Аристо из мира демонов

Глава 3

— С кем имею честь? — спросил я очкарика, когда мы вышли из допросной.

— Ах, простите забыл представиться, Антон Крутинский, — он остановился и протянул мне руку.

— Приятно, познакомиться, Антон, — я пожал его руку, — Думаю, мое имя вам известно. Вы, я так понимаю, адвокат?

Мы подошли к лифту в холле и Антон нажал кнопку вызова.

— Не совсем. — он усмехнулся, — Просто выполняю различные поручения. Юриспруденция, скорее хобби.

Мы вошли в лифт и он выбрал 32-й этаж, самый последний.

— Нужно отдать должное вашему хобби, Антон — оно сэкономило мне немного времени.

— Не стоит благодарности — это всего лишь моя работа.

— А это, как раз мой следующий вопрос: Кто вам поручил вызволить меня для беседы?

— Скоро сами увидите, — он кивнул на открывающиеся двери лифта, — мы уже приехали.

Мы вышли и я слегка прибалдел: всюду куда дотягивался мой взгляд был один сплошной фешенебельный кабинет с панорамными окнами метров пять высотой, не меньше. За одним из которых, на площадке стоял настоящий вертолет (!).

Крутинский сделал жест рукой, предлагая последовать вглубь помещения.

***

Я шел по широкому залу и любовался всем этим великолепием.

Лаконичный интерьер был наполнен современными решениями, так удачно вписавшимися в архитектуру здания.

Откуда-то издалека доносились чьи-то приглушенные голоса.

По мере нашего приближения они становились громче.

Наконец, дойдя уже почти до противоположной части зала, я смог разглядеть двух беседующих о чем-то мужчин.

Оба в годах.

Один подтянутый и сухопарый, в военной форме, с генеральскими погонами. Ого!

А второй, кряжистый, с густой, черной бородой с легкой проседью.

Он сидел, как и его визави, в кресле, и опирался на массивную трость, чуть подавшись телом вперед, увлеченный интересной беседой.

Внутри меня стало нарастать легкое волнение. Что за..?

"Отец!" — промелькнула в голове мысль откуда-то из глубин подсознания.

Ясно. Память и родовые инстинкты того юнца, в чьем теле я оказался, дали о себе знать.

Нужно будет поработать над этим. Не пристало иерарху четвертой ступени рефлексировать на пустом месте.

— Позволь тебе представить, Сергей Михалыч, — Демидов-старший, увидев что мы подошли, встал, опираясь на трость, — Мой сын — Никита.

В груди опять защемило — никогда он на "моей" памяти не использовал этого слова. Ни разу за все семнадцать лет.

Легкий трепет, в перемешку с нотками гордости, стал обволакивать мое нутро.

Я остановился, не в силах пошевелиться, перед этим широкоплечим исполином. От него так и веяло мощью. Хотелось упасть перед ним на колени, так сильно давила на меня его аура.

Вот, что значит глава рода!

Да, не хотел бы я встретиться с таким противником на поле боя. При моем текущем уровне управления эфиром, в этом тщедушном тельце, думаю, он расправился бы со мной меньше, чем за минуту.

Чтобы устоять, мне пришлось напитать тело силой, из своего Средоточия, до предела. Больше эфира мои энергоканалы просто не могли вместить. Пока не могли.

Я слегка кивнул, сбрасывая с себя давление чужого Дара и посмотрел отцу прямо в глаза.

Несколько секунд он изучающе смотрел на меня с легким прищуром, будто пытался понять, что во мне изменилось, а затем улыбнулся.

— Ну! Видал, каков наглец? — повернулся он к генералу, — ладно при Главе Рода не поклонился. Так ему и целый генерал уже не указ.

Упс! Я увидел, что Крутинский, только сейчас разогнулся из глубокого поклона и стоит теперь с низко опущенной головой перед высокородными аристо.

Ну, сорян, не силен я в этих ваших этикетах.

— Да, мне уже доложили, каких дел твой "наглец" успел наворотить

— Полно тебе, Михалыч! Сие еще доказать надобно.

— А и доказывать ничего не нужно. У меня вон, полуживой майор в лазарете под капельницей лежит.

— И что, неужто говорит что Никита его отделал? Он у меня с детства мухи не обидит, а тут, получается, на целого майора Имперской Безопасности замахнулся?

— Да нет, — генерал махнул рукой, — там вообще какая-то неразбериха. Говорят Кудасов приехал на задержание в какое-то кафе, а потом очнулся уже в лазарете. Что там произошло толком сказать не может — не помнит.

— Ну, раз не может вспомнить, то какие же это доказательства?

— А труп Данилы Хабарова, мне тоже прикажешь на чью-то "забывчивость" списать?

Иван Афанасьевич повернулся ко мне, мотнул головой вопросительно, мол ты младшего Хабарова завалил? Я только развел руками.

Нет, ну а что тут скажешь. Врать отцу язык не повернулся, а признаваться в убийстве при генерале — такая себе идея.

Увидев мою реакцию, отец лишь хмыкнул.

Но, что странно, в его взгляде не было даже намека на недовольство тем, что он, по факту, лишился жениха для своей старшей дочери.

— Михалыч, ты же сам знаешь, какие в роду Хабаровых сволочи. Да в Сибири только дышать свободнее от этого стало.

— Так-то оно так, но только сам то Хабар теперь землю носом роет, полгорода на уши поднял. Мне уже даже из министерства звонили…

— Позвонят и перестанут. Столица далеко, а здесь, в Сибири, я вопросы решу, ты меня знаешь. — отец разлил из стоявшего рядом на столике штофа водку в две рюмки и протянул одну генералу.

— Да знаю я тебя, в том то и дело. Меня потом после твоих "решений" на пенсию попрут, — Михалыч принял от старшего Демидова рюмку и залпом опрокинул ее содержимое себе в рот, — Ух… хороша зараза… мягенько пошла.

Он подцепил вилкой с тарелки соленый огурец и захрустел им.

— Я только внучку в Академию пристроил, думал досижу в своем кабинете тихо спокойно, пока она не выучится да должность хорошую не займет.

— Катерину? В Академию?

— Ее родимую. Сам знаешь, барышня она у меня своенравная. Хочу, говорит, отечеству служить. Вся в прадеда пошла. Э-эх… — генерал в сердцах махнул рукой, — Ей бы жениха толкового, да детишек рожать, а она…

Они налили еще по рюмке и выпили "за непутевых детей".

***

Мы с Антоном стояли и молча наблюдали, как сильные мира сего "накидываются беленькой".

Крутинскому, судя по всему, было такое не впервой. После второй рюмки выпитой начальством, он тихо отошел в сторонку и залип в своем телефоне.

Думал он изучает какие-то документы, аналитику проводит. Но когда заглянул к нему в экран, увидел, что он тупо рубится в какую-то онлайн-игрушку. Бегает сисястой девкой в броне-лифчике и косит каких-то клыкастых зеленых хмырей. Хех.

Я таким девайсом пока не обзавелся, поэтому уже начал, откровенно, скучать.

Интересно, они заметят, если я по тихому отсюда свалю?

— … Академия это же тебе не только учебники штудировать, там в Разломы регулярные вылазки, — объяснял генерал отцу, — Нет. Вот прослежу, чтобы внучка Академию закончила без эксцессов, потом уже на пенсию. На Енисей махну, осетра удить… — он мечтательно закатил глаза и опрокинул в себя очередную рюмку.

Я хотел уже было "намылить лыжи", пока эти пожилые алкоголики потеряли интерес к моей персоне, но услышав такие слова как "Академия" и "Разломы", решил повременить с уходом.

— Твою хотя бы в Академию приняли, — сетовал отец, — а моего оболтуса даже в Академию не берут.

— А чего так? — удивился Михалыч.

— Непригодный он для службы, — Иван Афанасьевич с грустью посмотрел в мою сторону, — Дар у него слабенький.

— А как же он Хабарова младшего завалил, ежели у него дар слабый, а?

— А хрен его знает, — отец повернулся ко мне, — Как ты Хабарова завалил?

Я сделал фейспалм.

Нет, ну серьезно? Я должен тратить свое время на этих пенсионеров, вошедших в первую стадию алкогольного маразма?

— Не понял? — генерал часто заморгал, глядя на мой жест, — Он что его … того?

— Чего того? — не понял друга уже глава рода Демидовых.

— Ну… того, — генерал положил свою растопыренную пятерню ему на лицо, подержал немного и убрал, — Понял?

— Ага! — отец утвердительно кивнул и, подняв указательный палец вверх, сказал тихо, по заговорчески, — Пси-о-ника!

— То-то ж!

Они чокнулись рюмками и снова выпили.

***

Определенно стоило уже давно отсюда свалить, но мне почему-то было интересно наблюдать, как высокородные аристо с сильнейшим Даром, вот так по простому, по дружески, ведут беседы.

Между тем, разговор генерала с моим отцом набирал обороты.

— Так давай, я твоего отпрыска в Академию пропихну? — от всей души предложил генерал.

— Нет, не стоит, — удрученно ответил отец, — сгинет он там, в Разломах этих.

— Тю! Я ж его не на передовую предлагаю совать. Побудет писарем при штабе. Ну сходит, может, пару раз в Разломы и то в составе группы с опытными инструкторами.

— Писарем? — Иван Афанасьевич огладил бороду, — Ну писарем — это можно.

— Только тут одна заковыка есть. Он же у тебя невыездной. По делу убийства младшего Хабарова подозреваемым проходит. Сам понимаешь, я бы рад все спустить на тормозах, но только не получится. Уж больно у Хабаровых связи в столице весомые.

— Тоже мне, проблему выискал, — рассмеялся Демидов, — Ну, так выправь ему документы на другое имя. Поедет в Академию инкогнито. А здесь пусть его хоть обыщутся.

Генерал замолчал, задумавшись над таким предложением.

— А мы тут с тобой, Михалыч, пока в Сибири порядок наведем, — продолжал отец, — прижмем Хабаровскую шайку к ногтю.

— Ну, дело хорошее, — согласился Михалыч, — от этих супостатов совсем малому бизнесу житья нет. Даром, что благородные.

Очередная порция "Имперской особой" и разговор продолжается.

— Только вот, Иван Афанасьевич, ежели он под чужим именем в Академию поступит, то и служить под этим именем пойдет. А значит и надел и титул получит на это имя. Потому как в табель имперский будет именно под этим именем внесен. Так-то, оно ему без разницы, только тебе от этого какой толк? Ты же наследника хотел, преемника, иначе зачем весь этот расклад с Академией?

— Хм… ну, вернет потом родовую фамилию. Скажешь, что это была спецоперация, — отец посмотрел на начавшее хмурится лицо генерала, — Ну да, да. Волокиты бумажной море будет. Но я такой услуги во век не забуду.

Он снова разлил по рюмкам "беленькую", протянул Михалычу и, глядя на сомнения друга, добавил:

— А Никитка мой, если что и за Катькой твоей присмотрит, в Академии то.

Последний аргумент перевесил чашу весов в пользу моего поступления в Академию под чужим именем.

— Эх, уговорил, Иван Афанасьевич, завтра же займусь выправкой документов для твоего сына.

— Э-э-э нет, старый хрыч, — расхохотался отец, — Знаю я тебя. Завтра будешь весь день в опочивальне отлеживаться. Давай прямо сейчас.

Надо отдать должное деловой хватке главы Демидовых. Даже в такие моменты он старался выжать максимум выгоды, не откладывая на потом.

— Да как можно-то, прямо сейчас? Вечер ведь. Темнота на дворе, — генерал кивнул на окна, — Канцелярия закрыта уже давно.

— Это в голове у тебя, Михалыч, темнота беспросветная, — постучал глава Демидовых пальцем по темечку, — А современные образованные люди вовсю пользуются онлайн сервисами.

Он повернулся к нам и поманил рукой Крутинского.

— Антоша, а ну, подь сюды… Дело есть. И машинку свою, адову, прихвати.

Тот, с важным видом, закрыл игрушку на смартфоне и спрятал его во внутренний карман пиджака.

Достал взамен небольшой планшет и направился к Ивану Афанасьевичу.

Я пошел следом, решив постоять поближе к сильным мира сего. Все-таки моя судьба решается.

— Вот, смотри, — Демидов-старший забрал протянутый ему девайс и развернул экраном к генералу, — Сайт "импуслуги". Сейчас войдешь со всеми своими "полномочиями" в аккаунт и быстро поменяешь Никитины данные.

Сергей Михайлович потыкал несколько раз в экран пальцем, переходя по ссылкам, в поисках нужного раздела.

Через несколько минут безрезультатного поиска, лицо его стало мрачнее тучи.

Отец забрал у него планшет и уже сам принялся читать и нажимать на ссылки.

Через четверть часа стало понятно, что результат получился не лучше генеральского.

Иван Афанасьевич в сердцах уже хотел разбить об пол эту "адскую хреновину", но тут вмешался Антон, предложив свою скромную помощь в этом вопросе.

Он нажал пару раз на экран и развернул к подвыпившим господам планшет с открытым разделом для подачи заявления для смены паспортных данных.

Генерал с отцом уткнули свои осоловевшие, от пары приговоренных штофов "Имперской особой", глаза в экран.

Отец потряс головой, проморгался, но мелкие буквы на экране все равно сливались в размытые пятна.

— Антон, давай-ка тут сам, того… — Иван Афанасьевич кивнул Крутинскому на планшет, — помоги короче. А то у меня зрение уже не то.

— Да, конечно, — он забрал планшет, — Чего изволите?

— А сделай-ка этому оболтусу, — старик Демидов посмотрел на меня, оглаживая свою густую бороду, — абсолютно новые "фамилию имя отчество", чтобы совсем другой человек стал.

— Никак, Иван Афанасьевич, решил что тогда и Дар у него по другому заиграет? — расхохотался генерал, похлопав отца по широкому плечу.

— Никак не можно, — Антон виновато потупил взгляд.

— Как так, неможно? — пробасил Иван Афанасьевич, — Почему неможно? Михалыч, чего он? Дай ему добро, пусть делает.

— Давай делай, — утвердительно кивнул Сергей Михайлович, — Даю добро на сие деяние.

— Спасибо, — Крутинский слегка оторопел от такого — не каждый день ему сам генерал имперской безопасности что-то дозволяет, но потом быстро пришел в себя, — Только через "импуслуги" такое провернуть нельзя. Можно лишь фамилию сменить.

Увидев нахмуренные лица отца и генерала, он поспешил добавить:

— Но так даже лучше!

— Чегой это? Кому это лучше? Ищейкам Хабаровским?! — Демидов резко встал с кресла, нависнув над помощником, и грозно бахнул тростью об пол, — Хочешь, чтобы эти псы шелудивые сына моего в столице отыскали на вторые сутки?!

Надо отдать должное Крутинскому, он ничуть не испугавшись грозного вида отца, объяснил доходчивей:

— Посудите сами. Через "импуслуги" мы получаем официальные документы, а не "липовые". Они по всем ведомствам любые проверки проходят. А Никит Иванычей в Империи, чай, сотни тысяч. Пойди пойми, что это Демидов бывший.

— Ну, ежели с такой стороны посмотреть… — подостывший глава рода уселся обратно в кресло, — то может и твоя правда. Давай, справляй ему новую фамилию.

***

Антон потыкал пальцем в планшете и поднял вопросительный взгляд на Демидова-старшего:

— Какую фамилию указывать?

Отец с генералом переглянулись.

— Может Орлов? — предложил главный имперский безопасник, — Вон он у тебя какой "орел"

Отец с сомнением посмотрел на меня.

— Ты еще "Бездарный" предложи, — Демидов покачал головой, — Нет. Не то. Да и есть Орловы уже. А ежели пересечется с кем в Академии из них? Нужно что-то из мало известного.

— Так пусть фамилию матери возьмет. Какая там была?

— Ольханский? Нет, сейчас со шляхтой у нас весьма напряженые отношения, заклюют однокурсники. А с его даром — это до первой дуэли.

Я хмыкнул.

Отец и генерал повернулись ко мне.

— А ты чего хмыкаешь, бестолочь? Стоишь истуканом, помог бы лучше. О тебе ведь печемся. Или думаешь генералу заняться больше нечем, кроме как фамилии выдумывать?

Чего они от меня хотят, я уже ничего не понимаю?

Этим утром я очнулся в теле слабого даром байстрюка, просидел полдня в камере, а оставшиеся время стою здесь и слушаю пьяные разговоры этих двух великородных аристо.

Хотя нет. Был же еще десерт.

О, да-а… Десерт…

Я мечтательно закатил глаза вспоминая ощущение полного блаженства и вкусового экстаза.

Хм. Может взять фамилию "Штрудель"?

Никита Иванович Штрудель. Звучит? Какая-то хрень, по-моему.

Отец с Михалычем, видя мое длительное замешательство и отсутствие внятных идей, отвернулись и начали накидывать варианты фамилий, громко обсуждая их плюсы и минусы.

Были предложены и не приняты такие фамилии как: Соснов, Петров, Автандилов, Тайгин, Решетников.

А также более вычурные для русского слуха: Шельвиг, Бухенгольц, Ройцер, Гриттенберг.

И даже, прозвучала совсем невероятная — Папин-Сибиряк. Отец на ней сильно настаивал.

Ладно, пойдем другим путем.

Отец Иван Афанасьевич. Образуем фамилии. Иванов? Нет, не подходит. Слишком распространенное, как ни ставь ударение. Афанасьев? Уже лучше. Но, все равно не то.

Что там про мать известно?

Польская княжна, Агнешка Ольханская. Ольханский? Нельзя. Ольха? А что такое ольха? Дерево. Дубов? Нет, все не то.

Устроив сам себе мозговой штурм, я на автомате гонял ману по энергоканалам.

Туда сюда, по ладони на кончики пальцев и обратно. Знаете, такой своеобразный антистресс.

Кто-то вертит в руках монетку, кто-то четки, некоторые особо извращенные индивиды — распятие.

А я, крутил эфир на кончиках пальцев, для тренировки концентрации, время от времени подпитывая силой из своего Средоточия.

Так. Имя матери — Агнешка. Агнешкин? Такое себе. Агнешка, это вариант имени Агния. Означает — огонь.

Я посмотрел на кончики своих пальцев, излучающие излишки эфира в виде небольших искорок огня.

Точно, вот оно!

— Кхе! Кхе! — я громко прокашлялся привлекая внимание спорящих между собой отца и генерала.

Они, с недовольным видом, повернулись ко мне и я, встав в величественную позу, гордо произнес:

— Огнев! Никита Иванович Огнев!

Я поднял перед собой руку и всполохи пламени отразились в периметре темных окон…