Яблоки преткновения

Глава 6

Рванул родственник с такой скоростью, словно бежал не к неведомой опасности, а от неё. Вот что значит настоящий обученный маг, готовый прийти на помощь пострадавшему. Мне даже стыдно стало за свой испуг. Разве я не маг? Разве не моя первейшая обязанность – помогать людям? Даже противный Болдуин выглядит достойней. И я рванула за ним. Точнее, попыталась.

– Ты куда? – отмерла Линда, ухватила меня за рукав, одновременно пытаясь заякориться за ближайший столб. – Там точно кого-то съели, если ни чего похуже.

– Вдруг мы ещё успеем помочь?

– Мы? Сильвия, мы только учимся, чем мы поможем? Тем, что нас тоже съедят?

– Да почему съедят? – Страх прошёл полностью, на его место пришла злость на подругу. – Там уже тихо совсем.

– Вот именно. Чудовище затаилось.

Подруга сказала это столь выразительно, словно рассказывала страшную историю и хотела её завершить на особо пугающей нотке. Я чуть не рассмеялась, хотя дело было совсем не шуточное.

– Какое чудовище, Линда? Какие у нас могут быть чудовища? Дисмонд – тишайший городок.

– Но ведь только что кто-то орал? Не просто же так орал, значит, было из-за чего. И то, что сейчас тихо, не говорит о том, что всё в порядке.

Я посмотрела на центральную аллею, по которой убежал родственник. Видно его уже не было. И слышно тоже. А значит, он непременно спасёт кого-то без нас. Или же… составит компанию пострадавшему и приляжет с ним рядом в желудке неведомого хищника? Второе совсем не понравилось. В конце концов, этот Болдуин – мой родственник, он не может просто так сожраться, в тишине и не сопротивляясь.

– А что это вы тут делаете? – раздался раздражённый голос Уэбстер. – Не помню, чтобы я вас приглашала в гости.

– Мы собирались в «Вереск», – недовольно повернулась к ней подруга. – А идти туда приходится мимо твоего дома.

– Но сейчас-то вы точно не туда настроились. Сильвия так точно. За Расселом гоняешься?

– Прости?.. – я развернулась к Уэбстер. – За каким ещё Расселом?

– За Болдуином, – хищно усмехнулась одногруппница. – Ты же за ним собралась бежать?

– Не за ним, а туда же. Чувствуешь разницу?

– Ну да, ну да, – Уэбстер гадко заулыбалась. – Но я тебя понимаю, мне и самой хочется оказаться там, где он сейчас.

Она закатила глазки, чтобы показать свою мечтательно-романтичная суть. Но на мой взгляд, выглядела она сейчас как пациент, у которого явные проблемы если не с душевным здоровьем, то со зрением.

Мелинда почувствовала, что Уэбстер ничего опасного для поклонника не видит, перестала за меня хвататься и спросила:

– И часто тут так кричат?

– Не часто, но пугающе, – бросила Уэбстер. – Какой-то ненормальный ставит спящие заклинания со срабатыванием. Сыск уже две недели поймать не может.

– Две недели? Странно, что слухов никаких нет, – удивилась Мелинда. – С такими-то воплями.

– Заклинание узконаправленного действия, только на наш особняк. Вы просто под него попали. Пройди вы чуть раньше, ничего бы не услышали. На что только не идут некоторые, лишь бы нам жизнь осложнить. Даже ужин испортили.

Она подозрительно уставилась на нас, но быстро сообразила, что сложные заклинания – не наш конёк. Хотелось бы надеяться, что пока, но даже когда я стану крупным специалистом по сложным заклинаниям, не буду разменивать свой талант на столь глупые шутки. А уж про Уэбстер я забуду, как про страшный сон.

– Ужин? А не поздновато ли для ужина?

– Если не поздно для вас, почему вдруг поздно для меня? – недовольно парировала Уэбстер.

Мы с подругой переглянулись, наверняка подумав об одном и том же: начало ужина затягивали специально, чтоб подольше присматриваться к Болдуину, а значит, родитель посчитал его подходящим женихом. Интересно, успел ли родственник подкрепиться или столь быстрый бег – следствие пустого желудка?

– Так вы же гостя приглашали, – ехидно напомнила Мелинда, уже полностью оправившаяся от испуга. – Смотрю, он так засиделся, что воспользовался первым же поводом, чтобы удрать.

– Мы не успели предупредить, что стали жертвой глупого розыгрыша, – оскорбилась Уэбстер.

– За столько времени и не успели? – не унималась подруга. – И о чём только вы говорили?

Уэбстер презрительно вздёрнула нос, а я подумала, что слишком долго не слышно родственника. И было это несколько тревожаще.

– А это точно была иллюзия? – спросила я Уэбстер. – Как-то подозрительно тихо.

– Болдуин убедился, что всё в порядке, и решил не возвращаться, – хихикнула Линда. – А то прощание может затянуться, а у него завтра занятия.

– У него нет завтра занятий, – хмуро возразила Уэбстер, посмотрела на дом, из которого никто даже не выглянул за всё время нашего разговора, и храбро пошла через дорогу.

Тут уж даже у Мелинды не нашлось что возразить, поэтому в парк мы вошли втроём. Не то чтобы меня беспокоило, сбежал или нет родственник от приставаний одногруппницы, но всё же хотелось проверить, не случилось ли с ним чего-нибудь нехорошего на самом деле. Тем более что Мединда продолжала беспокоиться невольно делясь со мной своими страхами.

– В конце концов, нас трое и мы с тобой идём сзади, – вполголоса сказала подруга. – Если что, чудовище наверняка задержится на Уэбстер и мы успеем удрать.

– Будь оптимистичнее, – предложила я. – Оно отравится, и нам не придётся удирать.

Уэбстер шла впереди, но наверняка подслушивала, потому что гневно фыркнула и ускорилась. Ненадолго. Потому что почти сразу мы выскочили на площадку перед главным фонтаном, где искомый Болдуин о чём-то расспрашивал моложавую элегантную даму, одну из тех, кто вхожи в особняк Уэбстеров. Стояли они уже за фонтаном, она почти упиралась спиной в подстриженные кусты, пытаясь отойти от собеседника настолько, чтобы смотреть на него сверху вниз. Недогадливая: ей для этого нужно либо встать на скамейку, либо пролевитировать.

– Нет, милостивый инор, я не кричала, – высокомерно отвечала она. – Я, знаете ли, не так воспитана, чтобы орать просто так. У меня железные нервы. – тут она заметила нас и продолжила куда мягче: – Леди Лоррейн Уэбстер может подтвердить.

Уэбстер тут же сладко заулыбалась и начала заверять, что более воспитанной особы, чем леди Эллиот, она не встречала. Можно подумать, воспитание как-то связано со страхом. Если сильно пугаешься, забываешь обо всём и вовсе не думаешь, как будешь выглядеть в чужих глазах. Подозрительная особа. Хотя, если она дружна с Уэбстерами, то знает, что этот вопль не так страшен, как кажется.

– Но, леди Эллиот, возможно, вы видели того, кто кричал.

– Разве кто-то кричал? – игриво улыбнулась дама.

– Богиня, Рассел, да никто не кричал. – Уэбстер, продолжая улыбаться, придвинулась к моему родственнику и вцепилась в его рукав. Наверное, чтобы больше не сбежал. – Это глупая шутка кого-то из студентов. Спящее заклинание с отсроченным срабатыванием. Никто не пострадал, кроме моих нервов и нашего ужина, разумеется.

Она манерно приложила свободную руку к виску, показывая глубину страдания.

– Неужели? – недоверчиво уточнил Болдуин.

– Именно так, инор, я вам уже битый час толкую. Эта шутка тянется уже две недели, но лорд Уэбстер просил всех посвящённых держать в секрете. Поэтому всем будет лучше, если мы забудем, что здесь встретились. – Тут она вспомнила про нас с Линдой, нахмурилась и спросила: – Лоррейн, ваши подруги умеют держать язык за зубами?

Что ответила бы Уэбстер, узнать нам оказалось не суждено. Потому что внезапно леди Эллиот подпрыгнула и завопила во всё горло, словно хотела опровергнуть свои же уверения о собственном хорошем воспитании. По громкости и выразительности её вопль не дотягивал до того, что мы слышали не так давно, но возможно, лишь потому, что сейчас мы видели источник звука. Развернулась она к кустам с прытью ошпаренной кошки и выставила перед собой зонтик, красивый зонтик с кружевами и изящной костяной ручкой, но совершенно неуместный в это время суток: солнце уже давно пожелало всем спокойной ночи, а фонари давали не столько света, чтобы от него было необходимо прикрываться.

– Леди Эллиот, что случилось? – несколько недоумённо спросил Болдуин.

– Там оно… – дрожащим от пережитых чувств голосом, ответила леди.

– Оно – это что? – позволил себе небольшое раздражение Болдуин, отправлявший раз за разом сканирующие заклинания, которые, судя по всему, ничего не находили.

– Я не знаю что. Но у него большая когтистая лапа, – чуть уверенней сказала леди Эллиот и сдвинулась за широкую мажескую спину, тем не менее зонтик не опуская, и он продолжал столь воинственно торчать, словно был не зонтиком, а мечом героя ушедшей эпохи.

– Нет тут никого с когтистыми лапами, – недовольно бросил Болдуин. – Ни единой живой души поблизости, кроме нас.

– Нет, есть! – неожиданно громко охнула Уэбстер.

Линда ойкнула, и только тут я заметила на филейной части юбки леди Эллиот четыре почти параллельных разреза, которые были столь филигранно выполнены, что на ум приходили мысли о хирургических инструментах, а не о когтях диких животных. Во всяком случае, из разреза даже кровь не выступила, что, вне всякого сомнения, указывало на то, что пострадала лишь одежда.

– Богиня, новое платье! – возмутилась леди Эллиот. – Я его только забрала у портнихи, решила прогуляться – и вот…

Казалось, порча платья расстроила её куда сильнее вероятного нападения. Впрочем нападавшего не видел пока никто из нас.

– Странное место вы выбрали для прогулок, – не удержался Болдуин.

Был он напряжён и всё так же продолжал отправлять заклинания, которые никого не находили. Невольно подумалось, что заклинания наверняка настроены на животных, а вот нечто такое, как наша хищная яблоня, не так давно срубленная папой, они даже не почуют. Но не в моих интересах было озвучивать подобные размышления, поэтому я промолчала, не забывая оглядываться, чтобы не пропустить движения. Мне моё платье тоже было дорого, пусть оно и не было новым.

– Городской парк – прекрасное место для прогулок, – возмутилась леди. – И совершенно безопасное.

– Было безопасным, – заметила Линда, на лице которой было написано огромными буквами, как она жалеет, что пошла сюда. – Возможно, эти жуткие вопли – вовсе не иллюзия?

Она вцепилась в мою руку и лихорадочно вертела головой, ожидая с минуты на минуту нападения уже на себя. Но из кустов никто не вылезал, и стоило замолчать, как можно было убедиться, что и никаких подозрительных звуков нет: журчал фонтан и чуть слышно шелестела листва.

– Я подумала, – внезапно сказала Уэбстер. – Леди Эллиот, а не могли вы просто зацепиться за куст? Вы стояли так близко, чуть качнулись назад, зацепились за колючки, укололись, рванулись вперёд и порвали юбку. Вот смотрите, какие тут длинные колючки.

Она бесстрашно подошла к кусту, выглядевшему в свете фонарей довольно зловеще, и протянула руку. Мне почудилось какое-то шевеление внутри, но, судя по всему, кроме меня, его никто не заметил, потому что Уэбстер с ойканьем не отпрыгнула, а напротив, гордо продемонстрировала облюбованную ветку, на самом деле отличавшуюся повышенной шипастостью.

– Возможно, – неохотно согласилась леди Эллиот. – Честно говоря, я никого не видела, только почувствовала, как меня…

Она зарделась и замолчала.

– И всё же леди, вы выбрали странное время для одинокой прогулки, – бросил Болдуин.

– В тишине и одиночестве так хорошо думается, инор. Здесь такое романтичное место. – Леди Эллиот повела рукой вокруг себя. – Вдохновение приходит само.

– Леди Эллиот – поэтесса, – неохотно выдавила из себя Уэбстер. – Не так давно вышел сборник её стихов «Чарующие струны». Возможно, вы его читали, Рассел?

– К моему глубочайшему сожалению, нет. Но непременно прочитаю.

Происходящее всё больше напоминало фарс. Нападение то ли было, то ли не было, но присутствующие старательно делали вид, что ничего не происходит, и общались, как на званом обеде: вежливо и ни о чём. Казалось, выскочи сейчас прямо на нас настоящее чудовище – и у него непременно поинтересуются здоровьем и сообщат, что погода нынче нас не балует.

– И всё же эти время и место не подходят для прогулок, – продолжил Болдуин. – Позвольте проводить вас к выходу.

– Вы так любезны.

Улыбка леди Эллиот мне не понравилась, а уж то, как она вцепилась в рукав моего родственника – тем паче. Похоже, бегала она сюда не ради вдохновения, а ради встречи с любовником, и решила, если уж встреча сорвалась, попробовать завлечь другого инора. Эти поэтессы – такие непостоянные…

– Саманта, вы непременно должны нас навестить, – сладко пропела Уэбстер, пытаясь оттянуть знакомую от Болдуина. Знакомая оттягиваться не желала и посматривала на потуги дочери лорда-наместника с некоторым превосходством. – Вы так давно у нас не были.

– Так мило с вашей стороны, Лоррейн, пригласить меня на ужин, который прервался из-за студенческой шутки. Вы столь внимательны, сразу почувствовали, что я не смогу дойти до собственного дома после таких потрясений.

Мы с Мелиндой шли прямо за ними, поэтому наслаждались каждым словом. Уэбстер поняла тщетность попыток оторвать соперницу от нравящегося ей инора, поэтому вцепилась в свободную руку Болдуина. Непредусмотрительно вцепилась: случись что, ему придётся потратить время, чтобы стряхнуть обеих.

– Уверен, леди Эллиот, лорд Уэбстер войдёт в ваше положение и поможет вам добраться домой.

– Лорд Уэбстер – занятая особа, – заворковала леди. – Возможно, вы могли бы…

Уэбстер чуть ли не дымилась от злости. Казалось, ещё чуть-чуть – и она вцепится сопернице в волосы, настолько выразительно сжимались и разжимались пальцы на свободной от удержания Болдуина руке. О возможном монстре все благополучно забыли, разве что Болдуин частенько оглядывался и осматривал кусты по бокам и сзади. Видно, тоже что-то такое заметил. Глаза его чуть подсвечивались зеленью от активированного ночного зрения. И это правильно, поскольку света фонарей хватало только для романтических парочек, которых в парке нынче не было, а вот для поисков чудовища его явно было недостаточно. Впрочем, уверенности в том, что чудовище существовало, у меня не было.

– Мне очень жаль, но я считаю своим долгом проводить до дома инорит.

– Инорит? – разочарованно протянула леди Эллиот. – Уверена, девушки прекрасно доберутся сами. В отличие от меня, они не выглядят потрясёнными случившимся и они совершенно не пострадали.

– О, спасибо, мы прекрасно дойдём сами, – спохватилась Мелинда, вовремя сообразившая, что с нежеланными проводами мы так и не поужинаем.

– Не беспокойтесь, Саманта, отец распорядится вас отвезти, я уверена, – мстительно бросила Уэбстер. – Инор Болдуин совершенно прав: мои одногруппницы могут пострадать, гуляя вдвоём по городу в столь позднее время.

– Они не переживали по этому поводу до сих пор.

– Зато я переживаю. Рассел, вы же не откажетесь выполнить мою маленькую просьбу? – почти пропела Уэбстер. – Тем более что Сильвия – ваша кузина.

Я бы прослезилась от такой заботы о нас с Линдой, если бы не понимала, что единственная цель Уэбстер: разлучить леди Эллиот с Болдуином и не позволить им договориться о следующей встрече.

– Мы не столь близкие родственники, – недовольно заметил он.

– Но всё же родственники, и поэтому не можете бросить Сильвию на произвол судьбы.

– Не брошу, – позволил себе улыбку Болдуин. – Инорита Болдуин и инорита Эллисон, не вздумайте удрать.

И было в его голосе что-то ещё, кроме беспокойства за наши жизни. Мы вышли из парка и двигались через дорогу, прямиком к особняку лорда-наместника. Нас, точнее, Уэбстер и Болдуина, уже ждали. Разумеется, не сам важный родитель, но не менее важный слуга в ливрее, которому наш единственный спутник мужского пола и передал обеих повисших на нём дам, после чего ловко подхватил под руки уже нас с подругой. Убедился, что Эллиот и Уэбстер вошли в дом, повернулся ко мне и сказал весьма неприятным голосом:

– Жду ваших объяснений, инориты.