Бабочка

Глава 4

— Ты душка, Кость, просто душка. Ты не ищешь лёгких путей — ты их старательно избегаешь. Ну можно же было по окраине Чернобыля пройти, так ведь нет, тебе через болота приспичило переться. Ты думаешь всё зверьё в Чернобыле, а тут его нет?

— Макс, хорош ныть. Всё ты понимаешь.

Артемьев и Нимов форсировали болота. Возможно, путь их был бы легче, если бы не прошедший накануне дождь, размочивший всю грязь и поднявший уровень воды, но радовало уже хотя бы то, что имелась масса небольших песчаных островков, а потому идти старались в основном по суше. Вариант лёгкого пути, то есть выхода к Чернобылю и дальнейшего путешествия по пусть и потрескавшейся, но асфальтовой дороге, отвергли ещё вечером — про Чернобыль между Базами ходила масса слухов, и если верить хотя бы половине из них, то делать там живым людям совершенно нечего. Артемьев решил идти на запад, через болота, и уже позже вылезать на дорогу. Нимов поворчал, но согласился. Захарова, Шибахару и Машу оставили на Базе разбираться с документами дальше.

Нимову доводилось в ранней молодости выезжать на рыбалки и на различные лесные прогулки. С ночёвкой и без, с нормальным снаряжением и без оного, в леса, к рекам и в том числе к болотам. Чернобыльские же болота, притаившиеся между невысоких холмов, видом своим на виденные Нимовым ранее не походили совершенно. По мнению Макса, являла эта окрестность Чернобыля скорее какую-то заболоченную свалку стройматериалов и техники. То тут, то там из под воды, а также на заросших осокой и камышами участках суши, выпирали бетонные плиты, сваи и трубы. Несколько раз попадались груды битого кирпича. Порой встречались брошенные и почти ушедшие в болотную трясину грузовики, пару раз попались лежащие краны и, как ни странно, даже один танк, ушедший в землю почти вертикально, отчего его дуло гордо таращилось в небо. Упоминаний о том, что в этом месте собирались что-то возводить, в документах не встречалось, и тем непонятнее было, кто и с какой целью свалил здесь данные строительные причиндалы. Дополнялась эта прискорбная картина аномалиями, когда заметными, а когда не очень. Насекомых, как ни странно, не наблюдалось. Мелкой болотной живности тоже. Направление держали строго на высокий холм, с которого должен был открываться вид на все окрестности. Предполагалось, по достижении его вершины, там залечь и неспеша оглядеться.

— Вот то скопление строений на севере это у нас Чернобыль, — Макс обозревал окрестности биноклем, пытаясь заметить что-либо, что могло их заинтересовать, или же хотя бы какое-то движение. — Нам туда, как ты говоришь, соваться совершенно не нужно. На северо-западе заметен комплекс каких-то строений. Километра два-три где-то, подробностей не разобрать, очень уж далеко, но вроде движения не заметно.

— Далековато лежим. Ладно, подойдём поближе.

Постепенно вышли к самой дороге, окаймлённой по краям деревьями, за которыми иногда проглядывали развалины домов. Лёгкий ветер гонял сухую листву, вероятно сорванную недавним Выбросом. Чуть вдалеке лежал одинокий колёсный диск, а на обочине — два насквозь проржавевших автомобильных остова, в молодости бывших КрАЗами.

— Нам на запад. — Артемьев посмотрел в бинокль в том направлении. — ЛЭП эта искомая должна быть где-то там, раз уж мы её раньше не встретили.

— Ты, Кость, зверюга. Пообедать бы, полдня ведь по болотам этим тащились.

— Тебе, Макс, лишь бы пожрать. Хотя ты прав. Видишь те здания дальше по дороге? До них дойдём — там и отдохнём.

Комплекс зданий, по всей видимости, в молодости своей являлся животноводческим хозяйством. Чуть поодаль виднелись полуразрушенные ангары, административные постройки и несколько жилых домов. Над всем этим преданием старины глубокой возвышалась водонапорная башня. Артемьев взял автомат наизготовку, Нимов последовал его примеру. Пройдя мимо жилых зданий, направились к видневшимся за ними приоткрытым воротам.

— Макс, ну-ка глянь на вывеску. Слева от двери КПП.

— «Животноводческое Хозяйство № 6. Чернобыльский Район». Только не говори, что мы вот так сходу нашли этот самый Ч-6. Костя, это даже не просто. Это слишком просто.

— Вот и я думаю, что либо тут что-то нечисто, либо кто-то из нашего руководства про это место предпочёл умолчать.

— Есть ещё другой вариант: тут всё уже давно излазили, а мы про это не в курсе.

— Есть самый вероятный вариант: никакое это не Ч-6, а просто самая обычная скотобаза. Ладно, проверить всё равно надо.

На КПП царила разруха и уныние. Полуистлевшие документы, разбросанные по полу, битое стекло, разломанная мебель, какие-то ящики и сейф, открытая дверь которого всем своим видом показывала, что здесь уже нашли всё что можно, причём очень давно. Артемьев тщательно искал признаки, что этот объект хоть в какой-то степени мог быть научным, однако всё решительно говорило против того. Решили проверить административные здания, но там картина оказалась такой же. В одной из комнат обнаружили древний диван, непонятно как переживший разгром, и не менее древний железный корпус какого-то прибора. В коридоре поставили датчики движения, а сами сели обедать

— Я вот что думаю, — Артемьев разогревал банку с фасолью на импровизированной плитке, — даже если здесь и был какой-то секретный объект, то совершенно необязательно, что с этой скотобазой у него была связь. Приезжал, к примеру, автобус, выходили из него люди, заходили в какое-нибудь здание…

— Слухи бы поползли. — Макс жевал заготовленный ещё с утра бутерброд. — Хозяйство это небольшое, все у всех на виду.

— Времени много прошло, да ещё и неизвестно, как и что тут было. Поедим и на крышу залезть попробуем. Лучше, конечно, на водонапорную башню ту, но это если в ней лестница ещё цела, в чём я сомневаюсь. Окрестности оглядим, может какие мысли появятся.

— О. Кластер отвалился. — Макс смотрел на комп, на экране которого отображалась индикация потери связи с Базой. — У тебя что?

— То же самое. Помехи какие-то, наверное, да и База за холмами находится. Подождём, может само восстановится.

Подогрели чай. Незаметно подступила послеобеденная истома. Старый диван, при всей своей неказистости, почему-то казался уютнее базовских кресел, эргономика которых была если и не на высоте, то близко к тому. Потянуло в сон. Максу показалось, что стоит только лечь на этот диван, как сразу же начнут сниться сны про далёкие времена, когда аномальных территорий не существовало и в помине, а была здесь обыкновенная ферма, на которой хрюкали свиньи и мычали коровы. Ветер гулял по полям, порой принося с них запах свежескошенного сена. Возможно тот прибор, на кожухе которого они сделали плитку, был радиоприёмником, из которого звучали песни, призывавшие рабочих и крестьян на трудовые подвиги…

— Макс, просыпайся нна, у нас гости. — голос Артемьева мигом вывел Нимова из забытия. — За окном. Не высовывайся, я его пасу. В коридоре пока чисто.

По двору характерной шатающейся походкой двигался мертвяк средней степени потрёпанности. В руке у него болтался автомат, волочившийся дулом по земле.

— Ну ты только посмотри, — Артемьев разглядывал мертвяка в прицел. — Охренеть, это ж японец. Нашлись-таки, кто бы мог подумать, только кажется мне, Федю это не обрадует. И связи как назло нет — до сих пор не восстановилась. Не нравится мне это всё.

— Кость, ты не заметил, откуда он вылез? — Нимов медленно осматривал в прицел весь остальной двор. — Наверняка большая часть остальных там же находится.

— Не заметил, но это не проблема. Видишь, как он стволом землю роет? Вот то-то. Эта борозда почище любых следов будет. Мочим его, или подождём?

— Можем к нам попробовать оттащить?

— Всё же ты, Макс, не боец. На его руки посмотри. Они у него уже все синие, а кое-где и чернеть начали. Сам догадаешься, сколько ему в таком виде ходить осталось? Что там в окружении?

— Вроде тихо всё. Вали.

Тихо хлопнул выстрел. Мертвяк замер, как будто вытянулся, а потом резко сложился на землю.

— Подождём, вдруг ещё вылезет кто. Нам спешить некуда пока что. — Артемьев отстегнул магазин и дозарядил в него один патрон. — Хорошо, что я глушаки догадался накрутить на стволы, пока ты спал…

— Как спал? Сколько спал?

— Полчаса где-то. Сморило тебя после обеда, ну а я тебе мешать не стал. Хуже было бы, если б пошли, а ты зевать по пути начал.

Артемьев посмотрел во двор: мертвяк лежал неподвижно. Датчики движения у компов молчали.

— Значит так. — Артемьев направился к двери. — Я иду осматривать нашего клиента, ты меня прикрываешь. По малейшему палеву — свисти.

Во дворе на первый взгляд не изменилось ничего, но в картине идиллической разрухи как будто возникли отголоски тревоги. Артемьев поймал себя на том, что старается вглядеться в каждое окно, ожидая выстрела или хотя бы мимолётного движения. Всё окружающее приобрело какой-то второй смысл. Тишина запустения стала ещё и тишиной выжидания. Игра света на осколках стекла в разбитых окнах стала казаться отблесками оптических прицелов. В шорохах листвы, которую по двору гонял ветер, начали мерещиться чьи-то крадущиеся шаги.

— Макс, обстановка?

— Без изменений. Может он и вправду один был? Так, шухер. Направление на поле. Ещё один идёт с той стороны. Видишь то одинокое здание? От него. Осматривай готового, а этого я сниму, как поближе подойдёт.

С собой у подстреленного мертвяка было немного. ID карточка на имя Казухито Огавы, два рожка натовской пятёрки, комп, правда битый, и упомянутый ранее автомат, пребывавший в отвратительнейшем состоянии. От него Артемьев отстегнул третий рожок, затем вынул из компа покойного карточку памяти, всё это вместе с карточкой положил себе в разгрузку и взял на прицел второго гостя, который тем временем уже преодолел половину пути к животноводческому хозяйству.

Внешне второй гость мало отличался от своего подстреленного коллеги. Артемьев шепнул в микрофон, чтобы Нимов сворачивал датчики и спускался вниз, а сам продолжил следить за приближающимся мертвяком.

Подбив второго полумёртвого участника японского экспедиционного отряда и придя к выводу, что единственная понятная надпись у японцев на идентификационных карточках это их имя, решили осмотреть то самое одинокое здание, до которого не дошли руки перед обедом, поскольку стояло оно на отшибе в полукилометре от остальных построек и потому его решили оставить на, так сказать, сладенькое.

— Вот и пятёрочкой затариваемся постепенно, — в Артемьеве просыпался хомяк, — Лишние патроны никогда не мешают.

Здание, судя по выходящим из него трубам, возможно в своей прошлой жизни имело отношение к мелиорации, либо же являлось частью местной системы водоснабжения. Обошли вокруг, осторожно заглядывая в окна, но единственное, что заметили в его комнатах, так это традиционную для почти всех зданий, находящихся на Аномальных, разруху и груды мусора.

Первым, что бросилось в глаза Артемьеву при входе в само здание, оказалась валявшаяся на боку тумбочка дежурного, о чём он тут же поделился с Максом. Проверили комнаты, однако никого не обнаружили. В ушах звенела тишина, и лишь залетавший в окна порой ветер пытался ворошить разбросанные по полу древние бумаги с какими-то схемами.

— Ничего не понимаю, — Артемьев закурил, не спуская рук с автомата, — они же отсюда шли. Мы точно всё проверили?

— Точнее и быть не может. Предлагаешь перепроверить? Вампиры, там, в стенах, скелеты в шкафах…

— Пошёл ты. Именно, что перепроверить. Тумбочка, говоришь? А как насчёт двери с секретом? Ну вроде как стена поворачивается…..

В одной из соседних комнат раздался скрип. Оба вскочили и направили стволы автоматов в сторону дверного проёма.

— А вот и отгадочка, — процедил Артемьев. — Вали её по малейшему подозрению.

На экране компов появилась красная точка. Осторожно подошли к той комнате, где, судя по датчикам движения, могло находиться существо, на которое они реагировали.

Посреди комнаты стояло странное человекообразное нечто с длинными чёрными волосами. Одежда у него была похожа на ту, в которую были одеты два ранее подстреленных мертвяка, но на этом сходство заканчивалось. Существо смотрело на двух пришельцев глазами, полными какой-то первозданной тьмы. Мир вокруг начал становиться серым и постепенно растворяться. Максу почудилось, что глаза эти могут сказать то, для чего не найдётся слов. Они приближались. Они обещали покой, вечный покой…

— Вставай, Нимов. Ну, вставай же.

Макс открыл глаза. Мир навалился на него всеми своими красками и звуками. Шорох ветра превратился в рёв урагана, Шелест бумаг в соседней комнате воспринимался ударами молотом по листу железа, а дыхание Артемьева было подобно рёву реактивного двигателя. Макс присел.

— Ох мать. Что со мной?

— Она тебя подчинять начала, но не успела. И кажется наш Федя остался без невесты.

— В смысле?

— Ты хоть знаешь, кто это был? Про Контролёров хоть что-то слышал?

— Контролёр? Здесь? Откуда? Здесь же, считай, самый край Аномальных. Они сюда не забредали никогда.

— А она в центре и не была, как я понимаю. На вот, хлебни. — Артемьев протянул фляжку с коньяком.

— Кость. Если бы это был Контролёр, то мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Он же до трёх людей разом может подчинить.

— Выше бери. Рассказывали, что некоторые и до десятка под контроль брали. Макс, я говорю то, что видел. Если бы я не успел выстрелить, то неизвестно, что бы сейчас с нами было. С тобой, кстати, это случилось бы раньше. К слову, посмотри на эту красотку внимательнее. Только не говори, что Федя тебе фотографию своей суженой не показывал.

За фальшивой стеной обнаружилась приоткрытая массивная гермодверь, сквозь которую виднелись ступени, ведущие куда-то вниз. Включили ПНВ, осторожно спустились, ежесекундно опасаясь нападения с фронта, с потолка, с тыла. Отовсюду.

— Это не Ч-6. — Артемьев смотрел на стоящие у стены странные агрегаты. — Это какой-то другой объект, но точно не Ч-6. Как наши японские коллеги на него вообще умудрились выйти, вот что мне непонятно.

Упомянутые ранее японские коллеги лежали у стены. Были они местами погрызены, у некоторых в телах были заметны дырки от пуль. Артемьев пришёл к выводу, что пропавшая японская группа по каким-то причинам решила обустроиться в этом подвале и в этом преуспела: снаряжение группы резко контрастировало с остальной обстановкой лаборатории, но при этом было нельзя было не отметить упорядоченность в его расстановке, что говорило об отсутствии спешки при обустройстве этого лагеря, пусть и в не совсем подобающем месте. Тщательно осмотрев вещи погибших, Артемьев обнаружил видеокамеру и несколько компов, из которых вытащил блоки памяти.

— Предлагаю посмотреть научно-документальный фильм «Как перестать быть человеком». Детям до восемнадцати смотреть только при родителях. Макс, тебе есть восемнадцать? — Артемьев поставил камеру на стол и запустил проигрывание.

— Чота в тебе артист разговорного жанра проснулся, Костюшман, не к добру. Толку от этой видюхи-то, они ж на японском базарят. Феде показать надо, он переведёт.

Японцы на видео оживлённо о чём-то рассказывали. Порой в кадрах появлялось лицо той девушки, которую не так давно подстрелил Артемьев. Лицо у девушки было бледным и нездоровым. Вот в кадре появился крупным планом ещё один японец, по всей видимости, руководитель группы, который стоял около какого-то пульта и что-то увлечённо говорил. Девушку положили на стол, подтащили к ней стойки с какими-то странного вида устройствами, отдалённо напоминавшими светильники. Лицо девушки было спокойным, и она с улыбкой смотрела на всех, кто суетился вокруг неё. Светильники зажглись лиловым светом.

Запись прервалась. Артемьев запустил промотку вперёд, но больше на плёнке ничего не было.

— Макс, тебя не смущает, что японцы снимали всё это дело такой древней камерой? Таких же сейчас не делают. Вот не верю, что у них не нашлось чего-то более современного.

— Я подумал, что ты потребуешь объяснений на тему моментов, запечатлённых в этом видео. Вообще не рублю, что они там делали. Так что переводчика ищи.

— Это малость позже. Вот до базы доберёмся, а там Федя это всё и переведёт.

— Давай те бумаги искать. Ты заметил, что когда старик стоял возле пульта, рядом с ним была папочка? Вот её не лишним было бы найти.

— Может у тебя есть какие-либо предварительные версии, объясняющие увиденное?

— Ну, учитывая нездоровый вид той мёртвой подруги, могу предположить, что её пытались каким-то образом от чего-то лечить. Возможно имел место кривой перевод, хотя больше чем уверен, что налетели они на устройство, которое в документах по нему только описывалось как лечебное. Вроде как уловка — оставляем для врагов типа документы на видном месте. Примитивно, понимаю, но ты посмотри, сколько лет всему этому. На базу надо возвращаться.

— Верно подметил. Только надо пошукать малость по углам и ящикам. Может что ещё найдём.

Нашли. В мусорном ведре, в папке с надписью «Технологии увеличения надоя», завязанной на двойной узел, обнаружилось описание комплекса, а также отчёты испытаний прибора с непонятным назначением, который пытались задействовать японцы. В ящиках обнаружилось несколько древних, но при этом новеньких автоматов Дэу-К11 и приличное количество патронов. Артемьев предположил, что поскольку на Аномальные Территории в период их дележа забрасывалось большое количество боеприпасов, то ушлые азиаты решили попросту взять то оружие, для которого можно было найти боекомплект и на самих Аномальных. Сочтя такое решение мудрым, он взял два пустых рюкзака участников японской группы, в один из которых положил найденные автоматы, а в другой насыпал патронов и набросал пустых обойм. По его словам выходило, что прихабарились они знатно.

— Это не Каори. — Известие, принесённое «разведотрядом», поначалу вышибло Шибахару из колеи, но когда он увидел запись, то заметно посветлел и вздохнул с облегчением.

— То есть как? — лицо Артемьева выражало изумление. — Ты ж мне фотографию показывал.

— Я понимаю, что для большинства европейцев мы, японцы, выглядим все на одно лицо, но это не она. Сколько там было тел?

— Посчитаем. Двоих мы на поверхности подстрелили, одну в доме и ещё тел шесть лежало примерно в самом бункере.

— Это только половина отряда.

— Предполагаешь, что он разделился? Скорее уж остальные разбрелись по окресностям.

— Отряд состоял примерно из двадцати человек. Больше ничего сказать не могу.

Нимов и Маша в это время ковырялись с найденной в бункере документацией. Версия Макса подтверждалась, и аппараты действительно только описывались как экспериментальный комплекс УВЧ-терапии, но вот содержимое папки «Технологии увеличения надоя» с припиской «устаревш» говорила об ином. Действительно — у свиньи, по прохождении однократной процедуры облучения (само собой совершенно другого рода, нежели УВЧ), резко повышался аппетит, и она начинала есть чуть ли не всё подряд, разъедаясь до размеров в полтора, а порой и два раза превышавших размеры своих необлучённых соплеменниц. Животноводы собирались праздновать успех, когда выяснилось, что вместе с аппетитом у подопытных возрастает и агрессивность: спокойные прежде хрюшки начали пытаться попробовать на вкус работников свинофермы. Более того — свиньи стали действовать излишне согласованно и это озадачило животноводов, утверждавших, что такое они видят впервые, а также добавило головной боли учёным. Понаблюдав некоторое время за подопытными, выдвинули теорию, что стадо стало организмом с коллективным разумом. У теории сразу же нашлись противники, утверждавшие, что в стаде может существовать особь, подчинившая на ментальном уровне остальных своих соплеменников. Так оно и оказалось — стадо резко сплочалось вокруг большой и старой свиноматки, одной из первых участниц эксперимента, при попытках людей к ней приблизиться. Свиноматка явно имела признаки мутации, проявлявшиеся в возникновении у неё на лбу обширной опухоли.

Поняв, что эксперимент становится непредсказуемым, учёные решили извлечь хавронью-доминанту из стада, предварительно отписавшись вышестоящему руководству о происходящем. Приехавшая аж из самой Москвы комиссия постановила: эксперимент прекратить, свиноматку с парой подчинённых ей хряков для дальнейших наблюдений и вместе с записями о ходе эксперимента переправить в институт Экспериментального Животноводства г. Припяти, а всех остальных облучённых свиней пустить на мясо, которое перед употреблением надлежит проверить на соответствие стандартам. Дубликат наблюдений за экспериментом собирались передать в архив, но по каким-то причинам сделать это забыли, а учитывая приписку «устаревш.» его по ошибке попросту отправили в мусорное ведро, которое вынести в дальнейшем не удосужились. Учёных, от греха подальше и чтобы не болтали, отправили работать в Припять с повышением. С работников хозяйства взяли подписки о неразглашении, не забыв начислить приличную премию. Дверь в бункер заварили, здание заколотили.

Решили просмотреть видеозапись. Шибахара, насколько успевал, переводил. Предположения подтвердились — японцы были крайне удивлены, обнаружив столь древний комплекс в исправном и функционирующем состоянии. Куда больше они обрадовались, когда наткнулись на его описание — одна из участниц отряда постепенно заболевала чем-то непонятным (Макс нахмурился — вид у девушки был такой, как если бы она попала в радиоактивное пятно) и командир отряда решил, что немножко полечиться, пусть и на таком древнем оборудовании, для неё лишним не будет, тем более, что инструкция по эксплуатации была тут же, а другие варианты лечения были куда как менее гуманны.

— Лихо. — Артемьев пускал в потолок колечки табачного дыма. — А потом, когда они закрыли дверь изнутри и легли баиньки, к ним незаметно подкрался трындец. Нескольких человек она успела подчинить, но потом какой-то один из ей неподчинённых проснулся, оценил обстановку и решил пострелять по своим бывшим коллегам. Те, понятное дело, в долгу не остались. В результате на ногах осталось только двое и сама «госпожа».

— Судя по тому, что мы видели, аппаратура до сих пор находится в рабочем состоянии, — продолжал он, — но смущает меня не это. Откуда там электричество, если на Аномальных нормальное энергоснабжение существует только в трёх вариантах — генераторы, миниатюрные реакторы на базах и аномалии. В здании было тихо, а значит не генератор. Миниатюрные реакторы в то время были только в фантастической литературе, соответственно этот вариант тоже отпадает. Аномалий там вообще ни одной не было, отсюда вывод… а нет никакого вывода. Чем питался этот прибор, вот что мне непонятно. Что скажете?

— Мне откуда знать, чем всё это запитывали? Куда интереснее, что со вторым исследовательским отрядом тогда случилось? Думаешь, что-то похожее?

— Наверняка тоже влетели в какую-то задницу, но не на свиноферме. Ты вот вчера оружие показывал, а ведь мы ничего подобного в бункере не видели.

— Может там и было всего-то два образца?

— Макс. Ну сам подумай — кто будет оставлять подобное оружие в консервируемом бункере? Нет, тут что-то другое. Федю надо засадить за изучение дневников группы его соотечественников, может и прояснится, куда второй их отряд направился.

— Второй отряд направился к некоему профессору Михалёву, — Шибахара поочерёдно смотрел то на Макса, то на Артемьева, — а первый отряд должен был их догнать. Мика… это та погибшая девушка, резко заболела, и старший их отряда решил переночевать в первом же попавшемся месте. Это всё говорилось на записи в самом начале

— Михалёв, говоришь, — Артемьев задумчиво смотрел в потолок, — это Вторая База. Что они у них-то забыли… Миш, с транспортом у нас по-прежнему без изменений?

— Угу. Нет тут горючки, я же говорил уже. Мама только дизель ест, причём не простой, а с какой-то добавкой, да если бы даже жрала бензин, так ей этих полбочки лишь на разогрев хватило бы. Жопа, в общем. Нет у нас транспорта благодаря тому козлу, который всё топливо с базы увёл. Даже до новых границ не доедем. За яйца бы его на суку подвесить. Я тебя ещё больше обрадую — тут и с боеприпасами не очень. Под наши автоматы я нашёл только примерно треть ящика уже заряженных обойм, из местного оружия тут только пистолет под пультом управления лежит. Чтобы застрелиться, если что, как я понимаю. Что ты там говорил про Дэушек?

— А вон в рюкзаке лежит четыре К11. Если я тебя правильно понимаю, ты предлагаешь оставить наши эксперименталки и взять их?

— Именно. Уверен, что ты и сам хотел это предложить, иначе зачем бы тебе понадобилось волочь сюда аж четыре штуки?

— Зришь в корень. Замётано. Прицелы только наши поставим. Завтра по пути зайдём на свиноферму, и если за ночь там ничего не случится, то пополним боезапас. Патронов ещё много оставалось, когда уходили. Оружие, конечно, не для этих мест, но других вариантов нет.