Внешность может обмануть (СИ)

Глава 12

Борис позвонил, когда я проводила папу. Он словно знал, что теперь я останусь одна, чтоб мы могли спокойно поговорить. Еще и по видео связи позвонил.

— И почему я должна смотреть на тебя чего-то жующего? — спросила я.

— Какая ты злая. Кто это тебя так обидел? — спросил Борис, продолжая жевать.

— Я больше не хочу с тобой встречаться.

— Ну, это нетелефонный разговор. Вот встретимся с тобой. И тогда ты мне в лицо и скажешь, — ответил Борис. — А видеосвязь помогает создать ощущение, что мы завтракаем вместе.

— Нашел себе игрушку, — сказала я, наливая себе еще одну кружку кофе.

— А я и не скрываю. Ты моя куколка, — наигранно и ласково сказал Борис.

— Перестань.

— Чего перестать? Ласково чего-то говорить? С тобой надо ругаться?

— Борь!

— Ладно, не буду тебя дразнить, — он сказал уже серьезно. — Ты как?

— Мне плохо. Я сегодня узнала, что родители мне не родные. Мать меня считает не пойми кем. А я с тобой встречаюсь.

— Тебя это напрягает?

— Что именно?

— Все.

— Я не поняла пока как относиться к такой новости, что они мне не родные. Смотрю на папу и вижу в нем именно папу.

— Так он же тебя воспитал.

— Да.

— Чего ты тогда удивляешься? Они так и будут твоими родителями.

— А мама?

— Успокоится. Дай время. А если не успокоится, то забей на нее.

— Забить?

— Большой и толстый гвоздь, — улыбнулся Борис. — А по поводу меня.

— Ты не такой уж и плохой вариант. Все меня купить пытаешься, а я все отказываюсь.

— Вчера ты согласилась.

— А сегодня отказалась.

— Ветряная ты особа, Ириш, — сказал Борис, но при этом не злился.

— Угу. Возможно.

— Чего-то ты какая-то злая.

— Я не злая. У меня жизнь разрушилась.

— Так создай новую. Завтра вечер освободи. Мы с тобой в театр пойдем.

— Я не хочу.

— Хочу или не хочу. Надо, Иришка. Мне нужна твоя помощь.

— Борь, я хочу прекратить наше общение.

— А кто тебе сказал, что я тебя просто так отпущу? Малышка, пока ты мне нужна, я с тобой буду играться.

— Ты вчера говорил, что мне достаточно тебе сказать, что я больше не хочу с тобой общаться.

— Это хотел услышать твой отец. Зачем мне было его разочаровывать?

— Хм, допустим, что я откажусь участвовать в этом?

— Нам с тобой общаться только посредством шантажа? Зачем?

И чего он веселится? Я смотрела на него и не понимала повода, пока что-то не щелкнуло в голове. Борис не скрывал, что просто играется. Он играется со мной, как кот с мышкой.

— Все, я пойду к учебе готовиться.

— Тебе до учебы триста метров идти. Время у тебя еще есть.

— На что?

— Чтоб согласиться завтра пойти со мной в театр, — сказал Борис.

— Хорошо. Только отстань от меня.

— Как же быстро ты сдалась. Завтра встречу тебя после института. Не скучай.

— Не буду даже думать о тебе.

— А вот это обидно, — он поморщился, но улыбнулся. — Если захочешь поболтать, я всегда на связи. Звони в любое время. Не стесняйся.

Я отключилась. Посмотрела на кружку, в которой чернел кофе. Что-то я делала не так, раз оказалась в такой ситуации. Поморщилась. Надо было идти дальше. Идти и не оглядываться назад. Что-то решив, я пошла готовиться к учебе.

Все-таки институт помогал отвлечься. А к обеду и голова окончательно прояснилась. У меня в кармане были деньги, которые отец дал на сапоги и куртку. После учебы я решила поехать по магазинам. Было как-то непривычно туда ехать без мамы. Мы же обычно ездили за покупками вместе.

Снег. Остановка автобуса. Я смотрела как крупные хлопья падали на землю, покрывая ее белым покрывалом. Красиво.

На остановку подошел Никита. Стоило мне увидеть его, как сердце на миг перестало стучать. Стыд? Не знаю. А чего стыдиться? Все-таки он был симпатичный. И намного привлекательнее, чем Борис.

Я думала, что мы всего лишь улыбнемся, вспомнив про нашу тайну, и пройдем мимо. Но Никита почему-то подошел. Открытая улыбка, доброта в глазах и неподдельный интерес.

— Привет. Как ты? — спросил он. Спокойно так, как будто ничего не произошло.

— Привет. Я уже думала, что мы больше не будем общаться.

— А ты этого не хочешь?

— Не общаться? И как на это ответить, чтоб не упасть в твоих глазах?

Никита рассмеялся. Какой же у него был приятный смех! Мне хотелось ответить ему таким же смехом, но он у меня был все же резковатый.

— Пообедаем? — спросил Никита. — Я угощаю.

— А я не против, — согласилась я. — Если тебя не смущает моя куртка.

— Пойдет, — отмахнулся он. — Здесь есть неподалеку хорошее местечко, где мы и можем посидеть.

— Веди.

— Куртка в той квартире осталась?

— Ага.

— Там вся квартира в ноль. Пока тушили, то водой залили. Еще и дымом провоняло. Мы потом туда пошли за вещами, но в итоге все выкинуть пришлось.

— Главное, что мы живы остались, — сказала я.

— Согласен. Дома не заругали?

— Нет. Я сейчас сама по себе, — ответила я и почти не соврала. Сейчас я была одна. Или так себя чувствовала.

— Тогда хорошо. Одна — это плохо, но хорошо, что проблем не было, когда ты вернулась в таком виде, — сказал Никита.

— В этом плане да.

Мы зашли в пиццерию, которая находилась в подвале на соседней улице. Такое уютное местечко, скрытое от посторонних глаз. Никита предложил мне заказать что угодно. Я же выбрала кусок пиццы и кофе.

— Скромно, — заметил Никита.

— Я как-то не особо голодная.

— Я могу задать личный вопрос?

— Давай.

— Зачем ты пошла с Таней в нашу компанию?

— Случайно. Но это все ерунда. Зачем ворошить то, что случилось?

— А что теперь будешь делать дальше?

— Я не знаю. Пока на распутье стою и не знаю, что делать дальше.

— Как насчет того, чтоб продолжить знакомство, которое так неудачно прервалось?

— Давай, — согласилась я. — Так удивился, словно не ожидал от меня этого ответа.

— Не ожидал.

— Но предложил, — я рассмеялась и покачала головой. — Тогда забудь.

— Я только за, чтоб встречаться. Единственное, что у меня не так много времени для этих встреч. Я сейчас дописываю диссертацию, живу у родителей. Иногда с друзьями устраиваем развлечения, но это не особо часто.

— Так и у меня времени свободного немного, — ответила я, вспомнив про театр, куда я согласилась пойти с Борисом.

— Как насчет пары встреч в неделю? Куда-нибудь сходим. Поближе друг друга узнаем.

— Договорились. Хотя мы уже узнали друг друга ближе некуда.

Мне было весело. А почему я должна была грустить? Никита мне нравился. У него были такие приятные глаза, что когда я в них смотрела, то в душе становилось теплее.

— Ближе? Нет. Мы всего лишь коснулись друг к другу, — ответил Никита. — А узнаем мы друг друга в другой раз.

Обещание встречи. Желание быть с человеком как можно ближе, чтоб почувствовать его каждой клеточкой тела. Вновь увидеть ту нежность, которую пряталась в его глазах. Я хотела чувствовать себя нужной и любимой. А я ему нравилась. Он не использовал меня в каких-то непонятных играх. Не чувствовал себя обязанным по отношению ко мне. В ту ночь он говорил, что меня любил. И я его любила так же, как и он меня.

Из-за этих мыслей я и согласилась с ним поехать в отель на несколько часов, чтоб провести это время в объятьях любимого человека. Я просто сходила по нему с ума. Это был далеко не Борис. Никита не был таким же нежным, как Борис, но он дарил мне тепло, которого мне не хватало. Я с жадностью отвечала на его поцелуи. Стоило нам оказаться в номере, как вся скромность была откинута в прошлое. Рядом с Никитой я была просто собой. Жадной до ласки и готовой на все ради его внимания. Одежда полетела в разные стороны. Мужчина кинул меня на кровать, чтоб сразу подмять меня под себя. Это было что-то неконтролируемое. Я закинула ему ноги на бедра, потому что он этого ждал и хотел. Его желание передавалось мне. Нужно было расслабиться. Боли в этот раз не должно было быть. Но я все равно боялась, что она будет. Из-за этого внутри все мышцы невольно сжались.

— Стой.

— Чего? — затыкая меня поцелуем, сказал Никита.

— Защита. Без нее не буду, — сказала я.

— Хочешь прерваться в последний момент?

— Да. Я про нее совсем забыла.

— В другой раз обязательно. А сейчас я слишком сильно хочу тебя, чтоб чего-то искать.

Толчок. Я задержала дыхание. Ни о чем не думать. Только расслабиться. Думать об ощущениях. Забыть обо всем. Только ощущение. Ясная голова не отвлекала. Тепло. Мне было приятно. Ритмичность вызывала странные ощущения. Не щекотка, а возбуждение. Похоть. Это была именно похоть, которую я не могла контролировать.

— Нравиться? — спросил Никита. Он прошептал мне около уха.

— Да, — ответила я, не понимая, как можно в такие моменты разговаривать.

— Сладкая, нежная и страстная.

Он бормотал мне какую-то ерунду, а я только и делала, что отвлекалась. Его рука накрыла мою грудь. Щекотка стала невыносимой. Я прижалась к Никите, пытаясь раствориться в нем, но чего-то не хватало. Зато стоило мне открыть глаза, чтоб увидеть его лицо, как пришло ощущение волшебства. Чего-то нереального и восхитительного, от которого щекотка проходила до кончиков пальцев на ногах.

В приятных ощущениях хотелось купаться без перерыва. Но все закончилось довольно быстро. Мы лежали в объятьях друг друга, пытаясь отдышаться словно от долгого забега. Я смотрела в потолок, чувствуя ту радость, которая была в первый раз. Мне казалось, что это действительно любовь. Настоящая любовь, которую принято искать всю жизнь и не находить. Мне же повезло ее найти. Искупаться в чувствах восторга и получить взаимность. Получить ответ на свои желания.

— Сумасшедшая девчонка, — прошептала Никита.

— Сам дурной.

— Дурной. Ты мне всю голову задурила, — ответил он. Быстро поцеловал. Хотел подняться, но я не дала, прильнув к нему и удлиняя поцелуй. Мне совсем не хотелось его отпускать. Он с готовностью ответил на этот поцелуй, но все же отошел от меня.

— На сегодня хватит. А то мы ничего не успеем.

— Согласна. Мне еще в магазин надо. Куртку купить.

— А эта чья? — уходя в ванную, спросил Никита.

— Отцовская, — соврала я. Слишком долго было объяснять про Бориса. К тому же это было не нужно. Мне нравился Никита, а значит, я хотела хоть в его глазах оставаться порядочной женщиной. Теперь я была женщиной и к этому надо было привыкнуть.

— О чем задумалась?

— Так, прислушиваюсь к своим ощущениям. Вроде теперь я женщина.

— Вроде? Милая, ты капитально женщиной стала, — усмехнулся Никита. Он вернулся в комнату. Стал надевать брюки. Любопытно было наблюдать за ним.

— Ладно. Я стала женщиной, но при этом ничего не должно было измениться, а все же изменилось. Сложно объяснить, но на все смотришь с другой точки зрения.

— Ты преувеличиваешь, — сказал Никита. — Слишком много вешаешь на девственность. Ты одеваться будешь или так и продолжишь валяться?

Он спросил резко, разрушая дымку нежности и расслабленности. Мне хотелось еще минут десять полежать в кровати, почувствовать разгоряченным телом прохладу. Чтоб от этой прохлады затвердели соски, став тугими и болезненно тяжелыми. Казалось, что я только начала понимать свое тело, а Никита торопил. Он опаздывал, а может не хотел оплачивать лишнее время в гостинице. Мои хотелки в расчет не шли.

Пришлось одеваться. Настроение пропало, но вот ощущение в теле оставались приятными.

Никита подошел ко мне. Поцеловал в щеку.

— Не обижайся. Если я не успею на автобус, то потом долго буду добираться до дома.

— Я и не обижаюсь. Все нормально. Просто мне было с тобой так хорошо, что совсем не хочется возвращаться в реальность.

— Мне с тобой самому понравилось. Но остаться с тобой не могу.

Я умылась. Оделась. Почувствовала раздражение Никиты, который продолжал торопить. На прощание Никита пообещал позвонить и быстро пошел в сторону остановки. Мечта развеялась, а в суровой реальности меня ждала плохая погода и мороз, кусающий щеки и руки.

Денег мне хватило, чтоб купить куртку, сапоги, белую шапку с варежками и даже денег на юбку хватило. Почему бы и нет? Если я купила сапоги, то можно и для разнообразия юбку надеть. К куртке пришлось докупить и сумку, чтоб соответствовать новому образу. Новый образ. Новая жизнь. Нормально. Жить можно.

Я дошла до Тани, чтоб забрать у нее оставленные вещи. Она опять собиралась на какую-то вечеринку. Пригласила меня, но я отказалась. Больше всего мне хотелось завалиться в ванную, а потом забраться с книжкой в кровать.

Погода отвратительная. Настроение так себе. Вроде и радоваться хочется, а радости не было. Зато появилась усталость. Нужно было отлежаться. Поэтому, как только я вернулась в квартиру, то побросала пакеты с вещами и пошла отмокать в ванную. Музыка на телефоне. Теплая вода и расслабленность. Рок-баллады для настроения. И полная пустота в голове.

Я нырнула под воду. Волосы в воде разлетелись мягким покрывалом. В воде они превращались в мягкий шелк, но стоило их высушить, так шелк превращался в проволоку. Вынырнув, я открыла глаза и увидела Бориса.

— Мне теперь начинать день с тобой и заканчивать его тоже тобой? — спросила я.

— Я не по твою душу пришел. У меня здесь вещи лежат, — ответил Борис.

— Если так, то чего ты в ванной комнате забыл? — спросила я.

— Раз уж тут, то решил на тебя полюбоваться, — ответил Борис. Наклонился ко мне, чтоб провести по моим волосам некрасивыми пальцами. Намотал мокрую прядь. Я прикусила губу, не зная, как на это реагировать. — Выбирайся, а то утонешь еще.

— Не утону, — ответила я. Мне совсем не хотелось с ним общаться. Но Борис не отставал от меня.

— Вылезай, — повторил он. — Есть разговор.

— От тебя не отвязаться?

— Я же тебе говорил, что не получится. Ты мне интересна. И этим все сказано.

Пришлось вылезать. Я переоделась в пижаму и вышла в комнату. Игнат переодевался в костюм.

— Посмотри. Платье тебе на завтра. Подойдет?

— По размеру?

— Угу.

— Подойдет, — ответила я, рассматривая фиолетовое платье.

— Реквизиты карточки дай.

— Зачем?

— Завтра будем работать. Надо же тебе твою долю скинуть.

— И в чем заключается моя работа?

— подойдешь к одному человеку и передашь от меня флешку.

— А чего ты это сам не сделаешь?

— Мы официально с ним незнакомы. А вот ты с ним познакомишься, — ответил Борис.

— Только познакомиться и передать флешку?

— Да. Ничего сложного я от тебя не требую. Плюс мы с тобой проведем время. Посмотрим спектакль.

— Я больше не буду с тобой встречаться.

— Под встречей ты имеешь в виду спать?

— Да.

— С чего это? — застегивая рубашку, спросил Борис.

— Я теперь с Никитой встречаюсь.

— Это тот тип, в которого ты влюбилась?

— Он мне нравится намного больше, чем ты.

— Одно другому не мешает, — ответил Борис. — Я же тебе говорил, что не против, если ты с кем-то будешь встречаться.

— Это какой-то разврат.

— Разврат? — Борис рассмеялся. — Разврат — это наши с тобой отношения. А с парнем ты, скорее всего, просто трахаешься.

— Грубо, — я аж поморщилась.

— Ладно, ты занимаешься любовью. Обмениваешься духовными энергиями. Или как это ты еще обзываешь в фантазиях?

— Не надо смеяться.

— Тогда ты ерундой не страдай, — ответил Борис, берясь за галстук. — Умеешь галстук завязывать?

— Нет.

— Тогда иди сюда. Сейчас научу. Хорошее умение, которое может пригодиться.

— Думаешь, что я буду мужчинам галстуки повязывать?

— А почему нет? Я умею, а вдруг будешь встречаться с тем, кто не умеет?

— Борь, хватит со мной играться.

— Я тебя буду дергать за косички столько, сколько захочу, — ответил Борис, показывая, как надо завязывать галстук. — Что ты знаешь про Никиту?

— Он преподает в моем институте. Пишет диссертацию и живет с родителями. Из-за этого не может в гости пригласить.

— Болтун, но ты верь.

— Думаешь, что врет? — спросила я.

— Уверен в этом. Мужчины всегда врут, когда хотят затащить девушку в кровать.

— А ты? Тоже врешь?

— Мне это не надо. Я умею уговаривать без вранья, — ответил он, гладя меня по щеке. Я хотела дернуть головой, чтоб скинуть его руку, но вместо этого завороженно смотрела за его действиями. — Ты в этом полотенце на голове выглядишь такой домашней.

— Это плохо?

— Мне нравится. Этого мне и не хватало в куклах, которые приезжали на вечерок.

— Борь, я тебе не кукла.

— Знаю. Чем мне и нравишься. Дай тебя поцелую.

— Не хочу я с тобой целоваться, — сказала я, но увернуться от его настойчивых губ не получилось. — Сладкие у тебя губы.

— Не могу я так! — выпалила я, отскакивая от него. Уперлась в диван. Споткнулась и упала на него.

— Чего ты не можешь?

— Встречаться сразу с двумя. Это все противно!

— Чего противно?

— С тобой целоваться. Это же предательство.

— Того светлого чувства, которое ты так хочешь сохранить в своем нежном сердечке?

— Да. Пусть тебе и кажется это смешным, — ответила я.

— Иришка, ты моя наивная глупышка. Не представляешь, как мне тебя сейчас жалко. Ты сегодня любишь, а завтра будешь страдать из-за этого плохого человека. Он уйдет, а я останусь.

— С чего ты так думаешь? Может, все будет наоборот?

— Поговори с Никитой. Расскажи ему про меня. Так и скажи, что я тебя шантажирую интимными фотографиями. Заставляю тебя сниматься для своих извращенных фантазий. Если ты ему так дорога, как считаешь, то пусть со мной переговорит. Я хочу с ним встретиться.

— Чтоб и его начать шантажировать?

— Зачем? Пусть дойдет до меня и там морду набьет. Если он нормальный тип, то я тебя ему отдам, а если нет, то буду играть с тобой дальше, — ответил Борис. — Буду целовать твои сахарные губки. Ласкать тугие сосочки. Буду целовать твои ножки, поднимаясь все выше…

— Борь! Прекрати!

Я зажала уши руками и зажмурилась. Борис сел рядом со мной на диван. Осторожно отнял руки от моих ушей.

— Тебе не получится спрятаться.

— Почему? — спросила я. Глупый вопрос, но я его все же задала.

— А чего прятаться? Какой в этом смысл?

— Я не хочу это слышать.

— Что ты такая симпотяжка, при виде которой слюнки текут? — спросил Борис. Рассмеялся. — Ты хоть с этим мужиком спала с защитой?

— Как о таком можно спрашивать?

— Скажем так, это важно для нашего здоровья. Тебе рассказать, сколько болезней может передаваться половым путем?

— Не надо.

— Так как?

— Не получилось, — ответила я.

— Чего не получилось?

— С защитой.

— Ты понимаешь, что если обойдется по болячкам, а это далеко не факт, учитывая, как вы познакомились, то есть вероятность того, что ты забеременеешь. И чего будем тогда делать?

— Давай решать проблемы по мере их поступления.

— Проблемы решим, но зачем их лишние создавать? Как думаешь?

— Просто не получилось.

— Ириш, будь понастойчивее. Может тебя на курсы самообороны записать? Или в секцию бокса.

— Зачем?

— Чтоб ты умела настаивать на своем, — ответил Борис. — Тебе надо быть посмелее.

— Я смелая.

— И поэтому ты прячешься от моих слов, затыкая уши. Нет, пока не станешь смелой, то я тебя точно не отпущу, — ответил Борис. — Давай ты не будешь плакать. Я тебе зла не желаю. Давай разберемся с реквизитами, и я поеду.

— Куда-то на встречу?

— Можно сказать, что это встреча, — ответил Борис. — Иногда приходится выбираться из берлоги. Ну что? Мне тебя тормошить?

— Нет. Не хочу я…

— Ты не умеешь смотреть в будущее. Работать на перспективу. Гордость — это хорошо, но она кормить не умеет, — ответил Борис.

Пришлось согласиться. Иначе он бы не отстал. Записав мои реквизиты счета, Борис поцеловал меня в щеку и ушел. Я убрала платье в шкаф. Там висела одежда Бориса. Костюмы, выглаженные рубашки, начищенные ботинки. К его рубашкам я и повесила платье.

Потом пошла на кухню. Нужно было что-то приготовить поесть. Готовить было лень, но нужно. Скоро должен был вернуться папа. Вряд ли он захочет стоять у плиты.

В шкафчиках была вся необходимая посуда. Но ей вряд ли кто-то пользовался. Или пользовались нечасто. Все было такое чистое, как с картинки.

Папа вернулся только в половине десятого вечера. Он выглядел уставшим, но довольным.

— Сегодня ездил квартиры смотреть. Есть неплохой вариант с двухкомнатной квартирой. В трех остановках отсюда. На Горской, — сказал он.

— А мама не звонила?

— Звонила. Мы с ней договорились встретиться послезавтра. Я думаю, вначале надо на новом месте обустроится, а только потом уже с ней разбираться.

— Еще не решил, что будешь делать?

— Решил, но пока не хочу говорить ей. Пусть помучается неизвестностью.

— Жестоко.

— Имею на это право. Или думаешь иначе?

— Нет. Но на тебя не похоже, — ответила я.

— На работе я именно такой. Это дома старался быть мягче.

— А сейчас смысла в этом нет, — поняла я.

— Да. К тому же эта мягкость никому не нужна. Как у тебя сегодня день прошел?

— Нормально. Я новую куртку купила и сапоги.

— Покажешь?

Пришлось идти хвастаться. Папа одобрил обновки. Потом начал рассказывать про квартиру, в которую собирался перевезти завтра вещи.

— Я завтра вечером не могу. Борис меня в театр зовет.

— В театр? Культурная программа? Или он тебя тянет в свои дела?

— Предлагает заплатить. Нет, настаивает. Я не знаю, стоит ли соглашаться или отказаться.

— В последний момент? — спросил папа, не скрывая того, что это явно плохая идея. — Он обидится. Я тебе советую пойти и от денег не отказываться.

— Думаешь, что мне нужно продолжить с ним общаться?

— Борис такой человек, что лучше с ним дружить, чем враждовать. У него сейчас не самое легкое время. Мать похоронил. Сын нервы треплет. Ему долго советовали отвлечься. Вот он и решил отвлечься с помощью тебя. Не совсем верно, но как есть. Через какое-то время ему это надоест. Он от тебя отстанет. Подыграй ему.

— Но деньги…

— Они у него не последние.

— Меньше всего я думаю о его деньгах. Это выглядит неправильно.

— Плата за нервы. А нервы он трепать умеет, — ответил папа. Вот тут возразить было сложно. Я согласилась с этими доводами, но осадок все равно остался. В итоге мы договорились с папой, что переедем послезавтра. А завтра у меня будет культурная программа.