Адепт

ГЛАВА 21

Шесть дней спустя

Пятница, 25 апреля

Солнце уже садилось за горизонт, когда Дэвид подошел к двери темного особняка в тихом переулке.

— Кажется, это здесь, — пробормотал он себе под нос.

Узкая улочка в центре Сити была такой маленькой и тесной, что ее можно было пройти за несколько шагов. Она начиналась с небольшой щели между офисами крупного банка и строительной компании, но потом сворачивала за угол и расходилась в стороны, освобождая место для нескольких старых зданий, изолированных от остального города. В конце крошечная мостовая, на которой с трудом разместилась бы трансформаторная будка, упиралась в заднюю стену старинной церкви.

Миновав первый дом слева, Дэвид поднялся по ступенькам на высокое крыльцо и нажал кнопку звонка.

Дэвид был одет в темно-синий костюм и бордовую рубашку без воротника. В руках он держал красивую коробку в золотой обертке с логотипом фирмы, производившей элитный шоколад.

Справа из стены выступал граненый эркер с окном, задернутым шторами и защищенным кованой решеткой. Мостовая внизу упиралась в изящную ограду, за которой виднелось подвальное окошко.

Дверь открылась, и Дэвид поднял голову. На пороге он увидел элегантную даму в черном, которая держала в руках бокал вина и смотрела на него оценивающим взглядом. Легкая юбка с оборками почти не скрывала ее длинных ног, обтянутых темными чулками, а тонкий свитер с V-образным вырезом плотно обтягивал талию и бедра. На продолговатом лице, чуть более бледном и тонком, чем у Сьюзен, сияли такие же ярко-синие глаза, зато черные волосы были гораздо длиннее и шелковистой массой густо падали на плечи. Женщина улыбнулась и сделала глоток вина.

— Привет, — сказал Дэвид. — Вы Ди?

Ди продолжала молчать и с улыбкой смотреть на него сверху вниз. Потом она поднесла ко рту бокал и стала постукивать о белоснежные зубы краешком стекла, словно решая какую-то сложную дилемму. В ее правой ноздре сверкал небесно-голубой камешек — сапфир.

Дэвид уже начал краснеть, когда она слегка двинула бровями и протянула руку.

— Ах, простите. Вы, должно быть, Дэвид.

У нее был приятный нью-йоркский акцент — мелодичный и чуть шероховатый.

Они обменялись рукопожатиями.

— Входите, прошу вас. Сьюзен на кухне. — Ди обернулась через плечо. — Наверно, надо предложить вам что-нибудь выпить, — добавила она легким журчащим голосом.

В прихожей, куда вступил Дэвид, было много темного дерева и мало света. Стены слегка отдавали затхлостью, но в целом в доме пахло скорее приятно — больше стариной, чем запустением. С левой стороны наверх вела большая лестница, а направо уходил длинный коридор, кончавшийся открытой дверью, за которой горел яркий свет и играла музыка.

Они двинулись на звуки регги.

Сьюзен занималась ужином. Когда они заглянули в дверь, она как раз проверяла содержимое нескольких огромных алюминиевых кастрюль, кипевших на чистейшей кремовой плите, которая, судя по всему, воплощала чудо автоматизированных кухонных устройств образца шестидесятых. Лицо американки раскраснелось. Лоб закрывали несколько влажных прядей, а к мокрой спине прилипла шелковая блузка.

Сьюзен отвлеклась и подняла голову. Увидев Дэвида, она попыталась улыбнуться, но в этот момент на плите что-то громко зашипело. Булькавшая вода выплеснулась из кастрюли и залила газовую конфорку.

— Лучший помощник для домохозяйки будущего, — бодрым голосом сказала Ди, подражая телерекламе. — Последнее слово кулинарной техники: пока чудо-печь готовит вам еду, вы можете спокойно поболтать с друзьями.

Дэвид рассмеялся. Ди нашла бутыль вина и показала ему.

— Как насчет мерло? — Она заговорщицки понизила голос: — У Сьюзен есть ключи от погреба. В плане алкоголя мы просто богачи.

Дэвид поблагодарил и повернулся к Сьюзен.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Сьюзен начала: «Я не думаю…», — но ее перебил какой-то жуткий треск. Девушка в панике бросилась искать прихватку.

Ди поморщилась.

— Ну вот, теперь мы узнаем, насколько жаростойким было это блюдо.

Бормоча ругательства, Сьюзен распахнула дверь духовки и заглянула внутрь. Ее сестра громко прошептала:

— Хотите, я покажу вам дом? — Она обернулась к Сьюзен: — Короче, ты тут продолжай хозяйничать, а мы пойдем. Пока.

Ди протянула Дэвиду бокал вина и взяла его под руку.

— Давайте начнем с винных погребов.

Минут через двадцать Сьюзен позвала их к столу. Ди уже показала Дэвиду спальни и верхний кабинет с видом на купол собора Святого Павла. Она без конца рассказывала ему забавные истории про себя и про детство Сьюзен. Продолжая смеяться, они спустились по ступенькам вниз.

Сьюзен провела их в старомодную гостиную в задней части дома. Две миниатюрные люстры над застеленным скатертью столом заливали его таким тусклым светом, как будто электричество тоже было из другой эпохи. Среди столовых приборов ярко горели свечи. Все вместе это производило впечатление островка света, окруженного морем тьмы.

— Напоминает Рождество, — заметил Дэвид, занимая свое место.

Пока он и Ди рассаживались, Сьюзен сбегала на кухню и принесла главное блюдо — цыплячьи грудки под соусом из красного перца с гарниром из зеленых бобов, моркови и цветной капусты. От тарелок поднимался горячий пар.

— Надеюсь, я вытравила из них все китайское, — пробормотала Сьюзен, расставляя на столе еду.

— Выглядит аппетитно, — одобрил Дэвид, когда хозяйка плюхнулась на свое место и жестом предложила приступить к трапезе.

Ди с удивлением взглянула на гарнир.

— Надо же, цветная капуста. Мама часто ее готовила.

— Я положила тебе поменьше, — успокоила ее Сьюзен. — Знаю, что ты ее не любишь.

— По-моему, превосходно, — сказал Дэвид, попробовав один кусочек.

Сьюзен благосклонно улыбнулась.

— Стол просто роскошный, — вставила Ди. — Ты заслужила бокал вина, Сьюзен.

Она потянулась к бутылке, но вдруг остановилось.

— Вот черт, я не помню, можно ли подавать красное вино к цыплятам? Или это будет страшным нарушением этикета?

Она вопросительно взглянула на Дэвида. Тот ответил: «Давайте по-простому», — и провозгласил тост за прекрасных дам.

— Бобы немного жестковаты, лучше их не есть, — озабоченно сказала Сьюзен.

— Чепуха! — горячо заверил ее Дэвид. — Все просто замечательно.

Ди бросила на сестру лукавый взгляд.

— Помнишь, как ты приготовила обед на День благодарения?

Сьюзен поморщилась от досады.

— Черт возьми, Ди, мне было только двенадцать!

— Ну, положим, не двенадцать, а почти тринадцать. — Ди широко развела руками, изображая разворот газеты. — «Семья из четырех человек заболела сальмонеллезом». Боже, тогда тоже была курица! — воскликнула она, с ужасом глядя на тарелку.

Дэвид рассмеялся.

— Ну перестань, Ди, — попросила Сьюзен, начиная хмуриться.

Сестра замахала руками:

— Ладно, извини. Никогда не смейся над поваром — он может жестоко отомстить. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. — Она уперлась в ладони подбородком и мечтательно проворковала: — Итак, Дэвид, вы служите в страховой компании? как романтично!

В ее глазах блеснул насмешливый огонек.

Дэвид гордо расправил плечи и вскинул голову.

— Еще бы! Это увлекательный и подчас опасный труд, который захватывает вас целиком. Теперь я нисколько не жалею, что не летаю в космос. — Он вскинул одну бровь. — Ну а вы чем занимаетесь? Я слышал, распространяете газеты? Должно быть, потрясающе интересно.

Он откинулся на стул и любезно улыбнулся.

Сестра Сьюзен ответила ему не менее сияющей улыбкой.

— К сожалению, теперь мне пришлось самой взяться за перо. К тому же речь идет не о газетах, а о журналах. Но я не собираюсь падать духом — нет! Через несколько лет я доберусь от раздела мод и развлечений до спортивной журналистики, а потом, глядишь, подвернется под руку какая-нибудь местная полуразорившаяся газетенка. Ну а там уж всего шаг до собственной стойки с прессой где-нибудь в переходе метро. Правда, говорят, для этого надо иметь годовой стаж таксиста. Ничего, я разузнаю адрес главного чиновника по уличной торговле и пришлю ему на день рождения целую коробку перчаток с обрезанными пальцами. Уверена, он не устоит.

Ди скромно потупила глаза, довольная собственным остроумием.

Дэвид усмехнулся:

— Неужели? Это замечательно! А вы уже придумали, чем прижимать газеты к лотку? — Он припечатал ладонью воображаемую бумагу. — Некоторые думают, что для этого больше всего подходит уличный булыжник или на худой конец обломок черепицы. Но я считаю, что нет ничего лучше, чем доброе старое железо — например, детали от развалившегося автомобиля.

Ди наставительно подняла палец:

— Не забывайте про нью-йоркские зимы. Металл может быть очень холодным, если предварительно не нагрузиться дешевым виски. Я еще не приняла окончательного решения, но меня очень привлекают композиты.

Дэвид расхохотался.

Сьюзен подала голос с другого конца стола:

— Кто-нибудь еще хочет цыплят? Дэвид?

Он на мгновение отвлекся от беседы: «Да, конечно, было бы неплохо», — и снова повернулся к Ди.

— Не знаю, как там в Штатах, но мы очень осторожно относимся ко всяким новшествам. У нас ценят традицию. Например в Лондоне ни один уважающий себя продавец газет не станет говорить на простом английском. То, что для вашего уха звучит как «Ивнинг стандард», профи выкликает не иначе, как, — Дэвид повысил голос, — «"И-и-ни-ин ста-нна-а", господа!».

Ди согласилась:

— Наверно, вы правы. Мне еще многому надо научиться. Но знаете, что беспокоит меня больше всего? — Она озабоченно сдвинула брови. — Отращивание усов. Я уже много лет культивирую эту поросль, но результат, как видите, не впе^ чатляет.

Она показала Дэвиду гладкую губу, оттопырив ее кверху с видом лошади, которая берет с руки кусочек сахара.

Дэвид с любопытством перегнулся через стол, и Ди поднялась с места, чтобы он мог получше рассмотреть. Она еще больше вытянула губы и пробормотала:

— Ну вот, видите? Видите?

Сьюзен принесла новую порцию цыплят и поставила перед Дэвидом. Тот пожал плечами.

— По-моему, вы напрасно беспокоитесь. Еще пара недель, и все будет в порядке.

Ди довольно сощурилась и обернулась к Сьюзен:

— А он смелый парень. Мне это нравится.

Ди и Дэвид рассмеялись. Сьюзен села за стол и бросила на них хмурый взгляд.

Дэвид заметил выражение ее лица и сразу стал серьезным.

— Ты уже показывала сестре город? — осведомился он. — Что она успела посмотреть?

Ди не дала ей ответить.

— Мы ходили в основном по магазинам, — заявила она громко. — Это очень здорово, но достопримечательностей отнюдь не заменяет.

Сьюзен забормотала: «Извини, я всю неделю была очень занята и…», — но сестра не дала ей договорить:

— К тому же Сьюзен не больше англичанка, чем я сама. Мне нужен гид-абориген.

— Наверное, я сумею помочь, — скромно предложат Дэвид. — Я прожил в Лондоне большую часть жизни и, хотя почти нигде не бываю, все-таки нахватался кое-каких сведений. Скажем, завтра мы все вместе можем посетить площадь Святого Нельсона, а в воскресенье — Букингемский собор[18]. Как вам такой план?

— Вот видишь. — Ди язвительно взглянула на сестру — Я говорила, ты перевираешь все названия. Слушай эксперта

Сьюзен хмурилась все больше.

— Завтра я буду занята, — сказала она сухо. — Мне надо съездить в институт.

Дэвид напомнил:

— Завтра суббота.

Сьюзен раздраженно помотала головой.

— Говорю вам, у меня полно работы! — повторила она и многозначительно взглянула на Дэвида.

Но Ди упрямо стояла на своем.

— Мы вполне можем пойти вдвоем, — заметила она с невинным видом. — Верно, Дэвид?

Обе женщины оглянулись на Дэвида, который хранил нейтральный вид. Ди стала напевать себе под нос, слегка пританцовывая на месте: «Мы ведь можем, правда, можем? Ранним утром, когда я напою свою скотинку…»

Дэвид внимательно смотрел на Сьюзен.

— Думаю, нам лучше подождать, когда у вашей сестры будет больше… — заговорил он, но она резко перебила:

— Нет-нет, ступайте одни. Возможно, я присоединюсь к вам позже, когда освобожусь.

Тарелки опустели, и Сьюзен стала убирать со стола. Ди бросилась ей помогать.

Дэвид спросил:

— Может, все-таки перенесем на другой день?

— Сказано идти — значит, идти, — обиженно заявила Ди. Подумаешь, какое дело! Мы же не бросаем Сьюзен скучать одну. Она будет занята.

Дэвид все еще всматривался в лицо Сьюзен, пытаясь понять, что она думает на самом деле.

— Ну, в чем дело? — произнесла она устало. — Я же сказала — идите развлекайтесь. — Она понизила голос: — Позже я расскажу, что мне удалось найти.

Дэвид хотел что-то возразить, но Ди уже перешла к другой теме. Она забрала у сестры грязную посуду и сказала:

— Что касается десерта, то его купила я. И не только купила, но даже ухитрилась разморозить без посторонней помощи. Сиди, Сьюзен, я сама схожу.

Ди быстро направилась на кухню. Сьюзен снова опустилась на стул, и на минуту в комнате воцарилась тишина. Первым ее нарушил Дэвид:

— Как продвигается расследование?

— Отлично. Вернее, неплохо. Осталась еще тысяча вопросов, но я кое-что выяснила. — Сьюзен помолчала. — Надо будет все это обсудить.

Дэвид кивнул.

— Давай я скажу Ди, что завтра у меня дела, — предложил он.

— Господи, опять! — вырвалось у Сьюзен. — Сколько можно? Я не твоя мама, и не надо спрашивать у меня разрешения. Мы все уже обсудили.

Дэвид смутился.

— Прости, я просто хотел…

Ди стремительно вошла в гостиную.

— Надеюсь, вы любите творожный пудинг? Впрочем, что я говорю, — кто не любит творожный пудинг? — Она обернулась к сестре, подчеркнуто не обращая внимания на их натянутые лица. — Большой кусочек? Или маленький?

Ди поставила на стол внушительное блюдо и помахала над ним ножом, прикидывая размеры порций. Сьюзен отвела взгляд от Дэвида.

— Спасибо, я уже сыта, — произнесла она, пожав плечами. Ди удивленно подняла брови.

— Невероятно! Ладно, к тебе мы еще вернемся. Дэвид?

Неуемная веселость Ди понемногу разрядила атмосферу Дэвид снова втянулся в их словесную дуэль, но уже без прежнего энтузиазма. Сьюзен упорно молчала, но в конце концов согласилась съесть кусочек пудинга и даже попросила вторую порцию, терпеливо выслушав шутки своей сестры.

Пока Сьюзен готовила кофе, Ди забралась в буфет и обнаружила целую коллекцию странных напитков и ликеров Они с Дэвидом попытались разобрать надпись на большой оранжевой бутылке с гнутым горлышком. Сьюзен вернулась с кофейником и чашками, прихватив с собой коробку Дэвида.

— Я нашла это в прихожей, — объяснила она, положив на стол конфеты.

Дэвид пробормотал:

— Черт, а я думал, что оставил ее в метро. Женщины вроде любят шоколад?

Сестры дружно закивали.

Сьюзен взглянула на сосуд с кривым горлышком и установила, что основным ингредиентом напитка являются фиалки. Склянку вернули на полку; через минуту к ней присоединилась зеленая шестигранная бутыль с арабской вязью на этикетке. Понюхав содержимое, все пришли к выводу, что пить это не только противно, но и опасно.

Дэвид сказал:

— Наверно, раньше тут был шкафчик для чистящих средств. Вот почему она там оказалась.

— А я думаю, ее суют под нос тем, кто переборщил с обычным зельем, — предположила Ди. — Чтобы привести беднягу в чувство.

Сьюзен добавила:

— А если это не срабатывает, бальзамируют несчастного в той же жидкости. Так сказать, двойной эффект.

Дэвид засмеялся, и Ди весело заметила:

— Слава Богу, сестричка, ты опять пришла в себя. Значит, ты уже простила меня за то, что меня стошнило на твоем обеде на День благодарения? — Она заметила свою ошибку и поправилась: — Я хотела сказать — за то, что я о нем напомнила. Стошнило нас гораздо позже.

Дэвид громко рассмеялся. Сьюзен возмущенно закатила глаза, но не удержалась от улыбки. Ди кивнула:

— Будем считать, что это положительный ответ.

Вся компания в легком настроении вышла из-за стола и продолжила экспериментировать с напитками в буфете.

Часов в одиннадцать Дэвид сказал, что ему пора, и Ди вступила с ним в дискуссию насчет того, во сколько они увидятся завтра днем.

Дэвид сделал последнюю попытку привлечь Сьюзен и предложил начать экскурсию после обеда, чтобы ей хватило времени закончить свою работу и присоединиться к остальным. Он запланировал встречу в четыре часа дня возле «Лондонского глаза»[19], который должен был стать их первой достопримечательностью.

Когда Дэвид вышел на улицу и помахал на прощание рукой, ему ответила только Ди, оставшаяся у двери. Сьюзен уже скрылась в доме. Дэвид зашагал к ближайшей станции метро, чувствуя, что проведенный вечер дал ему столько же оснований для радости, сколько и для раздумий.