Академия Юрского периода

Глава 41.1.

Первый крик был громче и отчаяннее, и потому я обиделась еще больше. Я причинила адскую боль, а мешок — это так, семечки. За стеной послышался топот десятков бегущих ног. Кадеты приняли ор ректора за рев крата, замещающего в академии звонок.

Ребята бросились помогать. Общими усилиями сняли Люлика, упавшего от страха в обморок прямо на мешок. Сняли мешок с пострадавшей ступни. Помогли снять обувь, разглядывая багровые, раздувшиеся на глазах пальцы. Ректор морщился, сдерживая стоны боли.

Когда не болело, делал вид, что умирает. Сейчас, когда реально болит — молча терпит. Что в голове у этого дракона?

— Давайте я помогу, — рванула к ректору, спасая жизнь нага. Присела у его колен, подула на распухшую ногу и пробормотала известный всем заговор, стопроцентная, проверенная всеми мамами панацея от любого вида боли:- У собачки болИ, у кошечки болИ, у ректора Бриша не болИ.

Опухоль начала уменьшаться прямо на глазах. Я нервно сглотнула, не припоминая за всю свою жизнь такого быстрого выздоровления. Ну надо же! А мы такие деньжищи платим врачам! Тут всего-то нужно пожелать здоровья от души.

— Ты нашла последний кусок карты! — быстро оправившийся от боли дракон, забыл про валяющегося на полу в глубоком обмороке Люлика, сверлил меня взглядом.

— Откуда такая осведомленность?

— Ты избранная, и магия слушает тебя.

— Вау! Так я теперь магичка и могу воду в вино превращать!

Я улыбнулась, представляя, сколько всего могу вытворить теперь. Заметив мою улыбочку, ректор нехорошо прищурился, словно знал, что я собираюсь вытворить.

— Кто о чем, вшивый о бане, — скривился презрительно Бриш, но предусмотрительно отступил на пару шагов.

Я даже обиделась. Я нормальный, адекватный человек. А он ведет себя так, точно я обезьяна с гранатой. За обезьяну обиделась еще больше.

— Нашла. Я же умница! — вздернула подбородок. Моя кварта зашепталась, радостно улыбаясь. Обморочный Люлик резко ожил и навострил ухо, подслушивая.

— Где? — оживился Бриш.

— В гнезде, — ответила, едва удержав другой ответ, тоже в рифму.

— Спрашиваю еще раз. Где сейчас пайцза? — повторил ректор, осмелев и подходя ближе.

Дался им этот кусок золота с каракулями. Мой трофей. Я его домой заберу, на Землю. У нас золото в цене, где попало не валяется. Мы ценное умеем ценить! Золото — это же не человек, оно денег стоит! Это люди у нас бесценные.

Похоже, для жителей Лурании эти кусочки золота имели большую важность, но совсем по другой причине. Ректор аж порозовел весь от волнения, узнав, что я собрала у себя всю карту. Ребята обступили меня, улыбались и похлопывали по плечам.

— Одна в потайном кармане на груди, другая в заднем кармане брюк.

Только успела сказать, как ректорская лапа метнулась к груди, а пальцы Караша нырнули в задний карман брюк.

— Куда? Сначала женитесь! — взвизгнула, шлепнула по руке одного и другого и отскочила подальше, нечаянно наступив на секретаря.

Раздавшийся вопль был слышен по всей академии и за пределами. Стекла дрогнули. Мельком глянув в окно, заметила, как над асами взметнулась вверх стая черных крылатых трипадрючисов.

Кто бы знал, что у нага Люлика луженая глотка!

Через стену слышны были недоуменные возгласы. Кадеты вопрошали друг друга и преподавателей, что за ерунда происходит сегодня со звонком, и почему сократили уроки. Оглянулась на недовольное шипение. Покрывшийся чешуей ректор баюкал руку, зло глядя на меня. Люлик сдавленно шипел, отползая в угол от моих ног подальше.

Так это снова Бриш глотку дерет! Так ему и надо! Нечего руки распускать!

— Жениться на тебе, Кутько?! Насмешила! Драконы не женятся на доступных женщинах, — презрительно проговорил Бриш.

Ребята еще минуту назад бурно обсуждавшие произошедшее, разом притихли. У Натана нервно дернулся глаз. Лотусс побледнел и присел, стараясь казаться меньше. Караш от греха спрятался за спины первых двоих, бормоча: «Смертник такое женщине говорить в глаза». Люлик заскулил, попытался прикинуться частью стены, покрывшись темными пятнами.

Я сделала шаг в направлении ректора, посмевшего меня оскорбить.

— Это с чего такие выводы? — сжала «Длань Правосудия», целясь в красивый ректорский нос.

Дракон Бриш и не думал отступать. Ни тени страха не промелькнуло на его лице. Спокойно сложил руки на груди и насмешливо разглядывал воинственную меня.

— Наруч перемотанный таким образом у дроу и нагов означает свободную девицу, готовую вступить в… на все готовую, — он ткнул в «Длань Правосудия».

Черт! Как я могла забыть про их дикие правила для ношения одежды и прически! Так сплоховать! Но их же невозможно выучить все!

Сдулась и прятала глаза от парней и ректора. Столько недель хожу так, и никто не сказал про правила. Тоже мне друзья! С другой стороны никто ко мне и не подкатывал с предложениями. Я что страшная такая, что меня даже просто так не хотят? Обидно!

Оглядела четверых мужчин. Да, да, четверых. Мой разум отказывался принимать Люлика за мужчину. Особенно на контрасте с этими четырьмя.

— А что означают брюки, надетые наизнанку? — заметила непорядок в одежде идеального дракона Бриша.

— Идиотизм носящего, — с той же улыбкой ответил Бриш.

— Не может быть! Такое совпадение, — Фальшиво изумилась я и ткнула пальцем в его брюки швами наружу.

Дракон Бриш глянул вниз, провел пальцами по ткани, не веря, что такое могло случиться с ним, нервно кашлянул. Караш негромко хрюкнул, давя в себе смешок. Натан стоял с непроницаемым лицом. Лотусс ковырял носком дырку в полу ректорского кабинета.

— Это фасон такой, — неубедительно пробормотал ректор, теряя весь апломб. — Так… закругляться пора. Кутько, останьтесь. Кварта «Неуловимые» можете идти.

Бросая на меня сочувственные взгляды, ребята потянулись к выходу. Лотусс споткнулся о бездыханного секретаря, продолжавшего притворяться декором стены. Раздалось злобное шипение.

— Кадеты, захватите секретаря, — скомандовал гуманист Бриш. — Бросьте где-нибудь в приемной.

Лотусс и Караш подхватили недовольно шипящего Люлика за руки, за ноги и исчезли в стене. Следом, отдав честь, вымелся Натан, бросив на меня виноватый взгляд.

Кода он исчез, ректор еще раз оглядел себя и взялся за ремень, расстегивая брюки.

— Что вы делаете, ректор Бриш? — недоуменно глядела на мужской стриптиз.

— Штаны снимаю, — он потянул за конец, звякая пряжкой.

— Зачем это? Я уже там все видела… и не раз, — отступила к стене, ведущей в приемную, следя за руками ректора. — Я, пожалуй, пойду. Вы тут сами как-нибудь, ректор. Дровишки поколите… или позвоните в колокола…

Он замер и повернулся ко мне.

— Какие колокола? Ты о чем, Дана?

— Мы не настолько близко знакомы, чтобы задавать мне подобные вопросы, — возмутилась я. — Я с вашей физиологией не знакома и знакомиться не собираюсь.

Строго посмотрела на него, отступая еще на пару шагов.

— Это не выносимо! Она издевается что ли? Угораздило же получить в истинную пару идиотку! За что мне это? — он рвано выдохнул. — Дана, не придумывай! Я переодеть брюки, хочу. Как ты сама заметила, они наизнанку.

— А как же фасон такой, — поддела его. — И чего это вы тут передо мной бельем светить вздумали? Можете думать, что хотите, но я девушка порядочная.

— Да потому что мы с тобой, порядочная девушка…

— Неправда! — не дала ему закончить, возмущаясь. — Ничего между нами не было! Все ваши грязные фантазии на мой счет!

Он глянул, как мне показалось, с надеждой, долго что-то искал в моем лице, не нашел и расстроенно отвернулся.

— Вот именно, что не было, — печально выдохнул Бриш, оставив штаны в покое. — Иди, Дана.

Я уже повернулась уйти, как вспомнила зачем мне букет лирэйников в руке. Повернулась к Бришу и уверенно предложила:

— Это вам, — протянула букет. — Подарите своей избраннице. Может проблема колоколов решиться.