Английский для миллионера

23

Марианна стояла у стола, мяла в руках платок и не понятия не имела, что ей теперь делать. Она была растеряна. Но при этом чувствовала жаркое волнение и трепет. И отдавала себе отчет, что напугало ее не столько намерение Петра Аркадьевича, сколько ее собственное желание, чтобы этот поцелуй случился.

Наконец, она осторожно подняла глаза и немедленно почувствовала себя круглой идиоткой.

Аракчеев сидел, откинувшись на спинку дивана, и смотрел на Марианну с глубочайшим изумлением.

– Простите, я… – она облизала губы, собираясь с мыслями. Мысли метались и разбегались.

Похоже, она ошиблась! Ничего такого Петр Аркадьевич не имел ввиду. Его реплика насчет волос была странноватой, мягко говоря, но остальное… мало ли зачем он наклонился! Может, у него спину свело от сидения в неудобной позе с рыдающей на его плече гувернанткой.

Она ухватилась за эту догадку, чтобы объяснить собственное поведение.

– Кхм… простите, что-то колено свело, – сказала она ненатурально бодрым голосом. – Я лучше постою, разомну ноги.

В доказательство она потопталась на месте и притопнула балеткой.

– Понимаю, – молвил Аракчеев, ошарашенно созерцая ее па.

– Я очень благодарна вам за сочувствие, Петр Аркадьевич, – зачастила Марианна. – Жаль, что вы видели меня… ммм… в минуту слабости. Мне не следовало так раскисать. Обещаю, этого не повторится.

От усердия она чуть не сделала книксен.

– Надеюсь на это, – ответил Аракчеев.

– Теперь я в полном порядке и могу разговаривать. Вы ведь пригласили меня сюда чтобы… обсудить произошедшее?

Тут она снова вспомнила ужасную сцену в магазине и зажмурилась от стыда и отвращения.

Петр Аркадьевич поднялся с дивана и, не глядя Марианне в глаза, указал на мягкий стул возле письменного стола:

– Вы все-таки садитесь. Сюда, раз вам неудобно на диване, – его голос переменился, и теперь звучал отрывисто. Марианне даже показалось, что Аракчеев тоже изнывает от неловкости.

Марианна послушалась и примостилась на краешек. Петр Аркадьевич садиться не стал: кашлянул, сунул руки в карманы, прошелся до окна, качнулся на каблуках, глядя во двор, потом вернулся. Встал напротив, обхватил пальцами худой подбородок и наморщил лоб, подбирая слова.

– Эта была неприятная ситуация, – от отчаяния Марианна решила начать первой. – Конечно, вы разочарованы. Я не смогла оградить вашу дочь от скандала.

Он скрестил руки на груди и хмуро сказал:

– Именно так. Вынужден согласиться: в том, что случилось, есть ваша вина, Марианна Георгиевна. Придется принять некоторые меры.

Марианне показалось, что ее ударили под дых. Она готова была каяться, но после того, как Петр Аркадьевич утешал ее, и шутил, и разговаривал почти как нормальный мужчина, выговор оказался неожиданностью.

Какие такие меры он собирается принять, этот зануда? А вдруг скажет: «Вы уволены»?! Да запросто!

– Ваша первая ошибка: вы не выполнили мои указания. Я просил ждать меня на месте. А вас за каким-то лешим потащило в торговый центр.

– Но у нас было время… я подумала… – лепетала она.

– Вторая ошибка: ваше поведение. Как понимаю, вы заигрались. В неподходящем месте.

– Мы не заигрались! Мы разыгрывали сценку «В магазине». Это был учебный процесс, мы повторяли пройденный материал! Так сказать, в реальной обстановке.

– Знаете, почему вами заинтересовалась охрана? Им сообщили посетители, что по магазину разгуливает подозрительная парочка. Ведет себя странно и разговаривает на неведомом языке. Английский язык в Дашином произношении люди не признали. Они решили, что девушка в ярком наряде – то есть вы – отвлекает на себя внимание, а девочка в это время делает что-то незаконное. Хорошо, что в вас заподозрили лишь мелких жуликов, а не террористок.

– Цыганок. Этот расист Коля решил, что я цыганка. И поэтому обращался со мной как с грязью, – угрюмо сказала Марианна.

Петр Аркадьевич вдруг легко улыбнулся.

– Хм, пожалуй, вы и вправду похожи на Кармен… в этом платье.

Но тут же опять посуровел, словно пожалев о своем легкомысленном замечании.

– Я знаю, кто возвел на нас напраслину, – решилась Марианна. – Такая белокурая… худая блондинка, да? Она настучала охраннику.

Аракчеев глянул удивленно.

– Не знаю насчет блондинки. Мне сказали, было несколько сигналов. Граждане нынче пошли бдительные, а вы вели себя вызывающе. Привлекали внимание. Я категорически не приветствую подобное поведение, Марианна Георгиевна. Моя бывшая жена любит такие выходки, и это не пошло Даше на пользу.

Марианна молчала. Она могла возразить, могла доказать ему, что он судит неверно, и выводы делает неверные, но у нее не было сил.

– Ваш спор с охранником комментировать не буду. Вам не повезло натолкнуться на непрофессионального и агрессивного хама. Но нужно уметь выходить из подобных ситуаций. Конечно, вы не обязаны показывать ему сумку и выполнять его требования. Но все же это стоило сделать. Тогда бы не произошло… эскалации конфликта.

Марианна вскинула на него мученические глаза. Господи, ну что за манера выражаться, как у ведущего политико-аналитической программы!

Аракчеев вздохнул.

– Охранник бы тогда не стал быковать и брать вас на понт, – растолковал он. – Но уж раз начали качать права, надо было требовать полицию до последнего. И не уходить туда, где нет камер. Все могло кончиться куда хуже.

– Спасибо, что объяснили по-человечески, – иронично пробормотала Марианна.

Они немного помолчали. Зазвонил телефон. Звук был требовательный и строгий – Петр Аркадьевич не признавал легкомысленные трели.

Он стукнул пальцем по экрану, отклоняя вызов, и убрал телефон. Даже не стал смотреть, кто звонил.

Марианна молча следила за его энергичными руками. Аракчеев сел за стол и сплел пальцы начальственным жестом.

– Вот такие дела, Марианна Георгиевна, – сказал он миролюбиво.

– Я все поняла, Петр Аркадьевич. Спасибо. Вы хотели побеседовать о чем-то еще?

– Пока нет.

Марианна вздохнула.

– Тогда вызовите для меня, пожалуйста, такси. Мой телефон не работает. Если я вам не нужна, поеду, пожалуй, домой.

– Сегодня же переведу вам деньги, купите себе новый аппарат.

– Это не обязательно, – мотнула головой Марианна и попросила:

– Петр Аркадьевич, пожалуйста, идите сейчас к Даше. Поговорите с ней, успокойте. Девочка переживает.

Аракчеев сделал секундную паузу.

– Мы поговорим утром. Пусть хорошенько все обдумает за ночь.

– Что она должна обдумать? Разве она-то в чем виновата? Я не понимаю, – Марианна рассердилась и больше не считала нужным это скрывать. Она обрадовалась этой ярости, как солдат радуется хорошей сабле. Она воспрянула и была готова воевать. Ей была нужна хоть какая-то маленькая победа – над обстоятельствами, над собой. Иначе она совсем потеряет к себе уважение.

Она посмотрела Аракчееву в глаза.

– Я не понимаю, – настойчиво повторила она. – Вы же во всем разобрались, да? Доказали этим… магазинным работникам, что Даша ни в чем не виновата? Взгрели их хорошенько за самоуправство?

– Взгреть я их, конечно, взгрел. Но не все так просто, уважаемая Марианна Георгиевна, – сказал он и устало потер висок. – Мы смотрели видеозаписи. И увидели, как Даша осматривается по сторонам, потом берет что-то с витрины и быстро прячет в карман. Ее действия можно толковать по-разному.

– Ну и что? Она же все объяснила! И ничего из магазина не вынесла.

– Менеджер быстро сориентировалась. Когда поняла, что я человек небедный, решила навариться. Стала напирать на то, что налицо попытка кражи. Намекала, если я не дам ей денег, о происшествии узнают общественники, блогеры и комитет по делам несовершеннолетних. Такое часто бывает – состоятельные люди платят, чтобы выходки их родственников не привлекали внимания. Вам понятно?

– Да понимаю, понимаю, – нетерпеливо сказала Марианна. – Но ведь все равно бред! Ваш юрист наверняка все уладит. Или… вы все же заплатили той тетке?

– Еще чего. Да, юрист все уладил. Лев умеет находить нужные аргументы. Дело не в этом. Марианна Георгиевна, я должен быть объективным. У меня нет уверенности, что Даша не виновата.

– Послушайте, но…

Он выставил вперед ладонь и потребовал:

– Нет, это вы послушайте. В одной из школ, где училась Даша, в классе пропадали вещи. Разные мелочи у учеников. У учительницы кто-то свистнул из сумки сувенир. Девочки показывали на Дашу, Даша, естественно, отпиралась. Правды узнать так и не удалось. В той школе к счастью – или к несчастью – камер не было.

– Чушь, – упрямо сказала Марианна. – Зачем ей воровать? Она не похожа клептоманку.

– Подростки так проверяют границы дозволенного, или пытаются самоутвердиться. Очень тревожный звонок. Я знаю слишком хорошо, во что могут вылиться такие шалости. Когда я пытался говорить с Дашей, она психовала и огрызалась. Невиновные так себя не ведут. Пусть в этот раз подумает хорошенько. До утра. Созреет для разговора.

– Значит, вы говорили с ней неправильно. Слушайте, вы должны ей верить. Должны! – она сжала кулаки. Петр Аркадьевич хмуро смотрел на нее и ждал продолжения.

– Идите к ней немедленно. Что за садистский прием – откладывать на утро! Инквизиция вам рукоплещет. Вы представляете, какую ночь проведет ваша дочь?

– Марианна Георгиевна! – сказал Аракчеев зловеще. Марианна не дрогнула; ее понесло.

– Вы хотели принять какие-то меры. Какие? Собираетесь ее наказать?

– Вы больше не повезете Дашу в город. Ни учиться, ни развлекаться. Мне не нужны подобные эксцессы в будущем.

Марианна ахнула. Даша так радовалась после занятия с другими детьми, строила планы, представляла, как она будет блистать в спектакле, а ее папаша взял и все-все перечеркнул, отменил, уничтожил!

– Знаете, Петр Аркадьевич, да вы самый настоящий… настоящий…

Она сжала губы и раздула ноздри.

– Ну, и кто же? – поинтересовался он иронично и угрожающе.

– Вы самый настоящий…. Аракчеев!

Выпалив последнее слово, она мысленно застонала. Ну вот, опять это случилось, опять она сорвалась, опять ляпнула что-то невообразимое!

– В смысле – сатрап и самодур? – он прищурил глаза и усмехнулся. – Повезло, что моя фамилия не Скуратов и не Берия. Вы бы меня совсем задразнили.

– Простите, – пробормотала она. – Я не собиралась обзываться.

– Вы совершенно не умеете вести спор по-взрослому. Хороша педагог, – безжалостно добил он.

Марианна отвела взгляд. Ее уши и щеки пылали, как факелы. Теперь было ясно окончательно и бесповоротно: конец. Стыд-позор на всю Европу, как говорит ее бабушка Нинель Владимировна.

Телефон коротко тренькнул. Петр Аркадьевич бросил взгляд на экран и объявил:

– Такси прибыло.

Марианна поднялась и отправилась на негнущихся ногах вон из библиотеки. Стресс, адреналин и пережитые эмоции не давали ей мыслить трезво. Все допущенные оплошности казались в этот момент непоправимыми.

Аракчеев шел следом. Она чувствовала затылком его взгляд.

Она начала одеваться, Петр Аркадьевич по-прежнему не говорил ни слова. Но когда Марианна потянулась к вешалке, он опередил ее и подал плащ.

– Мне больше не приходить, Петр Аркадьевич? – спросила она безнадежно, засовывая руку в рукав. – Вы теперь будете искать настоящего педагога?

– Только попробуйте не прийти, – ответил он сердито.

Она медленно застегнула пуговицы, а когда справилась с последней, Петр Аркадьевич взял ее за руку.

Марианна встрепенулась и вскинула голову, не зная, что от него ожидать. Петр Аркадьевич крепко сжимал ее запястье, словно боялся, что она вырвется и убежит. Второй ладонью он накрыл ее кисть.

Он твердо посмотрел ей прямо в глаза и словно поймал взглядом; Марианна затаила дыхание и не могла отвернуться.

– Марианна, – сказал он спокойно, – ну почему наши споры заканчиваются так нелепо? Я вижу, что вы беспокоитесь о моей дочери. Меня это очень трогает, поверьте. Я не хотел вас обижать, но понятно, что вы обижены и возмущены.

– Я не обижена, – пробормотала Марианна. Его взгляд смущал, она с усилием отвела глаза и стала смотреть на его губы, но смутилась еще больше.

Его коньячный баритон звучал неожиданно вкрадчиво. От звуков его голоса и от прикосновения его жестких пальцев волоски на ее предплечьях встали дыбом, и внезапно – так неуместно и не вовремя! – ее пронзил разряд чувственного желания.

Марианна вздрогнула. Адреналин и стресс, стресс и адреналин... это они виноваты! Да она с ума сошла, не иначе!

Петр Аркадьевич чуть сильнее сжал ее запястье и собрался сказать что-то еще; а может и не сказать, а может, и сделать... Марианна ждала, как загипнотизированная. Кровь кипела в ее жилах, но по коже отчего-то пробежал озноб.

По прихожей разлился «Марш» из «Щелкунчика»; на крыльце кто-то стоял и жал на кнопку звонка.

Петр Аркадьевич досадливо цокнул языком и отпустил ее руку. Марианна перевела дух. Гость нажал на звонок второй раз; Петр Аркадьевич шагнул к двери – Марианна отскочила в сторону – и щелкнул замком.

В прихожую ступила молодая женщина в белом пальто и произнесла интеллигентным голосом:

– Петр, прости, я без предупреждения. Ты не отвечал на мои звонки, а я как раз проезжала мимо. Поэтому решила заявиться наудачу. Привезла бумаги, что ты просил. Здравствуйте! – она заметила Марианну и мягко улыбнулась, – Вы, должно быть, Дашина учительница английского? Петр Аркадьевич о вас рассказывал.

– Здравствуйте, – Марианна растерялась и чуточку рассердилась.

Это еще кто, вся такая изящная? И почему Петр Аркадьевич говорил о ней с этой... леди?

– Марианна Георгиевна, Дашина учительница английского. Илона Игоревна, мой руководитель отдела по связям с общественностью и друг семьи, – представил их Петр Аркадьевич.

То, что дама служила начальницей, было видно сразу. Причем начальницей, так сказать, класса «люкс». Директрисе Эльвире с ее горчичным загаром и крикливыми интонациями было до нее как до луны.

Илона Игоревна была утонченной и холодной, как принцесса Монако. Ее русые волосы лежали гладкой волной. Кожа была идеально ровной. К губам приклеилась милая полуулыбка, серые глаза смотрели с умеренным дружелюбием. Она говорила тихим голосом.

Но за всем этим чувствовалась железная воля. Этой даме было палец в рот не клади.

– Вы уже уходите? Жаль! Мне хотелось поговорить с вами о Даше. Она непростая девочка, но я очень ей сочувствую. Современным подросткам живется нелегко, – она покачала головой, сокрушаясь. – Петр Аркадьевич поступил верно, когда решил обучать ее дома, а потом отправить за границу. Оставлять Дашу с матерью было нельзя. Но и Петр Аркадьевич не может уделять ей столько внимания, сколько необходимо. Лучше, если воспитанием займется коллектив опытных педагогов, действующих по одной программе. Приходящие учителя вряд ли смогут применять единый подход в обучении и воспитании. Вы согласны, Марианна Георгиевна?

Марианна издала хмыканье, которое можно было понять как угодно.

– Если бы все были такими, как вы, другое дело, – она опять улыбнулась. – Петр Аркадьевич отзывался о вас в положительном ключе. Его мнение многого стоит. Наверное, вы хороший профессионал. Я вот, например, пока не смогла подружиться с девочкой.

И тут Марианну осенило: Илона, ну конечно! Даша говорила, что некая Илона раньше частенько приезжала к папе в гости. Выходит, это его пассия – нынешняя или отставная.

Марианна немедленно настроилась против вежливой гостьи.

Тоже, видно, любительница порядка и инструкций. Они с Аракчеевым два сапога пара. Да-да, она идеально ему подходит!

Она косо глянула на Петра Аркадьевича, и увидела, что тот смотрит на Илону приветливо. Но было ли что-то еще за этой приветливостью, она не поняла.

– Ты останешься на кофе?

– Останусь, пожалуй! – обрадовалась Илона, которая, видимо, только и ждала этого предложения. – И на кофе, и от бокала чилийского вина не откажусь.

Она улыбнулась очень двусмысленно. Наверное, намекала, что и пообедать заодно готова, а потом и переночевать.

Петр Аркадьевич стал помогать ей снять пальто.

– Поболтаю с Валентиной – давно ее не видела! – продолжала делиться планами Илона. – И с Дашей, конечно!

– Даша вряд ли сейчас захочет общаться с гостями, – сказала Марианна. – У нее был тяжелый день.

Илона заинтересованно посмотрела на Марианну, потом на Аракчеева.

– Что-то случилось? Петр, учительница выглядит расстроенной, – она говорила так, словно Марианны здесь не было. – Даша опять набедокурила? Хочешь, чтобы я помогла уладить ваши разногласия?

– Все в порядке, Илона.

Она пожала плечами и по-хозяйски сняла с рукава его пуловера невидимую пылинку, а потом еще и угол воротника поправила.

Пометила территорию, ясно-понятно.

Марианна строевым шагом прошла к двери и взялась за ручку.

– До свидания, – сказала ей Илона в спину. – Я перед уходом загляну к Даше, немного ее проэкзаменую – посмотрю, чему вы ее научили. У меня есть диплом переводчика.

Марианна немедленно остановилась и повернулась на каблуках.

– Петр Аркадьевич, – объявила она очень громко и решительно, – пожалуйста, не забудьте поговорить с Дашей сегодня. Не откладывайте до утра. Даже до вечера не откладывайте. И пожалуйста, никаких экзаменов и допросов с пристрастием.

– Марианна Георгиевна…

Она подняла руку, показывая, что не даст себя прервать.

– Пусть она расскажет вам о занятии в центре. Узнайте, какую роль ей дали. Похвалите ее. Скажите, что «Питер Пэн» был вашей любимой книгой в детстве. Не страшно, если вы ее не читали. Скажите, что забыли сюжет и почитайте вместе с Дашей вслух. Вместе съешьте пирожные, которые вы привезли. Попросите ее приготовить для вас смузи. Дайте ей нарисовать у вас на руке череп и кости. Поиграйте с ней в куклы, в конце концов.

– Ого! – весело ужаснулась Илона. – Какая авторитарная учительница! Петр, это все очень интересно, но давай потом. Сначала решим наши дела. Рабочие и … всякие другие. А потом будешь играть в куклы.

– Илона, погоди, – он аккуратно отцепил ее пальцы от своего локтя. – Марианна, стойте!

Марианна выскочила наружу, захлопнула за собой дверь и быстро зашагала к такси.

Такси ехало до города ужасно долго. За это время Марианна узнала, что голод заглушает любые горести. Завтрак был давным-давно, обед она пропустила. Ее желудок издавал такие ужасные звуки, что водитель начал озабоченно прислушиваться: он решил, что забарахлила машина.

Поэтому все прочие неприятности временно померкли. Думалось только о том, что дома в холодильнике дожидается палка сервелата и пакет свежих помидоров. Она сделает салат, бутерброды, заварит чай, наестся, и только потом позволит себе подумать обо всем, что случилось за день.

Она пулей выскочила из такси и взлетела на свой этаж. Ступила на лестничную площадку, да так и замерла.

Этого просто не может быть, думала она потрясенно. Чтобы столько несчастий за один день!

Но вот они, сумки под дверью. Пакет с ее книгами и мелочами. Рядом клетчатый баул, набитый ее вещами – вон рукав зеленого свитера свисает. Баба Соня утрамбовывала сумку плотно, но небрежно. Выгребала вещи из шкафов и пихала их как попало. А потом выставила их за дверь, как грозилась, и закрылась изнутри.

Марианна зарычала. Она заколотила в дверь и одновременно нажала кнопку звонка. Подняла невообразимый шум:

– Софья Прокофьевна! Баба Соня! – взывала она. – Откройте! Немедленно! Да как вы посмели? Ах вы старая…

– Ну, договаривай, – предложила баба Соня из-за двери.

Марианна сдержалась.

– Послушайте, ну зачем вы так? – она попробовала увещевать. – Откройте дверь, пожалуйста. Так нельзя!

– Надо было платить вовремя и не хамить.

– Я заплачу! Завтра.

– Завтра уже новые жильцы въедут. Нет, милая, раньше надо было думать. Будет тебе урок. Вас, молодых, учить надо.

– Ну и фиг с вами! – озверела Марианна. – Колбасу хотя бы отдайте!

За дверью послышались торопливые удаляющееся шаги.

– Софья Прокофьевна, совесть имейте, отдайте колбасу! – неиствовала Марианна и стучала по двери в такт: – Кол-ба-су!

На площадку стали выглядывать встревоженные шумом соседи.

– Опять Сонька жилицу выдворила, – весело заметил пенсионер Адольфыч, который жил этажом выше. Он ради моциона поднимался пешком по лестнице и стал свидетелем изгнания Марианны. – Вот холера старая! Красавица, хочешь, я тебя к себе пущу пожить? Только у меня одна комната. Я буду на диване спать, а ты на раскладушке. Даже денег не возьму. Только будешь по хозяйству все делать да ноги мне на ночь массировать.

И он причмокнул губами, предвкушая, какой чудесной станет его жизнь.

– Хватит шуметь! Я в полицию позвоню, – пригрозила оплывшая тетка из угловой однушки. – Девушка, выясняйте отношения с хозяйкой в другом месте! Если вы не можете без колбасы, забирайте остатки «Докторской» из моего холодильника, все равно кот не стал ее есть. Только угомонитесь!

– Колбаса вредна, – строго сказал Вадим Иванович, молодой фитнес-тренер из квартиры напротив. Он высунулся из приоткрытой двери, держа в руке гантелю. – В колбасе много опасных консервантов и омега-шесть-жиров. Вот я, например, веган.

Трагедия начала превращаться в комедию. Марианна плюнула, подхватила сумки и пошла вниз.

Распалившись, она прошла два квартала, прежде чем опомнилась. Сумки оттягивали руки, ноги ослабели от голода. Марианна увидела кулинарию и рванула туда из последних сил. Добыв два пирожка и бумажный стаканчик с кофе, она уселась на скамейку под липами и начала думать о том, что делать.

Думалось плохо, потому что она умирала от изнеможения. Она тряхнула головой и заставила себя собраться.

Итак, близится вечер. Ей негде переночевать. На карточке есть немного денег, наличных так и вовсе нет. И самое ужасное – у нее нет телефона!

Можно попросить прохожего дать ей позвонить. Но она помнила наизусть только домашний телефон бабушки. И в центр к Виоле ехать бесполезно, Виола уже летит на отдых.

Итак, варианты: позвонить бабушке. Но что это даст? Бабушка захочет выяснить, что случилось, а потом примчится лично. Нет, пока отложим этот вариант. На новые споры у нее уже нет сил.

Следующий вариант: сесть на автобус, уехать обратно в Лопухово, пасть в ноги Петру Аркадьевичу и умолять приютить.

Нет! Нет-нет и нет! После всего, что случилось! После всего, что она ему наговорила! И там же Илона! Пьет чилийское вино и стряхивает с Аракчеева пылинки. Может, они уже закончили изучать рабочие документы и начали целоваться. Или даже в порыве страсти смахнули на пол все отчеты и сводные таблицы и завалились в кровать. А о ребенке даже не вспомнили. Тьфу.

Она зажмурилась, представляя красавицу Илону в объятьях Петра Аркадьевича. Образ был шокирующим и заставил ее вспыхнуть.

Она торопливо открыла глаза и увидела третье решение проблемы.

Розовая вывеска гласила: «Отель “Волшебный час”. Комнаты на часы, сутки».

Вот! Она снимет комнату на ночь. Отдаст последние деньги – должно хватить. Дом затрапезный, да и вывеска тоже, вряд ли это пятизвездочный отель, где ломят бешеную цену. Скорее всего, обычный хостел.

Утро вечера мудреней. Утром она приедет на работу, займет у поварихи Катерины денег. Оживит телефон или купит новый. Короче, все будет решать завтра. А сейчас ей нужно принять душ, упасть в кровать, вытянуть гудящие ноги и закрыть глаза.

Она взяла сумки и поплелась через дорогу к дому с вывеской.

Отель «Волшебный час» занимал второй этаж одного из подъездов и оказался обычными квартирами, переделанными для приема постояльцев.

Обстановка внутри была странной. В коридоре имелась стойка регистрации, магазинный холодильник с напитками и розовый плюшевый диванчик. На стенах фотообои с видами Парижа. Все это великолепие освещалось розовыми неоновыми лампами. Пахло приторно-сладким, как от дешевого мыла.

За стойкой сидела серьезная девушка.

– Здравствуйте, здесь можно снять комнату до утра? – обратилась к ней Марианна. – Часов на двенадцать, если вы по часам считаете.

Она никогда раньше не останавливалась в подобных отелях и не знала, как у них полагается снимать номер.

Девушка отчего-то ужасно удивилась. Она осмотрела Марианну с ног до головы, даже привстала, чтобы лучше видеть.

– Вы одна? – неверящим тоном спросила она.

– Да, номер на одного человека.

– Ваш спутник подойдет попозже? – предположила девушка.

– Да нет же! Я одна.

– Ясно, – сказала девушка скептическим тоном. – К вам на ночь… отправить… кого-то? Вообще мы этим не занимаемся, но у нас есть постоянные клиенты, которые иногда спрашивают...

– Если можно, не подселяйте ко мне никого, – Марианна не поняла, в чем заключается проблема и начала раздражаться. Но надеялась, что обойдется без соседей, ей очень не хотелось спать в одной комнате с посторонними людьми. – Сколько это будет стоить? Мне самый-самый простой номер. Лишь бы в нем была кровать. Мне только переночевать. Душ у вас общий?

– У нас ванна или душ в каждом номере, – обиделась девушка, посмотрела в компьютер и назвала цену.

Ух, дороговато! Дороже, чем она рассчитывала! Но искать другой хостел она уже не может. Еще чуть-чуть и упадет в обморок от усталости. Лишь бы денег на карточке хватило.

– Сойдет, – вздохнула Марианна.

Денег хватило. Девушка дала ей ключи, натянуто улыбаясь, и проводила в комнату в конце коридора.

Марианна зашла, поставила сумки и огляделась.

Комната была такой же странной, как и все остальное в этом отеле. Окна завешены плотными алыми гардинами с рюшечками и оборочками. На стенах розовые обои. Включена неоновая подсветка потолка – красная.

Ну и вкусы у хозяев этой ночлежки! Да еще ароматические свечки повсюду стоят....

И тут Марианну запоздало осенило, на каких гостях специализируется отель «Волшебный час» и почему администраторша поначалу удивилась одинокой постоялице и хотела сосватать ей «клиента».

Ей захотелось стукнуть себя по лбу за недогадливость и скорей бежать прочь со всех ног из этого гнезда разврата.

Но тут она рассмотрела кровать – широкую, как аэродром, с мягчайшими подушками… застеленную черным бельем. Марианна первый раз такое видела.

Но как же ей захотелось упасть на спину и раскинуть руки! Страшно даже представить, что придется куда-то еще идти, тащить тяжелые сумки и искать приюта...

Никуда я не пойду, решила Марианна отчаянно. Будь что будет! День был безумный, неудивительно, что заканчивается он в безумном месте. А завтра… завтра все будет иначе. Все будет хорошо!

– Хотите что-то заказать в номер? – предложила девушка. – Пиццу, суши, шампанское?

– Нет, – Марианна вздохнула еще горше. Два пирожка совершенно не ощущались в животе, но она боялась, что на пиццу денег не осталось.

Девушка посмотрела на нее с жалостью и тихо сказала:

– Там в тумбочке мини-бар есть. Он бесплатный, – она сделала голос еще тише, – но наполняем мы его только по запросу клиентов, чтобы лишних трат не было. Шоколад, печенье, энергетические батончики и минералка. Все качественное, свежее, не сомневайтесь. Желаете, чтобы я наполнила?

– Да, спасибо, – Мари посмотрела на нее с глубокой признательностью. – А у вас гостей… много бывает?

Девушка поняла ее правильно и энергично замотала головой.

– Гостей немного. У нас безопасно, вы не думайте. И охрана есть, и камеры в коридорах. А вон там тревожная кнопка. Запритесь и отдыхайте спокойно.

Марианна зашла в душ, разделась и почти час смывала усталость и огорчения под горячими струями.

После душа она съела энергетический батончик из мини-бара и легла в кровать. Оптимизма у нее прибавлялось с каждой минутой. Ни о чем думать не хотелось, она закрыла глаза и скоро заснула.

Впрочем, ночь спокойной не была. У отеля оказался серьезный недостаток: тонкие стены. После полуночи в соседний номер вселились постояльцы и стали шуметь. Спросонья Марианне почудилось, что они пилят дрова и одновременно играют в теннис: до нее доносился ритмичный скрип и натужные охи и ахи с подвыванием; не открывая глаз она на автомате стукнула в стену:

– Пожалуйста, потише!

Соседи испуганно затаились, но спустя минут пятнадцать опять начали осторожно поскрипывать. Они не желали тратить «волшебные часы» на сон.

Марианна накрыла голову подушкой, чтобы не слышать безобразий. Если бы кто ей сказал утром, что днем она чуть не угодит в тюрьму за воровство, а ночь проведет в доме свиданий, она бы не поверила. Впрочем, как и в то, что на новом месте ей будет сниться ее работодатель Петр Аркадьевич и удивительные приключения с его участием.

Во сне он сначала спасал ее от разных бед, а потом она его спасала, а потом он держал ее на руках и шептал ей на ухо что-то нежное своим глубоким, горьковатым голосом, и от его слов у нее так сильно заколотилось сердце, что она проснулась, жаркая и взволнованная.