Адини. Великая княжна. Книга первая

Глава 30. Война

Выскочив из кабинета, не стала отвлекать адьютантов и прочих военных, заполнивших приемную, разговаривающих друг с другом или по всем имеющимся тут телефонам. Отыскала Женни, взяла её за руку и вывела в коридор:

-Женечка! Где сейчас может находиться Лиза?

-В Вашей гостиной, Ваше Императорское Высочество, где же ещё?

-Хорошо, я дойду сама до гостиной, а ты вели срочно подать мне автомобиль к главному подъезду! Найди телефон, пошли курьера или сама сходи в гараж!

Лиза сидела за секретером и что-то писала.

-Лизонька, беда! Только пока никому ничего не говори. Война! Я была в кабинете Государя и случайно узнала. Принесли пакет. Женни сейчас добывает нам автомобиль и мы с тобой немедленно едем к Пылину.

-А где эта война? С кем?

-Ничего не знаю. Но что-то весьма серьезное, судя по реакции императора.

-Звоним Пылину, сообщаем, что сейчас приедем, пусть все будут начеку.

Оделись, вышли на крыльцо. К подъезду уже начали подъезжать авто и экипажи министров и не только. Увидела Женни, стоявшую возле одной мотокареты, махавшую нам.

-Спасибо, Женни! Ты остаёшься здесь, будь на телефоне. Разыщи также по телефону Вяземского, Даргомыжского, придворного капельмейстера Минха, директора императорских театров, руководителя придворной капеллы. Пусть все срочно бросают все дела и ждут меня в моей гостиной.

-Осмелюсь спросить, Ваше Императорское Высочество! Что-то случилось? И столько машин здесь, всё подъезжают и подъезжают.

-Война, голубушка. Но пока никому ничего не говори, не поднимай паники. Сначала должно быть официальное сообщение или заявление.

Дорогой мы с Лизой обсуждали сложившуюся ситуацию и необходимые меры.

-У Пылина есть секретный план, - сказала Женни. – В стране много секретных производств нового оружия из будущего. Не знаю, насколько они преуспели в перевооружении армии.

-А мне император поручил написать военные марши и патриотические песни. Может, вспомнишь какие-то из прошлой жизни.

-“Священная война”, “ Прощание славянки”. Почему-то ещё вспомнился вальс “В лесу прифронтовом”.

-Я тоже думала об этих произведениях. Песен много, надо выбрать получше.

Ивана Ивановича Пылина мы в имении не застали. Как члена Государственного Совета его тоже экстренно вызвали к императору, мы просто с ним разминулись. Зато побеседовали с Сергеем Петровичем Мариновым и Виктором Владимировичем Якутиным. Император приказал Пылину разворачивать так называемый план “Б”, то есть мобилизовать все наличные секретные разработки. Якутин уже позвонил по всем местам сосредоточения секретов, поднял тревогу. По последним сведениям, которыми располагали попаданцы, враги, а это Англия, Франция, Турция и,возможно, ещё какие-то государства, без объявления войны, тайно, высадили морские десанты возле Ревеля, Одессы, Керчи, на Тамани, на северном берегу Азовского моря, на Камчатке, на Белом море возле Архангельска. Не исключено, что высадят или уже высадили и в других местах. Положение весьма тяжёлое, но наши перспективы неплохие. Попаданцы усиленно готовили страну к войне, однако предполагали что она будет, как и в том мире в середине 1850-х годов. Получилось же на 14 лет раньше.

С нами же Сергей и Виктор вели беседу в том плане, что нужно максимально задействовать радио и другие средства массовой информации. Я сказала, что император поручил мне написать несколько военно-патриотических песен и маршей, о чем я сейчас и размышляю. Попросила ребят найти, если у них есть, выступление Молотова 22 июня 1941 года и речь Сталина 3 июля 1941 года. Якутин тут же эти тексты нашел, распечатал и отдал мне.

А ещё мне и Карамзиной поручили побеседовать с императрицей и на базе её благотворительной организации развернуть подготовку сестер милосердия, создание полевых госпиталей, подумать о размещении раненых в императорских дворцах и резиденциях. Якутин уже успел подготовить нам (когда успел?) несколько листков с описанием организации благотворительности и госпиталей в первую мировую войну. Я вспомнила, что можно организовать также несколько санитарно-госпитальных поездов для перевозки раненых.

Воодушевлённые попаданцами, мы с Елизаветой поехали обратно во дворец и не мешкая пошли к императрице. Маман сидела бледная после панического приступа, вокруг неё суетились фрейлины и лейб-медик Мандт. Пахло валерьянкой и ещё какой-то гадостью.

Я обняла и поцеловала родительницу, попросила успокоиться и сказала, что у меня к ней есть несколько очень важных и дельных предложений:

-Мамочка! Сейчас не время хандрить! Нам, наоборот, нужно показывать своему народу, что мы сильные, что мы победим. Давайте соберём примерно часа через два всех благотворительниц, придворных дам, фрейлин и, возможно, даже просто богатых дворянок, купчих. Я произнесу перед ними речь, составим план наших действий по уходу за ранеными, снабжению армии медикаментами и продовольствием, организации сборов средств. Поручите кому-то это организовать.

Через пару часов мы действительно провели собрание представительниц женской элиты столицы. Я там выступила с большой речью, где отметила основные направления нашей дальнейшей деятельности. Предложила создать общество “Союз Красного Креста и Красного Полумесяца”, хотя в моем мире такие общества создавались значительно позже. Общество будет заниматься помощью раненым, пленным и другим обездоленным. В обществе будут работать сестры милосердия. Они будут в белых косынках и белых фартухах с изображением на груди красного креста или, для мусульманок, красного полумесяца. Нужно организовать краткосрочные курсы сестер милосердия, где опытные лекари научат их уходу за больными, перевязыванию ран и прочему. Нам нужно очень много сестер милосердия. Ими могут стать монашки, послушницы и другие женщины, даже высшего света. Предлагаю на первые же курсы записать меня, мою мать – Государыню Александру Федоровну, моих сестёр.

Если будет много раненых, то их надо будет где-то размещать. Волею моего отца, Государя Николая Павловича, под госпитали будут отданы помещения наших дворцовых комплексов, в частности Екатерининский и Александровский дворцы в Царском селе. Знатные дамы, имеющие большие дворцы, также могут предоставить их для размещения раненных.

По согласованию с Его Императорским Величеством, несколько пассажирских поездов будет переоборудовано в подвижные госпитали, для перевозки раненых с мест боёв. В этих госпиталях по пути несчастных будут лечить и даже, если крайне необходимо делать операции. Поэтому в каждом таком госпитале должен быть лекарь и сестры милосердия.

Я оставила маман и остальных дам размышлять над моими словами, а сама тихонько выскользнула и уединилась в своей спальне. Внимательно прочитала выступления Сталина и Молотова в 1941 году, на основании этих текстов набросала патриотическое выступление для императора перед российским народом. Затем отправилась в приемную императора. Там было не протолкнуться среди генералов и офицеров. Однако, завидев меня, каждый военный старался продвинуться в сторону, уступая мне проход к двери кабинета самодержца.

-Доложите обо мне! С проектом текста обращения к народу.– обратилась к адьютанту. Им снова оказался княжич Долгорукий. Он улыбнулся, почесал то место, куда я залепила ему в прошлый раз, и молча проскользнул в кабинет императора.

Через несколько десятков секунд вышел улыбаясь, показав рукой на дверь:

-Прошу Вас, Ваше Императорское Высочество!

Император был бледным, болезненным, выглядел устало, но держался, старался показать другим, что он по-прежнему хладнокровен, стоек и тверд. В кабинете, кроме Николая Павловича сидели также с десяток высших чинов в генеральских мундирах, среди которых выделялся голубым цветом мундир шефа жандармов Бенкендорфа и штатский костюм Пылина.

-Ваше Императорское Величество! – обратилась я с порога строго официально. – Я тут набросала текст Вашего выступления перед народом. Вы или кто-то из высшего руководства должны выступить по радио, а потом этот текст должны напечатать все газеты империи.

-Иван Иванович Пылин. – император кивнул в сторону инженера. – уже говорил мне об этом. Отправляйся в радиостудию, подготовьте всё, я приеду!

-Учитывая нынешнюю обстановку, мне кажется, лучше будет, если мы приедем сюда. Зачем вам терять драгоценное время. Зачем организовывать переезд, охрану. Найдем подходящее помещение здесь, во дворце и там сделаем запись выступления. Не понравится – переделаем. А ещё было бы неплохо, если бы выступил кто-нибудь из митрополитов, а также представители других религий. Надо довести чувства патриотизма до каждого жителя империи.

-Этим уже занимаются!

-Какая сейчас общая обстановка?

-Противник высадился возле Ревеля, а также в Крыму, возле Керчи и на Таманском полуострове – это по другую сторону Керченского пролива. Корабли противника в зоне видимости из Кронштадта, Одессы. Ожидается также десант на Курильские острова, на Белом море. В общем, обложили нас со всех сторон. Но мы, уверен, выстоим!

-Я и не сомневалась в этом! Разрешите идти, заниматься подготовкой выступления? – по военному обратилась.

-Иди. С Богом.

Я подбежала к отцу, поцеловала его в щёчку.

-А наброски выступления я Вам оставляю, просмотрите. – папку с текстом выступления положила на стол перед ним.

От императора я пошла к себе, в нашу общую с Ольгой-сестрой гостиную. Там уже было не протолкнуться. Фрейлины собрали всех, кого я просила из композиторов, музыкантов. Откуда-то притащили ещё стульев, иначе бы все не разместились. Я сходу выступила перед всеми, разъяснила сложившуюся ситуацию, несколько слов сказала о положении на фронтах, о необходимости воодушевить наш народ на бой с супостатами. Сказала, что у меня есть задумки написать несколько военно-патриотических маршей и песен. А все, кто собрался здесь помогут доработать музыку и тексты, адаптировать для исполнения оркестрами, хорами и отдельными исполнителями. Я сейчас уединюсь у себя в спальне, буду набрасывать материалы, потом выходить и обсуждать с собравшимися здесь, дорабатывать.

Зашла в спальню, где в укромном месте у меня была припрятана бутылка шампанского – ещё из подарка Барбы Клико. Развязала горлышко, выбила пробку и налила пенистого напитка в хрустальный стакан, стоявший на прикроватной тумбочке. С жадностью и жаждой выпила до дна, налила ещё. По телу пошло тепло, ударило в голову. Не раздеваясь рухнула на свою кровать. Задумалась. Вскочила. Взяла карандаш и кое-что набросала на листке. Вышла к публике и озадачила последнюю своими первыми идеями. Потом снова вернулась в спальню.

Надо было срочно адаптировать к нынешним реалиям несколько военных песен и маршей. Я лежала у себя в спальне, развалившись на постели, а Александр Сергеевич Даргомыжский, военный капельмейстер Минх, несколько музыкантов, фрейлин и прочих лиц сидели у нас в гостиной, репетировали и составляли клавир, делали оркестровку, писали партитуры. Первая мелодия, что я им выдала, называлась, конечно, “Прощание славянки”. Я сыграла её на фортепиано, попутно голосом имитируя трубы и другие инструменты. Они разбирали с голоса мелодию, записывали ноты, иногда уточняя и споря между собой. Даргомыжский экспромтировал на фортепиано. И надо сказать внёс несколько интересных поправок в мелодию. Я тем временем уединилась и пыталась понять, какой из нескольких вариантов текста следует взять для исполнения. Саму мелодию вроде бы написал Василий Агапкин во время балканской войны 1912 года, хотя кое-кто оспаривает его авторство. А вот хорошие тексты песен на эту мелодию появились значительно позже:

Больше всего мне нравился вариант песни, написанный в 1980-е годы, который получил широкую известность благодаря дуэту Зары и Дмитрия Певцова: автор слов В. Лазарев (https://yandex.ru/video/preview/16366733978455606082). Это тот текст, где говорится, что Россия зовёт на подвиг, а назад возвратятся не все из солдат, которых в эшелонах отправляют на фронт.

Другой вариант этой песни я слышала в исполнении певицы Жанны Бичевской, это уже 1990-е годы: Автор слов – Андрей Мингалев (https://yandex.ru/video/preview/471228560737997811) В песне поется о святорусской земле, которая стала жертвой подлости предателей – такой текст больше подходит для войны гражданской.

Всё таки возьму первый вариант. Поезда уже есть. На фронт, очевидно, солдат отправлять будут эшелонами. Анахронизмов в тексте вроде нет. Решено! Я позвонила в колокольчик. Прибежала служанка Глаша:

-Чего изволите, Ваше Императорское высочество ?

-Елизавету сюда с письменными принадлежностями! И принеси еще одну бутылку шампанского!

Судя по лицу служанки, она не слишком довольна, что её барышня опять забухала! А что она сделает! Пожалуется – лишится работы, падет в немилость барышни. Не пожалуется – тоже у неё могут быть неприятности! А Лизку я позвала потому, что самой лень, взападло писать этими проклятыми гусиными перьями! Да ещё и эти старомодные написания с “ятями” и твёрдыми знаками! А ведь всё равно когда-то надо будет освоить и гусиные перья, и эту орфографию! И пить надо бросать! Сейчас только чуть-чуть горло смочу.

После “Прощания славянки” я взялась за ещё один военный марш, более древний, но тоже весьма популярный в том мире. “Тоска по Родине” (https://yandex.ru/video/preview/1181264338017650838). Авторство этого марша времён русско-японской войны 1903-1905 годов приписывают скромному учителю Симферопольской музыкальной школы Якову Исааковичу Богораду, расстрелянному в 1941 году немецко-фашистскими захватчиками вместе с тысячами других крымских евреев. В прошлой жизни я тоже была учительницей в музыкальной школе, так что мы с Яковом Исааковичем в некотором роде коллеги. Кстати, специалисты указывают на схожесть маршей “Прощание славянки” и “Тоски по Родине”. Агапкин и Богорад вроде дружили или имели общие коммерческие интересы, поэтому вполне возможно, что и “Прощание славянки” написано если не в соавторстве этих выдающихся музыкантов, то под влиянием Богорада уж точно.

После маршей взялись за военно-патриотических песни. Первой песней конечно же была “Священная война” (https://yandex.ru/video/preview/98369124804034282). Эта песня была написана А. Александровым и В. Лебедевым-Кумачом за несколько часов в первый же день Великой Отечественной войны. Обстановка у них тогда была такая же, как у меня теперь.

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой

С проклятой силой тёмною,

С ненавистной ордой!

Пусть ярость благородная

Вскипает, как волна!

Идёт война народная,

Священная война!

Второй песней стала “Красная Армия всех сильней”, только “красная” везде в тексте заменила на “русская”. Мне нравилась эта песня в аранжировке группы “Любэ” (https://yandex.ru/video/preview/5500931037848626184).

Конечно, продумала весь текст. Я была в курсе, что некоторые места в этой песне исторически несколько раз уже нещадно обновлялись, например вместо “ Снова Троцкий” стали писать “Реввоенсовет”, а потом Снова Отечество”Долгое время при издании песни не указывались её авторы. Но вроде в 1950-е годы музыковеды установили , что сочинили «Красную Армию…» композитор Самуил Покрасс и поэт Павел Горинштейн (Григорьев). Но и позже многие сомневались в достоверности этих авторов. С учётом моих ретропоправок получился такой текст.

Черные тучи нечисти страшной

Лезут и лезут на землю нашу

Но от тайги до британских морей

Русская Армия всех сильней.

Припев:

Так пусть же Армия

Сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

И все должны мы

Неудержимо

Идти в последний смертный бой!

Русская Армия, марш, марш вперёд!

Снова Отечество в бой зовёт.

Ведь от тайги до британских морей

Русская Армия всех сильней.