ, или откуда она там родом... — Я оказалась здесь случайно, и никто не хотел мне помочь. Чтобы выжить, я...
— Ты удивишься, но со мной случилась такая же фигня! — я не заметил, как перешел на повышенные обороты. — Я тоже оказался здесь случайно — между прочим, из-за тебя!
— Тебя никто не заставлял за мной идти, — буркнула Лена. Мне кажется, или она стала как-то ниже ростом?.. Да и волосы уже не такие золотые, а просто рыжеватые. И глаза так близко посажены, что казалось, сейчас пересекутся на переносице. А голос визгливый и пронзительный...
— Твоя правда, — я попытался успокоиться. — Я сам виноват, что пошел за тобой. И сам прыгнул в люк... Но когда я оказался здесь, ничего не зная, ты могла бы мне помочь! Да просто сказать пару ободряющих слов, этого обычно достаточно.
— В Сан-Инферно каждый сам за себя, — запальчиво крикнула некрасивая девочка Лена.
— Да, то же самое говорил и Боббо. Который пострадал из-за твоих прихотей. И он-то подошел! И не стал скрывать, что тоже с Земли, и знаешь что? Мы могли бы стать друзьями.
— Мы тоже могли бы стать друзьями, Максик, — и вот она вновь красавица! Да ещё какая... Лучше прежнего. И вновь обнимает меня за шею, и прижимается своей грудью к моей... — Ты прав, я вела себя очень плохо. Я была плохой девочкой. Ты меня отшлёпаешь?
— Лена-Лена-Лена... — я вновь попытался снять её руки со своей шеи. Не слишком охотно, честно признаюсь.
— Меня зовут Анжела!
— А меня — Макс. Для друзей — Безумный Макс.
— Отлично, — она сделала глубокий вдох, и моё сердце забилось в унисон с её... Так и до взрыва грудной клетки недалеко. — Значит, мы можем договориться. Ты дашь мне то, что хочу я, а я сделаю так, что ты ни о ком больше не будешь мечтать.
И она вновь потянулась своими губами к моим.
А меня вдруг продрало холодом. Словно ко мне тянется паук, чтобы укусить... Наверное, дело было в её глазах: в них не осталось ничего — даже похоти. Один холодный и трезвый расчёт.
Вывернувшись из на редкость цепких объятий, я встал так, чтобы между нами оказалась громоздкая вешалка.
— Нет, так не пойдёт, — заявил я со всей твёрдостью, которую смог в себе отыскать.
В конце концов, я устал. Меня сегодня пытались убить. Потом — женить, а потом снова убить. Такой образ жизни как-то не располагает к доверию жадным расчётливым девицам.
И если бы мне пришлось выбирать, в подобной ситуации я бы отдал предпочтение Зебрине. Она хотя бы была честна в своей детской капризной непосредственности...
— Но Максик... — Анжела капризно надула губки. — Разве я тебе не нравлюсь?
— Дорогая, — произнёс я своим самым ласковым голосом, который обычно приберегаю для бешеных собак и гопников. — Если бы ты мне не нравилась, я бы с чистой совестью сдал тебя эцилопам, повесив на тебя кражу артефакта Карбункула и незаконный выигрыш в казино.
— Но это всё сделал Боббо, а не я!
— Думаю, что ты, — уверенно сказал я. — Сам он на такое не способен. Видишь ли... Комики — люди безобидные. Да, они как правило циничны, обижены на весь мир... Но жалить предпочитают словом, а не действием. Так что, я вполне могу предположить, что узнав о его уникальном таланте быстрого перемещения, ты и придумала весь этот план.
— Да не было у него никакого таланта, — грубо фыркнула Анжела. — Пришлось здорово попотеть, пока я не смогла достать ему Ускоритель Хромма...
Она осеклась, поняв, какую ошибку только что совершила. Как это называют психологи? Оговорка по Фрейду.
— Когда мы поймали Боббо с поличным, ты была там, — тихо сказал я. — И прекрасно знала, что ему грозят серьёзные неприятности. И ничего не сделала.
— Закон Сан-Инферно — "не попадись".
А ведь она серьёзно думает, что это всё оправдывает!
— Расскажи это Боббо, — тихо сказал я. — Ах да, ты ведь не сможешь. Его закаменили на двести лет.
— Ладно, я всё поняла, — отрывисто бросила Анжела. — Не хочешь — не надо. Хотя, если бы ты согласился... — она соблазнительно повела голым плечиком, а я сжал переносицу кончиками пальцев. — Ладно, ладно, — рассмеялась Анжела. — Больше не буду. Отзови своих сучек и я пойду к себе в пентхаус. Скажи, чтобы мне прислали шампанского и наполнили ванну. Что-то эти разговоры меня утомили.
— Э... что? — я не верил своим ушам. Вот это да! Я бы никогда так не смог.
— Пентхаус, — пояснила Анжела таким тоном, словно я был дебилом. — Я там живу, если ты помнишь. Вечером у меня выступление, но больше, чем на одну песню, не рассчитывай. Я сегодня не в голосе.
От возмущения я проглотил язык. И одновременно испытал чистое, неподдельное восхищение. Наглость — второе счастье, так у нас говорят? Так вот: Анжела была счастлива, как удав, только что сожравший слона.
И тут в дверь постучали.
— Убирайтесь, кто бы это ни был, — рявкнула Анжела.
— Спокойно, — я направился к двери. — Это пока ещё мой клуб. Что случилось, Цезарь?
— Там к вам пришли, — пискнул лиловый цыплёнок.
— Опять эцилоп? Или господин Крючкотворс? Попроси его подождать в баре.
— Это девушка.
— Девушка?
Цыплёнок подумал, и уточнил:
— Молодая девушка.
Очень ценное замечание.
— Но кто она?
В глубине души я надеялся, что это Кассандра.
— Она сказала, что её зовут Зебрина Коломбо.
Я закашлялся. Цыплёнок смотрел на меня без всякого выражения.
Вероятно, это пуховое безобидное существо всегда посылают сообщать дурные новости...
— Ты не ошибся?
Он даже не понял вопроса — просто продолжал смотреть.
— Ладно, иди вниз и скажи девушке, что я сейчас приду, — не хватало ещё, чтобы устав от ожидания, она принялась поджигать мой клуб.
Цыплёнок исчез. А я повернулся к Анжеле. Всё. Игры кончились. Я встал на тропу войны.
— Если хочешь работать на меня, то я скажу Розарио составить новый контракт, — сказал я быстро, чтобы Анжела не успела перебить. — Минимум шесть песен на мой выбор. Каждый вечер. А ещё ты уберёшься из пентхауса, и займёшь самую маленькую комнату в общежитии, поняла?
— А если я не подчинюсь? — она подошла ко мне медленной волнующей походкой, и поцеловала. И чёрт побери, я ответил. И это было приятно!
А потом улыбнулся, разжал её руки, и взяв за запястья отодвинул в сторону.
— Если ты не подчинишься, — сказал я. — Я попрошу Цербера вышвырнуть тебя на улицу прямо из окна пентхауса. И она с радостью это сделает. Ты мне веришь?
— Да, — тихо ответила Анжела.
— Не слышу.
— ДА, я тебе верю, — покорно повторила она.
— Я рад, что мы договорились.
И я пошел к выходу. У меня только что образовалась проблемка посерьёзнее, чем война.