Яблоки преткновения

Глава 17

Мы переглянулись почти как воришки, застигнутые на месте преступления. Майлз сориентировался быстрее всех, чуть выдвинулся вперёд, как бы прикрывая нас, и вдохновенно выдал:

– Инорита Эллисон сказала, что потеряла конспекты, которые очень нужны для подготовки к завтрашним занятиям, и могла случайно оставить здесь, когда заносила артефакт от иноры Карр. Мы осмотрели всё, что можно, но не нашли.

Говорил он очень убедительно и, главное, правильно. Думаю, что его речь принял бы за правду и дознавательский артефакт: приятель не соврал ни слова, просто недоговорил. Чуть-чуть недоговорил: что инорита это сказала в качестве причины для отмазки, что осмотрели мы всё, что можно, только в этом кабинете, и что не нашли ровным счётом ничего компрометирующего.

По скептическому виду Рассела было понятно, что не поверил он ни на самую мелкую монетку, но поскольку опровергать не торопился, то Майлз решил развить успех и осторожно, но быстро двинулся к выходу. Мелинда последовала его примеру, и вскоре они оба выскочили в коридор, откуда сразу раздались торопливые удаляющиеся шаги. Я же задержалась, но лишь для того, чтобы подойти к Расселу и возмущённо спросить:

– А что делаете здесь вы? Следите за мной? Или даже поставили метку, чтобы точно знать, где я нахожусь?

По его лицу пробежала тень удивления, потом он довольно сухо ответил:

– Я уже понял, Сильвия, что вы относитесь ко мне с предубеждением, тем не менее метку я не ставил и оказался здесь случайно.

– Случайно? Вы должны быть на ужине у Уэбстеров, – напомнила я. – А вместо этого вы случайно оказались в кабинете заведующей кафедры, о которой мы не так давно говорили. И которую я подозреваю в преступлении. Как вы могли оказаться здесь случайно? Дверью ошиблись? Или портал неправильно построили?

Он махнул рукой, ставя полог тишины, и только потом ответил:

– Неразумно говорить о таких вещах безо всяких предосторожностей. До ужина у Уэбстеров ещё есть время, и я решил провести его более продуктивно, чем просто сидеть в гостинице.

Вот теперь я удивилась. В услышанное не верилось, поэтому я уточнила:

– Неужели вы сами решили обыскать кабинет Галлахер?

Из коридора больше не доносилось ни звука: ни шагов, ни перешёптываний. Либо эта парочка удрала окончательно, либо тихо вернулась и сейчас внимательно прислушивалась. Но вряд ли Майлзу по силам пробить этот полог тишины, поэтому говорить сейчас можно было без экивоков.

– Осмотреть, – поправил Рассел. – Возможно, ваше предположение не лишено смысла и леди Галлахер как-то связана с убийствами.

– Но обыскивать противозаконно…

– Но вы же меня не выдадите? А я не выдам вас.

Дверь чуть покачнулась, и я невольно туда посмотрела, но никого не заметила.

– Сквозняк, – пояснил Рассел, проследивший за моим взглядом. – Ваших друзей тут уже нет. Так ли необходимо было искать здесь конспекты? И стоило ли посвящать посторонних?

– Они не посторонние, и у нас хоть повод был, – невозмутимо ответила я. – А что скажете вы, когда вас тут обнаружат?

Я никак не могла совместить его трепетное отношение к Магическому праву, которое он показывал на лекциях, и то, что он собирался это самое Право нарушить. Вскрытие помещения с помощью магии может потянуть за собой солидное возмещение, и только денежное. Впрочем, вскрыли как раз мы, а он лишь проник в уже вскрытое, и то без магии. Наверное, суд к нему окажется снисходительней. И всё-таки как-то это не вязалось с его профессией… Кстати, а кто он? В то, что обычный лектор, уже не верилось.

– Я не попадусь, – он неожиданно подмигнул. – В этой части академии сейчас никого нет. Стол вы уже осмотрели?

– Да, – подтвердила я, и не подумав отпираться. Вряд ли Рассел не догадался, что эти потерянные конспекты не существовали. – Но там только бумаги. В рабочих дневниках, возможно, что-то есть, но придётся искать слишком долго.

– Достаточно просмотреть последний. Если леди Галлахер, разумеется, вообще стала бы выкладывать на всеобщее обозрение порочащие её записи.

– Это её личный кабинет, – напомнила я. – Сюда кто попало не зайдёт.

– Неужели? Вы считаете, что находитесь тут по праву? – Он усмехнулся и отправил заклинание короткое, но энергоёмкое: воздух рядом с ним аж заискрил от насыщенности магии. – Тайников нет.

– Есть сейф, – заметила я, решив не говорить, что не по праву здесь нахожусь не одна я. – Но там защита сложная.

– Было бы странно, если бы на сейфе стояла простая, – заметил Рассел.

Но двинулся он не к сейфу, а к столу. Вытащил ящики, умело проверил на тайники немагические, потом стал изучать бумаги. Дневники он коротко пролистал и положил на место, а вот одна из папок, напротив, привлекла пристальное внимание. Я заглянула ему через плечо. Ничего интересного: копии заявок на ингредиенты и оборудование, которые леди Галлахер отправляла ректору.

– Что вы ищете? – не удержалась я.

– Смотрю, нет ли здесь чего лишнего, – неопределённо ответил он. – Такие списки могут дать пищу к размышлениям.

– Леди Галлахер могла заказать сама, без академии.

– Зачем привлекать ненужное внимание? Дома она не работает.

Рассел просмотрел последний лист и постучал пачкой листов по столу, выравнивая. Пачка отправилась в папку, а папка в стол, аккуратно уложенная на то же место, где была. Он ещё рукой провёл, добиваясь идеальной симметрии, совсем как Майлз не так давно. Похоже, набирались они навыков одинаковых.

– А заказывать управляющий артефакт – это не привлекать ненужное внимание?

– Если это в теме работы, то нет. Более того, такой артефакт можно сделать самому, в этом случае заказываются части, что маскируется под другие нужды.

Рассел вёл себя так, словно никуда не торопился, словно нас здесь никто не мог застать и словно болтать со мной о преступлениях – дело самое обыденное. Но я нервничала по всем пунктам, а особенно из-за того, что мы здесь находились только вдвоём. Мне было бы спокойнее, будь вместе с нами кто-то третий: не приходилось бы смущаться и подбирать слова для вопросов.

– И как? Нашлось что-то странное?

– Что-то странное всегда можно найти, – неопределённо ответил он. – Другое дело, что не всегда то странное, что нужно.

Дверь опять качнулась, как бы намекая, что лимит везения не бесконечен и сюда может прийти кто-то ещё, причём из тех, кто не собирался проводить обыск, а значит, не отнесётся снисходительно к конкурентам.

Я вздрогнула, но Рассел к двери даже не повернулся, полностью доверяя своим поисковым заклинаниям. Теперь его заинтересовал книжный шкаф. Правда, дверцы он не открывал, но внимательнейшим образом изучил корешки всех стоящих в шкафу книг. И только после этого направился к сейфу. Защита перед ним не устояла, и дверца распахнулась, даже не пикнув для приличия. Создавалось впечатление, что это отнюдь не первый сейф, вскрытый родственником, действующим, как специалист по взломам.

Вдруг пришло в голову, что я о нём ровным счётом ничего не знаю. Возможно, вся добропорядочность в его семье досталась отцу, а в наследнике проявились исключительно криминальные наклонности. Тогда хорошее знание Магического Права объяснялось тем, что оно изучалось с той стороны, которая нарушает.

– А вы кто?

Он удивлённо ко мне повернулся.

– Я Рассел Болдуин, ваш родственник.

– Нет, я о том, откуда вы умеете это вот всё? – Я показала на сейф. – Где вы работаете? И работаете ли? Точнее, конечно, работаете, но с какой стороны Закона?

Это меня интересовало куда больше содержимого сейфа. Тем более что я успела заметить, что там нет ничего интересного: пара сиротливо валяющихся артефактов были идентифицированы мной с ходу – папа использовал подобные, и в них не было ничего странного. Хоть и дорогие, но обычные приспособления, используемые магами при работе с растениями.

– С правильной. Я работаю на Министерство магии, – расхохотался он. – И по работе приходится иной раз изучать довольно противозаконные вещи. И заниматься тоже очень противозаконными вещами. С точки зрения обывателя, разумеется. Конкретно на этом сейфе ничего сложного нет. Защита простая, даже странно, что столь простая для академии магии. Но это – до первого взлома. Не моего, разумеется, а студентов. – Он помолчал и добавил: – Не следовало мне вам этого говорить, но мы же, в некоторой степени, сообщники, да? Поэтому я очень рассчитываю, Сильвия, на ваше умение держать язык за зубами. Это и в ваших интересах. Ваших и вашего отца. Здесь мы почти всё закончили. Ещё немного, и уходим.

Он достал из сейфа незамеченный мной листочек с записями и внимательно изучил, после чего положил его на место, захлопнул сейф и активировал защиту.

– Ваш приятель возвращается, – неожиданно сказал он. – Его симпатия к вам оказалась сильнее страха передо мной. Вы с ним встречаетесь?

– Мне кажется, это не ваше дело, – вспыхнула я. – Но нет, не встречаемся, мы совершенно посторонние друг другу.

Просто у нас неожиданно появились общие интересы по выведению на чистую воду леди Галлахер, пусть и вызванные разными причинами.

– Только недавно вы говорили, что он вам не посторонний, – довольно ехидно напомнил Рассел. – Ради постороннего, знаете ли, Сильвия, не будут влезать в опасную авантюру и вскрывать чужой кабинет.

А вот ради себя – запросто. Но тайна была не моя, а Расселу я не настолько доверяла, чтобы делиться даже своими тайнами, а уж чужие я вообще никому не выдавала без разрешения. Но подозрения от Майлза следовало отвести: от него не столь далеко до зверинца, а от зверинца – до Беатрис. А к мантикоре внимания привлекать я не хотела.

– Почему вы думаете, что вскрывал он, а не я?

– Потому что на двери остался отпечаток его магии, а не вашей. Пойдёмте, Сильвия, мы здесь уже всё закончили. И нашли всё, что можно.

Я осмотрела кабинет. Выглядел он в точности, как до нашего прихода, и если у него были тайны, то он их не выдал. Во всяком случае мне.

– И что мы нашли?

– Увы, почти ничего. Обсудим это потом. Сейчас ни время, ни место неподходящие.

Он остановился перед дверью, развеял купол от прослушивания и сказал необычайно противным голосом:

– Инорита Болдуин, надеюсь, что ваше поведение – следствие необдуманных поступков, а не злонамеренное нарушение закона. Также надеюсь, что больше этого не повторится. Инору Мёрфи я не сообщу, но исключительно из дружеского расположения к вам, которое может закончиться в любой момент. Поощрять нарушения я не собираюсь.

Тон был такой гадкий, что от него сводило зубы и пропадало всякое желание интересоваться чем-либо ещё. Мы вышли из кабинета и действительно обнаружили смущённого Майлза, которого Рассел не удостоил даже взглядом. Родственник запер кабинет, вернув защиту на дверь в полном объёме, а потом ещё немного помагичил, наверняка стирая следы нашего пребывания и вмешательства в заклинания защиты.

– Я провожу вас к выходу, – всё так же неприятным голосом объявил Рассел. – Инор Майлз, это вас тоже касается. Я, конечно, всего лишь приглашённый лектор, но относиться равнодушно к нарушениям не могу.

– Мы собирались поработать в читальном зале, – сказал Майлз. – У нас остались там книги.

Рассел смерил его таким взглядом, что на месте Майлза я бы сразу решила, что не случится ничего страшного, если мы сегодня до читального зала не доберёмся, но поскольку приятель оказался нечувствительным к чужим осуждающим взглядам, родственник неохотно протянул:

– Можете поработать. Но в этой части академии чтобы вас не было. Всего хорошего.

Мы попрощались, и Майлз потянул меня за руку в библиотеку. Взгляд Рассела жёг спину так, что я свела лопатки в попытках отгородиться и успокоилась, только когда мы свернули. Приятель зашептал:

– Нужно было сразу за нами выскакивать, Сильвия. Неужели Болдуин тебе всё время говорил о правилах поведения?

– Не всё, – уклончиво ответила я, чувствуя себя немного неловко.

Получается, что я от одного и от другого скрываю часть известных мне фактов, и так же наверняка поступают и они. А вдруг только полная картина позволит выявить преступника, а у нас у каждого сейчас свои разрозненные куски? Додумать мне не дали.

– Остальное время говорил, что семью позоришь? – проявил «проницательность» Майлз. – Вот ведь занудный какой тип. Хотя другой не стал бы специализироваться на Праве.

– Вовсе он не занудный! – вспылила я, почувствовав неожиданную злость. На себя, на Майлза, на Рассела, даже на Уэбстер, чтоб её орки побрали!

– Сильвия, ты чего? – удивился Майлз. – Конечно, он твой родственник, но это не значит, что его нельзя критиковать. Да он помешан на Праве, этого же ты не станешь отрицать?

– Не так уж он и помешан. Ты просто злишься, что твой план не сработал и его с Уэбстер не удалось запереть в аудитории, – недовольно напомнила я. – Так, может, там и без твоей помощи всё сладится: Болдуин как раз собирался на ужин к лорду-наместнику. Не просто так же его туда постоянно приглашают?

Майлз внезапно обрадовался, словно я уже объявила о помолвке Рассела с Уэбстер. Наверное, никак не мог отойти от провала своего гениального плана и решил, что у лорда-наместника возможностей надавить на потенциального жениха найдётся много. Но кто сказал, что отец разделяет восторг дочери? Может, Рассел Уэбстерам не понравился и они приглашают его на ужины исключительно из вежливости?

Предположение казалось неубедительной мне самой, и настроение рухнуло глубоко в пропасть. Линда и Майлз отнесли моё нежелание болтать на разнос, учинённый Расселом, но я-то знала, что дело вовсе не в нём. А в чём? Пожалуй, пока я не готова ответить на этот вопрос.