Артефакторы

Глава 19, первый учебный день и скрытая угроза

Итак, моя "команда смерти" в расширенном на одну бесячую морду составе решительно перешагнула порог, вваливаясь в хол небоскреба академии. На этот раз здесь было весьма многолюдно, что не могло не радовать. А то в прошлый раз у меня сложилось ощущение, что я единственный ковбой в этих прериях. Но нет, студиозов и прочего сброда здесь было хоть отбавляй. И чувствую кто-то скоро отбавится нахрен, если не прекратит тянуть свои лапы ко мне.

Лаен, не смотря на все угрозы порвать его к чертям собачьим, продолжал будить во мне зверя своими жаркими взглядами и бесконечными попытками обнять, прижать и поцеловать. На все мои попытки набить ему морду он реагировал насмешливым задиранием брови и широкой улыбкой. Ах, с каким бы я удовольствием заставила его собирать выбитые зубы поломанными руками, но увы. Силы были катастрофически не равны, а мои гардемарины от теневого бизнеса задолбавшись отгонять от меня эту назойливую златоглазую муху решили просто отморозиться. Они следили за нашей возней с родительским снисхождением, заставляя меня в бессилии скрипеть зубами и в очередной раз проверять локтем крепость варварских ребер. Может плюнуть на все и взять грех на душу? Один приказ, и мой металлолом его на ленточки порежет… Но видимо я еще не дошла до точки кипения. Однако, мой глазик уже дергается, а значит скоро во мне проснутся гены. Ох, видел бы меня мой новоиспеченный папаша…

Вот так негодуя я и шла в сторону лифта, не удостоив доску с объявлениями и расписаниями даже взглядом. Нафиг надо. Я и так все знаю. Подъемник долго ждать не пришлось, и уже через пару минут мы ехали в широкой стеклянной кабине на сорок третий этаж. Пока мы ехали, я уже почти успела договориться со своей совестью и убедить ее что в этом мире не очень страшно, когда на тебе висит один труп. А с моим титулом даже немного почетно. Но лифт доехал раньше. Даруя неразумному варвару очередной шанс на выживание, я пуллей вылетела из лифта, едва не сбив с ног других студентов, совершающих здесь утренний променад. Нет, ну правда, еле ползают, будто и не опаздывают никуда! а между прочим осталось полминуты до начала занятия.

Без труда найдя нужную дверь с номером четыреста тридцать четыре, я, широко распахнув ее, ввалилась в аудиторию, обводя присутствующих невменяемым взглядом. Какой-то тощий очкарик с первой парты нервно икнул и выронил карандаш, привлекая мое внимание. Отлично, подходит идеально. Больше не глядя по сторонам, я с самым зверским выражением лица маньяка-рецидивиста в завязке решительно направилась в его сторону. Парень резко сбледнул, инстинктивно подаваясь назад и закономерно падая со стула. Ну ничего страшного, я принцесса, меня должны были обучать этикету. Мда, если бы Сат услышал эту мысль, он бы собственный кинжал сожрал из-за своей недогадливости. Как вы понимаете, принцессу пиратов никто этикету не учил, а сиротку Талию и подавно.

— Руку. — рыкнула я, глядя на парня, как бык на красную тряпку и протягивая ему ладонь. Тот всхлипнул и прижал обе ладошки к груди, глядя на меня, как на свой самый страшный ночной кошмар, из-за которого и описаться не грех. Меня такое положение вещей, ясное дело, не устраивало, так что я не долго думая втащила доходягу обратно на стул за шкирку и решила проявить дружелюбие. — Теперь будем дружить. — не сбавляя тона сквозь зубы прорычала я, провоцируя у этого кролика первые признаки инфаркта, и села за одну с ним парту.

Парень выпрямился, сложил ручки на парте и перешел в виброрежим, весело стуча зубами от страха. А я начала успокаиваться, внимательно следя, как его очки медленно сползают вниз. Когда они доползли до кончика носа, я щелчком отправила их на место, заставив бедолагу громко икнуть. В аудитории стояла гробовая тишина, а в дверях стояла моя несвятая троица. Троица эта хмурилась, неодобрительно глядя на мой выбор места посадки и кивками пыталась указать мне на желаемое место в конце географии. А я решила использовать сегодняшний прием своих сожителей, и отморозилась, в край не понимая, что им надо и кто они вообще нафиг такие. А очки Кролика тем временем снова довибрировали до кончика носа, и я не удержалась, снова щелчком отправляя их на законное место, и снова вызывая звонкое икание у мальчишки. Ну просто мальчик-антистресс.

Друзья едва свой мозг не увидели, так высоко они закатили глаза, глядя на мое нежелание идти с ними на контакт. Но настаивать не стали. Молча подошли и сели за парту позади меня и Кролика, а златоглазка занял место за партой слева от меня. Нас отделял лишь узкий проход, а мне хотелось, чтоб он превратился в несколько миллиардов световых лет. Увы мне.

На этом наша рекогносцировка была завершена, и мы соизволили обратить внимание на нашего преподавателя, сиротливо жмущегося к металлической кафедре, одиноко стоящей перед огромной черной доской. Мужичок вид имел лоховатый; тощее тело было наряжено в не по размеру большой строгий костюм, явно переживший само Объединение, который был мышастого серого цвета с черно-белыми вкраплениями; на прыщавом морщинистом лице красовались жиденькие черные усики; редкие короткие русые волосенки были зализаны, как у прилежного бабушкиного ботаника, а вот глаза удивили. Большие, чистого голубого цвета, они смотрели на нас с ужасом человека, впервые вышедшего на сцену перед зрителями и теперь отчаянно трусящего. Прокашлявшись интеллигенто в малюсенький кулачек, он постарался придать себе бесстрашный вид, чем привлек мое внимание. Дальше я смотрела на него с искренним интересом, ожидая результатов его активной внутренней борьбы.

— Приветствую вас, уважаемые студенты. — дрожащим, срывающимся от волнения голосом, произнес он, обводя нас зашуганным взглядом дергающихся от волнения глаз.

Студенты, те которые уважаемые, чихать хотели на него, и стали переговариваться между собой уже не в полголоса, а весьма бурно и активно. Кажется, группа решила познакомиться между собой. Повернувшись спиной к лектору, я обвела взглядом аудиторию. За партами сидели люди с лицами не обремененными интеллектом в большинстве своем, и было их человек пятьдесят. Мои парни молча сидели, и кажется пытались поспать. Лаен же сидел с таким видом, будто уже искренне не понимает, что он вообще здесь делает. Повернувшись обратно к преподавателю, я увидела, что тот стоит абсолютно растерянный и даже не думает останавливать творящийся в зале беспредел. И знаете, так жалко его стало…

— А ну захлопнули пасти! — громко рявкнула я, вставая из-за парты и глядя зверским взглядом на моментально притихшую аудиторию. Мой сосед снова испуганно икнул, и вытянулся по струнке смирно, продолжая вибрировать. Очки его в очередной раз опасно приблизились к кончику носа, и я не удержалась, отправляя их щелчком на положенное место.

— Сама захлопнись. Хрена разоралась? — вякнул кто-то с дальней парты. Я моментально нашла оратора взглядом и растянула губы в хищной улыбке. За столом даже без намека на пишущие принадлежности сидел шкафообразный детина со светло-русыми волосами, водянисто-голубыми глазами и рыжей щетиной и недобро зыркал на меня покрасневшим взглядом. Бурная ночка, паренек? У меня-то она явно повеселее была.

Слава небу, хоть на ком-то отыграться можно по полной!

Реальность и Астрал наложились друг на друга, выдавая мне секреты всех присутствующих в поле моего зрения. Я четко увидела на ком какие амулеты висят. Артефактов не было ни на ком, как в прочем и талисманов. На рыжебородом был амулет-серьга, на чье предназначение мне было глубоко плевать. Его предназначение я сейчас капитально поменяю. Взяв нить, идущую от одного из моих амулетов со стихией воздуха, отвечающего за создание электрических разрядов, я соединила ее с нитью идущей от серьги парня и мерзко ухмыльнувшись послала поток слабого тока в его амулет.

Ожидаемо парень перестал пялиться на меня и свалился на пол, вереща, как свинья, и пытаясь содрать серьзу с уха. Но сотрясающие тело конвульсии не давали это сделать. Спустя двадцать секунд издевательства, я остановила поток электричества, и снова обвела взглядом притихшую аудиторию.

— Если вам не интересно занятие, то вы можете покинуть помещение. — опасно понизив голос, начала я перечислять варианты однокурсникам. — Если вам надо поговорить, то вы можете покинуть помещение. Если вам срочно надо громко поговорить в помещении, то вы выйдете у меня в окно. Но мы не звери, так что тихим шепотом можете продолжать свои переговоры. До первого замечания. — тут мы все посмотрели на утиравшего вспотевший лоб преподавателя и пришли к одним и тем же выводам. — До моего первого замечания. А теперь давайте послушаем, что нам хочет рассказать уважаемый преподаватель.

— Кхм, — прочистил охрипшее от волнения горло мужичок, приглаживая и без того приглаженную челочку, — спасибо. Еще раз приветсвую уважаемых студентов.

— И мы вас приветствуем, уважаемый преподаватель. — спокойно ответила я.

Остальные не издали не звука, и я снова начала вставать с места. Медленно, угрожающе…

— Приветствуем! — заорали студенты, мечтая выкинуть меня в окно. С парты позади меня раздались смешки, на что я только недовольно дернула ухом. Удивительно, но мой сосед перестал трястись и посмотрел на меня с благодарностью. Хм? Может они с профессором родственники?

— Меня зовут профессор Нарик. Фон Нарик. — уже более уверенно представился мужик, а я поняла, что сейчас нарушу свои собственные новоустановленные правила, и бессовестно сорву урок. Зажимая руками рот, я пулей вылетела из аудитории, и захлопнув за собой дверь, громко заржала. Ржач плавно перерастал в истерику, и скоро по моим щекам текли слезы. Нарик! А я-то думала, на кого он похож?! На нарика он похож, ааааа! И это фамилия! То есть где-то в прериях обитает целый род нариков!!! Но это еще полбеды. За что его папа назвал Фоном?! И как к нему теперь можно спокойно обращаться?! Профессор фонарик?! Аааа! Спаситеее, ик!

Спасать меня выскочили сразу всей группой. Видимо я очень громко смеялась, что было слышно сквозь толстые стены. Студенты собрались вокруг меня в кольцо глядя на меня с недоумением. "Полоумная" — шептал кто-то кому-то. Но мне было насрать, если честно. Я подвывала, утирая счастливые сопли и слезы рукавом кофты. Истерика набирала обороты, и сквозь толпу зрителей ко мне прорвалась моя троица. Первым возле меня нарисавался Лель, который сгреб меня в охапку, поднимая с пола и с тревогой заглядывая в мое лицо. Я замерла на секунду, глядя в красивые голубые глаза блондина.

— Фонарик. — придушенно пискнула я, объясняя свою истерику, и меня снова прорвало. Обняв парня, я счастливо рыдала. Это будет мой любимый профессор! Я буду ходить на все его пары! Я узнаю, где он живет, и буду приходить к нему домой в моменты депрессии! Аааа! Ик! Я буду дарить ему фонарики на все праздники! Я познакомлюсь с его семьей и узнаю имена остальных, уверенна, там что-то не менее фееричное!

Видимо мою реплику услышали все студенты, потому что спустя пару секунд осмысления в коридоре грохнул многоголосый ржач. Преподаватель и мой Кролик так и не вышли из аудитории, выяснить причину массовой миграции коней в их коридор и установить местонахождение сбежавших студентов. А нам было пофиг, мы уже всей группой конвульсивно рыдали на полу, рыдая в три ручья.

Продолжался этот устроенный мной флешмоб минут двадцать, не меньше. Всеобщая свалка наверняка со стороны могла выглядеть, как прелюдия к оргии. Да уж, ничто так не сближает коллектив, как совместный позор. И когда мы больше не могли смеяться, а только тихо постанывали, у меня проснулась совесть. Все-таки мужик не виноват, что его так назвали, и урок он должен провести. Так что поднявшись на ноги, и утирая слезы рукавом, я попинала ближайший труп от юмора.

— Все, закругляемся. — гундося заложенным из-за слез носом, простонала я. Смех так и норовил вернуться, но я мужественно пыталась держать себя в руках. — Все встали и марш на занятие.

Удивительно, но пререкаться и спорить никто не стал. Кряхтя и отряхиваясь, мученики науки поднялись и нестройными всхлипывающими рядами устремились обратно в кабинет. Там сидел грустный преподаватель и грустный Кролик, который так и не изменил позы. Нашему пришествию они несказанно удивились, синхронно выпучив одинаковые глазюки, чем заставили меня впасть в подозрения. Ну точно родственники. Заняв свои места, мы обратили все наше нездоровое внимание на несущего свет… наууукии, ик. Эля, будь мужиком, держи себя в руках. Ты сможешь, я верю в тебя. На тебя же все смотрят. Хууу… Ну и ну, бывает же!

— Я преподаватель по истории возникновения артефакторики. — неуверенно попытался продолжить преподаватель, тихим дрожащим голосом. Видимо, он ожидал, что мы снова выбежим в коридор, бросив его в недоумении, но мы держались.

На черной доске, созвучно с голосом нашего лектора возникли светящиеся белым надписи. О! Так это не доска с мелками, это голоэкран! А пульт управления видимо стоит на кафедре. Очень интересно.

— Наши занятия будут длиться на протяжении всех четырех лет обучения, И в конце каждого года я буду принимать у вас экзамены. — сказал Фон и замолчал, ожидая нашей негативной реакции. Видимо, раньше студенты бурно выражали свое несогласие с таким долгим преподаванием какой-то ненужной фигни, но сегодня они молчали. Еще бы, никто же не хочет получит разряд тока за разговоры на уроках. Постояв еще немного и недождавшись наших возмущений, Нарик облегченно вздохнул, кинул на меня мимолетный благодарный взгляд и приступил к самой лекции. Так как часть занятия мы все-таки сорвали, то он старался говорить более кратко, но…

Неожиданно интересно было слушать истории о первых попытках создать волшебные предметы, о древних легендах про великие артефакты, и о различных курьезных случаях известных в узком артефакторском кругу личностей на пути к знаниям. Наш Фонарик, видя неподдельный интерес на наших лицах, просветлел лицом и теперь уверенно ходил вдоль доски, возбужденно размахивая руками и рассказывая историю громким, эмоциональным голосом. Никто из студентов не записывал лекцию, разве что имена и даты, а все остальное мы прекрасно запоминали, потому что было безумно интересно. Мы часто задавали вопросы по теме, интересуясь деталями событий давно минувших тысячелетий, и неизменно получали полный, развернутый ответ от нашего радующегося, как ребенок, преподавателя. Похоже, раньше никто не слушал его лекции.

Но время занятия подошло к концу, в аудиторию уже заинтересовавшись нашей болтовней с профессором стала заглядывать другая группа, у которой по расписанию здесь следующая лекция, и нам пришлось распрощаться с нашим уже любимым преподавателем. Странно, но домашнее задание нам не дали. Может здесь это не принято?

Вторая лекция проходила в соседнем кабинете, туда мы всей дружной толпой и ломанулись. Впечатления от первого занятия были просто замечательные, и мы уже предвкушали чем нас порадуют теперь. Так что быстро зайдя в помещение мы расселись в том же порядке, что и раньше, и обратили внимание на стоявшего за кафедрой другого преподавателя. Это снова был мужчина, но вот впечатление от него было совсем иное. Я бы охарактеризовала его, как "индюк, подвид напыщенный". Не высокий мужчина средних лет с короткой стрижкой, недовольными карими глазами, выпяченной пухлой нижней губой, которую он брезгливо поджимал, и грандиозным самомнением, как выяснилось позже. Он сразу мне не понравился.

— Поприветствуйте преподавателя! — визгливо сказал он, обводя нас типа грозным взглядом.

Одногруппники синхронно посмотрели на меня и продолжили молчать, а я подняв одну бровь, сложила руки на груди.

— Ну привет. — протянула я, недобро глядя на этого индюка. Он скрипнул зубами, но дальше требовать почестей не стал. Может еще одумается и начнет вести себя нормально?

— Меня зовут профессор Уха! — важно вякнул он, а я ощутила, что и вторая пара может пойти псу под хвост, но стиснув зубы, пока что молчала, ожидая окончания имени. — Бляхом Уха.

Все. Выносите. Закусив кулак, я тихо подвывала, уткнувшись лбом в плечо Кролика, и пыталась взять себя в руки. Бляха Муха, мать твою! Куда я попала!!! Аааа!! Ыыы… Помогитее… Что бы хоть как-то взять себя в руки, я попыталась дышать поглубже и попробовать посчитить овец. Но овцы упорно превращались в мух, и складывались в тучную фигуру нашего нового преподавателя.

Сморгнув подступающие слезы, я обвела взглядом аудиторию и увидела, что весь класс лежит на партах и пытается не издать ни звука, точно так же, как и я, сотрясаясь в хохоте. Да за что же этих людей так жизнь наказала-то, а? Мммать, я больше не выдержуууу…. Аааа! Фу, дыши, Эля, дыши.

— Я буду вести у вас занятия по основам артефакторики! — еще громче завизжал член семейства Уха. Семья ушастых, аааа!!! Прости, Кролик, не в обиду будет сказано. — Лекции продлятся один курс, по окончанию которого я буду принимать у вас экзамен! Что бы сдать его вам придется сильно постараться!

Смех, как рукой сняло, верите? Стерев слезы рукавом, я по-новому посмотрела на мужика. Оценивающе. Ну-ну, муха, продолжай давай.

И он начал читать лекцию. Студенты принялись записывать его слова, едва успевая, а я откинулась на спинку стула, и склонив голову набок, смотрела на него, как на идиота. Кем он по сути и был.

— Изделия мастеров, кем вам никогда не стать, делятся на три типа! — с осознанием собственной значимости вещал пузан. — Печати, амулеты, артефакты. Про артефакты можете даже не думать, это вам никогда не осилить. Печати используются для наложения магии на помещения. Одна печать — одно действие. Амулеты используются для наложения магии на людей и носятся на теле. На одном теле может быть не более трех амулетов, иначе они начнут резонировать и могут уничтожить владельца. Про артефакты почитаете в библиотеке, если хотите. Я вам о них рассказывать не буду, но на экзамене все равно спрошу, так что готовьтесь!

Этого мне хватило. Реально Бляха Муха, жизнь не ошиблась. Наплевав на всякую субординацию, я повернулась к друзьям и громко спросила, есть ли у кого-нибудь карты. Болдан отложил тетрадь с ручкой в сторону и удивленно посмотрел на меня.

— Что? — пожала плечами я, — Я не виновата, что этот идиот несет чушь несусветную. Еще и оскорбляет студентов. Или ты хочешь, что бы я и его жизни учить начала? За нападение на преподавателя могут и наказать, знаешь ли. Так что, карты есть? Не хотите сыграть партейку?

Дан перевел взгляд с меня на препода, который продолжал нести ахинею, потом обратно, а потом закрыл тетрадь и посмотрел на Леля. Блондин не подвел. Широко ухмыльнувшись, он жестом фокусника достал колоду карт и начал ее тасовать. Кролик поерзал на стуле и недоуменно посмотрел на меня.

— А почему вы говорите, что профессор рассказывает не правду? — тихо и вежливо спросил парень, глядя на меня огромными голубыми глазами и немного заикаясь. Видимо, он боялся со мной заговорить, но желание узнать правду было сильнее.

— Ну во-первых, изделия мастеров делятся не на три, а на четыре типа. Четвертый — это талисманы. — спокойно начала объяснять я, по привычке поправляя парню очки щелчком. Тот видимо уже смирился с моим самоуправством и больше не реагировал на этот жест. — Далее артефакты. Артефакты лишь немного сложнее в изготовлении, чем амулеты. Это тебе я могу сказать со сто процентной уверенностью, как создатель уже нескольких артефактов. Потом печати. Печати могут иметь сколько угодно функций за раз, там все зависит от мастерства изготовителя. Ну и наконец, на мне больше полусотни амулетов и артефактов и ничего у меня нигде не резонирует. Так что и тут Муха не прав. А дальше я не слушала, мне хватило. И тебе не рекомендую слушать. Ничего умного из его лекции ты не узнаешь.

Под конец моей речи писать прекратили все, и теперь слушали меня с живейшим интересом. На красного от гнева и пыхтящего от негодования препода никто и не глянул. И едва он открыл рот чтоб полить меня ведром помоев, дверь аудиторию распахнулась являя нам еще двух студентов.

Сначала у меня перехватило дыхание, а потом накрыло такой волной ликования, что сдержаться и усидеть на месте было нереально.

— Тал! — С оглушительным визгом я перепрыгнула через стол и влетела в объятия счастливо смеющегося парня. Он подхватил меня на руки и закружил вокруг себя, глядя на меня искрящимися радостью от встречи серыми глазами.

— Привет, Снежинка. Соскучилась? — лукаво прищурившись и продолжая широко и открыто мне улыбаться, спросил мой террорист-подельник. Я только закивала в ответ, не отрывая взгляда от таких родных глаз и не разжимая объятий. — И я скучал. Очень-очень.

Косая челка упала на лицо, когда он наклонилася ко мне и потерся кончиком носа о мою щеку, а потом поцеловал. Не-не, все нормально, в щеку поцеловал. После, он поверх моей головы окинул цепким взглядом аудиторию, и остановил взгляд на красном преподавателе. Того уже почти разорвало от негодования, и Тал с интересом на него уставился и не думая здороваться. Просто стоял и смотрел, продолжая крепко меня обнимать. Молчание затягивалось, все взгляды были устремлены на нас, и я решила, что пришло время взять ситуацию под контроль. А то вдруг Муху все-таки прорвет? Принц же от него мокрого места не оставит.

— Ммм… А у нас тут основы артефактологии. — подала голос я, взяв сероглазого за руку и с улыбкой замечая, что мое кольцо он так и не снял. Чушь, конечно, но было приятно. И да, я понимала, что ко мне ношение парнем артефакта не имело никакого отношения. Вещь-то и правда исключительно полезная. — А это профессор Бляха Муха.

— Бляхом Уха!!! — заорал мужик, не выдержав ремейка собственного имени, и с ненавистью глядя, как смеется над ним мой друг. Громко, не скрываясь, и продолжая крепко меня обнимать.

В отличие от всех нас, Тал быстро справился с весельем, и продолжая широко улыбаться, перевел взгляд на меня.

— Его сейчас инсульт-привет хватит. Твоя работа? — спросил сероглазый, с нежностью глядя на меня. Знает чертяка, где кошка зарыта. Но кто ж признается?

— Не-не, там природа постаралась. Я не при чем, честное… — и тут я осеклась, кинув взгляд парню за спину.

Там, сложив руки на груди и насмешливо глядя на меня, стоял Он. Тот самый мудак, который едва не сломал Элиф Сарот жизнь. Тот, о ком она думала перед смертью. Тот, кто пытался использовать ее, как вещь.

Эрот.

Ну здравствуй, мать твою императрицу. Где б еще встретились.

— … слово. — закончила я свое признание, отворачиваясь от третьего принца Лораса, как от букашки.

Я прекрасно помнила все, что он говорил принцессе, и помнила сколько душевных мук ей доставила эта связь. И хоть это не мои чувства и воспоминания, но Элиф мне была искренне симпатична, так что прощать мы его не собирались. Хотя если быть откровенной, то парень хоть и не такой красивый, как мой Тал (Я сказала "мой"? Пардоньте.), но тоже чем-то цеплял. Высокий, ладно сложенный шатен, с короткой стрижкой, и милыми ямочками на щеках. И, пожалуй, обладатель самых необычных глаз из всех, что я видела. Светло-серые, почти белые с черным ободком по краям. Этот взгяд был пронизывающим, и даже пугающим. Но принцесса уже столько времени провела глядя на его глаза по фотографиям, что у меня теперь не только иммунитет на него, но и едва дар гадалки не открылся. Ага, навешаю порчу по фотографии, предскажу будущее по бровям, вылечу простатит по носу. Весь комплект услуг по тройной цене на вашей территории за счет вашей территории. Все по-честному.

В аудитории было еще три свободных парты, так что я кивком предложила другу занять любое место.

— А ты где сидишь?

— С Кроликом. — кивнула я на нашу первую парту.

Тал внимательно посмотрел на моего соседа, но тому было пофиг. Видимо, я выработала у него иммунитет к странным взглядам на всю оставшуюся жизнь. Очкарик смотрел на меня, и его очки снова близились к кончику носа. Что-то прикинув в голове и еще раз посмотрев на нашего злющего препода, сероглазый подхватил меня на руки и спокойно прошел за мою парту, усаживаясь на мой стул. Меня он разместил у себя на коленях, наплевательски отнесясь к общественному мнению. А мое мнение тем временем счастливо обнимало парня за шею. Да уж, не думала, что я так сильно по нему соскучилась. Но поправить очки офигевшему Кролику мне это не помешало.

А вот у Мухи было другое мнение.

— Это беспредел! — взвизгнул он, и выбежал из аудиории.

— Интересная хоть лекция была? — сложив бровки домиком и вздохнув, печально спросил у меня Тал. Он снова теребил мою косичку, как раньше, и видимо даже не отдавал себе в этом отчет. Кажется, я выработала у него условный хватательный рефлекс.

— Да вообще бред. — ухмыльнулась я, скользя взглядом по его лицу.

— И не спросишь, почему я здесь? — задал он вопрос так, будто это было продолжением темы о лекциях. Но мы друг друга поняли.

— Нет. — я мотнула головой, ловя его внимательный взгляд. — Я знала, что ты придешь.

— Откуда? — удивился он, кинув быстрый взгляд на своего раздосадованного приятеля. Эрот был не рад, что Тал предпочел ему мою компанию, и с гордо поднятой головой прошел за свободную парту, глядя на всех, как на говно.

— Не здесь. — тихо шепнула я. Не хотелось бы обсуждать свой уровень владения мастерством при посторонних. Да и в шпионаже я готова признаться ему только наедине. — Вечером придешь в гости?

— Конечно. — так же тихо сказал он, проведя большим пальцем по моей щеке. — Ты все-таки обзавелась домом, как и хотела?

— Угу, — кивнула я, кладя голову ему на плечо.

— И оно того стоит? Может все-таки примешь мое предложение? — конечно он говорил о предложении вместе путешествовать, мир посмотреть, себя в лучшем виде показать. Но…

Но услышали нас почему-то все.

— Это какое еще предложение? — грозно сдвинув брови, протянул Лель. — Мелкая, я требую объяснений. Кто этот тип и почему ты мурчишь?

— Учти, — еще более грозно сдвинул брови Дан, обращаясь ко мне, но глядя исключительно на Тала, — если мне не понравится твой ответ, я ему ноги переломаю. И руки. И шею.

— А я, пожалуй, даже объяснения слушать не буду. — медленно поднимаясь с места, сказал Лаен. — И сейчас сверну ему еб…

Но договорить свою угрозу он не успел.

В кабинет ввалились Муха и дед Михей, красные от ярости оба. Муха показал на нас пальцем, и брызжа слюной, заверещал:

— Она!

— Ах, вот оно что. — выдохнул ректор, беря себя в руки. Наверняка вспомнил, через что сам прошел еще вчера, и понял, что страдания его коллеги и яйца выеденного не стоят. Но тем не менее, паскудно ухмыльнувшись он прошел за кафедру и принял вид благообразного старичка.

— Студентка… Как вас там? — начал он, вопросительно выгнув бровь.

— Азар. — ответила я, выгнув две брови, и готовясь отстаивать свою точку зрения хоть с динамитом в руках.

— Студентка Азар, профессор Уха жалуется, что вы срываете ему урок. — сказал Михей и замолчал, ожидая моего ответа.

— Это не урок, а хрень собачья. — громко сказала я, вызывая смешок у Тала. Остальные были прибиты к месту ощущая опасность исходящую от сухопарного старичка в дорогом костюме и открыто реагировать не смели. — Ваш профессор не знает тот предмет, который его поставили вести.

— О как. — поцокал языком дед, явно не удивленный моими словами. Да что здесь происходит? — Может вы знаете его лучше профессора?

— Гораздо лучше. — не стесняясь сказала я, подозрительно рассматривая Михея.

— Да что вы говорите. — притворно восхитился дед. — Может и экзамен по основам сдать готовы?

"Эль, остынь. Он же тебя провоцирует." — заволновался в голове металлический голос.

Тут ему меня не обыграть. Верь в меня.

— А есть кому? — усмехнулась я, явно намекая на то, что профессор для этих целей не пригоден.

— Да хоть бы и мне? — продолжал провоцировать ректор, азартно блестя глазами.

"Я думаю, что его игра куда изощреннее, Эля! Похоже он расчитывает на то, что ты именно сдашь этот экзамен! Остановись пока не поздно!"

А разве плохо сдать экзамен? Но я тебя поняла.

— А что если я сомневаюсь в ваших знаниях? — пошла ва-банк я. — Может это вам лучше попытаться сдать экзамен? М? Что скажете? А на кон мы можем поставить ваше место ректора.

— Ах ты, сучка. — засмеялся полоумный дед, вызывая шок его обращением у всех, кроме меня, и с силой хлопнут кулаком по кафедре. — Хорошо! Но прежде чем мы начнем это смехотворное состязание, я хочу сделать объявление всей твоей группе. За твое поведение в стенах МОЕЙ академии, я ставлю вас всех на отчисление, если… — он взял паузу, а зал загалдел, явно не согласный с такой постановкой вопроса. Деда эта реакция порадовала, и он усмехнувшись поднял руку, призывая всех к молчанию. Подействовало отлично. — Если ты примешь участие в традиционных состязаниях артефакторов.

Да ладно! Так просто?

"Эля, нет такой традиции!!! Атомами клянусь, нету!!! Он приготовил тебе западню!" — громыхнул в голове голос Лида.

— Соглашайся. — шепнул мне на ухо Тал. Судя по глазам, он явно что-то задумал.

Так у меня появились свои собственные Ангел и Демон. Один предостерегает, а другой искушает.

— И сколько минут это состязание уже является традиционным? — усмехнулась я, в принципе готовая принять участие.

— О, это старая традция. Очень старая. — хохотнул он, глядя на меня с чистой, искренней, не замутненной ненавистью. — Но много лет мы о ней не вспоминали. И вот я решил ее возродить. Ради тебя. Ты рада?

— Безудержно. — кивнула я, доброжелательно улыбаясь. Нет, я нервничала, но показывать это не собиралась. Под столом Тал сжал мою ладонь, показывая, что он рядом и он поддержит. Стало легче. — Что-то еще может расскажете об этой новой старой традиции?

— Безусловно. — кивнул он, внимательно следя за выражением моего лица. Панику ищет, гаденыш. — Это традиционное соревнование среди выпускников нашей академии.

Ах вот оно что. Ну-ну. А по залу прошел недовольный ропот. Ректор же тем временем продолжил, недовольный отсутствием на моем лице ужаса от осознания мясорубки, в которую он хочет такую неумеху, как я, забросить.

— Из группы собирается команда семь человек. Семь — это традиционное число. В этом году у нас пять групп выпускников на артефакторском факультете. И ты со своей группой будешь шестой. — сказал он, и мстительно добавил, подаваясь вперед и впиваясь в меня взглядом. — Ну или вы все вылетите отсюда.

"Нет! Не соглашайся! Я сам тебя всему научу! Не нужен тебе их диплом!" — орал на меня паникующий крисалид.

А с остальной группой что делать будем? Если для меня диплом не является вопросом жизни и смерти, то что скажешь о них?

"Ну и хрен с тобой. Добренькая идиотка, мать твою пиратку. Думаешь они спасибо тебе скажут?!" — огрызнулся Лид, провоцируя меня.

Если уж на то пошло, то эту кашу я сама заварила. Я умею отвечать за свои поступки, друг мой. Если ты не хочешь идти туда со мной, то я пойму.

"Щас прям! Должен же кто-то найти тебе новое тело, когда старое разорвут в клочья? Учти, я сделаю тебя немым инвалидом с полным параличом. Специально найду такое тело и вселю тебя туда." — предпринял финальную попытку меня отговорить мой металлический друг.

Шикарно. Я знала, что ты меня поддержишь, родной мой.

— Прикольно. — хлопнула я по столу, довольно улыбаясь. — Тащите инструкцию к своему турниру. Будем ознакамливаться.

Зал зашумел, возбуженно обсуждая услышанное, а я повысив голос мстительно пропела:

— Так что если мы победим, то вы валите с поста ректора и вообще из академии куда подальше. Идет?

— Вот мразь, а? — громко рассмеялся полоумный старик. — ИДЕТ!

И под шум пятидесяти голосов моих одногруппников, он покинул аудиторию, громко хлопнув дверью. Как настоящая, мать ее, истеричка. А в карты мы все таки сыграли.

Он ушел, и я не могла слышать, как он прорычал, яростно сжимая кулаки:

— Только вот вы не победите. И не отчислитесь. Вы сдохните. ТЫ сдохнешь!!! А я заработаю столько, что хватит свою планету купить, а не какое-то место в занюханной академии.