Бандит. Заберу тебя у мента

Влюбленный ловелас

Перебираю бумаги в кабинете, открывается дверь, заходит Миха.

— Серёга, анализы готовы, и таблеточки проверили, — показывает бумаги.

— Всё официально?

— Спрашиваешь.

— Что там?

— Анализы сами по себе неплохие. Могло быть и хуже, учитывая то, что она пила не те таблетки.

— В смысле?

— Серёг, только не кипятись щас.

— Я и так весь взвинченный, долго ты ещё будешь тянуть резину?

— Да всё-всё. Выяснилось, что этот козёл пичкал Элю успокоительными, в составе фенозепам.

— Я не фармацевт, объясняй.

— Принцип его работы в снижении активности всех процессов, происходящих в центральной нервной системе. В качестве побочки серьёзные нарушение памяти, вплоть до амнезии. Из-за них и спит много. Думаю, он не хотел, чтобы она всё вспомнила.

— Вот тварь! Даже ребёнка не пожалел… Ну оно и понятно, это же мой ребёнок, а не его.

Кивает.

— Давай бумаги, в сейф уберу. Нам скоро пригодятся. Так что с анализами крови в итоге?

— Всё в порядке, жить будет, — успокаивает. — Эле скажешь?

— Пока нет, у неё приступы от любой информации. Боюсь, стресс повлияет на развитие ребёнка. Следаки твои возобновили работу?

— Да, снова начали за ним следить.

— Аня тоже слушает, только из кабинета он подозрительные звонки не совершает, не глупый тип.

У Михи звонит сотовый.

— О, опять Неля.

— Что значит опять? — поднимаю бровь и вопросительно смотрю на него с ухмылкой.

— Да там…

— Не ожидал от тебя, Мих. Приличная девушка, а ты…

— Да ты чё! — перебивает. — Не об этом речь. Она просила помощи, мент грозился забрать ребёнка.

— Что? Совсем с головой не дружит. Включи громкую.

— Неля, добрый день. Чем обязан? — голос Михаила стал томным и мягким.

— Миш, привет. Помнишь, ты сказал я могу звонить тебе в любое время?

Осуждающе смотрю на него. Улыбаюсь. Он показывает мне пальцем молчать.

— Да, Неля. Чем могу помочь?

— Сделай одолжение, забери меня из санатория, на днях, сможешь? — голос Нели звучит мелодично и нежно, — а то после последнего разговора с Игорем я уже боюсь с ним общаться, да и желание пропало. Думаю даже уволиться, чтобы не мельтешить перед ним с животом.

— Да не вопрос, заберу. Как ты?

— Отпуск не удался, но жить можно. Извини, что отвлекаю.

— Приеду — расскажешь. Давай, пиши если что-то понадобится. До встречи.

— А что это у нас с голосом стало? — подкалываю Миху.

— Что с голосом? — откашливается, — нормально всё с голосом.

— Ты растаял и потёк как её услышал.

— Ну, у неё такие глаза… Большие, — рисует холмики на груди.

— Да, и живот скоро будет большой, — показываю руками круглый живот.

— Да, — печально произносит Миха.

— Ты что, запал на неё?

— Ну не…

— Колись.

— Ну, она вся такая чёткая, дорогая, идеальная, выглаженная, свежая, умная.

— Ну всё-всё, я понял. Наш ловелас втюрился?

— Ей сейчас наверняка не до отношений.

— А как же твоя медсестричка?

— Ай… Я же говорил. Глупая, шальная. В телефон лезет, допросы устраивает, меня это всё раздражает.

— Зачем терпишь?

— Сейчас дел невпроворот. Эля твоя, бизнес, замотался.

— Ну уж прости за доставленные неудобства.

— Да я не об этом.

— Что делать будешь-то?

— Ну, как обычно, шубу куплю, в Турцию отправлю. Потом приедет, не встречу и всё, напишу гуд бай.

— Не будь как эти отморозки, которые кидают девок в игнор. Объясни ей, как есть.

— Да она в Турции уже кого-нибудь себе найдёт, стопудово.

— Зачем тогда это финансирование?

— Да бл… Чувствую вину как будто бы. Я же всё-таки эти отношения начал.

— Понял-принял. А с Нелей что?

— Сам не знаю, потянуло что-то.

— Вот даёшь. Она похоже тоже неровно дышит.

— Посмотрим, — вяло улыбается нас ловелас.

Смотрю на часы: семнадцать тридцать. Сергея нет. Позвонить не могу, надо включать телефон. Боюсь, вдруг Игорь начнёт звонить, да и по сигналу сразу вычислит, где я. Или как это там работает. Я, наверное, должна ответить для этого… Не уверена, но рисковать не хочу. Докатилась, собственного мужа пугаюсь. Но я и правда пока не готова с ним разговаривать.

Сегодня сна ни в одном глазу. Странно, обычно я сплю полдня. Ещё и есть хочется снова. Чего-нибудь вкусного. В холодильнике много ингредиентов, можно приготовить всё, что в голову взбредёт. Но в голове слишком много беспокойства и страхов, чтобы сосредоточиться на приготовлении еды. Надо как никак отвлечь себя. Хм, что бы приготовить?..

— Эль, ты дома? — слышу чарующий голос Сергея из коридора.

Какое-то дежавю.

— Эля, ты где? — немного взволновано повторяет.

Молча выхожу.

— Ты меня напугала, — подаёт мне пакет, который источает аромат еды, мой желудок сжимается.

— Добрый вечер, — тихо произношу. — Ещё еда? У тебя полный холодильник.

— Так это всё надо готовить. Не хочу тебя запрягать. Спала?

— Нет, сегодня я вообще не хотела спать, — беру пакет.

— Это замечательно, значит, скоро ты всё вспомнишь. А это, показывает на пакет — наш ужин. Утиная грудка в брусничном соусе, тушёный рис с тыквой и беконом, салат. Тебе понравится.

Смотрю на него ошарашенно. Как это всё в меня вместится?

— Тут без вариантов, — улыбается.

— Серёжа, я ношу твоёго ребёнка? — просто я не помню. А Игорь уверяет, что это его ребёнок.

— Это мой, наш с тобой ребёнок, Эля.

— Почему ты уверен?

— Когда у нас начался роман, ты уже с ним не была.

Молчу, опустила глаза, как-то неловко стало. Я замужем и завела любовника.

— Ты что-нибудь вспомнила?

— Какие-то обрывки. Хорошо помню, как я с чемоданами ухожу из дома, и Алла Леонидовна отчитывает меня. Игорь говорил, что это я с ней поссорилась, а я никогда не обращала внимания на её придирки, не отвечала ей. Я с ней никогда не ругалась.

— Ты уходила ко мне…

— Но почему я должна верить тебе? Может, ты врёшь, как и он?

— Эль, я… — замешкался, — подожди, у меня кое-что есть.

Идёт в другую комнату и начинает что-то искать. Перебирает документы и идёт сюда с папкой.

— Вот, — кладёт на стол.

— Это что?

— Открой и сама узнаешь.

Достаю какие-то бумажки. Документы о разводе. Вернее, только заявление и ещё пара каких-то файлов.

— Ты хотела их подписать, но не успела.

Неужели это правда? Эти документы — подтверждение того, что я не любила и не люблю своего мужа. Я вроде должна почувствовать облегчение, но этого не происходит. Я пока ещё не в курсе происходящего всё равно. Да и я же не подписала их, может, у меня были сомнения…

— Сейчас, разумеется, это заявление недействительно и нужно делать новые документы.

Рассматриваю листок.

— Теперь ты мне веришь? — продолжает он, берёт меня за руку и притягивает к себе, целуя мой лоб.

— Верю, — не сопротивляюсь ему, полностью растворяюсь в его объятиях.

Такое тепло — быть в его руках. С Игорем не было так комфортно. Всегда нужно было думать, прежде чем что-то сказать. Вдруг ему не понравится и он начнёт критиковать или вообще отчитает, заорёт. А сейчас я говорю, что думаю и это нормально.

— Ты выздоравливаешь, Эля. Пойдём поедим.