Алый осколок (СИ)

Глава 40

Факел не понимал, что происходит.

Этого не могло случиться. Не могло! Он ведь все рассчитал. Все предусмотрел. Эта ночь должна была стать ночью его величайшей победы! Так как же… Почему?.. Где он просчитался?..

Он заставил себя собраться с мыслями и силами. Еще слишком рано говорить о поражении. Нужно сделать все, что в его силах… и даже больше. Ему уже приходилось делать подобное. Он справится.

— ФАКЕЛ! — Голос Летающего разнесся громогласным эхом по залу, отражаясь от стен звенящими волнами. Факел видел, что Летающий не торопился использовать стеклограни для стремительной атаки… Почему? Пытается выиграть время? Или просто хочет поговорить? — Мы заждались тебя!

Удерживая контроль над пятой стеклогранью, Факел завис в воздухе так, что его ботинки оказались по вертикали на уровне головы Копья, что тем временем шепотом раздавал команды ближайшим воинам. Одновременно с этим он постарался максимально точно определить местоположение всех стеклострельщиков: одних он видел, пусть и смутно, других, к которым он стоял спиной, чувствовал по концентрации стекол в их оружии.

— Откуда ты здесь взялся?! — крикнул Факел в высоту, полную сверкающих огней. Лоб его, должно быть, покрылся испариной — не то от давления маски, не то от нервозности. Не исключено, что и от того, и от другого. — Разве вы все пятеро не разлетелись, каждый по своим делам?!

Летающий расхохотался.

— Все верно, Факел. Пятеро, — он выделил это слово, — разлетелись по своим делам.

«Но если так, то…»

Факел едва не потерял контроль над пятой стеклогранью, когда до него дошло.

«Нет. Нет, нет… Только не это!»

— Ты ведь уже понял, да?! — Голос Летающего сочился издевкой. — Твои ручные собачки — далеко не единственные, кому может посчастливиться найти красный осколок.

Что ж, это действительно меняло расклад сил — и совсем не в их пользу. На мгновение Факел отвлекся, чтобы бросить взгляд на Теолрина, одного из виновников — пусть и невольных — их сегодняшней катастрофы… Судя по скрюченной позе и темной штанине, парня ранил один из осколков. Плохо. Хотя в свете ситуации, в которую они попали, это уже не имело столь колоссального значения, как при более благоприятных обстоятельствах.

— Ты глупец, Факел, — не унимался Летающий, — если и впрямь думал, что мы так легко и просто позволим тебе проникнуть к нашему алтарю. Глупец, который потащил за собой на верную смерть таких же глупцов!

— А как же твои люди, которых ты отправил нам навстречу? Их ты не отправил на верную смерть?

— Они знали, на что шли, поверь! Они знали, что их жертва позволит всему Таолу жить в мире!

— В мире, полном лжи, ненависти и несправедливости! В мире, где лишь избранным — навроде тебя — дозволено обедать со стола, в то время как остальным приходится сражаться под ним за жалкие объедки!

— Ты сам не понимаешь, что говоришь! Хотя, о чем это я? Ты уже давно утратил разум — сразу после казни твоего сына, не так ли?

«Не ведись на его провокации, — мысленно наставил Факел самого себя, заглушая образы площади и виселиц. — Он ждет, что ты потеряешь над собой контроль и откроешься для удара».

— Ну уж нет. — Делая вид, что смотрит только наверх, Факел воспользовался пятой стеклогранью, чтобы связать себя с осколками, что валялись внизу. Четырнадцать осколков — ровно по количеству вражеских стрелков. — Я-то как раз сохранил его, несмотря на навалившееся на меня горе! Это ты и твои хозяева утратили разум!

— Неужели? — Летающий раскинул руки, словно захотел его крепко обнять. — Ну так поднимись ко мне, вор, и докажи, что я неправ!

Факел почувствовал, как его губы подергиваются в какой-то искаженной, но все равно приятной ухмылке.

Долгожданной ухмылке.

— Это можно, — осторожно произнес он.

А затем, безжалостно опустошая внутренние резервы, отправил подготовленные осколки вперед, каждый в своем направлении.

Мстить за раненых и убитых.

Лишь когда его ушей достигли первые крики, он заставил себя забыть обо всем, что происходит внизу, и взмыл высоко в воздух — навстречу одному из тех, кто был виновен во всех постигающих Таол бедах.

Пора было выносить вердикт.

* * *

Теолрин не особо вслушивался в ахинею, которой обменивались друг с другом Факел и Летающий. Кажется, каждый из них счел, что его собеседник утратил разум — так что Теолрин не особо удивился тому, что в какой-то момент Факел взлетел наверх, под купол. Чему он удивился — так это тому, как с десяток, если не больше, лежащих на полу осколков внезапно разлетелись по сторонам, словно каждый из них был выпущен из невидимого стеклострела. Один из осколков промчался в опасной близости от него самого, едва не распоров ему щеку.

Мелодия звона и криков, что только недавно затихла, вновь усилилась. Одновременно с этим Теолрин увидел, как рядом с ним в два прыжка очутился Копье.

— Жив? — коротко спросил он, протягивая свободную руку.

Теолрин кивнул, решив не вдаваться в детали, и, левой рукой схватив меч за рукоять, ухватился правой за спасительное запястье. Копье поднял его болезненным рывком и указал мечом вперед по ведущему вдоль колонн коридору, что вел куда-то в темноту:

— Идти сможешь?

Теолрин очень хотел ответить простым «да», но раздирающая боль в подкашивающейся ноге намекала, что не все так просто.

— П-попробую… — Должно быть, гримаса боли на его лице была слишком заметной — но сейчас Теолрину было без разницы. Сверху что-то засверкало и раздался звон — приподняв голову, Теолрин увидел, как вокруг Факела и Летающего образуется что-то вроде светящейся оболочки. — А как же… Факел?

— Там, наверху, мы ему уже ничем не поможем. — Копье дернул Теолрина за плечо и повел за собой. Каждый шаг казался Теолрину океаном боли, помноженным на вечность. — Так что заткнись и пошевеливайся.

Теолрин решил проигнорировать недовольный тон Копья — это была мелочь по сравнению с муками, что он испытывал при каждом шаге.

— А что там? — робко спросил он, указав концом гвардейского меча в темноту.

— Там… — Копье чуть помедлил с ответом. Его выживший десяток бежал, впереди них, вдоль колонн. — Там то, за чем мы сюда пришли. Алтарь.

* * *

— Нам не подняться здесь.

Клэйв озвучил то, во что Джейл до последнего отказывалась верить.

После блужданий по пустынным коридорам и холлам они, наконец, вышли в главную башню… только для того, чтобы обнаружить, что лестница, ведущая наверх, завалена обломками самой же себя. Складывалось ощущение, что тут поработал стеклянный ливень — или даже куда более разрушительная стихия… если такая, конечно, вообще существует в природе. И, возможно, все было бы не так плохо — насколько могла видеть Джейл, большая часть лестницы, поднимающейся наверх бесконечной спиралью, уцелела — вот только ее первый «ярус» был полностью снесен. Стеклокаменные обломки, местами обуглившиеся, лежали перед ними, словно бессмысленно павшие воины. В воздухе повис стойкий шлейф пыли, от которого кололо в глазах и саднило в горле.

— Джейл? — Голос Клэйва резонировал от стен и, казалось, поднимался наверх подобно лестнице. — Ты же не научилась летать?

Она медленно повела головой из стороны в сторону.

— Нет, Клэйв. Я не научилась летать.

— Тогда идем обратно?

Джейл не стала спешить с ответом. Ее сощурившиеся глаза метались по сторонам, отчаянно выискивая что-нибудь, что могло бы помочь им преодолеть эту высоту одного этажа… Какие-то жалкие два с половиной человеческих роста.

— Джейл? Чем больше времени мы теряем, тем больше шансы, что нас…

— Помолчи, пожалуйста. И подержи мой меч.

Нахмурившись, она сунула опешившему Клэйву инквизиторский меч, взобралась на островок, созданный стеклокаменными глыбами, и, балансируя на них, двинулась к стене справа от себя. Клэйв что-то проворчал под нос, но полез следом за ней, лязгая мечами. От стеклокаменной пыли у нее зачесалась носоглотка — так, что Джейл едва подавила порыв раскашляться и расчихаться одновременно. Вдобавок, Джейл приходилось держать руки вытянутыми в сторону, чтобы удерживать равновесие. Где-то в глубине души она все ждала, что сейчас очередная глыба под ней обвалится, и свои последние секунды ей придется провести, зажатой между стеклокаменными кусками лестницы… Однако глыбы держались.

Морща нос от почти непреодолимого желания чихнуть, Джейл добралась до примеченного места. Здесь, почти у самой стены, она почти доставала до края площадки второго этажа, откуда могла бы спокойной продолжить путь по лестнице… Почти… Даже с вытянутыми кверху руками ей было не дотянуться. Даже ели прыгнуть… Джейл стиснула зубы с досады. Слишком высоко. Разве что она найдет возможность сократить эту высоту еще примерно на ярд…

— Мечи. — В Джейл пробудилось что-то вроде азарта. — Дай их сюда.

Клэйв, карабкающийся где-то позади, вскоре оказался рядом и, покосившись на нее с подозрением, протянул поочередно оба меча.

— Что ты…

— Смотри, — оборвала его Джейл.

Выбрав, на ее взгляд, наиболее удачное место, она размахнулась и что было мочи всадила оба меча, лезвиями вниз, в стеклокаменную глыбу. Раздался режущий уши звон и скрежет. Оранжевые лезвия врезались в стеклокамень, что явно был менее плотным, чем оранжевое стекло, и опустились вниз, на несколько дюймов каждый. Джейл выдохнула и подергала за рукояти. Крепко. Почти неподвижно. Именно то, что ей и было нужно.

Глаза Клэйва распахнулись в удивлении.

— Погоди. Ты же не собираешься…

— Собираюсь.

Чуть размяв затекшие мышцы, Джейл закинула правую ногу поверх крестовины меча. Оружие чуть задрожало, но Джейл не придала этому значения. Сосредоточившись, она перенесла вес тела на эту ногу, а левой оттолкнулась от глыбы, на которой стояла. Меч чуть прогнулся. Джейл забросила левую ногу на крестовину второго меча и откинула руки в стороны. Ее повлекло назад — на мгновение Джейл показалось, что сейчас она грохнется спиной обратно на плиты, — но она успела удержать равновесие и выпрямиться в вертикальное положение.

— Сможешь так же? — бросила она Клэйву.

— А у меня есть выбор? — спросил он не самым довольным тоном. — Придется смочь.

Джейл весело хмыкнула, а затем, сделав глубокий вдох, подпрыгнула, чтобы ухватиться ладонями за выступ площадки. К счастью, тот выдержал ее вес… по крайней мере, вес ее рук.

— Ты ненормальная, Джейл, ты в курсе? — раздалось снизу.

Она повернулась к Клэйву, чуть склонив голову, и, ухмыльнувшись, подмигнула ему.

— Разумеется я в курсе, — честно ответила она, одновременно подтягивая свое тело наверх. — Но спасибо за комплимент.

* * *

«Я больше не могу».

Эта мысль — вместе с нестерпимой болью, поднимающейся от ноги по всему телу — вытеснила из разума Теолрина все другие мысли. Он плелся, вонзая в плиты меч и опираясь на него, как на костыль, в хвосте отряда. Где-то в вышине (куда он не хотел смотреть из-за боязни утратить равновесие и повалиться на пол) творилось безумие. Огни ярчайшего света то и дело вспыхивали наверху, озаряя большую часть зала красочным многоцветьем, а звуки поединка напомнили Теолрину о стене стеклянного ливня, бушевавшего за их спинами на Щетине Кельма — казалось, даже эти исполинские колонны то и дело содрогались и тряслись от творящегося под куполом. Есть ли шансы у Факела победить Летающего? Судя по тому, что Теолрин видел во время бала — вполне. С другой стороны, сейчас Факелу противостоит не люстра и даже не королевские гвардейцы, но один из избранных. Человек, которому даровали часть сил самих Небодержцев, самих Детей Богов.

Острие меча соскользнуло с плиты, когда Теолрин оперся на оружие, чтобы сделать шаг. Скрежеща по плите, меч скользнул вперед, увлекая Теолрина за собой. Он почти смирился с тем, что сейчас (в очередной раз за последние несколько дней) приложится челюстью о твердый пол, когда чья-то рука удержала его от падения. Копье? Приглядевшись, Теолрин понял, что не угадал: Копье покинул его, чтобы возглавить отряд. Это был обычный воин средних лет, одетый в крепкую на вид кольчугу и вооруженный стеклострелом.

Теолрин нашел в себе силы слабо кивнуть.

— Спасибо, — промямлил он и чуть подернул уголками губ.

— Копье поручил приглядеть за тобой, — прогудел воин. — Обопрешься? — Он дернул плечом.

Теолрин сделал глубокий вдох.

— Нет, — решился он после недолгого раздумья. — Я сам.

Воин пожал плечами, словно говоря «ну и не надо» и зашагал сбоку. Теолрин продолжил ходьбу. Вонзить меч. Опереться. Распределить вес. Сделать шаг правой ногой. Аккуратно подтянуть левую. Вытащить меч. Вонзить… Почти как танец. Только без принцессы Тирэн… И даже без Джейл.

Теолрин невольно начал было думать о брошенной им Джейл, когда что-то вспыхнуло… и не наверху, а спереди, примерно там, где сейчас остановились Копье со своими ребятами. Сфокусировав взгляд, Теолрин понял, что это зажглись светильники — белые, как свет Жемчуг, — что освещали дальнюю часть зала. А именно — алтарь.

Он располагался на широком просторном возвышении, что соединялось с основной частью зала лестницей в семь ступеней, а задней частью упирался в стену. Не считая прохода от ступеней, алтарь был огорожен, но не каким-то забором или стеной, а громадными, почти до самого потолка, восемью стеклянными статуями. Статуями восьми божественных Небодержцев, Владык Таола. При других обстоятельствах Теолрин с удовольствием бы поизучал эти шедевры зодчества, но сейчас его куда сильнее интересовал сам алтарь как таковой… А так же трое людей, что стояли на верхней ступени лестницы. Людей, вооруженных мечом и семигранным щитом и с ног до головы закованных в прочнейшую броню.

Теолрин покачал головой, понимая, как жестоко ошибался, понадеявшись, что со смертью стрелков по периметру зала их путь к алтарю станет свободным. Конечно же, они были здесь, гвардейцы Летающих.

Стеклянные Рыцари.

* * *

Факел сражался, как демон.

По крайней мере, ему хотелось бы в это верить.

Он переключался между стеклогранями с той же легкостью и непринужденностью, с какой опытный жонглер перебрасывает из руки в руку предметы. Силы Священного Стекляруса рвались наружу одна за другой, подчиняя себе все, что сделано из стекла. Вихри осколков бушевали между ним и Летающим, извиваясь спиралями и изощренными параболами, и стремясь вплотную приблизиться к противнику, чтобы отыскать брешь в его защите.

Единственная проблема заключалась в том, что его противник владел стеклогранями еще лучше, чем он сам.

Как Факел ни старался, как ни пытался лавировать между стеклогранями — Летающий предугадывал его маневры и отражал атаки почти так же легко, как опытный воин пресекает попытки пьяного юнца достать его оружием. Однако Факел не торопился впадать в панику и продолжал биться так яростно, как только мог. В конце концов, он долго и упорно шел к этому дню — с того самого момента, как Странник одарил его силами Стекляруса. В свободные от гвардейской службы часы он отправлялся за город, в пустоши, чтобы попрактиковаться там… а потом возвращался, чтобы продолжить прислуживать тем, кого он с каждым годом ненавидел все сильнее. И все ради того, чтобы, когда пробьет час, столкнуться лицом к лицу с опасным врагом. С врагом, против которого практически бессильны простые мечи и копья.

Два стеклянных вихря, добела раскаленные второй стеклогранью, встретились с друг другом ровно под куполом. Ослепительная вспышка на мгновение затмила собой все пространство, а затем осколки разлетелись и принялись осыпаться вниз разноцветным каскадом. Факел отлетел в сторону, переводя дыхание, и Летающий повторил его маневр. Похоже, его запасы сил так же стремительно истощались. Что ж, это давало шансы.

— Зачем ты пришел сюда, глупец?! — внезапно прогремело под куполом.

Факел сделал глубокий вдох, не забывая про поддержку пятой стеклограни, что удерживала его в воздухе.

«Так, значит, ты хочешь поговорить?» — пронеслось в его сознании.

Факел мельком взглянул вниз. Сквозь масочные прорези было видно, что отряд добрался до алтаря, где встретил преграду в виде Стеклянных Рыцарей. Пожалуй, выиграть для них время будет не лишним.

— Ты знаешь, зачем я сюда пришел! — выкрикнул Факел. Его слова разнеслись под куполом гулким эхом. — И ты знаешь, что вашей тирании над Таолом скоро придет конец!

— Ты говоришь о вещах, о которых на самом деле ничего не знаешь. Ты и все эти ваши проповедники — вы попросту доверчивые глупцы! Вам всем просто рассказали сказку, в которую вы захотели поверить.

— Значит, — заявил Факел, — мы сделаем эту сказку реальностью.

Летающий чуть подернул головой — как будто с каким-то намеком на сожаление.

— Ты просто марионетка, Факел. Все, что ты можешь делать — это плясать, когда тебя дергают за ниточки.

— Ну, если так рассуждать, то в какой-то степени все мы — марионетки. И ты — не исключение.

— Да. — Летающий неожиданно согласился. Он сделал шаг по воздуху в направлении Факела. — Но разница между нами в том, что я хотя бы знаю, кто именно дергает за мои ниточки, и чего именно он хочет.

— Я тоже знаю, — парировал Факел.

На это Летающий лишь рассмеялся. Крылья на его шлемовидной маске как будто затрепыхались. Между его раскинутыми руками начали мерцать разноцветные дуги из стеклянной пыли.

— Это ты так думаешь, — хмыкнул Летающий.

Дуга между его руками вспыхнула багровым огнем, и Факел выбросил вперед руки, чтобы подготовиться к защите.

Он не может позволить себе подвести своих людей и проиграть.

Не здесь. Не сегодня.

* * *

Стеклянные Рыцари не спешили атаковать.

Они стояли в молчании, держа меч и щит наготове, подобно гигантским статуям, что возвышались по бокам от них: Аркейс, Белор, Кавен и Лейра слева, Имир, Залма, Кельм и Альз — справа. В их неподвижности было нечто суровое, даже устрашающее. Теолрину совсем не хотелось встречаться с ними в непосредственной близости. И, судя по остановившемуся отряду, это ощущение посетило не только его. Трое Рыцарей… Как вообще с ними справиться?

Однако у Копья, по всей видимости, имелись на этот счет кое-какие мысли.

— Стреклострелы! — заорал он, перекрикивая эхо сражения под потолком. — Приготовиться!

Пятеро воинов, рассредоточившись вдоль колонн, присели на одно колено и вскинули заряженные стеклострелы. Теолрин сделал шаг и, тяжело дыша, оперся правым плечом на ближайшую колонну. Неужели стреклострелы способны пробить эту броню? Теолрин помнил — хорошо помнил — как после долгих усилий его меч (между прочим, окантованный по краям фиолетовым стеклом) оставил на броне Стеклянного Рыцаря лишь жалкую царапину. На что же надеется Копье?

— Залп!

Механизмы щелкнули, заставив Теолрина вздрогнуть и покоситься по сторонам, чтобы убедиться, что стреляют они, а не притаившиеся где-то в тенях враги. Рыцари выставили перед собой щиты. Стекла зазвенели, столкнувшись с ними, а местами — с рыцарской броней. Один из Рыцарей — тот, что стоял правее прочих — чуть отшатнулся, в то время как другие практически не шелохнулись. Теолрин с раздражением выдохнул, думая о том, как бездарно были потрачены снаряды, когда увидел летящие в сторону Рыцарей шары.

Тогда до него дошло.

Он понял — Копье и не думал пробить броню Рыцарей… Все, что ему было нужно — это заставить их немного отвлечься.

Огненные искры засверкали в пространстве перед Рыцарями, а затем пророкотали взрывы. Теолрин зажмурился, одновременно вдавливая меч в пол что было сил, чтобы ненароком не утратить равновесие. Даже с закрытыми глазами он, казалось, видел, как зал озаряют одна за другой ярчайшие вспышки. Подождав пару ударов сердца, Теолрин распахнул глаза. В глубине души он надеялся, что, открыв их, обнаружит Стеклянных Рыцарей лежащими, окровавленными с головы до ног и бьющимися в предсмертных судорогах… Но реальность вновь разочаровывала его.

Все трое Рыцарей по-прежнему стояли в боевой стойке, разве что одному из них взрывом опалило плащ и сорвало наручи с рук, а другому сбило кусок щита. Должно быть, у этих стеклянных махин имелась специальная инструкция о том, как действовать в случае подобного нападения — иного объяснения их выжидательной тактике Теолрин попросту не видел.

Краем зрения Теолрин приметил, как двое мужчин, стоящих рядом с Копьем, вынимают из-за пояса каждый по два шара. Но на что они надеются? Очевидно, броня Стеклянных Рыцарей столь крепка, что даже сила взрыва не пробивает ее. К тому же, что-то подсказывало Теолрину, что взрывных шаров в их походном арсенале осталось совсем немного… Как их использовать? Что можно придумать такого, что нанесет существенный вред этим непробиваемым верзилам?..

Мысль о верзилах заставила Теолрина устремить взгляд вперед, за спины рыцарей. На мгновение его посетило сомнение — может ли это вообще сработать?.. И все же он решился. Если хоть хоть малейший шанс — пусть и один из сотни — надо непременно его опробовать.

Превозмогая рвущую ногу боль, Теолрин поспешил вперед. За его спиной, где-то в высоте, раздался грохот и звон, от которого содрогнулся сам зал.

— Копье! — крикнул Теолрин что было сил. — КОПЬЕ!

Тот, наконец, услышал его и обернулся, всем своим видом выражая недовольство человека, отвлеченного от чего-то крайне важного. Опережая его вопрос, Теолрин крикнул:

— Статуи!

Брови Копья сомкнулись над переносицей грозной дугой.

— Чего?

— Шары… — Теолрин остановился, не в силах больше идти, и, приподняв меч, указал острием на Небодержцев. — Не в Рыцарей…

Спустя несколько тревожных мгновений на лице Копья промелькнуло подобие понимания. Он кивнул Теолрину и развернулся обратно, лицом к алтарю, после чего что-то прошептал своим «шарометателям», как окрестил их Теолрин. Те что-то уточнили у него в ответ, после чего юркнули по сторонам, почти сразу же затерявшись в тенях колонн.

— Стеклострелы! — прокричал Копье, поднимая руку. — Залп!

И снова звон. И снова Стеклянные Рыцари выдержали стрелковую атаку, почти не дрогнув. Однако это отвлекло их от четырех шаров… Точнее, от того, что все четыре шара полетели не в них, а в ноги Кавена — старейшего из Небодержцев — что нависал своей стеклянной громадиной над Рыцарями. Подозрения Теолрина оправдались: стекло, из которого архитекторы изваяли статуи Небодержцев, пусть и было дорогим, но все же не столь бронебойным, как стекла, укрепляющие броню Стеклянных Рыцарей. Одна нога Кавена взорвалась и рассыпалась на кусочки сразу, вторая раскололась с легким запозданием. Раздался гудящий звук, и большая часть туловища Небодержца начала крениться. Стеклянные Рыцари, наконец, вышли из оцепенения и обернулись, запоздало пытаясь понять, что происходит.

В следующее мгновение статуя одного из их покровителей свалилась на них с таким грохотом и силой, что Теолрин не удержался на ногах и, выпустив меч, невольно повалился на пол.