Астромех Эрдваныч

Глава 5

Вечер, несмотря на плохую погоду, вышел удачный. И это несмотря на то, что мне два часа подряд пришлось изображать обычного глупого дроида! Зато узнал массу полезного, начиная от возможностей протокольных дроидов, о которых я до сих пор имел только общее представление, заканчивая кучей инфы о Мос Эспе, его жителях, обычаях и ценах. Ведь кроме 3D-карты города и списка кантин, куда ходить не рекомендуется, да еще снимка, сделанного Джей с орбиты, я об этом городе ничего не знал. Теперь хоть бы знаю где тут оружием торгуют, завтра, даст Сила, наведаюсь к местным «Сидоровичам»[27].

О, вот и Падме с Энакином ужинать позвали. «Надо бы еще выведать у Скайуокера, где тут можно датапад прикупить – неохота со ставками в местной сети лично светиться» – подумал я, пока ехал вслед за детишками на кухню. А Три-пи-о, несмотря на его возражения, Эни выключил. Кстати, чучелом этот протокольник оказался еще тем, но умный, аж завидно: базы данных на более чем шесть миллионов языков, традиции, протокол и церемонии почти полумиллиона планет, бытовые и хозяйственные программы – интеллигент – одним словом. Зато у меня планетологическая база шире, да и вычислительные возможности выше. И, что еще интересно, он модульный, а не интегрированный, как я. Это значит, что его апгрейдить проще, хоть ту же голову отвинти, прикрепи шарнир на новое тело, соедини пару разъемов, и готово. А вот мне, придется сначала корпус снять, затем навесное оборудование отсоединить, коммуникационный и аккумуляторный блоки открутить, и только тогда до блока памяти и процессора доберешься.

Когда мы вышли из комнаты, которую Энакин превратил в мастерскую, Квай-Гон и Шми, мило беседуя, накрывали на стол, а Джа-Джа заканчивал нарезать какие-то овощи. Все же джедаи великие дипломаты, завоевать доверие женщины, которая живет с ребенком, одна, в таком «веселом» городе как Мос Эспа, и уговорить ее приютить такую подозрительную компанию как наша, это надо уметь. За два часа, стараниями джедая, мы из категории «проходимцы, которых шваброй гнать надо», в глазах мадам Скайуокер, стали «вполне приличными людьми, которых можно и за стол пригласить, и ночевать оставить». Впрочем, дело, вполне возможно, и не в дипломатии – вон как Шми с Квай-Гоном воркует: «оно, конечно так, токмо знали бы вы, сударь, каково бабе одной-то на хозяйстве».

«Эх, хорошо!» — думал я, пристроившись у стены на кухне, подключившись для подзарядки к домашней электросети, и лениво слушая застольную беседу. Это сегодняшнее путешествие разрядило мою батарею на 57,4 %. Вот и приходилось потихоньку подзаряжаться, чтобы проводку в доме не сжечь, это же не на яхте, где цикл полной зарядки занимает всего двадцать минут, и ограничен лишь допустимым зарядным током аккумулятора – тут шесть часов куковать придется. Ничего не попишешь, осталось стоять в уголке и слушать рассказ Эни про методы контроля рабов в галактике, и поражаться тому, что никто из невольников еще не додумался воспользоваться стандартным сканером любого дроида пилота или астромеха. Вот я сейчас четко отслеживал четкие источники импульсного сигнала в районе левых лопаток женщины и мальчика. Моему сенсору ведь все равно, что навигационный или аварийный маяк за миллион километров, что этот жучок за три метра. А уж что мешает Квай-Гону найти эти маячки при помощи Силы, я и ума не приложу. Тут на ум только классическое сталинское приходит: «это целенаправленный саботаж, или некомпетентность?»

— Не могу поверить, что где-то в галактике существует рабство! — возмущенно заявила Падме, когда мальчик живописно рассказал о том, что происходит с рабом при активации заряда в маячке. — Законы Республики запрещают его…

— Здесь не действуют законы Республики, — холодно перебила ее Шми. — Здесь каждый выживает сам по себе.

— Можно подумать, что эти законы в Республике действуют! — не удержавшись, пробибикал я.

Всю глубину задницы, в которой находилось сие государственное образование, я в полной мере смог оценить лишь недавно, когда стал отслеживать новости в преддверии набуанского кризиса. Да наши депутаты и чиновники, в сравнении с местными – безобидные хомячки. А извечная необязательность выполнения законов, что на Руси компенсирует их жесткость, на фоне Галактической Республики – тевтонский орднунг! Да даже большинство законов, что издавал Сенат, имели форму благих пожеланий, как, к примеру, законы о запрете нарко- и работорговли. Торговать спайсом и рабами плохо, гнусно, и, цитирую текст закона: «неэтично и аморально». Но вот по поводу того, кто должен с этой «бякой» бороться, и как, какую ответственность обязаны нести преступники, в законе не было ни слова. Или, вот, тридцатипроцентный «откат» при госзаказе, здесь по закону можно было рассматривать не как коррупционный акт, а как «культурную традицию народа или расы». А такие, право, мелочи, как предоставление многими сенаторами вполне легальных платных услуг по лоббированию интересов тех или иных компаний, вообще считались делом вполне нормальным и обычным. И это самые очевидные и яркие примеры, ведь то что творилось в области межпланетной торговли, протекционизма, дотаций и субсидирования отдельных планет или отраслей планетарных экономик, я и представить боюсь.

Пока я предавался подобным размышлениям, разговор за столом перешел к гонкам на карах. Энакин вовсю хвастался, какой он замечательный пилот кара, и что из людей только он может в этих гонках участвовать. А Квай-Гон, для пущего эффекта поймав Джа-Джу за шаловливый язык, которым тот наловчился таскать фрукты из тарелки, произнес обращаясь к мальчику:

— У тебя должна быть реакция джедая, если ты на это способен, — и повернувшись к гунгану, строго сказал. — Не делай так больше!

— Вы ведь рыцарь джедай? — вполне логично предположил Скайуокер, чуть смущаясь.

— Почему ты так решил?

— Я видел ваш меч. Только рыцари джедаи носят такое оружие.

— А может, я убил джедая, и забрал его меч, — хитро улыбаясь, предположил Квай-Гон.

— Ну, это вряд ли, — улыбнувшись рыцарю, сказал Эни, и уверенно добавил. — Никто не может убить рыцаря джедая.

— Если бы это было так… — грустно произнес Квай-Гон.

«Хоть бы Джанго Фетта взять, сколько он джедаев лично убил», — вспомнил я.

— Я видел во сне, что я джедай, что я вернулся сюда и освободил всех рабов, — смущенно сказал мальчик, и с надеждой глядя на джедая, спросил. — Вы ведь за этим прилетели?

— К сожалению, нет, — ответил джедай опустив глаза.

А я подумал: «Свинский же у вас Орден! Я, конечно, понимаю Кодекс там, Сила, и все такое. Я даже понимаю, что можно из природного пофигизма страну, которой ты служишь до состояния клоаки довести. Понимаю и то, что всем не поможешь, да и вреда больше выйдет, если всем помогать. Но вот своих бросать в беде… Ну не поверю, что Квай-Гон не почувствовал, что Эни одаренный. И вот так его, сразу в пуду мордой – на, мол, жри. А потом глазки будете невинные делать – это все страсти, что ведут на Темную Сторону, Палпатин с его интригами и так далее. Да сами вы di'kutla[28] джедаи во всем виноваты, сами вы из этого мальчика Вейдера слепите, когда раз за разом в свое дерьмо макать его будете. Привыкли, понимаешь, с раннего детства детям мозги полоскать, а тут уже головой думать надо, потому как у человека к девяти-то годам, уже и идеалы пусть не до конца, но сформировались, и взгляды определенные есть, и логика. Это же элементарные вещи, сила любой Организации в верности ее членов, а верность эту невозможно получить при помощи кодексов и правил, она кристаллизируется из единства и чувства локтя, из спокойного осознания того, что ты не один, что за тобой Сила, не менее мощная чем Сила. Ну, а если тебя каждый раз вместо помощи, посылают на, пусть и под видом высоких рассуждений, то и итог закономерный будет. Обречен ваш Орден, одним словом, если Кодекс свой на подтирку не пустите, пока из группы по интересам в Организацию не превратитесь. Вот, блин, еще думать, как сборище верующих в Светлую Сторону Силы в нормальную структуру превратить, типа КГБ, мафии, тех же Иезуитов и т. д. И как к проблеме подступиться, не знаю… Что ж я в Йоду-то не попал… Ладно, мечтать не вредно, но тут пока самому выжить надо!»

Тем временем, наши «конспираторы» уже все о нас выложили: состав группы, направление движения, цели, явки, пароли, хорошо, хоть, без имен, званий и должностей.

— Я помогу, — горячо заверил Квай-Гона Энакин. — Я все что угодно починить могу!

«Да малыш ведь подсознательно стаю себе ищет», — вдруг понял я, и грустно подумал: «А получит стадо…»

— Я тебе верю. Но нам нужны кое-какие запчасти, — со вздохом ответил джедай.

— А сумасшедшие бабки наша не имети, — добавил гунган.

— Ведь должны же у этих торговцев быть какие-то слабости, — задумчиво произнесла Падме.

Я ей, как говорил Таманцев из «Момента истины»[29], «молча аплодировал». Умничка!

— Тотализатор. Здесь все вертится вокруг этих кошмарных гонок, — поразмыслив, сказала Шми.

— Жадность великий союзник, если уметь ею воспользоваться, — изрек Квай-Гон, при этом лицо его приобрело такое выражение, что мне захотелось надеть на него белый шарф и фуражку – такой махинатор в джедаях пропадает.

— Я построил самый быстрый кар, про него никто не знает! А завтра канун Бунта Ив, — обрадованно воскликнул Энакин. — Подайте заявку на гонки!

— Энакин! — всполошилась его мать, пытаясь придумать хоть какую-то отговорку, чтобы мальчик в очередной раз не подвергал свою жизнь опасности. — Уотто тебе не позволит!

— А Уотто незачем знать, что это мой кар! — сразу же откликнулся Эни, явно заранее готовый к такому повороту событий, и, повернувшись к джедаю, предложил. — Ты можешь сказать Уотто, что это твой кар, а меня одолжить в качестве пилота!

— Сынок, я не хочу, — попросила его Шми. — Я каждый раз умираю от страха, когда Уотто посылает тебя на эти гонки…

— Но мам, мне нравятся гонки! А им нужна помощь! Выигранных денег хватит на новый гипердрайв!

— Энакин, мама права. Давай пока подумаем, что мы можем сделать, — откликнулся джедай, и спросил у женщины. — Здесь есть хоть какие-то люди, сочувствующие Республике?

«Ну, это точно не я», — чуть не пискнул я в голос.

— Нет, — уверенно ответила Шми Скайуокер, отрицательно мотнув головой.

— Но мама, ты ведь говорила, что все беды от того, что никто никому не помогает! — сказал Эни, и, видя что мать готова возразить, упрямо повторил. — Ты ведь говорила!

— Квай-Гон не станет подвергать опасности жизнь мальчика, — попыталась успокоить поникшую женщину Падме. — Мы найдем другой выход!

— Нет, — секунду спустя, мотнула головой Шми. — Другого выхода нет! И хоть мне это не нравится, но так предначертано ему судьбой, — добавила она, глазами полными боли вглядываясь в лицо джедаю.

«Интересно, а что чувствовала спартанка Горго[30], напутствуя сына?» — подумал я, наблюдая за этой женщиной. Каково это отпустить родного сына участвовать в гонках, где смертность порой доходит до 50 %. Я видел что ей ужасно страшно, но она знала, что это единственный шанс для ее ребенка воплотить мечты, и вырваться с этой проклятой планеты. И еще я понял, что именно она воспитала сына борцом и мечтателем, тем, кто в будущем станет известен, как Рыцарь Без Страха. Теперь мне стало понятно, как тяжело ему придется в Ордене, и отчего его так окончательно и не примут джедаи, как и то, отчего Энакин так и останется, по сути, мальчишкой – он просто внутренне будет отрицать все запреты и уроки, полученные от людей, что чужды ему по духу.

После этого решения Шми все ели молча, да и после еды сразу разошлись по комнатам спать, лишь чуть попререкавшись, кому, где ложиться, да Эни с полчаса донимал вопросами Квай-Гона. А я остался в комнате один, если не считать свернувшегося возле очага гунгана, и, перейдя в режим «медитации», продолжил изучение своей «операционной системы».

Энакин проснулся в отличном настроении. И первой его мыслью было: «Я завтра буду участвовать в гонках! И на этот раз обязательно выиграю!» Он знал, что должен выиграть, нет не должен, что обязательно выиграет, чтоб вновь увидеть как улыбается девочка-ангел, чтоб отправиться к звездам на настоящем корабле, и, может быть, даже стать рыцарем джедаем, как этот Квай-Гон. Было еще очень рано, и мальчик решил еще чуть вздремнуть, но вновь заснуть ему не дало тихое шипение фузионного резака. Это вчерашний знакомый, дроид-астромех, что-то делал со снятым коленным шарниром 3РО.

— Эй, Эрдваныч, что ты там делаешь? — тихо, чтоб не разбудить маму и остальных, спросил мальчик.

— Навариваю посадочное место опорного подшипника, — так же тихо пропищал в ответ дроид, и весело просвистел. — Доброе утро, Энакин.

— И тебе доброе! А у меня резак очень мощный, я попортить шарнир боялся.

— Люфт был 0,4 мм, его в любом случае надо убрать, иначе ты ему режим ходьбы не откалибруешь. Он как хромой ходить будет. Я левое колено уже закончил, можешь посмотреть.

Мальчишка, сразу же соскочил с кровати, и, метнувшись к протокольнику, внимательно осмотрел его ногу. «Вот джедаю везет, мало того, что на целом Нубиане летает вместе с настоящей девочкой-ангелом, так еще и астромеха-пилота, который еще и ремонтник отличный имеет!» — восторженно размышлял он. А потом печально подумал, что неумехам DUM-ам в лавке Уотто до этого R2, как ему до Корусанта верхом на банте. Будь у него такой дроид, он бы давно построил бы себе звездолет и улетел с Татуина вместе с мамой, далеко-далеко, и стал бы настоящим капером, ходил бы в белой рубашке и кожаном жилете, а на поясе у него бы висел настоящий бластер.

— Ну вот, готово, — выдал трель дроид. — Эни, придержи вот эту шпонку… так, есть… теперь вот эту фиговинку зафигачь вот сюда… соединить провода… зажми концевик… все, готово.

— Ух ты, здорово!

Он сразу же активировал дроида, а астромех подсоединившись к разъему, прогнал наладочную программу.

— Я рад приветствовать вас, мастер Энакин. И тебе привет R2, — поздоровался, включившись протокольник.

— И тебе не кашлять. Проверь настройки ног, — пропищал маленький дроид.

— Кашлять? Как кашлять? Мы, протокольные дроиды серии 3РО, не кашляем. Проверка выполнена, — ответил он. — Состояние – активно, ресурс – 63,7 %, синхронизация – 93 %, вибрации и люфты – 53 % от допустимого. Дальнейшая настройка нецелесообразна.

Дроид встал, и уже значительно более уверенно, чем вчера прошелся по комнате, громко комментируя работу своих систем, перебудив спящих гостей и Шми Скайуокер. Дом сразу наполнился утренней суетой. Впереди был трудный день.

«Хоть одно хорошо с этой бурей, большую часть мусора ветром унесло в пустыню, а тот что остался, присыпало песком, и он практически не воняет», — думал я, неспешно катясь по улицам Мос Эспы. Все разошлись по своим делам: Энакин с Квай-Гоном, Амидалой и Джа-Джей пошли договариваться с Уотто, и улаживать формальности об участии в гонках, Шми пошла на рынок за продуктами, а я, припахав Три-пи-о работой по дому, поехал к ближайшему оружейному магазину, по дороге разбираясь с тем, что мне дали ночные копания в моей собственной операционке.

Итак. Во-первых, я начинаю понимать то, как это работает – по всей видимости, моя информационная матрица, или, если хотите, душа оказалась неким образом инсталлирована в дроида, но при этом сохранилась как единое целое, такой же как и была, лишь адаптировавшись к новым условиям, создав для моего сознания, при помощи подсознания и баз данных и операционной системы дроида, некую оболочку-интерфейс, которая, грубо говоря не позволила мне свихнуться, присваивая, в бешеном темпе, адресу 10011011101101001011010110101111 значение 11010011 и умножая его на значение из еще одного адреса, если оно не равно 0 записывать на третий адрес, добавляя к значению в четвертом адресе 1, если он не равен 11111111, то «тру», пятый адрес равен 1, а иначе «фалсе» – пятый адрес равен 0, и так далее. Причем это сильно упрощенно, ведь у меня целых восемь 64-разрядных адресных шин, с динамическим распределением адресов до 256 разрядов, плюс сопроцессоры в сенсорах и дополнительном оборудовании, причем от 16 до 64 разрядов, как и шины данных. Про контрольные биты, байты и полубайты, а также про контроллер гипернавигации на троичной[31] системе счисления, вообще промолчу.

Во-вторых, эта самая оболочка-интерфейс – адаптивна, то есть изменяется со временем, становясь компактнее и менее ресурсоемкой. И я могу ее изменять, находясь в этом подобии медитации.

В-третьих, по мере ее адаптации, я могу напрямую, как своими руками, а не через вызов функций, управлять все большим количеством моего оборудования. Так, если полгода назад, мне для движения приходилось представлять некий пульт управления, как в игре, то сейчас я даже не задумываюсь о том, какую гусеницу на сколько включить, а просто еду, как шел бы в прошлом теле.

И, наконец, последнее, но оттого, лично для меня, не менее приятное, сегодня я смог пройтись на своих двоих, и пусть в виртуале, пусть по условной бесконечной плоскости, но и это просто класс! Ничего, скоро создам себе уголок виртуальной реальности с полным эффектом присутствия, и можно будет хоть изредка ощутить себя человеком, а не ведром с болтами! Эх, главное не увлечься. Ведь даже сейчас, чтоб только чуток успокоиться, мне пришлось в железе поколупаться, ремонтируя коленные шарниры Три-пи-о.

А вот и местный военторг. Я заехал в прикрытую занавеской из грубой ткани дверь. Нет, ну точно Афган какой-то – в лавке раза в два меньше чем магазин Уотто, торговали буквально всем, от фруктов и круп, до бластеров и каких-то движков, даже твилечкой-рабыней, о чем свидетельствовал ценник в виде куска пластика у нее на шее. А за прилавком стоял эдакий Франкенштейн от местного дроидостроения, чей изначальный тип, я бы и не взялся определить.

— Эй ты, ведро, тебе чего? — грубо осведомился он.

— Да вот, решаю, кого мне для интима купить, рабыню, или одного наглого дроида-продавца! — ответил я на бейсике.

— Так ты, малыш, юморист значит? — проскрипел тот, наводя на меня бластер. — А может, так тебе веселее покажется?

— Может и покажется, — не стал спорить я, направив на него свою мортирку. — А если серьезно, хочу компактный бластер купить, а то эта игрушка слишком мощная, иногда!

— Так бы сразу и сообщил, — сказал дроид-продавец, пряча бластер. — Принимай каталог.

Вот за что я люблю Татуин, так это за либеральное отношение к продаже оружия. Это вам не Набу, где нужны лицензии и разрешения. В е хаттов, оружие проходит по тем же законам, что и продукты питания с одеждой. Это на торговлю спайсом и азартные игры госмонополия, и еще ограничения на работорговлю есть. А оружие тут просто товар, который любой торговец продаст абсолютно кому угодно, хоть дроиду, хоть ребенку, хоть лорду Ситхов, только плати. Более того, если кто откажется, его свои же коллеги торгаши сгнобят – а как им относиться к товарищу, который от денег отказывается. — «Не, братцы, к такому в бане спиной лучше не поворачиваться».

Я открыл входящий файл, и стал просматривать список товара. Уныленько, ничего не скажешь, выбора почти что и не было – или какие-то несуразные слонобои наподобие «Дезерт Игла»[32] с непонятно зачем приделанным оптическим прицелом, либо совсем уж игрушки, пригодные только для борьбы с консервными банками и крупными хищниками вида кошка дворовая облезлая. Все это было не то. Но проблема была не в этом – с того самого момента, когда я вошел в магазин, меня не покидало ощущение некой неправильности. Ох, еж ты!

Моментально развернувшись в сторону твилечки, которая за это время, практически успела отрезать меня от входа в магазин, я, насколько позволял б/у-шный вокодер, вежливо произнес:

— Уважаемая госпожа, простите, не знаю вашего имени, не будете ли вы так любезны приказать своему дроиду передать мне нормальный список компактных бластеров, выставленных на продажу. И кстати, у снаряда моей пушки сила взрыва как при попадании среднего корабельного бластера, да еще и осколки разлетаются, но это я так, к слову.

Твилечка весело рассмеялась, продемонстрировав достойную Голливуда улыбку на все тридцать два идеально белых зуба, что на фоне атласной зеленой кожи смотрелась просто божественно.

— Какое сообразительное ведерко, — продолжая мило улыбаться, произнесла она. — Давно догадался? Кстати, меня зовут Дрэйла – простая бедная торговка, и хозяйка этой лавки.

— Эрдваныч – простой астромеханический дроид, очень приятно! — представился в свою очередь я, и обозначил поклон, наклонив корпус вперед, при этом, не сводя с нее оптического сенсора, и, при помощи наполовину выдвинутого перископа, фиксируя движения дроида за прилавком. — А догадался я только что.

— Ранки, скинь клиенту нормальный список легких бластеров, — велела она своему помощнику, и вновь повернувшись ко мне, спросила. — Ну и на чем я прокололась?

— О, сущие мелочи, госпожа Дрэйла! У вас очень специфические мозоли на костяшках пальцев, которые могут появиться у рабыни, лишь в том случае если ее хозяин мазохист-оригинал, что предпочитает плети старый добрый мордобой, — твилечка уже не улыбалась, она просто давилась от смеха. — А еще у вас весьма неплохой протез левой ступни, в сапожке от настоящей не отличить, беда в том, что стоит он больше, чем весь гарем Джабы Хатта.

Улыбка сползла с ее лица, а глаза влажно заблестели. И она, ни к кому не обращаясь, сказала:

— Это «украшение» у меня уже двенадцать лет. Нас тогда только трое осталось – я, Ранки и набуанец один, его Панака зовут, кажется.

«Да уж, не галактика у них тут, а большая деревня…» — подумал я, просматривая новый список.

— Ну что, простой астромеханический дроид, определился? — спустя пару секунд, спросила она.

— Да. Я возьму мандалорский gaanynir-2М[33] и тридцать картриджей к нему, — сказал я, вспоминая описание этого чрезвычайно компактного (длина всего 210мм и диаметр 35мм), и мощного (энергия выстрела как у бластерной винтовки), оружия.

Оно предназначалось для установке на предплечье мандалорского доспеха, и являлось своего рода «оружием последнего шанса». В нем был только один быстрозарядный накопитель энергии на один выстрел, который постоянно подзаряжался от батарей брони, и барабан на шесть однозарядных картреджий-патронов с газом, для переснаряжения которого оружие приходилось разбирать, что исключало его перезарядку в бою. Зато оно было легким, мощным и компактным, а с использованием интегрированного в шлем брони прицельного комплекса, еще и дальнобойным и точным, обеспечивая дальность прицельной стрельбы, равную двумстам метрам.

— С вас 250 кредитов за пушку и 60 за картриджи, если заплатите в местной валюте, отдам все за две с половиной сотни, — назвала цену бывшая наемница.

— «Фишки» «Счастливого Тускена» примете? — поинтересовался я.

— Да «Ведерко», сразу видно, что ты не здешний. Завтра же Бунта Ив! Конечно принимаю, — сказала она, а дроид по имени Ранки, видимо сокращение от Ранкор, протянул мне пакет с моей покупкой, и моргнул оптическими сенсорами в знак того, что средства переведены на его счет.

— До встречи, Дрэйла, Ранки! — попрощался я.

— Удачной охоты, брат, — пожелал мне вслед дроид, явно приняв за своего «коллегу».

А дома у Скайуокеров, я, дождавшись возвращения джедая и компании, погрузился в доводку пепелаца без гравицапы, под гордым названием гоночный кар. Этот аппарат, очень напоминал то чудо природы, что я помнил из прошлой жизни, вот только на двигателях снизу крепились коробки репульсоров, а гравитационно-лучевая сцепка между ними была невидимой. Да и сами агрегаты были осевыми электрокомпрессорными реактивными двигателями, что понятно, ведь обычные ТРД, даже с очень высоким коэффициентом двухконтурности[34], попросту сожгли бы пилота своей реактивной струей. И были изготовлены из серийных движков аэрокосмических истребителей, путем исключения из конструкции последнего, реакторной камеры, магнитнофокусирующей системы, блока подачи инерта и МГД-генератора[35], так что энергия на них подавалась через аварийно-пусковой блок от внешних ионных аккумуляторов, что крепились, как непосредственно на двигателе, так и в пилотской гондоле. Кстати, пускокоммутационный блок энергораспределителя, а в просторечии «стартер», я у джедая отобрал, от греха подальше – охрана труда, и правила техники безопасности, это в нашем деле как религия – веришь или нет, а ритуалы соблюдать обязан. Тем более с такими помощниками, мать их через так!

Если на квалификацию Энакина жаловаться было грех – хоть сейчас шестой разряд давай, и в гастроном за «обмыть» посылай, то горящих энтузиазмом Падме и Джа-Джу, мы со Скайуокером, посовещавшись, направили на ответственную работу по перетяжке болтовых соединений и удалению пыли – авось ничего не сломают, да и сами не покалечатся. А С-3РО, определили в качестве наблюдающего по наряду[36], чтоб сам не влез никуда, и другим не дал. А что пиз… говорит много, так переживем. Ну а сами мы с Эни занялись нормальной работой – он копался в настройках системы управления и в приводах рулевых пилонов воздухозаборников, а я тестировал систему контроллеров и датчиков двигателей.

Пережили, как же! Только мы слегка попривыкли к советам под руку, и глупым вопросам Три-пи-о, как набежала толпа гуманоидных личинок, что, по всей видимости, были друзьями Энакина. И эти трое людей, два мальчика и девочка, плюс малыш родианец, моментально подняли невообразимые шум, гам и галдеж.

— Ух, ты, какой астродроид! — восторженно крикнул мальчишка, этакой кавказской наружности.

— Горе ты малолетнее, к кабельному наконечнику не лезь! — присвистнул я на него, совсем забыв, что бинарный понимают очень мало людей.

И что же теперь делать – снова придется контакты обезжиривать, они как-никак тридцать мегаватт пиковой мощности пропускают.

— Повезло тебе, Энакин!

— Это еще ничего, — гордо заявил он. — Завтра я участвую в гонках!

— Что!? На нем!? — удивленно спросил мальчик.

— Оуна йоке, Эни, — поддержал товарища родианец.

— Я буду выступать на нем! — гордо заверил их Скайуокер.

— Ты так долго его собирал, — сочувственно сказала девочка, и нагло добавила. — По-моему, оно вообще не полетит, и даже не поползет!

— Ладно, — высказался последним другой человеческий мальчишка, явно лидер в группе. — Мы пошли играть в мяч, а ты, великий пилот, и дальше копайся в своей колымаге. Завтра от него на гонках и мокрого места не останется. Пошли, ребята!

Стайка детишек убежала, оставив, только того самого черненького мальца, что судя по всему был лучшим другом Энакина. И этого друга, он назначил мне начальником! И где тут справедливость!? «Работать некому, а менеджеров развелось», — в шутку думал я. Ладно бы еще он просто в сторонке постоял, так нет, ему все интересно, всюду он ручками залезть норовит. Пришлось на него пару раз бибикнуть, чтоб он пошел лучше Энакина донимать. А я, наконец, смог вновь заняться работой.

«Так, вроде нормально, жалко синей изоленты нет, чтоб, как говорится, на века, но на одну гонку точно хватит», — решил я для себя, захлопывая крышку регулятора системы смазки левого двигателя. И развернулся к малолетним спорщикам:

— Ты даже не знаешь, заведется мотор или нет! — доказывал мальчишка Энакину.

— А я говорю, заведется! — малыш Скайуокер, явно уже собирался надавать другу по шее. Но назревающую драку предотвратило появление Квай-Гона:

— По-моему, самое время это выяснить. R2, где стартер?

Я извлек манипулятором металлический цилиндрик из отсека в своем корпусе, и протянул его Энакину. А затем поехал разгонять посторонних из опасной зоны. Коих, посторонних, набралось аж четверо: очень любопытная королева – одна штука, гунган – одна штука, дроид протокольный без наружного покрытия – тоже один, и, наконец, еще один мальчик.

Когда все отошли на безопасное расстояние, Эни влез в кабину кара, и, вставив стартер в гнездо, схватился за ручки управления. Он повернул ключ «Зажигания», и моторы, разом вздрогнув, протяжно и громко завыли, подняв вокруг нас целую тучу песка.

— Получилось! — пытаясь перекричать вой турбовентиляторов, обрадованно вопил малыш Скайуокер.

Уже завтра он будет участвовать в гонке, что станет для него началом новой жизни. А я в меру сил постараюсь ему помочь.