367 дней

Глава 13 Сойер

Это не были её настоящие водительские права.

По сути, они совсем не были настоящими.

В то время , как я обычно предпочитаю действовать в шаге от нарушения закона, я достаточно знаю об этом мире, чтобы понимать, что иногда нужно срезать путь.

Вот поэтому я и направился в отстойнейшее здание в округе, владельцем которого является мой друг. Он сознательно держит здание в ужаснейшем состоянии, чтобы помочь его арендаторам оставаться неприметными, выглядящими, словно группа бездельников, живущих в дерьмовом здании, со стороны кажущимися обречёнными. Но на самом деле, это здание заполнено торговцами наркотиками, владельцами незаконной экзотики, и причина, по которой я направился сюда, к изготовителям фальшивых документов.

Барни был старой закалки, он был в зарождавшемся бизнесе ещё до того, как всё усложнилось, но даже так он был лучшим в своём деле. По крайней мере, в нашем округе. Мне не нужен такой документ, удостоверяющий личность, который могут отсканировать для департамента транспортных средств или у копов. Мне нужен документ, выглядящий достаточно настоящим, чтобы пройти визуальную проверку в банке. Когда она получит своё свидетельство о рождении, то сможет получить остальные свои документы, обратившись в госдепартамент, и вновь получит сама свои водительские права. Это был первый шаг в долгом процессе.

Но, оценивая то, как настроение Рии до сих пор моментально меняется с кажущегося нормальным до, в основном, подавленного или тревожного, ей действительно необходимо вернуть хоть что-то нормальное для себя. Возвращение её водительских прав и документов может заставить её почувствовать, что у неё снова есть какая-то власть над своей жизнью. Я понимаю весь этот ужас, я так же никогда не был тем, кто может отдать хоть какую-то власть над собственной жизнью.

У неё всё отлично складывается с Барретом. На самом деле, когда я говорил с ним о Рие, он перешёл с некоторого раздражения и недовольства в первый день к, по-видимому, настоящей симпатии, когда бы я не заговорил с ним после. Баррет не может долго находиться со многими людьми. Он слишком часто теряется в своей голове, он слишком умный, поэтому, как правило, его социальные навыки, как у дикой кошки. Это много говорит о Рие, что она расположила его к себе. Видно, что она была решительной, непреклонной, терпеливой и способной увидеть некий юмор в его неразумных и иррациональных привычках.

Хоть она и получит назад все свои документы, я слышал, как Баррет говорил с ней о работе на него с полной занятостью. Это поможет его бизнесу. Он ужасно отвечает на сообщения и электронную почту. А когда отвечает, то, как правило, выглядит снисходительным или отсутствующим. Его бизнес может быть не такой обширный и успешный, как мой, но он справляется. Если он захочет и постарается, дела могли бы пойти намного лучше.

Рия могла помочь ему в этом.

Если потребуется, мне придётся поговорить с несколько невежественным Барретом о предложении ей этой работы.

Я пытался убедить себя, что это не имеет ничего общего с моим желанием держать Рию ближе к себе.

Я не был глупым.

Рия получает деньги от Баррета, и вскоре она получит доступ к своим деньгам и, возможно, возьмёт себе машину. Это просто вопрос времени, когда она покинет мой дом.

И абсолютно точно, я привык, что она находится рядом.

Я не проводил много времени, анализируя, почему дело обстоит именно так, потому что знал, что ответы не принесут спокойствия тому, кто привык к независимости и отношениям без обязательств, такому как я. Всё, что я знал, это то, что после паршивого дня, делая дурацкие снимки или просиживая у квартиры её бывшего, безуспешно поджидая его, было хорошо забрать Рию с работы. Вдохнуть её аромат или войти в свою квартиру и увидеть, как она на моей кухне готовит еду, или варит кофе, или сидит на диване со Слимом, вот то, что правильно. Хотя я ясно дал ей понять, что ему не позволено находиться на диване, потому что он любит жевать подлокотник, чем он и занимался в то время. Это было указание, которое она проигнорировала, и у неё хватило смелости поднять одну бровь, когда я одарил её взглядом очень похожим на «рискни сказать что-нибудь».

Мне нравится эта чертовщина.

И так же очень странно, что мне нравится видеть её девчачий шампунь и кондиционер, и маски, и гель для душа в моей душевой. Мне так же понравилось, когда я обнаружил, что она украла вторую полку в моём шкафчике в ванной и заставила её принадлежностями для макияжа и по уходу за волосами. Я, чёрт возьми, улыбаюсь всякий раз, когда вижу её проклятую чёрную резинку для волос у раковины или на кофейном столике, или на кухонной стойке. Она, очевидно, распускала свои волосы, где попало. Я заходил в гостиную каждое утро и обнаруживал белое вязаное одеяло на спинке дивана, пробегался по нему рукой, чувствуя нежнейшую пряжу, какую когда-либо ощущал.

Она освоилась.

И мне нравится это.

Но я не могу держать её в клетке с подрезанными крыльями только потому, что мне нравится, что она находится рядом.

Поэтому, я дам ей ключи от свободы и посмотрю, что она будет делать с этим.

Я не был от этого в восторге. Не знаю, насколько это было бы безопасным, если она съедет. Если её бывший был тем, кто как-то выкинул Рию на год из её жизни. Он был, очевидно, ужасно невменяемым. И опасным. Проблема в том, что ни один из нас, ни Брок, ни Тиг, не поймали его, покидающим свою квартиру, пока мы сменяли друг друга там, откуда вели наблюдение.

Пришло время снова стереть границы законности.

Видите ли, бывает время и место, когда можно сидеть сложа руки и ждать, когда это дерьмо само попадёт к тебе в руки. Например, это единственный способ поймать изменщиков. Но когда есть кто-то, о ком ты заботишься и с кем пытаешься связать вместе жизни, существует человек, который может угрожать этой жизни, да, наступает время взять всё в свои руки и сломать ими, если понадобится, несколько костей. И, считая, что этот выродок был ублюдком задолго до того, как вероятно похитил свою бывшую, я был слегка взбудоражен идеей причинить ему немного боли. Он заслужил это. Так что это был распорядок на следующий день.

Моей первоочерёдной задачей было забрать Рию с работы и отдать ей документ, удостоверяющий личность. Когда она открыла коробочку, вид чистейшего облегчения на её лице стал доказательством того, что я сделал всё правильно.

— Они ненастоящие, — сказал я ей, когда мы сели в машину, отчего она резко повернула голову, а её губы приоткрылись. — Я не творю чудес, детка. Но я знаю парня, который делает подобные документы, десятилетиями обводя вокруг пальца власти в этом округе. Это поможет тебе попасть в твою депозитную ячейку и тогда у тебя будет всё, что нужно, чтобы начать делать всё законным способом.

— Ты… ты подделал государственные документы ради меня?

— Звучит намного зловеще и опасней, чем это было на самом деле. Я просто сидел и пил грёбаный травяной чай из чашки с настоящей золотой ручкой с женщиной по имени Герти, пока её муж ламинировал эту штуку, а затем отдал мне.

Её губы изогнулись в улыбке, вероятно просто от мысли, что я держал в руках такую чайную чашку.

— Как бы там ни было, я верну тебе деньги за это.

Это стоило довольно дорого.

И нет, она не станет этого делать.

— Могу ли я знать, каким образом ты узнал, какой именно банк предоставил мне ячейку? — спросила она, когда мы припарковались перед ним.

— Тем же способом, каким я узнал, что твой кредитный рейтинг был 7018 до того, как ты исчезла, и твою машину забрали за долги. Баррет, — сказал я, выйдя из машины и хлопнув дверью.

— Баррет в курсе моего кредитного рейтинга? — замешкалась она, остановившись посреди тротуара, широко раскрыв глаза. — Он же мой босс!

Я сопротивлялся желанию сказать ей, что в наше время многие должности во многих компаниях проверяются на кредитоспособность, и пожал плечами.

— Рия, вся эта мерзость находится на задворках его разума наряду с его кодами от шкафчика в средней школе и спряжением глаголов на корейском языке. Кроме того, — сказал я, придерживая для неё дверь, — у него он фактически отсутствует. Чудак платит за всё наличными. Ему наплевать, какой у тебя кредитный рейтинг, 700 или 175.

Мы зашли внутрь и отправились в зал ожидания. Не оглянувшись, чтобы посмотреть на меня, Рия схватила меня за запястье своей длинной рукой в сильном захвате и потащила меня за собой.

И, как и всё остальное, что я смог узнать о ней за последние несколько дней, я отметил, что мне это так же нравится.

Права, удостоверяющие личность, сработали, и она получила все свои документы, также как и новую кредитку.

Когда мы вернулись обратно в машину, она села, смотря на приборную панель. Всё в ней было напряжено.

— Что такое?

— Теперь всё изменится, да? — спросила она, повернув голову и посмотрев на меня.

Если не ошибаюсь, а я, бл*дь, не ошибаюсь, в её глазах были грусть и страх.

— Послушай, — начал я, немного наклонив голову вперёд, — поменяется лишь то, что ты захочешь поменять. И даже эти вещи могут проходить в том темпе, который будет удобен для тебя.

— Не могу же я и дальше продолжать занимать твою гостевую комнату, как какая-то…

— Не заканчивай это предложение, — сказал я, тряся головой. Я положил руку ей на бедро и сжал его. — Я знаю, что ты очень независимая и сама справлялась со своими проблемами до того, как это всё случилось с тобой. Но никто, и даже ты, не может ожидать, что ты соберёшь все кусочки своей жизни воедино за неделю, Рия. Ты сильная, но ты не супер женщина. И тебе больше некуда переезжать. Ты можешь оставаться в гостевой комнате столько, сколько потребуется времени на то, чтобы спокойно переехать. Кроме того, вероятно, что на данный момент это так же безопасней.

Она протяжно выдохнула, напряжённые плечи расслабились.

— Я действительно ценю это, Сойер.

Я вздрогнул от этих слов.

— Понимаю, что ты чувствуешь, будто ты одна в этом мире с тех пор, как твои родители умерли, а парень, с которым ты встречалась, оказался ненадёжным. Но ты больше не одна, Рия. У тебя есть я. И Баррет. И хотя ты не видишь их, потому что они работают под прикрытием, у тебя также есть Брок и Тиг. И от того, что на некоторое время пришлось положиться на нас, это не означает, что ты слабая.

— Я буду, ну не знаю, платить кое-какую арендную плату или помогать…

— Ты не будешь платить никакую грёбаную арендную плату. Во-первых, потому что это здание полностью принадлежит мне, и это было бы глупо. И во-вторых, потому что ты просто … чёрт побери, не будешь и всё.

— Знаешь, у вас с братом есть интересная черта…

— Быть чертовски обаятельными и привлекательными? — спросил я, улыбаясь, потому что знал, что не было ни одной очаровательной частицы ни в одном из наших тел.

Она тоже улыбнулась, и это стёрло часть отчаяния из её глаз, заставив меня понять, что как только появится возможность, я должен найти способ стереть это из её взгляда навсегда.

Это стало моей новой целью в жизни, сразу после обеспечения её безопасности.

— Это… не знаю, это трудно объяснить. Вы оба… сложные, непреклонные, вас действительно… ну…

— Говори уже, детка. У меня толстая кожа, ты не заденешь моих чувств.

— Вас действительно сложно полюбить, — сказала она, с небольшой улыбкой, которая должна была смягчить удар от её слов. Но, зная людей так, как я, и делая ту работу, что должен делать, я назывался словами и намного хуже, чем «сложно полюбить».

— Но, — подтолкнул я.

— Но ты мне всё равно нравишься.

От этого как-то всё сжалось в груди. Я поспешно пытался проигнорировать это, потянувшись за прядью её волос.

— Значит, я тебе нравлюсь, да?

Она закатила глаза, отмахиваясь от моей руки.

— Ты знаешь, о чём я.

— Я знаю, — сказал я, кладя руку сбоку на её шею, наблюдая, как её глаза слегка затуманиваются, а губы немного приоткрываются.

Я хорошо себя вёл.

Я, чёрт возьми, стал святым с тех пор, как облапал её на кухне.

Не сказал бы, что это было просто. Я бы сказал, что у меня возникали мысли ворваться в её комнату и заняться с ней тем, чего мы оба хотели, по крайне мере, раз 5 за день. Но это было необходимо. Она адаптировалась, приспосабливалась. И, оставив прошлые действия в стороне, я был хорошим человеком. Я не пользуюсь уязвимостью в своих интересах. Это для ленивых , беспринципных говнюков, которые не могут получить киску никаким другим способом.

Но бывали моменты, когда она не грустила и не была ранимой, и у неё был этот чёртов взгляд… и да, я был уверен, что потребуется некая сверхчеловеческая сила, чтобы удержать меня подальше от неё.

Или звонок, я понял это, когда в моём кармане зазвонил телефон.

Я вздохнул и потянулся за ним.

— Да?

— Отличные телефонные манеры, Андерсон, — сказал плавный голос на том конце.

— Лука, — ответил я, переключая внимание на лобовое стекло.

Лука Грацци, так же как и его брат, Маттео, и их отец, Энтони, был владельцем «Семейного». Это итальянский ресторан, расположенный на сваях у воды. Итальянский , а не с морской едой, потому что Грацци были итальянскими итальянцами. В смысле, они были мафиози и управляли домиками.

Я звонил Луке несколько дней назад, зная, что раз они связаны с мафией, то были повёрнуты на безопасности. Это значит, что у них не только хорошо натренированные дворецкие, вышибалы и прочие, но ещё и камеры, напичканные повсюду.

То, что Рию подбросили именно туда, говорит о том, что люди не представляли, кому принадлежит ресторан. Вероятно, они лишь выяснили, что «Семейный» никогда не открывается до ланча и что персонала не бывает до 2-х или 3-х часов дня и, следовательно, парковка будет пуста от вездесущих газ.

Если мне повезёт, они не стёрли видеозапись после просмотра. Я надеялся, что они слишком умны для такого любительского дерьма.

— Я получил твой звонок. Извини, что это заняло так много времени. Чтобы перезвонить тебе. Много шлака свалилось в последнее время. Но я отправил Тони, получить видеозапись с внешнего дисковода и прислать её тебе.

— Вы не стёрли её?

Последовала короткая пауза.

— Ты должен знать нас лучше. Мы никогда ничего не стираем. Сейчас стало намного удобнее. У нас есть собственный сервер для хранения таких вещей.

— Я действительно оценил это, Лука.

— Не стоит благодарности. Отец в ярости, что кто-то посмел подбросить женщину к нашим мусорным контейнерам. Когда ты выяснишь, кто это, у него может возникнуть необходимость тоже навестить его. Она в порядке?

Я посмотрел на Рию, просматривающую документы, между ее бровей образовалась складочка.

— Да.

— Но ей станет лучше, когда ты выяснишь, кто это сделал с ней, — предположил он. — Приведи её как-нибудь на ужин к нам в «Семейный». В смысле, — проговорил он, когда понял, о чём сказал, — если это место теперь не вызывает у неё плохих воспоминаний.

— Она сильнее этого, — сказал я. — Спасибо, — добавил, заканчивая разговор.

— Кто сильнее этого? — спросила Рия, немного отстранённо.

— Мардж, — сымпровизировал я. — Она может сдвинуть чёртов внедорожник, когда находится в настроении, — пожал я плечами, понимая, что ложь прозвучала слегка натянуто. И сразу после этого мой телефон снова стал звонить.

— Ты сегодня популярен, — сказала она, потянувшись к обогревателю.

— Привет, Мардж. Только что тебя вспоминали, — ответил я.

— Надеюсь, что только хорошее, — сказала она, и что-то грохнуло на другой стороне телефона. — Послушай, мийо , я привезу всё в твою квартиру завтра к четырём. Но ты должен убедиться, что вы будете там не позднее пяти, иначе всё начнёт портиться, — известила она.

— Понял, Мардж. И ещё раз спасибо.

Вся моя команда помогает мне разыскать кое-какие вещи для сюрприза, который я собираюсь устроить Рие завтра. Что-то, что ей нужно.

— Нет, нет, — отмахнулась она от благодарностей, так же как и всегда, несмотря на то, что это было намного большей услугой, чем я обычно прошу. — Это делает моё сердце таким счастливым, что в твоей жизни наконец-то появилась женщина.

— Мардж, — сказал я, предупреждающим тоном. — Это не для этого.

— Конечно, конечно нет, мийо. Как бы то ни было, она мне нравится намного больше других твоих женщин.

— Мардж…

— Мать может помечтать, — сказала она, разъединяясь.

— О чём речь? — спросила Рия, наблюдая за мной насторожившись. — Ты улыбаешься.

— Мардж помогает мне в одном особенном проекте. И каким-то образом она убеждена, что я её сын, нуждающийся в совете.

— Всё же это так мило, что она у тебя есть, — сказала Рия, немного печали промелькнуло в её голосе, вероятно, она вспомнила слишком короткое время, проведённое с её приёмной мамой.

Ещё одно напоминание, почему ей нужно то, что я планирую.

И в то время, пока она будет завтра работать, я всё устрою.

Я игнорировал то, что Мардж была в некотором смысле права, это не было чем-то, что человек просто обычно делал для любой женщины. Но Рия не была любой женщиной. Она прошла через ад и держала себя в руках намного лучше, чем кто-либо мог ожидать. Она заслуживает всю ту работу, что потребуется для этого.

И я просто притворялся, что не был немного больше заинтересован в том, чтобы увидеть её счастливой, чем должен быть с другим клиентом.