Авианосцы

* * *

Финалом Исландского сражения стал бой у Рейкъявика.

В ночь с 4 на 5 августа русская эскадра вошла в залив Факсафлоуи. Англичане были захвачены врасплох: они никак не ожидали появления противника, а береговая линия скрыла корабли Макарова от радаров. Выскочив из-за оконечности полуострова Сельтьяднарнес и увидев в белёсом полусумраке силуэты британских кораблей, «Наварин» и «Александр Невский» открыли огонь с расстояния около трёх миль – для тяжёлых орудий это дистанция прямой наводки. Противник был на острых курсовых углах, и «Наварин», носовая башня которого вышла из строя, дал залп из второй башни и начал подворачивать к берегу, чтобы ввести в действие остальные орудия. Капитан 1-го ранга Колбасьев маневрировал осторожно и медленно, чтобы не посадить тридцатипятитысячетонную махину линейного крейсера на камни, и вторая башня «Наварина» успела сделать ещё один залп, прежде чем противник оказался в секторе обстрела третьей башни. Четыре четырнадцатидюймовых снаряда двух первых залпов упали у бортов авианосца, пятый пронесся над ним и разорвался на камнях небольшого острова, возле которого стояли англичане, а шестой вошёл под носовой козырёк полётной палубы, пропорол переборки и взорвался в верхнем ангаре. Разрыв сопровождался утробным ухающим звуком, похожим на стон раненого кита; из-под палубы авианосца потекли струи сизого дыма. Через минуту последовало попадание в надстройку – тяжёлый снаряд разнёс мостик, боевую рубку и смежные помещения, перебив и переранив всех там находившихся. А затем семисоткилограммовый фугасный снаряд третьей башни «Наварина» проник в машинное отделение, разорвался, круша котлы и трубопроводы, и «Глориес» начал тонуть, глотая воду пробоинами в днище.

Бой был жестоким и скоротечным. Английские моряки пришли в себя с похвальной быстротой, и сражались отчаянно. Прежде чем «Наварин» ввёл в действие четвёртую башню, лёгкий крейсер «Пенелопа» дал ход, открыл огонь и поставил дымовую завесу, прикрывая избиваемый «Глориес». Спасая авианосец, «Пенелопа» жертвовала собой: на пересечку ей из-за крошечного островка выскочил «Александр Невский», расстреливая «англичанку» из двенадцати стволов. Английский крейсер успел сделать всего пару залпов из носовых башен – под градом шестидюймовых снарядов он загорелся от носа до кормы. Но пожар этот был недолгим – эскадренный миноносец «Буйный», лихо развернувшись, с десяти кабельтовых дал по «англичанке» трёхторпедный залп. Для крейсера водоизмещением шесть тысяч тонн, уже получившего в корпус добрый десяток 152-мм снарядов, хватило одной 533-мм торпеды: «Пенелопа» затонула у скалистого островка, не успев выброситься на берег.

Поставленная «Пенелопой» дымовая завеса хоть и оказалась жиденькой, но всё-таки сбила прицел артиллеристам «Наварина». Возникло опасение, что авианосец может уйти, и тогда три русских эсминца один за другим выпустили в его направлении двенадцать торпед – две из них попали в медленно разворачивавшийся «Глориес» и стали для него ударом «кинжала милосердия».

А навстречу русским торпедам неслись английские. Эсминцы «Хэвок» и «Хотспер», поочередно вынырнув из дыма, пошли в атаку и до своей гибели (оба они были изрешечены снарядами шести русских кораблей) успели выпустить восемь торпед, одна из которых попала в «Наварин». Линейный крейсер приткнулся к берегу и сел на грунт, оставшись на ровном киле.

Бой, в ходе которого затонули четыре корабля и погибли сотни людей, продолжался всего пятнадцать минут – сонный Рейкъявик даже толком и не проснулся, силясь понять, что же произошло у самого его порога, в заливе Факсафлоуи.

– Высаживайте десант, пока они не очухались, – приказал адмирал Макаров. – Прежде всего надо захватить авиабазу. И надо подобрать англичан: тонущих положено спасать, даже если они враги и сами могут доплыть до берега.

– А всё-таки мы авантюристы, Вадим Степанович, – произнёс командир «Наварина», когда стало ясно, что линейному крейсеру не угрожает опасность затонуть. – Вломились не постучавшись – мол, никого тут нет, и быть не может. А если бы здесь оказался «Энсон» с дивизионом эсминцев?

– Победителей не судят, Сергей Адамович, – отрезал командующий Особой эскадрой. Но потом, помолчав, добавил: – Хотя ты прав: могло быть хуже. Впредь наука – война, брат, только начинается….

Дальнейшее уже не представляло никакой сложности. Персонал английской базы не оказал десантникам никакого сопротивления – грозные силуэты русских боевых кораблей на рейде были весомым аргументом, – а местные власти даже не разобрались, что происходит. Исландия была мирной страной (Рейкьявик не знал разорения свыше трёхсот лет, со времени набега берберийского пирата Мурада Рейса), которой не было никакого дела до споров за власть над планетой.

К вечеру 5 августа всё было кончено – над Рейкьявиком взвился красный флаг. «Этот лёд, – подумал Макаров, глядя с борта «Наварина» на заснеженные вершины исландских гор, облитые багрянцем заката, – кажется горячим».

…Шестого августа 1940 года, завершая операцию «Ландграф», немцы высадились в Исландии, в Исафьордюре и Акюрейри, а также в Торсхавне и Лервике, захватив без боя Фарерские и Шетландские острова. «Заняв Исландию, – резюмировал Дениц, лодки которого уже обживали исландские базы, – мы закрываем крышку гроба Британии, останется только приколотить её гвоздями».