Адвокат Земли и Литера Погибели

Глава 2

В этот день в зале Ленинского районного суда было необычайно шумно. Хоть, подсудимого ещё не привели, и клетка, предназначенная для него, стояла нараспашку, все скамейки были под завязку забиты журналистами, свидетелями, приглашенными экспертами и просто зеваками, пришедшими посмотреть на хладнокровного убийцу питерской интеллигенции. Места за столами, предназначенные для судей и народных заседателей, также пустовали, но с минуты на минуту все должно было начаться. В это время в самой гуще предсудебной суматохи Иван Владимирович стоял, облокотившись об клетку, и уплетал за обе щеки здоровенную плитку шоколада. Адвокат поедал свою порцию «Бабаевского» с таким выражением удовольствия на лице, какое бывает лишь у маленьких детей.

В зал вошла черноволосая женщина невысокого роста, в строгой, но недорогой одежде и направилась к Ивану. На вид ей было лет сорок, а взгляд и выражение лица говорили о том, что последние несколько дней для нее были крайне напряженными и изматывающими. Женщина подошла к Адвокату вплотную. Какое-то время он продолжал самозабвенно пытаться добраться до середины шоколадной плитки, но затем, обратив внимание на стоящую напротив него женщину, убрал шоколад в сторону и вытер платком рот от крошек.

— Это вы адвокат, которого выбрал себе мой сын? — начала она разговор.

— Да. Вы верно подметили! А вы должно быть мать этого сына?

— Я… — женщина явно опешила от последней абсурдной ремарки ее собеседника.

— Шучу! Шучу! Люблю бессмысленные каламбуры!

— Да как вы можете шутить, когда моего Андрюшу могут посадить лет на двадцать!

— И это я ещё патологоанатомом не работаю! Простите. Профессиональная деформация. Я вас уверяю! Ваш сын будет свободен!

— Вы в этом так уверены?

— Абсолютно!

— Для вас же лучше, чтобы это было так. Буду откровенна. Мне кажется, что сын выбрал себе в защитники отъявленного шарлатана. Хорошо, если я ошибаюсь, но вам несдобровать, если мои опасения оправдаются!

— Шоколадку? — Иван протянул шокированной матери Андрея отломленный кусок плитки.

— Нет… спасибо, — женщина поспешила занять скамейку в другом углу помещения, подальше от «ненормального» адвоката.

Двери распахнулись и двое милиционеров завели закованного в наручники Андрея. Он плелся за своими стражами словно тряпичная кукла и понуро смотрел в пол. Мать Андрея подорвалась с места и побежала к своему сыну.

— Андрюша! Андрюша! Я здесь! Я с тобой!

— Не лезьте к подсудимому, женщина! — отпихнул ее рукой милиционер.

— Подсудимому?! Он мой сын, а не подсудимый!

Несмотря на протесты матери, Андрея запихнули в клетку и закрыли. Парень уселся на скамью и попробовал остаться наедине со своими мыслями, однако, барабанящий пальцами об решетку адвокат этому помешал.

— Эй! Эй! Пссс! Не унывайте! Хотите шоколадку? — Адвокат просунул руку между прутьями, чтобы достать до Андрея, но к нему тут же подбежали милиционеры и оттянули за плечи.

— Да что ж вы творите-то! Вы совсем правил не знаете?!

— Зачем так грубо! Если вы хотели шоколадку больше, чем подсудимый, то могли бы об этом так и сказать!

— Какая ещё шоколадка?!

— Моя! Тут ещё добрая половина — сказал Иван Владимирович и потряс ею перед милиционерами.

Вдруг в зал вошли друг за другом трое судей и двое народных заседателей. Все присутствующие поспешили встать рядом со скамейками. Адвокат побежал к своему месту, торопливо доедая половину плитки шоколада набегу. Судьи вместе с народными заседателями прошли через весь зал и уселись за свои места, что находились напротив присутствовавших. Полная дама с пышно уложенными каштановыми волосами заняла центральное из судейских мест и, поправив очки, бросила свой взгляд на собравшихся. «Можете присаживаться», — сказала она учтиво, и все сели. Дама открыла толстую папку с делом и, пролистав ее, тяжело вздохнула, открыла на самой первой странице, а затем, тараторя, объявила: «Итак! Сегодня рассматриваем уголовное дело в отношении Смирнова Андрея Васильевича, обвиняемого в совершении уголовного преступлении по части первой статьи сто пятой, убийство, уголовного кодекса Российской Федерации. На судебное заседание подсудимый доставлен, сторона защиты в лице Иванова Ивана Владимировича на месте, государственный обвинитель в лице прокурора Добрынского Филиппа…»

Дальше Андрей не слушал. В голове у него роились мысли, и мысли далеко не радостные. За время нахождения в СИЗО он успел наслушаться всякого про жизнь в тюрьме. Особенно красочно ему её описал Борис Карлов или Карл Борисов, которого, к слову, отпустили, так как его «убийство» оказалось очередным проявлением художественного акционизма от начала до конца. Творец хотел показать, что доказательства не так важны, как их подача, но в итоге упечь себя за решетку у него не вышло. Однако, полностью выдуманная биография уголовника и заядлого сидельца не отняла у него ни грамма убедительности, что позволило ему поселить в сердце Андрея самое настоящее уныние от надвигавшейся перспективы стать «первоходом», и перспективы вполне реальной, судя по клоунским выходкам его адвоката. Студент начал мысленно просить высшие силы, если таковые имелись, чтобы Иван реально знал, что делает и помог ему избежать тюрьмы.

Андрей решил на время покинуть свои чертоги разума и прислушаться к происходящему в зале суда. Адвокат активно жестикулировал в то время, как прокурор что-то бормотал сквозь свои усы, дуясь и краснея, как тяжелоатлет со штангой.

— Вы в своем уме, товарищ адвокат?!

— Абсолютно, товарищ прокурор!

— Это возмутительно! Что вы себе позволяете?!

— Я всего лишь уточнил у вас, прокатите ли вы меня на своем новом черном «мерине»?

— Какое это имеет отношение к делу?!

— Да никакого! Просто намекаю, что вы — продажный болван, товарищ прокурор! Ха-ха-ха — рассмеялся во весь голос адвокат. Андрей обратил внимание, что с момента начала горячего спора между адвокатом и прокурором, присутствовавшие даже ни разу не шелохнулись. Все были глубоко потрясены тем фарсом, что устроил Иван Владимирович, а также полным отсутствием у него должного профессионализма. Молодой человек заметил, как его мать изо всех сил тянула руку вверх.

— Уважаемый суд! Уважаемый суд! Я хочу заявить ходатайство о том, чтобы заменить адвоката! Он психически больной! — кричала женщина, чуть ли не рыдая.

— Гражданка! Такое ходатайство может только подсудимый заявить. Вы не подсудимая, — невозмутимо ответил один из судей.

— Я мать подсудимого!

— Это нас не касается… — пробубнила себе под нос полная дама, глядя в маленькая зеркальце и накрашивая свои циклопические губы. Мать Андрея, утирая слезы, повернулась к своему сыну.

— Ну что ты ничего не делаешь, дурень?! Сам не видишь, что он полный кретин?! Ходатайствуй! Немедленно!

— Уважаемый суд! Я ходатайствую о замене своего адвоката!

— Время для ходатайств уже прошло и настанет только в конце заседания, подсудимый — бросила полная дама, убирая зеркальце с помадой к себе в ридикюль. Андрей обхватил голову руками и прошептал на выдохе: «Я в полной жопе…». Адвокат подмигнул своему клиенту, хоть тот и не заметил этого, а затем поаплодировал судьям.

— Браво! Браво! Знаете? Для ненастоящего и продажного с ног до головы суда, вы порой слишком хорошо играете роль самой неподкупности. Переигрывать тоже плохо, знаете ли!

— Уважаемый суд! — выпалил на манер истеричного бульдога прокурор. — Его надо выдворить из зала суда! Иван Владимирович выказывает к вам тотальное неуважение и пренебрегает правилами судебного процесса!

— Суд рассмотрит ваше предложение! — учтиво ответила полная дама.

— Ха! Вы слышали, как она это сказала? Суд рассмотрит! Какая игра! А какая экспрессия! Одного оскара тут будет недостаточно…

— Думаю, товарищ прокурор, суд всерьез рассмотрит ваше предложение! И очень скоро!

— Хорошо! Вы пытаетесь выставить меня смутьяном! Что ж! Мне не впервой! — И тут Адвокат резко обернулся, к сидящим в зале. — Однако, я хочу спросить, почему этот якобы настоящий суд, даже не узнал у подсудимого его версию событий? Моему клиенту даже не дали представиться!

В зале повисла тишина. Андрей заметил, как мать прекратила плакать и внимательно уставилась на Ивана Владимировича. Кажется, он впервые за все судебное заседание сказал что-то толковое. Чувство испанского стыда покинуло молодого человека, и его место занял робкий проблеск надежды. Адвокат улыбнулся, довольный этой реакцией, и продолжил идти по накатанной.

— Но это было лирическое отступление. Самое интересное это то, что я хочу спросить у вас, товарищ прокурор, а также весь неуважаемый суд! Я, может, стал стареть раньше времени, и теперь плохо слышу, но не могли бы вы для меня повторить, где в списке объявленных доказательств присутствуют документы о вскрытии жертвы?

— Но-но… — начал вяло отвечать прокурор. — Зачем? Его же очевидно застрелили!

— А вот не очевидно, товарищ прокурор! — выпалил Адвокат, — Совсем не очевидно! Пуля могла пройти мимо жизненно важных органов. Жертву могли предварительно отравить. Может покойный, умер от сердечного приступа, испугавшись выстрела? А может он вообще был мертв на момент своего мнимого убийства?! Никто ж не видел самого выстрела! Только последствия!

— Мы учтем нашу ошибку и зададим этот вопрос следователю к следующему заседанию. Спасибо, товарищ адвокат. Давайте вернемся к правильному исполнению судебной процедуры, — стала было мямлить полная дама, но тут же замолкла, как увидела строгий взгляд Ивана Владимировича. В этом взгляде читалось нечто такое, что дало ей ясно понять: «Не выйдет».

— Следующего заседания не будет. Таково мое решение. Вы допустили не просто досадную ошибку. Вы намеренно скрываете факты! Дело в том, что я знаю, почему нет протокола вскрытия. Я даже знаю, что оно не было проведено, — Иван медленно повернулся к залу. — Потому что знаю, что будь оно реально проведено, то по телевизору бы уже показывали не то, что «Тысячу секунд», а все «тысяча сто пятьсот секунд»! Здесь бы по всюду были репортеры «Тайн двадцатого века». Везде бы рыскали наши спецслужбы, отлавливая обезумевших уфологов. Нет. Вскрытие не проводилось. Я в этом уверен. Поэтому я предлагаю завершить заседание минуткой правды. Неуважаемый суд! Каждый из вас…

Адвокат оборвался на полуслове. Он краем глаза заметил нечто, выбивающееся из общей картины судебного заседания. Иван повернулся в сторону в поисках этого нечто, нутром чувствуя, что в зале был кто-то лишний. Адвокат блуждал взглядом туда-сюда вдоль скамеек, пока не смог его сфокусировать на этой аномалии. В тени, поодаль от всех остальных, сидела фигура в красном: огромная шляпа с полями, некое подобие рясы священника, чьи рукава, скрывали конечности, и странная маска на лице. Она была, судя по виду, керамической и походила своей застывшей эмоцией умиротворения и черными прорезями для глаз, на традиционные маски венецианских карнавалов.

— Кто ты? — еле слышно выдохнул адвокат.

Фигура медленно встала. На нее пока никто не обращал внимания, но была она ростом не меньше, чем легендарный Никола Буржуа, хоть и худощавая. Фигура начала медленно выплывать из толпы сидящих людей. Движений ног не было видно вообще.

— Как я мог тебя не заметить? Как ты вообще здесь оказалось? Здание окружено и охраняется «МостоТрестом». Тебя здесь быть не может!

В ответ фигура лишь медленно подплыла к адвокату и уперлась в него пустым взглядом. Только тогда присутствовавшие заметили ее. По залу пошел робкий шепот. Мать Андрея начала креститься, а сам Андрей тер глаза, пытаясь отогнать «наваждение». Судьи встали от изумления, а прокурор достал платок и протер свою вспотевшую лысину. Адвокат же не без страха, но с достоинством, внимательно изучал незваного гостя.

— Так кто же ты? Ответь!

И фигура ответила. Взмах руки! Ивана полетел через весь зал в сторону клетки подсудимого. Во время этого полета у него что-то выпало из кармана брюк. Адвокат с грохотом влетел в клетке, погнув прутья и повалившись на пол. Прутья прогнулись так сильно, что теперь не составляло никакого труда сквозь них пролезть. Люди не сразу осознали произошедшее. А затем началась паника. Все ломанулись на выход, за исключением бежавшей к своему сыну матери Андрея.

— Андрюша! Андрюша!

Внезапно кто-то выпрыгнул и, сбив ее с ног, прижал к полу.

— Ложитесь и не вставайте! — это был адвокат. Как он пережил столь мощный удар, у женщины думать времени не было.

Фигура же где-то из глубин своей рясы выхватила устройство, похожее на орудие. Оно все светилось и переливалось различными оттенками зеленого. Фигура, наклонив голову, что-то нажала, и устройство тут же изрыгнуло столп зеленого пламени, прожигая стены прямо перед убегавшими. Люди остолбенели от ужаса.

— Никто никуда не уходит, — проговорила сиплым голосом фигура. — Вы все под подозрением. Выживут те, кто будут со мной сотрудничать.

Фигура осмотрела помещение и стала медленно плыть среди испуганных и отчаявшихся людей. Судьи, народные заседатели и прокурор, прятались за столами, надеясь, что их это нечто не заметит.

— Мне нужен ответ на мой вопрос. Где Литера Погибели?

В ответ прозвучала тишина. Адвокат в это время, оставив мать Андрея пополз на поиски выпавшей из кармана вещи, дав женщине напутствие: «Не высовывайтесь! Я позову на помощь, но до этой помощи ещё надо дожить. Я скоро». В это же время фигура продолжала говорить сквозь маску.

— Я точно знаю, что Литера Погибели находится на этой планете, которую вы считаете по ошибке вашей. Я также точно знаю, что человек с информацией о Литере Погибели находится здесь. Во истину неисповедимы пути Абсолюта!

Фигура замерла, повернулась в сторону судей и, хоть этого не было заметно, казалось, что нечто под маской довольно улыбнулось. Подплыв поближе к судьям, шурша подолами своей алой рясы, оно остановилось в паре метров от них.

— Ты! Встань передо мной! — рука фигуры в перчатке явно указывала на лежавшего ничком прокурора, но он старался игнорировать её приказы, надеясь, что обращались не к нему.

Фигура не стала ждать и, направив орудие в стену, выстрелила очередным ослепительным залпом зеленого пламени, чуть выше судей. Никто не пострадал, но полная дама закатилась в истерике.

— Я повторяю. Тебе что-то известно о Литере Погибели, прокурор с планеты Земля.

— Я ничего не знаю! Я даже не знаю, что ты такое! — заорал навзрыд Добрынский.

— Можешь звать меня Ужасающим Миссионером, если тебе так нужно это знание. А теперь встань и подойди ко мне, если не хочешь, чтобы из-за тебя пострадали другие!

— Ладно! Ладно! Я иду! Только не надо всё вокруг крушить!

Прокурор медленно шатаясь, встал на свои дрожащие ноги и направился к фигуре. Шаг за шагом, с каждым из них он становился к ней чуточку ближе. Страх не давал ему двигаться быстрее, но нечто это не смущало. Оно терпеливо ждало. Вскоре Добрынский оказался в паре шагов от Миссионера. Все с ужасом и интересом наблюдали за разворачивающейся драмой. Фигура не двигалась, но ее маска стала слегка подрагивать. По началу это было не особо заметно, но дрожь усиливалась, и вскоре даже в самом дальнем углу зала можно было заметить, как маску трясло. Раздался треск. Обломки маски, зазвенев, упали на пол.

Из того места, что казалось должно быть лицом существа, вырвался непонятный мутный поток чего-то копошащегося. Этот поток поглотил прокурора целиком, а затем резко сжал его. Послышался треск костей, хлюпанье, и поток что-то резко изверг из себя, бросив это на пол. Поток замер, и оказалось, что он был скоплением мерзких извивающихся щупалец, над которым горели два желтых глаза, полных нечеловеческой ненависти.

— Провожу процесс считывания нейронных связей субъекта, — сказало существо, будто надиктовывая хронику событий.

По всему залу раздался визг полной дамы. Похоже, она раньше всех заметила, что выбросили на пол щупальца. На полу лежало искореженное безголовое тело прокурора. Только что вскрытые артерии все ещё брызгали кровью. Кого-то в зале тут же стошнило. Существо же, не обращая внимание на ужас и трепет людей в зале, причмокивало и хлюпало щупальцам, будто пробовало на вкус, оторванное голову. Оно было похоже на эдакого сомелье. Сомелье, пришедшего из мира ночных кошмаров. Вдруг существо резко замерло. Подтверждая свое самоназвание, Ужасающий Миссионер ужасающе повернулся в сторону клетки подсудимого.

— Ты и есть ключ к Литере Погибели! — Андрей сначала хотел выбежать через проделанное адвокатом отверстие между прутьями, но поняв, что так он побежит прямо в объятия Ужасающего Миссионера, подскочил к железной двери и попытался открыть ее.

— Выпустите меня! Выпустите! Мне ещё нужна моя голова на плечах! Откройте! Откройте пожалуйста!

Милиционеры стояли, как вкопанные, не смея приблизиться, к приговоренному этим существом человеку. Ужасающий Миссионер плавно подплывал к клетке, но на его пути резко встала мать Андрея.

— Не трожь его! Вот меня возьми! Я знаю все про твою треклятую Литературу Смерти! Я тебе нужна! Не он!

— Мама! Нет!

Существо продолжало невозмутимо угрожающе плыть. Резкий толчок чей-то руки спихнул женщину с траектории движения чудовища. На ее место вбежал Адвокат. Он держал в руке какую-то штуковину в черном корпусе, поднеся ее ко рту.

— Ни с места! Здание окружено! Вы нарушили закон сорок два, пункты с первый по шестнадцатый, уголовной конвенции Межгалактической Конфедерации, а также где-то около десяти статей обоих местных правительств! Смысла в нарушении ещё пяти таких же нет! — существо замерло и с интересом, но без всякого страха взглянуло на адвоката. Тот в ответ улыбнулся и поднес устройство еще ближе ко рту. — Штурмовой отряд «МостоТреста»! Вперёд!

Раздался громкий высокочастотный писк, от которого все в вокруг, кроме Адвоката и Ужасающего Миссионера закрыли уши. По окнам в зале поползла тоненькая паутинка трещин, после чего стекла аккуратно высыпались из деревянных рам. В помещение начали залетать люди. В другой любой день судьи решили бы, что сошли с ума, но теперь подобное воспринималось с пугающей легкостью. Люди залетали без какой-либо страховки, веревок, кошек и прочего. Они буквально залетали. Левитировали. У них даже не было, пропеллеров, как у Карлсона. В тяжелой экипировке, с оружием на перевес, они влетали в зал с хореографической грацией балерин, а затем с грохотом спрыгивали на землю, развевая всё недавнее впечатление от грации. На каждом из невероятных и невозможных людей в том или ином месте, действительно, красовался логотип «МостоТреста», компании, что обслуживает разводные мосты. Строители и ремонтники мостов ворвались в зал суда, обвешанные оружием с ног до головы, как герои американских боевиков. Этой мысли явно надо было настояться в головах присутствующих.

— Ужасающий Миссионер! Вы арестованы законными представителями Криптоградской Губернии, с санкции Великого Графа Бездны! Сдавайтесь и предстаньте пред честным судом! — торжествующе продекларировал адвокат. Существо прищурилось, окинуло взглядом штурмовой отряд «МостоТреста» и ритмично застонало, издавая противные хлюпанья. Оно смеялось.

— Не в этот раз, так в другой. Литера Погибели все равно достанется мне! — с этими словами Ужасающий Миссионер начал таять в воздухе.

Глаза адвоката округлились, так как он понял, что это означало.

— Быстрее включайте блокатор скачков! На полную мощность! Не дайте ему уйти!

— Ваше высокопревосходительство! Мы не готовили их! — Сказал кто-то из бойцов, шаря в бауле. Адвокат подбежал к бойцу, чтобы помочь ему запустить блокатор скачков. Вокруг тающего Миссионера стал образовываться зеленоватый дым, и лицо адвоката перекосило от обиды, что он не мог предотвратить побег преступника.

— Почему такая важная вещь так глубоко запрятана?!

— Но мы же не думали… — попытался возразить боец.

— Запасная пара антиграв-элементов? Ты на авиационное шоу собирался, боец?! — Адвокат со злобой выбросил что-то из его баула на землю, — А… поздно уже. Он улизнул.

На месте, где недавно стоял, Ужасающий Миссионер теперь шел легкий дымок с едким запахом. Адвокат подошел к нему и втянул ноздрями, после чего закашлял и ретировался назад.

— Энергетический всплеск не был сильно мощным. Он точно в пределах города, но где конкретно сказать не могу.

— Так что мы будем делать? — спросил один из бойцов.

— Ну… проведем стандартную процедуру. Спасем психическое здоровье несведущих. Ведь вы же спать не сможете сегодня без небольшой дозы коррекции памяти? Я прав?! — прокричал последние предложения адвокат в сторону людей в зале. Все вокруг молчали. Кто-то тихо плакал.

— Всем обработаем память, ваше высокопревосходительство?

— Всем, кроме клиента. За ним охотится кардинал теоситской церкви, так что ему явно есть, что нам рассказать, — адвокат повернулся к клетке и заметил, что она была пуста. — А где он? Он же только что был здесь!

— Кажется, он сбежал, ваше высокопревосходительство.

— Хорошо, но как? Не по воздуху же полетел? — и тут Адвокат всё понял, — Антиграв-элемент, что я выбросил. Ты же его сразу поднял?

— Нет.

— Он сейчас лежит на полу?

Боец наклонился, чтобы найти пропажу.

— Ваше благородие, я не могу его найти.

— Ясное дело! Его украли!

— Но кто?

— Гномики судебные, боец! Конечно же мой клиент подобрал!

— О боже! Его же не обучали!

— Будем надеяться, что нам не придется отскребать его мозги с какой-нибудь крыши. Ладно. Мы сделали все что могли. Теперь работаем нормально. Я пошёл искать этого летчика-испытателя!

Адвокат направился на выход из здания суда, попутно доставая из кармана отвинченную дверную ручку. В это же время в одном из бесчисленных питерских дворов-колодцев, кто-то кубарем с небес свалился в помойку.