41-50 Киллмастер Сборник детективов про Ника Картера

Глава 6

Бывший конгрессмен был хрестоматийным образцом «Досточтимого государственного деятеля», так как он смотрел на Ника с высоко поднятой головой, даже напоминая одного из государственных деятелей Древнего Рима, возможно, Цицерона, каким его себе представлял молодой юрист. Перли сказал: «Ну, скажите, мистер Перри, это удачное совпадение. У нас есть Cessna 172 в аэропорту компании. Вы знаете такие устройства?

Ник сделал очаровательное и уверенное лицо. 'Отлично. Отличное устройство. Максимальная высота полета четыреста метров. Четыре человека плюс багаж.

— Вы можете уделить нам четыре или пять часов? Я просто хочу полететь на аэродром у Бартлетта, остаться тамна двадцать минут, оставить кое-что и забрать кое-что обратно. Мы вернемся сегодня к обеду.

— У меня сегодня выходной, — сказал Ник.

Двадцать минут спустя они были в одном из кадиллаков Перли и направлялись в аэропорт Рид-Фарбен. Пит, казалось, естественно включился в компанию. Ему разрешили уйти. Позже Ник понял, что это было ошибкой, даже несмотря на то, что четвертый пассажир не так много весил. Кенни не захотел летать; он возвращался домой на машине, которая позже забрала его из аэропорта.

Тем теплым летним утром многие ошибались. Марвин Бенн и Роберт Рик уже сделали это, не уточнив у Кенни Эббота, не нанял ли он Джима Перри. Роберт Рик устроил систематическую охоту, так как добыча чуть не встала у него на пути. Бенн совершил еще одну ошибку, отправив пилота Ширклиффа в Даллас, чтобы держать его подальше. Бенн планировал убить Перли Эбботта в ближайшем будущем на «Цессне», в которой он любил летать. Но насчет Ширклиффа у Бенна были другие планы. Этот человек был хорошим пилотом, и вскоре Бенну понадобятся еще пилоты.

Перли винил себя — хотя Бенн уже собирался убрать его с дороги — намекнув, что авария с Джо Феликсом была чем-то вроде провала, и выразив надежду, что таких происшествий больше не будет. «Подобные ликвидации, — сказал он Бенну звучным голосом, — создают нам плохую репутацию».

«Никакой рекламы вообще нет», — холодно ответил Бенн. — Могло быть… могло быть. В молодости я был крутым парнем, Марвин. Но я смягчился. И теперь у нас есть что-то замечательное, выстроенное здесь. Давай просто помолчим, ладно?

— Возможно, — заверил его Бенн. Тихо. Вечный покой устроит тебя больше, жуликоватый ты мошенник. Интересно, что бы вы сделали, если бы узнали, каковы настоящие планы Reed-Farben? Возмутились? Забрали часть прибыли? Бенн сказал Перли и многим другим, что Reed-Farben стоит на пороге крупной медицинской революции. Излечение от рака? Нет, даже лучше. Еще лучше, господа! Со временем конкуренты смогут найти лекарство от рака. Мы, сказал он им, находимся на пороге создания совершенных искусственных органов — точнее, их разведения. Больше не придется ждать ни сердца, ни почки, ни сетчатки глаза от сомнительного трупа. Компания Reed-Farben будет производить их!

Все это было ложью, конечно. Не совсем, но тем не менее это была ложь. Бенн, Рик и настоящие инсайдеры лгали всем. Настоящими инсайдерами была закрытая группа преданных своему делу людей, которые знали друг друга много лет, работали вместе и часто стояли бок о бок в бою. Так называемые инсайдеры были деловыми авантюристами, ловкими ребятами и мультимиллионерами, которые собрали большую часть vpn-денег для проекта. Такие мужчины, как Стозис из Греции и Каупер из Техаса. Мужчины, которые могли нажить состояние на обстоятельствах и других людях, но которые лезли из кожи вон, когда связывались с Бенном, Риком и им подобными.

Это был день роковых ошибок, в основном рожденных для этого фигур. И с одной колоссальной ошибкой, которую допустил Ник Картер...

В дежурном ангаре он проверил самолет, сверился с картами и поболтал с молодым человеком осуществивлявшим эту услугу.

Перли, Кенни и Барт Очинлосс принесли несколько коробок из «кадиллака» в грузовой отсек самолета. Ник спросил, сколько примерно это весит.

«Пятьдесят килограммов», — ответил Барт. «Погода хорошая. Слабый ветер. Ник дал самолету тихий долгий старт против восточного ветра. Он набрал довольно много высоты, прежде чем сделать два поворота на 90 градусов и направиться к перевалу Squawpack. Согласно карте, это было всего 3245 метров над уровнем моря, через хребет, который возвышался, как огромный забор. Вы могли бы пройти это примерно за час.

Горы внезапно поглотили их. Дерзкая Cessna мчалась между первыми пиками, как муха между книжными полками в библиотеке. Ник передвинул румпель на дюйм вперед и назад. Управление было легким, но устройство реагировало вяло. Он отрегулировал подъемную силу и увеличил подачу топлива. Самолет летел хорошо, но был слабо управляем.

Зубчатые хребты простирали свои темно-серые руки, ниже линии деревьев оттенки менялись от зеленого до коричневого. Ник летел на пике Ралстон ниже, чем он рассчитывал, и описал S-образный поворот, чтобы обойти его. Он сказал: «Мистер Эббот, вы летали по этому маршруту раньше на этом самолете?»

'Конечно. Три или четыре раза с Ширклиффом. Здесь что-то не так?'

Ник отрицательно покачал головой. Он достаточно налетал вокруг Аллегейни, чтобы знать важные подсказки, необходимые горному пилоту. (Летайте против ветра над пиками, избегая спуска. Берите гребни с небольшим углом подхода и не перпендикулярно, чтобы можно было свернуть без слишком большого поворота. Летайте с солнцем вверх по склону, чтобы избавиться от ветра. Обратите внимание к вашему потолку, ветру, погоде и вашему весу.) Стоит только сделать одну ошибку с маленьким самолетом в горах и вы падаете со скоростью 600 метров в минуту, что равносильно падать с зонтом с моста Джорджа Вашингтона.

Эббот наклонился вперед, чтобы рассмотреть окружающий их дикий мир. Он наполнял свое место, как сливовый пудинг в чашке. Он весело сказал: — Не волнуйся, Перри. Мы на правильном пути. Что такое Ральстон. Перевал Сквоупэк находится примерно в двенадцати милях отсюда.

Брешь в горном хребте, через которую проходил перевал Сквоупак, действительно была впереди — и, по оценке Ника, еще в 250 ярдах над ними!

Ник проверил высоту, скорость полета и скороподъемность, которые упали почти до нуля. Он летал на многих Cessna, в том числе на 172-м. Этот самолет показал себя хорошо; только лезть вверх не хотел. Они были выше 2000 метров, но выше не поднимались.

— Меня не беспокоит наш курс, — спокойно заметил Ник. — Но вы когда-нибудь летали так низко мимо Ралстона? Ты очень ждешь этого.

'Нет. Но это такое прекрасное зрелище.

Они прошли через турбулентный слой воздуха. Поднявшийся ветер подхватил их, и на мгновение Ник подумал, что их беды закончились. Но вдруг опять потеряли высоту - рывком. Ник скорректировал курс. Устройство в порядке. Безопасный маршрут. Должно быть что-то еще не так! — Мистер Эббот, — вдруг настойчиво спросил он, — сколько мужчин было на борту, когда вы прилетли сюда с Шеррклиффом?

'Только мы вдвоем.'

— А больше никого не было?

'Нет.'

— У вас было много багажа? Как те коробки, которые у нас есть сейчас?

«Хм… нет. Нет, просто большая сумка.

Теперь это было ясно Нику. 172 рассчитан на четырех человек плюс 55 кг багажа. Вы даже можете разместить пятого пассажира на откидном сиденье в багажном отделении, при условии, что он весит не более 55 кг и с собой не везете багаж. Также есть запас прочности; при необходимости самолет может загрузиться еще больше - но уж точно не в высокогорьях, где бывают попутные ветры!

Ник быстро подытожил. Эти 55 килограммов для багажа уже полностью относились к лишнему весу Перли! Барт отказался от пятидесяти килограммов из за коробок, которые он положил в трюм. Кроме того, Барт не был похож на мальчика, которому когда-либо в жизни приходилось поднимать что-то тяжелое — его мать позаботилась бы об этом. Ник спросил: «Барт, сколько коробок ты взял на борт?»

'Шесть.'

— Они были тяжелыми?

— Хм — все в порядке.

Он сказал это, конечно, просто чтобы держать голову выше. Ник вспомнил, что парню было очень трудно доставить эту партию коробок. Это были вовсе не обувные коробки. Он подсчитал. Даже только на двадцать килограммов на каждую коробку.

Блин!

Он стал очень внимательно высматривать залитое солнцем место между пиками, куда можно было бы свернуть. Ничего подходящего не было. Он подлетел так близко к скалам правого борта, как только осмелился, но опасался порывов ветра. Теперь он мог четко различить слои сланца и сульфата меди. На этой стороне перевала Сквоупак было несколько участков, которые он не мог видеть. Возможно, там была возможность, где он мог уйти или где он мог сделать поворот. Он представил себе карту — нет, вряд ли.

Самолет теперь напоминал орла, влетевшего в горизонтальную шахту на склоне горы. У него не было места для разворота, и он врезался в каменную стену. Но орел мог остановиться, а она не могла!

Ник включил радио на волну экстренной помощи, назвал их регистрационный номер и местонахождение, а затем сказал: «Мэйдэй, мэйдэй, будьте готовы к мэйдэй, пожалуйста. Доложите мне через несколько минут. Запросите помощь с базы ВВС Ричардс-Гебаур.

— Боже мой, неужели все так плохо? — проревел Перли.

'Что здесь происходит?' — спросил Барт тихим голосом. — Сохраняйте спокойствие, мужчины, — сказал Ник. «Мы перегружены и выбрали неправильный день».

«Давай выкинем кое-что за борт», — заныл Перли.

— Заткнись и оставайся на месте, — рявкнул Ник. Если бы у них было время, они могли бы выбросить ящики, но теперь они были в опасной близости от скал. Своим очень зорким глазом Ник различал на дне оврага детали — неприветливые на вид сосны обыкновенные, можжевельники и кедры, кое-где стрелой торчащая гордая сосна. Пустошь не давала шансов на выживание. Они миновали крутой склон из песчаника глубиной до двухсот метров с несколькими горизонтальными полосами, похожими на узкие ступени. Пытаетесь приземлиться на одном из них? Это было равносильно самоубийству. Самолет упадет и разобьется.

«Боже мой», — Перли. «Значит ли это, что мы не можем развернуться и не можем преодолеть это?»

Ник взглянул на три двойных подбородка. Перли сильно упал духом; на щеках его был лихорадочный румянец, как будто он был раскрашенным трупом. Ник чувствовал себя виноватым. Это была его вина, что они были в опасности, даже если Барт был настоящим виновником. Пилот должен был все проверить.

Он широко улыбнулся Перли. — Подождите, мистер Эббот, и я покажу вам, что такое полет. Не волнуйтесь.'

Барт Меккерд: «Невозможно развернуться. Самолет соскальзнет вниз или упадает».

— Заткнись, — ответил Ник. «Сначала отработайте свой налет и получите лицензию, а потом я вас послушаю».

За его спиной Ник услышал, как Пит сказал: «Пусть будет как он скажет, Барт… Он отличный пилот». Пит сказал что-то, чтобы успокоить парня, но, вероятно, ему самому было наплевать. С тем же успехом можно было идти на молнию так или иначе, лишь бы удар был сильным и все скоро бы кончилось.

Ник не удосужился включить радио, чтобы посмотреть, был ли принят его сигнал бедствия. Они не набрали ни сантиметра высоты.

Теперь самолет летел в солнечном свете. Как будто внезапно загорелся сильный источник света. Склон из песчаника исчез, и Ник с тревогой проследил за дугой, описывающей гору. Он украдкой взглянул на стену с другой стороны — примерно в двухстах ярдах? — но это были не более чем вспышки, потому что ему приходилось не сводить глаз с ближайшей скалы. Он был подобен водителю, который упорно держится за обочину дороги, прежде чем резко повернуть. Вот только под ним ничего не было, кроме разреженного воздуха, а руль не очень хорошо работал.

Он начал поворот, скользя по залитой солнцем стене, надеясь на усиление ветра. Самолет почти не реагировал, когда его пытались ввести в горизонтальный вираж без скольжения.

Законцовка крыла во внутреннем изгибе просела и упорно отказывалась подниматься. Они медленно повернулись — десять, пятнадцать градусов. Затем самолет снова потерял высоту, продолжил скользить и упал, как птица, слишком обессиленная, чтобы держать крылья расправленными.

Ник почувствовал это кончиками пальцев. Сбалансированный самолет как бы хотел сказать: «Я тоже не для забавы, но у меня под крыльями ничего не осталось, и холодный воздух толкает меня вниз, и в этом месте нужно иметь скорость, а чтобы набрать скорость высоту». Ник рискнул и увеличил скорость.

Они нырнули вниз по отвесной скале под углом, не долетев до горизонтальных выступов на несколько дециметров. Ник чувствовал, как устройство отзывается на его требовательные пальцы, как нервная женщина, спрашивая, когда он собирается подъехать, как будто нет смысла врезаться в дно оврага.

Он позволил самолету идти своим курсом и потерять еще большую драгоценную высоту, прежде чем понял, что теперь появилась возможность. Теперь, если эт не сработает должным образом, они могут упасть. Он медленно потянул летучую мышь к себе, чувствуя противодавление, когда самолет боролся с падением хвоста и подъемом под новым углом атаки. Скальный выступ указывал им путь; Ник перекинул через него законцовку левого крыла, и они погрузились в долгое пикирование ко дну с постоянно увеличивающейся скоростью — если бы только он мог найти место, чтобы использовать ее.

Самолет снова среагировал моментально, отчасти из-за возросшей скорости, отчасти из-за возросшей плотности воздуха на меньших высотах, а также, как он предположил, по счастливой случайности залетев в ущелье против ветра.

Ник пролетел прямо над соснами, пытаясь разогнать самолет до максимальной скорости, и воспарил над неравномерно выступающими верхушками деревьев, изучая возвышающиеся перед ним высоты. Он был ниже крутого склона, с которого они только что спустились, но его испытующий взгляд обнаружил, что самая нижняя точка все еще была в ста пятидесяти футах над ними.

Они все переговаривались друг с другом. Они постоянно делали замечания, но потом он от них отгородился. Теперь до него дошел громкий вопрос Перли: «Я думал, что мы там погибнем. Можем ли мы справиться с этим?

Ник снова улыбнулся ему. - 'Вероятно. Не волнуйтесь. А теперь наслаждайся этой лучшей трюковой работой».

Ник позволил самолету подняться. Шанс пятьдесят процентов, подумал он, и я должен идти прямо к этому краю. Если я полечу под углом, мы можем не успеть. Если я хочу преодолеть это, я должен подняться еще на тридцать метров выше, чтобы не удариться о борта.

Двигатель ревел так, словно не останавливался, как будто они летели на шаттле из Страудсбурга в Тетерборо. Лесная полоса опускалась под ними, но склоны с их нижней растительностью были рядом и продолжались в гору. Вставай, мальчик, вставай, ну...

Самая нижняя точка склона была впереди их — и все еще над ними. Они пролетели над низким кустарником, а затем над коричневой скалой которая был стерта ветром, дождем, снегом и временем.

За ними лежала глубокая пропасть, овраг смерти. Впереди обратный путь, простор для полета и постепенный спуск по хребтам и мысу.

Но сначала они должны были вернуться к этому.

Ник пришел к выводу, что они не выживут. Просто не... Какая может быть разница всего в десять метров...