Аристо без смерти (СИ)

Глава пятнадцатая. От женщин кругом голова

От Элен я вышел уже за полночь, неплохо отдохнув. Внезапная проверка должна уже закончиться, утром расспрошу Кабана что конкретно типы из охранки здесь вынюхивали. И сестрёнку надо навестить, обрадовать хорошими новостями. Ну а пока можно заглянуть в библиотеку и узнать что там кукла надумала.

Добрался до цели без приключений, коридоры пустовали, после визита охранителей никто не хотел лишний раз показываться на свет, а двери дружелюбно распахивались, с одной стороны это удобно, хотя мысль о том, что за мной постоянно наблюдают, немного смущала. Я конечно не особо стеснительный, но всё равно как-то неспокойно на душе.

Наконец я добрался до нужного шкафа и забрался в потайную комнату. Раша продолжала молчать, так что я просто устроился в нише и немного полистал справочник грибов.

— Я думала этой ночью тебя можно не ждать.

Голос источал нотки обиды.

— Погоди? Ты меня ревнуешь?

Если она читает мысли, то может видеть всё в подробностях. А это уже и правда неловко.

— Дурак. Я не могу ревновать. Если ты не заметил, я проклятый магический артефакт, и у меня нет человеческого тела. Ваши человеческие утехи нелепы и отвратительны.

— Значит всё-таки ревнуешь, — я миролюбиво улыбнулся и решил сменить тему пока в меня не полетело смертоносное заклинание. — Ты нашла способ справиться с моей проблемой?

Кукла немного помолчала, словно собираясь с мыслями.

— Не совсем. То, что ты даймон, усложняет задачу. К тому же тело не твоё, проще всего было бы вернуть в него настоящего Сталина, а тебя изгнать вместе с големом.

— Но ты этого не сделаешь потому что я тебе нравлюсь больше чем Сталин, верно?

— Дурак… Ты можешь быть полезен, но не более.

Я отложил книгу и сел на свободный угол стола.

— Хорошо, я просто могу быть полезен. Так какие у тебя идеи?

Страницы разложенных вокруг куклы книг зашелестели. Но хоть в голову не полетел том поувесистей.

— Нужно обратить ритуал извлечения. Нам понадобится та машина. Её придумали после Рашимила, так что я не могу просто взять и использовать её. Нужны ключи. Всего их три.

— Дай угадаю, они должны быть у Огородничего, Гореловой и Снегова? Это случайно не один из них? — я достал из кармана перстень из комнаты алхимика.

— Да, — неужели в голосе куклы послышались нотки одобрения?

— И ты даже не скажешь что я молодец?

— Обойдёшься. К тому же нужно найти ещё два. Хотя возможно мне хватит двух, Огородничего всё равно в Академии нет, значит нужно забрать у Гореловой.

Я кивнул:

— В её комнате ключа не было, если конечно её ключ не выглядит как здоровенный резиновый хрен…

— Пожалуйста, избавь меня от сальных шуточек. Горелова носит ключ при себе, добудь его. Можешь попытаться и её соблазнить. Или просто убей. Не важно.

Я изобразил гримасу отвращения:

— Соблазнять её? Увольте, сударыня. Никто не любит женщин, которые смотрят на мужчин свысока, оскорбляют, и главное — не ценят.

— Ха-ха. Очень смешно. Если бы ты тратил на поиск ключей столько же сил, сколько на глупые шутки, все они были бы уже у тебя.

— Но это было бы слишком скучно. Тебе нужно что-то ещё кроме этик колечек?

— Нет. Для ритуала нужен пустой кристалл, но это не проблема, можно очистить тот, что у меня на шее. Конечно, это окончательно убьёт Сталина, но какая разница, ты же всё рано не собираешься возвращать ему это тело.

Вот теперь кукла задела за живое, и внутренний Сталин напрягся. Хорошо когда тело в другом мире достаётся просто так, но это не мой случай. И как-то нехорошо коробит изнутри. Одно дело лишить кого-то жизни, когда он сам не против тебя убить. Но тут, по факту, я должен забрать жизнь у того, кто ничего мне не сделал. У гражданского. У меня не так много правил, но не убивать невинных — это основа, без которой ты просто очередной бандит. Даже не бандит, а хуже — беспредельщик.

— Прости, Раша, этот кристалл я уже кое-кому обещал. Так что использовать его не будем.

— Как хочешь. Тогда просто добудь пустой, для меня нет разницы. А теперь оставь меня, иди к одной из своих девок.

Я ухмыльнулся во все зубы.

— Конечно, пойду, буду тратить деньги. И трахать девок. Я ведь человек простой, лёгкие деньги, вкусная еда, красивые бабы, что ещё нужно для счастья? Ради этого я и живу. А ради чего ты делаешь это? Упиралась когда я тебя забирал, хотя уже присмотрела место. Прогоняешь, хотя сама ревнуешь, и не отпирайся. Зачем?

— А зачем ты стараешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле?

Я рассмеялся:

— Ты правда считаешь что я на самом деле хороший парень, который защищает слабых и восстанавливает справедливость, а грубый только потому что жизнь была тяжёлой? С волками жить по волчьи выть и все дела?

— Нет, — отчеканила Раша. — Ты совершенно, абсолютно отвратителен. Но при этом как-то умудряешься выглядеть ещё хуже!

И тут мы одновременно рассмеялись, напряжение, которое повисло в воздухе и разве что не потрескивало статическим электричеством, как-то само собой растворилось. Ещё пару часов я провёл в комнате, достал с полок новые книги для Раши, потом под медитативный шелест страниц изучал справочник фон Беренца. Правда конкретно про грибы, которые можно было бы добыть в ближайшем лесу, я так ничего и не нашёл, в основном текст состоял из эзотерических рассуждений о природе гавваха и его влиянии на жителей Империи, впрочем написано было интересно. Стоявшая рядом с грибным справочником книга про скоростные гонки на каретах тоже не порадовала чем-то полезным, так что я вернулся в комнату и пару часов до подъёма даже поспал.

Нужно что-то делать с режимом, пока что я выдерживаю недосып только благодаря молодому телу Сталина, но такими темпами быстро обмякну. Усталость накопилась настолько, что на какой-то миг даже в столовую идти не хотелось, однако голод всё ещё был достаточно сильным стимулом.

Настроение по пробуждении было паршивым. Вчерашний разговор с куклой никак не шёл из головы. Был ли я когда-нибудь хорошим человеком? Нет, когда-то я был наивным мальчишкой который верил в то, что однажды добро победит и всем будет хорошо, но жизнь быстро показала что к чему.

Доброта — это роскошь, доступная лишь тем, кто на самой вершине. А чтобы оказать на вершине нужно быть злобным ублюдком, готовым грызть глотки… Как дикий зверь… И даже если прорвёшься на самый верх, останется в тебе хоть что-то человеческое? Что хуже, зверь или голем? Ради чего я вообще сражаюсь? Чтобы не сдохнуть? Так я ведь и не могу умереть. А если вдруг смогу, разве это не то, к чему я так долго стремился? Может и правда пришло время закончить всё к чертям?

Или всё не так плохо и это шанс начать всё сначала. Позаботиться о младшей сестрёнке, которой у меня никогда не было. Завести друзей, которые не умрут через пару месяцев. Правда и сестрёнка, и новые друзья жаждут убивать не меньше, чем враги. Есть между хорошими и плохими вообще хоть какая-то разница? Даже здесь, в Академии, куда свозят опасные отбросы со всей Империи, одни байстрюки с упоением травят других. И разве с моим появлением что-то поменялось?

Я оглядел трапезную. Столы снова стояли так же несправедливо, как в мой первый день. Только теперь уже «благородные» жмутся в углу, а подручные Кабана, моя новая стая, наслаждаются простором. Ещё вчера такой расклад полностью меня устраивал. Но сейчас из головы никак не уходили мысли, насколько же на самом деле тонка и размыта красная линия, разделяющая байстрюка и аристо.

Я вздохнул и громко, хоть и не переходя на крик, произнёс:

— Не так сели!

Я обвёл столовую стальным взглядом с удовольствием отмечая, как по залу пошёл холодок. Аристо сжались, в ожидании новых неприятностей, байстрюки звонко гоготали. Пока я не перевёл взгляд на них. Шум стихал, воцарилось гробовое молчание.

Кабан заёрзал и даже привстал, пытаясь понять, где накосячил. Неужели недостаточно прижал этих аристо?

— Переставьте столы. По справедливости. Ровно. — я сделал достаточно прозрачный намёк и наконец Кабан всё понял.

Байстрюки, пару секунд помявшись для приличия, немного скучковались, аристо приободрились, я переключился на них всё с тем же ледяным взглядом, чтобы не слишком увлеклись и не подумали, что возвращаются старые порядки. Они тоже сообразили что к чему и начали двигать столы, пока все не устроились одинаково удобно. Вроде бы мелочь, но это лишь первый шаг. Да, выбрать одну группировку и возвысить её за счёт другой всегда самый простой вариант, но если под моим началом будет две банды, это очевидно в два раза лучше.

Закончив с перестановками я почувствовал, что мрачное настроение понемногу отпускает и спокойно позавтракал жидкой и безвкусной кашей, Горелова дорвавшись до власти в Академии всерьез заботилась о том, чтобы студенты были стройными и подтянутыми.

Затем поручил Кабану продолжать наблюдение, в особенности следить за Гореловой, Донни приставил к нему, как усиление и своего адъютанта, а сам пошёл к выходу, не терпелось прогуляться в город. Занятия подождут, тем более что сегодня по расписанию был Снегов, замену которому ещё не нашли.

Возле ворот меня уже ждали. Маша стояла у левой створки, а Элен у правой. И взгляды у обеих такие добрые-добрые. Отступать некуда, только включать наглость и идти напролом.

— Привет! — я как мог доброжелательно улыбнулся и взял обеих под руки. — Тоже в город собрались? Идём вместе.

Пока девушки приходили в себя от наглости, мы уже прошли метров сто. Я выкладывался на полную, постоянно переключая внимание девушек ан яркое солнце, синее небо, зелёную траву и щебечущих птичек, перебивая это на скорую руку переделанными под местные реалии сомнительными шутками… И это работало, Маша с Элен прекрасно проводили время, только я, дойдя до города чувствовал себя так, будто всю дорогу тащил на себе два мешка с сахаром.

Так мы и добрались до приюта, я оставил свой мини-гарем сидеть на лавочке и быстро зашёл в двери, на ходу отметив, что дворник учтиво поклонился. С одной стороны это льстило, но с другой, такое раболепие напрягало. Чем благодарить лучше бы научился за себя постоять. Хотя не слишком ли много я требую? Простой мужичок вряд ли что-то сможет противопоставить наглому выродку из богатой и влиятельной семьи. Всё что он может — это умереть. Ха-ха, а я и этого не могу…

Приют встретил пустотой, тишину нарушал только слабый гул из левого крыла, все зачем-то собрались там. У них какое-то мероприятие? Наверняка сестрёнка не обидится, если я вытащу её с унылого представления художественной самодеятельности или отчёта о том, как много стало хорошего и мало осталось плохого.

Я распахнул двери, из-за которых доносились аплодисменты и стал на свету в проёме, пытаясь найти Лизавету. Одна из нянечек кинулась было коршуном на нарушителя регламента, но на полпути узнала и отошла. И тут мне в руку впились крохотные стальные пальчики и потащили за собой.

— А ты молодец. Даже не заметил как ты подкралась. Конечно здесь шумно и темно…

— Тихо — сестрёнка приложила палец к губам, — Сейчас Родион Романович будет выступать.

Сестрёнка подвела меня к пустующему креслу и уселась рядом, продолжая тянуть за собой.

Родион Романович… Знакомое имя. На сцену вышел худощавый мужчина с длинными волосами и измождённым лицом. На вид не слишком старый, но весь в морщинах и с особым, сибирским «загаром», какой появляется при долгом оздоровительном труде на свежем воздухе в тридцатиградусные морозы, на гладко выбритых щеках. Одет в потёртый неприметный плащ и высокую шляпу с полями, тень от которой закрывает глаза. За поясом два лёгких топора, рукоятки блестят белым металлом, должно быть серебром, и это единственный предмет роскоши.

Я наклонился к сестрёнке:

— Кто это?

Её глаза загорелись восхищением:

— Это сам Раскольников! — шёпот сестренки почти срывался на крик. — Он пришёл к нам! Чтобы выбрать императорских учеников! Я могу попасть в школу убийц даже без денег. Здорово, правда?