Алладин и демоны глубин

Глава шестнадцатая ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО

Ни одно облако не омрачало небесную лазурь. Трава ещё хранила утреннюю влагу – равнина Первого Слова сверкала россыпью росинок. Со стороны моря поднимался лёгкий туман.

На равнине Первого Слова ждали своего часа воины суши. Некоторые пришли вчера, другие готовились к великой битве уже несколько дней.

Олаф стоял во главе объединённых племён алеронов, которым предстояло сражаться на левом фланге. Его новая рука сверкала на солнце так же ярко, как и длинный полутораметровый меч.

Клато наводил порядок среди народов степей. Под его началом была вся конница. Мубанга стал во главе огромного войска, вооружённого копьями и луками. Его воины сидели на слонах. На правом фланге находились народы южных морей. Там верховодил Аату. Северные варвары в рогатых шлемах заняли центр. Их поддерживали воины Карога и низкорослые жители подземного мира, чьим принцем был карлик Гаолон.

Наступил день.

Море у берега вспенилось, и показался авангард армии моря. Повелитель Элатон послал сражаться на равнину морскую нежить – тела давно утонувших людей.

– Какая мерзость! – поморщился Алладин. Он стоял на боевой колеснице рядом с Клато.

– Это только первая волна. Мертвецы сражаются без поддержки основного войска, потому что не делают разницы между своими и чужими.

Стройные, безликие ряды утопленников дрогнули и смешались. Они угодили в подземные ловушки, устроенные подданными Гаолона. Молча, без единого крика, передние шеренги мертвецов падали в ямы, пока не заполнили их доверху. Остальные прошли по их телам и двинулись дальше.

Клато взмахнул копьём, и, словно белопенный прибой, навстречу мерно вышагивающим мертвецам ринулась ливийская конница. Противники вплотную приблизились друг к другу. По полю разнёсся звон скрестившихся мечей, боевой клич ливийцев и ржание лошадей.

Земля задрожала. Большие комья вылетали из-под копыт, и глубокие отпечатки остались на влажной, мокрой от росы земле. Ливийцы налетели на нежить развернутым строем, неотвратимым, сокрушительным, в пыль разбивающим землю.

Зомби совершенно не защищались. Они убивали всех, кто вставал у них на пути, но сами не пытались ни увернуться от меча, ни закрыться щитом, ни парировать удары противника. Они шли напролом и один за другим падали под копыта лошадей, падали молча, потому что смерть для мертвеца ничего не значит. А они были мертвы, давно мертвы и прокляты.

– Первая волна отбита! – воскликнул Клато, давая сигнал к отступлению. – Но это только начало. Демоны Глубин наблюдают, оценивая нашу силу.

Едва конница успела вернуться на своё место, как из моря хлынули передовые отряды скилосонов. Тысячи и тысячи зеленокожих ящериц появлялись из пены прибоя и с устрашающим рёвом кидались в атаку.

– Вперёд! – закричал Алладин.

Клато взмахнул бичом, и колесница рванулась вперёд. Началась решающая битва.

Две враждебные армии, словно две стихии, схлестнулись, перемешались, вскипели кровавой пеной, закружились в стремительном танце смерти. Везде лилась кровь, звенели мечи, свистели стрелы, слышались торжествующие вопли и жалобные предсмертные стоны.

– Вперёд!

Клато приладил к своей колеснице острые, как бритва, косы. Ливиец гнал коней сквозь ряды врагов, оставляя позади широкие просеки.

Скилосоны рычали, выли, ревели, размахивая когтистыми лапами. Костяные гребни на их чешуйчатых спинах переливались всеми оттенками красного цвета, искрились под яркими лучами полуденного солнца.

Своими длинными хвостами они ломали лошадям ноги, изогнутые когти разрывали упавших воинов на части. А из воды выходили всё новые и новые ящеры. Но в бой уже вступили лучники с южных островов. Густой рой стрел накрыл ревущие орды скилосонов. Стрелы, длинные, как дротики, разили ящеров без промаха. Вскоре вся земля была устлана чешуйчатыми телами. Ящеры корчились в агонии, стараясь вырвать из тел зазубренные наконечники. Они издавали страшные крики, полные ярости и боли.

В зелёной мозаике скилосонов начали вспучиваться огненные взрывы. Это алероны метали горящие пузыри, наполненные жёлтым газом. Но разрывы и прорехи быстро заполнялись: место павших ящеров занимали их полные сил сородичи.

Скилосонов было слишком много. Они уклонялись от мечей, сбивали людей с ног и мгновенно разрывали в клочья. А из моря на помощь ящерам уже выбирались огромные крабы.

Вид этих чудовищ ошеломил Алладина. Они были неуязвимы. Копья отскакивали от прочных панцирей, а клешни с лёгкостью перекусывали людей надвое. И двигались они с удивительным проворством. Сплошные, закованные в костяную броню ряды крабов, ощетинившись лязгающими клешнями, надвигались на армию людей.

Алладин соскочил с колесницы, уклонился от когтистой лапы скилосона, пронзил мечом другого и побежал к стоящему в отдалении Белому магу.

– Куиран, не пора ли разбить стеклянный шар? – задыхаясь от усталости, закричал юноша.

Куиран с развевающейся на ветру бородой напряжённо следил за схваткой. Он видел залитых кровью воинов суши, отступающих под натиском бронированных чудовищ, видел выползающих из моря скилосонов.

– Ещё не время, – сказал маг. – Элатон близко, но он ещё не поднял свой лик над поверхностью. Свет, заключённый в шаре, лишь ранит его, но не уничтожит. Нужно сражаться. Скоро все его резервы иссякнут, и тогда...

В бой вступили воины Мубанги. Был слышен тяжёлый топот и пронзительные крики слонов.

Огромные животные двинулись вперёд, потрясая бивнями, удлинёнными стальными клинками. Темнокожие люди погоняли их крючьями багров. На спине каждого слона высилась башня, откуда воины стреляли из луков обмотанными горящей паклей стрелами. Слоны опрокидывали крабов на спину, хоботами вырывали клешни, топтали ногами, раскалывая панцири.

Крик, боль, кровь... Поле битвы было усеяно телами убитых и раненых. Небеса затянуло пылью, поднятой сражающимися армиями.

И вдруг это облако ещё больше потемнело, заклубилось, заворочалась, заняло полнеба и медленно закружилось над обезумевшими от крови бойцами. Повсюду мелькали когтистые лапы, хищные клювы...

– Птицы! – удивлённо воскликнул Алладин. – Здесь появились птицы со всего света!

– Это помощь Каролины! Не подвела моя любимица. Сумела убедить крылатых королей...

В небе кружились неисчислимые птичьи стаи – сотни, тысячи безжалостных воинов. Беркуты, соколы, вороны, канюки, совы, ястребы... Они носились тёмной грозовой тучей, и ветер, поднятый взмахами их крыльев, был похож на ураган.

Раздалось знакомое карканье Каролины, и птичьи стаи обрушились на головы скилосонов. Острые когти и клювы рвали в клочья чешуйчатую кожу ящеров. Бой закипел с новой силой. Пронзительные птичьи крики смешались с хриплым рёвом скилосонов.

С вершины холма Алладин наблюдал за бушующим морем сражения. Повсюду валялись убитые. Местами они образовывали горы. Раненые, которые лежали в лужах крови, кусали своих врагов за ноги, валили их на землю, чтобы вместе погибнуть от удара меча или под копытами конницы.

Рассеченная плоть, кровоточащие раны, трупы, лежащие в грязи. И среди этого кровавого безумия с мечами в руках бродили остатки нежити и убивали каждого, кто попа-дался им на глаза.

– Иногда мне кажется, что каждый день повторяет человеческую жизнь, – сказал Куиран. – Утро, как новорожденный ребёнок, поднимается из темноты и безмолвия, расцветает теплом, солнечным светом и смотрит на мир изумлённо и радостно. Строгий полдень определяет всему своё место, наводит порядок и изливает на мир свою щедрость, чтобы потом утомлённо спуститься под уклон, испить мудрость сумерек, насладиться скорбным покоем позднего вечера и уйти в темноту ночи.

– Боюсь, что нам до ночи не продержаться, – заметил Алладин. – Может, пора разбить шар?

– Рано! – отрезал Куиран. – Элатон ещё не вышел на поверхность.

– Может, он и вовсе не появится?!

– Появится, – заверил юношу Белый маг.

– А мы узнаем его? – засомневался Алладин. – Как он выглядит?

– Не знаю, – пожал плечами Белый маг. – Демоны Глубин могут выйти на поверхность только один раз, поэтому, сам понимаешь, никто из жителей суши никогда не видел Элатона. Говорят, он все время улыбается.

– Улыбается? – удивился Алладин. – Разве Демоны Зла могут улыбаться?

– Ты судишь о демоне, как о человеке, – сказал Куиран. – Конечно, демон может улыбаться, но его улыбку нельзя назвать человеческой или нечеловеческой, радостной или коварной, торжествующей или зловещей. Эти понятия не применимы к демонам, как не применимы они к пламени, которые согревает в холодные ночи или сжигает дотла, к ветру, что ласково наполняет паруса или поднимает свирепые бури, ни к воде, которая утоляет жажду или топит. Стихия двойственна. Она не подлежит точному определению, потому что находится вне человеческих понятий о добре и зле. Элатон – это Демон Глубин, демон одной из четырех самых могучих стихий.

– Но мы-то люди!

– Да, – кивнул Белый маг. – Мы ответственны за всё происходящее в мире. И мы никогда не увидим ни красоты, ни величия в замыслах Элатона, потому что в его планах для людей нет места. Нужно просто остановить Демона Глубин, и всё. Иначе что же мы за люди?

Куирану приходилось кричать, чтобы Алладин слышал его. Равнина Первого Слова, наполненная вихрями пыли и гулом боя, была похожа на гигантскую бездну, поглощающую всё новые и новые жизни. Битва рассыпалась на части, закружилась отдельными водоворотами.

Отряды самураев под началом Ямамото твёрдо стояли на месте. Они потеряли половину бойцов. Их чуть изогнутые мечи потемнели от крови, доспехи были изодраны и пробиты. Но гора зеленокожих тел перед ними продолжала расти.

Чудовищные крабы были уничтожены. Однако погибли почти все слоны. Скилосоны научились перегрызать сухожилия на их ногах. Подползая, ящеры распарывали животы слонов острыми когтями. Оставшиеся в живых гиганты, обезумев от боли, перестали реагировать на команды погонщиков и повернули назад. Чернокожие воины выскочили из башен и продолжали сражаться на земле. Птичье воинство вынуждено было взмыть в небеса. В густом облаке поднявшейся пыли птицы перестали отличать союзников от врагов.

– Мы проигрываем! – вскричал Алладин.

– Нет. Силы равны. Сейчас, сейчас... – Куиран дрожал от возбуждения. – Неужели ты не заметил, что из моря перестали появляться скилосоны? У Демонов Глубин больше нет свежих резервов! Теперь только личное вмешательство Элатона может склонить чашу весов в сторону армии моря. Он должен вот-вот появиться...

В следующий миг море у берегов вскипело, взметнулось к небесам клокочущим фонтаном, хлынуло на берег, сбивая с ног сражающихся воинов. Из тёмной бездны появился повелитель океана Элатон.

Он возвышался над пенными водами, огромный, грозный, а вокруг него, как листья, гонимые ветром, кружились сгустки мрака. Алладин увидел синие губы, широко раскрытые, прозрачные, как стекло, оранжевые глаза, в пустой и бездушной глубине которых тлело чёрное пламя.

Не мигая, демон смотрел на юношу, а упругие щупальца на его голове извивались, как жирные земляные черви. И вдруг Элатон улыбнулся. От его улыбки повеяло таким холодом, что сражение замерло. Люди опустили мечи, а скилосоны опасливо попятились, уступая дорогу своему повелителю.

– Отдай мне кольцо! – сказал Элатон и протянул руку.

Глаза демона затуманились и начали светиться, словно с них спала невидимая вуаль, а под ней открылись двери, ведущие в никуда.

– Пора! – сдавленно шепнул Куиран и вложил в руку Алладина матовый шар.

Внезапно наступила полная тишина, зловещая и гнетущая. Глаза Элатона сияли, как звёзды. Они выжигали мужество и решимость из сердца, лишали тело силы, пригибали к земле.

Стиснув зубы, юноша сделал шаг навстречу демону. Ещё один. И демон попятился. Он отступил назад, и в его оранжевых глазах промелькнуло недоумение. Алладин перевернул кольцо камнем вниз, ударил ладонью по матовой поверхности и швырнул стеклянный шар в улыбающееся лицо демона.

Яркая вспышка едва не ослепила юношу. Ударил гром. Его раскаты гремели, не переставая. Элатон взревел и стал пятиться от раскалённого белого облака, вокруг которого змеились фиолетовые молнии. Лохмотья пламени вылетали из недр сияющего пятна. Они пронзали демона насквозь, и чёрная плоть дымилась и таяла под безжалостными ударами света.

Скилосоны рухнули на землю. Они извивались в судорогах, как будто каждый из них разделял предсмертные муки своего господина.

Светящееся облако становилось всё плотнее и насыщеннее. Фиолетовые молнии обвили Элатона и потащили внутрь облака. Чешуя на теле демона покрылась грязными пятнами, потускнела, и стала похожа на рваное рубище. Огненные глаза погасли, пятна мрака уносились прочь, сорванные солнечным ветром.

То, что осталось от демона, спеклось в тёмный ком и исчезло в раскалённых глубинах облака. А потом свет исчез, будто невидимый хозяин захлопнул дверь за непрошеным гостем.

Скилосоны, которые оцепенело смотрели, как исчезает их хозяин, испуганно заревели и, охваченные паническим ужасом, устремились к морю. Один за другим они стали падать на землю, живые мертвецы. Смерть, наконец, приняла их в свои объятия, избавив от страшного рабства.

На выжженной, искалеченной, залитой кровью, заваленной телами павших воинов земле, остались только люди.

Израненные, полумёртвые, больше похожие на оборванцев, чем на воинов, они стояли и смотрели на Алладина. Люди не могли поверить, что самое страшное позади, решающая битва закончена и теперь у них есть будущее.

Обыкновенные люди совершили чудо.