Ариэль. Другая история русалочки

Ариэль

Когда наступил день представления, она пожалела о том, что у неё не нашлось одежды получше, – было досадно появиться на опере Эрика в лохмотьях служанки.

Но она переоделась в то, чем располагала, вставила трезубец в волосы и огляделась по сторонам в поисках Скаттла.

– Я здесь, Ариэль! Одну минутку! – прокричала старая чайка. Он стоял на морской линии, вглядываясь в чрезвычайно спокойную приливную заводь у своих ног. Птица разглаживала перья на груди и чистила клювом крылья. – Всё готово! – наконец объявил он и враскачку подлетел к девушке. – Мне хотелось выглядеть как можно более фасонисто в этот большой для всех нас день.

Тепло улыбнувшись, Ариэль погладила Скаттла по голове. Вокруг его шеи было намотано несколько скользких чёрных морских водорослей, уложенных таким образом, что они слегка походили на галстук.

– Сообразил себе удавчик, – произнёс он гордо. – В точности как у людей-щёголей.

– Ты выглядишь чудесно. – Она поцеловала его в клюв, после чего предложила свой локоть: – Не желаешь прокатиться? Просто чтобы ты не утомился слишком рано.

– Для меня станет честью сопровождать вас, моя леди, – сказал Скаттл, отвешивая поклон. Затем он легонько запрыгнул на руку девушки.

По правде сказать, не так уж легонько. Ариэль пришлось стиснуть зубы, чтобы внешне никак на это не отреагировать. Она уже забыла, насколько в Мире Суши всё тяжёлое, даже те объекты, которые, казалось бы, должны быть лёгкими, например, птицы.

Вероятно, они являли собой чрезвычайно странную картину, идя с пляжа в город: одетая в балахон служанка, лица которой почти что не видно из-за туго завязанного платка, с балансирующей на её руке чайкой. Но вокруг не было никого, кто бы мог их видеть. Дома, церкви, рынки и магазины стояли по большей части пустыми: каждый выдвинулся пораньше, чтобы заполучить хорошее место, с которого можно будет посмотреть бесплатное представление сидя или стоя. Проходя между пустых зданий, Ариэль глядела на них, испытывая смешанные чувства.

Если их план не сработает, существует вероятность, что она умрёт (или, по меньшей мере, превратится в полипа) и больше никогда не будет вольна отправляться туда, куда её душе угодно, независимо от того, суша это или море.

Но существует и другая вероятность – что их план удастся и её отец, как только он полностью восстановит своё могущество, никогда не позволит дочери подняться на поверхность вновь. Тритон сможет сделать так, чтобы больше никто не смог стать человеком. Разумеется, Ариэль всегда может найти другой путь. Но в прошлый раз он привёл её к Урсуле и...

Мысли беспорядочно кружились в её голове. В витрине одного из магазинов были выложены какие-то предметы. Русалка никак не могла разобрать, чем они являлись: возможно, леденцами, возможно, самоцветами и кристаллами. В этом мире было столько чужеземных вещей, с которыми она до сих пор не была знакома. И ещё больше вещей было во всём остальном мире – как над морским царством, так и в нём самом, – которые ей пока что только предстояло для себя открыть...

– Ты в порядке, Ариэль? Выглядишь слегка, даже не знаю, обеспокоенной, или чудной, или что-то в этом роде, – заметил Скаттл.

– Я просто... Я просто размышляла о прошлых решениях и будущих перспективах.

– Гм. Глубокие вещи. В любом случае после сегодняшнего вечера мир будет у твоих ног. Не могу дождаться, когда увижу Тритона вновь! Как думаешь, он наградит меня медалью или чем-то в этом роде? За помощь? За то, что я привёл всё это в движение?

– Уверена, он непременно это сделает, – ответила девушка с улыбкой. И слова её не то чтобы были ложью. Несмотря на то что отец Ариэль испытывал неприязнь ко всем, кто дышит воздухом, она намеревалась позаботиться о том, чтобы её друзья были достойно награждены.

Они поравнялись с несколькими отстающими: семьями, несущими самых маленьких своих членов на плечах, хромыми солдатами, фермерами, чьи владения были расположены на удалении от центра. Скаттл поднялся в небо. Ариэль надеялась, что он найдёт Джону и останется возле неё. Его правнучка, что было несколько иронично, приглядывала за Эриком. Подумать только, а ведь изначально предполагалось, что Джона будет защищать морскую царицу!

– Миледи!

Обернувшись, Ариэль увидела Аргенту, спешившую вниз по широкой улице, чтобы поравняться с девушкой. Несмотря на преклонный возраст рисовальщицы, благодаря её длинным ногам это не составило для нее большого труда. Пожилая женщина с воодушевлением взмахнула в воздухе своей клюкой (очевидно, она не так уж в ней нуждалась).

– Ты здесь, чтобы увидеть представление? – с улыбкой спросила торговка яблоками.

– О да. Обещаю тебе, это будет... представление, которое запомнится всем на долгие годы.

– Чувствую, в твоих словах есть какой-то тайный смысл.

– Сегодня откроется правда о том, кем ваша принцесса является на самом деле, – добавила Ариэль в загадочной и царственной манере. – Ты станешь свидетельницей чего-то небывалого. Смотри внимательно и приготовься рассказывать об увиденном.

– О, я могу кое-что получше, – ответила женщина, подмигивая. – Я нарисую это чернилами, если меня попросят.

– Да, думаю, ты найдёшь это очень вдохновляющим, – произнесла Ариэль, подумав о других рисунках на морскую тематику, нанесённых на руки женщины. Она была вполне уверена, что среди них не было осьминога... во всяком случае, пока что.

– Что ж, мне лучше занять место в первых рядах, – объявила Аргента, устремляясь вперёд. – ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ! Пожилой женщине нужно пройти! Пропустите бабусю. – Она умело расталкивала людей, пробивая себе дорогу к передним рядам.

«А она отнюдь не хрупкая старушка».

Ариэль тоже хотелось заполучить место поближе, однако не настолько близкое, чтобы Урсула смогла заметить её в толпе. Она улыбалась, проскальзывала между толпившимися бочком, и бормотала извинения, и, да, когда это было необходимо, одаривала красивыми улыбками, которыми славятся русалки, крепких парней, стоявших у неё на пути. Ей удалось добраться до середины главной площади, и теперь она находилась примерно на одну треть площади от сцены. Позади фонтана Нептуна была установлена низкая платформа, на которой должны были стоять певцы, только стоять – не более. Это выступление будет гораздо менее зрелищным, чем в подводном амфитеатре, – здесь возможно не особо много передвижений. Ариэль почувствовала себя слегка разочарованной, хотя и понимала, что с её стороны это просто смешно. Но судя по словам Джоны, которыми та описала первоначальную постановку, представление обещало быть чрезвычайно увлекательным, и русалке было любопытно посмотреть на то, как Эрик и другие люди воссоздали её древний подводный мир.

Оркестр был сгруппирован напротив стены крытого рынка; предполагалось, что его музыка эхом отразится от её камней к зрителям. «Что-то есть в этом похожее на пение дельфинов и то, как они воспринимают окружающую обстановку с помощью звуков...» – подумала Ариэль, но она была слишком взбудоражена, чтобы продолжить эту мысль.

С той стороны фонтана, что была наиболее приближена к ней и другим зрителям, всего на чуток выше сделанной на скорую руку сцены вырастала ложа, являвшая собой настоящую жемчужину. На ней был балдахин из бархата золотого и пурпурного цветов. А наверху даже развевалось знамя. Глаза Ариэль сузились, когда она увидела, что нарисованный на нём символ – не что иное, как изображение осьминога.

Небо было синим, толпа была счастлива, воздух был чист и свеж. Всё вокруг было ясным, красивым и счастливым, и она поддалась всеобщему настроению, несмотря на причины, из-за которых она здесь очутилась.

Это походило на посещение рынков и ярмарок, когда она была ребёнком, когда это было для неё совершенно новым занятием и всё казалось таким увлекательным. В те времена Ариэль сновала повсюду, выпрашивала угощения и восторгалась странными русалками и русалами, с которыми не была знакома. Она скучала по тем временам и была рада пережить их вновь.

Остановилась королевская карета, и толпа взорвалась приветственными криками, когда из неё вышел Эрик. Девушка надеялась, что, когда из неё покажется Ванесса, реакция людей будет вялой, но её ждало разочарование. Лжепринцесса выглядела сногсшибательно. На ней было очень современное платье цвета океанской синевы с чрезвычайно туго затянутым корсетом и полдюжиной нижних юбок. Драгоценные камни и ракушки были вплетены в её волосы, которые выглядели... почти... как щупальца. Она сверкнула лукавой улыбкой во весь рот, и толпа с упоением её приняла. Никто не верил в то, что в опере была показана правда, но все были в восторге от воплощённого принцессой образа злодейки. Антагонистки.

Флотсам и Джетсам прошествовали к ложе и сели по обе стороны от неё.

Вариет сидела прямо за ней. Она была одета в простое симпатичное платьице, а её волосы были уложены точно так же, как у её госпожи, – от природы волнистые пряди девочки туго заплели вокруг её головы с помощью лент цвета морской синевы. Но она была очень бледна. Ребёнок чувствовал, что кое- что намечается, или знал, что кое-что должно вот-вот случиться.

Гримсби направился к местам, отведённым для приближённых королевской семьи, выйдя из другой кареты. Он двигался не спеша и непривычно осторожно, а затем Ариэль увидела, что он вёл с собой Макса, который был практически слеп, но всё же вилял хвостом, будучи рад здесь находиться.

Девушка подумала, что её сердце сейчас разорвётся на части. Друг Эрика был здесь, когда всё это началось, и принц, очевидно, хотел убедиться в том, что он будет здесь, когда всё это закончится – неважно, как именно. Она почувствовала, как на глаза у неё наворачиваются слёзы, а её сердце ёкнуло в тревоге.

И ещё раз.

Не переставая. Покалывая.

В панике Ариэль положила ладонь себе на грудь.

– Эй, поосторожнее с пальцами! – пробормотал чей-то голос, когда она дотронулась до странной твёрдой шишки чуть ниже своей ключицы.

– Себастьян?

Маленький краб высунулся таким образом, что стебельки, на которых располагались его глаза, показались над линией платья. Они очень сильно щекотали и царапали её кожу, но царица терпела.

– Что... Что ты... Что?..

– Я не мог позволить тебе сделать это в одиночку, – произнёс Себастьян, поставив её перед фактом. – Всё это время я не делал ничего, кроме как правил морем вместо тебя и переживал. Я должен сделать что-то большее.

Она осторожно просунула руку под одежду и отцепила краба от грубой шерстяной ткани, после чего поднесла его к своему лицу:

– Себастьян... – начала она, стараясь сдержать улыбку. Стараясь выглядеть хмуро и рассерженно.

Краб закрыл клешнёй рот:

– Не могу говорить. Мои жабры извлекают кислород только из воды. У меня есть меньше суток, после чего мне нужно вернуться обратно. Я должен экономить.

– Что ж, возблагодарим море, это уже кое- что, – произнесла она, после чего поцеловала Себастьяна в панцирь и осторожно переместила его к себе на плечо, усмехаясь про себя: «Сперва моё тело стало пристанищем для чайки, теперь для краба. Я царица морская или скакун для некоторых морских созданий?»

Тем временем на помосте Эрик ненавязчиво следил за тем, чтобы Ванесса находилась по правую сторону от него, поближе к фонтану, наполненному морской водой. Они стояли вместе – могущественная пара с головы до ног.

– Добрые люди Тирулии, – прокричал он на всю площадь. – Спасибо, что присоединились ко мне этим вечером. То, что я могу устроить для вас это представление, наполняет моё сердце безграничной благодарностью... Жаль только, я не могу сделать ещё больше для самого лучшего народа в мире! – Толпа сошла с ума от восторга, топая ногами и радостно крича. Принц продолжал: – Ни один художник не может творить без вдохновения; ни один человек, таким образом, не может работать без музы. И ваш принц не исключение. Всё, что я когда-либо делал, каждое музыкальное произведение, которое вы слышали, каждый мотив, который я набрасывал на бумагу в предрассветные часы, что так характерно для Принца не от мира сего, – всё это появилось на свет благодаря одной женщине, которой принадлежат моё сердце и душа!

Эти слова были встречены возгласами умиления («о-о-у-у-у!») и выкрикиваниями фраз о силе любви. Эрик пригляделся к толпе, но его глаза так и не встретились с её. Ариэль знала, что он говорил о ней, и почувствовала, как её глаза увлажнились. Он помолчал, после чего театрально повернулся к Ванессе, создавая вполне уместную паузу между тем, что он только что сказал, и продолжением – но верно понятую только теми, кто был в курсе.

– Я посвящаю «Сиренетту» самой незабываемой принцессе в мире. За Ванессу и за Тирулию! – Достав из кармана свою окарину, он, глядя на женщину, поднял инструмент вверх, словно бокал во время тоста, и запустил его в толпу.

Среди зрителей началась небольшая возня, но в итоге окарина очутилась в пухлых ручонках крохи, сидевшей на чьих-то плечах. Собравшиеся радостно взревели, когда она торжествующе подняла её над своей головой.

Эрик рассмеялся. Он поклонился принцессе и поцеловал её руку.

Ариэль почувствовала, как у неё выворачивает живот. Вопреки данному обету молчания, Себастьян в ярости что-то бормотал и щёлкал клешнями.

Ванесса присела в неглубоком реверансе, после чего плавной походкой вышла вперёд.

Позади неё тут же очутились Флотсам и Джетсам. Они держали большой сундук.

– Спасибо, принц Эрик, – сладко произнесла Ванесса. Ну, или настолько сладко, насколько она могла, выкрикивая слова голосом Урсулы, что ошарашило отнюдь не пару-тройку людей. – А также спасибо вам, добрые граждане Тирулии. Что относились с пониманием к моим кашлям и хрипам, пока я переживала эту... летнюю простуду, испортившую мои лёгкие.

«Неужели хоть кто-то на это купился?»

Украдкой посмотрев на стоявших вокруг неё людей, Ариэль увидела, что их реакции были самыми разными: удивление, недоверие, и, к ужасу девушки, жалость.

– Разве может принцесса, повстречавшая такого принца, быть ещё счастливее? Откровенно признаться, для меня честь быть... вдохновением для его творений. Но прежде чем мы начнём, я бы хотела сказать несколько слов.

Ариэль напряглась – морскую ведьму должны были столкнуть в фонтан совсем скоро. Но Ванесса теперь стояла практически впереди Эрика, двигаясь по диагонали от того места, где ей следовало находиться. А если учесть, что вместе с ней на сцене были Флотсам и Джетсам, задача становилась ещё более непростой. Получится ли у Эрика справиться с ними, если они увидят, что их госпоже светит неприятность?

– Во-первых, я бы хотела поблагодарить лорда и леди Савхо, которые щедро одолжили правительству Тирулии пару своих самых тяжёлых грузовых судов, которые заполнят пробел в нашем флоте на то время, пока мы заново его отстраиваем. Прямо сейчас, пока мы говорим, они участвуют в учениях, направляясь в открытые воды... Чтобы испытать новые мощнейшие боеприпасы, которые мы планируем применять против врагов государства.

Ариэль почувствовала, как её сердце замерло. Глаза Урсулы горели и внимательно всматривались в толпу – надеясь увидеть реакцию, надеясь обнаружить русалку, надеясь позлорадствовать.

– Что она имеет в виду? Что с того? Я не... – прошептал Себастьян.

– Она имеет в виду, что подорвёт Атлантику. Она имеет в виду, что сделает это сейчас, пока все смотрят оперу – включая меня!

Морская царица быстро соображала, что делать. Если она побежит, то сможет нырнуть под воду, призвать шторм, и есть шанс, что она успеет их остановить. Но сейчас была не лучшая фаза луны – Ариэль уже и так приходилось прикладывать много усилий, чтобы оставаться в теле человека.

И это, вероятно, был единственный когда-либо выпадавший им шанс остановить морскую ведьму. Русалке нужно быть здесь на случай, если что-то пойдёт не так. Ванесса сказала, что суда направляются в открытые воды. У них в запасе всё ещё есть немного времени.

С бешено колотившимся в её груди сердцем девушка приняла решение остаться. По крайней мере, ещё на несколько минут.

– Во-вторых, – продолжила Урсула, выглядя разочарованной, поскольку ей не удалось заметить в толпе Ариэль, – я хочу объявить победителей нашего особого рыболовного состязания, целью которого была поимка волшебной сине-жёлтой рыбы. Награда достаётся моим собственным слугам, Флотсаму и Джетсаму.

Выступив чуть вперёд, близнецы опустились на колени и открыли крышку сундука, который держали, с гадкими ухмылками на лицах.

Флаундер попытался выброситься наружу.

– Но это же... – начал было кричать Себастьян.

Ариэль закрыла его рот своей ладонью и попыталась сдержаться от того, чтобы самой не закричать.

У Эрика глаза практически полезли на лоб. Он в отчаянии мотал головой, взглядом ища в толпе русалку. Ему удалось остановить состязание, но не Урсулу.

Толпа улюлюкала. В сторону помоста летели слова: «Мухлёвщики!» и «Это было подстроено!». Ванесса пропускала их мимо ушей, растягивая губы в холодной усмешке.

– Разумеется, это выглядит скверно. Мои слуги – очень опытные охотники, то есть рыбаки. Рыболовы. Лучшие из их народа, – с этими словами она вышла вперёд и грубо и крепко обхватила туловище Флаундера. Рыба отчаянно билась в руках Ванессы, но, хотя внешне они и выглядели слабыми, тонкими и миниатюрными, в них скрывалась сила сесаелии, а потому женщина и бровью не повела.

Он кричал беззвучно – его слова гасила атмосфера Мира Суши.

– Флаундер, – прошептала Ариэль. Она положила ладонь на волосы, нащупывая трезубец. Если бы только...

Сцена затянулась. В толпе нарастало нетерпение и недовольство, но пока что без попыток перейти к насилию. А Ванесса просто стояла там безмятежно, не столько глядя на публику, сколько сканируя её. Выискивая русалку.

Женщина делала всё это только для того, чтобы выманить Ариэль из толпы.

Как бы ненавистно это ей ни было, девушке пришлось сдержать свой порыв броситься вперёд и спасти друга. Она подождёт.

– Мои слуги – два щедрых малых, – наконец продолжила Ванесса, плавной походкой продвигаясь ближе к фонтану.

С небрежностью, которая возмутила Ариэль до глубины души, морская ведьма бросила рыбу в фонтан, после чего хлопнула в ладоши, чтобы стряхнуть с них воду и чешую. Флаундер нырнул к самому дну, чтобы сделать вдох, после чего несколько раз подпрыгнул над водой, словно расстроенная золотая рыбка, сбитый с толку, испуганный и пытающийся понять, где он только что был. Ариэль глубоко вздохнула, испытывая облегчение. Пока что Урсула не собиралась убивать Флаундера – возможно, чтобы позднее использовать его в качестве козыря. Толпа всё не унималась. Казалось, морская ведьма с секунду оценивала её реакцию, прежде чем прийти к решению: – Мои слуги решили отдать награду добрым людям Тирулии! – объявила она во всеуслышание.

С жуткими ухмылками на лицах два брата-угря запустили руки на дно сундука, где прежде был заточён Флаундер, зачерпнули горсти золотых монет, просачивавшиеся сквозь их пальцы, и бросили деньги в толпу.

За этим тотчас последовали одобрительные возгласы и отдельные чертыхания – тяжёлые монеты прилетели некоторым зрителям прямо в голову и лицо.

Ариэль нахмурилась. Это был неожиданный ход. Морскую ведьму никогда не заботили настроения, царившие среди простого населения, даже когда она жила на дне моря. Как правило, Урсула называла его «чернью». Женщина всегда ставила перед собой цель подняться высоко над массами, будучи принцессой, королевой или богом. Почему же сейчас её заботит то, что они о ней думают? Почему она пытается их подкупить?

Разве что она хочет, чтобы толпа была спокойной и довольной, по какой-то другой причине...

Эрик приблизился к Ванессе, проскользнув между её слугами, пока та утратила бдительность, упиваясь одобрительными возгласами.

Флотсам и Джетсам бдительность не утратили; они немедленно обнажили свои кинжалы свободными руками, скрестив их перед лицом принца.

Большая часть зрителей этого не заметила: они были слишком увлечены тем, что высматривали на земле непойманные монеты, пререкались с соседями, выкрикивали одобрительные возгласы или же наблюдали за Ванессой.

А вот Гримсби заметил.

– Принц Эрик! – воскликнул он, его слабый голос был едва слышен над гулом толпы. Он вложил поводок Макса в руки Вариет и попытался пробиться к сцене. Пёс выл, лаял и рвался вперёд, также пытаясь добраться до принца.

Ариэль подняла руку, чтобы накрыть и защитить ею Себастьяна, и тоже начала продвигаться вперёд.

Над головой раздался крик чайки. Внезапно Джона спикировала с небес, словно бурый дельфин, ныряющий под воду, прямо в лицо Флотсама. (Или, возможно, это был Джетсам. По правде говоря, Ариэль никогда их не различала.) Она вонзила свой клюв в его лицо, словно прокалывала особо свирепую рыбу.

Флотсам (или Джетсам) зловеще молчал – он просто поднял одну руку вверх, чтобы защитить лицо, и очень методично попытался сбить птицу другой.

Скаттл, следовавший сразу за правнучкой, схватил за нос Джетсама (или Флотсама). Тот тоже не издал ни звука – он просто отшвырнул старую чайку в сторону.

Эрик бросился вперёд, пытаясь пробиться к Ванессе.

Один из угрей нанёс ему подлый удар в живот.

Согнувшись пополам, принц упал на пол.

– Нет! – вскричала Ариэль.

Ванесса наблюдала за всем этим... и смеялась... а затем...

Медленно, словно огромный корабль, идущий ко дну, она упала в фонтан.

Всплеск был невиданной силы.

Из толпы послышались растерянные возгласы.

– Что произошло? Что произошло? – всё спрашивал Себастьян, укрытый ладонью Ариэль.

Русалка встала на цыпочки, пытаясь увидеть, в чём дело.

На краю платформы, устало пыхтя, стоял Макс. А ещё – Вариет с пустым поводком в руке и торжествующим выражением на лице.

Пёс рыкнул на принцессу, которую только что столкнул в фонтан, после чего завилял хвостом и радостно залаял, глядя на Эрика, который как раз поднимался на ноги.

– Им удалось, – прошептала Ариэль, широко улыбаясь.

– Они сделали это! – воскликнул Себастьян, выбрасывая клешню в воздух. – Эта маленькая девочка и жуткий косматый рыба-пёс сделали это!

Кто-то в ужасе закричал.

Толпа смолкла. Тирулийцы в ужасе наблюдали за тем, как Урсула поднялась из воды, держась за край фонтана с помощью скользких чёрных щупалец, блестевших на солнце.