Аристократ из другого мира 1 и 2

Глава 23

Занятия с Казимото напоминали скорее пытку, а не обучение. Вспоминая про обучение у сэнсэя Норобу, я понимал, что это всё было только поглаживание по волосам. Сейчас же пришло время получать жесткие оплеухи, а также тычки и уколы.

Утро начиналось с выливания ведра воды на мою голову. Причем всё это делалось в разное время. Сэнсэй при помощи оммёдо заставлял ведро подлететь ко мне и резко перевернуться. Это упражнение было направлено на обострение чутья и воспитание чувствования враждебного оммёдо.

Как бы я не старался, но тело отказывалось реагировать на еле ощутимые колебания чужого боевого духа. Радости от холодного душа было мало. А когда я пытался не спать, то сэнсэй просто не посылал ведро.

Вот такая вот подлянка, которая очень сильно его веселила!

Когда я пытался закрывать двери, ставить ловушки или же рассыпать небольшие лопающиеся шарики, чтобы услышать приближение Норобу, то он просто делал оммёдо и меня накрывала волна морской воды. Это было похуже ведра, так как там попадались ещё ракушки с камнями. Норобу как будто телепортировал волну из Токийского залива…

Так прошла неделя. Такое же пробуждение произошло и сегодня.

Я почувствовал легкое дуновение, как от небольшого сквозняка, но не успел сгруппироваться, как на лицо вновь хлынула волна холодной воды. Если над вами когда-нибудь так издевались, то поймете моё состояние, когда отфыркиваясь, отплевываясь и беззвучно ругаясь, я взвился и встал на ноги. Когда вскочил, то обнаружил довольную рожу сэнсэя. Мне кажется, что ему подобная забава никогда не надоест.

— Ну вот на хрена так много-то? — пробурчал я, когда мой фонтан беззвучного мата иссяк. — Опять придется постель на солнце сушить. А она не успевает высохнуть! Я уже запарился на влажном спать!

— Быстрее обучайся и тогда будешь спать на сухом, — пожал плечами сэнсэй.

Вот и как с ним поспоришь? С ним недавно пытался спорить Казимото, но Норобу вызвал его на спарринг. Я тогда ещё заулыбался, представив на миг, как будет выглядеть нелепо сэнсэй, если его одолеет плюшевый мишка. Но спарринг был необычным. Они поклонились друг другу и сели, уставившись глаза в глаза. Так они просидели около пяти минут, а потом медвежонок поклонился сэнсэю.

Вот просто так посидели, а потом Казимото поклонился Норобу. Сэнсэй поклонился в ответ. После этого они встали и беззвучно разошлись по сторонам. Как я понял — победил Норобу. А сражались они на ментальном уровне.

Почему не махались так, внатурашку? Потому что у Казимото лапки.

Спорить с сэнсэем не было смысла, к тому же, меня ждала утренняя зарядка. Впрочем, от выживания её отличало то, что я сохранял ещё достаточно сил для того, чтобы отправиться в академию.

Сейчас медвежонок на моей спине похлопывал по шее и указывал, как правильно передвигаться «гуськом». Если вы, дорогие читатели портала Автор Тудей, были бы в этот момент на набережной Токийского залива, то могли бы видеть одинокого белобрысого японца с татуировкой на щеке, который с пыхтением делает шаг за шагом на карачках. Так же могли бы увидеть медвежонка за спиной, который с видом лихого наездника пришпоривает этого самого белобрысого японца.

Да уж, скажу я вам, шаг «гуськом» у Казимото считался временем отдыха. Двести шагов прыжки сомкнутыми ногами, двести шагов «гуськом», а дальше всё повторяется. Надо ли говорить, что к концу подобной пробежки я валился без сил?

А ведь это была даже не середина тренировки. Как только ноги отказывались служить, так следовали упражнения на руки.

— Тебе нужны крепкие руки. Чем крепче руки, тем сильнее в них боевые меридианы и мощнее удары боевого духа, — говорил медвежонок, когда я шел на пальцах рук вверх ногами и через каждые десять подобных шагов отжимался. — Пусть сейчас твои мышцы взрываются болью — в бою они станут стальными рельсами.

— Тяжело в учении, легко в бою, — вспомнил я поговорку Суворова.

— А ты не такой пропащий, каким показался с первого взгляда, — констатировал Казимото, покачиваясь в рюкзаке. — Чувствуешь, как твои пальцы превращаются в когти?

— Да мои пальцы превращаются в червяков и стремятся согнуться, чтобы воткнуть дурную башку в асфальт.

— Это плохо. Тогда к отжиманиям прибавь прыжок с хлопком ладоней, — «посочувствовал» медвежонок.

Я попробовал было ворчать, но получил мягкой лапой по уху и… «потерял равновесие». Да-да, плюхнулся на спину, прямо на рюкзак. Я тоже умею быть коварным, правда, за это получил ещё сто метров передвижения на руках, но оно того стоило.

После такой изнуряющей тренировки я кое-как приполз домой. Быстрый душ, который всё-таки сделал своё дело и придал бодрости, а заодно смыл грязь и пот, привел меня в порядок. Легкий завтрак из сплошных белков и нужных углеводов был поглощен даже без эстетического удовольствия от разглядывания продолженной пищи.

— Босс, можно я с тобой буду тренироваться? — спросил Киоси за завтраком. — Я думаю, что вместе нам будет легче.

Мы вчетвером сидели в комнате сэнсэя. Норобу милостиво предложил свою гостиную для принятия пищи. Приготовленный Мэдокой завтрак был выше всяких похвал. Я почувствовал, как покинувшие было силы возвращаются назад.

— А что, я не против, — пожал плечами сидевший на комоде медвежонок Казимото. — Думаю, что перед пацаном Изаму будет стыдно падать на спину, как девке легкого поведения перед клиентом.

— Хоть ноги не расставлял? — спросил сэнсэй у медвежонка.

— Да куда там, грохнулся подрубленным столбом. Из моего тела чуть дух не вылетел. Надеюсь, что нашему молодому ученику это принесло хотя бы моральное удовлетворение, так как боли я чувствовать не могу. Даже если голову оторвет, то я всё равно продолжу тренировать его как раньше, — хихикнул Казимото.

Ну вот, а я-то думал, что безмерно коварный и опасный тип. А оно вона как оказалось.

— Ничего, мы ещё научим его крепко стоять на ногах, — подмигнул сэнсэй. — Хочет он того или нет!

Его слова я понял вечером, когда вернулся из академии.

В самой академии всё было относительно спокойно. Меня в упор не замечали, а вот за спиной подхихикивали. Я пару раз даже пернул в ту сторону, чтобы подпустить веселящего газа. Пусть похихикают побольше.

Да, это не аристократично, зато доходчиво и практично.

Нас не задирали, а игнорировали. Ну и ладно, пусть будет так. У меня ещё было время, чтобы подготовиться к бою, так что я был спокоен и невозмутим. Вот только иногда ловил взгляды Кацуми и Шакко, брошенные на меня как бы вскользь. И эти взгляды были сожалеющими.

Учеба проходила гладко, конфликтов с преподавателями не возникало. Они, в отличие от моих преподавателей Норобу и Казимото, относились к студентам с терпением и пониманием. Даже преподаватель боевых искусств, который ничем не показал на своих занятиях, что предложил мне сделку, от которой нельзя отказаться.

Вечером я взял с собой Киоси на занятия. Сначала физическую подготовку вызвался производить Казимото. Киоси улыбался, когда маленький медвежонок позвал нас в спортивный зал. Я даже и не подумал растягивать губы в улыбке, когда увидел, что нам приготовили…

— Чтобы биться на равных с мастерами, тебе нужно достичь их уровня, Изаму-кун, — важно произнес Казимото.

Для пущей солидности, он надел кукольное кимоно. Не знаю, с какой куклы он его стащил, а может быть упросил Мэдоку сделать, но факт остается фактом — на плюшевом теле горделиво белело спортивное одеяние с черным поясом и нашитой на нём золотой полосой. Высший знак отличия кудо, десятый дан.

Если мне не изменяет память, то получить черный пояс не так уж сложно. При должной выдержке и желании его получить. А вот с данами посложнее будет. Можно достигнуть второго дана не ранее, чем через год после получения первого. Между третьим и четвертым уже пропасть в четыре года. Для получения восьмого дана требуется стаж занятий кудо сорок лет. А уж десятый дан и вовсе запредельная мечта юных каратистов.

— Господин Казимото, — сделали мы очень вежливые поклоны. — Мы готовы тренироваться!

— Тогда, приступим, — плавным движением лапки медвежонок показал на четыре спортивные скамьи. — Руки на за головы и ложитесь плечами на одну скамью, пятки кладите на другую. Упражнение на пресс и спину.

Медвежонок даже показал, как правильно делать. Он уперся как сказано в две небольшие скамеечки и продемонстрировал. Зад опустился почти до пола, он согнулся едва ли не пополам, а потом разогнулся и поднялся обратно.

— Казимото-сан, тебе бы ещё девушку сверху, — хмыкнул я, намекая на эротичность упражнения.

— А зачем? — спросил Киоси.

— Кхм… Для усиления эффекта, — покраснел я.

Рано ещё Киоси знать о том, что я имел ввиду.

— Так вы говорите, что вам нужно усилить эффект? — раздался позади голос Норобу.

— Да, конечно. Это легкотня, — отмахнулся Киоси. — Можно усложнить.

— Ну что же, приступайте, а я вам усложню, — лучезарно улыбнулся Норобу.

Ох и не понравилась мне его улыбка…

И вот, распластались мы с Киоси ясными ящерицами на скамеечках и начали качать пресс и спину. Зря тануки говорил, что это легкотня. Легко было первых двадцать раз, после этого пресс зажгло так, как будто на него поставили котелок с кипятком.

— Раз! Два! Раз! Два! — командовал Казимото.

На лбу возникла испарина. Киоси пытался не показывать усталости, но было видно, что ему тоже не очень хорошо дается это упражнение.

— Раз! Два! Раз! Два!

Кипяток в районе пресса всё сильнее жег мышцы. Поясница гудела не меньше. Ещё немного и она попросила бы грохнуться на пол, чтобы скрутить тело в тугой узел и не раскручиваться ближайшие лет двадцать.

— А теперь можно и усложнить, — раздался по-отечески ласковый голос Норобу.

Я краем глаза успел заметить, как он сложил мудры и выпустил в нашу сторону два небольших туманных шара. Ко мне подлетел шар побольше, а на живот Киоси опустился тот, что поменьше.

И каким же тяжелым мне показался этот шар!!!

Я едва не рухнул на пол!

Только нежелание показать слабость перед Киоси заставило меня прикусить губу и кое-как принять горизонтальное положение.

Оммёдо в виде шара весило не меньше тонны, даром что было соткано в виде тумана. Оно давило, плющило и даже старалось поколбасить, перекатываясь по натруженным мышцам. Я же стиснул зубы и раз за разом разгибался, стараясь попасть в ритм Казимото.

Чуть позже по правую руку раздался стон, а потом шлепок о мат — Киоси не выдержал и сдался.

Через две минуты и моя поясница проскрипела: «Я всё, писец!» После этого я повторил участь Киоси.

На отдых нам дали минуту. Блин, это была самая классная минута в моей жизни. Я еле-еле мог дышать, но был счастлив, что пытка прекратилась…

Как оказалось, это была не пытка, а всего лишь прелюдия к ней.

— А теперь планка на пальцах! — заявил Казимото. — Если ваши пальцы не крепки, как стальные гвозди, то в нужный момент они могут отказать или сделать не ту мудру. Поэтому пальцы нужно укреплять!

Медвежонок на своих двух скамеечках показал, что нам нужно перевернуться на скамеечках мордами вниз и застыть так в «планке» на пальцах. Так как пальцев у медвежонка не было, то и мы сначала попытались встать на ладошки. За это огребли по ушам от Норобу:

— Казимото-сан сказал, что на пальцах! Что вам непонятно в его словах?

— Знаешь, босс, а я уже раздумал тренироваться с тобой, — выдохнул Киоси спустя пять минут.

Да уж, простоять в планке и так мало удовольствия, а ещё на пальцах, да ещё и с непривычки… Киоси ещё пыжился, но было видно, что ему не позволяет упасть только гордость.

— А теперь пришла пора вам чуточку усложнить задачу! — проговорил сэнсэй, до этого мирно попивающий чаек в углу зала.

Новое оммёдо и под нами разлились две огненные лужи.

Самые, мать их, натуральные огненные лужи! Как будто дракон пописал под нами!

И вот теперь стоять в планке стало гораздо веселее! Стоило чуть ослабить мышцы, чуть согнуть руки — тут же к груди устремлялись языки пламени, чтобы лизнуть соскучившимся щенком.

А падать нельзя — можно поджариться.

Киоси пытался встать на руку, но бдительные языки огня сразу же метнулись в его сторону.

Мышцы так сильно скрипели от натяжения, что даже заглушали веселое потрескивание пламени. Я начал считать про себя до десяти, потом до ста. Потом собрался было до тысячи, так как загнал боль в подсознание, но в этот момент Киоси навернулся на пол.

Он упал в огонь и заорал что было мочи. Завертелся, как уж на сковородке, пытаясь сбить, стряхнуть огонь.

— Чего ты орешь? — спокойно спросил Казимото. — Огня на тебе нет.

Спросил спокойно, но его голос перекрыл вопли Киоси. Тануки быстро вскочил и огляделся. В самом деле, огня под ним как не бывало. Зато в углу едва заметно улыбался Норобу.

— Ты тоже можешь слезать, — сказал Казимото, обращаясь ко мне.

Я с опаской опустил ногу, но ступню не охватило пламя, как ожидалось, а тут же погасло. Как и не бывало.

Нога не выдержала, подогнулась я и рухнул на пол.

— Минута отдыха, друзья! — послышалось от Казимото. — После этой небольшой разминки перейдем к основным упражнениям.

— К основным упражнениям? — взвыл Киоси. — Да как так-то? Это разве не всё?

— Ну что ты, малыш, — хихикнул Казимото. — Тренировка только начинается. Ты же сам хотел попробовать, так что же сейчас сворачивать в кусты?

Минута пролетела так быстро, словно она вдруг вознамерилась стать секундной.

— Приседаем на одной ноге, с выносом второй вперед! — показал Казимото. — Двести раз на одной, двести раз на другой. Так как вы червяки бесхребетные, то я разрешаю вам сделать по четыре подхода. Пятьдесят раз на правой, потом столько же на левой. Но чтобы двести раз сделали точно!

— А я вам помогу в этом! — к нам поспешил с двумя чашками чая сэнсэй.

— Ой, спасибо, сэнсэй! — обрадованно воскликнул Киоси. — Так пить хочется…

— Знаешь, дружище, сдается мне, что эти тяваны не для питья, — хмуро заметил я.

— А для чего же?

Ответом ему было водружение тявана на голову. Киоси было дернулся и тут же кипяток пролился ему на ухо. Тануки взвыл, а сэнсэй подхватил чашку, чтобы она не перевернулась.

— Будете дергаться — получите порцию горячей воды и вдобавок ещё пятьдесят приседаний, — ласково сообщил Норобу.

Я только сглотнул, ощущая, как на голову ставится горячий предмет. Приходилось не просто приседать, а ещё и держать равновесие, чтобы не дай Бог не сорвалась эта гребаная чашка.

Удовольствие не из лучших. Уже на первых пятидесяти приседаниях ноги начали ныть. Надо ли говорить, что было к финалу упражнений?

Киоси заработал ещё пятьдесят приседаний, но на удивление смог их выполнить. Как он сам потом признался — чуточку смухлевал и превратил свои ноги в подобие пружин. Да, тануки могут превращаться во что захотят. Эх, а вот у меня такой возможности не было.

Всё заняло около часа. Целый час мучений с двумя минутными передышками. Под конец мы просто упали без сил.

— А теперь займемся оттачиванием оммёдо, — сказал Казимото и поклонился сэнсэю. — Норобу-сама, эти два слабака в вашем распоряжении.

— Что? — слабо просипел Киоси.

— Не «что», а сколько раз! — жестко отрезал Норобу и поклонился Казимото в ответ. — Благодарю вас за науку, Казимото-сан. Надеюсь, моя помощь оказалась кстати?

— Да, Норобу-сан, ваши подбадривающие оммёдо были задействованы весьма вовремя. Они сумели подстегнуть учеников и раскрыть их небольшой потенциал в большей мере.

— Как раз вот этими двумя оммёдо мы сейчас и займемся, — сказал Норобу, повернувшись к нам после очередного поклона медвежонку. — Первое называется Туманная Глыба, а второе Огненная Лужа. Они просты, но эффективны в бою. За неправильное выполнение этих оммёдо последует наказание. Изаму, Киоси, следуйте за мной в зал для тренировки оммёдо!

— Что с нами будет? — спросил Киоси, когда мы двинулись следом за сэнсэем.

— Похоже, писец нам будет, — вздохнул я и не ошибся.