Американский Шерлок Холмс

Борьба за трон

В библиотечной комнате знаменитого сыщика Ника Картера собрались пять человек. Они сидели за большим круглым столом, стоявшим по середине комнаты, и о чем-то совещались.

Кроме самого Ника Картера и его старшего помощника Дика присутствовали: бывший главнокомандующий армией государства Коразон и вместе с ним начальник тайной полиции короля, генерал Моралес Калабрия, его сын, полковник Евлогий Калабрия и принцесса Нердиния, сестра молодого короля.

Предметом обмена мнений присутствующих служило положение дел короля в его не слишком обширных владениях.

Старый генерал рассказал сыщикам историю заговора, вследствие которого молодой монарх, судя по всем признакам, сделался безвольной жертвой и орудием в руках некоего генерала Фернандо.

Дон Моралес закончил свои объяснения следующими словами:

— Вот все из области фактов, о чем я могу сообщить вам, мистер Картер. Все то, что случилось, произошло в глубокой тайне. Заговорщики, с генералом Фернандо во главе, отлично сумели держаться в стороне от активных выступлений. Они настолько коварны и хитры, что я, старый, простодушный солдат, никогда не сумел бы разоблачить их козни! Вам, вероятно, известно, что я служил еще при деде и отце ныне здравствующего короля. Дон Жуан II в моем лице привык видеть отечески преданного друга и всегда оказывал мне неограниченное доверие. Но вдруг произошла перемена. Совершенно неожиданно мне был запрещен доступ к королю, а когда я просил дать возможность личного объяснения с ним, король приказал сказать, что вызовет меня к себе, когда найдет нужным. Далее он издал приказ, и я был уволен с должности главнокомандующего: а также и со всех почетных должностей, которыми он раньше наградил меня. Я был даже уволен без права ношения мундира. Мне осталось только подстеречь короля в дворцовом саду, где я хотел потребовать объяснения. Но он при встрече бросил мне холодный взгляд, отвернулся и, позвав стражу, приказал меня задержать. Меня отправили в тюрьму, откуда, однако, мне удалось бежать. Находясь в столь отчаянном положении, я вспомнил о вас, мистер Картер, так как вы уже однажды оказали огромную услугу моему отечеству. Когда я прибыл сюда, мне к крайнему моему прискорбию, пришлось узнать, что заговор принял ужасающие размеры. Ее королевское высочество принцесса Нердиния, а равно и мой сын, тоже попали в опалу и были вынуждены бежать за границу. Все эти происшествия покрыты мраком тайны и я положительно не знаю, как мне быть дальше. Еще одно: когда я в последний раз видел короля, он страшно изменился; он настолько был неузнаваем, что мне даже показалось, будто я вижу не его. Черты лица были как будто те же, что и прежде, голос и тембр его, казалось, не изменились, равно как и выражение глаз и все же во всем его облике было нечто, совершенно мне незнакомое. Я положительно не понимаю, что могло произойти! Что могло побудить короля, так часто оказывавшего мне знаки внимания и привязанности, сотни раз доказывавшего мне свою благосклонность, — ввергнуть меня в немилость? Большой должен был произойти переворот в его душе, если он сразу отвернулся от сестры, которую до этого нежно любил. Он вдруг захотел заставить ее выйти замуж за коварного и злого принца Понтсведро, желая таким образом создать для нее участь, в сравнении с которой смерть была бы слаще! Тогда в саду я видел перед собой короля Жуана II, и все-таки какое-то неизъяснимое чувство подсказывало мне, что это не мой король! А теперь, мистер Картер, я прошу вас именем его величества, именем того короля, который раньше благоволил ко мне, именем ее высочества принцессы, оказавшей нам честь присутствовать на нашем совещании, именем моего отечества и моих соотечественников, отправиться вместе с нами в Коразон с тем, чтобы открыть тайну, которая лежит на всей этой истории, тайну, которая изо дня в день приносит стране все новые и новые несчастья! Годами я стар, но дух мой бодр! Я люблю своего короля и членов королевского дома и останусь верен им до гробовой доски. Но в данном случае действуют коварные, темные силы, и я считаю своим долгом принять все зависящие от меня меры, чтобы спасти мое отечество! Я окажу вам содействие по мере моих сил, а если они ослабеют, то на мое место встанет мой сын, которому вы можете, безусловно, довериться! Итак, мистер Картер, я надеюсь, что обратился к вам не напрасно, и вы вступите в борьбу с темными силами, завладевшими государством!

Старик умолк.

Принцесса протянула Нику Картеру руку и произнесла:

— Я присоединяюсь к просьбе генерала не в качестве принцессы, а в качестве сестры человека, находящегося в опасности. Поедемте с нами в Коразон.

— Да, принцесса, я поеду с вами, — заявил Ник Картер, крепко пожимая ее руку.

Глаза принцессы радостно заблестели. Она встала и обратилась к генералу и его сыну со словами:

— Друзья мои! Я должна отдать вам еще один приказ, который беспрекословно должен быть исполнен, и, я надеюсь, смело могу рассчитывать на вашу преданность и верность!

Генерал и его сын молча наклонили головы в знак согласия, а принцесса продолжала:

— Начиная с этой минуты всякая разница в положении между нами исчезает! Теперь я для вас только Нердиния, а все титулы и формальности должны отпасть! Все мои права, поскольку они касаются вашего подчинения моим распоряжениям, я передаю мистеру Нику Картеру. Начиная с сегодняшнего дня, только он один имеет право распоряжаться и приказывать! Никто не в праве противоречить ему или не исполнять его приказаний!

Генерал встал и произнес почти торжественно:

— Признаю вас своим непосредственным начальником, мистер Картер, и обещаю вам безусловное повиновение и преданность.

— А вы, Евлогий? — обратилась Нердиния к полковнику.

Полковник встал и повторил слова, произнесенные его отцом.

— А теперь, мистер Картер, мы ожидаем ваших приказаний, — проговорила Нердиния.

— Исполнение моего первого приказа не представит никаких затруднений, — ответил Ник Картер, улыбаясь, — я прошу вас перейти в столовую, где нас давно уже ждет обед. Завтра мы отправимся в путь. Вот и все приказы на сегодня.

После обеда все снова собрались в библиотечной комнате.

Принцесса, вошедшая первая вместе с Диком, обратилась к Нику Картеру со словами:

— До отъезда я должна еще покончить с некоторыми делами. К сожалению, пароход уходит очень рано и завтра у меня уже не будет времени. Сумею ли я использовать вечерние часы для покупок?

— Я опасаюсь, что все магазины уже закрыты, — отозвался Ник Картер.

— О нет. Я уже беседовала по этому поводу с мистером Диком и он уверяет, что именно те магазины, которые нужны мне, еще открыты. Он вместе с тем был любезен предложить свои услуги проводить меня.

— Если вас проводит Дик, то вы будете находиться под надежной охраной, — улыбаясь, заметил Ник Картер, — но все же я рекомендовал бы отправиться немедленно, иначе вы опоздаете.

— Благодарю. Евлогий тоже отправится вместе с нами, так что вам представится удобный случай наедине переговорить обо всем с генералом.

Таким образом Ник Картер и генерал Калабрия остались одни.

Они перешли в рабочий кабинет Ника Картера и закурили сигары.

Усевшись поудобнее, Ник Картер начал:

— Я должен задать вам еще целый ряд вопросов, генерал, и прошу отвечать мне на них возможно обстоятельнее.

— Спрашивайте, я буду отвечать возможно точнее.

— Во-первых: не подлежит ли сомнению тот факт, что в саду вы видели именно короля, а не кого-либо другого?

— В этом не может быть сомнения. Наружность короля не допускает двух мнений. Кроме того, на расстоянии нескольких десятков шагов за ним следовала обычная свита адъютантов и придворных чинов.

— Он говорил с вами голосом Жуана II?

— Несомненно.

— Не казалось ли вам, что с вами беседует самозванец?

— Нет, иначе я немедленно заявил бы об этом при самом начале свидания.

— Стало быть, вы полагаете, что король попал под чье-нибудь влияние, лишающее его свободной воли и обратившее его в послушное орудие другого лица?

— Только этим я и могу объяснить себе его странное поведение.

— Не допускаете ли вы мысли о гипнотическом внушении?

— Вряд ли это возможно, — ответил генерал.

— Я и сам не допускаю этой мысли, — заметил сыщик, — но тогда остается только предположить, что тот, с кем вы говорили — подставное лицо, а ведь, вы сами отрицаете это.

— Если поразмыслить над этим вопросом, то вы, пожалуй, правы.

— Быть может, вы обманулись вследствие необыкновенного наружного сходства? — продолжал Ник Картер.

— Я допускаю, что так можно ошибиться, но в данном случае это немыслимо.

— Положим, мы еще не перечислили все возможные предположения. Есть еще и другое объяснение.

— А именно? — заинтересовался генерал.

— Да просто то, что король так сильно настроен против вас и всех остальных лиц, впавших в немилость, что он нарочно держал себя именно так.

— О нет, нет! — возразил генерал, — это не в его характере!

— Но что же в таком случае остается? Не можете ли вы указать мне какие-нибудь другие данные?

— Нет. Я могу только повторить, что все это представляет собой неразрешимую загадку.

— Будьте добры, перескажите мне подробно содержание вашей последней беседы с королем в саду, — попросил Ник Картер.

— Я ничего не имею прибавить к тому, что я уже сказал, — ответил генерал, — да, ведь он и сказал то мне всего несколько слов, не глядя на меня, как бы стыдясь и сознавая, что поступает по отношению ко мне страшно несправедливо.

— Будьте добры, повторите мне все подробности.

— Я уже говорил вам, как подло со мной поступили, — беззвучным голосом ответил генерал, — я был лишен всех моих чинов и должен был переносить насмешки и издевательства от людей, которые раньше беспрекословно мне повиновались. Затем я обратился с письмом к королеве, прося у нее аудиенции, но и там получил отказ.

— До сих пор вы ничего еще не говорили о королеве! — воскликнул Ник Картер, — между тем, о ней мне тоже желательно иметь наиподробнейшие сведения!

— В течение многих лет, — продолжал генерал, — у меня находился ключ от дворцового сада, доступ в который, таким образом, мне всегда был открыт. При помощи этого ключа я прошел в сад, между двумя и тремя часами дня, зная, что король в это время совершает прогулку. Я незаметно проскользнул до той скамьи, на которую обыкновенно садился король и стал ждать его прихода. На этот раз он явился почти на целый час позже обыкновенного. Когда он был на расстоянии трех шагов от меня, я выступил вперед и упал перед ним на колени.

— Позвольте! Сначала скажите, как вел себя король, когда увидел вас?

— Он, по-видимому, очень испугался, — ответил генерал, — как будто опасаясь, что я собираюсь совершить на него покушение, он быстро отступил назад и крикнул своей свите несколько слов, которых я, однако, не разобрал, так как слишком сильно волновался. А я дрожащим голосом проговорил: «Чем провинился я, ваше величество, чем навлек на себя немилость своего государя?» Он махнул рукою и приказал мне уйти. Но я не повиновался, а стал просить и умолять. Наконец, он хлопнул в ладоши и подозвал телохранителей. На меня набросились четыре гвардейца и…

— Виноват, — прервал его Ник Картер, — знаете ли вы этих гвардейцев в лицо? По крайней мере, одного или двух, если не всех четырех?

— Нет! То были понтеведринцы! Гвардия из понтеведринцев представляла собой нововведение, против которого я восставал. Но, несмотря на это, она окончательно сменила прежнюю гвардию, состоявшую из уроженцев родной страны.

— Продолжайте! Что было дальше?

— Меня подхватили и подняли на ноги! С громадным трудом я сдержался, чтобы не выйти из себя в присутствии особы короля, а когда меня уводили, я слышал, как король крикнул гвардейцам: «Проводите его к генералу Фернандо и передайте ему, чтобы он раз и навсегда избавил меня от необходимости встречаться с этим человеком!» Затем он громко расхохотался, так же как и тогда, когда меня схватили гвардейцы. Меня бросили в тюрьму, где я и просидел четыре дня в одиночном заключении, не видя никого кроме служителей, которые не отвечали на мои вопросы, а только осыпали меня насмешками и издевательствами. Все это произошло как раз в то время, когда при дворе шли приготовления к свадьбе принцессы Нердинии с принцем Понтсведро. Благодаря содействию преданного мне солдата моего прежнего полка мне удалось бежать. Он напоил стражников допьяна, взял у них ключи и вывел меня из тюрьмы. Кроме того он достал мне одежду и раздобыл у моих друзей крупную сумму денег, без которых бегство было бы немыслимо. Когда мы с ним расставались, он сказал мне: «Да хранит вас Господь! Вы теперь сумеете принять меры за границей, там найдете вы помощь и содействие! Король сам не свой, Бог знает, что с ним случилось! Все окутано мраком тайны! В войсках началось брожение, но солдаты вам преданы и будут скидать вашего возвращения! Пока же мы должны уступать первенство понтеведринцам, тем более, что их теперь втрое больше нас!» Я хотел еще расспросить его, но не мог рисковать оставаться. Мое бегство могло быть обнаружено и тогда пришлось бы пострадать и моему освободителю. Пришлось бежать, не имея подробных сведений о положении дел. Начиная с того момента, я возложил все мои надежды на вас, мистер Картер. Я не мог остаться в родной стране, так как там меня могли схватить клевреты короля. Довериться я тоже никому не мог, так как в настоящее время, как это ни печально, нельзя доверять никому, рискуешь натолкнуться на сообщника заговорщиков. Мне удалось бежать за границу! Вот и все, что я могу сообщить вам, в настоящее время я так же мало знаю о положении дел в моем отечестве, как и вы. Впрочем, должен добавить, что мне донесли, будто мой младший сын произвел покушение на жизнь принца Понтсведро и при этом был убит!

— Вот как, — заметил Ник Картер, — а теперь расскажите мне что-нибудь о молодой королеве.

— Она моя государыня, мистер Картер, — с достоинством ответил старый генерал, — этим все сказано.

— Говорите откровенно, не стесняясь. Вы можете быть уверены, что все это останется между нами.

— Она урожденная Экеверия. Это вы, конечно, знаете?

— Знаю. Сколько ей лет?

— Только восемнадцать.

— Когда она вышла замуж за Жуана?

— Полгода тому назад. Она была помолвлена с королем с самого детства. Она красавица в полном смысле слова, но очень горда и вспыльчива. Я видел ее всего два раза и потому знаю о ней очень мало, но я слышал, что она способна на бессердечную жестокость. Вы поймете, почему я рассказываю вам об этом, иначе я никогда не позволил бы себе так отзываться о своей государыне!

— Конечно! Но мне необходимы возможно подробные сведения! Любит ли она короля?

— Этот вопрос я часто задавал себе, — ответил генерал, — то мне казалось, что она его любит, то я сомневался в этом. Верно лишь то, что король на нее молится.

Ник Картер задумался. Потом сказал:

— Я убежден, что на успех можно будет рассчитывать лишь после того, как я сам прибуду на место и собственными глазами все увижу.

— Вполне с вами согласен, — отозвался генерал.

— Я должен получить доступ к придворным кругам, иначе не сумею вступить в контакт с заговорщиками, если вообще о заговоре может быть речь. Они, несомненно, приняли всевозможные меры предосторожности. Но об этом мы поговорим впоследствии. Теперь перейдем к другому вопросу: дело в том, что…

Вдруг Ник Картер умолк, прислушиваясь, и внезапно вскочив с места:

— Я слышал, как кто-то позвал меня! — воскликнул он и подбежал к двери, которая в этот момент открылась снаружи.

На пороге появился Иосиф, камердинер Ника Картера, и произнес:

— На улице кто-то зовет вас, мистер Картер.

Ник Картер уже не слушал его и помчался вниз по лестнице к парадной двери.

Когда он рванул дверь, к его ногам грохнулось какое-то тело, которое как будто было прислонено к дверям.

Ник Картер сразу узнал Евлогия, сына генерала, который вышел из дома вместе с принцессой и Диком.

В боку у него зияла глубокая рана, из которой струилась кровь. В этой ране торчал кинжал, Евлогий судорожно сжимал его рукоятку, как бы не желая выпускать кинжала из раны.

Ник Картер попытался отстранить его руку, но полковник слабо шепнул ему:

— Наклонитесь ко мне. Оставьте кинжал до поры до времени. Если вынуть его, то я истеку кровью, а я должен выиграть время, чтобы рассказать вам то, что было.

Ник Картер наклонился к самым губам полковника, который с трудом проговорил:

— На нас было совершено нападение, когда мы переходили через узкую улицу, название которой я не знаю. С трех сторон нас вдруг окружили кареты, но мы ничего дурного не подозревали, так как это часто бывает на перекрестках. Но неожиданно дверцы этих карет распахнулись, из них выскочили несколько мужчин и набросились на нас. Мы не были подготовлены к такому нападению и потому в первый момент совершенно растерялись, не зная, что и думать. Мистер Дик начал отбиваться и своими мощными кулаками сшиб с ног двух негодяев, но в тот же момент кто-то сзади накинул ему петлю на шею, его повалили на землю и швырнули в одну из карет. Принцессе набросили платок на голову и тоже посадили в другую карету. Меня сразили ударом кинжала, я лишился чувств, хотя успел расслышать, как кареты уехали. Затем я кое-как добрался сюда, чтобы…

Тут полковник глубоко вздохнул и лишился чувств.

Иосиф сейчас же побежал в соседний дом за доктором, а Ник Картер бережно поднял раненого и перенес его в гостиную.

Спустя несколько минут явился доктор.

Рану полковника тщательно перевязали и затем уложили его в постель, приставив к нему опытную сиделку.

Прежде чем уйти, доктор отправился в библиотечную комнату, чтобы сообщить генералу, с трепетом ожидавшему результата врачебного осмотра, что жизни его сына не грозит опасность.

— Рана вашего сына не опасна для жизни, — заявил он, — если только за ним будет хороший уход. Но я не скрываю от вас, что может пройти несколько недель, прежде чем полковник встанет с постели.

Поручив раненого полковника заботам врача, Ник Картер поспешил уйти.

Надо было прежде всего освободить принцессу и Дика и выяснить мотивы совершенного на них нападения.

Опытным глазом Ник Картер нашел кровавые следы, ведущие от двери его дома до места происшествия.

Его нисколько не удивило, что нападение было совершено уже на следующем перекрестке.

Шляпа Дика еще лежала на мостовой. Недалеко от панели валялся ридикюль принцессы, разорванная перчатка и трость Дика.

Видно было, что борьба длилась недолго, но велась с крайним ожесточением.

Больше ничего нельзя было установить. Не было никаких следов, указывающих в каком направлении уехали кареты.

К сожалению, на этой уединенной улице не было никого, кто мог бы дать те или иные показания, или, по крайней мере, сказать, куда направились кареты.

Ник Картер уже собирался вернуться, как вдруг из темной подворотни ближайшего дома вынырнула какая-то фигура и, осторожно оглядываясь по сторонам, начала приближаться к нему.

— Эй, друг! — послышался голос незнакомца, — вы, кажется, что-то ищете? Может быть, я сумею вам помочь? Пожалуй, я могу на этом и заработать?

— Отчего бы и нет? — отозвался Ник Картер, — но сначала подойдите поближе, чтобы я мог видеть, с кем я имею честь говорить.

Когда незнакомец вышел на свет ближайшего уличного фонаря, Ник Картер в изумлении воскликнул:

— Алло! Никак это ты, Джонни Гросс, если не ошибаюсь?

Незнакомец вскрикнул от испуга и хотел броситься бежать. Но Ник Картер успел схватить его за плечо и задержать:

— Куда торопишься? — проговорил он, — не бойся. Я не буду задавать тебе неприятных вопросов, хотя и имею на то полное основание. Ведь ты меня знаешь, Джонни?

— Как не знать, — простонал тот, — вы, Ник Картер.

— Верно! А теперь говори! Расскажи возможно подробней, что тут произошло?

— А не попаду я за это к черту на кулички, если…

— Нет! Даю тебе мое слово! Но только говори всю правду!

— Извольте! Дело обстояло так: было еще слишком рано, чтобы предпринять что-нибудь, но я все-таки уже вышел на работу. Иду я, значит, по улице и вдруг вижу двух шикарных франтов с изящной дамой. В тот же момент они уже были окружены тремя каретами, из которых выскочили какие-то подозрительные субъекты. Не успел я оглянуться, как они уже уволокли одного из франтов и дамочку в карете, а второго ударили кинжалом в бок. Дамочка орала как помешанная, но ее никто не услышал. Они тут же уехали, остался только тот, которого закололи. Я уж думал, что он помер, но он кое-как поднялся и потащился прочь отсюда.

— Да, да, он явился в мой дом, — заметил Ник Картер.

— Вот как? Тем лучше. Ну, а теперь, мистер Картер, могу сообщить вам еще кое-что более интересное, но это уж за особую плату.

— Ты ведь знаешь меня, — ответил Ник Картер, — если у тебя действительно есть интересная новость, то я не поскуплюсь.

— Ладно. Дело в том, что я одного из кучеров знаю.

— Это великолепно!

— Конечно! Он такой же мошенник, как и я, но недостаточно ловок для того, чтобы сделать карьеру карманника. Он только при случае… — понимаете…

— Понимаю. Кто он такой?

— Четырехглазый Петр! Я его хорошо узнал на козлах.

— Это хорошо! Знаешь ли ты, где его можно застать?

— Знаю. Мы можем найти его еще сегодня ночью, если только он не удерет из-за этой истории.

— Отлично, Джонни! Мы с тобой отправимся на поиски. Вот еще что: ведь ты, наверно, что-нибудь украл в этом доме?

— Ни одного гроша! Я только успел забраться, как на улице поднялся шум и я выскочил обратно. Вот почему я ничего и не сделал.

— Верю тебе. Далеко ли отсюда до того места, где можно найти четырехглазого Петра?

— Да, конец изрядный. Это будет недалеко от реки, вблизи вокзала Южной дороги. Теперь не стоит идти туда, так как, если Петр трусит, то он нескоро вернется к себе домой.

— Ты пожалуй, прав.

— Кроме того, у меня мало охоты провожать вас туда.

— Почему?

— Вам то безразлично, будут ли там знать, что я вас привел или не будут, но мне это далеко не безразлично! На меня немедленно наложили бы ножами клеймо предателя!

— Не бойся, Джонни, я устрою так, что тебе никаких неприятностей не будет, — с улыбкой ответил Ник Картер, — теперь ты пойдешь со мной на мою квартиру, я хочу там наскоро переодеться.

Спустя несколько минут Ник Картер вернулся к себе.

Пока «почтенный» Джонни ждал его в передней, сыщик с привычным мастерством изменил свою наружность; Джонни Гросс, увидев, как с лестницы спускается какой-то старик, не узнал в нем Ника Картера.

Когда сыщик заговорил, старый вор развел руками и сказал:

— Теперь я понимаю, почему наши молодцы так страшно боятся вас.

— Пойдем, Джонни, — произнес Ник Картер, отворяя дверь на улицу, — теперь проводи меня скорее к тому месту, о котором ты говорил.

— Сказать ли товарищам, что вы жертва, которую я заманил? — предложил Джонни, — впрочем, нет. Они и без того мне не доверяют, а этим делом я вообще не занимаюсь. Значит, ничего из этого не выйдет.

— Ты просто скажи им правду, кто я такой, — спокойно заявил Ник Картер.

Джонни Гросс всплеснул руками от изумления.

— Как? Сказать всей шайке, кто вы такой? Да ведь это верная смерть для вас!

Ник Картер громко расхохотался.

— У меня свой особый план, — ответил он, — и потому я надел двойной наряд.

— С какой целью?

— Очень просто. Ты проводишь меня туда и скажешь им, что привел с собой человека, который выдает себя за Ника Картера. Тебе, конечно, никто не поверит, что я на самом деле Ник Картер. А затем я сниму стариковский грим и окажусь прелестным франтом. А там я сыграю им такую штуку, что они не будут сомневаться в моей принадлежности к их компании.

— А все-таки, по-моему, это опасно, — заметил Джонни, — впрочем, может быть, и сойдет. Попробовать, во всяком случае, можно.

— Понятно. Как только мы войдем и ты увидишь, что Петр там, ты дай мне знак, чтобы я знал, который из них он и есть.

— Хорошо. А потом что?

— А остальное предоставь мне. Ты не причем дальше. Ты встретил меня и привел сюда, вот и все. Полагаю, Петр обосновался в каком-нибудь притоне воров?

— Да, в трактире.

— Всех ли впускают туда?

— В передние комнаты, да. Зато задние комнаты отведены только для постоянных гостей.

— Там-то мы его и застанем?

— Именно там.

— Значит, ты введи меня в одну из передних комнат, брось меня, а сам пройди в задние и расскажи товарищам, что поймал поразительного чудака, который выдает себя за Ника Картера. Этого будет достаточно, чтобы они явились в переднюю комнату потолковать со мной, а там уж только от моей собственной ловкости будет зависеть, попаду я в задние комнаты или нет. Но самое главное в том, чтобы ты сразу указал мне на Петра, если только он будет находиться там.

— Слушаю, мистер Картер, будет исполнено.

— Вот мы и пришли, — шепнул Джонни своему спутнику.

Они оба вошли в один из тех трактиров, которых так много на Южной улице.

Помещение ничем не отличалось от обычного типа подобных притонов. В первой комнате стоял длинный буфет поперек всего помещения, так что в задние комнаты заглянуть не было возможности.

Джонни отвел трактирщика в сторону и шепнул ему многозначительно:

— Как тебе кажется, милейший, кого я привел с собой?

— Глупый вопрос! Это какой-нибудь наивный провинциал, которого ты хочешь накрыть на картах.

— Он говорит, что он Ник Картер!

— Вот так штука!

Гости все поголовно обернулись на трактирщика, который не имел обыкновения выражать громко свое изумление. Но они поразились еще больше, когда трактирщик вдруг разразился громким хохотом.

— Вот так штука! — заливался он, — это он сам тебе говорил?

— Конечно.

— Когда и где?

— Только что, на реке у переправы.

— Позови-ка его сюда, надо посмотреть, что это за чудак такой.

Джонни, смешно кланяясь, подошел к сыщику:

— Я хочу вас познакомить с хозяином. Вот Мадден, а это Ник Картер, великий…

— Ври побольше! Говори, кто ты такой?

— Видишь ли, — вполголоса произнес Ник Картер, прищуривая один глаз, — иногда я называю себя Картером, вот как представил меня он. Я полагал, что скорее всего попаду к вам, если выдам себя за Картера, и что присутствующие коллеги по ремеслу тогда скорее всего примут меня в свою среду.

— Недурная мысль, — заметил Мадден.

— Дурных мыслей у меня вообще не бывает. Дело вот в чем: если бы вы мне поверили и на самом деле приняли бы за сыщика, то задержали бы меня, пока я удостоверил бы свою личность. В противном же случае всякий заинтересовался бы узнать, с какой целью я выдаю себя за сыщика. А я этим хочу воспользоваться, чтобы исчезнуть на некоторое время. Надо тебе сказать, между нами, я вынужден скрываться.

— Понимаю. Знаешь ли ты кого-нибудь из тех, что бывают здесь?

— К сожалению никого. Разве только одного Финерти, но он уже умер и теперь жарится в аду на вертеле.

— По всей вероятности. Что ж, иди за мной. Расскажи моим гостям в чем дело, но предупреждаю: если дело нечисто, то ты сегодня же присоединишься к этому самому Финерти. Отсюда до реки, сам знаешь, недалеко.

— Пустяки, — отозвался Ник Картер, пожимая плечами.

Чтобы пройти в задние комнаты, надо было обойти всю буфетную стойку.

Когда Ник Картер открыл дверь, на него пахнуло удушливыми испарениями пива, плохих сигар и дрянной сивухи.

В комнате сидели человек двенадцать. Некоторые из них играли в карты, в заднем углу стояли трое, о чем-то перешептываясь, а остальные вели общую беседу.

Все обернулись, когда в комнату вошел хозяин трактира с Джонни и Ником Картером, и беседа моментально прекратилась.

Мадден вышел на середину комнаты, благодаря чему Джонни нашел возможность шепнуть сыщику:

— Вон там в углу сидит Петр с двумя товарищами. Он как раз смотрит сюда. Может быть, с ним сидят два других кучера.

Ник Картер и глазом не моргнул.

В этот момент почтенный хозяин заговорил:

— Господа! Я привел вам почетного гостя, именно великого сыщика Ника Картера.

Все присутствовавшие повскакивали со своих мест как ужаленные, и моментально выхватили револьверы так что положение Ника Картера было не из приятных.

Но сыщик ни на секунду не потерял спокойствия. Он встал рядом с хозяином трактира, поглаживая свою седую бороду и оглядываясь по сторонам.

— Он весьма удачно загримировался, каналья, — продолжал хозяин и расхохотался.

Захохотали и все остальные, сообразив, что все это была шутка. Револьверы исчезли и их владельцы снова расселись по своим местам.

— К чему эта чепуха? — спросил Четырехглазый Петр.

Прежде чем хозяин успел ответить, Ник Картер воскликнул:

— Оставь! Я им сам объясню это!

Он отступил на шаг и спокойно заговорил:

— Я среди вас чужой: ни я вас, ни вы меня не знаете. Полиция меня преследует и я должен на время исчезнуть. Когда я искал безопасное пристанище, я встретился с Джонни. Шутки ради я ему сказал, что я переодетый Ник Картер. Он понял, что я одного с ним поля ягода, и привел меня сюда к хозяину, а хозяин представил меня вам.

— Много болтаешь! — заметил Петр, — скорее кончай или молчи!

— Чем ты занимаешься? — спросил кто-то другой.

— Карманный ревизор и притом довольно дельный, — ответил Ник Картер.

— Мало ли, что ты скажешь! — крикнул Петр, — покажи нам свое искусство, потом мы тебе поверим!

— С удовольствием, — согласился мнимый карманник, — я позволю себе дать вам маленькое представление.

Он начал какую-то пляску, напевая при этом французскую шансонетку.

Присутствующим это понравилось. Их недоверчивые лица прояснились и, в конце концов, всеми овладело веселье.

Вдруг танцующий Картер схватил одного из зрителей за талию и начал с ним кружиться. В заключение он повернул его несколько раз так быстро, что тот еле удержался на ногах, а затем отшвырнул его к другим.

Моментально он схватил другого, проделал с ним то же самое, и так до конца со всеми остальными.

Остались еще только те трое, что сидели особняком в углу.

— Когда протанцую со всеми, я угощу всех! — крикнул Ник Картер.

Все столпились у стола. Петр и товарищи его должны были встать; их подтолкнули к Нику Картеру и тот, схватил сразу всех троих, понесся с ними по комнате.

Вдруг послышалось резкое щелканье — звук, отлично знакомый всем присутствовавшим. Смех и крики сразу прекратились, послышались брань и проклятия. Все схватились за карманы.

К крайнему их изумлению револьверы и ножи исчезли.

Карманный ревизор отлично сделал свое дело.

Прежде чем растерявшиеся преступники успели опомниться, Ник Картер связал вместе трех последних плясунов, приставил их к стене и, сбросив свой длинный сюртук, вышел вперед, держа в каждой руке по револьверу.

— Назад! — крикнул он. — Я говорил вам, что я ловкий карманник и теперь дал вам доказательство! Все ваши револьверы и ножи находятся в карманах моего сюртука, который я только что сбросил! Револьверы Маддена и Джонни я вытащил еще раньше, чем явился сюда, а у вас стащил оружие во время пляски! Не даром я тешил вас! А теперь слушайте, что я вам скажу: я явился сюда исключительно для того, чтобы получить кое-какие справки от этих трех господ, которые в настоящее время находятся в тесном единении! Они в моей власти и первый, кто осмелится подойти ко мне, будет убит!

— Брось дурить! — воскликнул один из преступников, — потешил и ладно! Ты заходишь слишком далеко!

— Мне теперь не до шуток! — оборвал его сыщик. — Я вам сказал, что я Ник Картер и теперь вы, быть может, мне уже поверили, что это так и есть!

— Вы пожалуй, правы, мистер Картер! — отозвался один из преступников, долговязый, худощавый детина, носивший кличку «Колибри», — другой не сумел бы выкинуть такую штуку!

— Благодарю за комплимент, — ответил Ник Картер. — Дело вот в чем: Четырехглазый Петр и два его товарища сегодня вечером проезжали недалеко от моего дома. Вдруг их пассажиры выскочили из карет и набросились на молодую даму, с которой шли мой помощник Дик и еще один господин. Последний в схватке был ранен кинжалом.

— Это нас не касается! — запротестовал Четырехглазый Петр.

Мадден сделал ему знак рукою и он умолк.

— Раненый остался на мостовой, — продолжал Ник Картер, — но к счастью, жизнь его теперь уже вне опасности. Моего помощника Дика и молодую женщину куда-то увезли. У меня очень мало времени и потому я хочу как можно поскорее покончить с этим делом. Я готов не выдавать вас, если Четырехглазый Петр и его товарищи откровенно будут отвечать на все мои вопросы, не уклоняясь от истины. В противном случае, вы все отправитесь в тюрьму. О каждом из вас мне известно столько, что я могу обеспечить вам казенную квартиру на несколько лет!

— Они будут отвечать, мистер Картер! — воскликнул Мадден, — об этом позабочусь я сам!

Хозяин трактира подошел к трем связанным преступникам.

— Послушай, Петр, ведь верно, что ты принимал участие в том деле, о котором говорит мистер Картер?

— Пусть так! — злобно огрызнулся Петр.

— Послушай, что я тебе скажу. Во всем мире нет никого, кому бы мы могли так слепо верить, как Нику Картеру. Он делает нам предложение, в искренности которого я не сомневаюсь. Он отпустит вас на все четыре стороны и никого не тронет, если вы скажете ему то, что ему нужно. Ведь так, мистер Картер?

— Совершенно верно, — подтвердил сыщик.

— Так вот, Петр, — продолжал Мадден, — ты меня знаешь: раз я что-нибудь говорю, то на это можно положиться.

— Верно, верно! — крикнули несколько человек.

— Я придумал вот что: вы, мистер Картер, отдадите револьверы и ножи и этим докажете искренность ваших намерений, а я поручусь вам за то, что вы от Петра узнаете все, что вам требуется, когда вы снимете с него и с его друзей наручники! Согласны, господа?

Присутствующие выразили согласие.

— Теперь, мистер Картер, за вами слово, — обратился Мадден к сыщику.

Сыщик поднял свой сюртук и бросил его преступникам со словами:

— Здесь найдете ваше оружие. Я не знаю, кому что принадлежит.

Преступники немедленно схватили сюртук и в несколько секунд разобрали ножи и револьверы. Тем временем Ник Картер снял наручники с Петра и его товарищей.

— Ну, а теперь, Петр, сдержи свое слово! — воскликнул Мадден.

— Постойте! — произнес Ник Картер, протягивая хозяину банковый билет в пятьдесят долларов, — вот тебе деньги на угощение. Я с Петром и его товарищами сяду туда в угол, там мы с ними и споемся.

— Как угодно, мистер Картер, — отозвался Мадден, — будьте, как дома.

Четырехглазый Петр и два его товарища нехотя последовали за Ником Картером к тому столу, где они сидели уже раньше.

Сыщик начал их убеждать, так что они в конце концов растаяли и Петр заговорил:

— Я знаю только следующее, мистер Картер: вам, вероятно, известно, что я иногда выезжаю ночью, так как это приносит сравнительно большие выгоды. Так вот, проезжая вчера вечером по 58-й улице, я был остановлен каким-то господином, который обратился ко мне с вопросом, хочу ли я заработать сто долларов.

— Бросьте все эти ненужные подробности, — прервал его Ник Картер, — рассказывайте только самую сущность! Прежде всего я хочу знать, угрожает ли той молодой даме какая-нибудь опасность?

— Ровно никакой! Она в полной безопасности! Был отдан ясный приказ: ни под каким видом не причинять ей вреда!

— А как обстоит дело с моим помощником Диком?

— Вот за его жизнь я теперь не дам уже ломаного гроша, — ответил Петр, пожимая плечами.

— Почему?

— Когда он будет находиться в открытом море…

— Что такое?

— Ну да, в открытом море. Когда к нам в кареты усадили даму и вашего помощника, нам приказали ехать на пристань. Там вся компания перешла на корабль. Беседовали они на испанском языке, который я довольно хорошо понимаю, так как сидел в свое время в испанской тюрьме.

— Ближе к делу, — торопил Ник Картер. — Что вы слышали?

— Вот об этом я и начал говорить, — флегматично продолжал Петр, — говорили они, что на наружном рейде стоит какой-то пароход, собственная яхта какого-то короля, все время находящаяся под парами и готовая к отплытию. Молодая дама, как будто какая-то принцесса, которая бежала из дома.

— Вот как? Ну, а дальше что?

— Да вот почти и все. Убитый, говорят, какой-то полковник или что-то в этом роде. Они воображали, что убили его. Мне все это дело сильно не нравилось: я не люблю такие истории. Потом они говорили, что пойманный вместе с дамой мужчина, стало быть, ваш помощник, будет брошен в воду с куском железа на шее, как только они выйдут в открытое море.

— Это все, что вы можете мне рассказать? — спросил Ник Картер.

— Все. Больше ничего не знаю.

— Пленники были целы и невредимы, когда их доставили на яхту?

— Кажется, да. Зато двое из нападавших сильно пострадали от кулаков вашего помощника. Чертовски тяжелая рука у него. Если бы ему не накинули петлю сзади, то он, чего доброго, разделался бы со всей компанией.

— Не расслышали ли вы каких-нибудь имен людей, которые привели в исполнение это покушение?

— Нет. Впрочем, позвольте, я припоминаю что-то: когда они заговорили о том, что ваш помощник будет брошен за борт, то один из них сказал, что так как, мол, дело окончилось весьма удачно, то было бы лучше выдать принцессу и пленника генералу.

— Стало быть, есть основание надеяться, что моему помощнику повезло.

— Надеяться-то можно, — ответил Петр, пожимая плечами, — но, по-моему, надежда эта очень и очень слабая.

Ник Картер узнал все, что ему нужно было.

Он встал и ушел.

На пристани днем и ночью дежурят таможенные чиновники.

Ник Картер прямо из трактира отправился на пристань и там заговорил с одним из них, назвав свое имя. Тот охотно ответил на все его вопросы, причем выяснилось, что Петр сказал правду.

Яхта прибыла рано утром того же дня; на берег сошел один из офицеров, чтобы закончить все формальности; вместе с тем он заявил кому следует, что яхта останется на рейде только одни сутки.

Сыщику пока не удалось узнать ничего больше и ему оставалось только вернуться домой.

Он приехал около трех часов утра.

Старый генерал не ложился в кровать, а, оставаясь у постели своего сына, уснул в кресле.

Когда Ник Картер вошел в комнату, генерал сразу проснулся. Сыщик приветствовал его и шепотом, чтобы не беспокоить больного, рассказал все, что ему удалось узнать.

— Нам остается только одно, — закончил он, — не отступать от нашего первоначального плана и выехать завтра утром в Коразон.

— Совершенно верно, — согласился генерал.

— Есть основание полагать, — продолжал сыщик, — что мы прибудем туда раньше яхты короля, которая делает не больше двенадцати узлов в час. Мы приедем в Паланку, а оттуда отправимся дальше по железной дороге, тогда мы будем в Коразоне днем раньше. Ваш сын пока должен остаться здесь.

— К сожалению. Но я знаю, что он в хороших руках, — согласился старый генерал.

С первым уходящим в Паланку пароходом Ник Картер, его помощник Патси и старый генерал выехали туда.

Следуя совету сыщика, генерал переоделся и загримировался так, что никто на родине не мог бы узнать его.

В пути ничего особенного не произошло.

На границе путники, против ожидания, не встретили никаких особых затруднений. У них даже не потребовали паспортов. Благодаря этому они прибыли в главный город Уарапу раньше, чем ожидали.

Поезд прибыл туда рано вечером.

На улицах царило необычайное оживление. На всех углах и перекрестках герольды возвещали о том, что в гавань прибыла королевская яхта и что ее королевское высочество принцесса Нердиния вернулась на родину.

Ник Картер с генералом взяли карету и поехали медленно, чтобы разобрать слова, выкрикиваемые глашатаем.

Столь странный способ оповещения немало поразил их и генерал сказал, покачивая головой.

— Не знаю, чем и объяснить это.

— Больше всего меня поражает, — заметил Ник Картер, — что народ как будто ликует. Ведь принцесса бежала и ее вернули силой, а, тем не менее, встречают с такой радостью. Вот этого я совершенно не понимаю.

— Да, придется вооружиться терпением, а завтра…

— Завтра? Нет, я должен выяснить это сегодня же, — решительно заявил сыщик, — не забывайте, что мой помощник находится в опасности. Я должен знать что с ним и где он?

Карета остановилась перед подъездом гостиницы.

— Погодите одну минуточку, — шепнул генерал Нику Картеру, — вон идет пехотный капитан, которому я безусловно доверяю. Он скажет мне, в чем дело, если я назову себя.

Но генерал едва проговорил это, как вдруг толпа расступилась.

Отряд пехоты, с офицером во главе, занял улицу.

— Приветствую вас в Коразоне, генерал Калабрия! — произнес офицер, — хотя вы почему-то сочли нужным переодеться и загримироваться! Приветствую также ваших спутников, американского сыщика и его помощника! Будьте любезны, господа, занять места в карете! Вам уже отведены помещения!

— Хотите ли вы сказать этим, что мы арестованы? — спросил генерал, отступая на шаг.

— Совершенно верно! Вы арестованы в качестве изменников. Ваш арест будет длится недолго, так как завтра утром на рассвете вы все будете расстреляны!

С первого момента своего прибытия Нику Картеру было не по себе. Его пресловутое шестое чувство предвещало что-то недоброе.

Опасения его подтверждались странным настроением народа и еще более странными вестями о возвращении принцессы.

Он не понимал, каким образом заговорщики узнали о том, что генерал Калабрия обратился к нему в Нью-Йорк за содействием.

Очевидно, известие о том, что Ник Картер со своим помощником и генералом выехали в Уарапу, могло быть передано в Коразон по подводному кабелю. А раз это было так, то заговорщикам оставалось только спокойно ждать их прибытия и своевременно встретить их.

Обвинение его в заговоре против короля грозило самыми тяжкими последствиями. То обстоятельство, что он гражданин другого государства, не могло его спасти, так как он был схвачен в самом Коразоне. В лучшем случае, можно было ожидать обмена дипломатическими нотами, но после расстрела это не могло ему помочь.

Ник Картер теперь понял, в чем было дело.

Заговорщики, конечно, сразу узнали, что принцесса Нердиния бежала в Нью-Йорк. Само собою разумеется, за нею вслед были посланы шпионы, которые ее не беспокоили, пока все приготовления к похищению ее не были закончены.

Похищение это не могло предотвратить даже прибытие в Нью-Йорк генерала Калабрия; напротив, оно только ускорило развязку.

Затем заговорщики отправили в Нью-Йорк королевскую яхту, силой завладели принцессой и установили надзор за теми лицами, которые встали на ее защиту.

О каждом шаге генерала, Нердинии и сыщиков было известно в Уарапе, равно как и о их намерении выехать в Коразон. Это могло быть только на руку заговорщикам.

Один офицер сел в карету вместе с арестованными, а другой ехал рядом с каретой верхом на коне.

Когда карета тронулась в путь, Ник Картер шепнул своему помощнику:

— Они знают, кто мы такие и для чего прибыли сюда; они посадят нас в тюрьму с тем, чтобы завтра расстрелять. Когда железные двери закроются за нами, то не будет больше надежды на спасение.

— Так кажется и мне, — сухо ответил Патси. — Мы опять попали в хорошую переделку. Но что же делать?

— Ты видишь офицера, который едет рядом с каретой?

— Вижу.

— Конь у него неплохой. У тебя есть нож?

— Есть.

— Открой его, возьми в руку и будь наготове. Когда я дам тебе сигнал, ты перереж ему подпругу и сбрось офицера с седла, а сам садись на коня и удирай.

Патси помолчал немного, а потом ответил:

— Дело не легкое, но это единственный выход.

— Обо мне не беспокойся, — продолжал Ник Картер, — думай только о том, как бы спастись самому.

Карета проезжала по запруженной толпой улице и с трудом подвигалась вперед.

Патси не пришлось исполнить приказания Ника Картера.

Когда капитан как-то случайно посмотрел в сторону, Ник Картер внезапно мощной рукой схватил его и вышвырнул на мостовую в дверцу открытой кареты. Затем он схватил сидевшего тут же пехотинца и швырнул его на старого генерала, которому крикнул, чтоб он задержал его во что бы то ни стало.

В следующую секунду он быстрым движением сбросил кучера с козел и вырвал у него из рук вожжи и кнут.

Он несколько раз ударил лошадей, так что они понеслись, как бешенные.

Несколько человек из толпы бросились к лошадям но Ник Картер не смутился.

Он выпустил вожжи и кнут, и вдруг оказался вооруженным двумя револьверами.

Он моментально выпустил из каждого револьвера по шесть пуль, так что казалось, будто он дал только один выстрел.

Двое мужчин, бросившихся к лошадям, свалились замертво, третий громко крикнул, размахивая простреленными руками, а четвертый, убитый наповал, упал под копыта лошадей, которые бешено понеслись вперед, перепуганные выстрелами.

Все это произошло в течение лишь нескольких секунд, так что толпа даже не успела сообразить, в чем собственно дело.

Но карета не успела отъехать и двадцати шагов, как пехотинцы, конвоировавшие се, пустили в ход ружья.

В воздухе начали свистеть пули, но к счастью, ни одна из них не попала в Ника Картера.

Зато пули угодили в лошадей, которые взвились на дыбы и снова понеслись. Они завернули в какой-то тупик и с такой страшной силой ударились об стену, что Ник Картер, описав большую дугу, полетел через нее и упал на другой стороне на землю.

Он очутился на мягкой траве, у ног какой-то изящно одетой дамы.

Хотя он и был ошеломлен силою падения, но все-таки сразу спохватился.

В первый момент сидевшая на скамье дама совершенно растерялась от испуга и, по-видимому, хотела крикнуть или броситься в бегство.

Но Ник Картер успел ее удержать за руку и спокойно проговорил:

— Не кричите! Вопрос идет о моей жизни и смерти! Вы слышите вой возбужденной толпы на улице? Толпа эта преследует меня! Я не знаю, с кем имею честь говорить, но… кто бы вы ни были, вы должны мне помочь бежать! Я полагаю, что нахожусь в дворцовом саду, может быть, вы фрейлина королевы, а может быть, даже сама королева! Для меня это в данную минуту неважно! Не смейте звать на помощь, это вам обойдется слишком дорого! Проводите меня куда-нибудь, где я буду в безопасности.

Дама встала и по дорожкам парка направилась к какому-то длинному зданию. Там она остановилась перед верандой, из которой была дверь внутрь здания и дала Нику Картеру знак следовать за ней.

В следующую минуту сыщик очутился в большой комнате.

Дама в изнеможении опустилась на кресло.

— Не говорите ничего, госпожа, — шепнул Ник Картер, — не бойтесь, если вы не выдадите меня, вам не будет угрожать опасность.

Так как в парке повсюду горели электрические лампочки, то Нику Картеру сразу было трудно разобраться в темной комнате.

Прежде всего он запер окна и дверь, затем снова подошел к незнакомке и спросил:

— Понимаете ли вы все то, что я говорю?

— Отлично понимаю, — ответила она с таким спокойствием, что Ник Картер невольно изумился, — но ведь вы приказали мне ничего не говорить и я в данную минуту вынуждена вам повиноваться!

— Позвольте узнать, с кем имею честь говорить?

— Довольно пока и того, что я ваша пленница!

— Пусть будет так, — равнодушно ответил Ник Картер, — ведь мы с вами находимся в одном из флигелей замка? Вероятно, в апартаментах королевы?

— Совершенно верно.

— Вы, вероятно, фрейлина ее величества?

— Предположите хотя бы это.

— Эта комната отведена вам лично?

— Да, и вместе с тем это единственная комната, где я бываю одна.

— Прекрасно. Стало быть, пока я в безопасности, так как сюда, вероятно, никто не заглянет?

— Вы правы, — подтвердила незнакомка, — но позвольте вас спросить, долго ли вы намерены держать меня в плену?

— Могу вам только сказать, что я должен остаться здесь до тех пор, пока мне представится возможность уйти, не рискуя моей жизнью.

— Не беспокойтесь, я вас не выдам! Даю вам слово, что не буду звать на помощь. Но вместе с тем обращаю ваше внимание на то, что вы находитесь в частном кабинете ее величества! А я — королева Коразона!

Ник Картер вовсе не был так сильно поражен, как можно было ожидать. Он и без того подозревал, что говорит с королевой, судя по ее гордой осанке.

Он помолчал немного, а потом проговорил:

— Следует поражаться случайности, благодаря которой я был брошен вам прямо под ноги.

— Вы были брошены через стену? А мне казалось, что вы перескочили через нее, — изумилась королева.

— Нет, я попал в сад не по своей воле, — ответил Ник Картер, — но прежде чем мы будем продолжать беседу, ваше величество, я хотел бы поточнее узнать, где я нахожусь?

Королева усмехнулась.

— Ведь я вам говорила, что это единственная комната, где меня никто не беспокоит, — ответила она, — никто не имеет права входить сюда без моего зова, даже сам король!

— Это очень приятно для меня. Стало быть, в данную минуту я превзошел даже самого короля, — спокойно заметил Ник Картер, — но вы, кажется, и не подозреваете, кто я такой?

— Откуда я могла бы знать вас? Ведь вы экспромптом явились передо мной!

— Поразительнее всего то, — заметил Ник Картер, — что я остался жив! В меня было пущено достаточно много пуль!

— Значит, выстрелы были направлены в вас?

— Да.

— Значит, вы…

— Продолжайте. И так, кто я такой?

— Я знаю только то, что вы чужестранец, судя по произношению — американец.

— Совершенно верно.

— Сегодня днем во дворце ходили слухи о каком-то сыщике из Нью-Йорка, который якобы сопровождает генерала Калабрия и у которого генерал и принцесса Нердиния скрывались. Этот сыщик якобы задумал вмешаться в дела здешнего двора, даже захватить самого короля! Да, теперь я даже припоминаю его имя, — его зовут Ником Картером.

— Позвольте же мне, ваше величество, представиться: я этот самый Ник Картер и есть, — заявил сыщик. — Разрешите спросить: известно ли вам о том, что я был арестован сейчас же по прибытии сюда?

— Известно, — спокойно ответила королева, — даже уже был отдан приказ расстрелять вас завтра на рассвете.

— Очень любезный прием, — заметил Ник Картер, пожимая плечами.

— Однако, вы от него ушли до поры до времени, — улыбнулась она.

— Слава Богу!

— Значит, все то, что о вас говорили, соответствует истине?

— Конечно.

— Почему являетесь вы сюда и вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются?

— Я явился сюда по приглашению принцессы Нердинии.

— И генерала Калабрия, не так ли?

— У него с принцессой в настоящее время общие интересы.

Королева помолчала немного, а потом переменила разговор, заговорив к изумлению Ника Картера, на английском языке:

— А знаете ли вы, мистер Картер, какая участь вас ожидает, если узнают о том, что вы находитесь в этой комнате?

— Приблизительно могу себе представить.

— Несмотря на то, что вы вошли в частный кабинет королевы, сами того не сознавая, вам ничто не поможет, и вы…

Она внезапно оборвала фразу и прислушалась, а затем сделала сыщику знак молчать.

Глаза Ника Картера тем временем успели привыкнуть в темноте и он хорошо видел свою собеседницу.

На веранде вдруг послышался шум шагов. По-видимому, к двери приближались несколько мужчин.

Королева быстро встала с дивана и, подойдя к Нику Картеру, взяла его за руку и отвела в альков, где стояла огромная кровать под высоким, бархатным балдахином.

— Спрячьтесь здесь, — шепнула она, — торопитесь. Здесь никто не станет вас искать.

Ник Картер повиновался и поспешил зарыться в подушки и одеяла.

Шаги приблизились к самой веранде, и раздался стук в стеклянную дверь.

Но королева не растерялась. Она схватила тяжелую медвежью шкуру, лежавшую перед диваном, и накинула ее на сыщика.

Стук повторился.

— Кто смеет меня тревожить? — сердито отозвалась королева, — что случилось?

— Ваше величество, капитан дворцовой стражи по приказу свыше просит дать ему возможность убедиться в вашем благополучном состоянии и в том, что сюда никто посторонний не проникал.

— Сейчас, — ответила она, — погодите. — Королева зажгла электрический свет, который залил всю комнату, а потом открыла дверь, удостоверившись предварительно, что сыщика совершенно не видно.

На пороге показался поручик дворцовой стражи с пятью нижними чинами. Он отрапортовал:

— Поручик Селла, исполняющий должность капитана дворцовой стражи, просит ваше величество простить за беспокойство! От моих солдат бежал тяжкий преступник и бесследно скрылся. Он, по-видимому, скрылся в дворцовом парке, быть может, проник даже в самый дворец, и я боялся…

— Вы, офицер гвардии, боялись? — насмешливо заметила королева.

— Простите, ваше величество, я опасался, что беглец проник сюда к вашему величеству и, быть может, даже угрожает вашей особе. Разрешите спросить, не видели ли вы этого человека или не слыхали ли о нем?

— Неужели я, если бы это было так, осталась бы спокойно здесь в темной комнате? — спросила она. — Впрочем, поручик, вы, очевидно, не знаете приказа, согласно которому вы обязаны доложить о своем приходе через фрейлину, а не врываться ко мне без спроса!

Она хорошо заметила, что поручик зоркими глазами оглядывал всю комнату и вдруг устремил взгляд на постель. Она, как бы нечаянно, загородила ему дорогу, но он отошел в сторону и спокойно стал смотреть дальше.

«Неужели же он догадывается?» — подумала она и громко прибавила: — Вы свободны, поручик!

— Ваше величество разрешите расставить стражу в парке? — спросил поручик, отвешивая низкий поклон.

Она нетерпеливо пожала плечами и ответила:

— Делайте, что хотите, но теперь оставьте меня в покое!

Поручик снова поклонился и ушел вместе со своими спутниками.

Как только королева услышала шаги поручика в парке, она быстро затянула занавесы на дверях и на окнах, так что снаружи нельзя было заглянуть в комнату.

Затем обернулась, взглянула на кровать и тотчас же улыбнулась. Целое море мыслей отразилось в этой улыбке тут были видны презрение и веселость, ужас и насмешка…

Теперь она поняла, почему поручик так пристально смотрел на кровать.

Медвежья шкура немного отодвинулась в бок, и из под нее видна была одна нога Ника Картера, что, конечно, не ускользнуло от внимания поручика.

Королева остановилась в нерешительности. Она не могла предугадать, что предпримет поручик: станет ли он действовать на собственный страх и риск, или предпочтет предварительно доложить начальству. Насколько она знала поручика Селла, она полагала, что он не возьмет ответственность на себя.

Прежде всего она теперь погасила свет, затем сняла шкуру с кровати и шепнула Нику Картеру:

— Встаньте! Я очутилась в страшной опасности, больше, чем вы сами! Поручик нашел вас, он знает, что вы спрятаны здесь! Он вернется через несколько минут и, быть может, даже подслушивает у дверей! Что делать? Я была полна надежды, а теперь смертельно боюсь! Мне со всех сторон угрожает страшная опасность! Ради Бога, что теперь делать?

— Вы говорите о поручике дворцовой стражи? — спокойно спросил Ник Картер.

— Вы знаете его? Да, именно его я боюсь! Он — дьявол в образе человека! Он… вы слышите?

В ужасе она отступила на несколько шагов, так как на веранде снова раздались шаги.

Ник Картер сообразил, что тут можно помочь только решительными мерами.

Королева, ранее столь отважная и самонадеянная, казалось, совершенно растерялась.

Он взял ее за руку и шепнул:

— Делайте то, что я вам скажу и все обойдется благополучно! Откройте окно и спросите поручика, зачем он вернулся. Пригласите его сюда в комнату, конечно, если он один, даже если он явился с другими, то и тогда пригласите их: пусть войдут! А сами в таком случае прячьтесь за кровать и оставайтесь там, пока все не закончится. Теперь надо действовать! Вот… опять стучат!

По-видимому, его слова ободрили королеву.

Она подошла к окну рядом с дверями и, отдернув занавес, выглянула наружу.

За дверью стоял поручик Селла. Он сейчас же попытался заглянуть в комнату.

— Зачем вы вернулись? — резко спросила королева, — что вам здесь еще нужно?

Поручик взял под козырек и сухо ответил:

— Покорнейше прошу ваше величество зажечь свет! Я пришел за своим пленником, так как знаю, что он находится в этой комнате!

— Ваш пленник? — переспросила королева, как бы в крайнем изумлении.

— Так точно, ваше величество!

— Вы с ума сошли, поручик! — воскликнула королева, — я открою дверь и предоставлю вам обыскать комнату, но помните, что за последствия вы несете ответственность сами!

Она засветила электричество и распахнула дверь на веранду.

Поручик остановился у порога.

— Я прошу вас выслушать меня, ваше величество, — заговорил он, — и вы поймете, что я не могу поступать иначе! Я должен во что бы то ни стало задержать того человека, который находится здесь в комнате, и, полагаю, для вашего величества будет удобнее не препятствовать мне в этом!

— Войдите в комнату, — ответила королева.

Поручик переступил порог и в следующий же момент очутился перед лицом Ника Картера.

— Ага, вот и вы! — воскликнул он с насмешливой улыбкой, — ну вот, и попались! Не забывайте, почтеннейший, что вблизи дворца стоит отряд из двадцати гвардейцев, которые явятся сюда по первому моему зову!

Ник Картер смерил поручика взглядом и презрительно улыбнулся.

— Смейтесь, сколько хотите, — продолжал тот, — я поражаюсь вашей веселости! Ведь вы хорошо знаете, что вам осталось жить всего несколько часов! Не забывайте о присутствии ее величества; если мне придется призвать людей и арестовать вас здесь в комнате, то поднимется ужаснейший скандал! Неужели вы добиваетесь того, чтобы завтра весь город узнал о вашем пребывании в частном кабинете королевы?

Он помолчал, но так как Ник Картер ничего не отвечал, то снова заговорил тем же насмешливым тоном:

— Не могу, впрочем, не высказать моего изумления по поводу вашего бегства! Вы совершили подвиг, перескочив через стену! Вы, конечно, случайно застали королеву в парке, но уж во всяком случае не случайно проникли в ее частный кабинет, чтобы скрыться!

Теперь Ник Картер ответил:

— Я буду просить вас дать мне объяснение по поводу этих слов, иначе я буду вынужден наказать вас достойным образом за вашу наглость!

Поручик насмешливо расхохотался.

— Я не обязан давать вам отчет в моих словах! — отозвался он, — а теперь я арестую вас!

Он протянул руку, чтобы схватить Ника Картера за грудь.

В тот же момент сыщик сильным движением обхватил шею поручика так, что он не мог произнести ни одного звука. Все его попытки вырваться из железных рук сыщика, окончились неудачей.

Ник Картер заставил его сесть на стул и немного разжал пальцы, чтобы дать несчастному воину возможность дышать. Вместе с тем он шепнул ему на ухо:

— Вот так-то, любезнейший! Чья жизнь теперь в опасности, моя или ваша? Я дам вам подышать немного для того, чтобы вы могли отвечать на мои вопросы! Если вы крикнете или дадите вашим людям какой-нибудь знак, то я вас моментально придушу! Поняли?

Поручик глубоко вздохнул, но затем насмешливо проговорил:

— Вы не посмеете задушить меня!

Вместо ответа Ник Картер снова сжал руки и нажал средним пальцем на затылок поручика с такой силой, что тот застонал.

— Отвечайте, — шепнул он, — и не забывайте, чем я вам угрожаю. Я не трачу пустых слов. Правда ли, что ваши гвардейцы оцепили эту половину дворца?

— Правда! Вы сами очень скоро убедитесь в этом!

— Знают ли гвардейцы о том, что вы снова отправились к королеве?

— Конечно, знают!

— В таком случае им придется долго ждать вашего возвращения! — злобно отозвался Ник Картер.

И он опять сжал руки. Послышалось глухое хрипение, слабый стон; поручик еще раз попытался вырваться, потом скорчился, вздрогнул и без движения свалился на руки Нику Картеру.

— Теперь можно подумать, как быть дальше, — тихо произнес Ник Картер.

Королева, взглянув на безжизненное тело поручика, дрожащим голосом спросила:

— Неужели вы его убили?

— Нет, я только отнял у него возможность кричать и звать на помощь.

С этими словами он опустил тело поручика на пол и послушал пульс. Затем он снял с балдахина шнурки, которыми поддерживались тяжелые портьеры над кроватью, и связал ими своего пленника по рукам и ногам.

Ник Картер успел это сделать как раз во время, так как поручик уже начал приходит в себя. Он открыл рот и слабо застонал.

Как только он раскрыл губы, Ник Картер вложил ему в рот платок.

Королева в крайнем изумлении смотрела на сыщика. Теперь она подошла к нему и спросила с растерянным видом:

— Ради Бога, скажите, что же теперь будет дальше?

— У меня появилась мысль, — ответил Ник Картер, — снять с этого господина форму и надеть ее на себя, чтобы вывести вас из дворца.

При этих словах он быстро взглянул на королеву, чтобы видеть впечатление, произведенное его словами.

Она стояла прямо под люстрой, озарявшей ее светом бесчисленных лампочек. Высоко подняв голову, она смотрела на Ника Картера величественно и вместе с тем доверчиво. С головы до пят она была королева, хотя ей было всего каких-нибудь восемнадцать лет.

Улыбка внезапно исчезла с ее лица. Она нахмурила брови, и глаза ее засверкали. Презрительно махнув рукой, она воскликнула:

— Из дворца короля? Какого короля? В Коразоне нет короля! Он — кукла, игрушка в руках коварных предателей, составивших заговор против королевского дома! Он пленник, лишенный воли, он глупец, который…

— Вот в чем дело! — воскликнул Ник Картер, — это сильно меняет мои взгляды! Видите ли, ваше величество, когда меня перебросили через стену и я упал к вашим ногам, я был твердо уверен в том, что вы именно и состоите главой всего заговора!

— Я? Боже праведный! — застонала она. — Неужели вы не знаете, кто я теперь такая? Я — не больше, не меньше, как несчастная узница в этом дворце!

— Успокойтесь, — Ник Картер пытался утешить королеву, — не будем теперь говорить об этом. Лучше скажите, как бы уйти отсюда поскорее? Где лучше пройти: через сад или через дворец?

— Можно пройти и там и тут, если только нам не помешают! Я говорила вам, что я здесь только пленница! Об этом, конечно, не говорят официально, но на самом деле это так!

Она указала рукой по направлению к другому флигелю дворца.

— Мы могли бы пройти туда, — проговорила она, при этом стараясь овладеть своим волнением, — но там все выходы заперты и охраняются стражей, не говоря уже о том, что все мои фрейлины, вся моя прислуга — только шпионы, которые обязаны следить за каждым моим шагом!

Она в отчаянии всплеснула руками и зарыдала.

— Вы отважны и сильны, вы не знаете страха, — проговорила она дрожащим голосом, — уведите меня прочь из этого ада! Помогите мне бежать, уведите меня к моему отцу, чтобы я могла рассказать ему о мучениях, которые я должна была перенести здесь! Я пришла сюда счастливым, веселым ребенком и сделалась королевой! С этого момента меня предали, окружили заговорщиками и шпионами, мне на каждом шагу угрожает лишение свободы и даже жизни! Я совершенно одинока, никто не может мне помочь, мне некому довериться! Сжальтесь надо мной, забудьте, что я королева, и примите участье в несчастной, слабой женщине!

В глубоком волнении Ник Картер смотрел на молодую королеву. Он предложил ей руку и усадил в кресло.

— Я окажу вам содействие, можете быть в этом уверены! — воскликнул он, — но прошу вас об одном: доверьтесь мне и подчиняйтесь всем моим распоряжениям.

— Я готова сделать это! — отозвалась она сквозь слезы, — помогите мне только уйти отсюда, дайте мне возможность бежать! Еще я хочу сказать вам, что…

— Это вы скажете мне впоследствии, — прервал ее Ник Картер, — теперь время слишком дорого! Надо действовать немедленно! Вы сказали, что через дворец бежать совершенно невозможно?

— Совершенно!

— Стало быть, приходится идти через парк. Есть ли там где-нибудь ворота на улицу?

— Есть ворота, через которые прежде можно было выйти, но с тех пор, как я нахожусь здесь, они тщательно запираются.

Ник Картер подошел к связанному поручику и взглянул на него.

Поручик открыл глаза и с ненавистью смотрел на королеву и на сыщика.

Ник Картер взял платок и завязал им поручику глаза. Затем он обратился к королеве со словами:

— Я сначала хотел нарядиться в его форму, но раздумал. У меня есть другой план, о котором я, однако, не могу говорить в присутствии этого господина, внимательно следящего за нашими словами. Вообще, я прошу вас, ваше величество, не говорить больше ни слова, пока мы не выйдем из этой комнаты.

Королева кивнула головой и подошла к стене, на которой тяжелая бархатная портьера закрывала потайную дверь, ведущую в следующую комнату. Оттуда можно было выйти в широкий коридор, который вел к остальным апартаментам дворца.

Королева сделала сыщику знак следовать за ней, приложив палец к губам.

Она осторожно открыла дверь, взяла Ник Картера за руку и, погасив электрический свет, вышла из комнаты. Связанный поручик остался один в темноте.

Перейдя через порог, Ник Картер вынул отмычку и запер потайную дверь, ключ от которой остался внутри. Затем он запер и другую дверь, так что всякий должен был предположить, что в комнате никого нет.

Следуя за королевой, Ник Картер вышел в коридор, освещенный электрическими лампочками. Они быстро прошли его, не говоря ни слова.

Так дошли они до второго коридора, пересекавшего первый.

— Куда теперь идти? — спросил Ник Картер и остановился.

— Я и сама не знаю, — ответила она. — За все время, пока я нахожусь здесь, я редко выходила из отведенной мне половины, да и то лишь в сопровождении людей, преданных заговорщикам, а они ни на минуту не спускали с меня глаз.

— Тише, — шепнул Ник Картер и быстрым движением потянул за собой королеву в углубление первой попавшейся ниши.

В высоком, сводчатом коридоре ясно слышны были шаги двух или трех человек.

Когда мимо королевы и сыщика проходило трое мужчин, они даже затаили дыхание.

Но их не заметили. Когда опасность миновала, королева шепнула:

— Это король!

Ник Картер ответил не сразу. Когда шаги затихли, он с королевой прокрался дальше по коридору до следующего темного угла. Там сыщик остановился и спросил:

— Кто проходил мимо нас?

— Король, — ответила она, — первый министр и понтеведринский посланник.

— Уверены ли вы в том, что мимо нас, действительно, прошел король?

— Конечно!

— Вы это точно знаете? — настойчиво продолжал спрашивать Ник Картер.

— Да, наверно!

— Это, действительно, тот самый человек, за которого вы вышли замуж?

Она в недоумении покачала головой и, взглянув на Ника Картера, спросила:

— Вы в этом сомневаетесь? На каком основании?

— Тот человек, на которого вы указали, как на короля, не король Коразона!

— Как так? Вы думаете, что это был не мой супруг? — испуганно проговорила она, — вы ошибаетесь, мистер Картер, вы заблуждаетесь!

— Я знаю наверно, что это был не король! — заявил Ник Картер. — Я хорошо знаю его величество, знал его еще наследником и потому повторяю, что мимо нас прошел не король! Правда, этот самозванец очень похож на короля, но не так сильно, чтобы его нельзя было уличить! Я хотел бы знать вот что: венчались ли вы с этим человеком или с самим королем? Дело в том, что вас, быть может, самым ужасным образом обманули!

— Ради Бога! — вскрикнула королева и в ужасе отступила назад, — неужели…

Ник Картер, глядя на нее, не нашел в себе мужества открыть ей всю ужасающую истину.

— Отвечайте на мой вопрос, — проговорил он наконец.

— Боже мой! Я не знаю, положительно не знаю, что и думать, — дрожащим голосом произнесла она и слезы начали ее душить, — ради Бога, спасите меня, уведите меня отсюда, верните мне свободу!

Но тут она зашаталась и упала сыщику на руки в глубоком обмороке.

Вдруг Ник Картер опять услышал шум шагов.

Недолго думая, он открыл ближайшую дверь, которая, к счастью, оказалась не запертой.

Он очутился в полнейшем мраке, но в данную минуту ему этого только и нужно было.

Закрыв за собой дверь, Ник Картер со своей драгоценной ношей вошел в комнату. Там он вынул свой карманный фонарь и осмотрел помещение.

Комната была сравнительно мала размерами. Мебели в ней практически не было.

Ключ торчал в замке изнутри. Ник Картер повернул его и таким образом на некоторое время был застрахован от нежелательных сюрпризов.

Затем он бережно опустил королеву в кресло.

Спустя несколько секунд она пришла в себя и изумленными глазами взглянула на Ника Картера.

— Эта ночь богата приключениями, — проговорил он сулыбкой, — считаете ли вы себя достаточно храброй, ваше величество, чтобы остаться здесь одной без меня в течение некоторого времени?

Она кивнула головой и робко спросила:

— Неужели вы меня бросите на произвол судьбы?

— Я не оставлю вас, ваше величество, — ответил Ник Картер. — Будьте уверены, что я буду защищать вас до последней капли крови!

Он подошел ко второй двери, соединявшей первое помещение со смежной комнатой.

Но королева остановила его, прежде чем он успел открыть дверь.

— Кажется, я теперь сообразила, где мы находимся, — шепнула она, — эта дверь ведет в комнату для аудиенций.

— А что находится там? — спросил Ник Картер, указывая на третью дверь, в задней стене.

— Не знаю, — ответила она, пожимая плечами, — но должна вас предупредить, что король со своими спутниками, по всей вероятности, отправился именно в комнату для аудиенций, и мы, следовательно, отделены от них лишь тонкой стеной. Мы должны бежать отсюда, как можно скорее, иначе нас найдут. А тогда будет призвана стража и нас арестуют. Я и думать боюсь о том, что из этого может произойти.

— Успокойтесь, — сказал Ник Картер, — во всяком случае я посмотрю, куда ведет эта третья дверь. Подождите несколько секунд, я сейчас же вернусь. А пока не унывайте — все обойдется благополучно.

Ник Картер подошел к двери и попробовал нажать ручку. Но она не поддавалась. Когда он осветил замочную скважину светом своего фонаря, то увидел, что ключа нет.

По-видимому, упавший в замочную скважину луч света привлек внимание лица, находившегося в другой комнате. Чей-то голос крикнул:

— Кто там?

Так как ответа не последовало, то окрик повторился.

Но Ник Картер и теперь не отозвался.

Королева встала и, вся дрожа от ужаса и страха, подошла к сыщику.

Вдруг кто-то постучал в ту дверь, в которую они вошли.

— Час от часу не легче, — пробормотал Ник Картер, хмуря брови, — точно весь дворец встал на ноги. Неужели же все сговорилось против нас?

Он неслышно подкрался к двери, чтобы послушать, в чем дело.

Он ясно слышал дыхание какого-то мужчины, который, очевидно, прижал ухо к замочной скважине. Так как в комнате все было тихо, человек этот, судя по удалявшимся шагам, ушел.

— Теперь или никогда, — шепнул Ник Картер.

Он повернул ключ в замке, открыл дверь в коридор, вышел вместе с королевой, а потом снова запер ее за собой.

Взяв королеву за руку, он быстро пошел до первого угла. Там они завернули в другой, узкий коридорчик, по которому прошли до самого конца.

Но тут Ник Картер, к своему ужасу, заметил, что коридор закрыт сплошной стеной. Лишь сбоку находилась большая, обитая железом дверь.

Сыщик уже хотел вернуться назад, как вдруг, эта дверь с треском распахнулась и из нее вышел высокий, широкоплечий мужчина со связкой ключей в руках.

Он крайне изумился при виде королевы и сыщика.

Не успел он раскрыть рта, как Ник Картер с быстротой молнии бросился на него и схватил за глотку.

Связка ключей с шумом упала на пол.

Неизвестный только захрипел и от страшного удара по голове, нанесенного железным кулаком Ника Картера, свалился, точно пораженный молнией.

Ник Картер сразу сообразил, что незнакомец был не кто иной, как старший тюремный надзиратель.

Сыщик знал, что тюрьма находилась в непосредственном соединении с дворцом, а по форме неизвестного и связке ключей легко можно было догадаться, какую он занимает должность.

Ник Картер поднял его и, сделав знак королеве, вошел в дверь.

За дверью они очутились в помещении, имевшем не более десяти футов в квадрате. По-видимому, это была комната тюремного надзирателя.

У одной стены стоял диван, на который Ник Картер и положил надзирателя, связав ему предварительно ноги и руки.

Тем временем королева села на стул.

Вдруг надзиратель открыл глаза. Он увидел наклонившегося над ним сыщика и, по-видимому, не изумился. Но увидев королеву, он был озадачен.

— Ведь это королева, — шепнул он в крайнем недоумении.

— Она и есть, — спокойно отозвался Ник Картер, — что же тут особенного?

— Кто вы такой? — спросил надзиратель, вопросительно глядя на сыщика. — Я вас совершенно не знаю!

Не отвечая на вопрос, Ник Картер вынул кинжал из-за пояса надзирателя и, приставив его к груди связанного, спокойно произнес:

— Вы видите, что находитесь в моей власти! Самое разумное, что вы можете сделать — это повиноваться мне и отвечать на все мои вопросы. Говорите же: мы в данную минуту находимся между дворцом и тюрьмой и у вас ключ от выхода?

Надзиратель молчал, но когда Ник Картер слегка нажал кинжал, он заговорил:

— Теперь узнаю вас! Вы тот самый человек, который у подъезда гостиницы бежал от стражи! Берегитесь! Вы прострелили руку моему брату, который хотел остановить лошадей!

— Я сделал это при самообороне! Скажите, впрочем, что случилось с тем молодым человеком, который бежал вместе со мной?

— Он сидит здесь в одной из камер!

Надзиратель кивнул головой в сторону двери, которая вела в тюрьму.

— Что ж, — отозвался Ник Картер, — он просидит там недолго! А что с генералом Калабрия?

— В него попала пуля! Но уберите же кинжал! — проговорил надзиратель, — я и без того понимаю, что нахожусь в вашей власти!

— Посмотрим! Итак, что было с генералом?

— Я уже сказал, что в него попала пуля.

— Он убит?

— Нет, но тяжело ранен. Его отправили в госпиталь.

— Будет ли там за ним хороший уход?

— Уход? Да, священник находится при нем и уже причастил его. А народ на улице рвет и мечет! Вчера толпа его чуть не разорвала в клочья, а сегодня она повесила бы на первом фонарном столбе того, кто его ранил!

— Вот как? Стало быть народ образумился теперь?

— Как так образумился? — со злой насмешкой спросил надзиратель, — лучше скажите, что он совсем с ума сошел! Это будет ближе к истине! По всему городу выстроены баррикады и войска со штыками наперевес загоняют толпу в дома. Повсюду идет борьба, хоть в сущности никто не знает, зачем и почему! Народ почуял запах крови и требует крови!

Надзиратель умолк. Глаза его засверкали мрачным огнем. Он попытался приподняться, но сейчас же упал назад. Глядя на королеву, он воскликнул:

— Вы виновны во всем, ваше величество! Вас хотят убить! Вы довели народ до отчаяния! Вы призвали ко двору чужестранцев, которые погубили нашего короля и нашу страну! Вы — злой рок Коразона, одна только вы!

Несчастная королева пришла в полное отчаяние, выслушивая столь ужасные обвинения. Но Ник Картер поспешил утешить ее:

— Успокойтесь, — сказал он, — все эти недоразумения, все эти искажения истины не замедлят выяснится.

Затем он опять обратился к надзирателю с вопросом:

— Где ваш король?

— Мой король? — насмешливо воскликнул надзиратель, — у нас нет больше короля, а если и есть, то одному Богу известно, где он теперь находится! Здесь его нет, во дворце его тоже нет! С тех пор, как эта женщина прибыла к нам, его больше не видно! Его место занимает какой-то чужестранец, какой-то мошенник, человек, который никогда не был нашим королем! Да, заговор был коварен! А мы, дураки, ничего не замечали! Зачем мы не послушали генерала Калабрия? Напрасно мы восстали против него, лучшего друга народа, человека, в лице которого наш король видел второго отца! Убейте меня если хотите, но дайте договорить! Вот эта женщина виновна во всем несчастии, постигшем нашу страну! Она повергла генерала Калабрия в опалу, она виновна в его смерти, она заставила бежать принцессу, которую народ носил на руках и которая теперь вернулась!

— Принцесса? — воскликнул Ник Картер, — Нердиния? Где она находится теперь?

— Этого вы еще не знаете? Странно, — ответил он изумленным тоном, — но скорее вы меня можете четвертовать, чем я выдам ее!

— А что сталось с тем мужчиной, который прибыл вместе с ней? — спросил Ник Картер, вспоминая о Дике.

— С американцем? Я слышал, что с ним уже все счеты покончены!

Вдруг надзиратель умолк.

Королева встала, подойдя к стене, вынула кинжал из ножен, висевших на стене, подошла к надзирателю и, не говоря ни слова, перерезала веревки, которыми он был связан. Затем она передала кинжал надзирателю, который совершенно растерялся от изумления.

— Выслушайте меня, — проговорила она спокойно, глядя в его налитые кровью глаза, пока он вертел кинжал в руках, как бы не зная, что с ним делать, — все, что вы рассказали обо мне, не что иное, как сплошная ложь! Я не виновна в том, в чем вы меня обвинили! Я знаю вас, так как я слышала о вас от поручика Селла!

— Селла! — встрепенулся надзиратель, но королева дала ему знак молчать.

— Мне говорили о вас, — продолжала она, — как о «злом Виго»! Повторяю, все то, что вы говорили обо мне, — сплошная ложь! Я заявляю вам об этом и разрешаю оповестить весь народ о моем заявлении, для того, чтобы он лучше узнал меня и не воображал, что я его враг! Я несчастная, обманутая женщина, обманутая гнусным негодяем! Слушайте меня, Виго! Когда меня познакомили с королем, моим женихом, я видела его в первый раз в жизни. Через три дня состоялась свадьба! До этого я всегда неотлучно находилась при дворе моего отца! Откуда же мне было знать, что передо мной стоит самозванец! Откуда же мне было знать, что он не ваш король, а подставное лицо и что шайка гнусных заговорщиков ввела в заблуждение моего отца и меня? Я не верю, чтобы ваш король ушел из дворца! Теперь я знаю, я узнала об этом не далее, как полчаса тому назад, — что король Жуан II вовсе не мой супруг, что я вовсе не королева Коразона! Понимаете ли вы теперь, что меня обманули самым отвратительным образом, больше чем вас и ваших соотечественников? Понимаете ли вы теперь, какие ужасные злодеяния были совершены заговорщиками? На место законного короля был водворен, по всей вероятности, какой-то понтеведринский проходимец, очень на него похожий! Вся свита этого самозванца есть шайка заговорщиков. Даже мой отец не догадался, в чем дело. Вернувшись ко двору, лишь немногие заметили перемену в поведении короля. Одним из этих немногих были вы, Виго, и вы взвалили всю вину на меня, хотя я была обманута не хуже вас; я выносила ужасные душевные пытки, так как здесь я была лишь пленницей. А почему меня держали взаперти? Потому что боялись, что я узнаю об этом мошенничестве!

Королева сильно волновалась. Теперь она указала на Ника Картера.

— Вот этому человеку, — продолжала она, — обязана я выяснением всего дела! Когда мы давеча проходили по коридору, мимо нас прошел тот, который выдает себя за короля! Мой спутник сразу разъяснил мне весь обман и у меня точно пелена спала с глаз! Я поняла, почему со мной обходились как с пленницей! А теперь, Виго, вы имеете в руках кинжал! Если вы не верите мне, то убейте меня! Лучше умереть, чем еще переносить подозрение, будто я принимала участие в этом гнусном заговоре!

Пока королева говорила, надзиратель сидел на диване, посматривая на Ника Картера.

Теперь он встал и с такой силой швырнул кинжал об пол, что тот разлетелся на куски. Затем он опустился на колени перед королевой и прикоснулся губами к краю ее одежды.

— Я прошу Бога, чтобы вы простили меня, ваше величество! — в сильном волнении прошептал он.

— Оставьте это! — ответила она, — я не ваша королева и никогда ею не была! Я обманутая женщина, а не королева!

— Быть может, оно и так, — пробормотал Виго, — у меня голова идет кругом от всего того, что я узнал! Смею вас уверить, что во дворце произошли ужасные вещи. Со дня свадьбы короля я подозревал его, но не посмел открыто заговорить об этом! Сегодня я в первый раз не выдержал!

Он вскочил на ноги и воскликнул:

— Но где же сам король? Что стало с ним? Неужели заговорщики убили его?

— Кажется, я сумею проводить вас к нему, — вмешался теперь Ник Картер. — Когда я вместе с ее величеством проходил по комнатам, то мне показалось, что в одной из них находится в плену человек и я имею основание предполагать, что этот человек и есть король!

Надзиратель сжал кулаки и злобно воскликнул:

— Проводите меня к нему! Клянусь всеми святыми, что я сведу кровавый счет с теми, кто дерзнул предать короля! Мы должны освободить его немедленно!

Виго хотел открыть дверь и выбежать. По всей вероятности, он в своем возбуждении помчался бы во дворец и стал бы убивать тех, кого он подозревал в участии в заговоре.

Но Ник Картер давно уже успел поднять ключи. Теперь он загородил надзирателю дорогу и произнес тоном, не терпящим возражений:

— Успокойтесь, Виго! Это мы всегда еще успеем, а теперь у нас есть более важные дела!

— Да, вы правы, — согласился надзиратель, — я всегда слишком горячился! Но теперь говорите, что мне надо делать, а я буду повиноваться вам беспрекословно! Я охотно подчинюсь такому человеку, как вы! Во всей нашей стране нет мужчины, который мог бы свалить меня с ног одним ударом кулака! Я — самый сильный человек во всем Коразоне и ежегодно получал первые призы в состязаниях. Вот почему меня боятся и ценят. Приказывайте: для моего короля я сделаю все, что в моих силах, пока я жив!

— Вы честный человек, Виго, позвольте пожать вам руку! Но теперь скажите, где находится принцесса Нердиния?

— Была в тюрьме; сначала ее заключили в тюрьму, но теперь она уже находится на свободе. В конце тюремного двора стоит маленький домик, в котором я живу с женой; там принцесса и находится!

— Здорова ли она?

— Конечно.

— А тот, кто приехал с ней сюда? — спросил сыщик как-то неуверенно, — неужели правда то, что вы мне говорили о нем?

— Неверно, но я не стану утверждать, да я и сам этому не верю. Принцесса расскажет вам все.

— Пойдем теперь к ней. Быть может, там же скроется до поры до времени и королева?

— Конечно.

— Теперь скажите мне еще, что стало с тем молодым человеком, который бежал вместе со мной, когда я погнал лошадей?

— Он заключен в одну из тюремных камер. Если хотите, я сейчас же провожу вас к нему.

Ник Картер отдал надзирателю ключи и последний проводил королеву и сыщика по длинному коридору через все тюремное здание, пока они не дошли до выхода во двор.

Было уже около одиннадцати часов вечера.

— Богатая событиями ночь, — заметил Виго, направляясь к своему домику, — улицы еще полны вооруженными людьми. Поднялось восстание против заговорщиков. Офицеры, оставшиеся верными генералу Калабрия, я и два моих брата соединились вместе. Когда вы встретили меня в коридоре дворца, я собирался пробраться в верхние апартаменты, чтобы узнать, где находятся некие лица. Затем я хотел вернуться сюда и сообщить моим друзьям все, что я узнаю, чтобы проводить их туда после этого.

— Кто такие те лица, которых вы искали? — спросил Ник Картер.

— Король, иначе говоря, тот, кто выдает себя за короля, первый министр и понтеведринский посланник.

— Я могу вас проводить к ним, так как мне известно где они находятся, — заметил Ник Картер.

— Вон в том доме нас ожидает принцесса Нердиния, — продолжал Виго, — мы намеревались заставить короля отречься от престола и провозгласить Нердинию регентшей! Сам господь ниспослал нам вас, чтобы предотвратить ужасную кровавую бойню!

— Что вы хотите этим сказать? — испуганно спросила королева.

— Видите ли, между приверженцами короля и самозванцем завязалась бы кровопролитная борьба, а теперь уже нам не для чего прибегать к оружию, так как надо только задержать самозванца и возвести Жуана II снова на престол.

Тем временем они прибыли к маленькому домику.

Виго открыл дверь и впустил Ника Картера и королеву.

Они очутились в комнате, в которой собралась часть тех офицеров, которые остались верны генералу Калабрия даже во время его отсутствия.

Все вскочили со своих мест и хотели громко приветствовать Виго.

Но в комнате моментально воцарилось гробовое молчание, когда на пороге появилась королева.

Ник Картер поднял правую руку и заговорил звучным голосом:

— Выслушайте меня спокойно, господа! Всем вам давно уже известно, что государь Понтсведро давно завидует независимости Коразона! Все вы знаете, что он не раз пытался поработить вашу прекрасную страну! Женитьба короля на принцессе Мерседес дала заговорщикам возможность добиться своей цели. Вы меня сейчас поймете, если я скажу вам лишь несколько слов по этому поводу! Все вы, несомненно, слышали о графе Тено из Понтсведро, очень похожем на вашего короля. Когда король уехал в Миланезию за своей молодой невестой, генерал Фернандо, глава заговора, составил всю военную и гражданскую свиту по своему собственному усмотрению. Среди свиты не было ни одного человека, который не сочувствовал бы заговорщикам. Благодаря этому, появилась возможность арестовать короли во время пути или даже еще накануне отъезда и водворить на его место графа. Таким образом, принцесса была повенчана не с королем, а с графом, только таким путем и удалось ввести в заблуждение всю страну! Кто же мог заподозрить обман при наличности такой многочисленной свиты? Самозванец вернулся с обманутой им невестой в эту страну. Все вы знаете, какие перемены произошли со времени воцарения самозванца. Монарх сделался неузнаваем. Никто не находил объяснения этой перемене в короле и, в конце концов, вы все обвинили во всем королеву!

— Она виновна во всем! Она одна! — послышалось со всех сторон.

— И все-таки вы все заблуждаетесь, господа! — решительно заявил Ник Картер. — Подумайте сами и вы убедитесь, что королева сама была обманута! С первого дня прибытия ее держали взаперти во дворце, а если ей и разрешалось отлучаться, то лишь в сопровождении заговорщиков, следивших за каждым ее шагом! Вспомните события последнего времени! Вспомните изгнание генерала Калабрия, его заключение в тюрьму, вспомните, что на глазах у всех на улице в него стреляли! Все это убедит вас, господа, в том, что та, которую вы привыкли считать вашей королевой, ни в чем не повинна. Поэтому, я предлагаю вам, господа…

В этот момент открылась дверь и в комнату вошла принцесса Нердиния.

— Я, господа, предлагаю вам, — в сильном волнении воскликнула она, — следовать моему примеру!

Она подошла к королеве опустилась перед ней на колени и хотела поцеловать у нее руку. За ней поспешили сделать это и все офицеры.

— Нет! Нет! — воскликнула королева Мерседес, — я не ваша королева, да никогда и не была ею! Без вины я сделалась обманщицей, выйдя замуж за того, кто называл себя королем! Я сознаю вполне, какую беду я, сама того не зная, навела на вашу страну! Нет, господа, не предо мной вы преклоняйтесь, а опуститесь на колени перед принцессой Нердинией!

— А теперь, господа, — продолжал Ник Картер, когда волнение немного улеглось, — вы, конечно, желаете знать, кто я такой. Принцесса Нердиния знает меня и даст вам все необходимые объяснения. Но нам времени терять нельзя! Самозваный король вместе со своими главными деятелями, первым министром и посланником Понтсведро, находится в настоящее время во дворце в комнате для аудиенций!

— Вперед! В комнату для аудиенций! — кричали офицеры и уже хотели выйти, но Ник Картер остановил их.

— Я знаю далее, — продолжал он, — где находится ваш король! Я имею основание надеяться, что он еще жив! Кроме того я сам уже взял в плен одного офицера, бегству которого мы должны воспрепятствовать, чтобы он не мог предупредить заговорщиков. Я говорю о поручике Селла! Я предлагаю, господа, чтобы несколько человек из вашей среды отправились на улицу, смешались с толпой и распространили среди народа весть об истинном положении дел.

Вдруг Ник Картер умолк и прислушался. Кто-то позвонил у тюремных ворот.

Виго вышел, но уже спустя несколько секунд вернулся с улыбающимся лицом.

— Отряд солдат доставил в тюрьму некоего господина, — произнес он, — которого я сейчас и привел сюда.

Он отошел в сторону и к великой радости Ника Картера в комнату вошел Дик.

— Стало быть, ты остался цел и невредим! — воскликнул Ник Картер. — Слава Богу, что ты теперь здесь и находишься в безопасности. Все остальное ты мне расскажешь потом! А теперь, Виго, нельзя ли привести сюда также того другого молодого человека, который сидел со мной в карете!

— Он уже здесь, — ответил Виго улыбаясь, — я послал за ним, когда мы вошли сюда.

Он открыл боковую дверь и на пороге ее появился Патси.

— Ну вот, мы опять все вместе! — радостно проговорил молодой сыщик. — Я так и знал, что меня и черт не возьмет!

— Своих обоих помощников я беру с собой, — заявил Ник Картер. — И приглашаю пять-шесть господ офицеров последовать за нами во дворец. Прочие господа офицеры знают, что надо предпринять.

Пока Виго советовался с офицерами, Ник Картер поговорил с Нердинией и королевой.

— Со мной обходились во время заточения хотя и сурово, но не грубо, — сообщила Нердиния, — и, в конце концов, отправили в тюрьму, где я и должна была бы остаться до конца моей жизни, так как самозванец опасался, что я обращусь за содействием к соседней державе, если останусь на свободе! Я рада слышать, что Евлогий Калабрия быстро поправляется! Вам, господа, и вашей энергии мы обязаны тем, что через несколько дней в нашей стране снова водворится спокойствие!

Тут подошел Виго и обратился к Нику Картеру:

— Мы готовы отправиться во дворец!

Восемь человек отправилось во дворец, куда их проводил Виго, хорошо знавший все ходы и выходы. Во главе шли Ник Картер с Диком и Патси, пять офицеров шли позади.

Весь дворец точно вымер. В коридорах не было никого.

Ник Картер со своими спутниками вошли в ту комнату, в которой сыщик скрывался с королевой; оттуда он выслал в коридор Дика и четырех офицеров, поручив им зорко следить за дверями, в особенности за дверью комнаты для аудиенций.

— Кто бы ни пожелал войти в эту комнату, должен быть задержан! — приказал Ник Картер. — Я с Виго и Патси войду сюда! Мы, прежде всего, освободим короля, который должен находится здесь рядом в маленькой комнате, а затем мы войдем в комнату для аудиенций!

Дик с четырьмя офицерами вышел в коридор, а Ник Картер со своими двумя спутниками остались в комнате.

Он включил электрический фонарь и осмотрел всю комнату. Все было в том же положении, как и раньше.

Затем он подошел к двери смежной комнаты и постучал.

Ответа не последовало; лишь когда он постучал еще раз, послышался грозный окрик:

— Чего тебе нужно здесь?

— Отпирай! — приказал Ник Картер.

Незнакомец за дверью помедлил немного, но затем отодвинул тяжелый засов.

Едва только образовалась в двери маленькая щель, как Ник Картер и Виго изо всей силы набросились на дверь, так что она распахнулась и незнакомец отлетел назад в комнату, как резиновый шар. Он ударился об противоположную стену и упал на пол.

Виго набросился на него, а Ник Картер опять включил фонарь.

Незнакомец хотел было крикнуть, но Виго схватил его и стукнул несколько раз головой об пол, не рассчитав своей исполинской силы, так что чуть не разбил ему череп.

При свете фонаря Ник Картер увидел у стены возле кровати сильно исхудавшего мужчину, прикованного целой сетью цепей к стене, кровати и полу, так что пленник совершенно не мог двигаться.

— Кто вы такой? — спросил несчастный, — прошу вас подойти, вы видите, я лишен возможности двигаться! Если я не ошибаюсь, вы… неужели… да, да, вы мистер Ник Картер из Нью-Йорка! Вероятно, вас вызвала принцесса Нердиния или генерал Калабрия!

— Совершенно верно, ваше величество! — ответил Ник Картер, — позвольте мне, прежде всего, освободить вас от оков!

Он вынул отмычку и спустя несколько минут снял с короля оковы, в которых он томился целых пять месяцев.

Виго пришел в неописуемую радость. Он опустился на колени и начал целовать исхудалые руки короля.

Король в коротких словах рассказал, что с ним произошло.

— Графу Тено было мало лишить меня короны, — закончил он свое повествование, — он похитил у меня и невесту, а когда я томился здесь, он приходил ко мне, чтобы смеяться и издеваться надо мной! Вон тот человек, с которым расправился Виго, был моим тюремщиком. Он не уйдет от должной кары! А что предполагаете вы предпринять теперь, мистер Картер?

— Я попрошу ваше величество следовать за мной! — ответил Ник Картер.

Король Жуан II, опираясь на Виго, прошел через маленькую комнату к двери комнаты для аудиенций, у которой стоял на страже Дик.

— Это один из моих помощников, — шепнул Ник Картер королю, который приветливо подал Дику руку.

— Заговорщики там в комнате, — тихо сказал Дик, — я слышал их голоса.

Ник Картер неслышно отпер замок при помощи своей отмычки, а потом сразу распахнул дверь.

Когда он появился на пороге, из-за стола в испуге вскочили трое мужчин.

За спиной Ника Картера следовал, рядом с Виго, король Жуан II.

Самозванец отшатнулся в ужасе, но тотчас же овладел собой.

— Что это значит? — крикнул он.

Первый министр сообразил, в чем дело, выхватил шпагу и бросился на Ника Картера, чтобы заколоть его, а затем и короля.

Но сыщик зорко следил за каждым движением заговорщиков.

Когда министр подскочил к нему, он уклонился в сторону, моментально схватил правую руку своего противника у кисти и вывернул ее.

Шпага упала на пол, а Ник Картер ударил министра кулаком в висок так, что тот лишился чувств и свалился на пол.

Затем Ник Картер хотел схватить графа, прежде чем тот успеет выхватить кинжал. Но самозванец ловко отскочил назад и очутился рядом с посланником, который тоже обнажил шпагу.

Граф вырвал у него шпагу из рук и бросился на сыщика.

Но Ник Картер понял его намерение и моментально подхватил шпагу лежавшего на полу министра.

Виго хладнокровно вынул револьвер и прицелился в посланника. Но Ник Картер крикнул ему:

— Не стреляйте, Виго! Удержите его только, пока я разделаюсь с графом!

Самозванец насмешливо улыбнулся. Надо было отдать ему должное: он не был труслив, да и кроме того умел отлично фехтовать.

— Я не знаю, кто вы такой! — крикнул он, — быть может, вы и есть тот пресловутый американский сыщик? Но кто бы вы ни были, я расправлюсь с вами довольно быстро!

У Ника Картера не было никакой охоты долго фехтовать с графом.

Прежде чем тот успел опомниться, он вихрем набросился на него. Граф начал отступать, понимая, что может спастись только какой-нибудь отчаянной мерой.

Он обхватил свою шпагу вблизи самого острия, как кинжал и попытался нанести своему противнику удар снизу.

Но он не рассчитал ловкости Ника Картера.

Вместо того, чтобы проколоть сыщика, граф сам напоролся на его шпагу, и упал навзничь, не издав ни звука.

— Слишком хорошая смерть для такого негодяя! — произнес Ник Картер, — я только хотел обезоружить его и передать во власть вашего величества, но он сам виновен в том, что пал от моей руки.

Спустя несколько часов зазвонили колокола по всему городу, созывая народ ко дворцу.

Большой тронный зал, вмещавший до пяти тысяч человек, был переполнен. Трон был окружен сановниками, генералами, членами прежнего министерства и даже генерал Калабрия, несмотря на явный риск для своего здоровья, присутствовал на торжестве. Ему были возвращены все чины, отнятые самозванцем.

Когда появился король, раздались громкие приветственные крики.

Жуан II вошел на престол и обратился к собранию с краткой речью, в которой обрисовал события последних месяцев и минувшей ночи.

— За мной остается еще весьма приятная обязанность, — закончил он, указывая на принцессу Мерседес, стоявшую у подножия трона, — представляю вам вашу будущую королеву! Я хочу загладить причиненную ей обиду! Мы помолвлены с ней с самого детства, но тот, кто похитил у меня корону, похитил и мою невесту! Он мертв теперь, а король ваш жив, а с ним жива принцесса Мерседес, будущая королева Коразона!

Раздались громкие, несмолкаемые приветственные крики.

Когда восстановилась тишина, король заговорил снова.

— За океаном, в далеком Нью-Йорке, в тяжком недуге лежит человек, проливший за меня свою кровь. Моя сестра принцесса Нердиния просила меня дать мое согласие на вступление ее в брак с этим человеком, и я согласился. Евлогий Калабрия, сын моего уважаемого друга, вполне заслужил это! К сожалению, — продолжал Жуан II, — я не имею возможности высказать перед лицом всех вас мою благодарность тому, кто прибыл сюда и поставил свою жизнь на карту, чтобы освободить меня и уличить заговорщиков. Он отказался от награды, чествования и удовольствовался только моей благодарностью! Теперь он уже находится в открытом море на обратном пути в Нью-Йорк.