Вне игры

ПЕРЕПРОВЕРКА

Виктор Павлович аккуратно складывает несколько папок, убирает со стола диктофон, пленки. Рона, пожалуй, сделала максимум того, что можно было сделать. А что касается «перепроверки» Глебова, то и здесь многое проясняется.

…В конце апреля Глебов поехал в Москву утверждать проект. Ирина вспоминает об этом приезде с тревогой, что-то недоговаривая, а может, попросту сказывается недавний шок. Погиб человек, который… Она сама не знает, был ли он ей безразличен. Нет, нет, главное — Сергей. Он все. А Глебов?

— Странный это был человек. Для меня — загадка. Умный, образованный и в то же время с шорами на глазах, с каким-то узко-обывательским взглядом на жизнь… Писал стихи, обожал музыку, живопись… В тот день Глебов встретил меня утром, когда я шла на работу… Я спросила его: «Что это с вами? На вашем лице выражение такого восторга. Весна?» — «В том числе и весна… Посмотрите, как весело играет солнце в окнах домов, как ослепительно белы мохнатые облака в голубизне высокого неба… Тс-с-с! Прислушайтесь — вы слышите, как, пощелкивая, лопаются почки на деревьях. Не слышите? А я слышу. И еще что-то слышу, чувствую… Вы спросили — что со мной, весна? Я вам ответил — в том числе и весна. А главное — вы…»

Ирина резко оборвала его тогда.

— Перестаньте сюсюкать, Глебов. Все это как-то неестественно…

— А для меня естественно, как вдох и выдох.

— Я прошу вас… Будем просто друзьями. Хорошо?

Глебов ничего не ответил и сухо попрощался.

В тот день Ирина пришла домой раньше обычного. Захар Романович был у себя в кабинете — ему нездоровилось. Но кто это у него там, с кем он так оживленно беседует? Пока она слышит только голос отчима. Захар Романович говорил о событиях в Чехословакии. Собеседник поддакивал. Но вот и собеседник подал голос. Глебов! До чего же назойливый молодой человек! Кажется, утром договорились?

Ирина распахнула застекленную дверь кабинета отчима. Ее поразило: оживленный разговор мгновенно прервался, и Глебов стал что-то лепетать о картинах…

— Я принес Захару Романовичу Модильяни… Вы представляете, что это такое — альбом Модильяни? Днем с огнем не сыщешь. И еще журнальчик… С перцем…

Ирина не стала задерживаться. Она сказала, что не хочет мешать им вести деловые разговоры. Глебов попытался переключиться на шутливый тон. Но Ирина тут же отправилась в свою комнату. Через десять минут она услышала, как хлопнула дверь. Глебов ушел.

В тот вечер она спросила у отчима: «Что это за журнальчик с перцем? Все из той же серии?» Ей известно было, что отчим собирался заняться сексологией и всерьез утверждал, что в наш век проблема секса становится столь же актуальной, как и экология. Захар Романович ответил уклончиво:

— Не совсем из той, Ириночка. Но тебе это будет не интересно.

Через два дня, в воскресенье, в канун возвращения Глебова на стройку, Владик устраивал пирушку. Были тут Ирина с Сергеем, Глебов и еще несколько друзей хозяина дома. Часов в одиннадцать утомленные и изрядно «нагруженные» гости расходились. Последним уходил Глебов. «Вася, задержись. Есть дело…» — шепнул хозяин. Пьяный, он не заметил стоявшую рядом Ирину. Тогда она не придала никакого значения его словам.

«Есть дело…» Теперь Бутов догадывается, что это за «дело». Найденные при обыске письмо господина Соловьева, уже известный полковнику «коктейль» из магнитофонных записей, наконец, неотправленное и недописанное письмо другу… Тут, пожалуй, и домыслить нетрудно.

Полковник представил, как Владик на прощание передал другу все это «хозяйство». И тем не менее оставалось темное пятно. Сейчас, после гибели Глебова, может, это и не столь важно. Однако и мертвые иногда могут свидетельствовать «за» и «против» живых. И Бутов вновь вспомнил сообщение Роны: перепроверить Глебова — вслепую ли действовал? И тут Бутова осенило. Это и была перепроверка! Вместе с магнитофонными записями Владик сунул ему фотокопию письма некоего Соловьева. Для Глебова это новая ступень той скользкой тропы, на которую он уже вступил. Владик сунул письмо и выжидал — как будет реагировать? Обычная проверка… Бутов уже знает, чем она кончилась. Он читал неотправленное письмо Глебова.

Они не встретились, не поговорили. И пока только чекисты знают результат учиненной по заданию Дюка перепроверки Глебова… Да, видимо, где-то стали действовать сдерживающие центры, что-то начинало проясняться в сознании молодого человека, барахтавшегося в сетях, заброшенных Дюком и Владиком. Не Ирина ли тому «виной»? Все может быть. Но Глебов мертв, и никто не объяснит…

Позже Веселовский покажет на допросе, как он хотел перепроверить Глебова: Бутов не ошибся в своей догадке.