Атака из Атлантиды

Глава 9. Захвачены в плен

Еще три камня упали на корабль практически одновременно. «Тритон» нырял и подпрыгивал, его болтало из стороны в сторону, так как равновесие постоянно нарушалось.

Лодка могла в любой момент перевернуться, а потому Дон вцепился в контрольную панель, желудок его сжался в комок. Кавано и Кейн отчаянно трудились, перебрасываясь короткими репликами между собой и с Халлером.

Каким-то образом Кейну удалось освободить балансировочные танкеры почти полностью, пока Кавано сражался и выигрывал схватку, удерживая «Тритон» в правильном положении с помощью кормовых двигателей и руля.

Халлер отдал приказ освободить балансировочные танкеры полностью, насос снова заработал. Скорость спуска стала сокращаться, пока корабль вообще не остановился. Но подняться они не могли даже на полном ходу двигателей.

— Найдите то плато, Миллер, — распорядился Халлер. — Нам придется снова лечь там на грунт.

Дон приступил к лихорадочным поискам, вскоре он обнаружил, что по чистой случайности они находились в точности над тем местом, на котором лежали. Он выбрал для посадки участок чуть в стороне от прежнего, чтобы оказаться подальше от опасной пропасти. Затем назвал координаты.

Они опускались по спирали. Морские люди, казалось, не возражали против такого курса, во всяком случае, они больше не беспокоили экипаж подводной лодки. Вероятно, все их маневры были направлены на то, чтобы удержать судно на дне, не пытаясь нанести реальный вред. Люди в пузырях двигались параллельным курсом, но держались на некотором отдалении. Большинство из них вернули камни назад в большой пузырь, и теперь плавали туда-сюда налегке.

Корабль лег на грунт в нескольких метрах от вмятины в иле, оставшейся от прежнего погружения. На этот раз не возникло никаких осложнений. Они нашли ровное место, вне скользких склонов, и опустились на него довольно мягко. Халлер одобрительно кивнул Кавано.

— Кофе, — выдохнул он, и это прозвучало как приказ.

Они перешли в кают-компанию, чайник с горячей водой был всегда полон. Дон не видел кока с того момента, как они покинули остров. Он представил себе маленького человечка, страдающего нервным тиком, незаметно для окружающих готовящего кофе и сэндвичи, опасливо оглядывающегося на собственную тень, избегающего прямого взгляда. Но вместо этого Дон с удивлением обнаружил, что худой маленький человек стоит совершенно прямо, ухмыляясь во весь рот.

Косой шрам пересекал его щеку.

— Как дела, командир? — обратился он к адмиралу.

Халлер усмехнулся в ответ и хлопнул кока по плечу.

— Не слишком хорошо, Хэм. Похоже, ты так и не ушел на пенсию. Мы здорово вляпались.

— Как-нибудь выкарабкаемся, — отозвался маленький человек. Он улыбнулся Дону. — Это лучший шкипер во всех ВМС, парень. Во всяком случае, один из самых лучших. Мы не раз ходили вместе, в первый раз еще до того, как он устроил горячий денек «Аннаполису». А помнишь, как ты съел ту дрянь, а, командир?

— Позже, Хэм, позже, — засмеялся Халлер, но тут же его лицо снова помрачнело.

В это время вошел Апджон, а следом за ним — Симпсон и Дрейк. Дон уставился на дядю и внезапно ощутил гордость за него. Симпсон выглядел обеспокоенным, но настоящего страха не испытывал. Дрейк был слегка испуган, он нервно облизывал губы, потирал руки, время от времени проводил ладонью по волосам, словно вытирал их насухо. Но оба беспокоились о судьбе корабля, а не о своей собственной.

Они обсуждали ситуацию, отбросив все формальности.

Снова звучали лишь имена — без фамилий или званий. Вошел Декстер, вопросительно взглянул на Халлера. На лицо его легла тень, когда он понял по выражению Халлера, как обстоят дела, но принял плохие новости как настоящий солдат. Он спокойно сел, вслушиваясь в разговор специалистов, но не сказал ни слова. Глаза его внимательно изучали окружающих, однако сам он явно не мог ничего предложить. Это был один из тех людей, которым нужен четкий приказ, чтобы приступить к действиям, сами они не готовы принимать решения. Дон мало знал о нем, но чувствовал симпатию к этому прямолинейному и открытому человеку.

Кок тем временем накрыл на стол, попытался собрать всех, приглашал садиться. Он приготовил омлет из консервированного бекона и замороженных яиц. Дон опустился на стул, аромат горячей еды вызвал у него острый приступ голода. И юноша первым взялся за тарелку, остальные последовали его примеру.

У специалистов было не так уж много идей, а в процессе обсуждения выяснилось, что все они ненадежны. Наилучшим вариантом признали предложение двигаться попеременно то вперед, то назад за счет реактивного двигателя.

«Тритон» мог резко прыгать назад и делать рывки вперед, однако при этом машина не могла работать на полную мощность. А горячая струя воды из сопла двигателя должна была подниматься вдоль корпуса, растапливая смолу, которой крепились к обшивке камни. Таким образом, появлялся шанс избавиться от них. Халлер отверг это предположение в разговоре с дядей Дона. Они уточнили, что горячая вода не будет достигать приклеившихся камней. Поток уйдет наверх и в сторону, не давая им никаких преимуществ.

В конце концов Дон высказал неизбежное предложение, которое вертелось в голове у каждого.

— Кто-то должен снова выйти за борт в глубоководном костюме. Если не удастся оторвать камни от обшивки, может быть, реально переориентировать выводящую трубу так, чтобы струя горячей воды шла в другом направлении и растапливала смолу.

Внезапно Декстер прервал обычное молчание и высказал свои соображения:

— И что станут делать люди в пузырях в таком случае, как вы думаете, молодой человек?

— Кто знает? — пожал плечами Дон. — Но с помощью сварочного аппарата будет не слишком трудно удержать их на некотором расстоянии. Он при желании может послужить нам оружием.

— Послушай, а нам не удастся переключить панель обзора так, чтобы получать изображение здесь? — задумчиво спросил Халлер, стоя перед системой управления.

Они подсоединили одну из камер наблюдения к маленькому нижнему экрану в кают-компании. Выполнив свою часть работы, Дон вернулся к остальным и увидел на экране группу людей в пузырях, окружавших лодку. Они делали какие-то непонятные, по всей видимости, ритуальные, жесты. Может, это была система общения под водой, где звуки не доступны человеческому уху, а нормальная речь невозможна. Судя по количеству и скорости их жестикуляции, они часто пользовались этой системой.

Халлер пришел к тому же заключению.

— Это язык общения. Мне это совсем не нравится. Полагаю, над разработкой подобного языка нужно было трудиться не менее десяти лет.

— А может, они живут здесь под водой, — предположил Апджон как бы в шутку. — Есть такая книга — ее написал парень по имени Чарльз Форт, — в которой говорится, что Землю посетили обитатели Венеры, живущие в глубине океана. Автор думал, что Венера вся покрыта водой.

— Почему бы не принять их тогда за жителей Атлантиды, если твое воображение так разыгралось? — переспросил Халлер. — Это не меняет сути дела: кто-то находится на глубине рядом с нами, они разработали новые способы существования под водой, и на это явно ушло гораздо больше времени, чем нам могло показаться на первый взгляд. Я хотел бы знать, к какой национальности они принадлежат, потому что я не в состоянии даже представить себе, что за страна так далеко вырвалась вперед в развитии, и сделала это столь секретно, что никто из ученых других стран этого не заметил. И они свободно перемещаются в наших территориальных водах!

Дон вернул разговор к основной теме:

— И все же, как насчет выхода за борт в глубоководном костюме? Они не смогут предпринять против нас что-то слишком серьезное.

— Они в состоянии захватить человека за бортом в плен. Но, возможно, ты и прав, Дон. Я обдумаю это, — было очевидно, что Халлер и сам размышлял о таком выходе из положения. — Мне не нравится идея, но других пока что у нас нет. Придется попробовать. Это означает, что нам снова нужен доброволец. Нет, подожди минутку.

Он отрицательно покачал головой, когда Дон попытался сразу же предложить свою кандидатуру. Дону и в голову не приходило, что пойдет кто-то другой, ведь он отлично справился с работой в первый раз, у него уже был опыт. Однако лицо Халлера оставалось хмурым и отстраненным.

— Эта миссия — настоящее самоубийство. Мы не знаем, на что способны те люди. Даже если они не предпримут никаких враждебных действий, то могут мгновенно уловить смысл наших действий. Они притащат еще дополнительные пузыри с камнями. Наша единственная надежда заключается в том, что отправиться к поверхности сразу же, как «Тритон» освободится от балласта, — и прежде чем они доставят свой вредоносный груз в пространство над лодкой. Может, у нас и будет достаточно времени для старта, после того как мы заберем на борт человека в глубоководном костюме. А может, и не будет. Но если уж у нас нет другого выхода, нам придется всплывать на максимальной скорости, на которую только способны машины. Это судно более важно для нашей страны, чем любой из нас!

Дон подумал о сказанном адмиралом и понял, что едва ли он и в самом деле готов стать добровольцем при таких условиях. Храбрость, конечно, штука приятная. Красиво звучат слова о готовности умереть за друзей. Но от одной мысли об этом по спине у юноши пробежал холодок. Он постарался как можно незаметнее вытереть вспотевшие ладони о брюки и сделать вид, что ничего не боится. Но знал, что боится.

Халлер посмотрел на Дона, в глазах командира светились тепло и сочувствие. Но голос его звучал по-прежнему ровно и невозмутимо.

— Я никого не могу просить отправляться туда. Но ты прав, Дон, ты больше других подходишь для выполнения этой работы. У тебя есть шанс сделать все необходимое и вернуться вовремя. По крайней мере, твои шансы лучше, чем у кого бы то ни было на судне. Нет трусости в том, чтобы отказаться от этой работы, никто не станет плохо думать о тебе. Только полный дурак или эгоманьяк испытывает желание совершать действия с такой высокой степенью риска. Но… если ты действительно готов стать добровольцем, я принимаю твое предложение!

Дядя Дона горячо запротестовал. Но Дон уже принял решение. Он и сам не знал, почему так поступает, он даже не был уверен в том, что сознательно контролировал собственный язык, когда тот оторвался от пересохшего нёба. И все же юноша медленно кивнул и произнес:

— Спасибо, сэр. Я… я готов стать добровольцем.

Халлер коротко кивнул в ответ.

— Я ожидал этого, Дон. Я буду удерживать «Тритон» на дне до самой последней секунды, пока это будет представляться возможным.

И тогда страх покинул Дона. На его место пришло странное ощущение притупления чувств, смешанное с некоторым удовлетворением. Где-то в глубине тела притаилась дурнота, желудок все еще сжимался в комок, но, в целом, спокойствие охватило сознание и даже частично тело юноши. Дон был благодарен Халлеру, который прервал поток эмоциональных комментариев со стороны окружающих, и все они сосредоточенно взялись за дело. Дон отдавал себе отчет в том, что еще одно слово о том, какой он храбрец, и внутреннее напряжение вырвется на поверхность. Конечно же, он вовсе не был храбрецом. Он просто делал то, что подсказывало ему подсознание.

Они прошли в нижние отсеки к глубоководному костюму.

Лицо дяди было совершенно серым, Дрейк выглядел не лучше. Апджон старался вести себя как обычно, но нервное покусывание губ выдавало его волнение. Дон понимал, что им гораздо тяжелее провожать его в опасный путь, чем ему самому идти туда. Халлер отдал последние распоряжения, помахал рукой и вернулся к панели управления. За ним последовали Кавано и Кейн, чтобы подготовить судно к немедленному всплытию. После короткого колебания ушел и Апджон, вероятно, чтобы занять место Дона у экрана сонара.

На этот раз Дону показалось, что он надевал костюм гораздо дольше. Но в конце концов все было готово. Люк открылся, и Дон перешел в отсек выхода, пытаясь не смотреть на дядю, который пребывал в полном отчаянии. Затем наступила тишина, внутренняя переборка закрылась. Дон ждал, мысленно репетируя дальнейшие действия, чтобы сэкономить время для возвращения.

Секунды тянулись невероятно медленно, он все еще ждал.

Затем, когда юноша уже собирался связаться с командованием по телефонной связи, он увидел, что внутренняя переборка снова открывается. Дрейк и Симпсон шагнули вперед, чтобы помочь Дону выбраться из костюма.

Дрейк первым объяснил, что случилось: — Никаких шансов, Дон. Внешний люк задраен снаружи. Видимо, они успели запечатать его этой проклятой смолой. Мы заперты в лодке!

Дон с трудом выбрался наружу. Он без сил прислонился спиной к стене, и в это время в помещение вошли Халлер и Апджон. Дон почувствовал себя плохо, словно он был наковальней, по которой с размаха ударили молотом. Он осел на пол, буквально сползая по стенке. На мгновение Дон потерял сознание, а когда пришел в себя, перед глазами плыли радужные круги.

Дрейк и Симпсон подняли его на ноги. По знаку Халлера они положили Дона на один из рабочих столов.

— Надо легче относиться ко всему, Дон, — спокойно сказал Халлер. — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я переживал нечто подобное. Не пытайся дурачить самого себя. Ты затратил нервных усилий не меньше, чем в том случае, если бы освободил лодку и погиб. Ничего странного, что ты сейчас Испытал такой шок. Я даже рад, что люк оказался запечатан снаружи. Наверное, то же самое думают и остальные.

Состояние дурноты постепенно прошло. Дон поднялся, еще ощущая легкое головокружение, но теперь он уже мог стоять и ходить самостоятельно. Он не пытался улыбаться, потому что знал: ничего из этой попытки не выйдет. Он просто молча кивнул, а затем пошел следом за Халлером назад, в рубку. Когда он проходил мимо дяди, Симпсон пожал ему локоть, Дону передалось его волнение, но вместе с тем пришло и облегчение, с каждой минутой он все больше приходил в себя.

В радиорубке на экране сонара он увидел, что люди в пузырях по-прежнему кружат вокруг субмарины, но теперь заметно было их возбуждение. Один из них уплыл, а через пару минут вернулся, указывая на что-то находившееся внизу.

Тогда Дон заметил, чего они ждали. Апджон и Халлер тоже внимательно следили за экраном, юноша слышал их прерывистое дыхание.

Позади небольшой группы пловцов появились десять огромных и невероятно уродливых существ. Они походили на помесь крокодила с какой-то отвратительной рыбой. Гигантские головы состояли, в основном, изо рта и зубов, а тела покрыты уродливыми серыми наростами, которые слегка фосфоресцировали в темной воде. Размером каждая тварь была около шести метров, но все они подчинялись людям, которые вели их сквозь водную толщу на веревках-поводьях.

— Ихтиозавры, — воскликнул Апджон в полном изумлении. — Рыбоящеры. Динозавры, которые переселились в море, и, по расчетам специалистов, вымерли примерно сто миллионов лет назад. Они не совсем похожи на тех, что я видел на иллюстрациях в книгах, но, впрочем, различия не слишком велики.

После этих слов Дон тоже отметил сходство между ихтиозаврами в книгах и этими существами. Он знал, что океан хранит в тайне многие жизненные формы, которые считались давно вымершими. Но вместо того, чтобы исчезнуть, некоторые ихтиозавры, очевидно, погружались все глубже и глубже в темную пучину океана, а потому смогли надолго пережить других гигантских рептилий.

— Но я думал, что они дышат воздухом, — высказал он вслух свое сомнение.

Сид Апджон согласно кивнул:

— Да. Так и считается, ведь это относится ко всем рептилиям. Но мы видим то, чего никто раньше не видел: животное, которое не просто вернулось в море, но научилось дышать под водой. Полагаю, на протяжении сотни миллионов лет такая эволюция вполне возможна. Смотрите на их ребра, смотрите, как они выпускают наружу струю воды. У них нет жабр, но их легкие справляются с водой, а в районе ребер образовались отверстия, предназначенные для того, чтобы сбрасывать использованную воду. Подумать только, что бы дал настоящий зоолог за то, чтобы получить шанс исследовать их легочные ткани!

Тем временем звери приблизились в «Тритону», Дон мог отчетливо видеть, что на них надета самая настоящая упряжь. Вокруг корпуса подводной лодки наматывали все новые и новые веревки. Люди в пузырях прикрепили концы веревок к упряжи животных, пользуясь непонятными блестящими предметами для соединения веревок и поводьев. Казалось, ихтиозаврам не терпелось покинуть то место, где происходили события.

Они рванулись вперед по команде, которую отдал жестом один из пловцов. На спине каждого ихтиозавра сидел человек. Рыбоящеры расправили большие плавники, и вокруг их тел забурлила вода. «Тритон» задрожал, а затем начал скользить к краю плато, по направлению к океанской впадине.

В конце концов они достигли обрыва, и ихтиозавры устремились вниз, утягивая за собой субмарину в глубины океана, навстречу немыслимому давлению, которое могло расколоть крепкие борта судна, как щипцы раскалывают тонкую оболочку ореха!