Американский Шерлок Холмс

Таинственное кораблекрушение

Прирост населения Соединенных Штатов Северной Америки, путем ежегодно увеличивавшейся иммиграции итальянцев, представлял собой весьма нежелательное для правительства явление.

Больше всего иммигрировало сицилийцев, которые появлялись в хваленой стране свободы только за тем, чтобы в возможно короткий промежуток времени заработать возможно больше денег, а затем возвратиться к себе на родину.

В этом, собственно, нет большой беды, так как Америка, при всех своих несомненных превосходствах над другими странами, все-таки не может заменить родину всем тем пришельцам, которые приезжают в Новый свет.

Но дело в том, что итальянцы, не в пример представителям других народностей, охотно подчиняющимся правам и обычаям гостеприимной страны, ни на шаг не отступают от своих привычек.

Так, например, вспыльчивые сыны юга, при малейшем поводе пускают в ход кинжал или револьвер.

Мало того: иммиграция южных итальянцев перенесла в штаты все ужасы, творимые в самой Италии разными тайными сообществами.

Мафия, Каморра и «Черная рука», как именуют себя эти преступные союзы, представляют собой не что иное, как сообщества разбойников, грабителей, вымогателей и убийц, вызывающие повсюду ужас и страх своими деяниями.

Преступная деятельность этих сообществ вообще и членов «Черной руки», в особенности, так сильно развилась в Штатах, что в газетах появились уже особые рубрики, где изо дня в день сообщалось о злодеяниях этих преступных шаек.

Не проходило дня без какого-нибудь покушения или грабежа.

Полиция, конечно, пустила в ход все средства, чтобы положить конец этим ужасам, но преступники оказались хитрее всех сыщиков Нью-Йоркского полицейского управления.

После того, как все усилия властей не привели ни к чему, начальник Нью-Йоркской полиции вызвал к себе знаменитого сыщика Ника Картера, который взял на себя поручение уличить членов тайного сообщества и изучить его организацию, поставив лишь условием, чтобы никто, кроме самого начальника полиции, не знал об его намерении.

Ник Картер и его старший помощник Дик превратились в итальянцев, и знаменитому сыщику после долгих усилий удалось быть принятым в качестве члена одним из тех отделов союза «Черной руки», который раскинулся сетью по всему Нью-Йорку.

Ник Картер узнал, что во главе союза стоит разбитый параличом старик, по фамилии Беллини, у которого была красавица-дочь, ненавидевшая деятельность членов союза.

Затем Нику Картеру удалось арестовать всех членов одного из отделов и отправить их за решетку.

Были задержаны также главари этого отдела, некий трактирщик Меркодатти и какой-то неизвестный, именовавший себя Михаилом Пеллурия.

Сам Ник Картер, известный в отделе под именем Марко Спада, тоже был арестован и теперь сидел с этим Пеллурия в одной камере.

Арест Ника Картера, разумеется, был произведен полицией по его же собственному распоряжению, а в одну камеру с Пеллурия он сел потому, что надеялся выведать у того еще кое-какие тайны.

Таким образом, Ник Картер сидел в одной камере с Михаилом Пеллурия уже двое суток.

Поздно вечером явился смотритель и грубым тоном предложил узникам следовать за ним.

Под усиленным конвоем они прошли по коридорам подследственной тюрьмы на улицу.

У ворот стояла тюремная карета, в которую их заставили войти.

Дверцы захлопнулись за ними и тяжелая карета двинулась в путь.

Внутри кареты было совершенно темно.

Оба узника помолчали немного, тем более, что Пеллурия не знал, нет ли в карете еще полисмена. Наконец, он хриплым голосом спросил:

— Куда мы едем?

— Должно быть нас переводят в другую тюрьму. В какую именно, не знаю, но мы это увидим, когда будем вылезать из кареты.

— Почему нас не оставили там, где мы были?

— Вероятно, потому, что нас хотели разлучить с товарищами. Не забывайте, Пеллурия, что арестованы ведь все члены отдела.

Помолчав немного, Пеллурия задумчиво проговорил:

— Быть может, из другой тюрьмы нам скорее удастся бежать.

— Вы мечтаете о бегстве?

— Как не мечтать! Я только об этом и думаю с самого момента ареста!

— А составили ли вы уже какой-нибудь план? Вероятно, нет, а я вот уже додумался, каким образом надуть полицию.

— Неужели? И вы возьмете меня с собой, Спада?

— Понятно, возьму! Я никогда не оставляю своих друзей в беде!

— Стало быть, вы не ненавидите меня?

— А за что мне вас ненавидеть?

— А я-то думал, что вы ненавидите меня, полагая, что я действую за одно с Меркодатти. Помните, Спада, ведь мы подозревали в вас тайного уполномоченного самого Беллини, которому поручено укокошить нас за то, что мы ухаживали за его дочерью. Эта надменная девица и знать не хотела ни меня, ни Меркодатти, и мы боялись, что ее отец решил отправить нас на тот свет! Вот почему Меркодатти в ту ночь, когда вы в первый раз присутствовали на нашем заседании, хотел заставить вас признаться ему во всем!

— Вы сами видели, как я разделался с ним, помните? Но зачем же мне ненавидеть вас, Пеллурия? Напротив: если мне удастся привести в исполнение мой план, то вы будете свободны одновременно со мной!

— Вы поступаете как истинный друг! Но не знаете ли вы, куда именно нас теперь везут?

— Быть может, в тюрьму на улице Лудло. Это было бы очень хорошо, так как оттуда, говорят, бежать не слишком трудно. У меня даже был приятель, который бежал оттуда и рассказывал, что это вовсе не трудно.

— Значит, все-таки надежда есть, — шепнул Пеллурия, — но сумеете ли вы удостовериться, что нас привезли именно в тюрьму Лудло?

— Очень просто. Я спрошу полисмена, который откроет нам двери.

— Он ничего не ответит?

— Почему вы так думаете?

— Вот увидите, Спада: он будет молчать уже потому, что нас переводят в другую тюрьму, вероятно, только для того, чтобы там тайком покончить с нами!

— Что за глупости! — громко расхохотался Ник Картер, — пожалуй, такие вещи происходят в Италии, но здесь в Америке этого не бывает!

Пеллурия вздохнул с облегчением.

Оба узника молчали, пока, наконец, карета не остановилась. Они слышали, как кучер слез с козел и ушел.

— Спада, — вдруг шепнул Пеллурия.

— Ну, что?

— Не воспользоваться ли случаем и удрать?

— Каким образом?

— Вы поддержите меня, если я рискну?

— Если можно будет, отчего же нет?

— За нами, быть может, явятся только два человека, а с ними мы сумеем справиться! Я еще весьма недавно видел, что вы страшно сильны, Спада, да и я не из слабеньких!

— А если наш замысел не удастся?

— Смелым бог помогает! Терять нам нечего, а выиграть мы можем очень много!

— Ладно, попытаемся, если только нас не будет провожать человека три или четыре.

— Да, это было бы плохо! Тогда пришлось бы покориться судьбе!

— Как вам сказать.

— Неужели вы, Спада, рискнете вступить в борьбу с четырьмя полисменами? — спросил Пеллурия.

— Почему бы и нет? Ваша мысль мне нравится, Пеллурия, так почему бы и не сделать отчаянной попытки вырваться на свободу?

— Вы правы, Спада! Значит, рискнем?

— Я сделаю все, что могу! Жаль только, что у меня нет ни ножа, ни револьвера!

— Приходится ограничиться кулаками, — шепнул Пеллурия, — тише, идут. Сколько их, как вы думаете?

Оба арестанта стали прислушиваться, затаив дыхание. Затем Ник Картер шепнул:

— По моему, их трое?

— Кучер и два смотрителя?

— Да, кучер-то идет, я его по шагам узнаю.

— Как же нам быть?

— Вы становитесь у самых дверей, а я встану с другой стороны. Как только дверь откроют, я выйду первым, причем, конечно, не подам виду, что я задумал бежать. В тот самый момент, когда мои ноги коснутся земли, я пущу в ход кулаки и нисколько не сомневаюсь, что сразу же уложу двоих на землю! Когда это удастся, вы выскочите из кареты и во всю прыть убегайте, а я тем временем справлюсь с третьим.

— Неужели вы думаете, что разделаетесь один?

— Попробую.

— А я не буду помогать вам?

— Это, по моему, не имеет никакого смысла. Если нельзя устроить это с быстротой молнии, то и начинать не стоит. Вы удирайте и ожидайте меня на ближайшем углу. Я знаю по близости такое место, где мы с успехом можем скрыться.

— Тем лучше, Спада! Буду делать так, как вы говорите!

— Тише. Идут.

Кто-то повозился у замка и вслед за тем дверцы кареты открылись.

— Выходите, окаянные, оттуда!

Согласно своему плану Ник Картер соскочил на землю обеими ногами сразу и в тот же момент накинулся на смотрителей.

Так как смотрители отошли было немного в сторону, то Пеллурия не мог видеть, что собственно делается. Но судя по глухому звуку падения человеческих тел, он решил, что Марко Спада успешно выполнил свое намерение.

Выскочив из кареты, он увидел на земле двух растянувшихся смотрителей; Марко Спада боролся с кучером.

Пеллурия в нерешительности остановился, так как ему хотелось помочь своему храброму приятелю, но когда Спада крикнул ему убираться как можно скорее, он помчался вперед по улице Лудло.

На ближайшем углу он остановился и прислушался.

Он радостно вскрикнул, когда услышал в ночной темноте быстро приближающиеся шаги, а затем узнал своего приятеля Марко Спада.

— За мной, Пеллурия, — шепнул ему Ник Картер, быстро проходя мимо.

Они прошли по целому лабиринту улиц и переулков, пока, наконец, Ник Картер остановился и положил итальянцу руку на плечо.

— А теперь, Пеллурия, нам уже не страшны никакие сыщики! — проговорил он, улыбаясь.

— Они, еще, пожалуй, могут нагнать нас, Спада! — боязливо ответил тот.

— Да они и понятия не имеют, куда именно мы бежали! Кроме того, ни один из них не очнется от обморока раньше, как часа через два!

— Неужели вы уложили всех троих! Черт возьми, и молодец же вы! Но не будет ли лучше, если мы попытаемся уйти подальше, как можно скорее?

— Напротив, слишком большая поспешность может навлечь на нас подозрение! Мы пойдем дальше совершенно спокойно и никто не заподозрить в нас беглых арестантов!

— Вы правы, Спада, — согласился Пеллурия. — Куда же мы пойдем?

— В тот дом, о котором я вам уже как-то рассказывал. Он находится вблизи нашего квартала.

— Да ведь там-то нас будут искать прежде всего!

— Отнюдь нет. Я нанял там такую комнату, что вся нью-йоркская полиция не найдет нас.

Пеллурия, покачивая головой, пошел вслед за своим приятелем, который шел вперед весело и беспечно; сам Пеллурия страшно волновался и все время боязливо оглядывался по сторонам.

— Неужели вы думаете, Спада, что в той комнате мы будем в безопасности? А если бы даже и так, то ведь там мы будем в таком же плену, как в тюрьме: на улицу мы не можем показываться, так как наши портреты завтра же появятся во всех газетах.

— Глупости! До завтра мы с вами так основательно переоденемся и загримируемся, что мы сами себя не узнаем, глядя в зеркало.

— Вы молодец, Спада! Разве вы умеете гримироваться?

— Погодите, сами увидите! — ответил Ник Картер.

— В вашем лице я нашел истинного друга! Я виноват перед вами, Спада, так как сначала заподозрил вас и замышлял против вас недоброе!

— Забудьте об этом, Пеллурия! У нас с вами теперь более спешные дела, так как мы должны как можно скорее завязать отношения с каким-нибудь другим отделом «Черной руки».

— Об этом уж позвольте побеспокоиться мне, Спада! Надо вам сказать, что я состою членом самого могущественного отдела, самого главного союза. Вы уже слышали о «Черной сотне»?

— Где бы! Неужели вы…

— Да, я состою ее членом! — торжественно заявил Пеллурия, — это так же верно, как то, что вы осенью еще не надеялись бы сделаться членом союза! Но после всего того, что вы для меня сделали, вы достойны быть принятым в состав «Черной сотни»!

— Знаете, Пеллурия, ведь это моя давнишняя мечта, — шепнул Ник Картер, — я очень много слышал об этой «Черной сотне»! Расскажите мне побольше о ней.

— Видите ли, «Черная сотня» — это наши избранники, в ряды которых может быть зачислен лишь тот, кто совершил для союза «Черной руки» что-нибудь выдающееся.

— А вы разве совершили что-нибудь такое?

— Еще бы! Я ведь заставил одного итальянского герцога уплатить нам полмиллиона лир, а когда он отказался от вторичной платы такой же суммы, то я убил его кинжалом! Это было в Италии, где мне после этого оставаться, конечно, было нельзя. Вот меня и отправили сюда с тем, чтобы зачислили в «Черную сотню»!

— Вот как! А я и не думал, что вы так храбры! Ведь в сравнении с вами я мальчишка и щенок! Я ничего не сделал такого, чем мог бы заслужить подобное отличие!

— Напрасно вы так думаете, Спада! Вы спасли от тюрьмы и смерти члена «Черной сотни», а это равносильно тому, что сделал я для союза. Поверьте мне, Спада, моей рекомендации будет достаточно, чтобы вас приняли!

— А если нет вакансий? Ведь это братство состоит, надо полагать, из ста членов?

— Вакансии всегда есть! Ведь члены этого братства не только пользуются почестями, они подвержены также частой опасности, так как им поручаются самые трудные дела! Кроме ста действительных членов в братстве есть еще начальник!

Пеллурия наклонился ближе к своему спутнику:

— Вы знаете Беллини? — шепнул он.

— Как! Отец Лючии? — в изумлении спросил сыщик.

— Нет, это другой Беллини, родственник того старика, но он именует себя Калиостро!

— Имя подходящее!

— Лучшее трудно было придумать! Так вот, слушайте же! Братство «Черной сотни» стоит во главе всех прочих отделов в Америке. Оно приводит в исполнение все распоряжения, отдаваемые Беллини в качестве верховного руководителя союза «Черной руки», распространенного по всему земному шару. Члены братства набраны со всех частей света. Кто отличится каким-нибудь подвигом, тот попадает в баллотировочную запись, на основании которой производятся выборы. Сами выборы происходят в доме Беллини. Порядка избрания я и сам не знаю, но я знаю, что «Черная сотня» распоряжается неограниченной властью по всей Америке. Все местные отделы, как бы они не были сильны сами по себе, обязаны повиноваться «Черной сотне». Для достижения этой цели «Черная сотня» ведет подробную отчетность всем отделам и ей известна биография каждого члена в отдельности, хотя таких членов в Соединенных Штатах тысячи!

— А кто ведет эту отчетность?

— Глава, как мы называем начальника. Он состоит нашим вожаком, он распоряжается судьбой каждого из нас и за это получает двадцать пять тысяч долларов жалованья в год!

— Недурно, черт возьми!

— Так-то оно так, но не забывайте, что глава уже потому вынужден жить на широкую ногу, что он обязан вести знакомство с представителями высшей власти, так как он таким образом вовремя узнает о мерах, принимаемых против союза «Черной руки».

— Долго ли такой глава руководит союзом?

— Он избирается на всю жизнь, а в случае его смерти «Черная сотня» выбирает из своей среды заместителей.

— А каким образом выбирался Беллини, верховный начальник всего союза «Черной руки»?

— Точно таким же образом, с той только разницей, что тогда из каждой страны света приезжают в Америку делегаты — члены «Черной сотни». Эти делегаты на тайном заседании избирают нового верховного начальника.

— Стоящий ныне во главе союза Беллини уже очень стар?

— Да, ему лет восемьдесят! Да и здоровье его оставляет желать лучшего. Говорят даже, что в близком будущем предстоит избрание нового руководителя.

— А кто займет это место?

— Этого никто не может предсказать! Меркодатти считался кандидатом, но после того, как он похитил Лючию Беллини и скрылся, о нем уже и речи быть не может.

— Не считаете ли вы его предателем?

— Как вам сказать? Меня нисколько не поразило бы известие о том, что «Черная сотня» приговорила его к смерти! Точно не могу этого сказать, так как вследствие своего ареста я не мог присутствовать на последнем тайном заседании!

— А где происходят заседания «Черной сотни»?

— Это вы узнаете лишь после того, как подвергнетесь церемонии зачисления в состав членов. Не удивляйтесь, особенного тут ничего нет. Вам только придется собственной кровью записать ваше имя в книгу перечня членов!

— Знаете, Пеллурия, я счастлив, что имел возможность оказать вам сегодня услугу, — произнес Ник Картер и глубоко вздохнул, — ведь без этого я, пожалуй, никогда не нашел бы возможности попасть в члены братства! Но вот мы и прибыли к тому дому, где мы до поры, до времени будем скрываться.

— Слава Богу! А то я сильно устал, да и изнервничался окончательно.

— Пустяки. За нами нет погони и здесь никто нас не тронет. Вот мы и пришли к цели: по этой лестнице надо подняться на третий этаж. Идите за мной, Пеллурия. Ну, вот мы и на месте — войдите сюда.

Ник Картер открыл дверь.

Войдя в комнату, он нажал электрическую кнопку, вследствие чего моментально засияли лампочки двойной люстры.

Пеллурия в изумлении стал оглядываться к комнате.

— Черт возьми. Спада, откуда у вас средства на такую роскошь? — спросил он.

— Я из богатого дома, Пеллурия, — ответил Ник Картер, — садитесь, вот вам бутылка виски, а вот сигары — впрочем, извините, коробка-то, оказывается, пуста. На другой стороне улицы есть табачный магазин, где продаются всевозможные сигары. Не будете ли вы любезны сходить вниз и купить несколько штук? Пожалуйста. Вот вам ключ, чтобы вы могли беспрепятственно вернуться сюда.

Пеллурия был страстный курильщик; так как в тюрьме он сидел двое суток без сигар, то теперь ему страшно хотелось курить и он поспешил исполнить просьбу своего приятеля.

Как только он вышел из комнаты, Ник Картер подошел к нише, отодвинул там ковер и поднял крышку люка, в котором под полом был приспособлен телефонный аппарат.

Телефон этот был устроен по специальному заказу сыщика для того, чтобы он мог во всякое время связаться с начальником полиции. Кроме самого начальника никто в полицейском управлении не знал о существовании этого аппарата.

В одном из секретных помещений здания управления полиции при аппарате неотлучно дежурила достойная доверия телефонистка, на обязанности которой лежало ожидать вызова сыщика.

Как только Ник Картер приложил трубку к своему уху, он услышал заранее условленный пароль:

— Все на месте!

Михаил Пеллурия, вероятно, немало был бы поражен, если бы мог подслушать своего мнимого приятеля в данную минуту.

Он узнал бы, что Ник Картер нарочно, по заранее и давно уже обдуманному плану устроил бегство из кареты, для того, чтобы дать Михаилу Пеллурия возможность снестись с другими отделами союза «Черной руки».

Начальник полиции очень обрадовался, когда Ник Картер сообщил ему, что имеет надежду попасть, по протекции Пеллурия, в члены «Черной сотни».

Едва Ник Картер успел окончить беседу, спрятать аппарат на свое место и сесть в качалку у окна, как вернулся Пеллурия.

Ник Картер закурил сигару, взглянул на стенные часы и произнес:

— А я полагал, что теперь еще не так поздно. Что бы вы сделали теперь, Пеллурия, если бы могли быть совершенно уверены в том, что полиция не будет преследовать вас?

— А который теперь час? Ого, уже половина одиннадцатого! — воскликнул итальянец, — уверяю вас, Спада, если бы я не опасался, что по дороге меня задержат, я отправился бы немедленно на главную квартиру «Черной сотни» и приготовил бы все, что нужно для вашего избрания, так как завтра ночью должно состояться заседание!

— В таком случае идите, — сказал Ник Картер, — никто не будет вам препятствовать.

— Да, если бы вы могли загримировать меня так, что ни один сыщик не узнает меня на улице!

— Только-то всего? Если хотите, я вас загримирую самым лучшим образом! Можем сейчас же начать работу.

— А каким же образом я попаду сюда обратно? — озабоченно спросил Пеллурия.

— У меня два ключа от парадной, из которых я вам дам один; вместе с тем возьмите также ключ от самой комнаты. Там в углу стоит диван: стоит только вытянуть спинку, и получится весьма удобная кровать. Когда вы полагаете вернуться сюда?

— Часа в два ночи, не раньше.

— В это время я уже буду спать, — смеясь, ответил Ник Картер, — и я буду покорнейше просить вас, Пеллурия, избегать даже малейшего шума ночью, так как, если меня разбудите, то я уже не засну больше. Ну, а теперь скажите, в кого вы хотите превратиться? В китайца или негра, а может быть, в бродягу?

— Вот это последнее, пожалуй, будет лучше всего, — согласился Пеллурия, — в виде бродяги на меня меньше всего обратят внимание в этой части города.

Ник Картер подошел к стоявшему в углу комоду с глубокими ящиками и вынул оттуда несколько коробок, париков, фальшивых бород, а также и несколько разнообразнейших костюмов.

— Вот, Пеллурия, выбирайте, что хотите, переоденьтесь, а все остальное я сделаю в единый миг.

Спустя четверть часа Пеллурия действительно превратился по внешнему виду в бродягу, который ночует на свежем воздухе и знает мыло и его применение лишь понаслышке.

— Спада, вы просто фокусник какой-то! — воскликнул Пеллурия, глядя на себя в зеркало, — теперь меня не узнала бы и родная мать! Да, в таком наряде мне нечего опасаться полиции! А что вы теперь будете делать?

— Как только я выкурю сигару, я лягу в постель, так как страшно устал. Итак, до свиданья, Пеллурия. Когда придете домой, не шумите. Вы, конечно, теперь и должны вести себя, как бродяга: помните, что ни один бродяга не пропустит трактира без того, чтобы не зайти и не выпить хоть на грош. Вы, таким образом, придете немного позднее, но зато никто ни в чем не заподозрит вас.

— Благодарю за совет, Спада, я буду им руководствоваться. Прощайте.

И Пеллурия вышел из комнаты.

Как только он закрыл за собой дверь, Ник Картер вскочил и быстро начал натирать лицо какой-то светлой жидкостью, вследствие чего совершенно изменил цвет лица. Затем он накинул на себя другой костюм и надел парик с фальшивой бородой.

После этого сыщик бесшумно вышел из комнаты.

В лице почтенного старца с седыми волосами и золотыми очками на носу, никто не узнал бы бежавшего из тюрьмы итальянца; сыщик спокойно мог бы заговорить с самим Михаилом Пеллурия, не рискую возбудить его подозрений.

Ник Картер знал заранее, что Пеллурия сначала удостоверится в том, не выслеживает ли его мнимый соотечественник; вот почему сыщик не вышел на улицу, а стал в тени подъезда, где Пеллурия не мог его видеть.

Минут десять Пеллурия следил за домом, прячась по темным углам, наблюдая за подъездом. В конце концов ему показалось, что бояться нечего.

«Отлично! — подумал сыщик, — если он до сих пор не доверял мне, то теперь должно было исчезнуть и последнее сомнение!»

Пеллурия не успел отойти и двадцати шагов, как Ник Картер вышел из подъезда, перешел на другую сторону улицы и последовал за итальянцем.

По-видимому, Пеллурия и в голову не приходило, что его выслеживают и потому он избрал кратчайший путь.

Он прошел по Бликер-стрит и миновал Бовери, нигде не останавливаясь.

Наконец он вскочил в вагон электрического трамвая.

Ник Картер последовал его примеру, с той только разницей, что устроился на задней площадке, тогда как мнимый бродяга стоял на передней.

Пеллурия соскочил с вагона лишь вблизи «Асторгауза», известной гостиницы на углу Бродвея и Садового проспекта.

Теперь Нику Картеру стало много труднее выслеживать итальянца, так как последний сел в фургон, ехавший по направлению к Бруклинскому мосту, да сел так, что мог видеть всех, кто идет сзади фургона.

Но Ник Картер и тут нашелся. Он нанял коляску и приказал кучеру ехать вслед за фургоном, но так, чтобы седевший на последнем пассажир не догадался, в чем дело.

Приехав в Бруклин, Пеллура сойдя с фургона, снова сел в вагон электрического трамвая, и в конце концов доехал до той части города, которая в Нью-Йорке именуется «Гованус» и состоит из массы выходящих на пристань маленьких улиц.

Тут Пеллурия, к изумлению Ника Картера, подошел к пристани и сел в одну из маленьких весельных лодок, стоявших недалеко от товарных складов.

Оставаясь незамеченным, Ник Картер сел в другую лодку, опустил весла в воду и приготовился преследовать итальянца также и по реке.

Лодки стояли вблизи так называемого «канала Гованус», где река расширяется и переходит в залив.

Тут обыкновенно стояли ненужные или вышедшие из употребления судна, начиная с маленькой лодочки и кончая громадной баржой, из тех, что выходят даже в открытое море.

Ник Картер к изумлению своему заметил, что Пеллурия направляется к трем большим баржам, стоявшим одна возле другой на якорях.

Это было тем более странно, что баржи эти, по-видимому, давно уже не пускались в работу, и потому могли служить убежищем разве только водяным крысам.

Пеллурия приблизился к одной из этих барж и скрылся в темноте.

Ник Картер неподвижно сидел в своей лодке и стал его ждать.

Но когда Пеллурия не вышел больше из темноты, сыщик пришел к убеждению, что итальянец либо взобрался на одну из барж, либо находится в непосредственной ее близости.

Ник Картер решил последовать за ним.

Как можно осторожнее он отправился дальше, обращая особое внимание на то, чтобы не столкнуться с одной из ветхих барж и не произвести шума.

Вдруг он остановил лодку, так как услышал шепот нескольких голосов.

По всей вероятности беседовавшие стояли на палубе баржи, но Ник Картер при всем желании не мог их видеть; равным образом он не мог понять ни одного слова из их беседы.

Прошло несколько минут и шепот умолк.

Ник Картер подождал немного, а потом, не расслышав ни малейшего шороха, снова привел свою лодку в движение, подвигаясь вперед вдоль корпуса баржи. Вдруг он ощутил на плоскости корпуса какую-то выпуклость; ощупав это место, он убедился, что то был так называемый грузовой люк, или дверь на шарнирах, закрывающаяся кверху.

Затем Ник Картер пощупал у нижнего края люка ручку, причем к изумлению своему заметил, что люк не был заперт.

Он прислушался. Кругом стояла безмолвная тишина.

Затем он взял свой карманный фонарь и осветил помещение за люком.

Он увидел, что остов баржи был наполнен водой, глубиной, однако, не более фута.

На воде плавало несколько весельных лодок. Очевидно, остов баржи служил местом хранения подобных лодок.

Все это было приспособлено, по-видимому, весьма изобретательным преступником, сюда мог скрыться бесследно всякий преследуемый и никто не догадался бы, что эта баржа служит убежищем для всякого сброда.

Ник Картер не сомневался в том, что Пеллурия причалил сюда только для того, чтобы спрятать свою лодку, вероятно, он говорил со сторожем старой баржи, с которым он потом и ушел куда-то.

Сыщик тоже вошел со своей лодкой во внутрь баржи.

Осмотрев весьма осторожно все внутренние стены баржи и убедившись, что кроме люка не было другого выхода, он опять вышел наружу, закрыл люк, а затем ловко взобрался на палубу.

Он уже собирался продолжать свои расследования, как вдруг опять расслышал чьи-то голоса.

Моментально он юркнул за будку и там прикорнул.

Оттуда он мог видеть почти всю палубу.

Спустя несколько минут он расслышал легкий скрип и вместе с тем к крайнему своему изумлению увидел, как поднимается кверху крыша капитанской каюты.

По-видимому, она поднималась посредством блока.

Когда она открылась настолько, что из-под нее мог вылезти человек, скрип прекратился и сыщик расслышал, как внутри кто-то поднялся вверх по этой лестнице и на палубу вышла какая-то фигура, за нею вторая.

Они остановились на расстоянии всего лишь нескольких шагов от Ника Картера и завели беседу на итальянском языке.

Сыщику, однако, не удалось разглядеть их лиц, но уже из первых же слов он узнал, что Пеллурия здесь не было.

— Пеллурия говорит, что этот Спада достоин доверия, — шептал один из незнакомцев, — причем, по его мнению, он не постоит за крупным вступительным взносом!

— А он поручится своей жизнью за то, что Спада достоин доверия? — спросил другой.

— Разумеется, хотя это, пожалуй и не требуется, если принять во внимание то, что Спада уже сделал для нас!

— С этим я не согласен, — холодно заявил другой незнакомец, — напротив, я ему все еще не доверяло! Мы о нем ничего не знаем! Он заставил банкира Канова уплатить крупную сумму, а когда отдел, к которому он принадлежал, подвергся нападению полиции, он собирался заставить другого банкира — как бишь его?

— Антонио Вольне!

— Ну да, банкира Антонио Вольне, выдать нам свое состояние! И все-таки я считаю нужным подвергнуть его особому испытанию и кроме того заставить его уплатить очень крупный вступительный взнос. Разве вы с этим не согласны, Калиостро?

Ник Картер насторожился: стало быть, то говорил начальник «Черной сотни», главного отдела союза «Черной руки».

— Разве вам уже пора? — спустя некоторое время спросил первый собеседник.

— Да, давно пора! Во время моего отсутствия вы будете здесь распоряжаться! Завтра, ровно в полночь, я снова буду на месте!

— Пеллурия должен проводить Спада до входа в амбар, не так ли?

— Именно так! А теперь прощайте!

— Одну секунду! Вы позволите помочь вам достать вашу лодку?

Калиостро кивнул головой и затем оба прошли через палубу, мимо сыщика.

Ник Картер хорошо видел, как они спустились по трапу и открыли люк.

Он подождал, пока они скрылись в темноте, затем встал, пошел на носовую часть палубы и пролез в отверстие между крышкой капитанской каюты и палубой.

Избегая малейшего шороха, он спустился вниз по лестнице. Там он увидел на полу большое железное колесо, соединенное с блоком, при помощи которого можно было поднимать и опускать крышу капитанской каюты.

Ник Картер очутился в совершенно пустом помещении, объемом приблизительно в три квадратных метра. По-видимому, иного входа сюда не было, но вскоре сыщик нашел весьма ловко скрытую в стене дверь, а затем нащупал и пружину, которую нажал.

Дверь отворилась. В помещении было совершенно темно, не было слышно ни звука.

Ник Картер засветил фонарь, но в тот же момент отскочил назад.

Он чуть не столкнулся в узком проходе с каким-то мужчиной.

Он сообразил, что должен действовать с быстротой молнии, так как иначе очутится в крайне опасном положении.

Весьма возможно, что сыщик погиб бы, если бы яркий луч электрического фонаря не ослепил незнакомца до того, что он остановился, как вкопанный.

Прежде чем он успел пошевельнуться или крикнуть, Ник Картер правой рукой зажал ему рот, а левым кулаком нанес ему такой страшный удар по виску, что тот свалился без чувств.

Опасность до поры, до времени миновала.

Однако, Ник Картер не знал, куда спрятать и себя, и незнакомца так, чтобы собеседник Калиостро по возвращении ничего не заметил.

Оставалось только двигаться дальше, подобрав оглушенного.

Сделав несколько шагов, сыщик в правой стене узкого коридора увидел полуоткрытую дверь. Очевидно, незнакомец вышел именно отсюда.

Ник Картер открыл эту дверь и очутился в чрезвычайно тесном помещении, настолько низком, что он головой чуть не ударился об потолок. Кроме той двери, через которую он вышел, тут были еще четыре двери.

Ник Картер попробовал открыть одну за другой.

Все они были заперты, за исключением одной.

Когда сыщик переступил порог, на него пахнуло холодным воздухом.

Он остановился.

В коридоре раздались тяжелые шаги.

Очевидно, возвращался собеседник Калиостро.

Ник Картер был уверен, что сейчас произойдет столкновение, а потому опустил на пол свою тяжелую ношу.

Но к радости своей он услышал, что незнакомец, вынув из кармана связку ключей, отпирает другую дверь рядом.

Снова Ник Картер засветил фонарь и увидел, что находится в низком, но довольно широком проходе, в конце которого лестница вела куда-то вниз.

Сыщик в недоумении пошел дальше, не находя объяснения этому лабиринту.

В конце лестницы, в которой было ступенек пятнадцать, он увидел тяжелую, дубовую дверь, обитую железом. Дверь эта не была заперта. Когда сыщик нажал ручку, она легко открылась; значит, ее открывали часто.

Сыщик теперь очутился в коридоре с асфальтовым полом.

Он сообразил, что по всей вероятности, он прошел через все три баржи, связанные между собой, а теперь вышел на твердую почву. По-видимому, этот проход вел к какому-нибудь дому на берегу.

Проход был настолько высок, что Ник Картер мог свободно выпрямиться; проход был шириной около двух метров.

«Несомненно, это и есть ход к месту заседаний «Черной сотни» и, вероятно, он оканчивается у того амбара, куда Пеллурия должен будет проводить меня по приказанию Калиостро», — подумал сыщик.

Вдруг он остановился.

— Конечно! Ведь это амбары Калиостро! Как это я сразу не догадался! Ведь отсюда снабжается товарами весь итальянский квартал! Эти амбары великолепно торгуют! Калиостро и есть подставное имя предводителя «Черной сотни»! Теперь я понимаю в чем дело! Место это взято в аренду этим Калиостро, один из амбаров которого тоже находится здесь! Он человек богатый, не стеснен в деньгах, а потому приспособил эти три баржи для тайных сходок своей шайки! Этот лабиринт устроен так умело, что я мог бы искать его до второго пришествия, если бы не наткнулся на него совершенно случайно! Работы, разумеется, были произведены членами союза «Черной руки», тем более, что в Америку прибывает больше всего итальянцев — землекопов, каменщиков и плотников. Вот почему Калиостро, занимающий влиятельное положение в качестве владельца итальянских торговых складов, имеет возможность председательствовать по ночам на сходках, подчиненных ему грабителей и убийц, не выходя даже из своего дома! Одного только не понимаю: почему же Калиостро не воспользовался сегодня этим тайным проходом, а предпочел отправиться водой, что много опаснее?

Ник Картер шел дальше, все время неся оглушенного им человека за собою.

Проход оказался много длиннее всех предыдущих.

Наконец, сыщик дошел до второй двери, тоже не запертой и, когда переступил порог, то очутился в большом помещении вероятно, погребе дома Калиостро.

В одном из углов был устроен деревянный сарай, дверь которого была открыта. Внутри стояла кровать и кое-какая мебель.

«Теперь я знаю, кого тащу за собой, — подумал Ник Картер, — этот молодец должен был сторожить у начала прохода, а члены «Черной сотни» почему-то всегда пользуются водным путем. Теперь я свяжу этого сторожа и положу ему в рот платок, чтобы он не мог кричать, когда придет в себя. Затем я осмотрю эти весьма интересные помещения; этим я могу заняться совершенно спокойно, так как теперь вряд ли кто-нибудь еще знает о том, что я нахожусь здесь.»

В углу на полу сыщик нашел веревку, которой он связал оглушенного сторожа так, что тот и пальцем не мог пошевельнуть. Затем он всунул ему в рот его же собственный платок.

Пока он еще не думал о том, что будет дальше со сторожем. Ему предстояла задача: возможно тщательнее осмотреть помещение, в котором происходили тайные заседания «Черной сотни». Правда, он мог бы сделать это и в следующую ночь, после принятия его в союз, но предпочел покончить с этим теперь же.

Уложив сторожа на кровать, он перешел в смежное с погребом помещение.

Это было что-то вроде передней, с четырьмя дверями.

Ник Картер прислушался. Кругом было тихо. По-видимому, кроме него в погребе никого не было. Тем не менее он отворил первую дверь с соблюдением всех мер осторожности.

За дверью было расположено помещение, тоже обставленное крайне бедно.

На простом деревянном столе стоял подсвечник со свечой; так как свеча эта горела, то надо было думать, что обитатель комнаты с минуты на минуту должен вернуться.

Ник Картер все-таки вошел; осмотрев комнату и увидя, что в ней нет ничего интересного, он вышел опять в первое помещение и подошел к другой двери.

Она тоже оказалась не запертой.

Во второй комнате было совершенно темно.

Когда сыщик вынул электрический фонарь и нажал кнопку, он чуть не вскрикнул от удивления.

У стены напротив двери, стояла низкая, покрытая ковром кровать, а на ней лежала молодая, красивая женщина, прикованная к стене длинной стальной цепью. Казалось, что она спит.

Ник Картер в тот же момент решил, что он прежде всего должен освободить узницу, хотя вследствие этого он до поры до времени лишался возможности привести в исполнение свое первоначальное намерение разоблачить тайны «Черной сотни».

Он подошел к кровати возможно тихо, чтобы не разбудить спящую.

Цепь была обмотана кругом талии и замыкалась тяжелым стальным замком.

Девушка была вполне одета и лежала спиной к двери, так что сыщик сначала не мог видеть ее лица. Когда он наклонился над ней, он снова чуть не вскрикнул от изумления: девушка эта была не кто иная, как Лючия Беллини, дочь главаря союза «Черной руки».

В свое время, когда Ник Картер ехал на сходку отдела, арестованного по его распоряжению, Лючия Беллини открылась сыщику, а затем сыщик вырвал ее из рук Меркодатти.

Прежде всего Ник Картер открыл замок при помощи своей универсальной отмычки.

Но девушка почему-то даже не пошевелилась и не открыла глаза даже тогда, когда Ник Картер приподнял ее, чтобы снять с нее цепь. Очевидно, она лежала в глубоком обмороке, вызванном каким-нибудь наркотическим средством.

Сыщик взял ее на руки, вынес из комнаты и запер за собой дверь.

«Если и явится сюда кто-нибудь, — думал он, — то он подумает, что девушка заставила дверь изнутри, а прежде чем он узнает истинное положение дела, мы давно успеем уйти отсюда».

Вскоре он нашел узкую, крутую деревянную лестницу, которая вела в верхние помещения.

В верхнем конце лестницы находился большой люк. Пройдя его, сыщик очутился в нижнем этаже товарного склада.

По-видимому, здесь было сложено сукно, так как по стенам были расставлены большие тюки.

Ник Картер осторожно положил девушку на один из этих тюков, а так как, по его предположению, она не могла прийти в себя раньше, как приблизительно через четверть часа, то он еще раз спустился в подвальное помещение.

Он догадался, каким образом избежать надолго обнаружение его смелого поступка.

Связанный им сторож еще не пришел в себя, но сыщик заметил, что через несколько минут он очнется, а потому приходилось торопиться.

Ник Картер вынул из кармана бутылочку с хлороформом, намочил им платок и прижал его к лицу сторожа, так что тот снова лишился чувств.

Ник Картер развязал веревки и вынул платок из его рта, а затем подхватил его и вышел из погреба.

«Если никто не поймает меня теперь же и тем расстроит мой план, то никто и не догадается, что здесь хозяйничало постороннее лицо», — подумал сыщик, направляясь в комнаты, где раньше находилась Лючия Беллини.

Войдя в эту комнату, он положил сторожа на кровать, на которой раньше лежала узница, дважды обмотал вокруг его тела стальную цепь и снова запер замок, так что пленник теперь находился в состоянии еще более беспомощном, чем до него Лючия.

Едва Ник Картер успел запереть дверь и положить ключ в карман, как услышал тяжелые шаги в асфальтированном коридоре; вслед за тем скрипнула какая-то дверь и послышалось несколько мужских голосов.

Пришельцы вошли в погреб.

Ник Картер моментально вскочил на лестницу и скрылся наверху за люком.

Очевидно, незнакомцы пришли за Лючией; так как дверь была заперта, то они несомненно попытаются взломать ее, а так как на это нужно было время, то Ник Картер имел возможность бежать вместе с Лючией.

Сыщик хотел внушить членам «Черной сотни», что Лючия освободилась без посторонней помощи, справившись также со сторожем.

Если бы это удалось, то план сыщика мог считаться удавшимся. Вряд ли члены «Черной сотни» поверят сторожу, что он застал в подземном проходе человека с электрическим фонарем, а скорее сочтут его изменником.

По всей вероятности «Черная сотня» казнит сторожа; жалеть об этом не приходилось, так как сторож, конечно, был такой же преступник, как и все его сообщники.

Тем не менее сыщику нельзя было терять времени. Каждая минута была дорога, так как нельзя было сомневаться в том, что «Черная сотня» тщательно обыщет все здание сверху до низу, чтобы разыскать пропавшую Лючию.

А девушка за время отсутствия Ника Картера пришла в себя.

Увидя теперь сыщика, она чуть не вскрикнула, но он моментально рукой зажал ей рот.

— Ради Бога! Ни одного звука, — шепнул он, — наши враги вблизи нас!

— Кто вы такой? — спросила она шепотом.

В темноте она видела лишь темные очертания фигуры сыщика, но не могла разглядеть его лица.

— Я Марко Спада! Ваш друг Марко Спада!

— А, это вы! Да, теперь я узнаю ваш голос!

Она вдруг схватила его руку.

— Как мне благодарить вас! — вырвалось у нее, — вы уже вторично…

— Мне повезло, — прервал ее сыщик, — но теперь пойдем, мы здесь находимся в опасности!

— А где же мы находимся?

— В товарном складе некоего Калиостро.

— А, Калиостро. Он дальний родственник моего отца. А вы уверены в том, что это именно его склад?

— Не сомневаюсь в этом.

— В таком случае мне известен выход, — заявила она и вздохнула с облегчением, — идите за мной. Мы находимся теперь…

— В нижнем этаже. Вон тот люк ведет в погреб.

— Отлично! Теперь я знаю дорогу! Сначала надо пробраться в контору, а оттуда мы воспользуемся тайным выходом, о существовании которого не знают члены «Черной сотни»!

— Но откуда же вы его знаете? — в изумлении спросил Ник Картер, выходя вслед за ней из помещения склада.

— Несколько времени тому назад я с отцом своим была в этом здании. Вы знаете, что отец мой состоит верховным руководителем «Черной руки», и тогда Калиостро показал ему тот выход, который известен только ему одному!

Тем временем они дошли до конторы. Едва успели они закрыть за собой дверь, как снизу, из погреба, стали уже доноситься голоса: по-видимому, исчезновение Лючии было обнаружено.

— Скорее, — шепнул сыщик, — они могут явиться сюда!

Лючия улыбнулась и сказала:

— Пусть явятся! Здесь они нас не найдут!

Затем Лючия подошла к стене и стала ощупывать рукой деревянную обшивку.

Вдруг сыщик расслышал легкое щелканье, и в тот же момент Лючия вошла в отверстие, образовавшееся в стене.

— Идите за мной, — сказала она.

Ник Картер последовал за ней и отверстие снова бесшумно закрылось.

— У вас есть спички? — спокойно спросила Лючия.

— Есть.

— Зажгите свет. За вашей спиной находится газовый рожок.

— Разве это не будет рискованно? — возразил он, — ведь наши враги находятся в непосредственной близости от нас!

— Теперь они нас не могут тронуть, — ответила Лючия, — мы находимся между толстыми стенами, которые доходят до самой крыши.

Ник Картер молча зажег свет и увидел, что они стоят в высоком, узком проходе, конца которого не было видно.

— Если мы здесь находимся в безопасности, — шепнул сыщик, — то расскажите поскорее, каким образом вы попали в плен.

— Этого я и сама не знаю, — вздохнула Лючия, — у меня голова кругом идет! Я помню только то, что сидела в какой-то карете вместе с несколькими замаскированными, а потом и мне завязали глаза платком; затем я почувствовала, что карета въезжает на паром, который направился в Бруклин. Там меня посадили в лодку, и…

— Остальное я могу себе представить, — прервал ее сыщик, — но почему вы не кричали о помощи?

— Потому что мне угрожали моментальной смертью, если только я крикну!

— И вы не знаете, кто именно похитил вас?

— Я могу только догадываться, — ответила Лючия, — но наверно ничего не могу утверждать! Если однако моя догадка верна и меня похитили члены союза «Черной сотни», то я уверена, что ни один из них не посмел бы причинить мне какой-нибудь вред. Что касается причины похищения, то по всей вероятности меня хотели заставить выйти замуж за одного из этих молодцов!

— Вот как!

— Да, все они ухаживают за мной, — мрачным тоном продолжала Лючия, — надо вам знать, что в качестве единственной дочери и наследницы последнего из рода Беллини я являюсь также его наследницей в качестве верховного главы союза «Черной руки». Стало быть, тот, за кого я выйду замуж, сделается после смерти моего отца верховным руководителем союза «Черной руки».

— А как вы полагаете, кто именно домогался вашей руки столь преступным образом?

— Мало ли их! Если бы я знала наверно, что Михаил Пеллурия состоит членом «Черной сотни», то…

— Он состоит им! — прервал ее Ник Картер, — и, по-видимому, даже, пользуется там большим влиянием, так как обещал ввести меня в этот союз в качестве действительного члена!

Лючия изумленно взглянула на сыщика.

— Как же это возможно? — воскликнула она — да и, вообще, каким образом попали вы сюда? Ведь вас вместе с Пеллурия и еще восемнадцатью членами союза арестовали и посадили в тюрьму?

— Так-то оно так, — ответил сыщик, улыбаясь, — но мы воспользовались удачным моментом и бежали.

— Кто именно бежал?

— Пеллурия и я!

— А где теперь находится Пеллурия? — спросила Лючия.

— Вероятно, он вместе с другими, разыскивает вас в товарном складе!

— Но, ведь он не мог принимать участия в моем похищении?

— Конечно нет! Я убежден, что в тот момент, когда я освободил и перенес вас в нижний этаж, он находился в подземном помещении! Я выследил его и преследовал тем же путем, каким направлялся он в своей лодке!

— Стало быть, вы без посторонней помощи попали в те помещения, где происходят сходки «Черной сотни»?

— Совершенно верно! Но не забывайте, что мне при этом сильно везло!

— А Калиостро?

— Он уходил как раз тогда, когда я появился там!

— А! Теперь я все понимаю! — воскликнула Лючия, — я назову вам имя того человека, по распоряжению которого я была увезена! Это мог сделать только такой негодяй, как Калиостро!

— Но, ведь он лишь немногим моложе вашего отца! Неужели же он собирался жениться на вас? — спросил изумленный сыщик.

— Так то оно так, но ведь ему была интересна не я сама, а лишь власть, которая перешла бы к нему, как к моему супругу! Несколько времени тому назад я уже отказала ему и с того времени между нами установились весьма натянутые отношения, пока он, наконец, оставил надежду убедить меня. Теперь он применил насилие и, вероятно, намеревался держать меня в плену до тех пор, пока я не соглашусь выйти за него замуж! Теперь я понимаю его замысел.

Она умолкла и взялась за голову.

— Теперь я припоминаю, — продолжала она, — когда меня доставили там внизу в ту комнату, которая должна была служить мне тюрьмой, я попросила стакан воды. Вместо воды мне принесли холодного чаю. Как только я выпила чашку, я впала в беспамятство и уснула. После этого я уже ничего не помню и пришла в себя лишь тогда, когда лежала уже на тюке.

— Хорошо, что я успел явиться еще вовремя, чтобы освободить вас и расстроить планы Калиостро, — заметил сыщик.

— Значит, вы на самом деле собираетесь записаться в «Черную сотню»?

— Конечно, я с нетерпением жду этого!

— А знаете ли вы, что вы рискуете вашей жизнью? Малейшее подозрение — вы немедленно будете убиты!

— Не думаю, чтобы меня теперь еще подозревали в чем-нибудь, — возразил Ник Картер, — разве только, если Пеллурия, возвратясь домой, не застанет меня. И вот почему нам не следует больше здесь оставаться. Ведь теперь уже половина первого, — продолжал он, взглянув на часы — и мне надо очень торопиться.

— Хорошо, в таком случае пойдем, — отозвалась Лючия, — через несколько минут мы выйдем на узенькую улицу, откуда и скроемся дальше без всякой опасности.

Она пошла вперед, вскоре остановилась, нажала на какую-то кнопку, стена бесшумно раздвинулась и образовалось отверстие, через которое свободно мог пройти человек.

На них пахнуло свежим воздухом после удушливой атмосферы в тесном проходе, в котором они до этого стояли.

Однако, дверь выходила не прямо на улицу, как предполагал Ник Картер.

По просьбе Лючии он засветил электрический фонарь и увидел, что им надо пройти еще один коридор, настолько узкий, что можно было продвигаться вперед лишь боком.

По-видимому, коридор проходил внутри толстой стены, в которую воздух поступал из маленьких отверстий.

После крутого поворота показалась тяжелая железная дверь.

Лючия снова остановилась. Она дотронулась до руки сыщика и проговорила:

— Теперь мы у цели. Вот эта дверь покрыта снаружи кирпичами и так искусно вделана в стену, что никто не может догадаться, что здесь имеется выход. Даже днем его никто не найдет, а тот кто его знает, не сумеет открыть его, не зная секретного механизма.

— Отлично! отлично! — заметил сыщик.

— Вы видите, что на дверях нет замка, — продолжала Лючия, — да и не пружиной она открывается, а особым специальным затвором, изготовленным по специальному заказу Калиостро. Вот посмотрите, — продолжала она, опускаясь на колени, — видите вот этот маленький засов? На нем держится вся дверь. А теперь обратите внимание!

Она отодвинула засов и встала.

Тотчас же большая дверь открылась во внутрь, образовав, однако, щель только сантиметров в пятнадцать. Потом она остановилась и начала подниматься вверх.

— Идем, — торопила Лючия, — дверь сейчас же опустится вниз.

Как только сыщик вышел вслед за Лючией на улицу, стена опять опустилась вниз и бесшумно закрыла отверстие, от которого не осталось и следа.

— Калиостро большой умница! — заметил Ник Картер, — ведь это замечательный механизм! Быть может, в будущую ночь нам придется им воспользоваться!

— Вот для этого я и объяснила вам все так подробно, — ответила Лючия, причем лицо ее омрачилось, — вы знаете, что моему отцу и мне пришлось много выстрадать из-за общения с союзом «Черной руки» и никакая небесная и земная сила не может освободить нас от этого общения! В качестве прямого потомка первого Беллини, отец мой с самого рождения уже состоял верховным главой этой шайки грабителей, вымогателей и убийц и если бы он хотя единым словом или даже взглядом показал, что он тяготится этой ролью, то был бы убит; та же участь ожидает и меня, если я дерзну воспротивиться законам «Черной руки». Я ненавижу преступные деяния этого союза и потому стала предательницей и выдала вам его тайны, так как вы преследуете те же цели, что и я. Вы тоже добиваетесь уничтожения «Черной руки» по неизвестным мне причинам! А если нам с вами удастся обезвредить эту шайку, которая причинила человечеству неисчислимое горе и печаль, то мой отец будет свободным человеком, — только тогда мы будем счастливы и довольны!

— В какой, именно, день вас похитили? — спросил сыщик.

— Какой у нас сегодня день? Среда? Стало быть, это произошло только вчера вечером.

— С того времени прошло часов пять, — задумчиво проговорил сыщик, — трудно говорить, сколько событий произошло за столь короткий промежуток времени.

Тем временем они миновали узкий переулок, разделявший два огромных здания товарных складов Калиостро. Нигде не было ни души.

— Кажется за нами никто не следит, — заметил сыщик, — преступники, вероятно, еще находятся внизу в подвале и ищут вас. Вряд ли они так скоро прекратят розыски, тем более, что им неизвестен секретный выход из здания и они должны думать, что вы все еще находитесь где-нибудь там в подземелье.

— Но они могут известить Калиостро, — возразила Лючия, — а он, конечно, сейчас же поймет, что я воспользовалась секретным выходом, который он показал моему отцу и мне. Но прежде чем он явится, мы с вами будем уже за тридевять земель.

Сыщик со своей спутницей завернули на улицу, которая шла мимо главного фасада зданий Калиостро. Здесь тоже было мало прохожих.

Вскоре они сели в вагон трамвая и поехали к Бруклинскому мосту.

Там они вышли и Ник Картер по просьбе Лючии подозвал коляску, в которой она собиралась уехать домой.

— Не поехать ли вам лучше со мной? — спросил сыщик, — у меня есть надежный угол, где…

— Нет! Я должна вернуться к отцу, который умер бы от ужаса, если бы завтра утром меня не было дома, — решительно заявила Лючия, — но я надеюсь, что в скором времени мы с вами увидимся! А что касается наших врагов, то я их не боюсь больше после того, как познакомилась с вами! А теперь, прощайте!

Она сердечно распростилась с Ником Картером и уехала.

Сыщик поспешил к себе в итальянский квартал и прибыл в свою комнату еще до возвращения Михаила Пеллурия.

Ник Картер был настолько предусмотрителен, что соединил замок двери с косяком посредством тонкой шелковой нити, которая, разумеется, должна была оказаться разорванной, если бы кто-нибудь вошел в комнату в его отсутствие.

Так как нитка была цела, то сыщик понял, что Пеллурия еще не вернулся.

Он быстро переоделся, снял грим и по прошествии нескольких минут превратился снова в прежнего Марко Спада.

Затем он лег в постель.

Он притворился спящим, когда Пеллурия вернулся.

Когда итальянец прошел по комнате, сыщик как бы с просонья встрепенулся!

— Алло! Кто там? — крикнул он.

— Это я, Пеллурия! — раздалось в ответ.

Ник Картер рассмеялся.

— Счастье ваше, что вы сразу назвали себя, — проговорил он, зевая, — я уже собирался угостить вас пулей в лоб! Мне видите ли, снилось, что нас преследуют полисмены, а когда меня разбудил скрип двери, рука моя уже схватила револьвер! Который теперь час?

— Половина третьего.

— Да неужели уже так поздно? — воскликнул сыщик, — а я готов был бы поклясться, что лег только четверть часа тому назад.

— Очевидно, вы крепко спите? — спросил Пеллурия, вешая свою широкополую шляпу на крючок.

— Да, но теперь я уже окончательно проснулся. Рассказывайте о ваших приключениях, Пеллурия.

Сыщик взял с ночного столика спички и закурил сигару.

— Сегодня ночью произошло черт знает что такое! — проворчал Пеллурия и засветил электрическую лампочку.

— А что случилось?

— Калиостро ужасный болван! — продолжал Пеллурия, и тоже закурил сигару.

— В чем же дело? Говорите яснее!

— Этот старый дурак похитил Лючию Беллини!

— Быть не может! — воскликнул Ник Картер.

— А между тем это так! Он хотел на ней жениться, хотя годится ей в отцы! Ведь вы знаете, что после смерти старика Беллини Лючия становится главою нашего союза, а так как Калиостро добивается главенства и Лючия отказала ему в своей руке, то он и похитил ее вчера вечером и перевез на главную квартиру «Черной сотни», чтобы заставить ее согласиться выйти за него замуж.

— И там он ее держит в плену?

— Нет, она бежала!

— Стало быть, вы ее освободили?

— Нет не я, — проговорил Пеллурия с глубоким вздохом, — и я очень жалею, что не имел случая сделать это!

— Но каким же образом могла она бежать?

— Ей помог один из сторожей, который, однако, вероятно, чем-нибудь не угодил ей. Как бы там ни было, она ударила его каким-то орудием по голове, он лишился чувств, а она заковала его в те же цепи, в которые раньше была закована сама.

— Как? Калиостро дерзнул наложить на нее оковы?

— Да! Он хотел заставить ее смягчиться, но Лючии удалось вырваться и все наши поиски ни к чему не привели. В конце концов мы впятером отправились к Калиостро и известили его о случившемся.

— А он что?

— Он поклялся, что виновных завтра же постигнет страшная кара, другими словами, завтра один из нас будет убит, по всей вероятности я! Дело в том, что Калиостро подозревает меня в том, что я помог Лючии бежать.

Сыщик задумчиво выпускал клубы дыма. После некоторого молчания он сказал:

— Слушайте, Пеллурия! Вам нечего беспокоиться! Если Калиостро позволит себе слишком много, то мы его припугнем!

— Как так? — спросил Пеллурия.

— Неужели вы меня не понимаете?

— Понимаю, но это дело очень опасное!

— Какое дело?

— Воспрепятствовать Калиостро принять участие в заседании «Черной сотни», на котором вы должны быть избраны!

— Почему именно? — спросил сыщик.

— Только таким образом и можно спасти мне жизнь! Если он будет председательствовать на этом заседании, он непременно отдаст приказ убить меня, в этом я готов поклясться! Я только и думал об этом, когда шел сюда. Я в сущности собирался исчезнуть куда-нибудь, хотя тогда вы не были бы приняты в число «Черной сотни».

— Глупости, Пеллурия! К чему эта трусливость? — воскликнул сыщик, — я уже составил себе план, но прежде чем объяснить вам его, я попрошу вас ответить мне на некоторые вопросы. Хотите?

— Спрашивайте.

— Прежде всего скажите: вы на самом деле уже подготовили мое избрание?

— Конечно! Вы можете уже считать себя принятым.

— Известно ли вам, где проживает Калиостро? — продолжал сыщик.

— Ведь я вам сказал, что был у него на квартире.

— Знаете ли вы расположение комнат?

— Я разобрался бы там хоть с завязанными глазами.

— В таком случае, теперь как раз пора действовать, — сказал сыщик, откинул одеяло, вскочил с постели и начал одеваться.

— Действовать? Для чего? — спросил Пеллурия в изумлении.

— Для того, чтобы взять в плен Калиостро, — спокойно ответил сыщик, — с тем, чтобы выпустить его лишь завтра, после заседания.

— Как? Вы дерзнете…

— Смелым Бог дает удачу! А так как ваша жизнь в опасности, то мы должны оставить в стороне всякие иные соображения!

— Но как же вы хотите устроить это?

— Очень просто! Мы вывезем его из дома и доставим сюда.

— Легко сказать! Не забывайте, что дом Калиостро снабжен всевозможными предохранительными аппаратами!

— Пустяки! С ними справиться опытному человеку нетрудно. А где он живет?

— На авеню Мэдисон, вблизи 29-й улицы.

— Идем сейчас туда.

— А мне пойти в этом рваном наряде, что ли? — спросил Пеллурия, оглядывая себя.

— Конечно! Калиостро вас и не узнает вовсе.

— Допустим, ваш план удастся! Что же мы тогда с ним сделаем?

— Да я ведь говорил, что мы привезем его сюда.

— А каким же образом мы будем везти его по улицам?

Мнимый Марко Спада насмешливо улыбнулся:

— Только об этом вы заботитесь? Не беспокойтесь, это я устрою! На 24-й улице, вблизи 3-й авеню, имеется манеж, с владельцем которого я давно знаком. Туда мы прежде всего и поедем! Вы подождете на улице, пока я разбужу владельца манежа и возьму карету с лошадьми, да сговорюсь с кучером. Я знаю там такого кучера, который за хорошую плату будет молчать, как немой. Вблизи дома Калиостро мы выйдем из кареты. Кучер нас подождет, а мы войдем в квартиру, прокрадемся в спальню и захлороформируем Калиостро. Затем перенесем его в карету и привезем сюда.

— План-то у вас хороший, — согласился Пеллурия, — но я сомневаюсь в успешном его исполнении. Не лучше ли, если мы раз и навсегда избавимся от Калиостро?

— Если вас это может успокоить, то почему бы и нет? Но нам надо торопиться, ночь приходит к концу.

Пеллурия стал ждать сыщика на улице, стоя перед гостиницей Ашлэнд; владелец манежа знал Ника Картера и когда сыщик назвал себя, то моментально все необходимое было к его услугам.

Кучер, хитрый парень, усмехнулся, когда сыщик приказал ему обращаться к нему, как к мистеру Спада.

Затем сыщик и Пеллурия быстро поехали по улицам и остановились по соседству от дома Калиостро.

Сыщику было не трудно проникнуть в дом.

Он знал из опыта, что ему нечего опасаться тревоги, так как соответствующие аппараты никогда не устраиваются у парадных дверей, просто потому, что грабители никогда не пользуются парадным ходом.

В следующую минуту Спада и Пеллурия очутились в передней.

— Где спальня? — шепнул сыщик.

— Прямо над входной дверью.

— Идите за мной.

Оба шмыгнули по лестнице наверх.

Перед дверями спальни они остановились и прислушались.

Во всей квартире было тихо, слышен был лишь храп спавшего хозяина.

Сыщик открыл дверь и вошел в комнату.

Спальня была обставлена с изысканной роскошью. На полу лежал толстый ковер, на окнах висели дорогие занавесы, а стены были украшены ценными картинами.

Сыщик подкрался к кровати, на которой лежал Калиостро, вынул бутылочку с хлороформом, намочил им платок и закрыл этим платком рот и нос спавшего.

— Одно дело сделано, — шепнул сыщик, обращаясь к Пеллурия, стоявшему у дверей, — захватите его костюм, что висит там на стуле.

Пеллурия немедленно исполнил приказание сыщика, который тем временем закутал Калиостро в одеяло и поднял его на руки, как малого ребенка.

Затем они вышли из дома, заперли за собой дверь, сели в карету и поехали.

— Не лучше ли будет, если мы его просто-напросто отправим на тот свет? — спросил Пеллурия.

— Я тоже уже думал об этом, но…

Мнимый Марко Спада запнулся и многозначительно посмотрел на своего спутника.

— Но?

— Такие вещи удобнее всего делать одному. Бывали случаи, что совместно работавшие товарищи впоследствии вредили друг другу. Знаете, что я вам скажу, Пеллурия? Я выйду из кареты и пешком пойду домой, а вы оставайтесь с Калиостро и делайте с ним, что хотите, на ваш собственный страх и риск.

Пеллурия дрожал всем телом от волнения; блуждающим взором он разглядывал бесчувственное тело, лежавшее в карете, но в конце концов страх превозмог его жажду мести.

Зорко наблюдавший за ним сыщик понял, в чем дело.

— Очевидно, вам не хочется взять риск на себя, — заговорил он, — в таком случае вы идите домой пешком и ждите меня там, а я сделаю все остальное.

— Неужели вы…

— Не расспрашивайте, друг мой, — прервал его сыщик, — в таких случаях лучше всего не знать ничего! Выходите теперь из кареты, а я буду дома не дольше, как через час.

Вместе с тем он дал кучеру сигнал остановиться.

Пеллурия вышел и Ник Картер поехал дальше вместе с Калиостро.

Как только Пеллурия скрылся из виду, сыщик выглянул из окна кареты и приказал кучеру изменить направление.

Спустя полчаса карета остановилась у бокового входа огромного здания главного полицейского управления.

Кучер слез с козел, зашел в дом и вскоре вернулся в сопровождении дежурного полицейского капитана и двух полисменов.

Не выходя из кареты. Ник Картер шепотом поговорил с капитаном, по знаку которого полисмены вынесли Калиостро из кареты вместе с узлом, в котором находился его костюм и перенесли его внутрь здания.

Затем сыщик распростился с капитаном, дверцы захлопнулись, кучер стегнул лошадей и карета поехала дальше.

На востоке уже занималась заря, когда мнимый Марко Спада прибыл в свою комнату.

Пеллурия в сильном волнении ходил взад и вперед по комнате.

— Ну, что? — спросил он, когда сыщик вошел и закрыл за собой дверь.

— Ложитесь спокойно спать, — равнодушно ответил сыщик, — с Калиостро я справился, он находится в столь надежном месте, что никогда больше не будет беспокоить вас.

Пеллурия подошел к своему мнимому другу и испы-тыюще посмотрел ему в глаза. Но Марко Спада даже не моргнул.

Очевидно, Пеллурия хотел подробно расспросить своего приятеля, но не посмел этого сделать, зная хорошо, что Спада ничего не ответит.

Для Пеллурия должно было остаться тайной, куда девался Калиостро, какой смертью он погиб, куда Спада спрятал труп; поэтому он удовольствовался уверением сыщика, что его смертельный враг обезврежен.

— Я весьма благодарен вам, — наконец, проговорил Пеллурия, — что вы спасли мне жизнь! Если когда-нибудь вашей жизни будет угрожать какой-нибудь враг, то назовите мне его — я покончу с ним без промедления!

При этом черные глаза его засверкали, как раскаленные угли, хотя рука его была в холодном поту.

— Пойдем спать, — ответил сыщик. — Завтра предстоит много дел и нам не мешает немного отдохнуть.

Сыщик и Пеллурия проснулись лишь в полдень.

Ник Картер заказал в ближайшем ресторане плотный завтрак и несколько бутылок вина. Позавтракав, он с Пеллурия беседовал до самого вечера, так как раньше наступления темноты нельзя было рисковать выйти на улицу.

Из беседы с Пеллурия сыщик понял, что этот итальянец, в общем, довольно разумный человек, пока дело не касалось союза «Черной руки», по приказу которого он готов был убивать и грабить нисколько не смущаясь.

Пеллурия рассказал своему новому приятелю, что его родители еще живы и кое-как влачат жалкое существование в каком-то маленьком калабрийском селе и что он только того и добивается, чтобы собрать мало-мальски порядочную сумму с целью облегчить нужду своих родителей.

На сыщика произвело странное впечатление то, что когда Пеллурия вспоминал о своих стариках, у него на глазах навертывались слезы. Голос его стал мягок и он мечтательно смотрел куда-то в даль. Но как только беседа переходила на другие темы, это выражение исчезало.

— Слушайте, Пеллурия, — заговорил сыщик после долгой паузы. — По моему, было бы лучше, если бы мы теперь же условились относительно места нашей встречи сегодня ночью. Мне не хотелось бы идти на сходку вместе с вами.

— Право, не знаю, — задумчиво ответил Пеллурия. — Но я охотно предоставляю вам распорядиться по вашему усмотрению и буду вам подчиняться, так как я еще в жизни не встречал такого умелого и ловкого руководителя, как вы! Если бы вы стояли во главе «Черной руки», то мы, наверно, приобрели бы власть над всем миром! Я сделаю все, что могу, чтобы вы были избраны в союз «Черной сотни»!

— Добрейший друг Пеллурия, — усмехнулся сыщик, — вашего содействия теперь уже не требуется, так как в настоящее время я фактически уже состою руководителем союза!

— Как так? — протяжно спросил итальянец. — Что вы этим хотите сказать?

— Сейчас узнаете! Вы знаете из собственного опыта, что я кое-что понимаю в переодевании и гриме?

— В этом отношении с вами никто не может сравниться! Но дальше что?

— Я сегодня ночью придумал план, от исполнения которого я ожидаю весьма многого, — продолжал сыщик, — но для этого требуется, чтобы вы играли временно мою роль. Я сейчас возьмусь за вас, и через полчаса вы будете моим двойником, так что всякий готов будет поклясться, что вы не кто иной, как сам Марко Спада.

— Это было бы великолепно! Но неужели вы думаете, что это вам удастся?

— Это я вам сейчас докажу. А когда совсем стемнеет, вы пуститесь в путь. Мы с вами встретимся у бокового входа в контору Калиостро, ровно в десять часов, или лучше, скажем, в половине одиннадцатого.

— Откуда вы знаете о существовании конторы Калиостро? — воскликнул Пеллурия в крайнем изумлении.

— Об этом знает каждый мальчишка! Но слушайте дальше: после вашего ухода я тоже переоденусь и загримируюсь. Прежде всего я сбрею усы, а затем изменю цвет лица настолько, что меня примут за чистокровного американца.

— Знаете, Спада вы говорите все время какие-то загадочные вещи, — заметил Пеллурия, покачивая головой. — Если бы я не был вполне уверен в вас, то я мог бы подумать, что вы потешаетесь надо мной!

— Этого у меня и в мыслях нет, — ответил сыщик, как будто немного обиженный. — Когда мы сегодня ночью были в спальне Калиостро, я заметил там его превосходный фотографический портрет, который и позволил себе взять с собой и буду им теперь пользоваться в виде образца.

— Если вы не будете выражаться яснее, то я ровно ничего не пойму! — воскликнул Пеллурия, изумляясь и вместе с тем досадуя.

— Но ведь это так просто! Я приму настолько точный облик Калиостро, что даже лучшие его друзья будут введены в заблуждение и сочтут меня за главаря «Черной сотни»!

— Вы, кажется увлекаетесь, Спада! — воскликнул Пеллурия.

— Милейший мой! — возразил сыщик улыбаясь. — Должен вам сказать, что я специалист по части гримировок, так как это представляет собой необходимое условие в моем призвании.

— Но, позвольте! Вы…

— Я со временем объясню вам то, чего вы теперь еще не понимаете, — прервал его сыщик, — а пока могу вас уверить, что вы сами примете меня за Калиостро.

— Что ж, поверю вам на слово. Но несмотря на все ваше умение, вам все-таки не удастся попасть на тайную сходку, как бы вы ни загримировались.

— Почему, не беспокойтесь. Я докажу вам, что это для меня вовсе не так трудно, а со временем и объясню вам, почему именно. Причем я обещаю вам, что завтра утром вы уже будете знать все, что нужно; тогда вы поймете все, что теперь вам еще кажется неясным и непонятным.

Пеллурия встал с нахмуренным лбом и стал ходить взад и вперед по комнате. Наконец, он остановился перед Ником Картером, мрачно взглянул на него и грозным тоном произнес:

— Если бы вы не сделали мне столько хорошего, Спада, я принял бы вас за предателя!

— Пеллурия! — воскликнул мнимый Марко Спада, в возмущении. — Соображаете ли вы, что говорите? Как смеете вы оскорблять меня? Так то вы благодарите меня за то, что вчера я спас вас от врага, покушавшегося на вашу жизнь?

Пеллурия с виноватым видом опустил голову и произнес, протягивая сыщику свою руку:

— Простите меня, Спада!

— Ладно уж! Но на будущее время будьте осторожнее! Мы с вами должны действовать заодно, Пеллурия, а потому вы не должны сомневаться во мне. А теперь идите сюда, я превращу вас в Марко Спада.

Пеллурия нерешительно спросил:

— Но как же я выйду на улицу в качестве вашего двойника? Ведь меня тотчас же задержит полиция!

— Не беспокойтесь, вы не встретите ни одного полисмена. На ближайшем углу возьмите коляску и поезжайте прямо к пристани «Эри». Там ждите меня до того часа, когда мы должны будем встретиться у входа в контору Калиостро. Могу ли я положиться на то, что вы в точности исполните мои распоряжения?

— Само собою разумеется!

— Вы скоро сами убедитесь, что это для вас же будет лучше, — добавил сыщик, как-то странно улыбаясь.

Затем Пеллурия надел костюм, который был на сыщике как на Марко Спада. Ник Картер загримировал его, наклеил ему на верхнюю губу маленькие усики и надел парик из курчавых волос.

Теперь Пеллурия стал похож на своего мнимого приятеля, как две капли воды.

Он подошел к зеркалу, в изумлении отступил на шаг и проговорил:

— Ведь это колдовство какое-то!

Сыщик усмехнулся, надевая на итальянца свое пальто и шляпу и сказал:

— Готово! Хотел бы я видеть того, кто не примет вас за Марко Спада! А теперь ступайте, я займусь собой! Вот еще что, Пеллурия: когда мы с вами встретимся, то не забывайте, что я не Калиостро, а только его двойник! Я хорошо знаю вашу горячность и опасаюсь, что вы, увидя меня, потеряете всякое самообладание, а мне вовсе не хочется пасть под ударом вашего кинжала!

Пеллурия весело расхохотался, надел широкополую шляпу и ушел.

Когда шаги его замолкли, Ник Картер запер дверь комнаты изнутри.

Но, прежде чем предпринять что-нибудь, он подождал еще около четверти часа. Убедившись, что Пеллурия уже не вернется, он подошел к скрытому под ковром телефону.

— Все на месте, — сейчас же послышалось с другого конца.

— Начальник полиции теперь в управлении? — спросил сыщик.

— Да. Он в своем кабинете.

— Попросите его к аппарату и скажите, что у меня к нему важное дело.

Спустя минут десять Ник Картер услышал хорошо знакомый голос начальника полиции:

— Алло, мистер Картер!

— Алло, мистер Флитон! Сегодня ночью может произойти решительный бой! Все приготовления к заседанию сделаны и теперь настал ваш черед проявить ваши стратегические способности! Я надеюсь, что нам удастся одержать победу по всей линии!

— Неужели, мистер Картер? Разве все уже готово?

— А я думаю, что мы и без того уже слишком долго возимся с «Черной рукой»!

— Вы достигли просто невероятного успеха, мистер Картер! Откровенно говоря, я вообще-то сомневался в успехе! Но рассказывайте же подробно, я сгораю от нетерпения!

— Известны ли вам товарные склады Калиостро в Гованусе?

— Известны! Их знает всякий ребенок! Я, кажется, даже сам когда-то покупал там перчатки.

— Ну, так вот: сходки союза «Черной руки» происходят в подвальных помещениях этих складов!

— Вот так сюрпризы! Хотя та часть города вообще не пользуется хорошей репутацией, но я все-таки не думал, что там находится гнездо этой грабительской шайки.

— Я тоже удивился, когда узнал об этом, — продолжал Ник Картер, — товарные склады Калиостро представляют собой центр, откуда исходят все распоряжения по отделам «Черной руки». Насколько мне известно, дом этот носит кличку «дома Беллини», а отдел, который там заседает, называется «Черная сотня».

— А разве Калиостро знает о том, что под его домом устроилась такая опасная шайка? — спросил Флитон.

— Конечно, знает. Он сам состоит руководителем «Черной сотни» и стремится к тому, чтобы сделаться верховным главой всего союза «Черной руки».

— Неужели же этот богач — преступник? Говорят, ведь, что он миллионер и вращается в лучшем обществе?

— Это не мешает ему быть вместе с тем отчаянным негодяем! — ответил Ник Картер. — Знаете ли, мистер Флитон, если бы арестовать всех мошенников и преступников, которые изящно одеваются и бывают в обществе, то не хватило бы вашей тюрьмы! А известно ли вам уже, что сам Калиостро находится в полицейском управлении в качестве арестанта?

— Видите ли, мне правда, доложили, что в прошедшую ночь вы доставили в управление некоего Калиостро, якобы члена союза «Черной руки», но мне и в голову не приходило, что это и есть владелец товарных складов.

— Я надеюсь, что в том месте, где заседает «Черная сотня», мы раздобудем подробные сведения о союзе «Черной руки», а если не в этом месте, то в квартире Калиостро. Если нам удастся поймать главных деятелей союза, то потом будет сравнительно нетрудно изловить и уничтожить все остальные отделы, рассеянные по всей стране.

— Будем надеяться, мистер Картер, — отозвался Флитон, — ведь эта шайка — настоящая казнь египетская для всей Америки! Есть ли у вас в виду еще какие-нибудь распоряжения?

— Да! Сегодня в одиннадцать часов вечера вы должны явиться с отрядом ваших подчиненных к товарному складу Калиостро! Но не забывайте, что тот, кто будет сидеть на месте председателя в момент вашего появления в подвальном помещении — я сам! Дело в том, что я загримируюсь Калиостро и буду председательствовать вместо него!

— Стало быть, мы опять должны арестовать и вас, как прошлый раз при поимке отдела в Бронксе?

— Нет! Покорнейше благодарю за вторичное удовольствие сидеть в вашей тюрьме! В подходящий момент, когда ваши люди осилят преступников, я назову себя своим настоящим именем.

— Хороший сюрприз для членов «Черной сотни», нечего сказать.

— А добыча для ваших людей будет богатая! Весть о предстоящей баллотировке нового члена союза, по имени Марко Спада, дошла до всех заинтересованных лиц и преступники будут, по всей вероятности, все, а быть может, явятся даже все сто человек! Не будет только самого Калиостро по непредвиденным им, но известным нам обстоятельствам.

— Спрашивается: каким же образом мы застанем шайку врасплох?

— Очень просто! Мне известен тайный проход, о котором знает только главарь шайки! Оттуда я провожу вас и ваших людей в подземные коридоры, и преступники даже не будут подозревать, что они окружены со всех сторон.

— Отлично!

— Но не забывайте, — продолжал сыщик, — что преступники всегда вооружены с головы до ног! На этот раз у меня не будет возможности зарядить их револьверы холостыми зарядами, как то было при поимке первого отдела. Поэтому, приготовьте ваших людей к тому, что им предстоит отчаянная борьба и что дело не обойдется без кровопролития!

— К этому полицейский чин всегда должен быть готов! Я выберу самых надежных людей и лично стану во главе их! Сколько человек потребуется всего?

— Не менее пятидесяти! — ответил Ник Картер, подумав немного добавил: — полсотни хороших молодцов будет достаточно для того, чтобы справиться с шайкой, хотя она будет численностью вдвое больше.

— А не лучше ли взять сто человек?

— Нет! Это невозможно уже потому, что такому количеству людей некуда будет скрыться. Достаточно половины. Люди должны подойти незаметно, поодиночке или попарно ко входу товарного склада; первый из них должен явиться ровно в одиннадцать, а последний не позднее трех четвертей двенадцатого. Я сам буду ждать у входа в гриме Калиостро и буду впускать людей в здание. Лучше всего будет, если вы сами явитесь первым.

— Как прикажете, мистер Картер! Ровно в одиннадцать я буду на месте. Больше ничего?

— Нет, кажется ничего. Если я и вспомню что-нибудь, то скажу вам об этом сегодня вечером.

— Но в той уединенной местности появление многих полисменов, направляющихся к одной и той же цели, наверно, покажется подозрительным?

— Да, тем более, что преступники, по всей вероятности, расставят сторожевые посты. Но я надеюсь, что нам поможет ночная темнота и если ваши люди будут достаточно осторожны, то дело получится.

— Не лучше ли, чтобы полисмены были одеты в штатское платье?

— Нет! Мне именно нужно, чтобы облава была совершена полицейскими чинами в форме.

— Ладно, пусть будет по вашему.

— Итак, конечно, мистер Флитон. Больше мне пока сказать нечего. До свиданья.

— До свиданья, мистер Картер.

Сыщик положил трубку на место, закрыл люк и привел ковер в прежнее состояние.

После этого он начал свою работу и вскоре превратился в точного двойника того человека, который в это время ходил взад и вперед в своей тюремной камере, точно тигр в клетке.

Держа в руках портрет Калиостро, Ник Картер стоял перед зеркалом и внимательно осматривал свое отражение.

Затем он взглянул на часы. Была половина девятого.

«Полагаю, что дело в шляпе, — подумал он, — интересно, что скажет Пеллурия по поводу предстоящего ему сюрприза».

С довольной улыбкой он погасил свет и ушел.

Он хотел быть на месте несколько раньше условленного времени.

Быстро прошел он по пустынным улицам, затем вскочил в вагон трамвая, переехал через Бруклинский мост и спустя полчаса прибыл к товарным складам Калиостро.

Убедившись, что никого нет, он при помощи особой отмычки отпер дверь конторы и вошел.

Он немного приоткрыл дверь, взял стул и сел вблизи входа так, что мог видеть то, что делается на улице, и стал терпеливо ждать прихода Пеллурия.

Итальянец явился ровно в половине одиннадцатого.

Он остановился на некотором расстоянии от двери, озираясь по сторонам, а затем продвинулся вперед на несколько шагов, — словом действовал очень осторожно.

«Это великолепно, — подумал Ник Картер, злобно ухмыляясь, — он боится каких-то пустяков и не подозревает, что все это ничего не стоит в сравнении с тем сюрпризом, который ожидает его здесь».

Наконец Пеллурия добрался до дверей конторы.

Он еще раз оглянулся, а затем встал в темный угол вблизи входа, чтобы выждать прибытия своего мнимого приятеля.

Ник Кратер подождал еще с минуту, потом встал и приоткрыл дверь настолько, чтобы Пеллурия мог пройти вовнутрь.

Не говоря ни слова, он тяжело опустил руку на плечо итальянца.

Пеллурия вздрогнул, стряхнул руку сыщика, испустил дикое проклятие и схватился за карман, где лежал его револьвер.

— Все в порядке, — шепнул ему сыщик, — идите за мной в контору.

Когда они вошли, Ник Картер затянул занавесы на окнах и зажег несколько газовых рожков.

— Скажите по совести, Пеллурия, — обратился он к итальянцу, — вы вооружены?

— Конечно!

— Какое у вас оружие?

— Револьвер и кинжал!

— Покажите-ка!

Пеллурия изумился, но положил револьвер и кинжал на стол.

Ник Картер взял и положил то и другое себе в карман.

— Что вы делаете? — проговорил Пеллурия, меняясь в лице, — почему вы отнимаете у меня оружие?

Вместо ответа сыщик указал на стул и сказал:

— Садитесь и выслушайте меня, друг мой! Я должен сделать вам важное сообщение, которое весьма неприятным образом поразит вас, но без которого нельзя обойтись.

— Что это значит? — воскликнул Пеллурия, — сначала вы отнимаете у меня оружие, а теперь делаете какие-то таинственные сообщения! Неужели вы хотите покончить со мной?

Сыщик снова улыбнулся.

— Ничего подобного, Пеллурия! Напротив, я хочу оказать вам дружескую услугу и избавить вас от участи, которая постигнет сегодня ночью ваших товарищей. Но только с условием, чтобы вы либо возвратились в Италию, либо вообще уедете в какую-нибудь другую страну и не появитесь больше в пределах Соединенных Штатов под страхом смертной казни!

Пеллурия остолбенел. Он побледнел, как полотно и дрожал, как осиновый лист.

Прошла минута, другая, никто не произносил ни звука. Наконец, итальянец пришел в себя и беззвучным голосом спросил:

— Кто вы такой?

— Я Ник Картер!

Пеллурия положительно позеленел, глаза его чуть не вылезли из орбит, на лбу выступили крупные капли пота.

— Опасный сыщик! Гроза всех преступников! Я погиб!

— Нет, Пеллурия, вы не погибли, — ответил Ник Картер и положил ему руку на плечо, — я вижу, что вы знаете меня по имени. А если это так, то вы должны были бы знать, что я никогда не отказываюсь от данного мною слова.

Пеллурия вздохнул с видимым облегчением.

— Теперь вы понимаете то, что еще сегодня вечером казалось вам загадкой, — продолжал Ник Картер, — у нас времени немного, мы с вами должны придти к какому-нибудь концу. Вы называли меня другом, и я буду им на самом деле. Вы сделались, конечно, сами того не подозревая, моим орудием в борьбе с союзом «Черной руки», над которым я сегодня ночью надеюсь одержать решительную победу. Этой победой я обязан вам и докажу вам свою признательность! Я знаю из ваших же уст, что вы совершили много тяжких преступлений. Но вы останетесь на свободе, если подчинитесь моим условиям. И затем еще вот что, Пеллурия: оставьте тот путь, на который вы попали! Покайтесь в содеянном, пока еще не поздно, и начните другую, лучшую жизнь! Человеку с вашими способностями будет нетрудно найти честное занятие, которое даст вам возможность существовать прилично. Впрочем, я не обязан читать вам мораль. Я сыщик, которому именно сегодня время очень дорого. Чтобы ни случилось, Пеллурия, я сдержу свое обещание! Обещаете ли вы мне, что вы завтра же покинете Америку навсегда?

Пеллурия, который до сих пор сидел на своем стуле согнувшись, вдруг выпрямился, и на лице его выразилась твердая решимость.

— Клянусь вам, — произнес он, торжественно поднимая правую руку, — что я уеду с первым же пароходом и что я никогда больше не вернусь в Америку!

— Значит, дело в шляпе, — с довольным видом сказал Ник Картер, — теперь мне, правда, придется на время связать вас для того, чтобы вы не бежали слишком рано и не могли криком привлечь внимание ваших товарищей. Но после того, как все члены «Черной сотни» будут арестованы, я немедленно освобожу вас, и от вас будет зависеть сохранить ли себе свободу. Положите обе руки за спину! — приказал сыщик, вынимая из кармана пару наручников, — слышали? Наручники уже защелкнулись. Садитесь поудобнее. Знаете ли, обыкновенно я обхожусь не так мягко, но ведь вы и не сопротивляетесь. Буду очень рад, если вы будете вести себя так и впредь.

С этими словами Ник Картер вынул из кармана длинную веревку, которой привязал итальянца так, что тот не мог пошевельнуться.

— Но ведь вы не знаете, каким путем проникнуть в подземное помещение, если я вас не провожу туда. Вы никогда не найдете потайного хода, — проговорил Пеллурия.

— Знаю и это, милейший друг Пеллурия, — ответил Ник Картер, — мне известен секретный вход. Да, да, вы удивляетесь? Минувшей ночью я был в подземных помещениях и внимательно осмотрел все. Дело в том, что Лючию Беллини освободил я! Ну, а теперь, если вы мне обещаете, что не будете кричать, то я не буду затыкать вам рта. Обещаете? Отлично!

Сильными руками он поднял стул с привязанным к нему итальянцем и отнес его в тот тайный проход, где за сутки до этого находился сам вместе с Лючией.

Затем Ник Картер вернулся в контору, погасил свет и снова сел вблизи дверей, терпеливо ожидая прибытия начальника полиции с полисменами.

Ровно в одиннадцать часов появился Флитон.

Ник Картер сейчас же впустил его.

Затем, один за другим, стали появляться полисмены.

Они то здесь, то там, точно вырастали из-под земли, и Ник Картер похвалил их за ловкость.

Без малого в три четверти двенадцатого все пятьдесят полисменов были на месте.

Лишь после того, как вошел последний полисмен и дверь была снова заперта, Ник Картер снова зажег свет и посмотрел на собравшихся рослых молодцов.

— Мистер Флитон! — проговорил он, — вы сделали отличный выбор! А вас, господа, — обратился он к полисменам, — я знаю почти всех, хотя вы сами-то вряд ли узнаете меня.

— Ошибаетесь! — возразил один из полисменов, — как же нам не узнать того, кто всегда служит нам примером? Я уверен, что вы не кто иной как Ник Картер!

Гордая и веселая улыбка заиграла на лице сыщика.

— Вы угадали! — ответил он, — а теперь, господа, сообщу вам, что через несколько минут у нас с вами будет много работы! Я вам дам еще некоторые указания, а затем буду полагаться на исполнительность каждого из вас.

В кратких словах Ник Картер пояснил начальнику полиции, каким образом попасть через склад сукна в подвал и оттуда к месту сходки «Черной сотни». Затем он обратился к полисменам с указанием, каким образом лучше всего использовать замешательство, которое будет вызвано их внезапным появлением, для того, чтобы по возможности избежать кровопролития.

— Вот и все, господа, — кончил Ник Картер свои объяснения, — теперь я должен вас оставить, но мы скоро снова увидимся.

Он кивнул головой полисменам и открыл дверь в коридор.

Пройдя в склад сукна, он поднял крышку люка и спустился вниз.

Внизу, в том помещении, где было четыре двери, он остановился и прислушался. Он расслышал шепот многих голосов, причем ему показалось, что люди собрались в помещении напротив той комнаты, где находилась Лючия.

Он открыл дверь.

Комната была пуста. На столе горел тусклый фонарь. В задней стене находилось отверстие, закрытое тяжелой портьерой.

Твердыми шагами прошел он через комнату и раздвинул портьеру.

Он очутился в большом, продолговатом помещении с низким потолком, освещенном несколькими висячими лампами.

По середине стоял длинный стол, за которым сидели члены союза «Черной сотни».

При появлении мнимого главаря «Черной сотни», все присутствующие встали и почтительно поклонились.

Ник Картер испытующим оком окинул собрание.

По каждой стороне стола в длину сидело до сорока человек, стало быть, всех присутствовавших было восемьдесят.

Ник Картер обратил внимание на то, что когда он подходил к своему месту, члены союза не садились, а глядели на него в упор.

Очевидно, они чего-то ожидали, быть может приветствия или пароля.

Незнание пароля могло погубить все дело, так как присутствующие могли заподозрить что-нибудь, несмотря на его превосходный грим.

Но Ник Картер знал, что согласно его распоряжениям через пять минут появятся полисмены. Оставалось, следовательно, заполнить этот промежуток времени чем-нибудь таким, что должно было отвлечь внимание присутствовавших.

Тут он вспомнил Лючию.

— Кто из вас, — воскликнул он, нахмурив брови, — осмелился содействовать освобождению моей пленницы!

Ответа не было.

— Где находится Пеллурия? — мрачным тоном продолжал Ник Картер.

Опять ответа не последовало.

Тут Ник Картер расслышал в заднем помещении крадущиеся шаги. Полисмены явились и ожидали теперь его сигнала.

Ник Картер медленно подошел к двери и резким движением распахнул ее.

И в тот же момент в его руках блеснуло два револьвера.

— Руки вверх! — крикнул он громовым голосом, — всякий, кто осмелится оказать сопротивление, будет убит на месте!

Вместе с тем в комнату ворвались полисмены. Каждый из них держал в левой руке дубину, в правой револьвер.

Преступники были охвачены смертельным ужасом.

Лишь после того, как больше половины полисменов вошли в помещение, члены шайки встрепенулись.

Один из сидевших у нижнего конца стола поднял руку с револьвером. Прогремел выстрел.

Это послужило сигналом для общей схватки.

С обеих сторон раздались выстрелы и вскоре все помещение наполнилось пороховым дымом.

Раненые падали, корчась на полу.

Вдруг кто-то опрокинул стол и в тот же момент противники схватились в рукопашную.

Полисмены в точности придерживались указаний сыщика, обращая прежде всего внимание на то, чтобы лампы не были погашены.

Дубинки полисменов оказались много полезнее чем револьверы и кинжалы их противников.

Спустя несколько минут большинство преступников было обезврежено, сопротивлялись только еще несколько человек.

Ник Картер решил теперь сбросить маску. Он сорвал парик и в тот же момент предстал перед преступниками в настоящем своем виде.

— Игра окончена! — крикнул он громовым голосом, — я Ник Картер! Ваш предводитель уже арестован! Кому дорога жизнь — сдавайтесь!

Слова его оказали изумительное действие.

Теперь все преступники бросили оружие и спустя несколько минут оставшиеся в живых члены союза «Черной сотни» были связаны.

Двое преступников были убиты, многие ранены, но и полисмены понесли урон.

Один из них был убит, около десяти человек были ранены и контужены.

На другой день остовы старых барж были взорваны динамитом.

Здание товарных складов было обыскано сверху донизу, но обыск этот не дал никаких результатов, так как хитрый итальянец строго разграничивал свои частные и коммерческие дела.

Зато обыск его частной квартиры дал богатую добычу.

В секретном ящике его письменного стола был найден полный список всех отделов союза «Черной руки» по всей Америке, с указанием имен и местожительства членов.

Нью-йоркская полиция, конечно, не замедлила уничтожить все находящиеся в районе ее деятельности отделы.

Затем по всей Америке были разосланы телеграммы и вскоре чуть ли не все члены союза «Черной руки» были задержаны.

Глава союза «Черной руки», старик Беллини, умер вскоре после уничтожения союза, а Лючия вышла замуж за богатого итальянского коммерсанта.

Михаил Пеллурия уехал в Австралию, где основал комиссионную контору.

Многие из арестованных членов союза «Черной руки» были казнены на электрическом стуле, остальные были приговорены к многим годам тюремного заключения.

Утром одного из последующих дней в тюремной камере был найден труп Калиостро. Свою жизнь главарь закончил в петле.