Алгер

6 Алгер

Оказавшись в Священном Морском храме, Бора не узнала его. После того как Тилор-Ксай-Менди выкрал из него кристалл, никто из печатников сюда больше не наведывался. Рек-Менди теперь помогал Араксу в храме построенном Айреком-Менди. В нем оставались единственные кристаллы, которые сейчас были у людей. В Морском же храме находилось несколько смотрителей, но Адонай отослал их и, причем уже довольно-таки давно. Даже первого беглого взгляда хватило Боре, что бы понять, что великий князь готовился к этому обряду не один день.

Тайный зал, некогда бывший мрачным из-за черных каменных стен, преобразился. Теперь стены были окрашены в голубой цвет. Возвышаясь к сводам храма, они светлели, плавно переходя в белый. Пол так и вовсе был покрыт золотом. По периметру зала вдоль стен были установлены гигантские тотемы. Они стояли на расстоянии одного метра друг от друга, а в высоту возвышаясь до пяти метров. В центре зала там, где раньше находился магический кристалл Менди, теперь возвышалась мраморная чаша. Она была большой и походила на ванну. Искусно обточенный белый мрамор был украшен резными малахитовыми плитами с самоцветами. Вокруг чаши стояли семь бронзовых столиков на высоких витых ножках. На них находились золотые кубки накрытые красным бархатом. Сразу за столиками на полу голубыми сапфирами были выложены пятиконечные звезды. От каждой звезды к чаше тянулась тонкая нить из алмазов. Под сводами зала все его великолепие освещали магические шары.

— Так значит, ты все решил давно. А наш совет был фарсом? — Положив на пол своего мужа и грозно посмотрев на Адоная, произнесла Бора. — Мог тогда просто приказать. Делов-то.

— Ты не права, сестренка. — Парировал Адонай и, подойдя к Боре, обнял ее. — Я готовил этот зал уже давно, но если бы вы отказались, я бы не стал настаивать. Для меня очень важно ваше согласие. Да и если честно, то обряд не свершится, если ваша воля не будет добровольной.

— Выкрутился, значит. — Хмыкнула Бора и, выскользнув из объятий избранника, подошла к чаше. — Он родится из нее?

— Да. Сверхчеловек восстанет из нее.

Бора, приблизившись к чаше, заглянула в нее. Сейчас она была наполовину заполнена чистейшей родниковой водой. Но рядом с ней уже стояли амфоры и кувшины с магическими зельями. Еще Боре на глаза попался столик у стены. Раньше она не замечала его, так его заслонял собой Адонай. На нем в ларцах покоились самоцветы и золотые слитки.

— Как будет проходить обряд, голубоглазенький?

— Сам по себе.

— Это как? — Удивилась Бора и прекратив разглядывать зал, устремила свой взор на Адоная. — Ты же говорил, что его проведешь ты?

— Я буду в трансе, так же как и вы. Поэтому обряд будет идти сам собой.

— Но если что-то пойдет не так? Кто его остановит?

— Никто. — Вступил в диалог Боры и Адоная Тор. — Если наш голубоглазый повелитель ошибся, то этот зал станет нашей общей могилой.

— Ну и шуточки у тебя, дружище. — Нелана подошла к своему мужу и прижалась к нему, показывая свою поддержку и доверие. — Я чувствую этот обряд. Не знаю как, но я понимаю, как он будет происходить. Ничего страшного в нем нет, и ничего ужасного с нами не случится.

— Я тоже верю Адонаю. — Широко улыбнувшись, прокричал Гор с другого конца зала. — Когда я увидел этот зал, то окончательно уверовал в идею сверхчеловека.

— Но неужели нельзя было позвать хранителей, или Аракса-Менди?

— Нет, Бора, нельзя. Никто кроме нас не должен знать, как родится сверхчеловек. — Голос Адоная не требовал споров. — Этот обряд должен стать самой большой нашей тайной.

— Тайна. Очередная тайна. Сколько их уже было и сколько будет еще. — Глубоко выдохнув, прошептала Бора. — Ладно, я согласна. Может он и положит конец этой войне.

— Ты принесла кровь Элохима? — Переведя взгляд на жену, спросил Адонай и, дождавшись одобрительного кивка, обратился уже ко всем. — Тогда начнем. Промедление смерти подобно.

— Нет. Не получится. Пока Ману не протрезвеет. — Усмехнулся Гор, пытаясь оторвать здоровяка от пола. — Ему что бы проспаться дня два нужно.

Адонай посмотрел на Ману и тот подскочил как ошпаренный. Великан мгновенно протрезвел, но все еще не понимал где он. Только через несколько секунд он полностью пришел в себя.

— Что ж, можно и так. — Улыбнулась Бора. — Что нам делать, голубоглазенький? Командуй.

— Встаньте на сапфировые звезды. — Адонай взял из рук Неланы кубок с кровью их сына и поставил его на один из бронзовых столиков. — Я встану здесь, Нелана рядом со мной. За ней Ману и Бора. А ваши места, близнецы, сразу за ними.

Избранные советник разошлись по своим звездам. И как только последний из них занял свое место, зал преобразился. Первыми засияли тотемы. Они начали передавать свою энергию сапфировым звездам печатников. За ними засветились охранные печати на стенах. Магические шары погасли, и зал погрузился в полумрак. Но с каждой секундой свечение становилось ярче и поднималось все выше к сводам зала. Вскоре засветились и звезды, на которых стояли люди. От них свечение начало проникать к чаше по алмазным нитям.

Внезапно ярким светом тысячи звезд вспыхнул свод пещеры. С каждым ударом сердца сияние звезд на потолке становилось ярче. Звезды начали складываться в созвездия, соединяясь тонкими лучиками света. Созвездия пришли в движение и начали вращаться по кругу. Больше Бора ничего увидеть не смогла. Она впала в транс, так же как и остальные. Тела печатников затряслись, их глаза закрылись. Еще мгновение и люди уже светились подобно тотемам. Свет перетекал к чаше. Вода в ней начала бурлить и закипать, наполняя зал своим гулом. Пришло время кувшинов и амфор. Они взмывали в воздух и изливали свое содержимое в чашу. В ней начал закручиваться водоворот. Он двигался с той же скоростью и в том же направлении, что и созвездия на потолке. Когда последний кувшин выполнил свое предназначение, настало время ларцов с драгоценностями. Они по очереди подлетали к чаше и опрокидывались. Самоцветы и золотые слитки растворялись в магическом зелье без остатка. Чаша стала переливаться всеми цветами радуги, то нервно пульсируя, то монотонно меняя цвет с одного на другой.

Все печатники стояли молча, и лишь Адонай нашептывал заклинания. Он вел обряд, будучи сам в трансе. Его бормотание не останавливалось ни на секунду. После ларцов пришло время кубков с бронзовых столиков. Бархотка плавно слетела, и кубки воспарили к стоящим напротив них людям. Их руки поднялись к их лицами. Вены вскрылись, и кровь из них полилась в золотые чаши. Когда они наполнились, то раны мгновенно затянулись. Ни одна капля драгоценной крови избранных советников не пролилась мимо. Наполнившись, кубки подлетели к чаше. Немного повальсировав вокруг нее, они одновременно вылили кровь печатников в водоворот. Зелье сразу же приобрело темно-красный, рубиновый цвет. Водоворот ускорился. Ускорились и созвездия. Свечение со стен и тотемов начало перетекать на потолок, полностью поглощаясь созвездиями. То же самое происходило и внизу. До этого ярко горящий пол, начал тускнеть, постепенно отступая от стен к чаше. Вслед за ним тускнели и печатники. Вскоре светились только созвездия и чаша. Все остальное было во власти мрака.

Водоворот начал источать свет к потолку, а с того вниз начал опускаться свет созвездий. И как только они соприкоснулись, образовался огромный торнадо. Повинуясь ему, зелье начало подниматься вверх, а созвездия опускаться вниз. Поднялся сильный ветер. Он не только трепал волосы людей, но и чуть не сбивал их с ног. Но все же они устояли, оставшись на сапфировых звездах. Несколько минут горящий магическим огнем смерч бушевал над чашей, но потом он внезапно остановился. Вместе с ним остановилось даже время. Все в зале замерло и не только в нем. Но через мгновение время вновь закрутилось и зелье обрушилось вниз. Как только последняя капля упала в чашу, из нее восстал человек.

В зале было абсолютно темно. Адонай и остальные открыли глаза, но ничего видно не было. Великий князь не видел даже Нелану стоящую от него всего в пару метрах. Звенящая тишина и кромешная темнота. Но вот на потолке начали загораться созвездия. Засветилась и чаша, озаряя своим еще тусклым светом силуэт рожденного человека. С каждой секундой свечение становилось все ярче. Созвездия начали распадаться на звезды. Свет от них подобно дымке тумана начал спускаться по стенам, возвращаясь в тотемы. Свечение чаши тоже становилось сильнее и так же начало вытекать из нее, разливаясь по полу. Еще несколько минут, и оно полностью поглотилось тотемами, а под сводом вновь засияли магические шары. Зал стал таким же, каким был до начала обряда. Люди переглянулись. Все были живы и целы. Изменилось только одно. В чаше, выпрямившись в полный рост, стоял человек.

Его глаза были закрыты. Он не дышал. Он вообще не подавал никаких признаков жизни. В глаза людям сразу же бросились его темно-каштановые волосы. Определить его рост было сложно, но Боре показалось, что он был чуть выше Адоная, но ниже Ману. Он был нагим. Его мышцы были наряжены. Вены вздуты. Лицо было красивым и спокойным.

— Ты же говорил, что он будет нашим ровесником? — Не выдержала Бора. — А ему на вид лет двадцать, не больше.

— Возможно, кровь Элохима сделала его моложе. — Ответила за Адоная Нелана. — Посмотри на его волосы. Я таких еще никогда не видела. Я…

Человек открыл рот и попытался вдохнуть. Он запрокинул голову и замер. Некоторое время он слегка подергивался, не понимая, что делать дальше, но потом воздух проник в него и он успокоился. Он продолжил стоять с запрокинутой головой. Он учился дышать. Первые вдохи были судорожными и неловкими, но с каждым новым глотком воздуха, движение грудной клетки становилось спокойней и уверенней. Человек опустил голову и открыл глаза. Они были карими, но с красными прожилками. В свете магических шаров они показались Боре устрашающими. Человек начал гримасничать. Он то улыбался, то гневно сдвигал брови, а потом жалостливо поднимал их. Внезапно он выкрикнул, чем напугал своих родителей. Но сам он испугался еще сильнее. Человека заинтересовал звук, и он попытался крикнуть еще раз. Звуки, исходящие из его уст, были странные и где-то даже смешные, но все понимали, что он учится. Он учится дышать, смотреть, говорить, двигать руками и ногами.

Человек так заигрался, что когда ему на глаза попался Адонай, он невольно отшатнулся и поскользнулся. Но он смог схватиться за края чаши и не упасть. Взгляд человека был обращен к Адонаю, а тот смотрел на него. Они смотрели друг другу в глаза и молчали. Адонай чувствовал, как ускорилось сердцебиение человека. Это был страх. Он испугался его, так как никогда до этого никого не видел. Но с каждым ударом сердца пульс замедлялся, а дыхание восстанавливалось. Успокоившись, человек вновь встал в полный рост. Краем глаза он заметил и остальных людей. Спокойно и неторопливо он осмотрел их всех.

— Ты Адонай. Мой отец.

Еле слышно произнес человек. У него был нежный бархатный баритон. Он буквально пленял своим теплом и мелодичностью.

— Да. Ты прав. Меня зовут Адонай. Но я не твой отец. — Адонай говорил несколько робко. Он старательно подбирал каждое слово. — Я и остальные люди в этом зале создали тебя, но прошу, называй нас братьями.

— Хорошо Адонай. — Человек еще раз пробежался глазами по лицам окружающих его людей. Все они были одеты в белоснежные сорочки. Их лица излучали любовь. — Ты Бора. Ты Ману. Нелана. Гор и Тор.

— С ума сойти. Он всех нас знает. Даже близнецов не перепутал. — Удивилась Нелана и первый раз обратилась к человеку. — А как нам называть тебя?

— Меня? А разве у меня нет имени?

— Нет, брат. Ты должен выбрать его сам. — Сделав шаг вперед, произнес Адонай. — Мы будем называть тебя тем именем, которое ты нам скажешь.

— Хорошо. — Человек протянул руку и, оперевшись о руку Адоная, вышел из чаши. — Алгер. Да. Я хочу, что бы вы называли меня так.

— Хорошо, Алгер. — Бора протянула Алгеру такую же сорочку, в каких были одеты и они. — Накинь ее. Разгуливать среди дам голышом нельзя.

Алгер улыбнулся и принял сорочку. Она была выткана их льна и украшена красивейшими цветными узорами. Она пришлась Алгеру по душе, и он кивком поблагодарил Бору.

— И что теперь, Адонай?

— Теперь я отведу тебя в твои покои. Тебе нужно выспаться, а потом ты все узнаешь.

Адонай взял Алгера под руки и повел к дверям зала. Сверхчеловек шел неуверенно, постоянно спотыкаясь. Он все еще учился жить. Но уже возле дверей он ступал уверенно и перестал шататься.

— Я поверить не могу, что у него это получилось? — Прошептала Бора, когда Адонай и Алгер скрылись за дверьми.

— Не у него, а у нас, подруга. — Нелана подошла к Боре и девушки крепко обнялись. — Это у нас все получилось.

— Да. Но насколько же велик Адонай. — Ману зачесал затылок и закачал головой. — Он же был в трансе, как и мы, но я готов поклясться, что слышал его голос.

— Я тоже. Он совершал обряд и участвовал в нем одновременно. — Подтвердила слова Ману Нелана.

— А я вот просто отключился. — Улыбнулся Гор. — Очнулся, когда все уже закончилось.

— Не ты один, братишка. — Тор, подойдя к остальным, щелкнул пальцами и перед людьми возник графин с вином и хрустальные бокалы. — Предлагаю это отпраздновать.

— Не рановато ли?

— Самое время, сестренка. — Адонай уже проводил Алгера в покои и вернулся. — Разливай Тор. Сегодня будем праздновать всю ночь.

Адонай сиял от счастья. Таким довольным и жизнерадостным его не видели уже долгие годы. Бора с трудом пыталась вспомнить, когда же голубоглазенький выглядел таким счастливым. И она вспомнила. Именно тогда на островах, когда Аркин устроил им первый праздник в честь их дня рождения. Тогда им подарили браслеты-обереги. Тогда, на той лесной полянке они были молоды и счастливы. Сейчас Адонай был таким же. Спустя двадцать лет. Двадцать лет войны. Войны, которая уже казалось, не закончится никогда. Но теперь у них появился луч надежды. Алгер. Он закончит эту войну и люди обретут мир и спокойствие.

Вслед за графином в тайном зале появился стол заставленный яствами и напитками. Вокруг него прямо из пола выросли стулья, а сам зал наполнился радостной музыкой. Сегодня печатники пили и веселились. Сегодня они забылись и ушли от всех проблем и невзгод. Сегодня у них был праздник. День рождения сверхчеловека. День рождение Алгера.

***

Алгер проснулся. Он лежал на мягкой пуховой перине. Сверхчеловек приподнялся на локтях и осмотрелся. Комнатка была небольшой и довольно аскетичной. Справа от его кровати стоял письменный стол со стулом и пару стеллажей с книгами и свитками. В стене напротив была полукруглая массивная дверь, обернутая бронзовыми пластинами с крупными клепками. По обеим сторонам от нее возвышались канделябры со свечами. Вдоль левой стены стояли шкафы с одеждой и комод с постельным бельем. Между ними было зеркало в полный рост. Сразу возле кровати Алгер увидел серебряный таз, наполненный чистой водой. В храме было жарко и даже душно. Вся рубаха сверхчеловека была влажной от пота и дурно пахла. Он скинул ее на пол и встав подошел к умывальнику. Он еще не знал, что это и как им пользоваться. Аккуратно дотронувшись кончиком пальца до воды, Алгер почувствовал приятную прохладу. Не раздумывая, он окунулся в таз с головой, но через несколько секунд рухнул на пол и закашлялся. Оказывается под водой дышать нельзя. Откашлявшись и придя в себя, он вновь поднялся на ноги. Сквозь окно на стене в голове кровати в глаза ему засветило солнце. Алгер даже зажмурился от его яркого света. Немного побродив по комнате, он подошел к зеркалу. Он первый раз увидел себя. Алгеру понравилось, как он выглядел. Длинные каштановые волосы струились по широким плечам. Его фигура была идеальна. Ни грамма жира, а только мышцы. Несколько секунд он позировал перед зеркалом, поигрывая мускулами и строя то страшные, то смешные гримасы. Затем в голове Алгера всплыли слова Боры.

— Жаль, что так ходить нельзя.

Он подошел к шкафу с одеждой и открыл его. В нем висели рясы хранителей. Они понравились Алгеру сразу же. Их манящий строгий черный цвет буквально пленил его. А тонкие серебряные кружева и перламутровые жемчужные пуговицы просто привели его в восторг. Выбрав себе тунику по размеру, он вернулся к зеркалу.

— Так тоже ничего.

— Изучаешь себя?

Услышав голос Адоная, Алгер перепугался. Он был так увлечен примерками, что не заметил, как тот вошел в келью.

— Привет, Алгер. Наконец ты проснулся.

— Проснулся? Ну да. А как долго я спал?

— Очень долго, мой друг. Ты проспал больше недели.

— Больше недели? Это очень много, да?

Да. Мы так долго не спим, но уверяю, больше и ты так долго спать не будешь. — Адонай подошел к Алгеру, и они обнялись. — Как ты себя чувствуешь? Голова не болит? Ничего не тревожит?

— Да вроде все в порядке, Адонай. Только вот меня терзает какое-то чувство, а понять что это такое, я не могу. Я чего-то хочу, но чего не пойму.

— Я знаю, что это такое. — Адонай положил руку Алгеру на живот. — И вот здесь урчит, да?

Алгер кивнул и сглотнул слюну, а Адонай громко рассмеялся.

— Это голод, мой друг. Ты хочешь есть.

— Голод? Наверное, ты прав.

— Не наверное, а точно.

Адонай приобнял Алгера, приглашая того пройти вместе с ним. Алгер поддался, и они вышли из кельи. Пройдя по коридору и поднявшись по лестнице, они вышли на небольшую террасу, вырезанную прямо из скалы. На ней стоял стол и два стула. Адонай присел за первый и подал Алгеру знак занять второй. Как только сверхчеловек присел, на террасу вышла одна из хранительниц.

— Можете подавать завтрак.

— Как прикажите, повелитель. — С поклоном ответила хранительница и, улыбнувшись, посмотрела на Алгера. — У вас будут какие-нибудь предпочтения?

— Предпочтения? — Заикаясь, ответил ей Алгер, не понимая, чего от него хотят.

— Просто принесите все что есть. — Ответил за него Адонай и хранительница, поклонившись, исчезла.

— А это кто?

— Это хранитель. В храме их много. Они будут служить тебе, пока ты живешь здесь. Так что если тебе чего-нибудь захочется, просто позови их. — Адонай хотел продолжить рассказывать ему о хранителях, но заметил, что Алгер не сводит глаз с океана. — Вид отсюда чудесный. Тебе нравится?

— Нравится?! Я просто глаз от него отвести не могу. — Алгер подскочил со стула и подбежал к перилам. Он полной грудью вдохнул соленый воздух. — Он так огромен. Разве может что-то сравниться с ним?

— Ты прав, мой друг, но лишь отчасти. Великий Океан огромен, но Реальный Мир еще больше. Этот океан, только часть нашего мира. Вскоре ты все увидишь и поймешь.

Алгер так бы и стоял у перил террасы, но здесь начали приходить хранители с подносами. Аромат еды заставил его не только обернуться, но и как можно быстрее вернуться за стол. Хранители все приходили и приходили. Вскоре они заставили весь стол подносами. Здесь было практически все. Всевозможные овощи и грибы. Мясо и рыба. Печеные пирожки и сладости. Фрукты и десерты. Ну и конечно напитки. Адонай приказал принести ему и виноградное вино, и тыквенный сидр и даже медовуху. У Алгера разбежались глаза. Он жадно всматривался в еду, все еще не зная, что с ней делать. Глядя на него, Адонай не смог сдержать улыбку. Он спокойно придвинул к себе блюдо и положил на него свиную отбивную. Алгер сделал тоже самое. Затем Адонай отрезал от нее кусок и закинул себе в рот. Когда Алгер почувствовал вкус запеченного мяса, он закрыл от удовольствия глаза. Вилка и нож упали на пол. Дальше Алгер ел уже руками. Он хватал все подряд и жадно запихивал себе в рот, не разбирая десерт это, или жареный цыпленок. Практически не жуя, он заглатывал целиком все, до чего мог дотянуться. Адонаю оставалось лишь громко хохотать. Не утруждая себя, он просто протянул Алгеру графин с вином. Тот осушил его залпом. Вкус вина пришелся ему по душе. Он даже есть перестал. Адонай все понял и подал ему второй графин. Теперь Алгер уже растянул удовольствие. Он все еще был ненасытен. Но немного утолив голод и жажду, сверхчеловек стал есть и пить спокойней. Медленно пережевывая, наслаждаясь каждым мгновением трапезы. Остановился он только когда на столе не осталось ничего съедобного. Алгер съел и выпил все, что ему принесли. Откинувшись на спинку стула, он начал поглаживать свой раздутый живот, а Адонай раскурил трубку. Горький табачный дым заставил Алгера прервать свою послеобеденную негу и открыть глаза.

— Можно?

— А почему нет? — Адонай протянул сверхчеловеку свою трубку, а сам встал и медленным шагом пошел к периллам. — Тебе предстоит многому научиться. Ты сейчас как дитя.

— А когда ты будешь учить меня? — Откашлявшись от душащего дыма, прохрипел Алгер, но трубку не вернул. — Я хочу знать все, что знаешь ты.

— Не торопись. Учеба еще успеет тебе надоесть. Мы будем приходить к тебе по очереди. Я и остальные избранные советники. Мы передадим тебе все наши знания. А потом ты поможешь нам в нашей священной войне.

— В войне? А что такое война? — Алгер облокотился на перила рядом с Адонаем. Теперь он уже спокойно вдыхал табачный дым и даже начал выдыхать его кольцами.

— Война, это очень сложная и страшная вещь, Алгер. Так сразу и не расскажешь.

Адоная прервал Рек-Менди. Он вышел из храма и полностью поглотил внимание Алгера. Сверхчеловек первый раз увидел гнома. Он был похож на людей, но был гораздо ниже ростом и полностью покрыт шерстью. Рек был одет в такую же тунику, как и Алгер. Он встал перед Адонаем и, сложив руки перед собой, отвесил глубокий поклон.

— Это не человек. Это гном. — Произнес Адонай, как бы отвечая на взгляд Алгера. — Гномы и люди живут в Реальном Мире очень давно. Именно с ними мы и воюем.

— Так значит он враг? — В глазах Алгера проскользнула искра, чем не на шутку напугала преподобного гнома.

— Нет, мой друг. Этот гном, нам не враг. В моем царстве живет много гномов. Они служат мне верой и правдой. Ты должен понять разницу между своими и чужими. Еще есть драконы и индиго. Они тоже наши враги. Но об этом чуть позже. — Адонай подошел к Реку и похлопал его по плечу. — Рек-Менди великий владыка этого храма. Все хранители, которые живут здесь и люди и гномы, подчиняются ему. А теперь и тебе.

Адонай вернулся к Алгеру и забрал у того свою трубку.

— Эта трубка очень дорога мне. Хранители принесут тебе другую. — Произнес Адонай, увидев взволнованный взгляд Алгера. — А теперь я вынужден покинуть тебя.

— Покинуть? Но почему? — Зароптал Алгер. — Я хочу начать обучение немедленно. Ты только что рассказал мне, как много у нас врагов и продолжаешь медлить с моим обучением?

— Всему свое время, мой друг. — Адонай уже сиял, намереваясь телепортироваться. — Ты еще не готов. Как только я почувствую это, все и начнется.

Алгер хотел было что-то еще выкрикнуть, но Адонай уже исчез.

— Какие будут ваши распоряжения, господин. — Поклонившись, прошептал Рек.

— Принесите мне трубку и вино. — Буркнул обиженный Алгер, не поворачиваясь к Реку. Он стоял и смотрел на океан, оперевшись о перилла. — И этих сладких фруктов. Красных таких. Не знаю, как они называются.

— Это персики, господин. Я распоряжусь.

Рек поклонился и скрылся в темноте храма. Через минуту хранители принесли Алгеру то, что он просил, и убрали со стола остатки трапезы. Сверхчеловек провел на террасе весь день вплоть до заката. Он наслаждался морским бризом и шумом волн. А когда солнце было поглощено океаном полностью, сверхчеловек отправился спать.

Проснувшись, он умылся, одел новую рясу и, покрасовавшись перед зеркалом, застыл в ожидании Адоная. Но великого князя не было. Алгер несколько минут бродил в нетерпении по комнате, но, потом, не выдержав вышел. Пройдя по знакомым коридорам, он добрался до террасы. На ней никого не было. В храме вообще было безлюдно и необычайно тихо. Это несколько нервировало сверхчеловека, но совладав с эмоциями, он опять вошел в храм. Длинные однообразные коридоры уводили его вглубь скалы. Его шаги эхом отражались от черных сводов. В храме стояла практически глухая тишина. Только эхо его шагов и треск огня в факелах. Вот и все, что он мог слышать. А вдруг война уже окончена? Что если враги победили и убили всех людей? Тогда его рождение было напрасным? Сверхчеловек отогнал от себя дурные мысли и пошел дальше, но тут же поймал себя на мысли, что он заблудился. Алгер остановился и осмотрелся. Все коридоры были одинаковыми. Он не понимал, где он находится и где его келья. Глубоко выдохнув и сжав кулаки, он продолжил свой путь. Иногда ему попадались двери. За ними, как правило, были кельи хранителей. Алгер входил в каждую из них. Они практически ни чем не отличались от его комнаты. Такие же кровати и шкафы. Такое же белье и канделябры. Одни были больше, и в них стояло две кровати. Но всегда они были пусты. За другими дверьми скрывались иные комнаты. Это были читальни, или мастерские. Алгер, не вдаваясь в подробности, выходил из них и шел к следующей.

Сверхчеловек уже не просто переживал, он по-настоящему разозлился. Но вот после очередного поворота пред ним предстала высокая двустворчатая дверь. Он узнал ее. Он уже видел ее раньше, но что находилось за ней, он не знал. Надавив на створки, Алгер открыл ее. За ней скрывался тайный зал. Алгер почувствовал тепло исходящее из него. Оно было знакомо ему, но воспоминания были как в тумане. Зал после обряда практически не изменился. Мраморная чаша по-прежнему стояла в центе. Вдоль стен красовались самоцветами тотемы. Вот только из чаши теперь торчала мраморная статуя Алгера. Такие же статуи стояли на сапфировых звездах вокруг него. Алгер узнал их. Это были его создатели. Здесь были все. Адонай. Нелана. Бора Ману и близнецы. А вот седьмая статуя была ему не знакома. Он обошел шесть знакомых и остановился у седьмой, неизвестной ему. Это был мальчик. Алгер хоть и смутно помнил свой день рождения, но этого мальчика там точно не было.

— Это Элохим, сын Адоная и Неланы. Наследный княжич Реального Мира.

Монотонный и спокойный голос Река-Менди разорвал тишину зала и заставил Алгера оторваться от статуи мальчика.

— Ты прав. Его в тот день в зале не было. Но он тоже пожертвовал свою кровь, и она сейчас течет в твоих жилах, так же как и кровь остальных, господин.

Алгер не отвечал гному, а просто смотрел на смиренно склонившего голову преподобного. Сверхчеловек не мог понять, откуда он все знает.

— Телепатия не подвластна гномам в империи, но мне ее секрет открыла Бора. Поэтому я могу читать твои мысли. — Рек приподнял голову и улыбнулся. — В тот день, не только в этом зале, но и во всем храме, кроме великого князя и избранных советников никого не было. Те, кто служат в нем сейчас, отобраны Адонаем лично. Все мы дали клятву молчания, так что твой секрет не будет раскрыт.

— А зачем держать меня здесь взаперти и скрывать мое рождение от остальных, гном?

— На то воля Адоная, Алгер. — Рек спустился со ступенек и подошел вплотную к сверхчеловеку. — Ты могучий воин, я чувствую это. Но твоя сила еще дремлет. Если наши враги узнают, как ты был рожден, то породят тебе подобных и тогда весь Реальный Мир покроется кровью.

— Теперь я все понял. Я оружие.

— Адонай видит в тебе, прежде всего человека. Своего младшего брата и не более того.

— Ты мудр и рассудителен, Рек-Менди. — Алгер обошел вокруг гнома, внимательно осмотрев его со всех сторон. — Почему ты предал своих и присягнул Адонаю?

— Это долгая история, господин. Я, как говорил мой учитель светлейший Айрек-Менди, всего лишь частица во вселенной. Я, как и все остальные, как и ты, исполняю свою роль. Всем вершит судьба и воля богов.

— Значит и Адонай повинуется их воле? Значит, мое рождение было угодно им?

Слушая Алгера, Рек на мгновение смутился. В его словах было что-то, что устрашило великого владыку. Его слова, их интонация трогали какие-то нити в душе гнома и ничего хорошего они не сулили. Ему было всего неделя от роду, а он уже размышляет о своей исключительности. О своей избранности. Рек тогда не предал этим словам внимания и не рассказал о них Адонаю. Потом он будет жалеть об этом до конца жизни. Но это будет потом, а пока он в сопровождении Алгера шел на террасу храма, где уже был накрыт для них стол.

Теперь Алгер не набрасывался на еду как вчера. Он аккуратно, отрезая маленькие кусочки, начал накалывать на вилку копченую лососину, не спеша, запивая ее вином. Река удивило, как быстро Алгер учится, но это было всего лишь началом. После трапезы хранители поднесли Реку кальян, а Алгер раскурил трубку.

— Рек. Расскажи мне о жизни в царстве Адоная? Все ли довольны его правлением?

— Довольны? Ты это серьезно? — Удивлению Река не было предела. — Да мы каждый день молимся о его здравии. Все его подданные и люди и гномы, считают его если не богом, то равным им. Он освободил нас от ига империи. Он…

— Но ты ведь не был рабом? Почему ты говоришь, что он освободил тебя? — Оборвал преподобного Алгер. — Мне казалось, что он освободил только людей?

— Ты не прав, господин. — Невозмутимо парировал Рек. — Да, мои руки не были закованы в кандалы, но моя душа и сердце были. Он освободил мой разум. Как бы тебе это объяснить. Раньше для меня человек был вещью. Даже хуже вещи. Вот этот кальян стоит денег, а человек не стоил ничего. Если я разобью кальян, то мне придётся покупать новый. А если я убью человека, то мне его просто приведут, а может сразу двух. Для меня они ничего не будут стоить. Вот в таком мире мы и жили. Но Адонай открыл мне глаза. Люди, такие же, как и мы, гномы. Здесь, в царстве великого князя, мы не разделяем себя на своих и чужих. Гномы служат людям, а те гномам и никто не считает это зазорным.

Рек говорил много и Алгер больше не перебивал его. С каждым новым примером, Менди становился все возбужденней. Он вспоминал то, как познакомился с Борой и Ману. Как стал настоятелем этого храма. Как с каждым деянием Адоная его душа светлела. Алгер слушал его очень внимательно, хотя могло показаться, что он отрешен. Но это было обманчиво. Он запоминал каждое слово гнома, и с каждым этим словом ревность к Адонаю заполоняла пустое сердце сверхчеловека. Он с одной стороны восхищался им, а с другой хотел занять его место. Алгер хотел, что бы им тоже восхищались, как и Адонаем, и Борой, и Неланой, и остальными.

Внезапно Рек прервался. Он перестал чувствовать Алгера. Это было странно. Тот еще не владел магией. Ее зерно в нем дремало, но он уже смог закрыть свои мысли от преподобного гнома. Это во второй раз напугало великого владыку. Но, как и в первый раз, он не предал этому значения и, отмахнувшись от мыслей, продолжил.

— Адонай смог не только освободить и защитить людей. Он смог примирить нас. Люди не смотрят на гномов в царстве Адоная, как на чуждых. Они доверяют нам и не боятся. Мы, гномы, тоже перестали видеть в людях своих рабов. Именно в этом, а не в военных победах и заключается гений Адоная. Ты понимаешь это, Алгер?

— Да, Рек. Чего тут непонятного? — Пробубнил, не вынимая трубки изо рта, Алгер. Он встал и подошел к перилам. — Но вот только побед стало меньше, а поражений больше. Поэтому и понадобился я. Значит, я все же оружие в руках Адоная, а не его брат.

— Зря ты так. — Вновь отмахнувшись от подозрительных мыслей, ответил Рек-Менди. — Ты просто слегка зол на него за то, что он не пришел сегодня к тебе. Великий князь сейчас сражается у стен Бораноиса, поэтому его и нет здесь. Но завтра он вернется. Ты пообщаешься с ним и поймешь, как глубоко ты заблуждаешься.

— Возможно, ты и прав, преподобный. — Пожав плечами и сменив тон, прошептал Алгер. — Он добр и великодушен. Он не может поступить со мной так.

Алгер обернулся и, улыбнувшись, посмотрел на Река.

— Ты мудр. Как я могу спорить с тобой. А теперь прошу, оставь меня одного. Я немного устал от беседы.

— Как будет угодно.

Рек встал и, поклонившись, удалился. Алгер же вновь обернулся к океану. Ветер крепчал. Начинался шторм. Чайки спешили укрыться от него не берегу. Лишь несколько заносчивых альбатросов продолжали спорить с ветром. Прибой усиливался и вскоре скала начала дрожать от ударов волн. Небо почернело. Засияли молнии, но Алгер не спешил уходить. Было трудно понять, что гремит. Гром, или удары волн о гранитные скалы. Порывы ветра становились все сильнее. Они уже практически сбивали Алгера с ног, но тот, вцепившись в перила и оскалившись зловещей улыбкой, продолжал противиться им. Он победил. Алгер простоял весь шторм на террасе. Он полностью вымок от дождя, но так и не сдался. Шторм отступил, небо просветлело, волны утихли, а Алгер продолжал стоять и смотреть в глаза угасающей стихии. Она не смогла победить его, а значит никто и ничто не сможет сделать это. Сверхчеловек развел руки в стороны, запрокинул голову и громко закричал. Его пронзительный крик, наверное, был слышен даже у стен Бораноиса. Этот крик был его вызовом всему и вся, что станут на его пути. Он пришел в этот мир, и теперь мир узнал это. Но он пришел сюда, что бы править и ни на что другое, не согласится.