Алый осколок (СИ)

Глава 3

Дар-на-Гелиот никогда особо не впечатлял Теолрина — ни в детские годы, ни тем более сейчас. Лучше всего, по его мнению, к этому городу подходило определение «посредственный». Сам город, расположенный на восточном побережье Кельментании, был посредственных размеров, здесь были посредственные школы, посредственные трактиры, посредственные здания… Даже люди, населяющие Дар-на-Гелиот, были весьма посредственны. И все же одна вещь Дар-на-Гелиота всегда завораживала Теолрина — это гигантский купол, окружающий город своей непробиваемой стеклянной броней.

Если верить Небесному Культу, купола над городами и жизненноважными плантациями появились сразу после Инхаритамны — легендарной Небесной Войны тысячелетней давности, длившейся несколько лет и закончившейся низвержением Проклятых. Изначально купола делали из прозрачного стекла, но оно — даже выложенное толстым слоем — очень быстро разрушалось от стеклянных ливней. Тогда кто-то из Небодержцев — кажется, Альз — даровал людям секрет, как укрепить купола. Прозрачное стекло стали укреплять синим, а следом покрывать тонким слоем фиолетового, еще более прочного, и после этого стеклянные ливни уже не наносили куполу ощутимого вреда. В дневное время суток купол выглядел воистину впечатляюще, сверкая в солнечных лучах всеми оттенками фиолетового.

Однако сейчас, когда они с Джейл подъезжали к Пограничной Заставе, стояла глухая ночь, и очертания изогнутого дугой купола практически сливались с темным небосводом. Они уложились в срок со сбором цветных стекол (пусть ради этого Теолрин чуть не надорвал себе спину) и должны были прибывать на Заставу точно к полуночи. Теолрин, сидевший на козлах, с каждой оставленной позади милей нервничал все сильнее. Идея перехитрить пограничных стражников уже не казалась ему такой блестящей, как несколькими часами ранее.

Нас вздернут на виселице, если поймают, ты отдаешь себе отчет в этом?

Теолрин старался дышать глубоко и выбрасывать из головы навязчивые образы того, как на его шее затягивается петля, а под ногами проваливается люк. Ничего такого не произойдет. Они продумали все до мелочей. Осколок им удалось примотать полосками ткани к внутренней стороне бедра Джейл — несмотря на все ее недовольство и навязчивые попытки отдать эту ношу Теолрину. План действий они обсудили несколько раз, так, что он отскакивал от зубов. Все получится, какие могут быть сомнения? Сделав очередной глубокий вдох и медленный выдох, Теолрин заставил себя сосредоточиться на дороге.

На счастье, небо не было затянуто облаками, и все три луны — Сапфир, Жемчуг и Янтарь — ярко освещали чуть петляющую дорогу. По его левую и правую руку можно было приметить купола: гораздо меньшие, чем тот гигант, что накрывал город, они закрывали собой плантации и фермы. Теолрин бывал там пару раз и остался под впечатлением: повсюду было так много зелени, что даже воздух, казалось, пах по-другому. Считается, что до Инхаритамны весь Таол был таким раем, полным цветов, деревьев и сотен видов животных. Теолрин слабо в это верил. В самом деле, ну как тысячи тысяч квадратных миль могут быть сплошь покрыты травой, цветами, кустарниками и деревьями? В подобные сказки Теолрин не поверил бы, даже изрядно перебрав с выпивкой.

Наконец, дорога перестала петлять и уперлась в купол. Теолрин покосился на циферблат стеклянных часов, что лежали на соседнем от него сиденье. Стрелки показывали, что до полуночи оставалось пятнадцать минут. То, что нужно.

Вскоре повозка въехала в ворота, прорубленные в толще стекла еще в незапамятные времена. Эти ворота были не центральными, и предназначались исключительно для стеклосборщиков. Сразу за ними начиналась Приграничная Застава. Здесь, в просторном помещении, полном ящиков и снующих туда-сюда людей, вернувшихся из поездки стеклосборщиков разгружали, подсчитывали привезенные цветные стекла и, конечно же, обыскивали, прежде чем пустить в городскую черту. Все эти процедуры Теолрин проходил сотни раз, так что особо не волновался. Ну или, по крайней мере, пытался себя в этом убедить.

Остановив лошадей, Теолрин слез с козел и огляделся. В свете многочисленных масляных фонарей можно было легко разглядеть Заставу. Все было в точности, как он и предполагал… Не считая, конечно, трех повозок и шести стеклосборщиков, что стояли в очереди на прохождение досмотра впереди. Теолрин подавил рвущееся наружу ругательство.

— Никакой очереди, да? — прошептала, склонившись к его уху, Джейл, что уже успела вылезти из задней части повозки. — А это, мать твою, на что похоже?

— Ну-у, — протянул Теолрин, натянуто улыбнувшись, — элемент невезения никто не отменял.

— В жопу такие элементы. — Джейл по-прежнему говорила шепотом. Убийственным шепотом. — Дуй в повозку, живо. Поможешь мне снять осколок…

— Ты что, с ума сошла? — Теолрин резво развернулся. Повертел головой, убеждаясь, что пока что никому нет до них ни малейшего дела, и продолжил: — Вот как раз так мы и привлечем нежелательное внимание. Нет уж, будем придерживаться плана.

— Твой план состоял в том, что мы начнем проходить проверку чуть позже полуночи, когда та тварь, — Джейл кивнула подбородком на здоровенную мохнатую псину, что ошивалась рядом со стражниками в дальней части Заставы, — отправится на отдых, а новая еще не придет.

— Все нормально, — процедил Теолрин. — Мы успеем.

— А если нет?

— Мы успеем, — упрямо повторил Теолрин. — А теперь давай закроем эту тему и вообще постараемся не привлекать к себе лишнего внимания, ладно?

Джейл издала в ответ нечто среднее между вздохом и рычанием, однако спорить не стала.

Напряженно молча, Теолрин повел лошадей в поводу, чтобы занять свое место в очереди.

— О, Теолрин. — Ему, развернувшись, помахал один из стоявших впереди стеклосборщиков; Теолрину пару раз доводилось с ним работать в качестве напарника. Этому мужчине было немногим за тридцать, но выглядел он неважно. Поговаривали, что стеклянная пыль настолько разъела его легкие, что до начала следующего года он не протянет. — Как успехи?

— Ничего особенного, — улыбнувшись во всю ширь, соврал Теолрин. — Но норму выполнили.

— Молодцы, — уважительно кивнул мужчина, а затем, согнувшись и приложив руку ко рту, изошелся в приступе кашля. Когда он убрал ладонь, Теолрин заметил на ней кровавые следы. — Нам вот… не очень повезло в эти дни.

«Тебе и по жизни не очень-то повезло», — со смесью скорби и злорадства подумал Теолрин.

— Редких стекол все меньше, — продолжал вещать стеклосборщик, имя которого вертелось у Теолрина на языке, но никак не желало всплывать. — Ливни уже не те. Раньше только выйдешь за купол — и пожалуйста: синие, оранжевые, фиолетовые… Бери — не хочу.

— Скажи еще, — вступил в разговор его напарник, — что красные с белыми на дороге валялись. Ага, лучше раньше было, как же.

Мужчина собрался что-то возразить, но согнулся в новом приступе кашля. Теолрин попытался представить картину того, как красные и белые осколки валяются на дорогах. Красные стекла считались самыми редкими и ценными среди всех цветных: из-за них даже случались приграничные войны. Ну, а белые стекла так и вовсе считались выдумкой. По крайней мере, никто из знакомых Теолрина никогда не видел их вживую.

— Следующие! — гаркнул стоявший у стола досмотра стражник.

Очередь двинулась вперед. Теолрин бросил взгляд через правое плечо на часы. Те показывали без пяти двенадцать. Теолрин чувствовал, как его конечности начинают предательски подрагивать. Только бы стражники сегодня были в настроении и отпускали всех быстро…

— Тео. — Теолрин едва не подпрыгнул от испуга, когда Джейл позвала его шепотом. — Он сползает.

— Куда сползает? — не понял Теолрин.

Речь, как он догадался, шла об осколке.

— Вниз по ноге, куда ж еще.

— Ты же сказала, — стараясь практически не шевелить губами, прошептал Теолрин, — что он держится.

— Так он и держался. А теперь сползает.

Теолрин сжал зубы до скрежета. Он невольно представил, как алый осколок выпадает из штанины Джейл ровно в тот момент, когда они окажутся перед стражниками. Пожалуй, если так случится, они заработают себе титул самых неудачных похитителей осколков на всю историю Кельментании. А, может, и всего Таола.

— Ну так придержи его как-нибудь.

— Как?

— Мне-то откуда знать, как, — шепотом огрызнулся он. — Придержи… не знаю, рукой там или второй ногой.

— А, ну если так, то мы действительно ни разу не привлечем к себе внимание.

Теолрин закатил глаза.

— Джейл, мы зашли слишком далеко, чтобы поворачивать обратно. Придумай что-нибудь.

— Да ты просто советчик века.

— А то. — Он сделал глубокий вдох. — Успокойся. Никто ничего не узнает…

— Не узнает о чем?

Теолрин испуганно дернулся, запоздало приметив подошедшего к ним стражника с копьем на плече. Стражник улыбался, как если бы чуял, что напал на след крупной добычи, и Теолрину показалось, что его конечности сковали ледяными кандалами. Сердце заколотилось в бешеном ритме.

Джейл, однако, лишь хмыкнула и дружески стукнула Теолрина по плечу.

— Как о чем? О том, что этот двадцатидвухлетний лоб все еще девственник.

— А? — хором изумились Теолрин и стражник.

К счастью, последний оказался настолько ошарашен, что даже не обратил внимания на ошарашенность и растерянность Теолрина.

Джейл вновь стукнула Теолрина по плечу, и тот поморщился — даже «дружеский» тычок его напарницы выходил весьма болезненным.

— Переживает очень из-за того, что никто не хочет перед ними ноги раздвигать. Страдает вот. Говорит, не приведи Небодержцы кто-то из его товарищей узнает — засмеют же.

Теолрину оставалось только нелепо хлопать ресницами. Он даже не знал, как именно тут подыграть Джейл, поэтому напустил на себя маску вселенской тоски и неимоверной скорби по всем пропущенным женским прелестям.

Стражник хихикнул и «понимающе» кивнул Теолрину.

— Ну ты это, брат… Не унывай, всему свое время, знаешь ли. Ты, главное, не спеши в этом деле сильно, не лезь сразу к ним в исподнее. Придумай сначала, как завоевать их расположение. Стихи им почитай, что ли…

Джейл вскинула бровь настолько высоко, насколько, видимо, могла.

— А я смотрю, ты у нас тоже девственник.

Стражник осекся. Проворчал что-то невнятное под нос, махнул на них обоих рукой и поспешил ретироваться.

Подавив смешок, Теолрин снова посмотрел на часы. Минута до полуночи. Сколько времени длится смена дальнего караула? Ему всегда казалось, что минут десять.

«Только бы успеть…»

Теолрин на полном серьезе начал раздумывать над тем, не пора ли молиться Небодержцам. Последний раз он это делал, когда пытался пройти отбор в Военную Школу при Ковене. И, судя по постигшей его неудаче, тогда Небодержцы его не очень-то услышали. Есть ли вероятность, что что-то изменилось? Теолрин подозревал, что если и да, то явно не в лучшую сторону. И все же…

Он не успел решиться, поскольку очередь снова сдвинулась. Теперь проверку проходили стоявшие непосредственно впереди. Бывший напарник Теолрина вновь раскашлялся, так что стражники с толикой брезгливости отстранились от него вели разговоры со вторым стеклосборщиком. Гончую увели в примыкающую к Заставе сторожку; скоро оттуда выведут новую, но до этого еще имелось время. Теолрину давалось больших усилий не переминаться с ноги на ногу. Он решил, что вместо молитв будет правильнее оценить обстановку… и пути отхода. Ну так, на всякий случай. Впрочем, если этот самый случай произойдет, что-то подсказывало Теолрину, что их шансы спастись бегством будут невелики. Физически, конечно, он был неплохо подкован: как-никак, потратил полгода своей жизни на подготовку к поступлению в Военную Школу при Ковене (пусть это и было почти шесть назад), да и работа стеклосборщиком неплохо сказывается на мышцах рук, ног и спины — но вот только стражники были подкованы еще лучше. К тому же, у них имелся неоспоримый аргумент в виде стеклянных дубинок и копий. Конечно, если удастся воспользоваться элементом неожиданности, отобрать у одного из них копье, то может… Теолрин мысленно вздохнул. Нет. Даже тогда они ничего не смогут сделать.

Возможно, будет правильным принять удар на себя и тем самым дать шансы Джейл спастись бегством — тем более, что это он, а не она, заварил эту кашу. Однако… Героизм никогда не был сильной стороной Теолрина. Если точнее, то героизм, альтруизм и прочая самоотверженная чепуха попросту не входила в перечень его личностных качеств.

Теолрин даже этого не стыдился. Почти.

— Эй вы, — крикнул им один из стражников, стоявших у вытянутого стола, на котором писарь держал кипу пергаментных листов. — Давайте, что у вас там.

Похоже, тех двоих перед ними стражники отпустили быстро. Явно торопятся закончить смену и отправиться домой… ну, или в кабак. В любом случае, это был хороший знак.

«Клэйв, — вспомнилось Теолрину, когда он взглянул на удаляющегося сквозь дальние ворота стеклосборщика с кровавым кашлем. — Его зовут Клэйв».

Теолрин и Джейл сделали несколько шагов вперед. От Теолрина не укрылось, что Джейл стала передвигаться немного неестественно — не то как хромающий на левую ногу старик, не то как ребенок, обгадившийся и отчаянно пытающийся скрыть это от окружающих.

Грузчики — двое смуглокожих залмантрийцев — тем временем вытащили из повозки плавильню, затем принялись стаскивать ящики со стеклами и водружать их на стол. Двое конюхов отошли в сторону в ожидании того, когда можно будет увести опустевшую повозку. Писарь, худощавый мужчина с очками на переносице, принялся вести подсчеты. Теолрин сделал глубокий вдох, когда двое стражников подошли к нему и Джейл и принялись облапывать их. На мгновение Теолрин испугался, что его выдаст грохот собственного сердца. Ну, или же дрожание пальцев поднятых кверху рук.

— Два ящика голубых, — бормотал под нос писарь, время от времени поглядывая на выставляемые на стол ящики, — один и восемь зеленых, синих… один и четыре?

— Там все полтора, — бросила в его сторону Джейл. — Найди себе очки получше, счетовод хренов.

— Ладно, — вздохнул писарь, — пусть будет один и сорок пять.

Джейл стояла в неестественной позе; ладонь ее левой руки прижималась к штанине чуть выше колена. И, похоже, это не укрылось и от обыскивающего ее стражника.

— Эй, дамочка. — Стражник перестал обшаривать жилет Джейл и опустил взгляд на ее ноги. — У вас все в порядке? Что у вас там?

«Ну нет, нет! — Теолрин решил, что, возможно, ему все-таки стоило помолиться. Нахмуренное выражение лица стражника не предвещало ничего хорошего. — Милостивые Небодержцы!»

— Нет, тупица, у меня не все в порядке! — рявкнула Джейл, сжав правую руку в кулак. Оторопев, стражник невольно отошел назад и врезался спиной в стол. — Как ты думаешь, когда у тебя всю неделю дерет низ живота так, что хочется сдохнуть, причем только из-за того, что ты не захотел завести орущего спиногрыза — это называется в порядке?!

Стражник вытянул руку раскрытой ладонью к Джейл.

— Успокойтесь, пожалуйста, я просто…

— Что просто?! Что просто?! Хочешь, я врежу тебе по яйцам, а потом спрошу, все ли у тебя в порядке?!

— Не надо на меня орать, дамочка. Я просто выполняю свою работу…

— Ну так выполняй, а не задавай дебильные вопросы! — Джейл положила ладонь правой руки на низ живота, всем своим видом выражая невообразимые мучения. — Может, мне штаны снять, чтобы был доволен, а?

— Как-нибудь в другой раз, — пробурчал стражник и махнул ей рукой. — Идите уже.

Теолрин выдохнул. Парой секунд спустя его самого тоже закончили обыскивать. Подойдя к столу, он дождался, пока писарь заполнит все необходимые бумаги, после чего, следом за Джейл, поставил напротив своего имени галочку.

— Доброй вам ночи, господа, — обратился Теолрин к окружавшим его стражникам, что уже переключались на следующих стеклосборщиков.

А затем, кивнув Джейл, направился по широкому коридору к дальним воротам. Напарница, по-прежнему придерживая рукой ногу, заковыляла за ним. Теолрин невольно улыбнулся. Он не мог не признать — агрессивная стратегия Джейл принесла свои плоды. Что ж, теперь им оставалось лишь пожать их…

В этот момент из примыкающей к воротам боковой сторожки вышли двое стражников, со стеклянными копьями и здоровенной стеклянной гончей на поводке.

— Твою мать, — тихо произнесла Джейл.

Улыбка мгновенно пропала с лица Теолрина, когда он понял, что они не успеют дойти до ворот. Еще несколько шагов — и поднимется лай. Что делать? Он резво заозирался. Бежать назад? Но что потом? Сердце, только-только начавшее успокаиваться, вновь загрохотало в его груди, как целый полк барабанщиков.

Времени на размышления у него не оставалось. Нужно было что-то делать.

Повиновавшись внезапному порыву, Теолрин стремительно бросился вперед и вправо, навстречу стражникам и гончей. Те, увидев его приближение, непонимающе замедлили шаг и крепче сжали древки стеклянных копий. Шерсть на спине гончей вздыбилась.

— Бобик! — крикнул Теолрин, заставив себя улыбнуться во всю ширь лица и раскинуть руки в широчайшем приветствии. — Ну наконец-то! Как я рад тебя видеть! — Он остановился перед собакой и, не обращая внимания на нацеленные в его сторону наконечники копий, присел на корточки и потянул руки в сторону собачьей морды. — Где ты пропадал так долго?!

Гончая, которую Теолрин видел первый раз в жизни (впрочем, может, и не первый, но, во всяком случае, он понятия не имел, как зовут эту тварь), начала рычать на него. С приоткрытой пасти, полной острейших зубов, закапала слюна.

— Эй, ты хрен ли творишь? — прикрикнул на Теолрина один из стражников, удерживающий свободной от копья рукой собаку за ошейник. Теолрин очень надеялся, что он держит эту тварь достаточно крепко. — Какой, нахрен, Бобик? Ты что несешь?!

— Как не Бобик? — Теолрин округлил глаза, делая вид, что удивлен до глубины души. — А кто? Она выглядит один в один как мой любимый Бобик…

— Это Смертозуб.

Повисла неловкая пауза.

— Ну, — Теолрин пожал плечами, — тоже красивое имя. Можно, я его поглажу?

— Пошел в жопу, придурок! — внезапно взорвался второй стражник. Гончая оглушительно залаяла. Слюна фонтаном срывалась с ее разинутой пасти. — Здесь тебе не долбаный зверинец!

— Ладно, ладно. — Теолрин примирительно выставил перед собой ладони, поднялся с корточек и попятился назад. — Я просто хотел…

— Пошел вон!

— Да понял я, понял.

Оглянувшись через плечо, Теолрин позволил себе, наконец, расслабиться: Джейл как раз доковыляла до ворот.

— Ну, Бобик, не скучай. — Теолрин помахал гончей рукой и, развернувшись, драпанул к воротам что было духу.

Ответом ему служил недовольный лай Смертозуба.

Покинув на подкашивающихся ногах границу Пограничной заставы, Теолрин следом за Джейл прижался спиной к стене и принялся тяжело дышать. Казалось, с его лица градом тек пот. Впереди, озаряемые фонарями в разноцветных сферах, мерцали городские улицы. Редкие прохожие брели, не обращая на них двоих ни малейшего внимания.

— Мы сделали это, — прошептал Теолрин, запрокинув голову. На секунду ему показалось, что за толщей купольного стекла он видит сияние Янтарь и Жемчуг. — Мы справились…

— Нас чуть не поймали, стратег ты хренов. — Оглядевшись, Джейл сунула руку внутрь штанов, скорчила недовольную мину, и вскоре вытащила руку обратно, после чего переложила алый осколок во внутренний карман жилета. — Впрочем, с псиной ты неплохо придумал.

— Как и ты с тем стражником.

Они помолчали, переводя дыхание. Затем, не сговариваясь, отлепились от стены и отправились быстрым шагом по улице.

— И какие теперь наши следующие действия? — не оборачиваясь, полушепотом спросила Джейл.

— Я попробую связаться с Сайнли, — поразмыслив, ответил Теолрин. Ритм его сердцебиения только-только начал приходить в норму. — Там видно будет.

— Хорошо. Дай знать, если он назначит встречу. — Джейл остановилась так резко, что он чуть не влетел в нее, и, обернувшись, похлопала его своей массивной рукой по плечу. — Ну, бывай, чудила. — И она резвым шагом направилась в темный проулок.

— Постой! — крикнул ей вдогонку слегка опешивший Теолрин. — Ты что… Оставишь его у себя?

Джейл замедлила шаг.

— Ну, у меня ведь должны быть гарантии, что ты не кинешь меня — подержу его, пока не найдем покупателя. Если что, — добавила она, — я живу на улице фонарщиков, дом напротив лавки кожевенника.

И скрылась в ночи, оставив Теолрина наедине со своими страхами, сомнениями и грезами о том, что наконец-то все в его жизни изменится.

Само собой, в лучшую сторону.