Аромат жасмина

Глава 11

В понедельник утром Морин носилась по ресторану как угорелая, поражая всех, и в первую очередь Андреа, своей энергией. Казалось, она никогда и не покидала своего рабочего места, по крайней мере надолго. И выглядела она вполне привычно: румянец покрывал ее щеки, а в глазах светилось веселье. Единственное, чем Моу отличалась от себя прежней, так это прической и цветом волос. Впрочем, купленный накануне каштановый парик неплохо подходил ей и выглядел вполне органично. Помогая Моу накрывать столы к ленчу, Андреа с удовольствием вспоминала прошедшее воскресенье. Чудесный был выходной! Единственное, что омрачало ее настроение, так это отсутствие звонка от Мэдисона. Андреа решила, что, следуя врожденному чувству такта, он просто не хотел мешать их с Морин встрече; в то же время ей не терпелось узнать, удалось ли ему сдвинуть дело с мертвой точки, а для этого надо было прочесть присланные Моу предложения, которые, судя по всему, должны полностью изменить ситуацию.

Во время воскресного ужина Кристофер в который раз рассказывал матери, как здорово они играли с Мэдисоном в парке и как интересно было ему на ранчо. Андреа, исподволь наблюдая за реакцией подруги, с удовлетворением отметила, что та уже не кривит губы при упоминании ненавистного имени. Возможно, позиция в отношении «Сандиал-Хаус» в конце концов станет не такой жесткой, и она по крайней мере сможет непредвзято выслушать то, что ей предложит Макки. Андреа не терпелось вновь завести разговор на эту тему, но она каждый раз одергивала себя: надо было дать Моу возможность сначала все спокойно обдумать самой.

— Взгляни-ка на эти чудесные картины! — Андреа открыла старинной работы шкаф, стоявший на верхней площадке лестницы. — Зачем им здесь пылиться? Давай развесим их по стенам, пусть гости любуются.

Морин состроила недовольную гримасу.

— Некогда. Может, на следующей неделе. — Тут она в испуге округлила глаза: — Боже мой, тогда тебя здесь уже не будет! Ты уверена, что должна лететь в Нью-Йорк в пятницу? — Моу опустила вазу с цветами на стол и в растерянности посмотрела на подругу.

— Ты же знаешь: в понедельник я должна быть на работе. К тому же за выходные мне еще надо найти квартиру.

Морин бросила в сторону Андреа быстрый взгляд и, поправляя букет в вазе, осторожно спросила:

— А как насчет Мэдисона, какая ему отводится роль в Нью-Йорке?

— Вот уж, честное слово, не знаю.

Андреа и сама уже не раз задавала себе этот вопрос, и он неизменно ставил ее в тупик. Несмотря на то что Мэдисон, казалось, относился к ней со всей искренностью, на которую только был способен, он ни разу не намекнул ей, что их всепоглощающая страсть может перейти в какие-то более прочные отношения. Делал ли он это сознательно или, возможно, она сама старалась уйти от скользкой темы?

— Моу, Лидия Крамер на проводе, — крикнула Роуз с нижней площадки.

— Спасибо. Пусть подождет.

Морин пулей помчалась вниз по лестнице к себе в кабинет, но Андреа успела заметить, как блеснули глаза подруги. Она уже знала, что Лидия, работая по поручению Моу, присматривает за тем, что происходит в части продвижения дела по перепланировке.

Стук каблучков Морин постепенно затих, и Андреа осталась наедине с собственными мыслями. Может, не стоит так торопиться? В конце концов, ее вряд ли уволят, если она возьмет неделю за свой счет — ей не хотелось оставлять подругу одну сразу после операции, и к тому же она так привыкла к Кристоферу! Но главное было даже не в этом. В четверг ночью, когда она осталась у Мэдисона дома и оба отдыхали в приятной истоме после любовных баталий, он спросил, почему ей так хочется вернуться в Нью-Йорк.

— Потому что я там живу, — уклончиво ответила она тогда. В глубине души Андреа ждала продолжения разговора, надеялась, что Макки станет уговаривать ее остаться, заговорит об их совместном будущем.

Но ничего этого не случилось. Мэдисон молчал, и это молчание легло ей на сердце тяжким бременем. Она не могла винить его за нерешительность: две недели страстного романа — слишком короткий срок, чтобы обрести уверенность в своих чувствах. Возможно, живя вдали друг от друга, они смогут более объективно оценить ситуацию.

Вздохнув, она негромко произнесла:

— И почему любовь такая запутанная штука?

Только тут, оглянувшись, Андреа вдруг поняла, что Моу нет рядом. Она спустилась вниз.

— Что-то случилось? — начала она еще с порога, но, увидев лицо подруги, осеклась.

Морин сидела за столом, прижав ладони к вискам, бледная как смерть.

— Что с тобой? — испуганно воскликнула Андреа.

Моу повела головой из стороны в сторону.

— Ты не представляешь, что я сейчас узнала.

У Андреа подкосились ноги, и она медленно опустилась на кушетку.

— Ну же, не тяни!

— Только подумать, я ведь и в самом деле была готова его выслушать! Мерзкий слизняк! Влюбил в себя Кристофера, заморочил голову тебе! Да он и меня чуть было не обвел вокруг пальца!

Андреа сразу поняла, о ком идет речь, и ей оставалось только ждать, пока нож гильотины обрушится на ее несчастную шею.

— Все сработало. Все его подлые приемы! — сквозь зубы шипела Моу. — Он очень грамотно выкопал мне могилу.

— Моу, пожалуйста, не мучай меня. Просто скажи, что произошло.

— Запрос о принудительном отчуждении «Сандиал-Хаус» уже готов, и он подписан Мэдисоном Макки.

Мэдисон отодвинул увесистую стопку писем, которые необходимо было просмотреть, отодвинулся от стола и расправил плечи. На душе у него было по-настоящему празднично. Если не брать в расчет то время, что он провел в субботу с Андреа и Кристофером, все выходные были загружены работой: вместе с Дэвидом Бэнксом, архитектором Рассела, они трудились над тем, чтобы вписать «Сандиал-Хаус» в существующий проект развития квартала. Вначале Дэвид решительно стоял на том, что новое предложение Макки компрометирует саму идею, но потом его все же удалось уломать.

С довольной улыбкой Мэдисон провел ладонью по новеньким чертежам, а затем, взглянув на часы, тряхнул головой, готовясь к очередному единоборству. Теперь ему осталось лишь убедить Стентона принять новую концепцию.

— Вы хотите, чтобы я установила стенд в конференц-зале? — спросила Бланш, заглянув в дверь.

— Не надо конференц-зала, мы вполне поместимся здесь, у меня в кабинете. Стенд удобнее поставить напротив дивана.

— Следует ли мне пригласить кого-то, чтобы вести протокол?

— Спасибо, думаю, в этом не будет необходимости. Дайте мне знать, когда гости появятся, — бросил он ей вслед и тут же вспомнил, как нервничал, набирая номер Рассела. Реакция отца Виктории на звонок приятно удивила его.

— Я собираюсь пообедать с дочерью после того, как мы встретимся, — сказал тогда Рассел. — Почему бы тебе не составить нам компанию?

Хотя они с Викторией не делали секрета из того, что продолжали оставаться друзьями и после расторжения помолвки, Мэдисон все же немного растерялся. Впрочем, если Рассел настроен столь благожелательно, задача его значительно упрощается, да и перспектива сломать стену многолетней вражды между двумя семействами выглядела многообещающе.

— Он здесь, — негромко сообщила Бланш по селекторной связи.

Пора! Мэдисон поправил галстук и пошел к двери, готовясь к встрече со всегда подтянутым, не теряющим спортивной формы, несмотря на возраст, Расселом Стентоном.

Долю секунды оба с затаенным ожиданием смотрели друг на друга. Наконец Мэдисон первым протянул руку:

— Приятно снова видеть вас здесь.

— А ты умница, что взялся за это дело. Я верю, тебе удастся то, что не удалось другим.

— Я тоже на это надеюсь. — Мэдисон жестом пригласил Рассела сесть. — Отец уже идет. Не хотите пока выпить кофе?

— Почему бы и нет? — Рассел устроился поудобнее.

Выглянув из кабинета, чтобы попросить Бланш принести кофе, Мэдисон увидел, как из лифта выходит его отец.

— Все в порядке? — почему-то шепотом поинтересовался Макки-старший.

Мэдисон положил руку на плечо отца и, подбодрив его улыбкой, шутливо заметил:

— Пока еще никто не выпустил ни одной пули.

Вместе они вошли в кабинет.

Рассел тут же поднялся им навстречу, и друзья по-приятельски обнялись.

— Почти как в старые времена, — заметил Джордж, усаживаясь на диван рядом с Расселом.

— Бальзам на раны — видеть вас троих вместе, — на правах старой знакомой с улыбкой заметила Бланш, входя и ставя поднос с кофе на журнальный столик.

— Теперь только так и будет, верно, сын? — Макки-старший похлопал Мэдисона по плечу.

Кивком поблагодарив Бланш, Мэдисон подошел к стенду, на котором были закреплены схемы и чертежи, и, обращаясь прежде всего к Стентону, начал доклад:

— Более года вы находились в тупике, не в силах сдвинуть проект с мертвой точки, поскольку стороны все больше отдалялись от возможного соглашения. Каждый день задержки приносит убытки, и никто не чувствует себя от этого счастливее. Как и не хочет платить судебные издержки, тратиться на юристов, которым и так уже переданы немалые суммы, верно?

— Продолжай.

Мэдисон повернулся к стенду.

— Как вы сейчас увидите, я отработал вариант, который устроит всех и поможет наконец решить проблему. Войне придет конец. Небольшая доработка первоначального проекта приведет не только к лучшему эстетическому, но и к экономически благоприятному эффекту. Поверьте, дело того стоит, а цифры только подтвердят мои слова.

Рассел закинул ногу на ногу.

— Ну что ж, я весь внимание.

— Последние двадцать четыре часа мы с Дэвидом Бэнксом трудились не покладая рук, чтобы прийти к этому. — Мэдисон ткнул указкой в цветную иллюстрацию того, как теперь будет выглядеть квартал.

Рассел прищурился:

— Какого дьявола тут нарисовано, и не тот ли это злополучный дом, от которого я пытаюсь избавиться?

— Он самый! — картинно взмахнув указкой, подтвердил Мэдисон. — В нем-то и заключена вся изюминка. Здание прекрасно вписывается в ландшафт, и поэтому вам не придется сносить его, чтобы осуществить свой проект.

Рассел встал и подошел ближе к стенду:

— Давай дальше.

Обрадованный тем, что не встретил возражений с самого начала, Мэдисон быстро заговорил:

— Как видите, это весьма эстетически выигрышное сочетание нового и старого сообщает проекту творческое начало, придает ему необычность. Кстати, учитывая настроение общественности, направленное против перемен, это будет весьма удачный ход.

— Ну да, а как насчет этой Каллауэй? Как она впишется в сию радужную перспективу?

— Очень просто. Идея состоит в том, чтобы убедить ее бросить бесполезную борьбу и подписать договор о том, что она позволяет произвести небольшую перестройку принадлежащей ей недвижимости.

— Ты хочешь сказать, что мы должны стать партнерами с этой ненормальной особой?

Мэдисон предупреждающе поднял руку:

— Сначала выслушайте меня. Во-первых, вам не придется производить уплату за отказ от права на имущество и тому подобные выплаты. Во-вторых, у вас уже есть предприятие, доказавшее собственную прибыльность. «Сандиал-Хаус» стоит под номером первым в организации бизнес-ленчей, прочих такого рода мероприятий и держится на этом месте в рейтинге уже не один год. К тому же этот ресторан — весьма привлекательное место для туристов. Зачем же терять такой лакомый кусок?

— Но…

— Принимая во внимание значительное количество не занятого пока в квартале офисного пространства, вы бы могли рассматривать «Сандиал-Хаус» как средство привлечения потенциальных арендаторов: всегда хорошо, когда в обеденный час есть где перекусить.

По появившемуся в глазах Рассела блеску Мэдисон без труда догадался, что тот уже подсчитывает прибыли.

— Не знаю, не знаю, — протянул бизнесмен. — Такое революционное предложение… А что вы думаете по этому поводу? — Он не спеша повернулся к Макки-старшему.

Взглянув на отца, Мэдисон был поражен выражением его лица. Непроницаемая маска. «Ну скажи же что-нибудь, папа, поддержи меня!»

— Мм… — осторожно протянул Макки-старший. — Мне еще надо разобраться, на что вы тут намекаете, и вообще…

В этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась Бланш:

— Мистер Макки, Дэвид Бэнкс на третьей линии.

Мэдисон бросил на нее раздраженный взгляд:

— Я же сказал, что занят. Перезвоню позже.

— Вам бы лучше сейчас с ним поговорить. — Выражение лица секретарши не обещало ничего хорошего.

Мэдисон, вздохнув, извинился перед присутствующими и, подойдя к столу, взял трубку.

— Дэвид? Что-то случилось?

Прижав трубку к уху, Мэдисон слушал с выражением полного недоумения.

— Когда? Но я не издавал никаких документов. Я был в Тусоне!

Послушав еще с минуту, он медленно перевел взгляд на отца.

— Спасибо. Я тебе перезвоню.

Нервно бросив трубку на рычаг, Мэдисон обернулся к отцу, с трудом сдерживая закипавшую в нем ярость:

— Думаю, ты знаешь, как некое требование о принудительном отъеме собственности попало в муниципалитет, не так ли, папочка?

— Видишь ли, сын, я как раз собирался тебе сказать. Ты был занят, уезжал из города, а я просто хотел помочь…

— Черт… — Мэдисон ударил кулаком по столу. Он едва удерживался от того, чтобы сгоряча не сказать всего, что крутилось у него на языке.

— Подождите-ка минуту, — неожиданно вмешался Стентон. — Мы говорим о «Сандиал-Хаус»?

— Именно о нем, — прорычал Мэдисон.

— Ну полно, не сердись так на своего старого папашу. — Рассел усмехнулся. — Зато теперь все проблемы позади, и пусть городские чиновники сделают свою работу. Они снесут это старье и освободят нам площадку, а вредная малышка Каллауэй уйдет в историю.

— О да! Вот уж прессе будет где разгуляться, — язвительно заметил Мэдисон. — Представляю заголовки на первых полосах газет: «Местный Голиаф обездолил беспомощную мать и ее маленького сына». — Он невесело рассмеялся. — И это будет только начало. Потом вам придется сражаться с Обществом охраны старины, с многочисленными женскими организациями, с органами опеки и, наконец, с Ассоциацией мелких предпринимателей — все это не считая стычек с соседями этой женщины, которые будут стоять за нее горой.

Рассел, побагровев, вскочил и повернулся к Макки-старшему:

— Не надо было мне тебя слушать! Твой сынок повредился умом, вот что я скажу тебе! А ты! — Он снова принялся буравить взглядом Мэдисона. — Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал с моей дочерью и со мной, разорвав помолвку в самый последний момент! Негодяй! Ты меня уже однажды одурачил, и больше дурачить себя я не позволю. Ты на меня больше не работаешь! И знаешь, что я тебе скажу? Я рад, что ты не мой зять!

Внезапно Рассел побелел как полотно, глаза его неподвижно остановились на двери.

Встревоженно обернувшись, Мэдисон увидел Викторию.

— Боже, как ты сумела войти так незаметно?

— Если бы вы не ругались, как мальчишки на школьном дворе, тогда, возможно, больше бы обращали внимания на то, что происходит вокруг, — ледяным тоном невозмутимо сообщила Виктория.

В комнате повисла неловкая тишина.

— Ладно, мне давно пора было это сделать, да уж лучше поздно, чем никогда, — все тем же спокойным тоном продолжала гостья. — А ты, отец, сядь!

Рассел в растерянности посмотрел на дочь и медленно опустился на диван.

— Для начала, да будет тебе известно: Мэдисон не разрывал помолвку. Это я отменила тогда нашу свадьбу.

— Что? — Брови Стентона поползли вверх.

Мэдисон попытался вмешаться, но Виктория только отрицательно покачала головой:

— Помолчи, сейчас не время.

Она снова заговорила, и Мэдисон не мог удержаться от тщеславного чувства удовлетворения при виде того, как на глазах меняется выражение на лице Рассела. Когда Виктория поставила последнюю точку в своем рассказе, ее отец продолжал сидеть неподвижно, уронив голову на руки. Прошло несколько жутких секунд, прежде чем он заговорил, а вернее, простонал:

— Послушай, Виктория, неужели я такой скверный отец, что ты не могла сказать мне сразу все как есть? Разве ты не знаешь, что для меня превыше всего счастье моего ребенка? Твое счастье значит для меня больше, чем все остальное в этом мире! — Он тяжело вздохнул и мрачно уставился в пол.

Виктория сделала несколько шагов и присела на подлокотник его кресла, в глазах ее стояли слезы.

— Дело не в тебе, — сказала она, обняв отца за плечи. — Просто мне прежде было стыдно об этом говорить. Зато теперь ты понимаешь: мы с тобой должны Мэдисону куда больше, чем просто извинения.

Отец и дочь обменялись выразительными взглядами, а затем Стентон со значением откашлялся.

— Ну что же, сынок, — смиренно обратился он к Мэдисону, — если у тебя найдется для меня время, я бы хотел еще раз услышать твои предложения.