Бандит. Заберу тебя у мента

Алла Леонидовна начинает действовать

— Здравствуй, сын, — ставит сумку на стол и, не раздеваясь, садится на стул напротив меня.

— Ну и зачем ты здесь? — поднимаюсь, подхожу к окну, — я просил не оставлять её одну. Ты на чьей вообще стороне?

— Я не собираюсь воспитывать чужую внучку, ты думаешь я ничего не вижу? Объясни мне сейчас же, что там у вас происходит, кто от кого беременный?

— Тихо ты, не ори. Мы же не одни.

— Ты что, бесплоден? — шёпотом.

— Да… Узнал, когда Эля не могла забеременеть. Ну, не совсем всё плохо. Наш врач сказал, что небольшие шансы есть, короче один из тысячи.

— Ты врал своей жене, что она бесплодная?

— Ну не мог же я сказать, что я неполноценный.

— Ой, — хватается за голову. — Так получается дети не твои? У этих женщин.

— Не мои.

— Ты спишь с секретаршей?

— Спал.

— Божечки…

— Успокойся.

— Подожди-ка, так она же утверждает, что это твой ребёнок.

— Скоро мы это проверим. Сдали анализы, через три дня узнаем.

— От кого беременна твоя жена?

— Ну зачем тебе это?

— Я мать твоя! Мне надо знать! Так от кого?

— От этого подонка, которого ты видела на фотографии.

— Я так и знала, — подскочила мать, — я чувствовала, что это не моя внучка, — стучит пальцем по столу, — что эта вертихвостка нагуля…

— Тихо ты, Что ты раскудахталась? Запомни — Эля моя жена и ребёнок мой.

— Зачем тебе нагулянный ребёнок, сынок? — жалостливо смотрит.

— Мне нужна моя жена и моя репутация. Ну и месть этому гадёнышу.

— О чём ты говоришь? Какая месть? — забеспокоилась мать.

— Я должен был посадить этого гада, но каким-то чудом он выскользнул, и вся моя операция длинною в год рухнула в один миг. Опозорился я перед всем отделом и перед целым рестораном гостей. Я ему этого так не оставлю.

— Сынок, я тебя прошу, оставь, это всё плохо кончится. А вспомнит Элька эта, и что?

— Не должна. Я меняю ей таблетки на успокоительные, снижающие память. Они на какое-то время отодвинут её воспоминания.

— Ой-ой… Как же так… А авария? Это ты подстроил?

— Мам, — смотрю на неё, как на дуру, — нет. За кого ты меня принимаешь?

— Я уже не знаю, чего от тебя ожидать.

— Авария — это просто случайность, которая сыграла мне на руку.

— А если всё-таки она вспомнит?

— Она не узнает, что он отец. Думает, что я. Не лишит же ребёнка отца. Плюс у меня есть знакомый. По запросу сделает мне ДНК тест, подтверждающий моё отцовство. Сохраним семью, и репутация не пострадает.

— Куда ты ввязался? Отпусти ты её, зачем тебе эта брюхатая? Я хочу родную внучку, а не это, — стучит кулаком в грудь.

— Поезжай домой и молчи. Всё, на выход. Мне надо работать.

— Игорь Николаевич, — заглядывает Аня.

— Что тебе? Не видишь, я занят, — кидаю грубо.

— Это срочно. Нужно подписать и отнести документы Ирине Владимировне, — корчит недовольное лицо.

— Давай сюда, — подписываю, — неси.

— Я не могу пойти, — хмурит бровки и надувает щёчки.

— В смысле не можешь пойти? — делаю вопросительный взгляд.

— Не могу и всё. Она некрасиво красится, — делает гримасу, словно ей неприятно.

— Что⁈ — буквально выкрикиваю я.

— Ну, красится она некрасиво. Может, вы ей скажете? — повторяет тихонечко.

— Это что вообще такое? — мама брезгливо смотрит на Аню, потом на меня, — так разговаривать с начальником может позволить разве что полюбовница.

— Мама, ты что такое говоришь? Аня невесть что может подумать.

— Ты не беспокойся, Игорёша, о том, что думает Аня. Она, судя по всему, не так часто это делает, — Алла Леонидовна приспускает очки о обсматривает Аню с ног до головы.

— Я, кажется, начинаю волноваться, — залепетала Аня, а доктор сказал никакого волнения. Это может навредить ребёнку, — начинает поглаживать живот.

Мы с мамой смотрим на Аню, потом друг на друга, не в силах что-то сказать.

— Не удержалась я. Грешна, батюшка, бес попутал, — хлопает ресницами.

Мать переводит взгляд то на Аню, то на меня, видимо, пытаясь понять, от меня она беременна или нет. Останавливает свой осуждающий взгляд на мне.

— Это тоже твоих рук дело? — медленно садится на стул, хватаясь рукой за сердце.

— Игорь Николаевич, просто так случайно получилось, а аборт делать мне религия не позволяет, — снова захлопала ресницами.

— Ети твою мать, — хватаю журнал «Медицинский вестник МВД», первое, что под руку попалось, замахиваюсь на это чудо в кедах, — ну я тебе сейчас задам!

Аня с визгом выбегает из кабинета, мама с открытым ртом на это всё смотрит. Опускаю журнал, подхожу к столу, сажусь.

— Не могу больше, — вытираю пот со лба, — доведёт она меня до психушки.

— Значит, она не от тебя, это…

— Мать, я что, похож на педофила?

— Ой, господи прости, нет конечно, — крестится.

— Ну и всё, разговор окончен. Иди домой уже.