Allegro в четыре руки. Книга вторая

Глава 30

— Здравствуй, Лин! Приготовь мне, пожалуйста, комнату для гостей. Я надолго здесь не задержусь, — сказала я горничной, как только мы переступили порог дома.

Лин вопросительно взглянула на Алексея, ожидая его реакции на мою реплику. Выдержав небольшую паузу, он одобрительно кивнул.

"Похоже, моё слово здесь ничего не значит! Всё решает господин Дёмин…" — злилась

я.

— Спасибо, господин Дёмин! — бросила я на него негодующий взгляд и поднялась наверх.

Так прошло два дня. Алексей старался со мной не сталкиваться: он уходил рано утром

и приходил поздно вечером. Так как мы спали в разных комнатах, я даже не слышала, когда он возвращался домой. Тем не менее, я понимала, что так больше продолжаться не может: мне нужно было срочно с ним поговорить.

На третий день я дождалась его возвращения. Он вошёл в холл, затем направился прямо в свой кабинет. Я быстро спустилась вниз, подошла к двери кабинета и прислушалась: было тихо. Выждав минуту, я постучала, открыла дверь и вошла внутрь.

Алексей стоял у стола и читал какой-то документ. Увидев меня, он отвёл от бумаг глаза и произнёс:

— Здравствуй, Виктория! Почему ты ещё не спишь?

— Я дождалась тебя, чтобы поговорить с тобой, — серьёзным тоном ответила я. — Ты ведь всё время меня избегаешь.

— Это не так. Уже поздно. Оставим это на завтра, — сказал он и снова обратился к своему документу.

— Нет, сейчас! Я не уйду отсюда, пока мы не поговорим! — предъявила я ультиматум.

— Принцесса, я сейчас занят. Разве ты не видишь? Мне нужно внимательно вычитать этот документ, — продолжал он настаивать на своём.

— Меня это не интересует. Твои дела подождут! — заявила я.

— Хорошо, — неохотно согласился он и, глядя на часы, продолжил:

— Пять минут я тебе уделю.

— Что? Пять минут? — разозлилась я. — Ты уделишь мне столько времени, сколько потребуется!

Алексей едва заметно улыбнулся.

— Надеюсь, тебе не нужно напоминать условия, при которых я стану с тобой разговаривать? Никаких криков и эмоциональных всплесков, только на пониженных тонах.

— Я помню… — недовольно ответила я.

— Тогда я слушаю тебя, — скрестив руки на груди, ответил Алексей.

— Ты ведёшь себя так, будто ничего не произошло. Тебе не кажется, что нам пора выяснить отношения? Может, ты, наконец, соизволишь рассказать мне правду? — потребовала я.

— Правду о чём? — вопросительно взглянул он на меня, успешно продолжая разыгрывать спектакль.

— Обо всём! — бросила я ему в лицо. — Как ты узнал, о том, что я беременна?

— Мне сказал врач, как твоему будущему мужу, — спокойно ответил Дёмин. — Ты ведь ходила к врачу в тот день?.. Я выяснил, где ты тогда была, что делала, кому звонила… К тому же, это ведь и была та самая радостная новость, которую ты мне собиралась сообщить, но потом вдруг передумала… Этот ребус несложно было разгадать. Как и несложно было догадаться, что заставило тебя передумать… Очень жаль, что я не услышал именно от тебя о том, что у нас будет малыш: это был бы самый счастливый момент в моей жизни…

Я отвела глаза в сторону и через мгновение продолжила:

— И о том, что я делала в последующие дни, ты тоже всё разведал?

— Конечно! О каждой минуте прожитого тобой дня мне известно всё, милая… — ответил он с некоторой ноткой иронии в голосе, после чего обошёл стол, отодвинул ящик, достал оттуда большой конверт и разложил передо мной на столе десятки фотографий. На них была запечатлена я — в аэропорту в Киеве, с Леной на кладбище, в Тулузе, рядом с домиком, в котором жила…

— За мной всё это время следили?.. — с возмущением воскликнула я. — Ничего лучшего от тебя можно и не ожидать!

— А чего можно ждать от тебя, Виктория?.. — с сарказмом взглянул он на меня и взял в руки фото, где мы с Димой Шевченко сидели в кафе. На этом изображении я открыто улыбалась.

Взгляд Дёмина пылал, словно раскалённая лава, обжигая меня пламенем ревности.

— Не понимаю о чём ты? Это всего лишь мой одноклассник Димка Шевченко… — едва успела произнести я, как Алексей меня прервал.

— Я прекрасно знаю, кто это, и помню всё, что ты мне о нём рассказывала…

"Вот бессовестный!" — не нашлось у меня слов.

— Ты ещё смеешь меня упрекать?! — разозлилась я. — Кто бы говорил? Это была случайная, ничего не значащая встреча в кафе! А ты… Ты спал с Линдой!!!

— Да… но до того, как у нас с тобой завязались отношения, — ответил Дёмин, совершенно не чувствуя за собой вины.

— Знаешь, меня это уже не волнует! — фыркнула я, одним движением скинув все фотографии на пол.

— Это Линда тебе наговорила всякого? — задал он вопрос, не реагируя на мои выходки.

— Нет! Глеб написал мне письмо. Линда лишь подтвердила правдивость его слов!

— Очень умно… Разве человек, который любит, станет причинять боль своей любимой, только ради того, чтобы оправдать себя в её глазах?..

— Не смей обсуждать Глеба! — взорвалась я. — Это было его решение! И оно правильное!

— Виктория, мы сейчас же закончим это разговор! — строго произнёс Дёмин.

— Нет, не закончим! Я больше не буду кричать, — сквозь зубы промолвила я.

— Ты помнишь, что сказал врач? Здоровое питание, витамины, прогулки на свежем воздухе — и никаких стрессов! И ты будешь это выполнять! Я уж прослежу за этим, поверь! — заявил он суровым тоном.

— Может, хватит уже мной командовать? Мы ещё не выяснили главного: что, собственно говоря, я здесь делаю? Почему я здесь? Я хочу домой!

— Ты дома, Виктория, — ответил Алексей, — Я не вижу в чём проблема?

— Ты это серьёзно? — поразилась я.

— Конечно, серьёзно, — так же спокойно произнёс он. — А что тебя смущает? Я только что уже сказал, какие задачи на сегодняшний день перед тобой стоят: заботься о своём здоровье, думай о будущем малыше, отдыхай и готовься к свадьбе… На днях мой водитель отвезёт тебя в свадебный салон моего друга. Выберешь там себе платье. Если хочешь, Лин поедет с тобой.

— Это что, шутка? Какая ещё свадьба? — не поверила я своим ушам.

— Наша свадьба, принцесса, наша. Она состоится, как мы с тобой и договаривались, в назначенный срок, — ответил Дёмин.

— Ты что издеваешься? Никакой свадьбы не будет! — выкрикнула я, позабыв обо всех обещаниях.

— Свадьба будет, Виктория! — сердито взглянул на меня Алексей. — Я не позволю, чтобы мой ребёнок рос без отца! Он будет расти в нормальной, полноценной семье с любящими отцом и матерью!

— А как же Оливер, Алексей? Он тоже хотел расти с папой и с мамой… Он тоже хотел расти в семье… Но ты отнял у него эту семью! Ты думал о нём, когда совершал свои подлые поступки?.. — со слезами на глазах проговорила я. — Знаешь, а я действительно поверила было в то, что ты изменился! Я поверила в то, что на самом деле ты хороший, добрый, нежный, преданный… Думала, ты не способен мне лгать и отказался от своей жестокости… И когда ты обещал, что с моих глаз никогда не упадёт ни одна слеза, я тоже тебе верила… А оказалось, всё совсем не так. Наконец ты показал своё истинное лицо!

— Я боролся за женщину, которую люблю, и если бы пришлось, снова поступил бы так же! — хладнокровно заявил Дёмин.

— Брось! На тот момент не было ещё никакой любви: это была всего лишь твоя прихоть! — выкрикнула я, стараясь задеть его больнее.

— Виктория, тебе пора спать. Спокойной ночи! — дал мне понять, что разговор окончен, Алексей. — Я провожу тебя в твою комнату.

— Не стоит, господин Дёмин… — сказала я и удалилась из его кабинета, громко хлопнув за собой дверью.

Добравшись до постели, я накрылась одеялом с головой и стала рыдать взахлеб. Невозможно было представить, что Алексей собирается насильно заставить меня выйти за него замуж. Это было невообразимо!

"Он у меня ещё увидит! — приговаривала я гневно. — Я ему такое устрою, что он уже не рад будет, что со мной связался!"

Наутро и в последующие дни я стала вести себя, как мне казалось, совершенно невыносимо: я всё делала назло. Для начала, я выбросила все подаренные им вещи и порвала все наши общие фотографии.

Я отказывалась есть то, что мне подавали (это была специально разработанная для беременных диета), опрокидывала тарелки с едой на пол или просто разбивала их, отказывалась соблюдать распорядок дня, гулять тогда, когда мне указывают, и вообще — делать то, что мне велят.

— Кому ты делаешь хуже? — кричал на меня Алексей, а я закрывала перед его носом дверь. Как ни странно, он терпел всё это.

Я жила, как принцесса, в красивом, богатом замке — и вместе с тем, как невольница, заточённая в башне за высоким забором, блуждающая лабиринтами великолепных

владений своего господина и не имеющая возможности вырваться из этого плена. Отсюда невозможно было выбраться или сбежать. Когда я выезжала ненадолго в город — на приём к врачу, или по другим потребностям, — меня везде сопровождал телохранитель. Просто как в кино… Мне всё ещё не верилось, что всё это происходит со мной.

Тогда я ещё не знала, что настоящее моё заточение начнётся именно после свадьбы, когда господин Дёмин станет моим законным мужем и получит на меня все права. И даже в тот момент, когда ворота дворца распахнутся и мне предоставят возможность самой принимать решения, я всё равно не смогу покинуть этот дом…

Однажды утром Дёмин сообщил, что после завтрака сам отвезёт меня в свадебный салон.

— Лин тоже поедет с нами и поможет тебе выбрать платье, — сказал он.

— Я никуда не поеду! — заявила я.

— Поедешь! — отрезал Алексей, вывел меня на улицу и посадил меня в свой автомобиль.

Лин сидела на заднем сиденье и прятала глаза. Ей было неприятно присутствовать при наших с Дёминым ссорах. Наверное, она считала, что мне очень повезло, когда среди многочисленных женщин, которые окружали Алексея с надеждой на его внимание, он выбрал именно меня — а я веду себя, как капризная девочка, и не ценю того, что имею. Откуда ей было знать, что у меня на душе?..

Когда я оказалась в машине, я вдруг заметила, что брошки-собачки, которую я подарила Алексею, больше нет на её месте.

Я ничего не сказала, только взглянула на Дёмина исподлобья.

— Я уже не маленький мальчик с добрым сердцем и открытой душой… — сказал он в ответ на мой обиженный взгляд.

— Я это уже поняла… — с досадой ответила я и опустила ресницы, чтобы не показывать ему своих чувств. На самом деле мне было очень больно узнать, что он избавился от моего подарка, но я не хотела, чтобы он прочитал это в моих глазах.

— Виктория, хочу просить тебя, чтобы ты вела себя подобающим образом и не позорила меня перед работниками салона, — произнёс Алексей наставническим тоном. — Выберешь платье, примеришь его, и мы уедем домой — это всё, что от тебя требуется.

— А если я ослушаюсь тебя, то что? — с вызовом фыркнула я, не постеснявшись присутствия горничной. — Ты ничего мне не сделаешь — и мы оба это знаем!

Когда мы приехали в салон, Дёмин попросил показать мне лучшие платья из коллекции, а сам собрался подождать нас в машине.

— Я не стану ничего примерять! — наотрез отказалась я.

Услышав категоричное "Нет!", Алексей вернулся и сказал работницам салона, которые всё это время глазели на меня выпученными глазами, отобрать самый красивый наряд со всеми аксессуарами, включая туфли, фату, перчатки и прочие мелочи и упаковать его. Он также вручил им листок, на котором были указаны мои размеры. Этим и закончился наш поход в салон.

Впоследствии, чуть ли не за день до свадьбы к нам домой приехал портной, чтобы "подогнать" платье под мою фигуру. Он увёз платье с собой и накануне свадьбы мне привезли уже готовый наряд.

Был вечер перед торжеством. Я сидела в комнате одна и задумчиво смотрела на чудесное подвенечное платье: оно висело на вешалке рядом с моей кроватью. Все

остальные аксессуары были аккуратно разложены на длинной мягкой скамье в изножье кровати.

"Неужели я в самом деле завтра выхожу замуж за Алексея? — с грустью думала я. — Ещё два месяца назад я совсем иначе представляла себе этот день…"

И мне вдруг вспомнилась наша свадьба с Глебом. Она была намного скромнее, и тогда на мне не было такого шикарного платья… От этих воспоминаний мне стало совсем не по себе и я тихо заплакала.

В этот момент кто-то постучал в мою дверь.

— Входите, — сказала я, и в комнату вошла Лин.

На мгновение она задержала взгляд на платье и с умилением улыбнулась. Однако увидев, что я отнюдь не разделяю её радости и, к тому же, плачу, сразу сменила выражение лица и протянула мне свой блокнот. Там было написано следующее:

Господин Дёмин ждёт вас внизу. Он просил, чтобы вы сегодня поужинали вместе с ним.

Я безжизненно кивнула головой. Горничная достала ручку из своего передника и написала ещё что-то.

Та брошь, которую вы подарили ему… — он не выбрасывал её! Она потерялась: видимо, отцепилась как-то, а потом во время уборки машины её могло засосать в пылесос… Господин Дёмин тогда очень расстроился. Он всё перевернул вверх дном, чтобы найти её…

Лин удалилась, оставив меня одну. Я вытерла слёзы и спустилась вниз. Алексей ждал меня в столовой.

— Здравствуй, милая! Присаживайся! — обратился он ко мне.

Я молча села за стол и уставилась в тарелку. У меня совсем не было аппетита.

— Завтра рано утром прилетают твои родители и Лена с Кристианом, — сообщил он.

— Я знаю, — без выражения откликнулась я.

— Ты встретишь их с таким лицом? — искоса взглянул он на меня. — Они очень "обрадуются", увидев тебя в таком состоянии…

— Не переживай. Никто не узнает, что между нами пропасть… Я не хочу расстраивать родителей и буду исправно изображать счастливую невесту, насколько у меня это получится…

— Значит, между нами пропасть… — повторил он мои слова и какое-то время просто молчал, затем взял большой бархатный футляр, расположенный справа от его руки и открыл его передо мной. — Это мой подарок тебе на свадьбу. Надень, пожалуйста, завтра эти украшения.

Там лежали великолепное колье и серьги. Можно было только представить, сколько денег он за них отдал…

— Ты ведь наденешь их? — спросил Алексей, пытаясь достучаться до меня, но я продолжала угрюмо молчать.

Тогда он попросил Лин отнести украшения в мою комнату и велел мне ужинать. Настало утро следующего дня. Брачная церемония должна была состояться на берегу

океана, в одном из самых дорогих ресторанов Майами.

Когда мои родители вошли в комнату, я стояла перед зеркалом, облачённая в свадебный наряд, а визажист доделывала последние штрихи моего макияжа.

— Доченька! — воскликнула мама со слезами на глазах. — Какая же ты у нас красавица! Я обняла родителей и тоже слегка прослезилась: мне нельзя было плакать, чтобы не

испортить макияж. За ними в комнату вошли Кристиан, Лена и маленькая Мари — они тоже стали меня поздравлять.

— Ты молодец, что простила его, — шепнула Лена мне на ухо во время объятий. — Нельзя допускать, чтобы прошлое разрушало наше будущее…

"Эх, если бы она только знала, что сейчас творилось у меня внутри…" И вот настал торжественный момент. Когда Алексей увидел меня в свадебном наряде,

его глаза наполнились необыкновенной нежностью: возможно, это было счастье… На мне, к тому же, были драгоценности, подаренные им, и это наверняка ему нравилось.

— Ты самая красивая невеста на свете! — сказал он мне и бережно взял под руку. Конечно же, он тоже выглядел замечательно, и этого нельзя было не видеть, хотя я и

пыталась делать вид, что мне всё безразлично.

В этот день взгляды двух сотен гостей были прикованы к нам, и я была напряжена до предела. Вспышки фотокамер, море цветов и невероятное количество подарков. С большинством тех, кто пришёл на нашу свадьбу, я даже не была знакома до этого: все они были друзьями, коллегами, или партнёрами Дёмина. Приглашённых с моей стороны было совсем немного.

Конечно же, одним из самых волнующих был момент, когда священник спросил меня, согласна ли я стать женой Алексея Дёмина. В это мгновение Алексей проникновенно смотрел мне в глаза. Мы стояли под сказочно красивой цветочной аркой перед десятками любопытных глаз на фоне океана. Далее последовало моё тихое "Да" и разрешение поцеловать невесту. Он взял меня за руки и поцеловал в губы. Это был недолгий поцелуй, но мне хватило даже этих нескольких секунд, чтобы погрузиться в жар.

Целый день на виду у множества гостей был для меня настоящим испытанием. Самое страшное, что мне везде мерещился Глеб: мне казалось, что он всё время наблюдает за нами. Меня беспощадно преследовало чувство вины.

Когда объявили первый танец, мы вышли на середину зала под аплодисменты гостей. Алексей обнял меня, и мы стали танцевать. Только спустя мгновение я поняла, что звучит песня "Hello" Лайонела Ричи и подняла глаза на Дёмина. Это был удар ниже пояса, и он понял, что я с осуждением отнеслась к этому. И всё же аккорды столь много значащей для меня песни проникли мне в душу и растрогали меня до слёз. Увидев слёзы на моих глазах, Алексей ещё сильнее прижал меня к себе. Он словно хотел защитить меня от боли, но в тот момент это было невозможно: я слишком болезненно переживала всю эту ситуацию.

— Пожалуйста, увези меня отсюда… — умоляющим тоном прошептала я. — Я хочу домой.

Наверное, он почувствовал, что я готова была сорваться и, к тому же, очень устала, поэтому буквально через двадцать минут пожелал гостям хорошо повеселиться и объявил, что мы покидаем их.

Мы попрощались с близкими и опять же таки под аплодисменты сели в празднично украшенный лимузин, который не только снаружи, но и внутри весь был украшен цветами. Через несколько минут всё кончилось — улыбка сразу же исчезла с моего лица.

— Надеюсь, мы направляемся домой? — спросила я холодным тоном.

— Домой… хотя и не должны были — нас ждёт шикарный "люкс" в отеле, — ответил Алексей.

Я наградила Дёмина презрительным взглядом и отодвинулась. Это ему не понравилось.

— Тебе настолько неприятно сидеть со мной рядом? — бросил он мне в лицо, затем силой обнял меня и поцеловал в губы.

— Прекрати! — едва сумела вырваться я от него.

— Скажи спасибо, что ты беременна… — сердито произнёс он.

— А то что? — возмутилась я.

— Я бы не посмотрел на твои фокусы! — ответил он.

Я отвернулась к окну и, задумчиво глядя на синюю полосу океана, вдоль которого тянулась дорога, стала вынимать невидимки из своих волос — мне очень хотелось ослабить причёску и освободить голову от всех этих шпилек. В эти минуты ком подкатил к моему горлу и ресницы в момент стали влажными.

— Давай я помогу… — тихо произнёс Алексей.

— Не нужно! — грубо фыркнула я, ненароком позволив ему увидеть слёзы на моих глазах.

— Хорошо! Я не притронусь к тебе! Только не плачь! — занервничал он.

Так молча мы и доехали до дома.

Лин встретила нас с широкой улыбкой — она была искренне за нас рада.

Едва переступив порог, я бросила край платья на пол и направилась к ступенькам — длинный, расшитый вручную шлейф, тянулся за мной по мраморной лестнице.

— Виктория, стой! — окликнул меня Дёмин, — Лин поможет тебе подняться и снять платье.

Затем он обратился к горничной:

— Лин, Виктория больше не будет спать в комнате для гостей: она теперь моя жена, — заявил он, и моё сердце замерло. — Перенеси, пожалуйста, её вещи… в одну из спален. Пусть это будет та спальня, которая рядом с моей.

Горничная одобрительно кивнула головой и принялась мне помогать. В ту ночь, которая, казалось бы, должна была стать самой сказочной в нашей жизни, мы с Алексеем спали в разных комнатах. Нас разделяла всего лишь стена… Но это была не просто механическая преграда, это была стена глубокого непонимания, боли и непростительных обид.