Бал Цветов (СИ)

41

— Как мы собираемся достать яд, ведь эта ведьма, Красавка Белладонна, ждёт именно Лютецию? — осведомился Розанчик.

Друзья совещались, спускаясь по коридору. Мак-Анатоль и Сиринга остались караулить заложницу.

— Проклятье! — резко остановился Гиацинт. — Я собирался попросить Виолу переодеться в жёлтое платье и явиться к Белладонне, но за ней следит Нарцисс, чья сестрица только что поведала нам интереснейшую историю. К тому же, к Виоле приехала её родная сестра, монахиня ордена Пассифлоры. Пятиминутного разговора с ней достаточно, чтобы Виола стала неспособна думать ни о каком заговоре!

— Шиповничек сейчас не сможет нам помочь, — заметил Розанчик. — Она не умеет притворяться, не знает характера Ветреницы, и Лютеция на добрую голову выше неё. — Паж разочарованно цокнул языком.

— Моя сестра Джорджи, конечно, высокая, но она органически не переносит всякие интриги и авантюры. Да и жёлтого платья у неё нет, — добавил Джордано.

— А если бы и нашлось, смуглянку Джорджи надо, как минимум, месяц держать в подвале, чтобы она побелела и стала отдалённо похожа на Лютецию, а на это у нас нет времени, — подытожил Гиацинт.

— Да, моя сестра для этого не годится, — согласился Джордано.

— Твоя сестра, его сестра, сестра Виолы… У всех есть сёстры, почему я — единственный ребёнок? — сердито засмеялся Гиацинт, не переставая размышлять.

— Тебе сестёр всегда заменяли многочисленные поклонницы, — ответил на риторический вопрос Розанчик.

Гиацинт яростно дёрнул себя за ухо. Видимо, этот способ стимуляции мыслей помог принять решение. Граф резко повернулся к Розанчику:

— На этот раз ты прав. Друг, ты гений! — он хлопнул Розанчика по плечу.

— Я всегда прав, — буркнул тот, пряча довольную улыбку. — Но всё-таки, что ты придумал?

Вид Гиацинта был довольно мрачный.

— Я знаю, кто сыграет роль Лютеции так, что родной брат не заметит подмены.

— Кто?

— Ты помнишь Амариллис?

При упоминании этого имени, Розанчик покраснел, как пион. Джордано недоумённо переводил взгляд с одного друга на другого.

— Ещё бы, тебе ли её не помнить, — невесело усмехнулся Гиацинт, видя смущение доблестного пажа. — Первая любовь не забывается. — Он обратился к Джордано: — Амариллис — наша подруга детства. Учились вместе во Дворцовой Оранжерее. Мы с Розанчиком там приобретали изящные манеры без особого успеха и учились верховой езде, фехтованию и танцам.

— Ты, правда, урокам верховой езды предпочитал прогулки с подружками на лоне природы, а тонкости фехтования изучал на практике, сражаясь на дуэли со всеми бретёрами Парижа, — едко заметил Розанчик.

— Да, со всеми бретёрами, причём одновременно. Кажется, эти уроки сегодня пригодились? — остро прищурился Гиацинт. — Зато, я не пропускал уроки танцев, — добавил он. — Ты должен быть благодарен Амариллис, ведь именно она научила тебя пристойно двигаться под музыку. Отличная девчонка, Джордано. Поверь мне…

— Слышала бы Виола! Какой мечтательный тон, — съехидничал Розанчик.

По лицу Гиацинта прошла тень. Он отвернулся и смотрел в сторону.

— А что стало с этой мадемуазель? — осмелился спросить Джордано.

— Она не мадемуазель! Эта… — взвился паж, но снова поник под пристальным взглядом Гиацинта. Тот ответил:

— Амариллис не из придворных дамочек. Едва закончив образование, она ушла на сцену. Сейчас она работает в "Театр Франсе`".

— В "Комеди` Франсэз"? Она актриса? — с любопытством спросил Джордано.

— И, могу сказать, прекрасная актриса, — кивнул Гиацинт.

— Тоже мне! — проворчал Розанчик. — Думаешь, она согласится помочь нам?

— ТЕБЕ она ни в чём не сможет отказать, а мне — тем более! — Гиацинт засмеялся, перехватив негодующий взгляд Розанчика. — Джордано, будь другом, скажи Виоле, что мы не придем на обед. Сейчас без пяти два, в "Комеди` Франсэз" мы будем от силы через десять минут. Пошли седлать коней, нет времени для твоих мрачных раздумий, — легонько толкнул он локтем Розанчика.

И добавил, наклонившись к Джордано:

— Только, не говори Виоле, куда мы едем. Скажи, что достанем яд и вернёмся, пусть не беспокоится.

Джордано понимающе улыбнулся и помахал рукой друзьям:

— Желаю удачи!

Вскоре копыта двух лошадей выбивали дробь на мостовой Парижа. Друзья выехали на улицу Риволи` и поскакали по направлению к центру города.