В разговоре о том, в каком беспорядке бывают у некоторых людей записные книжки. Олеся Поташинская: "Дандурян, у тебя ни одного телефона нельзя найти. Ну скажи, почему у тебя Коля Пятаков записан на букву "м"?" Дандурян: "Да потому что он мудак".
По телевизору участник сидячей забастовки протеста говорит в микрофон: "У нас в области уже пять месяцев задерживают зарплату…" На нем бейсболка "Кельвин Кляйн".
В конце рабочего дня в учреждении. Тетенька собралась уходить, в дверях ее поймал начальник. Стоит, что-то дундит. Она переминается с ноги на ногу, поддакивает. Потом не выдерживает: "Извините, я не могу больше с вами разговаривать. У меня в сумке тесто подходит".
В редакции газеты "Вечерняя Москва", где я работала после школы курьером, как-то раз мне, хихикая, передали: "Сходи посмотри, что в холодильнике". Общий холодильник стоял в машбюро, там хранили заказы и полуфабрикаты из кулинарии; в функции машинисток входило следить, чтобы редакционные алкаши, те, что постоянно норовили занять и перезанять по семьдесят копеек, не уворовывали колбаску. В холодильнике я увидела внушительный сверток, из которого торчали желтые куриные лапы. На оберточной бумаге шариковой ручкой было начертано: «Будберг».
Моя свекровь Антонина Васильевна Михайлова, в девичестве Волынкина (о том, как пес весь день лаял на ежика, и она, стуча палкой, прогнала ежика на соседний участок): "…к забору, и туда его, к Холендрам!" Вошло в фольклор.