Аномальщик 4

Глава 17 Медицинский факт

1 день 16 часов до отправки

За долю секунды до выстрела резко ухожу в сторону и вижу, как пушистая серая молния пролетает через половину комнаты и врезается в руку Медиатора. Выстрел громом бьёт по ушам, но к этому я уже привыкший. Пуля проходит далеко от меня, куда-то в диван.

В следующее мгновение я уже оказываюсь позади Медиатора, и, не размениваясь на борьбу, обрушиваю ему на голову его же стул, который он успел толкнуть в сторону, вскакивая. Подозрительный хруст, и Медиатор падает на журнальный столик, расплёскивая недопитый чай. Выхватываю распечатки, чтобы не намокли.

Со стоном Медиатор переворачивается на бок, сползая со столика на пол, и пытается направить на меня пистолет, который так и не выпустил. Рука его не слушается, но он не оставляет попыток.

— Лучше застрелись, — советую я. — Видишь, я безоружный, так что убить тебя могу только вот, стулом. Это долго и неприятно.

— Падла… — слышу в ответ.

— Ничего личного, Юра, — пожимаю я плечами. — А хотя нет, это как раз личное. За измену родине тебя надо судить и расстрелять. Но это не моё дело, вообще-то. А вот за то, что посмел поднять руку на мою женщину… Я быстрее и сильнее тебя, а ещё Чарли готов выгрызть тебе глаза, тоже, кстати, за Майку. Так что стреляйся, это будет быстро и безболезненно.

— Как глупо…

— Надо было попробовать сразу меня пристрелить, — хмыкнул я. — Хотя вряд ли это помогло бы. Давай я тебе помогу, что ли.

Присев на корточки, я взял руку Медиатора и переместил её таким образом, чтобы дуло пистолета было направлено под нижнюю челюсть. Он сопротивлялся, но слабо. Только глаза горели ненавистью.

— Сам нажмёшь, или тебе помочь?

— Да гори ты в аду! — выдал Медиатор из последних сил и нажал спуск.

Кровь и мозги разлетелись под диван. На меня немного попало, но не критично. Чарли вообще в сторонку отскочил.

Эх, плакала моя конспирация! Весь пропах пороховыми газами, теперь ещё кровь…

Пройдя на кухню, я нашёл полотенце, немного намочил его и стёр свои следы с кружки с чаем. Подумав, вообще вымыл её и поставил на полочку. Потом тщательно протёр стул, на котором оставалось немного крови от удара по голове. Но главное — на нём оставались мои отпечатки.

Что ещё?

Так, надо создать видимость ограбления!

А хотя… Открытый сейф и так намекает, что оттуда вынесли всё ценное. Заглянув внутрь, я обнаружил несколько пачек сторублёвок. Никакой валюты, золота, поддельных паспортов. Если у Медиатора и была заначка посерьёзнее, то явно не здесь.

Тут мой взгляд упал на телевизор. Вместо новостей или какой-то иной передачи, на чёрном экране светилась единственная надпись.

Сервер видеонаблюдения на чердаке, планшет в кабинете на втором этаже. Соседи слышали стрельбу, но вызвать милицию пока не могут, связь не работает

Ого! Спасибо за подгон!

Бегом поднявшись на второй этаж, я сразу заметил лестницу на чердак. Сервер оказался там, даже не замаскированный, просто в обычном распределительном щитке, который я открыл через полотенце. Впрочем, какой вор полезет в распределительный щиток? Выдернув оба жёстких диска, я скатился по лестнице вниз. Где тут кабинет?

Открыл одну дверь — спальная. Вторую — ванная. На третьей мне повезло. Ноутбук стоял на столе, с открытой крышкой и приглашением ввести пароль на экране. Ну да это не моя проблема.

Забрав ноутбук, я осмотрелся. Вроде больше ничего такого ценного, что бросилось бы в глаза обычному вору. Тут, конечно, много чего надо обшмонать, по идее, но мне пора уходить.

Спустившись вниз, я подумал, и снял с Медиатора часы. По виду они дорогие, так что вор при ограблении точно мимо не прошёл бы.

Оглянулся на экран телевизора. Там уже шёл какой-то фильм. Ну и отлично.

— Чарли, уходи огородами, но по тропинкам, — приказал я, выходя на крыльцо. — Встретимся у машины.

Хрюкнув что-то, енот спрыгнул с крыльца и исчез за домом. А я тщательно протёр дверную ручку всё тем же полотенцем, после чего надел на голову капюшон куртки. Можно уходить.

Ещё кнопка звонка, — вспомнил я, и протёр и её тоже.

В доме напротив свет не горел, но пару любопытных в окне я отлично разглядел. Направил на них сложенные «пистолетом» пальцы и сделал вид, что стреляю. Спрятались.

Да, было бы конечно круто дождаться Фокса, но не так много шансов, что он придёт, а вот милиция заявится наверняка довольно скоро. Конечно, красные корочки — это аргумент, но светить ими это провал. Даже если премию дадут — всё равно провал.

Так что я быстрым шагом пошёл в другую от машины сторону, завернул за угол в проулок и перешёл на бег. Ещё поворот, и вот теперь не торопясь, в раскачку, походкой пьяного. Три квартала по прямой, новый проулок… В голове отпечаталась схема местности с навигатора, и я передвигался сейчас достаточно уверенно.

До машины я добрался только минут через пять, изрядно попетляв по всем местным улочкам и закоулочкам. Если меня кто и видел, то этих кого-то ещё найти надо будет. Может и найдут, конечно, но это будет нескоро.

Чарли уже ждал меня.

— Молодчина! — похвалил я его. — И там, в доме, очень вовремя исполнил. Хвалю! С меня орехи, самые вкусные!

Енот довольно пискнул, и я потрепал его по голове. Растёт пацан. Такого на плечо уже не посадишь! Не то чтобы тяжело — просто жопа не поместится. Ну или плечи надо как у Клима.

Сев в машину, я первым делом надел на руку Митю.

— Дело сделано. Мне надо встретиться с Валентиной. Сейчас.

Вы хотите обсудить с ней услышанное от Медиатора?

— Ну ты мне скажи. Мы умеем создавать аномалии?

Это секретные сведения

— Ежу понятно! А ты не можешь принимать решения, и уж тем более этими самыми секретными сведениями делиться. Вот поэтому мне и нужна Валентина!

Вы можете ей позвонить

— Чтобы потом при расследовании вышли на неё по моему звонку? Давай-давай, ты сама в эту историю влезла. Инициатива наказуема!

Вы правы. Прокладываю маршрут в обход камер

— Вот так бы сразу. А то ломаешься, как пионерка на свидании… И кстати, контроль эмоций уже отключи, будь добра. Я хочу понимать, что я на самом деле чувствую.

Выполняю

Спокойствие схлынуло, словно выключатель щёлкнул. Меня накрыло волной эмоций, которые до этого сдерживал имплант. Я крепче сжал руль, чувствуя, как внутри всё переворачивается.

Чёрт возьми, я же убил человека. Не тварь из аномалии, не робота, а живого человека. Пусть и предателя, но всё же… Перед глазами снова встала картина: кровь, мозги на полу, остекленевший взгляд Медиатора. Я тряхнул головой, пытаясь отогнать это видение.

Странно, но чувства вины не было. Скорее, какое-то тупое удовлетворение, будто выполнил грязную, но необходимую работу. Как выносить мусор или чистить канализацию — неприятно, но надо.

Адреналин всё ещё бурлил в крови, заставляя меня быть начеку. Я то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, хотя разумом понимал — хвоста нет. Да и Система предупредила бы.

Мысли метались, как в калейдоскопе. То я представлял, как объясню всё Валентине, то вдруг вспоминал, как Медиатор рассказывал про аномалии. А что, если он прав? Что, если я только что убил человека, который пытался предотвратить катастрофу?

Нет, чушь. Я тряхнул головой. Валентина не такая. Она искренне переживает за людей, я же видел. Да и логика в теории Медиатора хромала на обе ноги.

И всё же… Зачем нужна экспедиция, если мы и правда умеем создавать аномалии? Надо выяснить у Валентины. Она должна мне доверять, я же только что… Чёрт.

Я почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Глубоко вдохнул, выдохнул. Нет, нельзя раскисать. Я сделал то, что должен был. И сделал бы это ещё раз. Возможно, будут последствия. Но кто-то же должен был… Когда ты плывёшь в лодке, а кто-то её раскачивает — его надо остановить. Потом можно между собой разбираться, туда ли мы плывём, но в первую очередь необходимо избавиться от предателей и саботажников.

Чарли, словно почувствовав моё состояние, тихонько заурчал. Я протянул руку и почесал его за ухом. Хороший мальчик, очень вовремя мне помог.

Мысли снова вернулись к Медиатору. Как легко он поверил, что я на его стороне. Неужели и правда думал, что сможет меня перевербовать? Или это была игра с его стороны? Чёрт его разберёт теперь.

Я поймал себя на том, что нога давит на газ сильнее обычного. Сбросил скорость. Спокойно, Лёха, не дай эмоциям взять верх. Ты справился, ты молодец. Теперь главное — добраться до Валентины и во всём разобраться.

А потом… потом надо будет как-то с этим жить.

Чёрт… самое противное в этой ситуации — мерзкая мыслишка: а вдруг Медиатор хоть в чём-то был прав? Даже не прямо, а косвенно? Вдруг и правда хотели создать супер-оружие, но что-то пошло по известному маршруту?

Да нет. Если бы это было так — сейчас меня уже ликвидировали бы. И уж точно не дали бы встретиться с Валентиной, во избежание угрозы для неё с моей стороны.

Я невольно оглянулся по сторонам. Не только в зеркало посмотрел, а даже обернулся и посмотрел своими глазами.

Но никто меня не преследовал, никто не пытался в меня врезаться на большегрузе в кирпичами. Я просто ехал по проложенному маршруту и за мешаниной мыслей даже не заметил, как почти доехал. Правда, в прошлый раз я был ранен и чувствовал себя не очень чтобы очень. Так что места хоть и однажды виденные, но не слишком знакомые. И так-то чёрт её эту Систему знает, куда она меня ведёт…

Тем не менее, доехал я спокойно. По дороге пару раз останавливался переждать, но это уже стало привычным.

Ближе к полуночи я въехал в автоматически открывшиеся ворота и остановился во дворе. Дверь дома открылась, и в светлом проёме появилась Валентина собственной персоной, одетая в какие-то явно домашние штаны и фланелевую рубашку на несколько размеров больше.

— Очень надеюсь, что у тебя по-настоящему серьёзный повод, — проворчала она.

— Будь он несерьёзным — я бы дождался утра, — заметил я, вылезая из машины вместе с ноутом и бумагами. — Пошли, Чарли.

Мы зашли в дом, и Валентина махнула рукой в сторону кухни.

— Чаю? — спросила она.

Я чуть не запнулся на ровном месте.

— Нет, спасибо, на сегодня уже напился.

— Ты в курсе, что у тебя на лице кровь? — нахмурилась Валентина. — Чья это?

— Медиатора, — не стал я ходить вокруг да около. — Это его планшет, его часы, деньги, жёсткие диски из системы видеонаблюдения и его бумаги.

Говоря это я выгреб из карманов свой улов. И только в этот момент вспомнил, что так и не отключил скрытую камеру. Она как писала с момента, как я подошёл к дому Медиатора, так и продолжала писать. Ну и ладно, пусть пишет. Посмотрим, что скажет Валентина.

А она, глядя на все эти вещи, осела на стул. Будто из неё воздух выпустили. Сидела и смотрела.

— Он мёртв? — наконец, она посмотрела мне в глаза.

— Пустил себе пулю в голову. 9 мм — это, конечно, не экспансивная 0.45, но в упор и она мозги эффективно выносит. Только пришлось ему немного помочь, он сам не хотел. Вот и забрызгался.

— Как это случилось? — Валентина спрашивала спокойным голосом, но пахло от неё в этот момент таким коктейлем, что нетрудно было догадаться, что спокойствие это напускное.

Да и голос у неё подрагивал.

— Я зашёл к нему в гости, якобы предупредить, что его хотят арестовать. Мы выпили по кружечке чая, поговорили, а потом я оговорился, назвал Фокса не Николаем, а Фоксом. Ну и Юра попробовал меня пристрелить. Самооборона, — я развёл руками. — Это если тезисно.

— А если не тезисно? — Валентина, совладав с эмоциями, приподняла бровь.

— То он рассказал мне одну свою теорию, довольно забавную.

Я взял со стола сложенные вдвое листы и подал их Валентине.

Очень любопытно оказалось следить за выражением её лица по мере чтения отчёта и разглядывания фотографий.

— И что за теория? — она посмотрела на меня.

— Что именно СССР открыл аномалии и попытался использовать как супер-оружие, но пока что стабильно получается создавать прорывы только локально. А удалённо — как ссать против ветра, брызги во все стороны, и на себя тоже. И что спутник для «Пульсара» — генератор аномалий с целью отправить Штаты в мир иной. И то, что в отчёте Министерства обороны удельные потери по Союзу в пять-шесть раз ниже — доказательство того, что аномалии дело рук СССР вообще и Валентины Морозовой в частности.

— И ты ему поверил? — ощутимо напряглась Валентина.

А ещё от неё повеяло страхом.

И вот тут её можно понять. Приходит к ней человек, который сам по себе — машина убийства, подручными средствами динозавра одолевший. Морда в крови, только что человека убил. Ну ладно, не совсем человека, мразь продажную, но всё же. И тут такие теории заговора всплывают.

Что вот она должна от меня ждать? А вдруг я такой внешне спокойный, а на самом деле в состоянии аффекта? От расстройства, что меня за нос водили?

— Теория стройная, но в ней есть несколько упущений, — ухмыльнулся я. — Во-первых, территории. У нас просто напросто самая низкая плотность населения в мире! Отсюда и относительно низкие прямые потери, и меньшее распространение болезней.

— Согласна, — кивнула Валентина.

— Во-вторых, — продолжил я, отгибая по одному пальцы, — похоже, что Медиатор не знал про механизм использования аллогенов. А это резко меняет всю картину по распространению иномирных бактерий и вирусов. Общественный иммунитет и всё такое. А ещё первыми носителями новых бактерий становятся именно аномальщики. В нашем организме новая, дикая, болезнь усмиряется и идёт циркулировать в обществе уже в куда менее опасной форме. Правда, аномальщики из-за этого гибнут чаще. Но что поделаешь, такая работа.

— Сам догадался? — прищурилась Валентина.

— Что-то сам, но в основном это теории Завельева, — признался я. — Не настолько я во всём этом разбираюсь, чтобы такие предположения строить. И, похоже, Медиатор обо всём этом вообще не в курсе.

— У него образование совершенно по другому профилю, — пожала плечами Морозова. — Было.

— Ну и самое главное, — я отогнул средний палец, — то, чего Медиатор не знает точно.

А самое главное, что не укладывалось в теорию Медиатора — Валентина. Да, на людях у неё очень удачно получается поддерживать реноме холодной суки. Но пообщавшись с ней, я понял, что на самом деле она очень глубоко переживает за людей. И за своих подчинённых, и за тех, кто становится жертвами аномалий. Поэтому и работает без выходных и праздников. Вот почему её дом выглядит таким нежилым — потому что она здесь почти не бывает.

— Что же? — Морозова чуть подалась вперёд.

— Он не знает тебя, как человека, — усмехнулся я, легко переходя на «ты». — Только как политика и функционера, про которую говорят, что провинившимся она собственноручно головы ржавой ножовкой отпиливает. Он не видел, как ты украдкой вытираешь слёзы, слушая песни у костра под гитару. Не видел тебя на месте обрушения Байконура. Так что я просто не поверю, что ты способна на такое.

Валентина с минуту, наверное, боролась эмоциями. Краснела, бледнела и чуть было в самом деле не разревелась.

— Спасибо, — наконец выдавила она из себя. — Только если кому-нибудь об этом расскажешь, я всё же найду старую ржавую ножовку. У отца в гараже где-то была.

Она смущённо улыбнулась, окончательно растеряв образ железной леди.

Подозреваю, что вот такой Валентину уже лет двадцать никто не видел. Да она поди сама себе в зеркале никогда вот так не улыбается. Приятно, конечно. Почти романтично даже… было бы в иной ситуации.

— Подготовка к экспедиции завершена, — я резко перешёл на жёсткий, деловой тон. — Завтра сто двадцать человек пройдут медкомиссию. И прежде чем мы отправимся в эту чёртову аномалию, я очень хочу знать, какого хрена происходит. Потому что то, что ты способна устраивать прорывы аномалий, — я ткнул пальцем в ту фотографию с приборами, — медицинский факт!