Азбука жизни

Девственность

Видела по телевизору поразительный спектакль. То есть это был, собственно, не спектакль, а телевизионная игра в судебное заседание, в суд присяжных. Все как по правде, все очень серьезно. Было исковое заявление (поданное, к сожалению, весьма мало симпатичной теткой) — о легализации проституции. То есть чтобы вышел закон, разрешающий открывать публичные дома. Истица, мать четырнадцати-(кажется) — летней дочери, движима была довольно неоригинальной идей, что умеренное и аккуратное существование в обществе проституции оберегает порядочных девушек от насилия, дает выход избыткам мужского темперамента, — ведь двадцатипятилетним парням, убежденно заметила истица, жениться еще рано. Вот им и приходится… Ну и так далее. Уже захотелось выключить телевизор, но тут оказалось, что адвокатом этой кликуши с железными зубами выступает Валерия Новодворская.

Как она была прекрасна, боже мой. По-домашнему толстая, в кудряшках, в очках, с постоянной улыбочкой — она как бы говорит все время сквозь эту улыбочку, — с едва заметным пришепетыванием, смягчающим старорежимно идеальную дикцию, с небольшими, но точными жестами холеных ручек… Душат слезы восхищения. Ну, так вот, при всей этой своей женственнейшей уютности, она разрушала все доводы оппонентов стальным клинком своей логики. Она не допустила ни одного промаха, ни одного. Оппонент, то есть ответчик, депутат Думы Валерий Борщов в какой-то момент взмолился — Валерия Ильинична, помилуйте, мы оба с вами были в свое время на допросах в КГБ, зачем же вы сейчас так… так же… — но она не помиловала. Она чисто и честно вела свою партию в этой странной опере — кристальное меццо-сопрано среди участников хорового кружка при домоуправлении.

Адвокат ответчика, бойкий молодой человек с усиками, представил свидетеля — служащую полиции нравов. Та, на свою беду, произнесла слово «нравственность». Новодворская немедленно отреагировала (и это было ее верхним ля): "Вопрос стороны истца. Дайте, пожалуйста, определение нравственности". Пока бедная милиционерша лепетала что-то вроде: безнравственно, типа, то, что не понравилось бы ее маме, или ее дочери, на добродушном лице Валерии Ильиничны гуляла какая-то сытая улыбка, почти неприличная, — выражение безусловного интеллектуального превосходства. "Если у нас в ранг юридической нормы будет возводиться то, что не понравилось чьей-то маме или бабушке, у нас одна половина страны пересажает другую половину" — поди возрази.

А речь, меж тем, шла о количестве клиентов, принимаемых проституткой в среднем за сутки, о венерических болезнях, об изнасилованиях, и Новодворская смело формулировала: "услуги сексуального характера, предоставленные одной из сторон другой стороне по обоюдному согласию", — вроде бы резонно, но и довольно-таки комично. Смешно.

Все, что связано с публичным сексом, вообще, как известно, вызывает смех, именуемый в образованных кругах как раблезиански-бахтинский. Смешно, когда об "услугах сексуального характера" рассуждают старая дева (Новодворская — записная девственница, это явствует из ее автобиографической книги) и бывшее духовное лицо (отец Валерий Борщов). И, наконец, традиционным предметом насмешек является и сама девственность.

Но только все эти мысли пришли в голову зрителю этой комической оперы (то есть мне), как прозвучало:

— Да, есть такие люди, которые весьма озабочены проблемой секса. С этим нужно считаться. Мне лично, допустим, тяжело это понять, поскольку лично я знакома с таким понятием, как секс, лишь из книжек про похождения некой Анжелики. Да и господин Борщов, как я понимаю, в этом сходен со мной…

То есть она проартикулировала ситуацию как смешную, после чего ее уже надо было воспринимать не как комическую фигуру, но как комедиографа.

И как изящно все это было сделано.

Жанна Д'Арк, Джейн Остен, мисс Марпл, Валерия Новодворская — мои вам поклоны и рукоплескания.

P.S. Суд присяжных, естественно, высказался в пользу истца, то есть в пользу Новодворской. Уверена, что представляй она интересы ответчика (почему нет, в шахматы ведь можно играть и белыми, и черными) решение жюри было прямо противоположным.

О сексе она читала в "Приключениях Анжелики". Адвокатскому искусству научилась, вероятно, по книжкам о Перри Мэйсоне. Для блестящего интеллектуала этого вполне достаточно. Кстати, Иммануил Кант, как известно, был девственником тоже.

О ДЕВСТВЕННОСТИ см. также СЕЛЕДКА