Адмирал Империи 3 [СИ]

Глава 12

Потрясающая картина звездного боя происходила в системе «Мадьярский Пояс». Сто боевых вымпелов американского 6-го флота, сгрудившись у кольца перехода, беспрестанно палили из всех орудий в одну точку пространства. Эта точка находилась как раз в самом центре портала, где сбившись в маленькую кучку, стояли четыре русских корабля Черноморского флота, и еще один трофейный крейсер болтался на магнитных тросах поблизости.

Из всей 3-ей «линейной» дивизии у вице-адмирала Козицына рядом остались только четыре дредноута. Остальные крейсера, либо погибли, как это произошло с «Нарвой», «Святополком» и «Адмиралом Нахимовым», либо успели прыгнуть в спасительную «Бессарабию» во время первой активации портала, этими счастливчиками оказались легкие: «Хивинец» и «Сестрорецк». Козицын в таком раскладе эсминцы вообще не считал, причисляя их к малым кораблям поддержки и относясь к «собачкам» довольно пренебрежительно…

Линкоры «Сисой Великий» и «Бородино» еще имели несколько процентов мощности своих энергетических полей на носу и бортах, поэтому им было полегче. А вот у флагманской «Афины» и тяжелого крейсера «Баязет» таких полей уже давно не наблюдалось, поэтому они были вынуждены спрятаться за своих более защищенных товарищей, иначе жизнь этих кораблей оказалось бы очень короткой.

Сколько плазмы летело в этот момент на русскую боевую группу, сложно себе было представить. То что вытворял Василий Иванович Козицын, час назад проделывавший нечто подобное в отношении 13-ой «легкой» дивизии вице-адмирала Френсиса Корделли, казалось цветочками в сравнении какой ливень разрушительной энергии сейчас был направлен в сторону русских. Дрейк понимал, что эти чертовые четыре дредноута он должен уничтожить как можно скорей, прежде чем кольцо портала снова не активируется.

Американский командующий уже упустил одну группу 3-ей дивизии Козицына, пусть она и состояла из легких крейсеров и эсминцев, но все же это было обидно, Дрейк хотел полной победы и всех пятнадцати выведенных из строя, либо захваченных вымпелов русских. С захватом «раски» было совсем плохо, ни одного корабля противника и близко американцы не смогли взять в виде приза, а уничтоженных наблюдалось пока всего пять единиц, и то все они были малыми кораблями второго и третьего рангов.

А вот четыре дредноута, расколотые на части и уничтоженные взрывами, стали бы хоть какой-то наградой «Короткой ноге» за все те нервы, которые Дрейк потратил в последние часы, а так же за предательство слову, данному русскому адмиралу. Итан Дрейк нещадно гнал от себя совестливые мысли и полностью погрузился в командование операцией. Он вывел на переднюю «линию» все линейные корабли, имеющиеся в наличии в его флоте, и приказал планомерно выжигать у русских броню слой за слоем.

Сложностью для американских канониров стало нахождение кораблей Козицына в непосредственной близости от портала. Массивные сегменты кольца перехода мешали подобраться к русским с «флангов», слишком глубоко корабли противника вошли в сам портал. Действительно Козицын стоял прямо у координат, где начиналась граница с подпространством, буквально в нескольких десятках километров от того места где должно возникнуть энергетическое поле.

Очень опасно находиться так близко к окну портала, потому как любой корабль мог быть поврежден при активации перехода, но у русских не было выбора. Если бы они не вошли вглубь кольца, то несомненно были бы уже уничтожены батареями Дрейка. А теперь американцам остается атаковать только в лоб…

Другую проблему для артиллерийских расчетов кораблей 6-го «ударного» флота создавало наличие рядом с русскими одного своего же корабля. Бедный «Йорктаун» — тяжелый крейсер дивизии вице-адмирала Ловато был благополучно протаранен, а затем, взят на абордаж суровыми космическими морскими пехотинцами с «Сисоя Великого». Козицын–младший был достойным продолжателем дела отца и потратил а захват призового корабля неприлично мало времени…

В данную минуту американский крейсер, намертво привязанный магнитными тросами к своему победителю, и зачищенный морпехами, болтался как раз между «Сисоем Великим» и батареями «янки», направленными в сторону русских. Артем Васильевич не стал благородно открывать свои борта для получения в них порций плазмы, а недолго думая, прикрыл линкор трофейным «Йорктауном». Пусть габариты американского крейсера и уступали линкору, прикрывая своим корпусом лишь его часть. Но все равно это действие оказалось очень эффективно в обороне.

Вообще вся дивизия Леонарда Ловато, подло напавшего на нашу походную колонну, стала отличной защитой от огня остальных дивизий 6-го флота. Не знаю, насколько это смотрелось достойно с нашей стороны, прикрываться бортами американских кораблей, но в такой критической ситуации не думаю, что у кого-либо повернется язык обвинить Козицына и его капитанов в подлом поступке. Адмирал всеми возможными способами пытался спасти своих людей, и во многом сделать ему это удалось.

Одна группа кораблей уже вырвалась из, казалось абсолютно-безвыходной ситуации. Оставалась еще одна, которая до сих пор невероятным везением и стойкостью брони и экипажей за этой броней, продолжала держаться…

— К чертовой матери «Йорктаун»! — наконец не выдержал сам Итан Дрейк, уставший ждать от своих канониров точных попаданий именно по русским кораблям. — Этот крейсер сам виноват в том, что его захватили! Сотрите его с лица космоса, чтобы он больше не мешал разделаться с Козицыным! Прицельный огонь прекратить, всю мощь артиллерии по данным координатам! Сожгите там все металлическое!

Операторы осторожно переглянулись между собой. Приказ командующего уничтожить свой же корабль, чтобы добраться до вымпелов врага был очень странным, если не считать — преступным. Однако перечить «Короткой ноге» в этот момент никто не решился, зная крутой нрав Дрейка во время сражений. Пусть потом сам разбирается со Следственными Комиссиями, если те найдут в его действиях нарушения, а мы люди подневольные…

Один молодой лейтенант правда не выдержал:

— Адмирал, сэр, но ведь на борту наверняка остались наши, — выдавил он дрожащим голосом. — Отменяя прицельный огонь, мы обрекаем «Йорктаун» на гибель. Он первым стоит на пути плазмы орудий!

— Я это прекрасно вижу и не просил говорить мне очевидное! — Дрейк подскочил к бедняге лейтенанту на своей хромой ноге и уставился на того, выпучив глаза. — Выполнять приказ, лейтенант! Вы меня услышали⁈

— Да, сэр…

— Тогда закройте рот и делайте то, что от вас требует командующий!

— Есть, сэр… Прицельный огонь прекратить…

— Нет на борту «Йорктауна» наших парней, — сказал, немного успокоившись, адмирал Дрейк. — Русские морские пехотинцы никого не жалеют во время абордажа… Поэтому не переживайте, крейсер сейчас представляет из себя пустую консервную банку, которая лишь мешает разделаться с «раски»…

«Короткая нога» бессовестно лгал юному лейтенанту, потому как, во-первых, точно не знал, остались ли на борту «Йорктауна» люди из экипажа, а во-вторых, говорил абсолютную неправду о российских морских пехотинцах, сравнивая их с головорезами. Наши морпехи ни разу не запятнали себя подобными действиями, такими как — тотальная зачистка корабля противника…

В рукопашной схватке во время захвата вражеского корабля случалось всякое, но уничтожались лишь те члены экипажа, кто оказывал сопротивление и не желал сдаваться. Никаких вырезанных поголовно команд за нашими штурмовиками не числилось. Вот за османскими янычарами это водилось, за пехотой других государств это водилось, были случаи, что и американские морпехи и десантники были уличены в подобном, но о русских сейчас Дрейк распространял грязную ложь.

Возможно, он проецировал действие нашей пехоты на себя и своих парней, ничуть не сомневаясь, что русские поступили бы точно так же, как и его «котики». Возможно, командующий просто пытался снова заглушить собственную совесть, а для этого очень подходит метод, когда намеренно принижаешь человеческие качества врага, стоящего перед собой. Согласитесь, гораздо легче убивать и оправдывать убийство, когда ты видишь напротив себя не людей, а звероподобных существ…

Что касается «Йорктауна» то и здесь Дрейк был неправ. На борту захваченного Козицыным тяжелого крейсера в действительности были американцы. Большая часть его экипажа во время штурма предпочла сдаться в плен и сейчас находилась в нескольких закрытых отсеках своего же корабля. Поэтому Итан Дрейк, давая приказ открыть огонь по «Йорктауну», лично подписывал приговор этим людям и был прямым виновником их гибели. Да, командующий точно не знал, находится ли кто-либо на борту крейсера, но думаю, что обладая огромным военным опытом, догадывался, что корабль попросту не мог быть пустым. Это он неопытному зеленому лейтенанту из своего штаба может пудрить мозги и рассказывать небылицы. Всем кто хоть немного нюхал плазмы импульсных пушек и сражался в узких коридорах палуб, было понятно, что по крайней мере часть команды захваченного вымпела продолжает находиться на борту…

Тем не менее, вся мощь артиллерии линкоров 6-го флота, по приказу командующего была направлена на «Йорктаун». Несколько артиллерийских расчетов не решились стрелять, но это было и не важно. Огромный поток плазмы врезался в корпус американского корабля и стал планомерно разрушать его защитную обшивку. Для Дрейка в данный момент «Йорктаун» был уже не кораблем, а препятствием на пути к победе.

Командующий посмотрел на таймер, отсчитывающий минуты до следующей активации генератора поля портала. На табло светилась цифра 7:43. Всего меньше восьми минут и Козицын начнет переход в «Бессарабию»! Этого Дрейк допустить не мог… Каким чудом вообще русские продержались более получаса в этом аду?

— Они там что, совсем с ума посходили, уничтожать свой же корабль⁈ — Василий Иванович недоумевал, переговариваясь с сыном по видеосвязи. — Хотя после того, что вытворил Дрейк, когда нарушив слово, напал на нас, я уже ничему не удивляюсь… Беспринципный ублюдок! Сколько там народа?

Козицын задал вопрос командиру «Сисоя Великого», имея в виду, сколько пленных американских моряков находится в данный момент времени на трофейном «Йорктауне».

— Примерно сто сорок, — ответил Артем Васильевич, — почти три четверти экипажа. Эти ребята не очень-то хотели сражаться за корабль, и моим штурмовикам много времени не понадобилось, чтобы взять американский крейсер на абордаж.

— Не переводил их на «Сисой»? — снова осведомился адмирал о тех же военнопленных.

— Нет, бать, не до них было, — отрицательно покачал головой Козицын–младший, обреченно наблюдая, как плавится на глазах несчастный «Йорктаун». — Все заперты в технических отсеках, а там даже средств индивидуального спасения нет… Хотя будь у них скафандры, они бы тоже не помогли, ведь минуты через две крейсер просто раствориться как в кислоте, от такого потока плазмы!

— Да, здесь скафандр не поможет, — грустно согласился командующий, о чем-то думая и посматривая на таймер активации перехода. — Ну что сынок деваться некуда, давай уводи бедолаг… А то, как-то не по-человечески получается…

— Спасибо, бать, я сам хотел у тебя просить разрешения, но ты меня опередил, — обрадовался каперанг. — Время как раз еще есть…

На глазах американских канониров, ведущих непрерывный огонь по «Йорктауну», произошло необъяснимое. Русский линкор «Сисой Великий» медленно вынырнул из-под трофейного крейсера, деактивировав перед этим магнитные тросы, на которых удерживал его, и встал перед американским кораблем на линии сосредоточения огня. Весь поток разрушительной плазмы сразу был перенаправлен на русский линкор, а полуразрушенный к этому моменту «Йорктаун» получил тем самым по крайней мере несколько минут передышки…

Сразу после этого, линкор «Бородино» присоединил тросами теперь уже к своему корпусу трофейный крейсер…

— Так, ну хоть здесь душа будет спокойна, — устало, но удовлетворенно произнес Василий Иванович, когда ему доложили, что команда с «Йорктауна» не пострадала, и все пленные остались живы, до ангаров, где они находились, плазма добраться не успела. — Елена Николаевна, начинай потихоньку отводить призовой корабль поближе к порталу… Время активации уже подходит…

— Господин вице-адмирал, кольцо перехода не резиновое, — покачала головой каперанг Соколова. — А у нас корабли, как вы знаете, не маленькие. Для прыжка поместятся как раз — два линкора и два крейсера, поэтому американец получается лишним…

— Ничего лишнего здесь нет, — улыбнулся адмирал, — посмотри, хороший корабль, пусть и продырявленный… Но это ничего, наши мастера его подшаманят — будет как новенький. Бывший «Йорктаун» еще послужит верой и правдой государю императору… Вот Дрейк будет рвать на себе волосы, когда увидит свой тяжелый крейсер в рядах Черноморского флота!

— Да к бесам этот крейсер! — нервничала Соколова. — Я же говорю, лишний он, не поместится в кольцо!

— Ты меня совсем за маленького держишь⁈ — незлобно пожурил свою подчиненную, вице-адмирал Козицын. — Я и без сопливых знаю размеры перехода, и сколько в него проходит кораблей различных габаритов!

— Ну, и⁈

— Не нукай! — лицо Василия Ивановича стало каменным. — Через четыре минуты, вернее, уже менее четырех, активируется портал и в него войдут, перечисляю для непонятливых: тяжелые крейсер «Баязет», линейный корабль «Бородино», флагманский тяжелый крейсер «Аврора» и трофейный «Йорктаун»… Это все…

— Как⁈ А «Сисой Великий»⁈ — широко открытыми глазами посмотрела на командующего, Елена Николаевна. — Как же он⁈ Там же ваш…

Каперанг не договорила, успев одернуть себя, даже несмотря на то, что ее переполняли эмоции от непонимания происходящего и вообще от нечеловеческой несправедливости…

— Отставить разговоры, — тут же пресек любую попытку возмущения старый седовласый адмирал, — выполнять приказание!

— Но, Василий Иванович…

— Вы услышали меня, госпожа капитан первого ранга⁈

— Да, господин вице-адмирал…

— Тогда рот на замок и исполняйте, — Козицын одновременно повернулся к своему старпому:

— Григорий Александрович, у пирса верхней палубы через две минуты должны стоять наши десантные модули и все имеющиеся в наличии морские пехотинцы…

— Слушаюсь, — без лишних слов кивнул старший помощник и принялся выполнять приказ.

— Вот как надо, — довольно произнес Козицын, наблюдая за четкими действиями своих офицеров, — учись Соколова, пока я жив…

— Василий Иванович, но все же объясните, — Елена Николаевна сделала еще одну уже робкую попытку.

— Некогда беседовать, — отмахнулся Козицын. — Что ты хочешь спросить? Почему «Сисой» остается? Ответ очевиден, только корабль класса линкор может еще несколько минут сдерживать поток плазмы с американских батарей по нам. Сейчас откроется портал и три корабля, чтобы в него войти, вынуждены будут развернуться к нему носами, соответственно показав корму канонирам противника. Если в это время между нами и американцами не будет никакой преграды, мы просто не успеем прыгнуть, как наши силовые установки окажутся уничтожены и тогда все корабли останутся здесь навсегда.

«Сисой» станет нашим своеобразным щитом во время прыжка, кто-то это сделать должен. Так как линкоров у меня всего два, а крейсера на эту роль не подходят из-за своих малых размеров, то вывод очевиден…

— Тогда может мой «Бородино», — Соколова не могла этого не сказать, понимая, что на втором линкоре находится сын адмирала.

— В другой раз, хорошо, — снова усмехнулся Козицын. — Давай сейчас не будем спорить… Судьба сама решила, кому и когда уходить…

— Я серьезно, — не сдавалась Елена Николаевна, видя, что на лице Василия Ивановича сейчас отражена вся отеческая скорбь за сына, которого он вот-вот потеряет навсегда. — Вон на «Сисое» уже живого места не осталось, а мой «Бородино» в сравнении с ним — новенький корабль. Боюсь, что «Сисой Великий» не сможет долго противостоять потоку плазмы и будет разрушен до того момента, когда мы совершим прыжок. Поэтому, прошу заменить линкоры, чтобы операция по выходу из системы прошла удачно…

— Ответ отрицательный, замену не разрешаю, — ожидаемо произнес Козицын. — Ты плохо знаешь характеристик «Сисоя», этот дредноут не расколют все орудия Дрейка, он просто тупо не может сдетонировать. Поэтому не переживай, продержится мой славный линкор не только время нужное вам для прыжка, он бесконечно долго может сражаться, пока на его борту остается в живых хоть один защитник…

— Что вы сказали, господин вице-адмирал, я не расслышала? — Соколова нахмурилась, выхватив отдельное местоимение в речи командующего.

— А что я такого сказал? — включил простака Козицын, сразу куда-то заторопившись и вставая со своего кресла. — Григорий Александрович, что там у нас по модулям и морпехам?

— Модули к причалу верхней палубы прибыли, — ответил старпом, также как и Соколова внезапно уставившийся на своего адмирала с немым вопросом. — Штурмовики ожидают приказов…

— Отлично…

— Так, подождите… — Елена Николаевна не собиралась молча наблюдать за беседой двух офицеров, — Василий Иванович, не отворачивайтесь от экрана, я все таки с вами разговариваю!

— Невелика персона! — недовольно буркнул адмирал, но все же повернулся к Соколовой лицом. — Не время для политесов, скажи еще, что ты дама и с моей стороны это не вежливо…

— Не заговаривайте мне язык, — перебила командующего, каперанг. — Вы только что сказали «вы», когда говорили о прыжке в «Бессарабию»! Только не говорите, что это просто оговорка! Я вас не первый год знаю, и не позволю…

— Лена, лучше не начинай, — вздохнул седовласый адмирал. — Мы все понимаем, как должно быть и как будет. А будет, по-моему, пока я здесь командующий… Ты мой последний приказ услышала, поэтому возглавляй группу и уходи в портал… Григорий Александрович, — Козицын обратился к опешившему и уже догадавшемуся о последующих действиях адмирала, старпому, — принимайте командование «Авророй» и следуйте распоряжениям каперанга Соколовой, как старшей по званию…

— Василий Иванович это же безумие! — командир «Бородино» пыталась подобрать слова. — Вам не нужно этого делать, это неразумно и так не должно быть!

— Именно так и должно, — устало улыбнулся Козицын, — именно так и должно…

— Сэр, русские почему-то уводят «Йорктаун» с линии огня, — радостно доложил лейтенант на капитанском мостике «Банкер Хилл». — Теперь мы можем сосредоточить его по «Сисою Великому»!

— Мне бы твою беспечную щенячью радость, — хмуро ответил Итан Дрейк.

— Но, сэр, наш корабль теперь в безопасности…

— Повторяю, к черту этот «Йорктаун»! — вскипел «Короткая нога». — Его мы уже почти распылили на атомы, а сколько времени понадобится на то же самое, в случае с русским линкором⁈ Не отвечай, я сам знаю — бесконечность!

Лейтенант непонимающе уставился на командующего 6-ым флотом.

— Козицын уйдет от возмездия, ибо портал через три минуты откроется, а перед нами этот проклятый линкор!

И в самом деле, сколько бы плазмы не ложилось на корпус «Сисоя Великого», будто она уходила в пустоту космоса, потому как корабль продолжал вести активный ответный огонь и, казалось, чувствовал себя превосходно. А время до активации портала все сокращалось и сокращалось.

Дрейк не понимал, почему Козицын приказал «Сисою» прикрыть собой «Йорктаун», хотя он бы мог тем самым выиграть еще несколько минут обороны. Но это мало беспокоило «Короткую ногу» — русские очень странно иногда себя вели, и некоторые их действия просто не поддавались логике. Однако даже когда «Сисой Великий» занял место американского крейсера, ситуация для Дрейка не особо улучшилась. Линкор как завороженный стоял и не двигался с места, а за его широкими бортами остальные вымпелы 3-ей «линейной» русской дивизии уже готовились войти в портал…

— Да испепелите же вы, наконец, этот гроб! — закричал Дрейк на своих канониров, которые и так старались это сделать с линкором как можно быстрей, только у них никак не получалось.

— Сэр, от «Сисоя Великого» отделилась палубная эскадрилья МиГов и уходит в направлении остальных кораблей дивизии, — сообщал между тем оператор. — Странно, но с другой стороны к русскому линкору от крейсера «Аврора» идет группа десантных модулей…

— Козицын оставляет свой бывший флагман в качестве заградительного отряда! — догадался Итан Дрейк и со всей силы топнул короткой ногой по полу отсека. — Он знает, что линкор, как и космическую крепость, практически невозможно уничтожить извне огнем батарей. Его можно только захватить штурмом, поэтому напоследок решил усилить команду «Сисоя Великого» дополнительным отрядом морской пехоты… «Раски» как всегда решили умереть героями…

В этот момент кольцо перехода уже озарилось белым холодным цветом и в нем постепенно стали растворяться четыре силуэта боевых кораблей.