41-50 Киллмастер Сборник детективов про Ника Картера

Глава 7

Когда вы быстро реагируете и ваш мозг работает правильно, кажется, что весь остальной мир движется медленно. Пока они боролись за те последние несколько футов, которые, как знал Ник, им не пройти, время, казалось, остановилось.

Вы можете квалифицировать Ника выше, чем большинство пилотов. У него также было гораздо больше опыта, чем у большинства любителей, потому что во время обучения AX летательным аппаратам и самолетам вы проводили много времени во всех их типах. Но на этот раз он вернулся не к тренировке AX; это были многие часы, которые он провел в спортивных полетах с могавком Дэниэлсом на краю Катскиллса недалеко от Кингстона.

Воспоминания об этом пришли ему в голову, когда к ним приблизилась продуваемая ветром скала. Он никогда не мог сказать, действовал ли он в то время исключительно из интуиции. Он думал потом, что сделал это сознательно, но у него точно не было времени подумать. Вместо того, чтобы целиться в скалистый уступ, который они не могли преодолеть, он чуть-чуть опустил реагирующее устройство. Он потерял около десяти метров, ударился о последний участок склона хребта и врезался шасси один, два, три раза, как самолет, совершающий аварийную посадку на лугу. Они потеряли часть скорости, но ненамного, так как двигатель продолжал работать ровно, а пропеллер упрямо вращался в разреженном воздухе.

Этими прыжками самолет преодолел горный хребет!

Земля внезапно стала на 600 метров ниже них. Ник перевел самолет в пике и сказал ему: «Хороший мальчик, молодец. А теперь успокойся. Cessna снизилась на 250 метров, а затем Ник успокоился. Под ними были только более низкие горы и холмы, отделявшие его от канзасских прерий.

Перли тяжело вздохнул, затем снова стал говорить — возможно, впервые в жизни потерял уверенность. — Я думал, мы были там. Что, черт возьми, пошло не так? Перри - с самолетом было все в порядке? Двигатель недостаточно тянул или что-то еще?

Ник оглянулся. Пит сидел, мрачно глядя в окно. Барта вырвало в носовой платок. Ник активировал микрофон и сбросил сигнал. База проворчала: «Если бы вы наконец представили свои планы полетов в нашу службу, вы бы прожили дольше».

— Ты абсолютно прав, — успокоил Ник. "Но у нас было много порывов ветра сегодня".

"У вас бывает это там каждый день."

Ник усмехнулся и посмотрел на Перли. «Слишком большая нагрузка, как я уже сказал. Вы довольно толстый, мистер Эббот. И если мы взвесим эти коробки, то, вероятно, получим гораздо больше пятидесяти килограммов».

Перли посмотрел через плечо на Барта. - "Тупой ублюдок!" Барт попытался вытереть рот. Он ничего не ответил.

Ник связался с Кенни, чтобы попросить его забрать его на машине. Он управлял самолетом осторожно, как женщина, которая ставит хрустальную вазу. Пока они ждали машину, Перли вытерл лоб и отвел Ника в сторону. «Перри, это был полет! В этом избыточном весе виноват не ты, а Барт. Нам нужно избавиться от этого парня. Я привык тусоваться с дураками, но так глупо погибнуть — нет».

«Вероятно, ему не приходилось много поднимать в своей жизни», — объяснил Ник.

— Так ты хотел бы быть моим пилотом? Мы можем договориться о том, чтобы вы освободились от дежурства, когда вы мне понадобитесь, или я мог бы нанять вас на полный рабочий день и летать на самолете компании, когда я не использую свой самолет».

Ник мог слишком живо представить себе, как Перли звонит Бенну и говорит: «Я нашел пилота, который работает у нас водителем. Я переведу его в нашу летную службу...

Он сказал: «Мне бы хотелось полетать с вами, мистер Эббот, но…»

'Но что?'

«Босс и ребята из экспедиции будут отчаянно нуждаться во мне в течение следующих нескольких дней, и я не хочу, чтобы они думали, что я поднимаюсь выше. У меня есть несколько причин для этого. Так что, если вы ничего не скажете о моем переводе в течение примерно недели — пока я не скажу вам, когда это может быть… Деловой мальчик, подумал Перли. Может, у него что-то в рукаве. Тип, который мне подходит! И он может летать как лучший пилот, черт возьми! Он хлопнул Ника по плечу. — Мы прекрасно поладим, Джим. Знаешь, работа на меня может время от времени доставлять удовольствие».

"Кто-нибудь еще использует вашу "Цесну"?" — спросил Ник. «Если нет, то я могу немного полетать на ней и отрегулировать мотор. У меня есть опыт работы механиком по таким устройствам».

"Черт, я получил хорошго специалиста!" это звучало восторженно. «Нет, никто не будет пользоваться этой коробкой, кроме нас с вами. Где я могу связаться с вами, если я тороплюсь?

Ник записал номер телефона Алпайна на листе бумаги. За ним он поставил подпись Джима Пилота, надеясь, что Перли забудет имя Перри. — Не хотите ли вы сегодня подняться в небо, мистер Эббот?

— Напиши это у себя на животе. Сегодня мы были достаточно близко к вратам рая». Когда Кенни подъехал, Перли велел ему поставить коробки в машину и доставить их. Он ни о чем не говорил с Бартом, который заполз на переднее сиденье, как побитая собака. Они молча поехали обратно в загородный дом Перли.

Ник оставил Пита с бутылкой виски у бассейна и поехал на своей машине обратно в аэропорт. Молодой человек в офисе ангара радостно поприветствовал его и выключил музыку в стиле кантри-энд-вестерн. — Ты собираешься попробовать еще раз?

Ник смущенно усмехнулся. — Так ты слышал это, не так ли?

Парень указал на большую трубку, бормотание которой заглушала программа радиостанции.

— Ты сам не летаешь?

«Я учусь этому. Понемногу. У меня всего пятнадцать часов налета.

— Я новый пилот Перли. Дай мне несколько дней повозиться с самолетом, а потом я буду время от времени поднимать тебя в воздух.

Молодой человек просиял. 'Фантастика! Мне всегда приходится ехать в Денвер, чтобы получить самолет и инструктора… и это дорого стоит».

"Они не летают сюда с небольшим оборудованием, не так ли?"

'Нет. У них здесь был Бичкрафт от компании, а этих парней ты даже издалека не видел. То же самое было и с грузовыми пилотами. Я никогда не видел таких высокомерных ублюдков.

Ник уставился на импровизированную взлетно-посадочную полосу, сверкающую на солнце. Впереди бульдозер с грохотом разравнивал полосу земли. — Делать нечего, а?

'Нет. Я действительно здесь только для шоу.

— Разве в последние дни ничего не началось?

«Прошлой ночью прибыл DC-3, а сегодня рано утром улетел».

'Ах, да?! Ник с интересом посмотрел на своего нового друга. «Старая верная кобыла! С ребятами из фирмы?

«Нет, фрахт. По крайней мере, так они сказали.

'Тогда какие грузы? Лекарства и химикаты.

'Я бы не узнал. Эти ублюдки ничего мне не показали.

— Да так себе, — задумчиво сказал Ник. «Ты не удивляешься, куда можно везти такой большой груз».

Молодой человек ухмыльнулся. — Мы не должны этого знать. Но мой брат работает в службе воздушного движения. Он отслеживал их на радаре ВВС. Они направлялись в Небраску.

Ник рассмеялся. — Чертовски удобно, иметь такого брата. Он потянулся. «Давай, я позвоню, а потом немного полетаю».

«Если это местный звонок, вы можете позвонить отсюда».

«Нет, на дальнее расстояние».

Ник подошел к телефону-автомату и передал сообщение с коротким кодом на номер в Чикаго, которого не было в справочнике. Дама на другом конце линии просто сказала: «Действительно. Это «действительно» означало, что его просьба о встрече с Джорджем Стивенсом и Биллом Роде в почтовом отделении Норт-Платта будет немедленно передана.

Он летел на «Сессне» над холмистой местностью и через полчаса был над Саут-Платтом. Иногда вы чувствовали, что должны действовать, когда некоторые детали становились ясными и указывали в одном направлении.

Он встретил двух своих коллег из AX, оставил на стоянке арендованную машину, и Джордж на огромной скорости повез их троих в северо-западном направлении. Ведя сверхмощный автомобиль AX по шоссе к югу от штаб-квартиры, Джордж сказал: «Этот склад Reed-Farben — самое дальнее место, куда можно добраться без пропуска из штаб-квартиры. Боб Клайн за ним наблюдает.

— Что они там делают? — спросил Ник.

'Ничего не вижу. Обычно раз в сутки машина въезжает или выезжает из ворот. Мы еще не знаем, кто охранник.

"Грузы были доставлены сегодня утром?"

'Да. Впервые с тех пор, как мы за ними следим. Два груза с грузовиком Avis. Эту машину арендовал человек по имени Коулз, на чье имя зарегистрированы номерные знаки. По словам сотрудника ЗАГСа, он живет в гостинице «Стокман». Но он не был там с тех пор, как получил ключи. Мы предполагаем, что он живет на складе. Он внес залог за грузовик Avis.

Они нашли Боба Клайна за заброшенным сараем, с видом на небольшое современное здание через главную дорогу. Он был в хорошем состоянии, включая лужайку перед домом. Здесь мог разместиться небольшой завод пластмассовых изделий или процветающий подрядчик.

— Вот оно, — сказал Джордж Нику. Арендован тем же Коулзом по невероятной цене из той компании, которая его построила. Они хотели иметь это здание во что бы то ни стало. Он упомянул Reed-Farben, и так мы об этом узнали. Он сказал, что это для сверхсекретных экспериментов или что-то в этом роде.

Ник поприветствовал Боба Клайна, серьезного мужчину, за кротостью которого скрывалось упорство бульдога и мозги, обдумывающие все возможные и невозможные стороны дела. Боб протянул ему бинокль. «Они что-то там делают. Они открыли жалюзи с этой стороны в первый раз».

Ник всмотрелся через подлесок в бинокль. Он не мог заглянуть внутрь и не мог приблизиться незамеченным. Ник вздохнул. Так было и сейчас... Им, возможно, придется осмотреть здание вблизи, прежде чем найти в нем что либо интересное, сверив номера машин, сделав телефотографии людей, входящих и выходящих, или путем дальнейших расследований таинственного Коулза.

— Ну, — сказал Ник, — я сам бы этого хотел. Почему мне не совсем понятно. Похоже, мне следовало лучше наблюдать за материнской компанией».

Он попрощался с ним несколькими добрыми словами и вместе с Джорджем отправился обратно в город, оставив двоих других начеку. Еще не доехав до 80-го маршрута, в машине зажужжала трубка. Джордж вмешался, и размеренный голос Боба Клайна сказал: «Горный козел девять, бак три. Ты понимаешь меня?'

«Горный козел девять сидит рядом с козлом три и два», — ответил Джордж в выражениях, призванных исключить непосвященных. 'Вперед, продолжать.'

«Две старшие военные киски с сержантом за рулем только что отправились на север. Армейский лимузин. Трехзвездочный вымпел.

Ник выстрелил. Старшие офицеры вызжают, когда никто не въезжал? И едут в штаб? Он сказал тихо: «Развернись».

связ

Джордж развернул Меркурий. — Догоните их, — сказал Ник. «Дай полный газ».

На скорости 180 км/ч «Меркурий» с визгом несся по ровной дороге через прерии. Если бы этот сержант превышал скорость, армейская машина доехала бы до ворот штаба раньше них. Было несколько вещей, которые он мог сделать теперь, когда у него была радиосвязь... и также возможно, что военная машина была совершенно обычной. Что, если склад был секретным выходом из штаб-квартиры? Ник почувствовал, как пот заливает его подмышки. Не было связи, чтобы привязать это к чему-либо. напряжены

Он начал делать выводы. Они догонят другую машину примерно через сорок минут, даже если она едет со скоростью 130. Что на самом деле могут означать эти цифры, чтобы оправдать тревогу?

Если бы он смог увидеть, как к воротам штаб-квартиры подъезжает аккуратно отполированный штабной автомобиль, он бы понял, что трое его пассажиров очень напряжены. Часовой в будке был так занят, стоя по стойке смирно и ненавязчиво нажимая на кнопку вызова, что едва взглянул на их розовые пластиковые пропуска и значки, которые сержант показал в дверное окошко.

Вахтенный сержант, бежавший из караульного помещения через дорогу, имел острый взгляд. Генерал-лейтенант ВВС США Паккард и генерал-майор Бернс с сержантом Свенсоном в качестве водителя.

Вахтенный сержант отступил назад и образцово отсалютовал.

Лимузин мчался по широкой подъездной дороге к штаб-квартире. Никто из трех пассажиров не сказал ни слова. Два генерала сзади сидели совершенно прямо, их головы были потемневшими бесстрастными, но, тем не менее, сильно настороженными. Сержант был искусен и вел машину с необычайной точностью. На самом деле, машина и ее пассажиры были слишком совершенны. Это выглядело как слишком красивое произведение добросовестного реквизита и гримеров телевидения...

Автомобиль второй раз повернул направо и поехал по двухполосной дороге к одному из жилых комплексов, также огражденных высоким забором. Один из кварталов в городке... Здесь проверка была еще более тщательной, хотя трое дежурных военных прониклись тем же духом благоговения и покорности. Блестящая оливково-зеленая машина скользнула под ограждение.

Проехав пост, машина остановилась перед главным входом в большое двухэтажное здание на окраине аэропорта этого «городка». Он выглядел как уменьшенная копия Пентагона.

Два генерала вышли и прошли через вход и контрольно-пропускной пункт у лифтов в обширном подвальном помещении, которое было больше, чем наземное здание. Наконец они прибыли в кабинет полковника Бэрринджера М. Фристоуна, дежурного офицера отдела планирования и инспекции.

Генералы Паккард и Бернс похвалили полковника Фристоуна за хорошую работу. Фристоун, обеспокоенный изъятием средств из запланированного ангара в пользу расширения взлетно-посадочной полосы — не фальсификацию, а преднамеренное неверное толкование приказов, — был чрезмерно дружелюбен. Когда ему вручили письма главнокомандующего, он перестал об этом думать. Письма были «лично подписаны».

Если бы Фристоуну оставалось долго жить, он автоматически не нашел бы в реестре обоих генералов по личным и служебным причинам. В каком-то смысле даже хорошо, что Фристоун, происходивший из рода профессиональных офицеров и, соответственно, страдавший очень ограниченной наблюдательностью, так и не узнал об этом.

Генерал Паккард сказал: «В письме говорится о проведении общей инспекции, но я думаю, что босс был осторожен в своих словах. Мы оставим эту инспекцию генерал-адъютанту. На самом деле мы имеем в виду архив и командный пункт ЦПИ».

Фристоун чуть не задохнулся. "Генерал..." Он подыскивал слова. — Есть секреты величайшей важности. Это может быть сделано только с разрешения генерала Свита...

— Очевидно, — согласился Паккард с кисло-сладкой улыбкой. «Просто позвоните ему».

Фристоун чувствовал, что никогда не встречал двух генералов, более похожих на членов Генерального штаба, чем Паккард и Бернс. Пристальный взгляд, квадратные головы, сто восемьдесят фунтов веса. У них было много общего. Все старшие офицеры штаба, кстати, выглядели более-менее одинаково.

Генерала Свита сейчас здесь нет, — мрачно сказал он, зная, что его ждет. Этим утром он вылетел в Лос-Анджелес на экстренную встречу с Рэндом. Он не вернется до пяти..."

Генерал Паккард теперь выглядел менее доброжелательным. — Это не совсем по правилам, не так ли? Технически, сейчас никто здесь не командует». На этом он остановился. Фристоун чувствовал, как это висит у него на шее, как ярмо. «Понимаете, это всего лишь основа для возможной чрезвычайной ситуации. Вряд ли это можно было бы назвать рабочим при нормальных обстоятельствах. Мы, конечно, всегда готовы к немедленным действиям, и генерал Свит расставит все точки над i и перечеркнет их, уверяю вас.

Защита была слабой, он знал об этом. Генерал Паккард вздохнул. Я понимаю это, полковник. Кстати, это не твоя проблема. Мы обсудим с ним этот вопрос, когда увидимся. Я полагаю, вы могли бы показать нам командный пункт.

"Конечно, генерал." Теперь Фристоун совершил ошибку, и это была его последняя ошибка. Посетители командного пункта, а также те, кто хотел ознакомиться с совершенно секретными файлами, должны были пройти двойную проверку безопасности... Он проводил своих посетителей к лифту.

В похожем на пещеру командном пункте находилось минимальное количество персонала. Четыре резервиста для функций связи и управления, рассчитанных на сорок человек, и один капитан на красном кресле для просмотра шестидесятиметровой проекции земного шара.

Это превратилось в бойню. Сперва два дюжих генерала выстрелили в Фристоуна, за ним в капитана и четверых резервистов. В звукоизолированном помещении раздались выстрелы. Паккард и Бернс выполнили свою миссию без лишних слов. Бернс подошел к шахтам лифтов, где определил, что ни один из трех лифтов не двигается и что кабина, в которой они спустились, все еще ждет их.

Паккард подошел к низкому картотечному шкафу с двумя ящиками слева от капитана, сгорбившегося в красном кресле. В шкафу было два замка; у одного был ключ с изображением на нем. Паккард, точно прицелившись, прострелил другой замок пулей магнум, которая упала в ящик, прежде чем открыть шкаф.

Он достал три красных папки толщиной всего в один-два дюйма и черную пластиковую коробку высотой около четырех дюймов с многочисленными заглушками на дне. В этом маленьком распределительном щитке находились проводники нескольких десятков телевизоров, имевших особую функцию. Если бы все инициированные человеческие личности были мертвы или пропали без вести, ящик или его дубликат в Вашингтоне могли бы продолжать оборону Североамериканского континента, а также организоваь контратаки. Если бы его подробно изучили эксперты, он, конечно, раскрыл бы детали сложных установок, которыми он управлял.

Паккард завернул папки и «мозговую коробку» в тонкие резиновые , которые достал из внутреннего кармана. Они с Бернсом поднялись на лифте по лестнице, взяли фуражки в кабинете Фристоуна, прошли обратно длинными, почти пустынными коридорами и весело откликнулись на контрольно-пропускных пунктах на усердно оказанные им воинские почести...

Весть об их прибытии тем временем разнеслась по кругу... У главного входа появился капитан военной полиции, чтобы с достоинством проводить важных гостей ("инспекция сверху" называлась по внутреннему телефону). Они ответили на его жесткое приветствие приветливыми жестами.

В караульном помещении зазвонил телефон. Часовой подхватил его, сглотнул от ужаса, вскочил и закричал: «Капитан, задержите их, говорят!»

Капитан взревел: «Стой!» к задней части автомобиля, который умчался так, как будто никто из пассажиров его не слышал. Он обратился к часовому: «Почему? Что они сказали? Кто звонил?'

«Что-то украли с командного пункта… говорят». Последние слова часового выражали сомнение.

Капитан Фаунс подбежал к своему джипу и помчался за большой машиной, не дожидаясь подкрепления. Казалось, он не может принять ситуацию. На самом деле это были два генерала! Как это возможно!

Конечно, на длинной прямой джип не мог угнаться за быстрой легковой машиной. Они летели над дорогой! Джордж и Ник увидели, как две машины приближаются к базе, куда на максимальной скорости неслась их собственная машина.

«Тормози!» — сказал Ник. «Происходит что-то странное…»

Опять интуиция, но на этот раз она попала в яблочко.

— Да, — напряженно сказал Джордж. «Их пытается догнать армейский джип».

'Развернись.'

Джордж резко сбавил скорость, доведя скорость «Меркурия» до сотни, потом вошел в поворот в облаке пыли и гальки по открытому полю и теперь мчался за двумя машинами. В трехстах метрах от джипа они были только третьими в гонке.

Капитан Фаунс все еще терзался сомнениями. У него был с собой пистолет. А вы могли бы остановить двух генералов? Если вы сделаете это неправильно, вы немедленно поставите жирную точку в своей карьере. Он увидел, как один из них смотрит на него через заднее стекло. Во всяком случае, они знали, что он теперь их преследует. Он издал серию коротких гудков — проверенный временем знак «стоп». Он увидел, как опустилось заднее стекло. Эй, у того парня был пистолет!

Сомнения капитана Фоуна нашли бесславный конец. Он вытащил пистолет, но понял, что в патроннике нет патрона, а из-за рулевого колеса ему было очень трудно открыть замок. Наконец он разработал шаблон. Практически в то же время пуля «магнум» пролетела над капотом джипа через лобовое стекло и попала Фаунсу в грудь. Травма не была смертельной, но то, что последовало за ней, было. Джип начал крениться и кувыркаться, как ящик, катящийся по склону. Из-за того, что колени капитана заклинило под рулем, он застрял в машине при первом же кувырке. Во втором случае борт фургона чуть не разрубил его пополам, и тотчас же после этого его отшвырнуло от обломков, как бездыханного кролика отгоняет пламенная охотничья собака.

Ник и Джордж затаили дыхание, когда джип начал кувыркаться. Джордж увел «Меркурий» с дороги и изо всех сил пытался удержать курс на неровной местности. Он слегка притормозил, чтобы сбалансировать машину. Не останавливайся, — сказал Ник. «Я видел стрельбу из передней машины. Я думаю, что они его подстрелили. Джордж ничего не сказал на это, но как только он снова взял «Меркурий» в руки, он снова дал полный газ и повел машину обратно на дорогу.

Они все еще были в трехстах ярдах позади. — Думаешь, ты их догонишь? — спросил Ник.

«Ставлю десять баксов, что мы быстрее».

'Принято.' - Ник вытащил Вильгельмину из-под руки. Говорили, что это неуклюжее оружие, даже с укороченным стволом и суженным прикладом. Оружие удобно лежало в его руке и хорошо подходило для такой ужасной ситуации, как эта.

Ник увидел тень раньше, чем услышал шум двигателя. Он высунул голову в окно. Голубой вертолет медленно пролетел над ними к большой машине спереди.

— Можешь говорить, что хочешь, — проворчал Джордж, — но эти ребята настроены серьезно.

"Он подлетает!" — воскликнул Джордж.

Вертолет замедлил ход, пока не оказался прямо над машиной оливкового цвета и завис над ней, как цапля, собирающаяся поймать форель.. Теперь «Меркурий» быстро догнал большую машину - Ник был рад узнать, что он проиграл пари в десять долларов. С вертолета упала веревка. Корзина, казалось, висела на конце её.

— Не могу поверить, — удивленно воскликнул Джордж. "Они не могут помочь тем парням с этим..."

«Возможно, это сработает, — ответил Ник, — но эта коробка слишком мала. Они определенно собираются что-то передать этому вертолету.

Джордж наклонился вперед, его руки были на руле. Они были всего в трехстах ярдах от большой машины. 'Присмотри за ними. Опять пушка!

Ник высунулся из окна, прицелился и выстрелил в человека, смотрящего на них через левую часть открытого заднего окна. Красное пламя устремилось в их сторону. Ник изо всех сил пытался точно прицелиться, ему мешали тряска машины, давление ветра и слезящиеся глаза. Это было даже сложнее, чем стрелять по голубям в ветреную погоду. Что-то отскочило от их машины. Другой человек первым попал в цель, но Ник считал, что и его пули попали в цель. Он снова прицелился в движущуюся мишень и снова дернул курок.

Лицо с пистолетом исчезло. Руки просунули в окно и положили что-то в корзину. Ник решился. Ему бы хотелось сначала обсудить это с Джорджем, потому что он знал свое дело. Но это была одна из тех ситуаций, для которых они давали вам особую квалификацию. N3 поднял свой Люгер и выпустил последние три пули в кабину этого небольшого вертолета.

Пилот вертолета был доволен. Он приблизился к армейской машине точно в установленном месте и в установленном порядке. Он позволил корзине замереть около окна машины, как это было в старые добрые времена, когда он еще был каскадером в кино. У него не было чувства вины. Он знал, что его покровители были мошенниками и, вероятно, занимались какой-то формой шпионажа. Но платили хорошо...

Внезапная боль стала невыносимой. Он закашлялся, у него перехватило дыхание, и он наклонил румпель вперед. Небольшое воздушное судно вильнуло вправо, с грохотом врезалось в землю и еще несколько раз перевернулось, разбрасывая обломки, как конфетти.

Лимузин мчался вперед, «Меркурий» следовал за ним. Ник вставил в пистолет запасную обойму. Джордж выразил словами то, что было у них на уме: «Эти парни, должно быть, имели к этому какое-то отношение. И мы сами видели, как они застрелили этого капитана».

«Будем надеяться, что это не телевизионная постановка», — ответил Ник. «Сейчас я попытаюсь выстрелить их по шинам».

В заднем окне появилось еще одно лицо, очень похожее на первое, что они видели. Оно было совершенно невыразительно. Можно подумать, что люди будут проявлять какие-либо эмоции в такой ситуации. Невозмутимые , подумал Ник, стреляя.

Он попал в шину. Мужчина только что высунул в окно нечто, похожее на крупнокалиберный револьвер, когда лимузин начал крениться, танцуя дурацкую самбу с одной стороны дороги на другую. Джордж затормозил так сильно, что «Меркурий» дернулся с воплем теплой абразивной резины. Военный автомобиль занесло и он один раз перевернулся, прежде чем он остановился. «Меркурий» остановился метрах в двадцати.

— Прикрой меня, — сказал Ник Джорджу.

Он бежал, пригибаясь и зигзагами, к облаку пыли, окутывающему лимузин. Он остановился на расстоянии пяти метров и увидел, как двое мужчин вышли и встали рядом с машиной, как лакеи. Сержант стоял по стойке смирно рядом с водительской дверью, а генерал-лейтенант слева от нее. Они были одного роста, загорелые и имели хорошие фигуры. Они казались родственниками. Оба были совершенно бесстрастны — их лица ничего не выражали.

— Руки вверх, — рявкнул на них Ник.

Ни один из них не вздрогнул. Ник приготовился. На дне машины все еще мог быть спрятан ещё один человек. Вдруг он услышал жестяной голос как через трубку. У того генерала в фуражке? Ник понял: «Взорвать...»

Генерал полез в мундир. Сержант быстро повернулся, засунул голову в машину и что-то нажал или потянул. Ник услышал шипение и треск. Он повернулся и побежал к небольшому холмику, который миновал по пути к лимузину и который он имел в виду как возможное укрытие на случай перестрелки. Первый взрыв прогремел еще до того, как он достиг холма, и последние два метра его буквально отнесло к нему. Последовавшие за этим взрывы были столь же сильными. Он открыл рот, чтобы уменьшить давление на барабанные перепонки, и подполз к «Меркурию». Джордж упал на живот. Они оба оставались в объятиях еще десять секунд. Ник медленно и растерянно поднял глаза. Потребовалось мгновение, прежде чем он снова смог ясно видеть. Оливково-зеленая машина была морем пламени. В десяти ярдах валялась груда горящей ткани, которая могла принадлежать генералу. Сержант вообще испарился. Ник фыркнул и закашлялся. Кордит, нитроглицерин, бензин и горелое мясо...

Джордж встал рядом с ним. "Иисус, поговорим о кишках..."

— Или дисциплине. Каких национальностей были эти парни? Все они выглядели одинаково.

Джордж покачал головой, закашлялся и потер шею. — Ник, если бы мы не рухнули, это дерьмо было бы на нас повсюду. Вы видели, как оно летело над нами? Кто они? Без понятия.'

«Мы были чуть ниже ударной волны», — сказал Ник. Он представил себе лица людей, которые так внезапно и так решительно умерли. Они выглядели как парни из дорогих каталогов, которые рекламируют крутую повседневную одежду. Как актеры, которые погрузились в свои роли. Какая преданность или дисциплина стояли за этим?

Вдалеке завыла сирена. — Пошли, — сказал Ник. «Оставьте меня на том перекрестке, чтобы вы могли вернуться и помочь военным и местной полиции разобраться в деталях. Ничего не говорите обо мне. Мое прикрытие теперь имеет первостепенное значение.

Джордж погнал «Меркурий» обратно на шоссе. В лобовом стекле было две дырки. "Если эти парни передали им ваше описание, вы, возможно, потеряли прикрытие, - сказал он. - Если бы кто-нибудь из них знал вас..."

«Тогда нужно напрячься», — признался Ник. — Но эта банда слишком опасна, чтобы отдаляться от нее сейчас. Эти люди хитры, опасны и имеют за спиной много денег. Я думаю, вы обнаружите, что они ворвались в штаб-квартиру и украли там что-то очень важное.

— Будем надеяться, — сказал Джордж, выпуская Ника, а затем быстро возвращаясь на «Меркурии» к месту происшествия.

Ник вытер лицо носовым платком и медленно пошел дальше. У Джорджа было отличное чувство юмора. Ника подвез пастор-методист...

В Норт-Платте Ник поблагодарил его за подвоз и пожелал всего наилучшего. Мужчина сделал задумчивое, но доброе лицо и сказал: «И вам удачи. Думаю, я просто пытаюсь выяснить, действительно ли я христианин».

«Сессна» привезла его обратно в высокогорье на закате. Самолет было так легко держать в руках, что у него было достаточно времени, чтобы подумать.

Он опоздал на несколько минут, когда припарковал «форд» рядом с красным «порше» Греты на стоянке «Алжира». Он помог ей сесть в его машину. Она выглядела сияющей и веселой в желтом платье, которое подчеркивало ее румяное лицо и аккуратно уложенную серебристо-седую прическу. Она ласково улыбнулась ему и пожала ему руку. «Приятно снова встретиться с вами, Грета».

Он отвез ее в ресторан Chez Rouge по дороге в Денвер. У него было отличная репутация. Он обнаружил, что атмосфера была такой же прекрасной, как и цены.

Грета была веселой и расслабленной, как ученица школы-интерната, проводящая ночь в спокойной обстановке. С первым мартини с водкой она еще совладала с трудом, но второй пошел быстрее, а третий исчез у нее в горле сразу же после получения. Ник сидел рядом с ней в мягком голубом свете полукруглого мягкого дивана. «Меня представили бывшему конгрессмену Эбботту. Интересный парень. Он один из ваших крупных кредиторов.

Грета замерла. — Да, — нерешительно сказала она. — Он… комиссар нашей компании.

Ник наклонился к ней, как будто собирался открыть большой секрет. «У меня такое чувство, что Рид собирается сделать что-то большое. Что-то глобальное значение. Этот старый лис делает это не просто так.

— Мы всегда проводим исследования, — сказала она, тщательно подбирая слово, — но… — Она положила свою руку на его. «Пожалуйста, помните, что я сказала вам. Рид не хочет, чтобы кто то об этом знал - забудь про это. Просто делай свою работу, не говори об этом и не шпионь».

«Кто говорит о шпионаже? Я просто хочу иметь возможность заработать немного дополнительных денег. Я уже отложил немного денег. Если они на пути к чему-то хорошему, конечно, я тоже могу этим воспользоваться? Держу пари, что такие большие мальчики, как Перли, делают то же самое. Почему только эти парни всегда должны получать большую добычу?

Она вздохнула. 'Ты прав. Но они такие... такие неприступные. Он был уверен, что она бы сказала «опасные», если бы была менее задумчивой. «Если они думали, что нам даже любопытны их результаты — тогда «мы бы закончили карьеру».

Ему показалось, что слово «закончили» прозвучало слишком ударно. — Они не узнают, если мы будем держать язык за зубами. Единственный вопрос: что они делают?

— Что ж, вы правы, говоря, что это имеет глобальное значение.

Он устроился чуть ниже на диване. Их тела соприкоснулись друг с другом. Он погладил ее руку, предполагая, что делает это совершенно непреднамеренно. «Достаточно глобальное, чтобы некоторые люди могли разбогатеть на этом?»

'Да. Вы что-нибудь знаете о пересадке сердца?

'Да.'

«Большая проблема — получить сердца. А также почки и другие органы. Искусственные органы работают все эффективнее, но есть способ еще лучше, который разрабатывает только Рид…»

"Еще лучший способ?" — осторожно спросил он.

«Выращивание новых органов».

'Ну давай же! Как новая кожа точно...'

'Да. В лаборатории. Вырастить их полностью, а затем пересадить».

— Миллионы, — пробормотал он. «Миллиарды, если они смогут сохранить монополию на это».

"Они это могут."

'Насколько?'

'Я не знаю. Большинству из нас даже не разрешают попасть в большое здание для выращивания». Она горько рассмеялась. 'Представить! Некоторые из нас думают, что все это просто смешно, но что с этим делать? В любом случае, лишь немногие могут увидеть готовый продукт. Но я сама насмотрелась на это достаточно. И сделала тоже.

— Вы участвовали в этой работе? Грета, дорогая, ты ведь и сама имеешь право воспользоваться этим! Эти большие организации всегда получают деньги. Почему люди, выполняющие умственную или грязную работу, должны довольствоваться жалкой пенсией? Как вы думаете, они скоро выставят его на продажу?

"Я думаю так." Она играла со своим пустым стаканом. «Я уже культивировала первое сердце в своем отделении более шести месяцев назад».

"Какое волнение, должно быть, было," сказал он с энтузиазмом. «Видя, что ваша работа дает результаты таким образом. Вам пришлось начинать с существующего органа? Я имею в виду, нужны ли им для этого части старого сердца?

'Нет нет. Есть только такая же модель роста, можно так сказать. Эта бесконечно сложная комбинация маленьких частиц, с помощью которой компьютер может конкретизировать различные фазы процесса роста».

'О Боже.' Он казался впечатленным, и он был впечатлен. 'Шаг за шагом. Можно сказать, частица за частицей — под контролем компьютера!

'Верно. Люди не могли этого сделать. Кроме того, вам понадобилась бы тысяча или более человек, которые днем и ночью ничего не делали бы, кроме как изучали и продвигали процесс роста. Как я… мы настроили, это автоматизировано.

'Потрясающе. Фантастика! Итак, как только программирование завершено, можно начинать процесс роста. После первой копии производство становится даже детской игрой, потому что метод фиксируется».

Ей было приятно, что он проявил такой интерес и энтузиазм. — Тебе просто нужно повторять это снова и снова. Но вы бы видели первые клеточные структуры. Собрание из тысяч цветных шариков размером даже меньше булавочной головки на проволочном каркасе размером с письменный стол. Нимура сделал первую копию. Он гений…» Когда она упомянула имя Нимура, она внезапно вскочила на ноги в реальности. Она схватила Ника за руку. «Тебе определенно не следует никому об этом рассказывать. Они чрезвычайно замкнуты в этом».

— Эгоистичны, ты имеешь в виду. Не волнуйся, детка. Вопрос только в том, как мы будем иметь из этого?

— Придется оставить это вам. Покупка акций, т. Но ради нас обоих не позволяйте себе смотреть в карту!

Иначе фальшивые карты вылезут из рукава, подумал он. Очевидно, она ничего не знала о финансовом происхождении фирмы. Reed-Farben была частной компанией. Никакая часть его не могла быть получена через официальные каналы или обходными путями. Обильные средства из этого загадочного швейцарского источника помогли компании начать работу, а прибыль от обычных химических и фармацевтических продуктов поддерживала бизнес. Он задавался вопросом, как далеко зайдет Марвин Бенн в серьезном бизнесе. Не то чтобы компания Reed-Farben была несерьезна, но во многих смыслах происходило что-то странное.

Они взяли шатобриан и две бутылки розового вина. В подходящий момент, за кофе с коньяком, Ник спросил: «Вы когда-нибудь встречали моего друга — Хьюби Дюмона?»

Она откинула голову на мягкие перила. Ее ответ пришел без каких-либо колебаний. — Дюмон? Нет. Никогда о нем не слышала. Кто он и что он делает?

«Представитель по химикатам. Я думал, вы могли заказать в его фирме.

'Нет.' Она думала. «Дрейк ведет переговоры. Я просто пишу запросы. Они делают все возможное, чтобы помешать нам вступить в личный контакт с представителями».

Он поверил ей. У Греты было что-то такое, что заставляло поверить, что она редко, если вообще когда-либо, лгала, хотя могла делать это очень ловко, если это было абсолютно необходимо. Можно было сказать по мелочам, например, по тому, как откровенно она глотнула напиток, и как она ответила на его поцелуй прошлой ночью. В делах более важных она проявляла стоический взгляд, сознание того, что ты скоро все забудешь и что все скоро забудет и тебя. Она была тем, кого можно было бы назвать зрелой женщиной, заключил он, но было в ней что-то неиспорченное, что свидетельствовало о том, что процесс взросления не причинил ей вреда. Жаль, что она оказалась в этой фирмк. Она бы произвела фурор в вашингтонских кругах и, вероятно, вскоре нашла хорошего человека.

Она мечтательно посмотрела на него. «Что бы вы сделали, если бы у вас было много денег и вам больше не приходилось водить грузовики?»

'Взял выходной. Вы что-то чувствуете к Гавайям?

Она рассмеялась и провела щекой по его подбородку. В этот момент он поднял взгляд на удивленные и сердитые глаза Марты Вагнер...

Ник натянуто улыбнулся и начал здороваться, но она продолжала идти. Она была одна. Даже это, подумал он, мало того, что за мной гонится вся банда «Рид-Фарбен», теперь мои лучшие отношения стали опасны настолько, насколько может быть опасна брошенная женщина — и это немаловажно. Он сказал: «Извините, Грета», — и последовал за Мартой через бар.

Спина Марты была прямой, когда она шла через длинную комнату. Она, видимо, кого-то искала — в баре или за столиками. Ник догнал ее, когда она прошла две трети пути до двери на другом конце. Он положил руку ей на руку и сказал: "Марта..."

— Ах, оставь меня в покое. Она отдернула руку, на секунду огляделась и вышла из бара. Ник последовал за ней.

"Марта, ты ищешь Пита?"

Она остановилась под разноцветными огнями на пути к стоянке. Она выглядела грустной, злой, взволнованной и очень красивой! — Как ты угадаешь? Это было саркастическое замечание, на которое никто не ждал ответа.

«Я оставил его у Перли».

'Я знаю это. Я слышала, как хорошо ты умеешь летать. И что вы спросили, знает ли Хьюби Джо Феликса. И еще, что ты будешь работать на Перли. В мясорубку попадешь - вот что с тобой будет! Как ты думаешь, что сделают Рик и остальные, когда Перли скажет им, что нанял тебя?

— Они все еще тусуются с тобой в поисках Джима Перри?

Она сделала несколько шагов, ее плечи, которые она раньше держала прямо, как мальчик из кадетского училища, теперь казались усталыми и побежденными. "Почему я должна говорить вам что-то еще?" Он шел с ней. — Потому что мы вместе, Марта. Мы оба одинаково подвержены риску.

— Ты говорил это и Грете Штольц?

"Быстро идти." Он обнял ее рукой — очень нежно. «Вы можете догадаться, почему я тусуюсь с Гретой».

— И, или! Потому что хочешь раскопать еще больше того дерьма, которым занимался Пит».

'О. Ты имеешь в виду, что Пит никогда не пил, пока я его не обманул...

Она посмотрела на него. Ее глаза были влажными и пытливыми. Затем она внезапно ухмыльнулась, короткая и испорченная. Это звучало горько, как будто она хотела показать, что понимает ситуацию. Она одарила его короткой циничной улыбкой.

— Ну ладно, Джим, — сказала она, больше не отдергивая руку. — Я ищу Пита с семи. Он часто приходит сюда. Да, эти ребята от Рика все еще следят за делом. Думаю, большое начальство еще не слышало имя водителя Джима Перри, хотя мне действительно интересно, как это…

«По какой-то причине они забыли спросить Кенни обо мне».

— Или они приготовили для тебя очень хитрую ловушку.

— Да, — вздохнул он. — Марта, возвращайся к своим делам. Я отвезу Грету домой, как только смогу отделаться от нее приличным образом, а потом приду к тебе. За это время ты можешь узнать что-нибудь о Пите. Если нет, я помогу тебе найти его.

В полумраке он поцеловал ее. Она задавалась вопросом, знал ли он, как сильно она нуждалась в ком-то, чтобы хоть немного облегчить ее бремя, хотя бы ненадолго. — Я буду ждать тебя, — прошептала она.

Возвращаясь через бар, он тщательно вытер губы носовым платком.

Подавив нарастающую зевоту, Грета сказала: «Нам нужен воздух, кроме этого душного дыма», — и сжала его руку. Когда он оплатил счет и отказался от ее взноса, он сказал, когда они шли к машине: «У тебя был долгий день, Грета? Вам приходится много стоять на работе? Ты устала, детка?

«Дни действительно длинные, и я довольно много хожу. Но я прекрасно себя чувствую…» Она повела его к правой стороне его машины. — Я думаю, это ты устал. Дайте мне поехать — я люблю каждый раз пробовать другую машину».

Она села за руль и закрыла дверь. Он вздохнул. Какой подход ему следует выбрать сейчас? Она ловко вывела машину с парковки и свернула налево, подальше от долины Копперпот. Двойной мартини или без двойного мартини, она ехала хорошо, внимательно, не слишком жестко и с правильным положением рук на руле. Он снова зевнул и прижался к ней.

— Вот и все, — любезно сказала она. — У тебя был тяжелый день, не так ли?

«Я чувствую себя так, что меня избили», — ответил он.

'Бедный мальчик. Ты, наверное, опоздал прошлой ночью из-за меня. А теперь успокойся...

Она свернула с главной дороги на мощеную тропинку к горе Джона Рида, проехала около мили и остановила машину на пустынном пастбище у журчащего ручья, который, вероятно, был причиной того, что давным-давно здесь был небольшой фермерский дом. Насколько он мог разглядеть в темноте, не осталось ни одного стоящего здания. Женщины прекрасно сумели приспособиться, здесь каждая представительница женского пола выбрала себе гнездышко для стоянки в горах...

Она отличалась от Марты, которая действовала импульсивно, и отличалась от многих женщин, которых он знал, если уж на то пошло. Грета привыкла методично анализировать, а потом делать выводы. Она гладила его, ласкала, шептала ему всякие милые пустяки, полураздевала его, лизала ему уши, царапала его соски кончиками ногтей, покусывала его язык — она нападала широким фронтом!

Ник расслабился. Особо не спорь. Будьте милым. Подумайте, чего она хотела. В ее жизни уже было столько разочарований. Он вздрогнул, когда она применила необычную комбинацию хваток и ласк. Что ж, Картер, признайся: это мастерство. Он весело вытащил плед, лежавший на заднем сиденье. Хоук мог гордиться им.

Из нескошенной травы получился отличный матрас. Он увидел, как Грета вешает одежду на деревце при свете звезд. Хоук наверняка оценит эту женщину. Целеустремленная и аккуратная. Если бы он предложил ей...

Ему не дали больше возможности для приятных предположений. Грета полностью поглотила его. Как и в кабине грузовика, были сюрпризы, только теперь их стало больше, потому что было где развернуться и применить вариации. Грета знала, чего хочет и как именно. После очень приятного опыта он снова упал на траву. Если бы Грета когда-нибудь вступила в контакт с мужчиной, который смог бы все это оценить, это могло бы обернуться пожизненным обязательством.

Этот активный и разнообразный подход был стимулирующим. Подобные вещи не случались с тобой так часто. Может быть, это было из-за телевизора: вы сидели и наслаждались двухмерной релаксацией и забыли, как использовать свое тело для работы с настоящим удовольствием. Получите замечательный опыт! Если вы сравните эту женщину с лишенными воображения, ленивыми, испуганными фигурами, с которыми вы столкнетесь в эти дни в Вашингтоне. Или, что еще более раздражало, самовлюбленную, которая привязалась к нему, как бесформенный пудинг, и ушла в свой мир грез.

Грета взяла на себя инициативу, пока не почувствовала, что пришло время ее партнеру взять бразды правления в свои руки, и это было приятно. Было очевидно, что она не исчерпала свой диапазон возможностей в кабине.

— Повернись, — сказала она, осторожно потянув его за бедро. Он повернулся.

Еще одна новинка, еще одна гениальная находка. Через мгновение она ахнула ему в ухо: «Тебя трудно достать, я рада...»

— Это дольше сохраняет веселье, — прошептал он.

Ах какая женщина! Мужчинам просто нравились хорошо обученные лошади и сексуально опытные женщины. Он ухмыльнулся, радуясь, что она не может смотреть ему в глаза. Но тогда нужно было начинать с хорошего материала. Мудрость и энтузиазм были незаменимы, потому что каждое умение зависит от того, что говорит вам ваш разум...

— А теперь, — сказала она, — вперед.

Он перестал думать об удовольствиях и принялся за дело. Некоторое время спустя, когда он лежал, глядя на звезды, она засунула сигарету между его губами, оставив его на некоторое время, чтобы взять пачку из машины. — Ты очень устал? Она прижалась к нему. — Ты крутой работник, ты знаешь это?

Он взялся за руку. — А ты очень изобретательна, Грета. Должно быть, ты дьявольский художник в лаборатории.

Он посмотрел на звезды, рассыпанные по темному небу, как сверкающий искусственный снег на рождественской елке. Почему люди не могут просто наслаждаться жизнью, хорошей едой, удовольствиями, сексом... Хорошо, что он подумал об этом. Он должен был положить этому конец и продолжить свою работу и отыскать Пита. Но у него еще было много времени; ни один из вариантов попасть в главное здание не был хорош, и чем позже он бы попытался, тем лучше. Более того, Грета могла оказаться хорошим контактным лицом. Вы можете представить это как часть его обязанностей. Он выдавил сигарету, повернулся и снова нашел ее губы.

В полночь он высадил ее у красного «порше». Она поняла, когда он сказал, что должен вставать в пять, и тем более, когда он предложил встретиться в том же месте и в то же время в пятницу.

Это сделало прощание легким. Грета знала, что такое самодисциплина. Ей приходилось навязывать это себе всю жизнь. Возвращаясь в свою квартиру на участке Рид-Фарбен, она вспомнила слова Ника о зарабатывании денег. Это было разумно и опасно, но очень заманчиво. Было бы очень хорошо иметь деньги и быть свободным. рядом с таким человеком, как Джим Перри...

Ник нашел Марту и Боба Полуворонов в укромном уголке ее ресторана. С первого взгляда он понял, что Пита все еще нет. Как только он увидел подходящий момент, он тихо спросил, каковы их планы. Мог ли он помочь?

Марта вздохнула. — Мы можем снова проверить все палатки. Обычно он околачивается здесь несколько дней, прежде чем позволить огням города привлечь его. И вскоре это случилось с ним.

— Разве хозяева тех других завелений не звонят тебе, когда он там появляется? Так ты не предупредишь тех парней?

«Они меня не любят. Пит тратит большие деньги.

Это было совершенно ясно. Ник сказал: «Скажи мне, куда идти, и я пойду».

«Ты знаешь Оги, Дедвуда, Ферндейла и…»

'Да. И Бар-Нутин, и Джим Перро, и Трейс Квик — я направляюсь на запад.

Он выезжал на своей машине через боковую дверь, когда оттуда выскочил Боб Полуворона, легко, как олень, перепрыгнул через железные ворота и остановил его. Индеец вошел. Нам только что позвонили. Пит находится на улице Виггл Пасс.

Ник выскочил на главную дорогу. — С ним все в порядке?

'Нет. Он ранен.

Они преодолели семь километров за двести секунд и остановились на месте, где на правой обочине стояли четыре машины. Одна была опрокинута, но не выглядела сильно поврежденной. На другой машине горела красная мигалка. Человек в форме попытался включить рацию, которая трещала и шипела. Ник и Боб побежали к машине в канаве. Какой-то мужчина направлял фонарь на Пита, который сидел впереди и стонал, в основном справа и наклонившись налево, как будто он и не был за рулем. Он был сильно избит и весь в крови. Ник узнал его по телосложению, форме головы и куртке. Из его горла вырвался хрипящий звук. Свет отражался от зубов, прилипших к подбородку в кроваво-красной массе.

Ник сказал: — Продолжай присматривать за ним, Боб. Я возьму одеяло. Двери машины Пита не были разбиты. Они подняли его как можно бережнее и завернули в одеяло. Пит попытался пошевелиться, когда его передали, и сказал что-то больше похожее на булькающую тарабарщину.

Ник склонился над ним. — Успокойся, Пит. Просто не волнуйся. Это я - Джим.

«Я?» «я?» Потрескавшиеся губы и разбитая челюсть не могли произнести ни слова.Ник держал руку Пита, и она нежно сжала его.

— Да, Джим, — успокаивающе сказал Ник. — Ты снова будешь в порядке. Он поднес губы к уху Пита. 'Кто сделал это?' Слюна и кровь попали на щеку Ника, когда он приложил ухо к губам раненого. "З'аке'енсе". Пит вытащил его с большим трудом. Он закашлялся, выплюнул рвоту и снова спросил: «Джим?»

Ник сжал его руку и прошептал: «Да, Джим. Успокойся, мальчик. Кто сделал это?

«Z'make'ense...» Минута молчания, затем Пит сделал еще одно судорожное усилие: «Z'make'mense...».

Грубый голос сзади и сверху спросил Ника: Что ты там делаешь? Его нельзя трогать.

Ник встал. Местная полиция. Ник просто посмотрел на мужчину при свете машин и сказал: «Похоже, он вот-вот впадет в шок. Вот почему я завернул его в одеяло.

— Тебе не следовало его трогать. Ты знаешь его?'

Его зовут Пит Вагнер. Мы его друзья.

«Скорая помощь уже в пути. Я знаю его имя. Когда вы видели его в последний раз?

Боб Полуворона сказал ему.

Ник попытался сказать с местным акцентом. «Его не так сильно ранила та машина».

Нет, похоже, они схватили и ограбили его. Его бумажник пропал.

К разговору присоединился крепко сложенный парень в комбинезоне, державшийся поодаль. «Я хорошо знаю Пита. Я увидел, как он едет на восток, и посигналил ему. За рулем был еще один парень, и тут я увидел в зеркале, как машина делает полный оборот. За ней была еще одна машина. Я почти уверен, что из нее вышел какой-то парень, и они продолжили путь на восток. Я тут же обернулся и нашел его прямо здесь». Его слова звучали искренне. — Я позвонил его сестре.

Ник внезапно склонился над сильно поврежденной головой Пита. Он нащупал яремную вену и осторожно коснулся века, когда полицейский сказал: «Эй, не трогай его, пока не приедет скорая помощь».

Ник встал и вздохнул. — Подождите их, но я не думаю, что ему нужна скорая помощь.

Ник был прав. Пит был мертв. Сотрудники скорой помощи забрали его тело, а Боб помог полицейскому с данными для отчета. Затем он поехал обратно, чтобы сообщить Марте. Боб Полуворона прошел на кухню. — Ты ей скажи.

Ник сделал. Они были в ее углу сзади, и он сделал так, чтобы все выглядело не так плохо, как было на самом деле. Она не плакала и не расстраивалась; она согласилась, но ее темные глаза стали влажными и в то же время жесткими. Ник принес им кофе и стопку виски. После нескольких коротких грустных замечаний она долго молчала. Затем она спросила: «Вы оставили его с Перли?»

— Как я уже сказал, да.

Она подошла к телефонной будке и вернулась через минуту. — Он ушел оттуда около пяти часов. И ничего не произошло.

«Лучше бы мы его встретили…»

— Я видела, как ты пытался. В "Chez Rouge".

«Это нечестно, дорогая. Я бы рискнул своей шеей ради Пита, хотите вы в это верить или нет.

Она опустила глаза. 'Извиняюсь. Но я узнаю, кто его оставил умирать!

«Полиция будет искать».

— Эти парни не могут найти даже мужской туалет. И если они добьются успеха, ты сможешь подкупить их сдачей из автомата.

Она была, конечно, очень расстроена. Ник подумал о том, что она сказала, когда появилась полиция — человек, которого он уже встречал, а теперь еще и детектив. Задавали обычные вопросы и ничего более. Ник остался в стороне. Марта избегала упоминать имя Перли и только сказала, что Пит напился. Они кивнули, как будто это все объясняло.

Когда они ушли, она сказала: «Видишь?»

'Не совсем. Они перегружены работой. Ты тоже не сказала всего, что знала. Они могли воспользоваться подсказкой, что он ушел от Перли в пять.

Она сделала угрюмое лицо. Двое хорошо одетых, веселых парней прошли к бару с большой помпой. Марта позволила ему сесть и подошла к ним. Ник обнял Боба Полуворона в другом конце комнаты и указал головой на двух мужчин рядом с Мартой. 'Вы знаете их?

«Флэш Уолдо и Бен Милликен».

— Они знали Пита?

'Да.'

— Они были его друзьями по выпивке?

'Иногда. Но они не причинили бы ему вреда.

Ник вернулся к столу. Марта немедленно начала расспрашивать о мужчинах, которые могли устроить Питу засаду. Когда она вернулась к нему, он небрежно спросил: «Ты что-нибудь узнала?»

'Нет. Они только что вышли из Фордж-Джанкшен.

— Ты можешь им поверить?

«Я начинаю никому не верить».

«Могли бы вы подумать, что, возможно, он хотел получить несколько личных интервью для своей истории о Reed-Farben — и что они с подозрением отнеслись к его вопросам?»

Она широко раскрыла свои темные глаза. В нем были гнев и страх. "Я верю... они не будут..."

"Возможно нет."

У него уже был свой ответ. Не с ее слов; он не поверил, и она тоже, подумал он. Он допил свой кофе и сказал: «Мне жаль тебя, Марта». Я полагаю, ты хочешь побыть одна. Увидимся завтра.'

Он знал, что она не хочет оставаться одна. Она хотела, чтобы он помог ей отомстить за Пита. Ее прохладное «Спасибо» ранило его больше, чем он думал.

Он поехал в Альпайн, открыл багажник своего «форда», отнес три сумки в свой коттедж и тщательно задернул там шторы. Когда он надел черные туфли на креповой подошве и темно-синюю рубашку, можно было увидеть, как он стал совершенно другим человеком. Николас Дж. Хантингтон Картер III стал Ником Картером, N3 из AX, человеком, специально обученным и экипированным для этой работы. Мужчина в комнате больше не был Джимом Перри.

Он задрал рубашку и подпоясал что-то похожее на белый нейлоновый пояс для денег. В разных отсеках были всевозможные творения Эглинтона и Суарта, боссов технических подразделений AX. Там были щупы из закаленной стали, крюки, жетоны, взрывчатые вещества С4 различной формы, смертоносные и парализующие бомбы, небьющиеся флаконы, наполненные серной или пикриновой кислотой.

В сумках были другие ремни для других компаний. В том числе и очень хитроумный с подслушивающим устройством и радар-детектором, и такой, который позволял какое-то время оставаться в живых в глуши.

Вильгельмина, «Люгер» с коротким стволом и узким пластиковым прикладом, была в тесной сумке у него под мышкой. Хьюго, острый как бритва стилет, лежал у его левого предплечья. Он распихал по карманам еще несколько вещей и убрал сумки обратно в багажное отделение.

Прежде чем выключить свет, он еще повесил на пояс сумку с Пепитами — быстродействующими газовыми гранатами, временно выводящими кого-то из строя, не причиняя при этом постоянного вреда. Вильгельмина, Хьюго, Пепита, Пьер и Лулубель... появляются как полезные кодовые слова для запроса оружия. «Пришлите мне шведских младенцев», если враг подслушивал, звучало лучше, чем «пришлите мне два пистолета-пулемета шведского типа».

Как и в случае с военными, где они знали своих Длинного Тома, Честного Джона и Веселого Гарри, эти названия для самого смертоносного оружия теперь нашли признание среди бойцов AX.

Он поехал на запад, подальше от «Рид-Фарбен», и по дороге, огибающей фабрику, направился немного дальше к взлетно-посадочной полосе. Всего в миле от взлетно-посадочной полосы он вел «Форд» через густой подлесок старой лесовозной тропы, которую обнаружил во время своего первого исследования. Через двести метров он не мог идти дальше и выключил свет. Судя по его карте и судя по забору, теперь он должен быть в нескольких сотнях ярдов от задней части комплекса, где он поднимался на холм за помещением персонала. Это казалось логичным местом для проникновения. Там, в окружении семей с детьми, нельзя было быть слишком неосторожными со смертельными ловушками, высоковольтными проводами и зубастыми доберманскими мордами. Ему пришлось пробиваться через дебри поросли дубов и молодых хвойных деревьев. Это была настоящая мука, но она также указывала на то, что охрана не считала попытку вторжения с этой стороны очень вероятной. Он чуть не наскочил на забор в темноте.

Он уже вырезал две палочки с прорезью на концах. Теперь он вставил в щели отрезок провода, держал палки в резиновых перчатках и заземлил забор. Ничего не произошло. Это был обычный заводской забор с тремя рядами колючей проволоки поверху. Он на мгновение посветил на него фонариком. Один кусок колючей проволоки был прикреплен к изоляторам. Если перерезать этот провод, сработает реле и сработает сигнализация. Он вытащил из подлеска большую сосновую ветку к забору и прислонил к ней, затем перерезал два ряда обесточенной колючей проволоки, осторожно пролез под сигнальный провод и спрыгнул на землю с другой стороны.

Он молчал и слушал. Все было тихо. Он воткнул подслушивающее устройство в ухо и снова прислушался. Он слышал обычные звуки, но они были слабыми. Он медленно прошел дальше, внимательно прислушиваясь. Амплитуда сигналов не изменилась. Он соединил в сеть провод, который использовал для заземления забора, и обнаружил, что он частично блокирует сигналы в его направлении. Электронные сторожевые псы стояли не вдоль забора, а дальше внутри.

Он переполз через холм и увидел огни фабричных корпусов. Звуки и треск в ушах становились все громче. Он осторожно сполз по склону и с помощью проволочной сетки обнаружил источник одного из сигналов. Колонна, похожая на столб старого забора. Оно поддалось, когда он надавил на него плечом. Он пригнулся, как лайнсмен в американской команде по регби, и бросился на нее. Стойка сломалась и упала. Он потянул ее еще на несколько футов, так что все провода в его основании были оторваны.

Потом побежал по диагонали через холм в другую сторону, к главному зданию; теперь он миновал производственные цеха по скошенной лужайке. Он добрался до огороженной трансформаторной будки и упал на землю за ней.

Площадка здесь была повсюду освещена, и он отполз в самый темный угол, какой смог найти, лежа на животе у основания закрытой площади. Над ним тихо гудела установка.

Автомобиль мчался вверх по склону от домика привратника; своим прожектором он освещал забор, где мог, а где не мог, территорию вокруг него. Из домика привратника вышел охранник — с такого расстояния он казался игрушечным солдатиком — и взял из загона добермана. Он пошел на восток вдоль забора. Ему потребуется час, чтобы пройти через барьер туда, где Ник перерезал колючую проволоку. Также существовала вероятность того, что к тому времени он прекратит свои исследования.

Нику это показалось лишь первой реакцией на тревогу. Это часто случалось с ними, когда животные вступали в контакт с цепями или в результате несчастных случаев. Начать тревогу могла крупная птица, подхватившая червяка. Но каким-то образом другая команда теперь задавалась вопросом, почему цепи полностью отключились. Если бы прошлой ночью перед осциллографом сидел какой-нибудь толковый парень, они бы нашли разрушенный столб в течение минуты, но, вероятно, этого не произошло. Проницательные охранники - почти вымершая порода...

После того, как машина и человек с собакой скрылись из виду, Ник побежал по траве и проезжей части, запрыгнул на погрузочную площадку и присел у главной двери дома, пропускающей людей в белых халатах при погрузке или разгрузке. С помощью зонда и нескольких ключей он быстро открыл дверь. Он проскользнул внутрь и закрыл ее за собой. Сигнализаций не было. Возможно, сигнализация была подключена к основной системе, которую он отключил, или перегорел главный предохранитель, когда он отрывал провода от столба.

Он стоял в блестящем коридоре, выложенном белой плиткой. Слева было два окна, а кабинки за ними были окутаны тьмой. Он продолжил путь в Т-образный коридор.

Он выглянул из-за угла немного дальше влево и вправо. Какое место для работы! Длинные коридоры были похожи на туннели из ослепительно белого льда, кристально чистые и зловещие, словно в холодном склепе. Был запах, который, казалось, исходил из всех операционных и консультационных кабинетов врачей и стоматологов по всему миру. Слабый и проницательный - он не мог не думать об острой стали в плоти, о неизбежности смерти. Эфир и парный альдегид, спирт и щелочь, сера и нефть, запахи, благодаря которым человек приходит в мир и снова уходит. Ник вздрогнул. Ему нравилось представлять себя человеком, свободным от эмоций во время работы, но это было очень жутко.

Далеко слева, по направлению к офисной части здания, фигура, одетая в белое, призрачно пересекла холл, вероятно, переходя от одного стола к другому. Ник повернул направо, как только призрак исчез, и быстро пошел по сверкающему коридору. Его темное тело на белом фоне было бы легкой мишенью для стрелка.

Он миновал офисы. Двери одних были открыты, других закрыты, на дверях были написаны имена. Везде было темно. Он видел лабораторные помещения размером с банкетный зал; горел единственный свет, и он слышал гудение насосов или моторов. И вдруг он оказался там, где хотел быть. Двойная стальная дверь, которая должна была открываться в центральное пространство здания, где когда-то располагался производственный отдел Lyman Electronics. На двери красовались предупреждающие таблички на четырех языках:

ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ. НЕ ВХОДИТЬ. ДОСТУП ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА С СПЕЦИАЛЬНЫМ РАЗРЕШЕНИЕМ.

В ней был дорогой замок, который износился из-за множества ключей, вставленных бесчисленное количество раз. Через тридцать секунд Ник открыл дверь и закрыл ее за собой. Сразу за дверью была ширма от нескромных взглядов. Ник огляделся и затаил дыхание. Снова эта эмоция, но на этот раз вполне приемлемая!

Они были похожи на гигантские винные бутылки, хранившиеся в четыре слоя в асептической операционной, такой большой, что там мог бы приземлиться спортивный самолет. Нет, не бутылки, а шестифутовые пробирки, слегка наклоненные наружу, в каждой из которых было тело голого мужчины, тупо смотрящего на него!

По сравнению с коридорами огромное пространство было достаточно освещено. Ник вошел в третий ряд. Открытые стальные лестницы через равные промежутки вели на орбиту сверху или снизу, а между противоположными рядами стеклянных гробов была сеть пешеходных мостов. Он посмотрел вверх. Монорельсы проходили между высокими стеллажами; пробирки можно было эксплуатировать или снимать с помощью своего рода козлового крана. Там было совершенно тихо. Тысячи глаз вызвали у него мурашки по коже. Машинально его рука полезла в карман под рубашкой, из которого он вынул маску с прорезями для глаз, носа и рта. При нем была черно-белая маска, сложенная в пакет размером не больше рекламного буклета спичек. Почему-то выбрал черную. Молча, на креповых подошвах, он спустился по первой лестнице, похожей на корабельную, и подошел к первому ряду людей с их гротескным видом в пробирках. Затем в задней части строительных лесов он обнаружил замысловатый комплекс трубок и проводов, напоминающий аккуратно скрепленные разноцветные пуповины. Он опустился на колени и посмотрел сквозь стеклянные трубки. Каждое неподвижное тело имело белую трубку, ведущую туда, где должен быть пупок, от синей трубки к области живота, красный провод к голове и зеленый провод к груди.

Он внимательно посмотрел на ближайшие тела и пришел к выводу, что их поместили головой вниз, оставив веки открытыми. Было ли это массовое убийство или ограбление могил в особо крупных размерах? Ему пришлось что-то проглотить, и он подавил озноб. Несомненно, вы окажетесь посреди стольких смертей! Он осторожно прошел мимо ряда этих пустых тел, и тут его что-то вдруг осенило. Насколько он мог видеть, все тела были одинаковыми. Вполне возможно, что они были созданы синтетическим путем!

Он затаил дыхание. Пит, конечно, тоже забрался так далеко, вероятно, через ту дыру в заборе, которой они заманивали в ловушку слишком любопытных. Зная некоторые детали, он смог уклониться от охраны и проникнуть внутрь. Они поймали его, планировали загнать его машину в пропасть, чтобы это выглядело как несчастный случай, но водитель, скорее всего, запаниковал, когда этот крепкий парень посигналил и затормозил в машине Пита, потому что не Пит был за рулем. Что-то в этом духе, по-видимому, произошло. Но это нельзя было объяснить! Если только они не хотели вырастить цельного человека и вырезать из синтетического прототипа необходимые органы! Закажите свое новое сердце, и мы вырежем его для вас из номера G999. У Ника снова мурашки по коже. Мужские фигуры казались завершенными в деталях. А женские? «Извините, мэм, но у нас нет в наличии грудей и маток.

Что означала эта красная нить на голове? Могли ли эти фигуры, наконец, обрести мыслительную силу? Хотите стать обладателем как можно большего числа Монстров Франкенштейна? Планировала ли компания Reed-Farben продавать послушных готовых рабов? «Купите себе помощника и пользуйтесь им всю жизнь — глюкоза для его питания будет стоить вам меньше доллара в неделю!

Он смотрел, как пуповины тянутся через комнату, как соединительные провода от огромной телефонной станции. Он обнаружил, что они проходили сквозь стену через проем, по-видимому, убранной двустворчатой двери. Его взгляд также упал на дверь по соседству с пометкой ВСЕГДА ДЕРЖАТЬ ЗАКРЫТОЙ. Он проскользнул внутрь и заполз за закрытый резервуар высотой около трех футов.

Эта комната, не такая большая, как другие, находилась возле погрузочных доков. Трубы шли от встроенных резервуаров из нержавеющей стали к внешней стене, а пуповины, свернутые в толстые белые пластиковые трубы, оказались подключенными к резервуарам. Это объясняло проблему с питанием. Он услышал тихое бормотание, щелканье и жужжание и пополз вдоль ряда баков на звук.

Мужчина в белом халате дремал, обхватив голову руками, у U-образного распределительного щита. Все это напоминало диспетчерскую электростанции или нефтеперерабатывающего завода, или футуристическую установку для управления воздушным движением. За кафедрой, на которой бесчисленные огни создавали впечатление города, увиденного ночью с самолета, во всю стену занимали два гигантских компьютера и вспомогательные устройства. Жужжание было вызвано вращением магнитных лент памяти. Так эти мозги работали! Но если бы они могли запрограммировать такой метод искусственного размножения по своему желанию - что вам нужно, врач, адвокат, вождь индейского племени, солдат, политик, начальник отдела или грабитель? - тогда они обладали силой невиданной величины!

На кафедре тихо зазвенел колокольчик. Человек в белом поднял голову, посмотрел на датчики, нажал кнопки, щелкнул выключателем, взглянул на часы... и снова опустил голову. На часах было четыре часа, отметил Ник. Пора уходить до рассвета. Никогда не угадаешь, какие интересные ловушки приготовила эта организация для тех, кому удалось проскользнуть через барьеры. Они уже могли обнаружить перерезанную колючую проволоку. Вместо компании, которая преследовала только коммерческие цели, Reed-Farben казалась вооруженной до зубов.

Он проскользнул обратно в большую комнату и закрыл дверь. Он осторожно прокрался мимо стеллажей «гробов роста», как он их мысленно называл. Он был в шести шагах от лестницы, по которой спустился, когда вдруг почувствовал, как что-то тайно несется к нему из прохода между мостками.

Он слишком поздно спохватился. Его схватили сзади и схватили обеими руками, что чуть не сбило его с ног. Сильные руки казались обтянутыми кожей стальными зажимами.

Прежде чем они смогли завершить захват, он начал контрнаступление. Он топал пальцами ног, бил пятками по голеням, извивался назад, сгибался и извивался. Он никогда не испытывал чего-то настолько мощного, невозмутимого и ужасающего. Щупальца сжались еще сильнее и причинили ему боль.

Он сместил свой центр тяжести, чтобы попытаться выполнить бросок нагевадза или атаку атемивадза, в зависимости от хватки или защиты противника. Беда была в том, что все его действия казались идеальными! Большие пальцы нащупали уязвимые места на предплечье.

Ник сделал паузу, хотя его мозг работал быстрее, чем стойка реле. Снова тот тошнотворный больничный запах изо рта, который пронесся мимо его носа. Ник, который провел месяцы на борцовском ковре, отрабатывая все боевые приемы, объединенные общим названием «дзюдо», мог знать, что такое совершенство в этой области. Когда он отказался от сдзизенхонтая, или идеального баланса, его противник был готов позволить ему попробовать конкретный бросок или прием, но Ник знал, что его тут же побьют еще лучшим вариантом, основанным на его собственном выборе...

Ник остановился. То же самое сделал и его противник, его большой палец дополз до нерва руки Ника и чуть не сломал ему ребра еще одним захватом. Мощным толчком ног Ник бросил весь свой вес в сторону – прямо на ближайший ряд стеклянных трубок, где пустые глаза «мужчин» уставились на грозную борьбу.

Гигант на его спине вильнул вместе с ним, а затем оттащил его от огромных пробирок. Ник снова бросился к лесам. Это была правильная тактика; его противник не хотел, чтобы они были повреждены. Руки вокруг него ослабили хватку, одна рука сжала его запястье, другая попыталась схватить его за руку, чтобы выполнить захват рандориката. Последний отогнал Ника, ударив противника двумя пальцами.

Вместо этого он получил бросок ногой. Он был отброшен к стене, как последний из неопытных детей. Это выглядело намного хуже, чем было на самом деле, потому что Ник позволил себе уйти; это прерывание было для него очень кстати, и он позволил своему врагу подумать на мгновение, что он выиграл. С руками, повернутыми внутрь и согнутыми в локтях, Ник приземлился на стену в приемк зэмпо укеми.

В шести метрах от того, кто сбил его с ног, он снова рванулся вверх, немедленно в идеальном равновесии хидарисдзизентай — большим пальцем левой ноги наружу.

Внезапно он понял, что сейчас находится лицом к лицу с одним из «мужчин» из пробирок! Искусственный человек? Он сомневался. Этот казался очень реальным и живым... На нем была белая рубашка без рукавов, белые штаны и синие кроссовки без шнурков. Существо тут же приняло позу сидзен-хонтай — идеальный баланс с ногами на одном уровне. Ник перешел к migisjizentai - правый большой палец вперед, но всегда в идеальном центральном равновесии. Его противник неподвижно стоял перед ним.

Но разборки еще не закончились. Словно две холодные, расчетливые, пульсирующие ртутные лампы, бледно-голубые глаза смотрели в Ника. Ник поднял правую руку, как боксер, начинающий свой последний раунд, и задался вопросом, сможет ли он выполнить бросок через плечо. Рука его врага продвинулась на дюйм, но недостаточно, чтобы вызвать кузурету или дисбаланс, который ограничил бы его возможности.

Если бы компьютеры обучали этих парней в соответствии с указаниями программистов, подумал Ник, программисты многое оставили бы на волю случая. Им уж точно не нужно было напоминать этому роботу, что такое хороший дзюдоист на данном этапе.

Ник снова подумал о Франкенштейне. Теперь он сам застрял в схватке с таким чудовищем; у него была такая же прямоугольная голова, но не те ужасные шрамы. Его монстр выглядел гораздо более ухоженным, как идеальный убийца с прямым бесстрастным лицом. Двести сорок фунтов веса, по оценке Ника, и ничего, кроме костей да мускулов...