Бандит. Заберу тебя у мента

Ретроградная амнезия

К концу рабочего дня я дождался, пока в кабинете никого не осталось, и позвонил своему другу детства, однокласснику Антону Игнатьеву. Антон — главврач в частной семейной клинике, куда я возил свою жену на всяческие обследования, когда она «не могла забеременеть».

— Антоха, привет. Игорь.

— Подумать только, дружище! Чем могу?

— История всё та же, мы с женой придём поговорить. Про ЭКО. Ты, как её лечащий врач, донеси до неё информацию. Как надо. Ну и напишешь нам справки нужные, что, мол, в ней проблема, ну всё как обычно. И направление на ЭКО. С меня причитается.

— Понял тебя. Не надоело тебе играть в эти игры? Признался бы давно, если любит жена, так и без этих хитросплетений пойдет с тобой на ЭКО.

— Нет, не хочу казаться неполноценным в её глазах, моя самооценка пострадает, и, к тому же, насмешки мне не нужны. Пусть думает, что причина в ней.

— Понял. Хорошо, всё сделаю. Привози свою жену.

— Спасибо, договорились. Я запишусь к тебе.

Сотовый звонит. Игорь снимает трубку.

— Да. Да, я. Да, это моя жена. Слушаю. Что? Сейчас приеду.

— Неля, зайди, — требовательно приказываю своей секретарше по селекторной связи.

Тут же дверь открывается и заходит сорокалетняя, красивая брюнетка в обтягивающей бордовой юбке чуть выше колен и чёрной шёлковой рубашке, с расстёгнутыми верхними пуговицами.

— Да, Игорь Николаевич, слушаю Вас, — немного заигрывая, произносит она с глуповатой улыбкой.

— Не до тебя щас. Моя жена в больнице. Я уеду. Если будут спрашивать, у меня важное дело.

— Поняла.

— Всё, я поехал.

Что бы ни случилось, ей сейчас нужна помощь и поддержка. Я буду тут как тут. Ну и какие планы у тебя? Не облажаться, видимо.

Подхожу к стене и осматриваю своё лицо в зеркале. Так, улыбнись. Нет, не пойдёт. Слишком наигранно. Ещё раз. Натягиваю улыбку и прищуриваю глаза. Ну вот, уже лучше. Теперь грустное лицо. Бью по щекам, ну давай, расслабься.

— Как ты, дорогая? — репетирую перед зеркалом встревоженное выражение лица, немного измученное переживаниями и стрессом на работе.

Очень даже.

Беру ноутбук, портфель и вылетаю из кабинета. Второго шанса уже не будет, надо брать, пока не остыла.

Открываю глаза. Белый потолок, запах формалина. Как раскалывается голова… Где я? И как я здесь оказалась? Пытаюсь встать. Ко мне из ниоткуда подбегает девушка в белом халате, громко крича:

— Врача в триста десятую!

— Что со мной случилось? — нервно спрашиваю я, пытаясь встать.

Медсестра, видя страх и непонимание в моих глазах, берёт меня за плечи и с напором вдавливает в подушку.

— Лежите, не вставайте. Вы в больнице, Вас сбила машина, но угрозы жизни нет, ребёнок в порядке.

— Что? Какой ребёнок?

Забегает запыхавшийся врач.

— Здравствуйте, не волнуйтесь. Я Ваш лечащий врач, меня зовут Ирина Михайловна. — Как Вы себя чувствуете?

— Болит… — хватаюсь двумя руками за голову и непроизвольно морщу лицо невыносимо.

Задумчиво всматриваюсь на свои пальцы ног и стараюсь вспомнить, что со мной произошло.

— Вы помните, как Вас зовут? Сколько Вам лет?

— Вы помните, что с Вами случилось?

Налетают со своими вопросами. Я еле соображаю сейчас.

— Нет, — отрешённо выдаю я, но внутри напрягаю все свои извилины.

Голова начинает болеть ещё сильнее.

— Точнее, имя я помню, а что случилось — совсем не помню.

— Ну ничего, это временно. Быстро поправитесь. У Вас ушиб головного мозга лёгкой степени. Анализы неплохие, всё поправим, — можете сказать какое сегодня число?

— Ммм, — думаю, — нет, я не помню.

— Ирина Михайловна, — обращается к врачу медсестра, — тут муж пришёл, пускать?

— Нет, пусть подождёт. Я сейчас с ним сама поговорю. Больной нужно время прийти в себя пока.

В больнице меня встретила молоденькая медсестра. Объяснила, что сейчас у моей жены врач. Попросила подождать.

Я стою в коридоре, переминаясь с ноги на ногу. Немного нервы шалят. Думаю, что сказать Эле. Она от меня отдаляется с каждым днём, нужно срочно что-то предпринимать. Ещё и больницы эти, воротит от них.

Врач оказалась женщиной средних лет с серьёзным выражением лица. Она выходит из палаты с тонкой папкой и прямиком направляется ко мне.

— Игорь Николаевич? — осматривает мою форму строгим взглядом. — Добрый вечер.

— Добрый вечер. Да, это я.

— Я Ирина Михайловна, лечащий врач вашей жены. Ваша жена попала под машину.

— Под машину? — перебиваю её и машинально переключаюсь на следовательские заморочки. — Как это произошло? Что-нибудь известно о ДТП? Номерные знаки этого идиота?

— К сожалению, лично мне ничего неизвестно. Но Вы можете узнать у Вашей жены, когда она придёт в себя.

— Что с ней и почему мне нельзя увидеть её сейчас? — морально напираю на неё, к переговорам я не склонен.

— Не переживайте, и, пожалуйста, успокойтесь, — тянет кота за хвост. — У неё лёгкая черепно-мозговая травма. Но жизни и здоровью мамы и малыша ничего не угрожает. С ними всё в порядке.

Замираю. Малыша? Что за… Какого ещё малыша?

— Вы что-то путаете, у нас пока нет детей, — стараясь не выдавать своего недовольства, раздражения и накатывающей ненависти, отвечаю.

— Ваша жена на втором месяце, — говорит врач с лёгким удивлением. — Вы не знали?

— Нет, — быстро соображаю че к чему, — она как раз сегодня сказала, что у неё для меня сюрприз, хотела вечером сообщить.

Врать на ходу — навык необходимый. Ложь во благо, так сказать. Терпеть не могу ситуаций, когда выгляжу глупо или чего-то не знаю. Всегда стараюсь всё контролировать, чтобы можно было избежать подобного.

— Я сейчас от Вашей жены, мы провели анализы и сделали тесты, — у неё, возможно, ретроградная амнезия. Вам сейчас нужно проявить терпение и уделять больше внимания супруге.

— Что ещё за амнезия такая?

— Это нарушение долговременной памяти, когда из неё выпадают события, которые происходили до начала болезненного состояния.

Размышляю несколько секунд. Мысли метаются в голове. Она пристально на меня смотрит и, недолго помолчав, я кое-как умудрился сдержать улыбку. Вот подарочек. Мне это даже на руку.

— И всё-таки, могу я сейчас увидеть свою жену? Я не успокоюсь, пока не буду уверен, что с ней всё в порядке. Поймите.

Ирина Михайловна после моих долгих уговоров, задумчиво прикусив губу, недовольно кивнула, шагнула в сторону и позволила мне войти в палату.

— Но, — добавляет она мне вслед, — сегодня Элеонора останется под нашим активным наблюдением, когда ей станет получше, приедет следователь, поговорить с ней, а завтра не исключено, что мы её отпустим домой.

Открываю дверь в палату и переступаю порог.