Анубис

Глава 10. Kleinen Kleiderknöpfe

Лаудер выслушал его, и пуговицу тоже рассмотрел. Потом, взяв ее из руки Гейла, направился к диггерам. Когда расстояние сократилось настолько, что цель визита стала однозначна, оба вскочили на ноги. Гейл тоже вытянул шею. Вдруг идиоты решат взять Лаудера в заложники, чтобы открыть машину и сбежать с деньгами. На возню сейчас не было сил, первые признаки отката он поймал у себя несколько секунд назад — дрожание контуров предметов при фокусировке зрения, верный знак, что никакого получаса уже нет, есть от силы четверть.

Но драки не случилось. По лицам диггеров было ясно, что они внимательно слушают. Выражения их физиономий стали сосредоточенными, потом задумчивыми, потом там даже выразилось отчаяние. Видимо, Лаудер задавал им какие-то вопросы, но ответить на них диггеры не могли, хотя старались. Лицо самого Лаудера Гейл не видел, видел только спину в черной рубашке. И вздрогнул, когда оказалось, что тот уже стоит рядом. Впрочем, при откате такие штуки случались частенько, картинка отставала от реальности стоп-кадром, иногда бывали даже видения двойников, но в училище рекомендовали не придавать этому большого значения. Что-то связанное с внешней проекцией аутоскопических галлюцинаций, возникающих от небольшой гипоксии височных долей мозга при очень активном дрифте. Когда просто молчишь и слушаешь, отката не бывает.

— Да, кто-то из персонала, но в лицо не знают, — резюмировал Лаудер свой разговор с диггерами. — Надевал маску, когда пропускал их в коридор.

— И дышал гелием, — вяло сказал Гейл, хотя и не был уверен в том, что помощник делал то же самое, что сам Олейник.

Но по лицу Лаудера понял, что угадал, наверное, среди названных примет был писклявый голос. Тот подбросил пуговицу на ладони несколько раз и посмотрел в сторону Олейника. Не то удар был слишком сильным, не то комендантский дрифтер оказался слабоват, но в сознание он так и не пришел. Лаудер тихонько посвистел какую-то мелодию, думая о своем, сунул пуговицу Гейлу в нагрудный карман, потом кивнул на машину:

— Откройте.

Замки дверей отщелкнулись. Успокоившиеся было диггеры снова подпрыгнули на ноги. Похоже, им совсем не улыбалось находиться рядом с машиной, имеющей собственный разум, они предпочли бы дать деру.

Лаудер на ходу указал им на Олейника:

— Загружайте в багажник. Ящик положите туда же.

— А мы? — осторожно спросил длинный.

— Будете себя хорошо вести — поедете пассажирами.

Что будет, если вести себя плохо, диггеры на всякий случай уточнять не стали. С кубом они обошлись аккуратно, запихав его к дальней стенке. Олейника взяли за плечи и колени, подтащили к машине и закинули в багажник без всякого почтения. Длинный, подумав, сунул ему в рот тряпку, похожую на платок тем, что он извлек ее из кармана, этим сходство исчерпывалось. После этого они отодвинулись от машины подальше. Лаудер тем временем снял с держателя пад, бывший в роли навигатора, отошел в сторону, набрал номер и подождал ответа.

— Четырнадцать два нуля, — сказал Лаудер тому, кто принял звонок.

Что это означало, Гейл не знал. Было похоже на добавочный номер, который тоже пришлось ждать. Последнее его не удивило: на циферблате Лаудера он видел два часа ночи, сейчас уже третий. Мало кто вежливо отвечает в такое время, если вообще отвечает. Но Лаудеру, как ни странно, ответили.

— «Росетти», — сказал Лаудер в пад. — Ресторан в Рамзесе. Мне нужно, чтобы им сделали срочный заказ, лучше через владельца. Такой, который соберет весь персонал, причем в униформе. Да, сейчас. Ничего особенного. Заберем сами. Предупреди только, чтобы ничему не удивлялись.

Гейл подавил желание встроиться в телефон и послушать, кто отвечает на том конце. Лаудер не Грац, с ним такие фокусы не пройдут. Может, Джибейд? Подумав, Гейл решил, что вряд ли заказ УСБ поднимет ресторанный персонал в два часа ночи. Самое большее — посоветуют обратиться в круглосуточный фастфуд. И бросят трубку.

«Сами заберем». Неужели перепадет что-нибудь съедобное? Обеденные макароны давно растворились в небытие, желудок после дрифта яростно требовал дозаправки, а в таком виде, без карты, да еще в третьем часу ночи его даже кофейные автоматы не обслужат.

Лаудер заглянул в багажник, засмеялся импровизированному кляпу, вытащил из машины сумки с взрывчаткой и поставил их на капот, после чего нашел там шуршащий пакет. Самодельный запал был втиснут в упаковку купюр, свернутых трубочкой и перетянутых резинкой. Запал Лаудер отшвырнул в глубину тоннеля, деньги же небрежно перекинул через крышу в руки диггеров. Выглядело это так, словно он рассчитался с ними за работу. По крайней мере, со стороны диггеров точно выглядело. После этого он сел за руль, а сумки поставил себе под ноги. Диггеры торопливо полезли на заднее сиденье, попутно деля гонорар. Гейл по умолчанию устроился на переднем.

Кар задраился, поднялся и неспешно двинулся по тоннелю вперед, повернул, вертикально взлетел вверх и некоторое время ждал открытия сдвижной платформы, закрывающей спуск. Когда вышли на поверхность, Гейл прилип к стеклу — что они все-таки спасли от взрыва? Но пейзаж, открывшийся взгляду, был далек от жилого: автоматизированный грузовой транспортный терминал, освещенный по периметру прожекторами. И Лаудер знал об этом, но не сказал. Не хотел расстраивать, что ли?

Гейл опять достал и покрутил в пальцах пуговицу. Не хватало того фрагмента, за который ее притягивают нитки, крепление выглядело как петля с разрывом. Часть пластмассового ушка обломилась, поэтому она отвалилась, явно задели на ходу чем-то твердым. Может быть, когда факелы расставляли, зацепили? Чтобы воткнуть факел в кольцо, нужно быть высоким, в другом случае придется тянуться. Мог задеть, когда опускался обратно, ободрал о держатель. Но тогда потерявший ее человек маленького роста. Ну, или среднего. Но не высокий точно.

Восстановленный после блэкаута район светился под ними почти праздничными огнями, и Гейл осознал, что предметы в дрифте очень напоминают человеческие коммуникации с высоты. А города, если смотреть сверху, похожи на энергетическую схему импланта.

Парковая зона, где стоял «Росетти», начала окружать их темной массой деревьев. Гейл прикинул, что они с Лаудером прошли около пары километров чистого расстояния, если провести прямую по тоннелям. С лестницами, конечно, больше.

Кар пошел на снижение, но пустую стоянку проигнорировал. К изумлению Гейла они въехали прямо на его любимую веранду, подминая под себя стулья и своротив столы. После этого Лаудер еще и развернулся для удобства старта в обратном направлении. Если их сейчас арестуют комендатура и полиция вместе взятые, то будут абсолютно правы. Но никто не свистел, хотя свет горел во всех окнах, включая кухню и холл. Там перемещались люди, и делали это довольно энергично.

Лаудер взглянул на пад, показывающий время, выждал пять минут и махнул рукой.

— Выходят все, — сказал он и посмотрел на Гейла: — Знаете, что делать?

Гейл кивнул.

Ресторан встретил их пьянящими запахами готовящейся пищи. Рот у Гейла моментально наполнился слюной. Лаудер уселся за стол, диггеры послушно сделали то же самое. Гейл по его знаку прошел зал, миновал бар и достиг горячего цеха, который помнил темным и безлюдным. Сейчас здесь кипела жизнь. В огромной печи за стеклом пламенели раскаленные пружины, на столе горой возвышались какие-то круги из теста, все остальные поверхности были заняты овощами и специями.

Стоявший ближе всех к двери работник оторвался от дела.

— Это вы за заказом? — недоверчиво спросил он, окидывая Гейла взглядом и продолжая стучать ножом по доске с помидорами. — Сейчас начнем выносить. Подождите десять минут, тесто должно пропечься.

Пришлось вернуться в зал и сесть рядом с Лаудером. Из съестного на столе был стандартный набор — солонка с перечницей, бутылка масла и корзинка с тремя хлебными палочками. Гейл сжевал их все разом, но они только хуже сделали, при таких запахах жевать сухой хлеб — форменное издевательство. Надо было хотя бы маслом полить.

Первый из сотрудников в наспех застегнутой униформе появился минут через пять, в руках у него были четыре плоские упаковки, исходящие паром. Он поставил их на стол и начал по очереди открывать крышки. В коробках была пицца. Горячая, сырная, с яйцом, базиликом, беконом… Гейл почувствовал, что близок к голодному обмороку.

— Устраивает, сэр? — почтительно спросил сотрудник.

— Подумаем, — недовольно ответил Лаудер. — Поставьте в сторону и несите остальные, но эти далеко не убирайте.

Гейл взял себя в руки. Он здесь не за жратвой, и вообще заказ только повод, они за него не платили, а он еще и за обед остался должен.

Пуговицы на форме служащего все были на месте.

Парень перетащил свои коробки на свободную столешницу и остался стоять рядом, соблюдая дистанцию. В зал уже несли следующую партию, и не один, а два работника. Еще восемь огромных пицц отправились туда же, куда и первые, — не было отсутствующих пуговиц.

Администратор появился беззвучно, принял командование своей небольшой армией, опасливо поглядывая на Лаудера. Новые коробки вносили уже по двое — один держит, другой открывает. Не назвать пиццы произведениями искусства мог только человек, лишенный художественного вкуса. На взгляд Гейла они были совершенны. Он беспомощно повернулся в поисках подсказки.

— Маслины не нужны, — холодно сказал Лаудер. — Замените на зеленые оливки.

Коробки утащили, принесли новые. Гейл сжал зубы, чтобы не капать слюной на стол, заставил себя смотреть выше картонных упаковок и искать недостающую пуговицу, задержав дыхание — запах был слишком дразнящий.

— Халапеньо исключается, — придрался к новой партии Лаудер. — И коробка мятая. А эту оставьте. Эти и эти заберем. Те три штуки верните обратно, я передумал. Где здесь анчоусы?

Скоро уже целая шеренга сотрудников «Росетти» стояла вдоль стены, держа в руках коробки, — Лаудер с убийственной серьезностью заставлял их меняться местами, выбирая сначала одни, потом другие, снова возвращая те, что уже забраковал.

Появились метрдотель и старший владелец ресторана. Пуговицы в глазах Гейла рябили, хотелось положить голову на стол. Он встал и налил себе стакан воды, выпил залпом — желание прилечь стало меньше, да и ясности в мозгах прибыло. В общей сложности он насчитал уже четыре десятка пицц с самой разной начинкой. Чей заказ можно исполнять с таким рвением глухой ночью? Да еще и при параде?

Лаудер высокомерно гонял персонал, не глядя на Гейла, диггеры сидели молча, точно загипнотизированные. От нечего делать Гейл со стаканом в руке еще раз прошел вдоль строя с коробками. Вновь прибывшие занимали место в конце, шеренга уже загибалась к бару своим хвостом. При его проходе коробки открывались снова, скрывая пуговицы, и смотреть приходилось либо назад, либо вперед.

Парня с обрывком петли на форменной куртке Гейл отметил механически, когда уже прошел мимо. Не хватало второй сверху пуговицы, на ее месте торчал остаток нитки с кусочком пластикового ушка. Он поднял глаза на лицо парня — тот ответил широкой радостной улыбкой. Он вообще не был похож на террориста — большеротый, кареглазый, молодой, возраста Гейла или чуть постарше. Росту он был небольшого. Сколько ему было десять лет назад? Восемнадцать? Двадцать? Стажер в Президиуме? Студент на практике?

В руках он держал пиццу без помидоров с соусом песто. Эту пиццу Лаудеру не показывали, Гейл бы запомнил. С соусом песто не было ни одной пиццы, он мог поклясться, потому что обожал этот соус и нарочно ждал, не будет ли такой в заказе, но ее не было. Парень просто встал в ряд, как если бы уже прошел проверку. Перехватив взгляд Гейла, он подмигнул ему.

— Годовую выручку сделали, — весело шепнул он. — А реклама какая! Премию дадут.

Гейл почему-то очень ясно увидел холл Президиума, сыплющий осколками и перекрытиями в зал, где лежат окровавленные люди. Потому что за стеной в столовой такой вот весельчак совал в руки исполнителей стаканы с пластиковой взрывмассой вместо кофе. А потом возвращался на кухню делать пиццу с соусом песто. Сколько нужно заплатить за это? Сколько попросить за такую услугу? Сколько вообще стоит человеческая жизнь?

Гейл поставил стакан на ближайший стол и протянул ему пуговицу.

— Это ваше, — с трудом сказал он. — Вы потеряли.

Парень взял пуговицу, приложил к обрывку ниток и тут же опустил руку, глядя на Гейла остановившимся взглядом. А в следующий момент рванул к выходу. Гейл не дал ему уйти, сбил с ног и навалился сверху, добросовестно удерживая на месте своим телом, но эти шевеления под собой давил с омерзением, как будто держал рептилию или другого гада. Откат накрыл уже без шуток, сказывался голод, картинка вокруг стала монохромной, звуки — гулкими, перспектива пространства сузилась до какого-то тоннеля, подобного тому, в котором он схватился с Олейником. Чьи-то руки растащили их с парнем, пицца валялась на полу раздавленной, неизвестно откуда появившийся Грац разгонял лишний персонал в стороны. Стирхоф с Кройсом тоже выскочили из ниоткуда, словно сидели в засаде. Они что-то яростно высказывали владельцу ресторана, указывая на веранду. Гейл увидел Джибейда, входящего через главный вход, с ним были два автоматчика. Грац попытался остановить его, но тот отмахнулся, большими шагами направляясь к Лаудеру. Что ему нужно? Ах да, приказ Шепарда… Гейл инстинктивно дернулся вперед, но это оказалось лишним, Джибейд взял Лаудера за плечи, развернул к свету, а потом обнял, хлопая по спине. При каждом хлопке из черной рубашки белым следом выбивалась тоннельная пыль. Грац махнул рукой и плюхнулся на стул, демонстративно закрыв глаза ладонью и всем видом давая понять, что снимает с себя ответственность за происходящее. Сейчас он уже не казался Гейлу противным или толстым, только уставшим. Ночь выдалась тяжелой для всех.

Диггеров после короткого разговора автоматчики подняли и вывели из зала. Гейлу Лаудер сам подставил плечо и потащил к выходу на веранду. Джибейд шел рядом, помогая разгонять любопытных, пока не увидел открытый багажник кара. Туда же уставились Стирхоф с Кройсом, вышедшие следом. Кое-кто из персонала ресторана высунул нос на улицу, а некоторые даже достали пады для съемки, но администратор им быстро объяснил, почему клиентов нельзя снимать без их желания — связанный человек в багажнике был отличным аргументом.

Олейник уже вполне пришел в себя и издавал что-то вроде сипения — кляп ему никто так и не вытащил. Лаудер без церемоний выбросил его наружу и быстро опустил багажную дверь. Потом он выволок диггерские сумки, открыл их для всеобщего обозрения и поставил рядом. Сказал он при этом что-нибудь или нет, Гейл не слышал из-за нарастающего звона в ушах, но содержимое сумок и без того говорило само за себя. Кройс присел, вытащил один из брусков, поковырял пальцем и протянул Стирхофу. Комендант Рамзеса поспешно отступил, брусок перекочевал назад, в сумку. Кройс закрыл опасный груз, повесил себе на плечо — на этот раз добычу по праву забирала комендатура. Найденный куб Лаудер проигнорировал, как если бы его не существовало, и никто не спросил о нем. Гейл даже подумал, что это шоу с передачей Олейника комендатуре Лаудер устроил нарочно. Кто после такого станет обращать внимание на какой-то ящик в багажнике?

— А разве… — с трудом ворочая языком, начал было Гейл, но Лаудер втолкнул его на заднее сиденье и захлопнул дверь.

Администратор подбежал к машине последним. Получив устно какие-то распоряжения, он их старательно записал и несколько раз уточнил. После этого кар поднялся и покинул злополучный ресторан. Гейл вспомнил, что опять забыл расплатиться за обед. Но ему сейчас и нечем. Рецидивист…

— Куда мы едем? — спросил он Лаудера.

— Домой, — ответил тот.